Внимание!
четверг, 23 декабря 2010
20:03
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 14 августа 2010
Я очень многое могу понять, очень многое простить или просто проигнорировать. Зачастую, просто улыбнешься и забудешь. Но в данном конкретном случае у меня возник вопрос - а зачем все это было сделано?
Это я о неких товарищах, которые "по доброте душевной" выдали себя за меня и Dementora - двух администраторов СФ, причем заявили, что они СФ и создали. И ладно бы это все осталось в их внутреннем кругу, так стало распространяться по сети.
Меня сегодня весь день мучают вопросом - Я это или не Я.
Так вот, с полной уверенностью могу сказать - у меня ник - LINNEA (есть еще Aliaisha - но это было потому, что я не смогла зарегистрироваться под своим) Пользуюсь я только этим ником.
И на будущее, для желающих сделать мне пиар, следует знать, что есть всего четыре ресурса, где я лично своими руками что-то пишу:
ХОГВАРТСНЕТ, ДАННЫЙ ДНЕВНИК, ДНЕВНИК НА ДАЙРИ, и СЛИЗЕРИНСКИЙ ФОРУМ. Больше нигде я сама ничего не пишу.
Вот, я высказалась.
А им пусть будет стыдно.
P.S. Зато как нам рейтинг подняли
Это я о неких товарищах, которые "по доброте душевной" выдали себя за меня и Dementora - двух администраторов СФ, причем заявили, что они СФ и создали. И ладно бы это все осталось в их внутреннем кругу, так стало распространяться по сети.
Меня сегодня весь день мучают вопросом - Я это или не Я.
Так вот, с полной уверенностью могу сказать - у меня ник - LINNEA (есть еще Aliaisha - но это было потому, что я не смогла зарегистрироваться под своим) Пользуюсь я только этим ником.
И на будущее, для желающих сделать мне пиар, следует знать, что есть всего четыре ресурса, где я лично своими руками что-то пишу:
ХОГВАРТСНЕТ, ДАННЫЙ ДНЕВНИК, ДНЕВНИК НА ДАЙРИ, и СЛИЗЕРИНСКИЙ ФОРУМ. Больше нигде я сама ничего не пишу.
Вот, я высказалась.
А им пусть будет стыдно.
P.S. Зато как нам рейтинг подняли
вторник, 13 июля 2010
Название: Трусость, предательство, побег
Автор: Linnea
Бета/Гамма (первая вычитка) Kairin/Катана
Бета/Гамма (окончательная вычитка): НеЗмеяна
Категория: джен
Рейтинг: наверное, R (не уверена)
Пейринг: нет
Герои: Гарри Поттер
Жанр: darkfic, драма
Размер: мини
Статус: закончен
Аннотация: Тяжело жить с тем, что выпало на долю Избранного. Найти выход? А если выход – уйти? А если ты ошибешься в выборе оружия?
Предупреждение: АУ, ООС ГП, действие после четвертой книги. Не канон.
читать дальшеТрусость.
Как хочется хоть на минуту, хоть на секунду стать свободным, никому не быть должным и, наконец, подтвердить все то, что о нем говорят, кричат… Как хочется хоть ненадолго просто стать обычным человеком, у которого будет обычная, ничем не примечательная жизнь. Как хочется хоть какое-то время не слышать, что ты Избранный, что ты должен спасти Мир. Как хочется оказаться летом где угодно, но только не у своих родственников. Как хочется… Как хочется… Хочется… Хочется забыть, хочется, чтобы в голове - свобода, и просто улыбаться, улыбаться всему свету, а в глазах чтобы - пустота: ни мысли, ни проблеска сознания.
Гарри отстраняется от окна: он несколько часов просидел на подоконнике, прижавшись лбом к стеклу. Завтра придется возвращаться в Хогвартс на свой пятый курс. Он поворачивается и смотрит на спящего друга. И в голове мелькает, что он давно перестал чувствовать что-то иное, кроме боли. Рон, Гермиона, Джинни, остальные Уизли, Сириус, профессор Люпин, Дамблдор и все остальные - знакомые и не очень, просто чужие люди, которых никогда не видел… При взгляде на них вспоминается не хорошее, а то, что причиняет боль. А так не хочется ее ощущать. Ты улыбаешься во весь рот, смеешься, но не чувствуешь ни радости, ни счастья. Хочется закрыть глаза и больше никогда их не открывать.
Юноша осторожно слезает с подоконника, затем также тихо выбирается из комнаты. Дверь с тихим щелчком закрывается за ним, так и не потревожив сон рыжего парня. А Гарри медленно бредет к лестнице, спускается и замирает перед почему-то не завешенным портретом леди Блэк. И та молчит, лишь смотрит на него в ответ пристально и как-то понимающе.
- Всем улыбаюсь весело, а в душе хочется повеситься!!!* – вдруг произнес портрет, встретившись, наконец, взглядом с глазами юноши.
- Странно, что только вы это поняли, - тихо сказал Гарри.
- Когда в душе льет ливень и некому открыть зонтик, когда ты спотыкаешься, и никто не говорит тебе: "Осторожнее", когда глядя в родные глаза, ты не видишь понимания - это первые вестники одиночества...**, - снова произнесла Вальпурга Блек. Она некоторое время помолчала, а затем снова заговорила. - Когда доходит до самого важного, человек всегда одинок.***
- Одиночество, - еле слышно произнес Гарри. Он никак не мог оторвать взгляда от глаз матери Сириуса. Ему казалось, что сейчас происходит что-то очень важное, что сейчас откроется какая-то тайна.
- Когда перестаешь замечать окружающих - это первый шаг к одиночеству. Когда думаешь только о покинувших тебя - последний...****, - вздохнула женщина на портрете. – Мальчик, ты давно уже перестал замечать живых. Они причиняют тебе только боль. Стоит ли тогда жить? Стоит ли тогда существовать? Бороться?
- Не знаю, - Гарри сел прямо на пол. – Я больше ничего не знаю. Они либо не видят, либо не хотят видеть. А мне все это уже не нужно.
- И? – Вальпурга не спускала взгляд с мальчика.
- Зачем жить, когда не видишь причины для жизни, - пробормотал Гарри. – Это ведь так легко - полоснуть по запястьям, - юноша смотрел на свои руки, держа их перед собой. – И все закончится.
- Кто думает о самоубийстве, тот бессилен перед трудностями,***** - без эмоций произнесла леди Блэк.
- А если нет сил быть стойким? – Гарри поднял голову и посмотрел на портрет. – Если просто уже нет сил. Почему я? Почему не кто-то другой?
- Ты понимаешь, о чем говоришь, мальчик? – Вальпурга нахмурилась. - Имейте мужество жить. Умереть-то любой может******!
- А если у меня не осталось мужества жить? Если я могу только умереть? – Гарри поднялся на ноги. Во всем его облике была усталость.
- Что ж, ты можешь пройти в ванну, взять лезвие и полоснуть себя по запястьям, - произнесла Вальпурга. – Возможно, ты умрешь, возможно, тебя спасут. Но это будет трусостью с твоей стороны. Ты сбежишь от своей судьбы, от жизни…
- Значит, я трус, - вздохнул Гарри. – Значит, так мне проще. Проще уйти, чем бороться, чем каждое лето возвращаться к Дурслям, проще… Просто проще, - он встал и медленно направился к лестнице.
Леди Блэк со странным выражением на лице глядела вслед мальчику, который устал от жизни настолько, что не видел смысла жить дальше. Да, она считала, что мысли о смерти в таком юном возрасте – это трусость. Но когда ничего другого не остается, когда нет возможности найти силы для борьбы, может быть, надо просто уйти? Пусть трусливо, пусть причиняя боль окружающим, но уйти. В том состоянии, в котором находился Гарри Поттер все эти дни в особняке, он уже не замечал других людей, их эмоции. Он был как инфернал, который улыбается тогда, когда это нужно, кивает, когда требуется и если так надо и тогда, когда это надо, но не в состоянии воспринимать человеческий фон.
- Мальчик, мальчик, ты даришь этот мир темным силам, - пробормотала Вальпурга. – Оба моих сына оказались не на той стороне. Но не мне говорить тебе, что делать. Ты принял решение до того, как спустился ко мне, – она вздохнула. - Человек... есть союз души и тела, разделение которых производит смерть*******. Твой союз распался, - и она замолчала, чтобы завтра с утра стать прежней – крикливой, вздорной старухой, не переносящей грязнокровок, магглолюбцев и предателей крови. Но она будет ждать, ждать того момента, когда мальчик переступит последний рубеж. Возможно, это случится сейчас, возможно, завтра или через полгода, но случится. Когда перестаешь замечать окружающих - это первый шаг к одиночеству. Когда думаешь только о покинувших тебя - последний...****, последний шаг перед тем, как вступить на путь, с которого обратной дороги уже нет. Впереди только Смерть.
--------------------------
• * Автор неизвестен
• ** Автор неизвестен
• *** Май Сартон
• **** Михаил Мамчин
• ***** Силован Рамишвили
• ******Роберт Коди
• ******* Николай Кузанский «Человек»
-----------------------------------------------------
Предательство.
Следующее утро прошло в криках, суматошном движении – в сборах на поезд. Уизли, как обычно, не были готовы к отъезду в школу, а вот Гарри, ко всеобщему удивлению, собрался задолго до 1-го сентября. И сейчас, слегка улыбаясь, он наблюдал за остальными обитателями особняка Блэков. И если бы кто-нибудь удосужился чуточку внимательней на него посмотреть, то заметил бы, что улыбка эта какая-то странная - неживая, словно приклеенная. Но все были слишком заняты, чтобы увидеть, насколько же изменился мальчик. Или они просто никогда не пытались увидеть его чувств. Кто знает?
Они чуть не опоздали. Впрочем, как всегда. На счастье, нашлось свободное купе. Рон и Гермиона, как старосты, виновато взглянув на него, покинули друга, а тот, тяжко вздохнув, вытащил из сундука книгу, которую прихватил утром со стола на кухне.
Произвольно раскрыв ее, Гарри погрузился в чтение, совершенно не воспринимая того, что читает.
«Предательство уже указывает на любовь. Нельзя предать знакомого»*, - фраза неожиданно привлекла его внимание. Он стал пробегать глазами предложения, пытаясь вникнуть в их смысл. «Предатели предают в первую очередь самих себя»**, - эти слова вызвали у юноши горькую улыбку.
POV Гарри
Мой разговор с матерью Сириуса… Мне кажется, что мне все приснилось, но я помню каждое слово. Почему она увидела то, чего не заметил больше никто? Она сказала, что мое желание – это трусость. Но ведь это также и предательство. Если я брошу всех, кто столько для меня сделал, значит, я предатель? Да, предатель. И что? Почему меня не волнует, что я трус и предатель, что я готов так легко сдаться и просто уйти? Почему?
Когда случилось так, что я перестал мечтать? У Дурслей я всегда мечтал. Я мечтал, что однажды придет какой-нибудь мужчина и скажет, что он мой отец, что теперь все будет хорошо. Я мечтал хоть однажды найти под подушкой настоящий подарок. У меня всегда были мечты и желания. Почему теперь их нет? Когда я перестал чувствовать? Когда перестал мечтать? Я и сам этого не заметил.
Я всегда старался не показывать, как мне больно. И что теперь? Теперь я уже настолько привык улыбаться, когда внутри одна только боль, что уже ничего другого не умею. Почему я не могу пойти к Дамблдору или Сириусу и сказать им, как мне на самом деле плохо? Может быть, потому, что я не верю, что они меня услышат? Ведь я пытался им сказать. Правда, пытался.
Как же хочется просто закрыть глаза и уснуть и больше никогда не просыпаться.
Я еду в Хогвартс… Не так давно этот замок был для меня домом. Туда я стремился всей душой и сердцем. И когда же я перестал чувствовать зов этого замка? Когда перестал считать его домом? В прошлом году? Иди еще раньше? Как можно считать домом то место, где вся твоя жизнь – это борьба за выживание? Я так устал. И я не хочу в Хогвартс. Меня там не ждет ничего хорошего. Я точно знаю. Ведь там всегда случается что-то плохое. Почему этот год должен быть исключением?
И директор… Он меня боится? Почему? Почему он так старательно отводит от меня взгляд? Почему старается находиться рядом со мной минимальное количество времени? Они думают, я этого не замечаю? Я, может быть, пока еще ребенок, но не дурак же.
Не хочу туда! В любое другое место, только не туда. Господи, даже к Дурслям, только не в Хогвартс.
Конец POV Гарри.
Его взгляд снова опускается на раскрытую книгу. Глаза пробегают по строчкам. «Из тех, кто может тебя предать, самый вероятный – ты сам»*** Гарри горько усмехнулся. Да, он был согласен с этим изречением, как и с двумя другими. Без сомнений, это леди Блэк подсунула ему книжку через Кричера. Она пыталась его отговорить от опрометчивого и глупого поступка? Может быть.
В купе вернулись друзья. Не преминул почтить их своим вниманием и слизеринский принц. И только тут Гарри понял, насколько же ему тяжело изображать гнев, ярость, да и вообще какую-то реакцию. Малфой всегда вызывал в нем бурю, желание со всей силы съездить по этой смазливой мордашке, подправив ему аристократический нос. А сейчас? Он еле заставил себя отреагировать по обыкновению. К Малфою осталось только равнодушие. Не будь здесь друзей, Гарри так бы и смотрел в окно, совершенно игнорируя присутствие в купе слизеринцев. Это должно было бы его напугать. Но не напугало. Ему было все равно. Уже совершенно все равно. Он устал.
«Время человеческой жизни - миг; ее сущность - вечное течение; ощущение смутно; строение всего тела бренно; душа неустойчива; судьба загадочна; слава недостоверна. Одним словом, все, относящееся к телу, подобно потоку, относящееся к душе - сновидению и дыму. Жизнь - борьба и странствие по чужбине; посмертная слава - забвение. Но что же может вывести на путь? Ничто, кроме философии»****, - Гарри обдумывал эти слова, пока ехал в карете, и потом, когда сидел в Большом зале. Они запали ему в душу. Он уже почти принял решение, почти… Но появилась она.
«Я был прав, ничего хорошего меня здесь не ждет, - горько подумал он про себя, направляясь в гостиную Гриффиндора. – Не хочу быть здесь, не хочу».
------------------------------------------
* Марина Цветаева
** Платон
*** Степан Балакин
**** Марк Аврелий. Идеализм
------------------------------------------
Побег.
Первая ночь в этом учебном году. Первая ночь в Хогвартсе после каникул. Первая ночь, когда не хочется спать, несмотря на то, что завтра рано вставать, что завтра начнутся занятия.
Гарри сидит на подоконнике. Он так просидел целое лето. Сидит, уткнувшись лбом в холодное стекло.
«Почему, даже несмотря на жару и палящее солнце, стекло остается холодным?» - какие-то странные и совершенно неуместные мысли. Они скачут с одного на другое, словно разум не может совладать с объемом информации. Он задает себе вопросы, на которые не знает ответа. Возможно, маги и отвечают на них, но он понимает, что научное объяснение этому есть только у магглов.
Сильный всхрап отвлек его от бессмысленного созерцания. Гарри повернулся и окинул комнату долгим, немного пустым взглядом. Здесь спали четверо его однокурсников. Рядом с его кроватью стояла кровать Рона. Именно он и храпел. Чуть дальше располагался Дин. С другой стороны от кровати Гарри стояла кровать Симуса, и отдельно от всех, вне рядов – Невилла. Сейчас все спали. Но Поттер помнил разговор перед тем, как они все легли спать.
Гарри горько усмехнулся. Министерство постаралось представить его в наихудшем виде. Вот и некоторых детей не хотели отпускать в Хогвартс только потому, что здесь будет он, Гарри Поттер. Слышать такое из уст ребят, с которыми делишь одну спальню больше девяти месяцев в году, было больно.
«Я так устал, - тяжело вздохнул юноша. – Я не хочу бороться с Амбридж, выслушивать шепотки за спиной, чувствовать косые взгляды. Я ничего это не хочу».
Решение пришло как-то сразу, выкинув из головы все другие мысли.
Мягко соскользнув с подоконника, Гарри подошел к своей кровати, открыл сундук, вытащил оттуда отцовскую мантию-неведимку и карту, взял с тумбочки палочку и тихо покинул спальню. Никто из его однокурсников не проснулся.
В первую школьную ночь патрулей еще не было. Следя по карте за передвижениями преподавателей, которым тоже не очень-то и хотелось совершать ночные прогулки по коридорам Хогвартса, Гарри добрался до ванной старост. Наверное, удача или, наоборот, невезение были на его стороне. Но дверь в ванную была чуть приоткрыта. Скрытый мантией-неведимкой, юноша заглянул в дверь. Комната была пуста. Поттер проскользнул внутрь, дверь за ним мягко щелкнула.
«Значит, так тому и быть», - вздохнул юноша.
Он подошел к большой ванне, выложенной в полу. Это была не столько ванна, сколько небольшой бассейн. Гарри уверенно открыл краны. Он с легкой улыбкой наблюдал за водой, заполняющей резервуар. Никаких мыслей в голове не было. Все его состояние дышало покоем.
Гарри сбросил с себя всю одежду, положил на бортик свою палочку, а затем опустился в воду. Он устроил голову на бортике и закрыл глаза, наслаждаясь своими ощущениями. Казалось, юноша задремал, но вот он протянул руку к своей палочке. Тихое, почти неслышное заклинание - и на левом запястье появляется кровавая линия. Еще один шепот - и, как зеркальное отражение, такая же линия на правом запястье. И улыбка, не сходящая с лица. И спокойствие во всем, умиротворение, которого никогда раньше не было.
Гарри снова кладет голову на бортик. И руки тоже. Он чувствует, как бежит в его теле кровь, чувствует, как вместе с ней из него уходит жизнь.
Кап, кап, кап… Мир, покой во всем.
Кап, кап, кап… Мыслей нет.
Кап, кап, кап… «Ты трус, Гарри», - обреченный голос. «Ну, и что?» - ответ с улыбкой на устах.
Кап, кап, кап… «Ты предал все!» - «Ну, и что?»
Кап, кап, кап… Трус. Предатель.
Кап, кап, кап… Значит, трус и предатель.
Кап… Кап… Кап… Крик
Кап… Кап… Кап… Стук двери о стену. Голоса…
Его вытаскивают из воду. Звучат заклинания. Кровь останавливается. Он не чувствует этих капель. Каждая капля – как удар сердца. Сердце бьется, а капель нет. Последний проблеск сознания и последние услышанные слова:
- Опоздали…
И где-то на самом краю сознания, еле слышный шепот:
- Что же ты наделал, мальчик!
Самоубийство – побег от своих проблем. Только вот магглы считают, что на этом все и заканчивается. В большинстве случаев, у магов тоже так. Если только для самоубийства не используется собственная палочка. Магия не терпит такого вмешательства. Гарри не мог знать, что, используя свою палочку таким образом, не закончит свой путь. Все будет совсем по-другому.
Гарри сам, по собственной воле, заблокировал свою магию, душу и сознание. Если бы он взял в руки лезвие, то был бы мертв, а теперь… Теперь он ничто, просто тело. Никто не сможет достучаться до его разума. Там, внутри, что-то есть. Но где и что?
В мрачном, темном доме на Гриммуальд-плейс вот уже пять лет, изо дня в день, в одной из гостиных второго этажа в кресле устраивается мужчина с длинными черными волосами, в которых поблескивает седина. Его синие глаза потускнели. Он сидит молча и глядит на юношу, который, не спеша, медленно, переставляет на полу кубики. Все эти пять лет с губ мальчика (хотя, какого уже мальчика, ведь Гарри сегодня исполняется двадцать) не сходит умиротворенная улыбка.
А мир так и не узнал, что случилось в ночь с первого на второе сентября 1995 года.
За стенами этого мрачного дома идет война, но она не трогает этих двоих – пленников старого особняка. Они есть друг у друга. И не важно, что один живет в своем мире, в который никому нет доступа, и реагирует лишь на простые приказы, а второй живет прошлым, потеряв в «аду» двенадцать лет своей жизни. Они есть друг у друга. Два пленника в доме, полном тишины и невысказанных сожалений, обвинений, страхов, желаний…
Конец.
Автор: Linnea
Бета/Гамма (первая вычитка) Kairin/Катана
Бета/Гамма (окончательная вычитка): НеЗмеяна
Категория: джен
Рейтинг: наверное, R (не уверена)
Пейринг: нет
Герои: Гарри Поттер
Жанр: darkfic, драма
Размер: мини
Статус: закончен
Аннотация: Тяжело жить с тем, что выпало на долю Избранного. Найти выход? А если выход – уйти? А если ты ошибешься в выборе оружия?
Предупреждение: АУ, ООС ГП, действие после четвертой книги. Не канон.
читать дальшеТрусость.
Как хочется хоть на минуту, хоть на секунду стать свободным, никому не быть должным и, наконец, подтвердить все то, что о нем говорят, кричат… Как хочется хоть ненадолго просто стать обычным человеком, у которого будет обычная, ничем не примечательная жизнь. Как хочется хоть какое-то время не слышать, что ты Избранный, что ты должен спасти Мир. Как хочется оказаться летом где угодно, но только не у своих родственников. Как хочется… Как хочется… Хочется… Хочется забыть, хочется, чтобы в голове - свобода, и просто улыбаться, улыбаться всему свету, а в глазах чтобы - пустота: ни мысли, ни проблеска сознания.
Гарри отстраняется от окна: он несколько часов просидел на подоконнике, прижавшись лбом к стеклу. Завтра придется возвращаться в Хогвартс на свой пятый курс. Он поворачивается и смотрит на спящего друга. И в голове мелькает, что он давно перестал чувствовать что-то иное, кроме боли. Рон, Гермиона, Джинни, остальные Уизли, Сириус, профессор Люпин, Дамблдор и все остальные - знакомые и не очень, просто чужие люди, которых никогда не видел… При взгляде на них вспоминается не хорошее, а то, что причиняет боль. А так не хочется ее ощущать. Ты улыбаешься во весь рот, смеешься, но не чувствуешь ни радости, ни счастья. Хочется закрыть глаза и больше никогда их не открывать.
Юноша осторожно слезает с подоконника, затем также тихо выбирается из комнаты. Дверь с тихим щелчком закрывается за ним, так и не потревожив сон рыжего парня. А Гарри медленно бредет к лестнице, спускается и замирает перед почему-то не завешенным портретом леди Блэк. И та молчит, лишь смотрит на него в ответ пристально и как-то понимающе.
- Всем улыбаюсь весело, а в душе хочется повеситься!!!* – вдруг произнес портрет, встретившись, наконец, взглядом с глазами юноши.
- Странно, что только вы это поняли, - тихо сказал Гарри.
- Когда в душе льет ливень и некому открыть зонтик, когда ты спотыкаешься, и никто не говорит тебе: "Осторожнее", когда глядя в родные глаза, ты не видишь понимания - это первые вестники одиночества...**, - снова произнесла Вальпурга Блек. Она некоторое время помолчала, а затем снова заговорила. - Когда доходит до самого важного, человек всегда одинок.***
- Одиночество, - еле слышно произнес Гарри. Он никак не мог оторвать взгляда от глаз матери Сириуса. Ему казалось, что сейчас происходит что-то очень важное, что сейчас откроется какая-то тайна.
- Когда перестаешь замечать окружающих - это первый шаг к одиночеству. Когда думаешь только о покинувших тебя - последний...****, - вздохнула женщина на портрете. – Мальчик, ты давно уже перестал замечать живых. Они причиняют тебе только боль. Стоит ли тогда жить? Стоит ли тогда существовать? Бороться?
- Не знаю, - Гарри сел прямо на пол. – Я больше ничего не знаю. Они либо не видят, либо не хотят видеть. А мне все это уже не нужно.
- И? – Вальпурга не спускала взгляд с мальчика.
- Зачем жить, когда не видишь причины для жизни, - пробормотал Гарри. – Это ведь так легко - полоснуть по запястьям, - юноша смотрел на свои руки, держа их перед собой. – И все закончится.
- Кто думает о самоубийстве, тот бессилен перед трудностями,***** - без эмоций произнесла леди Блэк.
- А если нет сил быть стойким? – Гарри поднял голову и посмотрел на портрет. – Если просто уже нет сил. Почему я? Почему не кто-то другой?
- Ты понимаешь, о чем говоришь, мальчик? – Вальпурга нахмурилась. - Имейте мужество жить. Умереть-то любой может******!
- А если у меня не осталось мужества жить? Если я могу только умереть? – Гарри поднялся на ноги. Во всем его облике была усталость.
- Что ж, ты можешь пройти в ванну, взять лезвие и полоснуть себя по запястьям, - произнесла Вальпурга. – Возможно, ты умрешь, возможно, тебя спасут. Но это будет трусостью с твоей стороны. Ты сбежишь от своей судьбы, от жизни…
- Значит, я трус, - вздохнул Гарри. – Значит, так мне проще. Проще уйти, чем бороться, чем каждое лето возвращаться к Дурслям, проще… Просто проще, - он встал и медленно направился к лестнице.
Леди Блэк со странным выражением на лице глядела вслед мальчику, который устал от жизни настолько, что не видел смысла жить дальше. Да, она считала, что мысли о смерти в таком юном возрасте – это трусость. Но когда ничего другого не остается, когда нет возможности найти силы для борьбы, может быть, надо просто уйти? Пусть трусливо, пусть причиняя боль окружающим, но уйти. В том состоянии, в котором находился Гарри Поттер все эти дни в особняке, он уже не замечал других людей, их эмоции. Он был как инфернал, который улыбается тогда, когда это нужно, кивает, когда требуется и если так надо и тогда, когда это надо, но не в состоянии воспринимать человеческий фон.
- Мальчик, мальчик, ты даришь этот мир темным силам, - пробормотала Вальпурга. – Оба моих сына оказались не на той стороне. Но не мне говорить тебе, что делать. Ты принял решение до того, как спустился ко мне, – она вздохнула. - Человек... есть союз души и тела, разделение которых производит смерть*******. Твой союз распался, - и она замолчала, чтобы завтра с утра стать прежней – крикливой, вздорной старухой, не переносящей грязнокровок, магглолюбцев и предателей крови. Но она будет ждать, ждать того момента, когда мальчик переступит последний рубеж. Возможно, это случится сейчас, возможно, завтра или через полгода, но случится. Когда перестаешь замечать окружающих - это первый шаг к одиночеству. Когда думаешь только о покинувших тебя - последний...****, последний шаг перед тем, как вступить на путь, с которого обратной дороги уже нет. Впереди только Смерть.
--------------------------
• * Автор неизвестен
• ** Автор неизвестен
• *** Май Сартон
• **** Михаил Мамчин
• ***** Силован Рамишвили
• ******Роберт Коди
• ******* Николай Кузанский «Человек»
-----------------------------------------------------
Предательство.
Следующее утро прошло в криках, суматошном движении – в сборах на поезд. Уизли, как обычно, не были готовы к отъезду в школу, а вот Гарри, ко всеобщему удивлению, собрался задолго до 1-го сентября. И сейчас, слегка улыбаясь, он наблюдал за остальными обитателями особняка Блэков. И если бы кто-нибудь удосужился чуточку внимательней на него посмотреть, то заметил бы, что улыбка эта какая-то странная - неживая, словно приклеенная. Но все были слишком заняты, чтобы увидеть, насколько же изменился мальчик. Или они просто никогда не пытались увидеть его чувств. Кто знает?
Они чуть не опоздали. Впрочем, как всегда. На счастье, нашлось свободное купе. Рон и Гермиона, как старосты, виновато взглянув на него, покинули друга, а тот, тяжко вздохнув, вытащил из сундука книгу, которую прихватил утром со стола на кухне.
Произвольно раскрыв ее, Гарри погрузился в чтение, совершенно не воспринимая того, что читает.
«Предательство уже указывает на любовь. Нельзя предать знакомого»*, - фраза неожиданно привлекла его внимание. Он стал пробегать глазами предложения, пытаясь вникнуть в их смысл. «Предатели предают в первую очередь самих себя»**, - эти слова вызвали у юноши горькую улыбку.
POV Гарри
Мой разговор с матерью Сириуса… Мне кажется, что мне все приснилось, но я помню каждое слово. Почему она увидела то, чего не заметил больше никто? Она сказала, что мое желание – это трусость. Но ведь это также и предательство. Если я брошу всех, кто столько для меня сделал, значит, я предатель? Да, предатель. И что? Почему меня не волнует, что я трус и предатель, что я готов так легко сдаться и просто уйти? Почему?
Когда случилось так, что я перестал мечтать? У Дурслей я всегда мечтал. Я мечтал, что однажды придет какой-нибудь мужчина и скажет, что он мой отец, что теперь все будет хорошо. Я мечтал хоть однажды найти под подушкой настоящий подарок. У меня всегда были мечты и желания. Почему теперь их нет? Когда я перестал чувствовать? Когда перестал мечтать? Я и сам этого не заметил.
Я всегда старался не показывать, как мне больно. И что теперь? Теперь я уже настолько привык улыбаться, когда внутри одна только боль, что уже ничего другого не умею. Почему я не могу пойти к Дамблдору или Сириусу и сказать им, как мне на самом деле плохо? Может быть, потому, что я не верю, что они меня услышат? Ведь я пытался им сказать. Правда, пытался.
Как же хочется просто закрыть глаза и уснуть и больше никогда не просыпаться.
Я еду в Хогвартс… Не так давно этот замок был для меня домом. Туда я стремился всей душой и сердцем. И когда же я перестал чувствовать зов этого замка? Когда перестал считать его домом? В прошлом году? Иди еще раньше? Как можно считать домом то место, где вся твоя жизнь – это борьба за выживание? Я так устал. И я не хочу в Хогвартс. Меня там не ждет ничего хорошего. Я точно знаю. Ведь там всегда случается что-то плохое. Почему этот год должен быть исключением?
И директор… Он меня боится? Почему? Почему он так старательно отводит от меня взгляд? Почему старается находиться рядом со мной минимальное количество времени? Они думают, я этого не замечаю? Я, может быть, пока еще ребенок, но не дурак же.
Не хочу туда! В любое другое место, только не туда. Господи, даже к Дурслям, только не в Хогвартс.
Конец POV Гарри.
Его взгляд снова опускается на раскрытую книгу. Глаза пробегают по строчкам. «Из тех, кто может тебя предать, самый вероятный – ты сам»*** Гарри горько усмехнулся. Да, он был согласен с этим изречением, как и с двумя другими. Без сомнений, это леди Блэк подсунула ему книжку через Кричера. Она пыталась его отговорить от опрометчивого и глупого поступка? Может быть.
В купе вернулись друзья. Не преминул почтить их своим вниманием и слизеринский принц. И только тут Гарри понял, насколько же ему тяжело изображать гнев, ярость, да и вообще какую-то реакцию. Малфой всегда вызывал в нем бурю, желание со всей силы съездить по этой смазливой мордашке, подправив ему аристократический нос. А сейчас? Он еле заставил себя отреагировать по обыкновению. К Малфою осталось только равнодушие. Не будь здесь друзей, Гарри так бы и смотрел в окно, совершенно игнорируя присутствие в купе слизеринцев. Это должно было бы его напугать. Но не напугало. Ему было все равно. Уже совершенно все равно. Он устал.
«Время человеческой жизни - миг; ее сущность - вечное течение; ощущение смутно; строение всего тела бренно; душа неустойчива; судьба загадочна; слава недостоверна. Одним словом, все, относящееся к телу, подобно потоку, относящееся к душе - сновидению и дыму. Жизнь - борьба и странствие по чужбине; посмертная слава - забвение. Но что же может вывести на путь? Ничто, кроме философии»****, - Гарри обдумывал эти слова, пока ехал в карете, и потом, когда сидел в Большом зале. Они запали ему в душу. Он уже почти принял решение, почти… Но появилась она.
«Я был прав, ничего хорошего меня здесь не ждет, - горько подумал он про себя, направляясь в гостиную Гриффиндора. – Не хочу быть здесь, не хочу».
------------------------------------------
* Марина Цветаева
** Платон
*** Степан Балакин
**** Марк Аврелий. Идеализм
------------------------------------------
Побег.
Первая ночь в этом учебном году. Первая ночь в Хогвартсе после каникул. Первая ночь, когда не хочется спать, несмотря на то, что завтра рано вставать, что завтра начнутся занятия.
Гарри сидит на подоконнике. Он так просидел целое лето. Сидит, уткнувшись лбом в холодное стекло.
«Почему, даже несмотря на жару и палящее солнце, стекло остается холодным?» - какие-то странные и совершенно неуместные мысли. Они скачут с одного на другое, словно разум не может совладать с объемом информации. Он задает себе вопросы, на которые не знает ответа. Возможно, маги и отвечают на них, но он понимает, что научное объяснение этому есть только у магглов.
Сильный всхрап отвлек его от бессмысленного созерцания. Гарри повернулся и окинул комнату долгим, немного пустым взглядом. Здесь спали четверо его однокурсников. Рядом с его кроватью стояла кровать Рона. Именно он и храпел. Чуть дальше располагался Дин. С другой стороны от кровати Гарри стояла кровать Симуса, и отдельно от всех, вне рядов – Невилла. Сейчас все спали. Но Поттер помнил разговор перед тем, как они все легли спать.
Гарри горько усмехнулся. Министерство постаралось представить его в наихудшем виде. Вот и некоторых детей не хотели отпускать в Хогвартс только потому, что здесь будет он, Гарри Поттер. Слышать такое из уст ребят, с которыми делишь одну спальню больше девяти месяцев в году, было больно.
«Я так устал, - тяжело вздохнул юноша. – Я не хочу бороться с Амбридж, выслушивать шепотки за спиной, чувствовать косые взгляды. Я ничего это не хочу».
Решение пришло как-то сразу, выкинув из головы все другие мысли.
Мягко соскользнув с подоконника, Гарри подошел к своей кровати, открыл сундук, вытащил оттуда отцовскую мантию-неведимку и карту, взял с тумбочки палочку и тихо покинул спальню. Никто из его однокурсников не проснулся.
В первую школьную ночь патрулей еще не было. Следя по карте за передвижениями преподавателей, которым тоже не очень-то и хотелось совершать ночные прогулки по коридорам Хогвартса, Гарри добрался до ванной старост. Наверное, удача или, наоборот, невезение были на его стороне. Но дверь в ванную была чуть приоткрыта. Скрытый мантией-неведимкой, юноша заглянул в дверь. Комната была пуста. Поттер проскользнул внутрь, дверь за ним мягко щелкнула.
«Значит, так тому и быть», - вздохнул юноша.
Он подошел к большой ванне, выложенной в полу. Это была не столько ванна, сколько небольшой бассейн. Гарри уверенно открыл краны. Он с легкой улыбкой наблюдал за водой, заполняющей резервуар. Никаких мыслей в голове не было. Все его состояние дышало покоем.
Гарри сбросил с себя всю одежду, положил на бортик свою палочку, а затем опустился в воду. Он устроил голову на бортике и закрыл глаза, наслаждаясь своими ощущениями. Казалось, юноша задремал, но вот он протянул руку к своей палочке. Тихое, почти неслышное заклинание - и на левом запястье появляется кровавая линия. Еще один шепот - и, как зеркальное отражение, такая же линия на правом запястье. И улыбка, не сходящая с лица. И спокойствие во всем, умиротворение, которого никогда раньше не было.
Гарри снова кладет голову на бортик. И руки тоже. Он чувствует, как бежит в его теле кровь, чувствует, как вместе с ней из него уходит жизнь.
Кап, кап, кап… Мир, покой во всем.
Кап, кап, кап… Мыслей нет.
Кап, кап, кап… «Ты трус, Гарри», - обреченный голос. «Ну, и что?» - ответ с улыбкой на устах.
Кап, кап, кап… «Ты предал все!» - «Ну, и что?»
Кап, кап, кап… Трус. Предатель.
Кап, кап, кап… Значит, трус и предатель.
Кап… Кап… Кап… Крик
Кап… Кап… Кап… Стук двери о стену. Голоса…
Его вытаскивают из воду. Звучат заклинания. Кровь останавливается. Он не чувствует этих капель. Каждая капля – как удар сердца. Сердце бьется, а капель нет. Последний проблеск сознания и последние услышанные слова:
- Опоздали…
И где-то на самом краю сознания, еле слышный шепот:
- Что же ты наделал, мальчик!
Самоубийство – побег от своих проблем. Только вот магглы считают, что на этом все и заканчивается. В большинстве случаев, у магов тоже так. Если только для самоубийства не используется собственная палочка. Магия не терпит такого вмешательства. Гарри не мог знать, что, используя свою палочку таким образом, не закончит свой путь. Все будет совсем по-другому.
Гарри сам, по собственной воле, заблокировал свою магию, душу и сознание. Если бы он взял в руки лезвие, то был бы мертв, а теперь… Теперь он ничто, просто тело. Никто не сможет достучаться до его разума. Там, внутри, что-то есть. Но где и что?
В мрачном, темном доме на Гриммуальд-плейс вот уже пять лет, изо дня в день, в одной из гостиных второго этажа в кресле устраивается мужчина с длинными черными волосами, в которых поблескивает седина. Его синие глаза потускнели. Он сидит молча и глядит на юношу, который, не спеша, медленно, переставляет на полу кубики. Все эти пять лет с губ мальчика (хотя, какого уже мальчика, ведь Гарри сегодня исполняется двадцать) не сходит умиротворенная улыбка.
А мир так и не узнал, что случилось в ночь с первого на второе сентября 1995 года.
За стенами этого мрачного дома идет война, но она не трогает этих двоих – пленников старого особняка. Они есть друг у друга. И не важно, что один живет в своем мире, в который никому нет доступа, и реагирует лишь на простые приказы, а второй живет прошлым, потеряв в «аду» двенадцать лет своей жизни. Они есть друг у друга. Два пленника в доме, полном тишины и невысказанных сожалений, обвинений, страхов, желаний…
Конец.
пятница, 25 июня 2010
БЕТЫ НАЙДЕНЫ
НУЖНА БЕТА И НЕ ОДНА!
Фики вычитываются, но, к сожалению, ошибок меньше не становится.
Фронт работ (фики в работе):
Белые драконы - есть только первоначальная вычитка
Возвращение с местью - вычитывается Теххи только с 20-й главы
Каждый достоин счастья - есть только первоначальная вычитка
Возможно все? Все возможно - вычитывается Margo555 с 26-ой главы
Память - закреплена полностью за Теххи (тут только она и никто другой )
Другое имя, другая жизнь, другой путь - есть только первоначальная вычитка
Игры в тени - есть только первоначальная вычитка
Отражение - 2 - есть только первоначальная вычитка
Искорка (все части) - есть только первоначальная вычитка
Испытание мужества - вычитывается Margo555 с 38-ой главы, с 1-по 37-ую есть только первоначальная вычитка.
Жить по-другому - есть только первоначальная вычитка
Наследник Азкабана - есть только первоначальная вычитка.
Как можно увидеть, работы хватает. Разбирайте! )) Очень хочется, хотя бы в плане ошибок и пунктуации привести их в нормальное состояние.
Если кто-то желает поработать по стилю и по сюжету (найти несответствия и блох) - тоже буду рада.
Вот!
Правда, есть еще законченные, но это уже по желанию каждого (если будут такие - буду только рада)
С любовью ко всем вам, ваша Linnea
НУЖНА БЕТА И НЕ ОДНА!
Фики вычитываются, но, к сожалению, ошибок меньше не становится.
Фронт работ (фики в работе):
Белые драконы - есть только первоначальная вычитка
Возвращение с местью - вычитывается Теххи только с 20-й главы
Каждый достоин счастья - есть только первоначальная вычитка
Возможно все? Все возможно - вычитывается Margo555 с 26-ой главы
Память - закреплена полностью за Теххи (тут только она и никто другой )
Другое имя, другая жизнь, другой путь - есть только первоначальная вычитка
Игры в тени - есть только первоначальная вычитка
Отражение - 2 - есть только первоначальная вычитка
Искорка (все части) - есть только первоначальная вычитка
Испытание мужества - вычитывается Margo555 с 38-ой главы, с 1-по 37-ую есть только первоначальная вычитка.
Жить по-другому - есть только первоначальная вычитка
Наследник Азкабана - есть только первоначальная вычитка.
Как можно увидеть, работы хватает. Разбирайте! )) Очень хочется, хотя бы в плане ошибок и пунктуации привести их в нормальное состояние.
Если кто-то желает поработать по стилю и по сюжету (найти несответствия и блох) - тоже буду рада.
Вот!
Правда, есть еще законченные, но это уже по желанию каждого (если будут такие - буду только рада)
С любовью ко всем вам, ваша Linnea
суббота, 03 апреля 2010
Эпилог. Жизнь продолжается.
Гермиона Малфой, одна из светских львиц, красавица, любимая жена и превосходная мать собиралась на это представление более тщательно, чем всегда. Она никому не могла сказать, почему, просто у нее было такое чувство, что сегодня произойдет что-то очень хорошее.
— Дорогая, - в комнату вошел Люциус, даже по прошествии двадцати двух лет с момента последней битвы этот мужчина выглядел невероятно притягательно и совершенно.
— Да? - Гермиона с улыбкой повернулась к своему мужу.
— Ты восхитительна, - Люциус осторожно поцеловал женщину в губы.
— Она всегда такая, и с каждым годом становиться все лучше и лучше, - в дверях комнаты появилась еще одна пара, обитающая в Малфой-меноре – Драко Малфой и Луна Лавгуд-Малфой.
читать дальше— Спасибо, ты как всегда галантен, пасынок, - состроила мордочку женщина.
— Ах, она меня убила, - драматично закатил глаза Драко, но тут же посерьезнел. – Вы готовы?
— Да, можем отправляться, - кивнула Гермиона.
Они покинули поместье и аппарировали в Хогвартс, вернее к антиаппарационному барьеру.
— О, вот и вы, - воскликнул Невилл, стоящий рядом со своей женой – Джинни, чуть дальше как раз аппарировал Рон Уизли, так и не женившийся. Он весь ушел в работу и сейчас занимал пост заместителя главы Аврората. К школе стекались толпы людей. Хогвартс принимал у себя чемпионат по дуэльному искусству во всех возрастных категориях. Дуэльные площадки стояли по всему периметру замка. Такое происходило впервые за много лет. На стадионе для квиддича было главное поле, где будут состязаться в своем искусстве лучшие и финалисты.
Гермиона вздохнула и устремила свой взор туда, к центральному шпилю, к незаметной площадке, где однажды смотрела на закат и встречала рассвет. За двадцать два года она впервые вступила снова на землю Хогвартса.
— Ты в порядке? – спросила Луна. Гермиона кивнула. Сколько всего произошло с того момента.
Первый год был тяжелым и изматывающим. Гарри был прав, когда говорил, что им не дадут жить спокойно. Ее и Люциуса, Драко, Сириуса и Ремуса каждый день таскали на допросы, цель которых была только одна – найти Гарри Поттера. Через месяц, когда его так и не смогли найти, как и профессора Верлея и двух других его подопечных, Министерство затребовало в банке имущество Поттеров. Да, скандал был еще тот. Тут-то и вскрылась вся правда, вернее не вся, а только та, что у Джеймса и Лили Поттеров была дочь, которая долгое время жила под фамилией Грейнджер. О Гарри гоблины молчали как партизаны – не знаем, не видели, не понимаем. А потом появились статьи, одна хуже другой. Было ясно, что Скримджер все-таки решил опорочить Гарри. Казалось, что еще чуть-чуть и станет все совсем плохо, но "Пуля-дура, ей все равно, маг ты или маггл". Аккуратная дырочка между глаз – и тело мешком оседает на землю. А на следующий день почти незаметная маленькая заметка, вернее, объявление, которое поняли лишь те, кто был тогда на поле боя. "Мы всегда выполняем то, что говорим". В Министерстве оказалось довольно много тех, кто тоже понял, что к чему. Найти этих странных людей не смогли, и тут же всплыли еще одни слова, сказанные там, на поле: "Нельзя найти то, чего нет".
Новый министр быстро подчистил все, что сотворил его предшественник. Имя Гарри больше не трепали, но и не забывали. Наступило время, когда можно было начинать жить.
Свадьбы… Их было много, и первой в этой череде стояла свадьба Гермионы. Девушка была восхитительна в бесподобном белом платье, вышитом серебряной нитью. В день свадьбы девушка нашла на своей кровати шкатулку, в которой был невероятный гарнитур из бриллиантов и маленькая записка: "Индийское великолепие для лучшей подруги". Индира, она дала о себе знать. Гермиона тогда почувствовала, что сердце затапливает щемящее чувство радости и грусти. О Гарри не было ни слова. Жив он или мертв? У нее была надежда, и за это она была благодарна им. Там же, на свадьбе, случилось еще одно событие. Часть гостей – Ремус, Сириус, Дамблдор, МакГонагалл, Снейп, она сама и еще много кто – получили письма, датируемые днем за сутки перед последней битвой. Все письма были написаны Гарри. Именно после прочтения этих посланий вся горечь и разочарование, которые вызвало исчезновение Гарри, улеглись. Все смогли смириться и понять, жить дальше, особенно Сириус. Что было в письме Снейпа, никто никогда не узнал, но улыбку, появившуюся на лице этого сурового, побитого жизнью мужчины, забыть уже не смогли. Столько в ней было счастья и спокойствия. А на следующий день Ремус Люпин и Северус Снейп исчезли, оставив после записки, что искать их не надо, что с ними все будет хорошо, и они, наконец, нашли себя и свое дело. Ни куда, на зачем ушли эти двое, было не известно. Но с тех пор никто о них ничего не знал. Люциус после этого пригласил Сириуса в Малфой-менор, понимая, что иначе Блек просто сойдет с ума. Рядом с Гермионой тот ожил, отчаяние и грусть отступили, а когда два года спустя поместье огласили своими криками два мальчика – Лориан и Лукас – Сириус, наконец, смирился с тем, что у каждого должна быть своя жизнь. Через три года он уже нянчил на руках собственного сына, которого назвал Гарольд Джеймс, в честь крестника и лучшего друга. В тот же год, наконец, оформили свои отношения Невилл и Джинни, прожившие семь лет в гражданском браке. Луна приняла предложение Драко в тот же год, когда состоялась свадьба Люциуса и Гермионы. Грейнджеры теперь имели свою высокотехнологичную зубную клинику и были ведущими дантистами. После близнецов в семействе Малфоев появилось пополнение – Луна родила красавицу дочь – Дейдру Нарциссу.
Малфои быстро поправили свое состояние и репутацию, во многом благодаря своим женам. Общественная жизнь на некоторое время затянула обе пары, но это не помещало появиться на свет Делиусу Малфою, сыну Драко, и Летиции Малфой, дочери Люциуса. Оба ребенка появились в один год и в один месяц с разницей всего в несколько часов и в тот же год, что и ребенок Сириуса, который переехал с женой в собственный особняк.
Жизнь продолжается. Лишь легкая грусть всегда сопровождала их по жизни – воспоминания о Гарри.
— Миона, - Драко пристально смотрел на нее.
— Я просто вспоминала эти годы, - улыбнулась та.
— Да, мы ведь выполнили свою клятву, - тихо сказал Драко. Гермиона недоуменно посмотрела на него. Драко улыбнулся. – Мы живем для себя, за себя, за тех, кто умер, и за Гарри. Знаешь, что сказала Луна, когда почти двенадцать лет назад родился наш с ней последний отпрыск?
— Что? – с улыбкой спросила Гермиона.
— Это ребенок за Гарри, - почти шепотом сказал Драко, посмотрел в глаза жене своего отца.
— Знаешь, когда родился Дрейк, я подумала то же самое, - призналась Гермиона.
— Я сказала также, когда родилась Мелли, - тихо произнесла Джинни.
— Мы выполнили свою клятву, - снова повторил Драко.
— Дамы и Господа, рады приветствовать вас на нашем чемпионате, - разнеся над полем усиленный голос комментатора. – Сейчас вы можете познакомиться с нашими участниками.... - Гермиона больше не вслушивалась. Ее взгляд выхватил копну иссиня-черных волос, чуть восточный разрез глаз, смуглую кожу и невероятный блеск зеленых глаз. Легкое разочарование, что все это принадлежит семнадцатилетней девушке. Вот рядом с ней останавливается парень постарше, может на год или два. Такие же волосы, забранные в хвост, кожа чуть светлее, и черные с каким-то зеленым отливом глаза. Их взгляды встречаются, и молодой человек дарит ей такую знакомую улыбку, что сердце пропускает удар, а затем начинает биться чаще. Гермиона, не отрываясь смотрела на ту пару. Вот в объятия молодого человека влетает растрепанный мальчишка лет пяти шести и поворачивает голову так, что она видит его глаза – изумрудные, совсем, как у Гарри.
Гермиона даже не заметила, как все ее родные отошли, она не видит, что ее дети смотрят на нее, но не подходят. Она вся там, с этими незнакомцами.
— Здравствуй, - голос приходит со стороны, не оттуда, где стоят так заинтересовавшие ее молодые люди. Гермиона поворачивает голову. На нее смотрят такие знакомые зеленые глаза из-под черной челки. Глаза выхватывают прядь, абсолютно, белых волос, смуглую кожу, закрытую одежду, тонкие перчатки, на безымянном пальце левой руки обручальное кольцо. Гермиона переводит взгляд на молодых людей и мальчика. Теперь она поняла, что ей казалось таким знакомым, и в то же время нет. Все трое собрали в себе черты Гарри и Индиры, перемешав их в своей внешности и придав ей особую изюминку. Гермиона улыбнулась и повернулась к стоящему рядом мужчине. На глазах заблестели слезы. "Я знала, что сегодня будет что-то очень хорошее".
— Здравствуй, - и ее улыбка встретилась с его.
Жизнь продолжается.
Конец.
Гермиона Малфой, одна из светских львиц, красавица, любимая жена и превосходная мать собиралась на это представление более тщательно, чем всегда. Она никому не могла сказать, почему, просто у нее было такое чувство, что сегодня произойдет что-то очень хорошее.
— Дорогая, - в комнату вошел Люциус, даже по прошествии двадцати двух лет с момента последней битвы этот мужчина выглядел невероятно притягательно и совершенно.
— Да? - Гермиона с улыбкой повернулась к своему мужу.
— Ты восхитительна, - Люциус осторожно поцеловал женщину в губы.
— Она всегда такая, и с каждым годом становиться все лучше и лучше, - в дверях комнаты появилась еще одна пара, обитающая в Малфой-меноре – Драко Малфой и Луна Лавгуд-Малфой.
читать дальше— Спасибо, ты как всегда галантен, пасынок, - состроила мордочку женщина.
— Ах, она меня убила, - драматично закатил глаза Драко, но тут же посерьезнел. – Вы готовы?
— Да, можем отправляться, - кивнула Гермиона.
Они покинули поместье и аппарировали в Хогвартс, вернее к антиаппарационному барьеру.
— О, вот и вы, - воскликнул Невилл, стоящий рядом со своей женой – Джинни, чуть дальше как раз аппарировал Рон Уизли, так и не женившийся. Он весь ушел в работу и сейчас занимал пост заместителя главы Аврората. К школе стекались толпы людей. Хогвартс принимал у себя чемпионат по дуэльному искусству во всех возрастных категориях. Дуэльные площадки стояли по всему периметру замка. Такое происходило впервые за много лет. На стадионе для квиддича было главное поле, где будут состязаться в своем искусстве лучшие и финалисты.
Гермиона вздохнула и устремила свой взор туда, к центральному шпилю, к незаметной площадке, где однажды смотрела на закат и встречала рассвет. За двадцать два года она впервые вступила снова на землю Хогвартса.
— Ты в порядке? – спросила Луна. Гермиона кивнула. Сколько всего произошло с того момента.
Первый год был тяжелым и изматывающим. Гарри был прав, когда говорил, что им не дадут жить спокойно. Ее и Люциуса, Драко, Сириуса и Ремуса каждый день таскали на допросы, цель которых была только одна – найти Гарри Поттера. Через месяц, когда его так и не смогли найти, как и профессора Верлея и двух других его подопечных, Министерство затребовало в банке имущество Поттеров. Да, скандал был еще тот. Тут-то и вскрылась вся правда, вернее не вся, а только та, что у Джеймса и Лили Поттеров была дочь, которая долгое время жила под фамилией Грейнджер. О Гарри гоблины молчали как партизаны – не знаем, не видели, не понимаем. А потом появились статьи, одна хуже другой. Было ясно, что Скримджер все-таки решил опорочить Гарри. Казалось, что еще чуть-чуть и станет все совсем плохо, но "Пуля-дура, ей все равно, маг ты или маггл". Аккуратная дырочка между глаз – и тело мешком оседает на землю. А на следующий день почти незаметная маленькая заметка, вернее, объявление, которое поняли лишь те, кто был тогда на поле боя. "Мы всегда выполняем то, что говорим". В Министерстве оказалось довольно много тех, кто тоже понял, что к чему. Найти этих странных людей не смогли, и тут же всплыли еще одни слова, сказанные там, на поле: "Нельзя найти то, чего нет".
Новый министр быстро подчистил все, что сотворил его предшественник. Имя Гарри больше не трепали, но и не забывали. Наступило время, когда можно было начинать жить.
Свадьбы… Их было много, и первой в этой череде стояла свадьба Гермионы. Девушка была восхитительна в бесподобном белом платье, вышитом серебряной нитью. В день свадьбы девушка нашла на своей кровати шкатулку, в которой был невероятный гарнитур из бриллиантов и маленькая записка: "Индийское великолепие для лучшей подруги". Индира, она дала о себе знать. Гермиона тогда почувствовала, что сердце затапливает щемящее чувство радости и грусти. О Гарри не было ни слова. Жив он или мертв? У нее была надежда, и за это она была благодарна им. Там же, на свадьбе, случилось еще одно событие. Часть гостей – Ремус, Сириус, Дамблдор, МакГонагалл, Снейп, она сама и еще много кто – получили письма, датируемые днем за сутки перед последней битвой. Все письма были написаны Гарри. Именно после прочтения этих посланий вся горечь и разочарование, которые вызвало исчезновение Гарри, улеглись. Все смогли смириться и понять, жить дальше, особенно Сириус. Что было в письме Снейпа, никто никогда не узнал, но улыбку, появившуюся на лице этого сурового, побитого жизнью мужчины, забыть уже не смогли. Столько в ней было счастья и спокойствия. А на следующий день Ремус Люпин и Северус Снейп исчезли, оставив после записки, что искать их не надо, что с ними все будет хорошо, и они, наконец, нашли себя и свое дело. Ни куда, на зачем ушли эти двое, было не известно. Но с тех пор никто о них ничего не знал. Люциус после этого пригласил Сириуса в Малфой-менор, понимая, что иначе Блек просто сойдет с ума. Рядом с Гермионой тот ожил, отчаяние и грусть отступили, а когда два года спустя поместье огласили своими криками два мальчика – Лориан и Лукас – Сириус, наконец, смирился с тем, что у каждого должна быть своя жизнь. Через три года он уже нянчил на руках собственного сына, которого назвал Гарольд Джеймс, в честь крестника и лучшего друга. В тот же год, наконец, оформили свои отношения Невилл и Джинни, прожившие семь лет в гражданском браке. Луна приняла предложение Драко в тот же год, когда состоялась свадьба Люциуса и Гермионы. Грейнджеры теперь имели свою высокотехнологичную зубную клинику и были ведущими дантистами. После близнецов в семействе Малфоев появилось пополнение – Луна родила красавицу дочь – Дейдру Нарциссу.
Малфои быстро поправили свое состояние и репутацию, во многом благодаря своим женам. Общественная жизнь на некоторое время затянула обе пары, но это не помещало появиться на свет Делиусу Малфою, сыну Драко, и Летиции Малфой, дочери Люциуса. Оба ребенка появились в один год и в один месяц с разницей всего в несколько часов и в тот же год, что и ребенок Сириуса, который переехал с женой в собственный особняк.
Жизнь продолжается. Лишь легкая грусть всегда сопровождала их по жизни – воспоминания о Гарри.
— Миона, - Драко пристально смотрел на нее.
— Я просто вспоминала эти годы, - улыбнулась та.
— Да, мы ведь выполнили свою клятву, - тихо сказал Драко. Гермиона недоуменно посмотрела на него. Драко улыбнулся. – Мы живем для себя, за себя, за тех, кто умер, и за Гарри. Знаешь, что сказала Луна, когда почти двенадцать лет назад родился наш с ней последний отпрыск?
— Что? – с улыбкой спросила Гермиона.
— Это ребенок за Гарри, - почти шепотом сказал Драко, посмотрел в глаза жене своего отца.
— Знаешь, когда родился Дрейк, я подумала то же самое, - призналась Гермиона.
— Я сказала также, когда родилась Мелли, - тихо произнесла Джинни.
— Мы выполнили свою клятву, - снова повторил Драко.
— Дамы и Господа, рады приветствовать вас на нашем чемпионате, - разнеся над полем усиленный голос комментатора. – Сейчас вы можете познакомиться с нашими участниками.... - Гермиона больше не вслушивалась. Ее взгляд выхватил копну иссиня-черных волос, чуть восточный разрез глаз, смуглую кожу и невероятный блеск зеленых глаз. Легкое разочарование, что все это принадлежит семнадцатилетней девушке. Вот рядом с ней останавливается парень постарше, может на год или два. Такие же волосы, забранные в хвост, кожа чуть светлее, и черные с каким-то зеленым отливом глаза. Их взгляды встречаются, и молодой человек дарит ей такую знакомую улыбку, что сердце пропускает удар, а затем начинает биться чаще. Гермиона, не отрываясь смотрела на ту пару. Вот в объятия молодого человека влетает растрепанный мальчишка лет пяти шести и поворачивает голову так, что она видит его глаза – изумрудные, совсем, как у Гарри.
Гермиона даже не заметила, как все ее родные отошли, она не видит, что ее дети смотрят на нее, но не подходят. Она вся там, с этими незнакомцами.
— Здравствуй, - голос приходит со стороны, не оттуда, где стоят так заинтересовавшие ее молодые люди. Гермиона поворачивает голову. На нее смотрят такие знакомые зеленые глаза из-под черной челки. Глаза выхватывают прядь, абсолютно, белых волос, смуглую кожу, закрытую одежду, тонкие перчатки, на безымянном пальце левой руки обручальное кольцо. Гермиона переводит взгляд на молодых людей и мальчика. Теперь она поняла, что ей казалось таким знакомым, и в то же время нет. Все трое собрали в себе черты Гарри и Индиры, перемешав их в своей внешности и придав ей особую изюминку. Гермиона улыбнулась и повернулась к стоящему рядом мужчине. На глазах заблестели слезы. "Я знала, что сегодня будет что-то очень хорошее".
— Здравствуй, - и ее улыбка встретилась с его.
Жизнь продолжается.
Конец.
@темы: Дар или проклятие
Глава. 13. Последняя битва.
Этот день должен был стать отправной точкой для нового мира. Жизнь в очередной раз делала поворот, только в этот раз он был очень важен для всей магической Англии. Около стен одного из самых защищенных замков стояла самая страшная армия – армия Волдеморта. Последняя битва, в которой должно было решиться, кто встанет во главе Англии. Если Свет, то Англией все и ограничится. Если Тьма, то война перекинется дальше и, возможно, закончится все настоящим апокалипсисом для всей планеты
Осада длилась уже пять дней. Было несколько попыток проникновения Пожирателей в школу. За эти дни в стенах Хогвартса обезвредили нескольких старшекурсников, которые помогали Волдеморту изнутри. Среди них оказались Теодор Нотт, Панси Паркинсон, Миллисента Буттстоуд, пара шестикурсников и мальчик с пятого курса. У пяти первых на левом предплечье горела метка. Как только были обнаружены эти знаки, в Слизерине устроили обыск и личный досмотр. Из тридцати двух учеников с пятого по седьмой курсы двадцать оказались в рядах Темного лорда. Их всех изолировали, но ситуация в школе стала накаляться до предела. Слизеринцев считали, чуть ли не исчадиями ада, их задевали и провоцировали. Казалось, еще чуть-чуть, и битва начнется не на поле у стен школы, а внутри нее.
читать дальше— ХВАТИТ! – рявкнул Гарри, глядя на гриффиндорцев и рейнвекловцев третьего и четвертого курсов, прижавших трех слизеринцев-третьекурсников к стене.
— Они Пожиратели! - закричал кто-то.
— С чего вы взяли? – уже совершенно спокойно поинтересовался Гарри.
— Это всем известно, - еще один выкрик.
— Что известно и кому? – надавил голосом Гарри.
— У него отец служит Тому-кого-нельзя-называть, - новый крик из толпы.
— Но он-то здесь, - усмехнулся Гарри. На него уставилось море недоуменных взглядов. – Вы хоть обратили внимание на то, что с пасхальных каникул не вернулось довольно много слизеринцев, и не только их, а недели две назад из школы забрали еще некоторых?
— И что? – его снова не поняли.
— А то, что те родители, которые знали, что случится, давно уже забрали своих деток отсюда, - раздался голос Гермионы. Гарри знал, что сестра уже минут пять, как стоит за его спиной, а вот остальные до этого момента не могли ее видеть в темноте коридора.
— Но эти же остались, - как-то неопределенно махнул рукой один из райнвекловцев.
— Эти – это которые? Те, что заперты сейчас или вот эти трое, которых вы решили забить в порыве "справедливости"? – насмешливо спросил Метт, тоже выступая из тени.
— Но они же... - немного неуверенно произнес гриффиндорец-третьекурсник.
— Вам хоть известно, что вот у этого мальчика, - Гарри показал рукой на паренька с темно-русыми волосами и разбитой губой, - отец уже несколько лет лежит в Святого Мунго в коме, а мать сидит дома с его сестрой, пострадавшей десять лет назад на конной прогулке так, что сама она передвигаться не может. Никакие колдомедики ничего не смогли сделать. А он вообще живет с бабушкой, также как и Невилл Лонгботтом. А вот его отец возглавляет один из отрядов авроров, а мать – прекрасный колдомедик
Было невероятно тихо. Многие, потупившись, уставились в пол, другие отводили глаза, третьи же не хотели смириться с тем, что были не правы и упрямо смотрели на Гарри, взглядами проявляя сомнения к его словам. Только трое слизеринцев удивленно смотрели на зеленоглазого юношу, не понимая, откуда он столько о них знает.
— Вы хоть понимаете, что своими действиями сами загоняете людей в ловушку Темного лорда? – гневно спросила Гермиона.
— Ну, ты-то должна понимать, - вякнул кто-то.
— Что я должна понимать? – сорвалась Гермиона.
— Ну, ты же была у этих, - немного неуверенно ляпнул еще один смельчак. Гарри успел перехватить сестру до того, как она пролетела разделяющее ее и этого смельчака расстояние и не залепила ему что-то похуже, чем пощечина.
— Вы в своем уме? – подала голос Индира, до этого лишь спокойно смотревшая на происходящее. Ее черные глаза сейчас излучали странный мрачный свет, красивые губы были сжаты в тонкую линию.
— И что? Они – слизеринцы, - выкрикнул кто-то.
— Лорд Малфой тоже слизеринец, но он теперь на всю жизнь останется калекой. Трудно переучиваться в таком возрасте, работать левой рукой и это счастье, что к этому моменту он уже умел это делать, - заявила Индира.
— Профессор Малфой – это другое дело, - заявили ей.
— Ах, другое, - скривилась Гермиона. – А то, что он был, чуть ли не правой рукой Волдеморта? - все вздрогнули, кроме нее, и ее спутников. Девушка закатила глаза и фыркнула. – Да, прекрати вы дрожать от его прозвища. Такое ощущение, что вас пытают тут.
— Мистер Малфой исправился, - крикнула какая-то девочка.
— Исправился, - Гарри с жалостью посмотрел на этих детей. – Он-то исправился, как вы выразились, а вот их родителям даже исправляться не надо, потому они ни в чем не замешаны.
— Но они... - послышались голоса.
— Слизеринцы, - закончил за них Гарри. – И что? Это приговор? Обжалованию не подлежит? Так что ли? Вы сейчас хотите мне сказать, что слизеринцы не люди, что им всем место в Азкабане, и их туда надо отправлять сразу, как только шляпа выносит свой вердикт?
— Мы из-за вот таких дурацких стереотипов теряем выдающихся людей, которые на самом деле являются лучшими экономистами и финансистами, стратегами и аналитиками, - с горечью сказала Гермиона.
— Они чистокровные, - закричала девочка.
— Ты - магглорожденная, не так ли? – Гермиона посмотрела на встрепанную девчушку.
— Да, - с вызовом сказала та.
— Это сразу видно, - кивнула Гермиона.
— Ты стала другой, как выяснила, что ты на самом деле Поттер, да еще и Леди, - с обвинением в голосе произнесла девочка.
— Вам этого не понять, - сказал Гарри, – но в защите чистоты крови есть свои традиции.
— Ты сейчас говоришь так, словно женишься на чистокровной, но ты встречаешься с ней, - гриффиндорка ткнула пальцем в Индиру.
— К твоему сведению, Индира чистокровная, и в таком поколении, в котором нам всем здесь вместе взятым не быть, - в голосе Гарри появился металл, да и глаза стали холодными. От него повеяло чем-то странным, что заставило толпу сделать шаг назад. На плечи юноши легли две женские руки – Гермионы и Индиры – в успокаивающем жесте. Гриффиндорка стушевалась, но тут же пошла в наступление.
— Ты же должен спасти нас всех, ты – Мальчик-который-выжил, - она ткнула в него пальцем. – А ты защищаешь этих, - пренебрежительный взмах в сторону слизеринцев. У этой перепалки становилось все больше свидетелей. Гарри поморщился, эмоциональный фон начал на него давить, на щитах появилась первая трещина.
— Это называется лицемерием, - раздался в установившейся тишине надменно-презрительный голос Драко Малфоя, который стоял в другом конце коридора рядом с Невиллом и Луной Лавгуд. Роскошные когда-то волосы девушки были сейчас подстрижены очень коротко.
— Если вы продолжите в том же духе, вы никогда не выиграете эту войну, - заявила Луна, окинув толпу взглядом. В этих глазах больше не была потустороннего света, они были холодны и мрачны.
— Вы не понимаете! - воскликнула гриффиндорка.
— Мы не понимаем?! – взорвался Невилл. – Значит, это мы не понимаем?
— И кто сказал, что Гарри вам что-то должен? – лениво перебил всех Метт. Парень облокотился о стену и теперь насмешливо смотрел на третьекурсников и четверокурсников двух факультетов, из-за которых и вышел весь этот разговор, перешедший уже на личности.
— Это все знают! - закричала девочка.
— Да ну? – усмехнулся Метт и оттолкнулся от стены. Он с грацией дикой кошки подошел к девочке и спросил так, чтобы его услышали все. – А его кто-нибудь спросил?
— О чем? – не поняла та.
— Хочет ли он всего этого? – Метт неопределенно махнул рукой.
— Но и так все ясно, - пожала та плечами.
— Ясно? Ясно что? Мне вот, например, не ясно ничего. С чего вы все взяли, что Гарри – именно тот человек, который подходит под это пророчество? – Метт обвел всех взглядом, задержался на Снейпе, потом на Сириусе и, наконец, посмотрел на Дамблдора. Казалось, на этом пяточке собралась вся школа. – Почему надо было обречь на страдания ребенка? Вы все так и не смогли увидеть за Гарри Поттером самого Гарри. И даже сейчас, вы не воспринимаете его как Гарри Марвела, которым он и является на самом деле. Почему?
Вдруг тишину разорвали аплодисменты. Как это ни странно, но хлопал Снейп, на его лице не было обычной маски.
— Пятьдесят баллов Гриффиндору, мистер МакКалаген, столько же мисс Поттер и мистеру Марвелу.
— За что? – вырвалось у девочки-гриффиндорки. Студенты были в ступоре, в полном.
— За здравомыслие, - ответил зельевар, затем посмотрел на Гарри и задал вопрос, ответ на который получил еще несколько месяцев назад. – Мистер Марвел, что вы видите за своим именем, за именем Гарри Поттера?
— Смерть, боль, одиночество, унижение и беспомощность, - последовал ответ. На него смотрели с каким-то ужасом и непониманием.
— И все? – вырвалось у Эрни МакМиллана.
— И все, - кивнул Гарри.
— Но это же не так! - крикнула девочка, она все никак не хотела сдаваться. – Тебя все любят, тебя специально готовили к тому, чтобы ты убил Того-кого-нельзя-называть.
— И кто тебе такую чушь сказал? – спросил Гарри.
— Это всем известно! - выкрикнула она, пунцовея от злости.
— Ну, если считать, что чулан под лестницей, постоянные нападки и обвинения в ненормальности, – это любовь, то да меня любили. Если считать подготовкой работу по дому и в саду на правах домового эльфа, то да, меня готовили к тому, чтобы я стал убийцей, - голос Гарри звучал ровно, но в нем было столько льда, что даже было удивительно, что ничего не покрылось изморозью, хотя бы. – Что вы так все на меня смотрите? Да, вот такой счастливой была жизнь вашего Мальчика-который-выжил, а потом его любящие родственники просто сдали любимого племянника в дурдом, к психопатам. Счастливое детство, ничего не скажешь, - Гарри все-таки прорвало, и он не выплеснул своих эмоций на толпу только потому, что Индира и Гермиона сдерживали его.
— Пошли отсюда, Гарри, - прошептала индианка. – Они не стоят того, чтобы ты разнес тут все на кирпичики.
— Система образования давно устарела, - Гарри посмотрел на Дамблдора. – Они имеют право знать, что их ждет дальше, особенно такие, как она, - кивок в сторону разошедшейся гриффиндорки. – Если они будут знать, как обстоят дела, то не будут пытаться прыгнуть выше головы.
— Гарри, это не приемлемо, - произнес директор.
— Не приемлемо то, что они не понимают своего положения и пытаются стать теми, кем стать, по сути, не могут. Вы же видите, к чему это привело, - Гарри смотрел прямо в глаза Дамблдора. – Если оставить все как есть, будет только хуже, и не нужен будет никакой Темный Лорд, чтобы магический мир просто погиб. Это сделают за него другие, и отнюдь не чистокровные.
Гарри развернулся и двинулся в сторону от места сбора, как вдруг по стенам замка прошлась волна магии. Гарри остановился и посмотрел на стену, затем повернулся к директору. В его глазах было спокойствие, когда он произнес.
— Началось.
— Младшие курсы, в подземелье, - тут же стал раздавать приказы Дамблдор, поняв, что именно имел в виду юноша. – Пятые, занять оборону в Большом зале. Кто способен из старшекурсников встать на защиту школы и ее учеников – пусть с вами будет удача.
Старшекурсники и профессора быстро развели детей. Конечно, было страшно, но панику удалось пресечь ещё в корне. Кто-то плакал, кто-то испуганно смотрел на закрывшуюся за взрослыми дверь. Сейчас было совершенно все равно, кто сидит рядом: гриффиндорец или слизеринец, хаффлпаффец или рейнвекловец. Все были равны, но не все это понимали, к сожалению.
— Внимание, - прогремел усиленный Сонорусом голос Дамблдора. – Волдеморт все-таки решил начать активные действия. Несколько минут назад началась атака на Хогвартс. Она должна решить исход этой битвы. Я понимаю, что вам всем страшно, но сейчас решается наша судьба. Наша жизнь и будущее – в наших руках.
— За Хогвартс! – подняли вверх руки гриффиндорцы, им вторили и рейнвекловцы. Хаффлпаффцы оказались более сдержанными. Гарри грустным взглядом обвел их всех.
— Они не понимают, - покачал он головой.
— Для них это всего лишь приключение, - вздохнула Гермиона.
— Да, приключение, которое для большинства закончится смертью, - мрачно сказал Гарри, резко развернувшись и направившись к выходу из Большого зала. Он прошел по пустым коридорам и вошел в их с Тавиаром комнату. Сам хозяин как раз заканчивал говорить по коммуникатору.
— Гарри, - Тавиар посмотрела на юношу.
— Я в порядке, - вздохнул тот и упал на диван, прикрыв глаза. – Как бы я хотел, чтобы все было иначе.
— Я тоже, я все время искал выход, - Тавиар сел рядом с парнем.
— Я знаю, - грустно улыбнулся Гарри. – И я благодарен тебе за это.
— Справишься? – спросил Тавиар.
— Надо справиться, иначе погибнет слишком много людей и, что самое противное, детей, - скривился Гарри.
— Тогда пошли, - решительно встал Тавиар, подавая руку юноше.
Весь преподавательский состав и сорок семь студентов с четырех факультетов двух последних курсов вышли через парадный вход к стенам замка, где уже стояли авроры и члены Ордена Феникса. Пока еще две стороны разделял магический барьер, но было видно, что еще несколько ударов, и он падет. Они стояли и ждали. Ждали того момента, когда падет последняя преграда между ними и Пожирателями, после чего польется кровь.
Гарри медленно водил глазами по рядам защитников: вот Ремус и Сириус, стоят рядом с решительными лицами, чуть позади них Люциус, правая рука на перевязи, но левая не дрожит, уверенно сжимая палочку. Дальше МакГонагалл, губы сжаты в тонкую линию, в глазах только истина и горечь. Впереди авроры и орденцы: Тонкс, Грюм, Кингсли. Министерских чиновников нет и не будет – они явятся только тогда, когда уже все будет ясно, – и студенты. Сорок семь смертников, не считая их троих.
— Нам не спасти всех, - тихо произнесла Индира.
— Будьте готовы, - сказал Гарри и посмотрел в глаза своим друзьям. Те кивнули, в глазах обоих мелькнула боль. Гарри перевел взгляд дальше, ища тех, кто снова стал его друзьями и близкими людьми. А вот и они – Драко Малфой, Луна Лавгуд, Гермиона, Невилл, Рон и Джинни Уизли. С последними, отношения так и не стали более близкими, но и из разряда тихой войны и непонимания ушли. Гарри скользнул взглядом дальше – Тавиар, его наставник, заменивший ему всех. В сердце кольнуло. Гарри знал, насколько опытен этот человек, но все же...
БАБАХ, - громыхнуло на всю округу. Щит разлетелся вдребезги.
— Убить всех! – истеричный голос Беллы прорезал на мгновение установившуюся тишину. И в следующую секунду в обе стороны полетели заклятия.
Гарри, Индира и Метт даже не шелохнулись. За мгновение до того, как щит рухнул, они перестроились. Теперь индианка стояла посередине, а юноши обнимали ее одной рукой за талию, а второй сжимали запястья ее рук. Выглядело это странно со стороны.
— Чего вы там обнялись, как?.. – заорал Грюм на них, но осекся, когда три пары бездонных глаз посмотрели на него. Сейчас эти трое вообще не выглядели людьми.
— Готово, - сказала Индира, выдохнув.
— Метт, твоя очередь, - тихо сказал Гарри. Ребята передислоцировались, отойдя назад. Теперь в середине стоял Метт, а друзья положили свои руки ему на плечи. Сначала ничего не происходило. На поле стояли крики умирающих и раненных, ругань и звон клинков. Кто-то выбрал в качество оружия мечи. Гарри огляделся, но при этом, не нарушая концентрации на Метте. Юноша нахмурился. Сириусу приходилось туго. "Ну, давай же, это ведь не так страшно, - молил его мысленно Гарри. – Сириус, давай". Юноша вздохнул свободнее, когда с палочки крестного сорвался черный луч темномагического заклятия. Теперь он был почти спокоен за него. Блеки не зря считались темными магами, Тьма была внутри них, но это не означало, что они были злыми. Отказ Сириуса от своего наследия сильно сказался на нем. Простейшая темная магия ничего не меняла, а вот применение высшей все поставило на место. "Да", - улыбка на мгновение мелькнула на губах и в зеленых глазах. Сириус налево и направо разил своих врагов с помощью высшей темной магией, которой последние полгода его учил сам Тавиар, да и Гарри не редко присоединялся к этим тренировкам.
Внезапно Гарри выхватил их толпы черную фигуру в развивающейся мантии. Пожиратели теснили ее в сторону, отрезая от защитников. Это же увидела и Индира.
"Гермиона! - послала она телепатический сигнал подруге. – Снейп".
Гермиона как раз вырубила очередного желающего с ней расправится. Ей пока везло, никто посерьезнее низшего круга, да еще и в придачу молодняка, не попадался. Голос Индиры в голове сначала застал ее врасплох, но она быстро собралась и огляделась.
— Драко, Невилл, Луна, - крикнула она.
— Что? – разозлено отозвался Драко. Его теснили трое. Блондин благодарил небеса, что у него был такой учитель по боевой магии, который сделал из него прекрасного бойца.
— Снейп в беде, - крикнула Гермиона, уже прорываясь к зельевару. Размашистое движение, невербальное заклинание и у ног Драко в предсмертных судорогах бьется три тела, зажимающие перерезанные Секо горла. Времени предаваться отчаянию, о совершенном убийстве просто не было, и Драко рванул за своей будущей "мачехой". С двух сторон в том же направлении спешили Невилл и Луна с очень мрачными лицами.
— Какие люди, - издевательски пропела Белла, наставив на них палочку, а затем с маниакальной улыбочкой отправила в Драко проклятие: – Круцио.
— Дура, - вынес тот вердикт, уходя с траектории луча.
— Круцио, Круцио, Круцио, - стала та выдавать одно за другим проклятие.
— Что, запас заклинаний закончился? – мрачно поинтересовалась Луна и тут же выпустила в женщину цепочку из пяти проклятий. Три Белла сумела отбить, от одного ушла в сторону, но банальный Ступефай она пропустила и, пролетев пару метров, рухнула на землю. Луна даже на нее не посмотрела, тут же повернувшись к следующему Пожирателю. Четверо семикурсников боролись наравне со многими взрослыми, чем сильно удивили их после последней встречи, где эти же студенты хоть и показывали класс, но были намного слабее.
— Что, поднаторели? Никак Снейп и Люц позанимались с вами? – выплюнул МакНейр.
— Ошибся, - мрачно уведомила его Гермиона, сделав замысловатый жест. Пожиратель только распахнул глаза и тут же рухнул на землю, потеряв сознание.
— Мисс Поттер, вы хоть понимаете, что делаете? – прошипел Снейп ей на ухо, уже разобравшись с остальными.
— Да, - кивнула девушка, накладывая на обездвиженных или бессознательных пожирателей связывающие чары. Снейп в свою очередь поставил на эту кучу отталкивающие чары, чтобы их по возможности не освободили. Он усмехнулся, услышав, как Белла, скинувшая Ступефай, шипит.
— Так попасться этой малолетней идиотке. И кому? Мне.
— Ничего, Белла, тебе полезно узнать, что ты не так уж и хороша в боевой магии, - бросив на женщину презрительный взгляд, сказал зельевар и тут же ринулся вслед за своими студентами в самую гущу битвы. К сожалению, было понятно, что перевес сил пока на стороне Темного лорда.
— Вам не спастись, - заорал кто-то из Пожирателей. – Вас мало, и никто к вам больше не придет.
— Ну, это как посмотреть, - раздался громкий насмешливый голос в тылу врага. Часть Пожирателей обернулась, и уставилась в дула наставленных на них автоматов. – Ариведерчи, ребята, - помахал им ручкой Рей.
— ЛОЖИСЬ! – рявкнул, во всю мощь, Гарри. Студенты, привыкшие за этот год слушаться вот таких прямых приказов зеленоглазого парня, просто рухнули на землю. Пожиратели и авроры недоуменно на это посмотрели, но тут раздался стрекот и последняя линия Пожирателей рухнула как подкошенная.
— Пуля-дура, ей всё равно, маг ты или магл! – оповестил всех Рей прежде, чем вся эта команда испарилась, а Пожиратели пришли в себя.
— Антиаппарационный щит снят! - крикнула Индира. И тут стали раздаваться хлопки, оповещающие о прибытии подмоги, вот только была она со стороны врага.
— ТРОЛЛИ! – завопил кто-то.
— Я готов, – открыл Метт глаза. В них горело пламя.
— Самое время, - сказал Гарри. В рядах защитников началась паника. Гарри видел, что многие поглядывают на них с яростью и осуждением, ведь за все время битвы они ни разу не сделали, ни одного взмаха палочками. Метт вытянул вперед обе руки, ладони были сжаты в кулаки, но вот он их разжал. Несколько авроров, бывших рядом, отскочили в сторону. Это было понятно, не каждый день увидишь языки пламени, пляшущие на руках семнадцатилетнего парня. И тут начался ад, в прямом смысле. Огонь жидкой лавой побежал от ног Метта в направлении Пожирателей.
— Не стойте на пути! - рявкнула Индира. Кто-то из темных попытался затушить пламя, но ничего не получалось.
— Придурки, - процедил сквозь зуб Метт. – Это же не простой огонь.
Тот, кто не успел отскочить и оказался на пути огненной лавины, сгорели заживо, за считанные секунды. Огонь просто пожирал их. Но цель у него была одна – тролли. И, наконец, она достигнута. Над полем боя неслись яростные крики боли и ужаса. Битва на мгновение замерла. И Пожиратели, и авроры в ужасе смотрели на трех подростков. Но вот замешательство ушло, и все продолжилось. Только теперь к трем молодым людям уже целенаправленно направлялись Пожиратели, мечтавшие убить. Метт покачнулся.
— Хватит, - распорядился Гарри. Друг облокотился от него, восстанавливая силы.
— Слишком много, - простонал он.
— Щит скоро рухнет, - оповестила их Индира. Пожиратели кинулись к ним, но столкнулись с невидимой стеной, пройти которую не смогли, и теперь бросали в них проклятия, которые Гарри и Индира играючи парировали. Внушительный хлопок оповестил о прибытии новых сил, только вот теперь произошло в двух сторон. Мгновенно застрекотали автоматные очереди, снова вызывая панику среди Пожирателей. Дамблдор с удивлением смотрел на прибывших людей. Помощи он уже не ждал, но она пришла.
— Кто это? – прохрипела МакГонагалл.
— Не знаю, Минерва, но главное, они за нас, - сказал директор, снова включаясь в бой.
— Он здесь, - Гарри выпрямился. – Инди, опускай щиты, - Гарри стянул с себя перчатки, затем мантию, все это небрежно бросив на землю, туда же упала и рубашка. Многие с удивлением смотрели на его манипуляции.
— Что он делает? – Ремус удивленно смотрел на Гарри. Сириус резко обернулся и на мгновение замер. Юноша как раз снял носки и встал голыми ступнями на землю. По коже побежали мурашки, в голове загудело, он слышал каждый шепот, каждый звук. Гарри опустился на колени, прижал ладони к земле, повернул голову и взглянул на друзей. Индира опустилась рядом и положила свои ладони ему на спину, снимая все щиты с разума. Тоже сделал и Метт. Гарри как губка стал впитывать в себя чувства, эмоции, мысли всех, кто был рядом.
— Мало, - одними губами произнес он на грани слышимости. Индира подняла голову, оглядывая поле сражения. Ей сейчас приходилось держать щит точно над ними, чтобы никто не приблизился, но проклятия, в конце концов, могут попасть и в них.
"Миона, нам нужна помощь. Поставь тех, кто будет нас защищать, и пришли сюда обоих Уизли", - послала она сообщение девушке.
— Рон, Джинни, быстро к Гарри, - крикнула Гермиона, сама хватая Драко и Люциуса за руки. – Эрни, Луна, Нев, тащите кого сможете, Гарри нужна помощь.
— Что делать? – спросил Драко. Через всю левую щеку у него шел порез, из которого текла кровь.
— Не дать в них никому попасть, - сказала девушка. К ним присоединился Ремус. Сириус ожесточенно дрался на другом конце поля, помогая Вектор и Хуч. То и дело из леса слышались автоматные очереди. Маги с секретной базы применяли все свои знания и силы, чтобы биться и в тоже время защищать своих же людей, не обладающих магией, но и среди тех и других уже были жертвы.
— Рон, Джинни, положите свои руки на спину Гарри, - распорядилась Индира, глядя на подмогу. – БЫСТРО!
Эмоции заскользили к юноше быстрее, поглощая его всего. Тошнота стала подступать к горлу, в голове все замутилось, перед глазами стали появляться круги. Он сейчас был почти в том же состоянии, что и в первые дни, когда получил свой дар. Гарри специально доводил себя до того, что почти не мог контролировать свой дар, или проклятие. В данную минуту он считал это проклятием. Гарри всхлипнул, его жгли эти чувства, он уже не видел и не слышал ничего, кроме эмоций, почти затопивших его с головой. Лишь очень маленькая частичка сознания еще оставалась нетронутой. Юноша не видел и не понимал, что рядом с ним бьются друзья и родные, защищая его, что вокруг много Пожирателей, стремящихся их убить. Осталась лишь одна песчинка сознания, не провалившегося в бездну безумия. Гарри выпрямился и медленно встал на ноги. Джинни заглянула в его глаза и отшатнулась. В зеленых очах плескалось настоящее безумие. В голове была только одна мысль, повторяемая как мантра: "Надо найти Волдеморта. Надо найти Волдеморта". Глаза лихорадочно искали объект, перебегая с одного лица на другое. Тот, кто сталкивался взглядом с юношей, отшатывались, и не важно было аврор это или Пожиратель. Люциус сделал шаг в сторону Гарри, который шатаясь из стороны в сторону продолжал свой поиск.
— Не надо, - остановила его руку Индира. В ее голосе и глазах были только боль и горечь. Метт сидел на земле у ног Гарри, тихо постанывая, он был выкачан сначала собственной силой, а теперь еще и отдав все чувства и эмоции другу. Он только надеялся, что все будет хорошо. Наконец, зеленые глаза нашли того, кого искали. Волдеморт бился с Дамблдором, на равных. Ни один не мог достичь успеха.
— ТОМ! – крикнул Гарри. Его голос звучал странно, надтреснуто и как-то жутко одновременно.
— Чертов мальчишка! - тут же взревел тот. – ПОТТЕР, Я УНИЧТОЖУ ТЕБЯ!
— ТОМ, ЛОВИ МОЙ ПОДАРОК! И ПРОЩАЙ! – произнес Гарри. Объяснить то, что произошло дальше, никто не мог. Но люди вдруг стали падать на колени, словно их подминала под себя какая-то неведомая сила. Волна чего-то, все знали, что оно исходит от юноши с зелеными глазами, достигла Волдеморта. Нечеловеческий крик разнесся над полем битвы. Кто-то потерял сознание, кто-то плакал, держась за голову. Через всех людей проходила волна чувств, она была направлена только на один объект – на Темного Лорда, убивая его своей мощью. Тот катался по земле, не способный ничего сказать, только крик вырывался из его горла, но и он стих, когда порвались голосовые связки.
Гарри начал падать, но у самой земли был подхвачен Роном, который прижал к себе полуобнаженного парня. По щекам рыжего юноши струились безмолвные слезы. Над полем битвы стояла мертвая тишина, даже стонов не было слышно. Из зеленых глаз постепенно, капля за каплей уходило безумие.
— Узнайте, - еле слышно сказал он. Индира поднялась на ноги и, шатаясь, пошла к поверженному врагу. Она остановилась над безобразным телом, остекленевшие красные глаза смотрели в небо.
— Ты говорил, что чувства и эмоции ничего не могут сделать, - голос Индиры был слышан всем, кто находился рядом, на расстоянии десяти метров. – Ты был не прав. Они тебя убили. – Девушка подняла голову и закричала. – ВОЛДЕМОРТ МЕРТВ!
— Хорошо, - прошептал Гарри, на лице появилась улыбка.
— Гарри, - Джинни коснулась ладонью его щеки. Тихое, спокойное счастье – вот что уловил юноша. Но сейчас он был пуст, перегорел, и не известно, чем еще может закончиться его эксперимент.
— Безумец, мальчишка, - рухнул перед ним на колени Маркус и, обхватив его, прижал к груди. – Что же ты наделал?
— Я победил, - губы почти не слушались. Гарри перевел взгляд на Гермиону. Та тихо плакала. Они несколько секунд смотрели друг на друга. Метт и Индира положили одну руку на плечи Маркуса, а вторую – на Гарри. Гермиона улыбнулась сквозь слезы и одними губами прошептала: "Прощай". Тихий хлопок, и в воздухе повисли последние слова Гарри: "Отнесите меня домой". И все - их нет.
— Что? – Ремус дернулся вперед.
— Он ушел, - тихо сказала Гермиона. – Он ушел.
— Куда? – встрепенулся Рон.
— Домой, - Гермиона подняла заплаканное лицо.
— Ты знала, - Драко посмотрел ей в глаза. Гермиона кивнула.
Ретроспектива.
— Мион, можно с тобой поговорить? – Гарри серьезно смотрел на девушку. Та отложила книгу и встала, даже не задумываясь. С Гарри она была готова говорить всегда и везде.
— Куда мы идем? – спросила Гермиона, когда они поднялись под самый купол центрального шпиля замка.
— Увидишь, - улыбнулся Гарри и открыл незаметную дверь, выводя сестру на небольшую площадку, где уже сидели Метт и Индира.
— Ребята, что случилось? – насторожилась Гермиона.
— Закат, - указала рукой на солнце индианка.
— Красиво, - сказала девушка, но тут же добавила. – Если бы не было так страшно, - Гермиона посмотрела на армию, стоящую у стен Хогвартса, потом на разрушенный Хогсмид.
— Все восстановят, сестренка, - Гарри обнял ее за плечи.
— Очень на это надеюсь, если мы победим, - вздохнула девушка.
— Мы победим, - разом ответили ей все трое. Гермиона внимательно посмотрела на них, ее насторожил их вид.
— Ребята, что происходит? Вы словно прощаетесь, - ее передернуло.
— Я собираюсь воспользоваться своим даром-проклятием, - тихо сказал Гарри.
— Гарри? – Гермиона не совсем его понимала.
— Ты ведь понимаешь, что мне не будет здесь жизни, если я выживу в этой битве? – Гарри с легкой грустной улыбкой смотрел на девушку.
— Ты ведь не собираешься умирать?! – прошептала Гермиона, схватив брата за руки, и только тут поняла, что он без перчаток. По коже прошло тепло, а внутри стало так светло, что у нее на глаза набежали слезы. Она знала, что эти оба чувства исходят от Гарри, это он их ей передал. – Что ты собираешься делать?
— Я уйду, сразу по окончании битвы, - тихо сказал Гарри.
— Я... - Гермиона всхлипнула. – Я не хочу.
— Так надо, сестренка, - Гарри прижал девушку к себе. – Посмотри вниз. Это все надо остановить, и мы трое это можем сделать, но нужна помощь, твоя и остальных. Пока мы будем готовиться, вы начнете битву, а когда Он явится, я все закончу, уже навсегда.
— Гарри, - Гермиона вцепилась в него так, словно боялась, что он исчезнет сию же минуту.
— Отпусти меня, Миона, - Гарри грустно смотрел на нее. Гермиона понимала, что он говорит не о ее руках, вцепившихся в него. Он просит отпустить его совсем, дать ему уйти.
— Они не поймут, - тихо сказала она. – Они попытаются или посадить тебя, или поставить под полный контроль.
— Ты умная девушка, подруга, - улыбнулась Индира.
— Я когда-нибудь... - Гарри накрыл своей рукой ее губы и грустно покачал головой. Гермиона уткнулась ему в плечо и расплакалась.
— Мы уйдем сразу, как только битва закончится, - прошептал Гарри. – Я люблю тебя, Мион, но я не могу позволить тебе жить под постоянным прессом и наблюдением со стороны Министерства. Ты должна быть счастлива и не думать о том, что твоя семья из-за меня может оказаться в Азкабане или под домашним арестом. Будь счастлива и живи за себя и за меня.
— Я обещаю, - подняла заплаканное личико девушка. – Я буду, назло им всем и ради тебя. Только не умирай. Я должна знать, что где-то там, пусть далеко, но бьется твое сердце.
Гарри лишь поцеловал девушку в лоб. Они просидели до самого утра, больше не было сказано ни слова. Они встретили рассвет и увидели, как Пожиратели начали давить на щиты.
— Пора в замок, - прошептал Гарри. – Скоро все закончится.
Конец ретроспективы.
— Он ушел, - прошептала девушка. У нее осталась надежда, что он все-таки выживет. Гермиона понимала, что Гарри сделал это специально, чтобы не дать им знать, будет он жить или нет. Она хорошо помнила его поцелуй, который он запечатлел у нее после слов: "Только не умирай. Я должна знать, что где-то там, пусть далеко, но бьется твое сердце". – Мы будем жить долго и счастливо, за себя и за тебя, Гарри, - она произнесла эти слова так, словно давала нерушимую клятву. Гермиона повернулась к Люциусу и улыбнулась. – Люциус Абрахас Малфой, я согласна быть твоей женой сейчас и до скончания времен.
Малфой-старший опешил всего на секунду, а затем в его глазах появилось столько счастья, и он притянул левой рукой девушку к себе и поцеловал ее под приветственные крики находящихся рядом людей.
— Гарольд Джеймс Поттер должен быть немедленно заключен в Министерской тюрьме, - скомандовал появившийся на поле с характерным хлопком Руфус Скримджер.
— Руфус, вы слишком много на себя берете, - холодно заявил Дамблдор.
— Темная магия карается законом, - пафосно заявил министр. Гермиона высвободилась из объятий Люциуса. На ее лице застыла ледяная маска, которая делала честь всему роду Малфоев. Рон поежился, такой подругу он не видел никогда.
— ОТВАЛИТЕ, - прогремел ее голос, заглушая все возмущенные вскрики. Руфус уставился на ледяную фурию и тоже поежился. – ВЫ ПОЛУЧИЛИ МЕРТВОГО ВОЛДЕМОРТА? ПОЛУЧИЛИ! ВАМ НУЖЕН БЫЛ МИР? ВЫ ЕГО ТОЖЕ ПОЛУЧИЛИ! ОСТАВЬТЕ ГАРРИ В ПОКОЕ!
— Мисс Грейнджер, - начал Скримджер, придя немного в себя.
— Леди Поттер, к вашему сведению, - холодно отпарировала девушка, впервые на людях использовав свой титул и настоящее имя.
— Я не знал, что Поттер женился, - ляпнул Перси, мельтешащий за плечом министра.
— Идиот, - фыркнула Джинни.
— Вы мне угрожаете? – тем временем продолжил министр.
— Предупреждаю, - сказала Гермиона.
— А я угрожаю, - раздалось за спиной министра. Все оглянулись на голос. Там стояла группа из десяти человек, на всех лицах было выражение брезгливости.
— Вы кто? – Скримджер никак не мог сопоставить эту группу с чем-то хоть мало-мальски ему знакомым.
— Это не важно, - Рей вышел вперед, а это был именно он. – А теперь запомни, хлыщ. Я повторю только единожды. Забудь о Гарри раз и навсегда. Если в прессе или на каком-нибудь углу скажут хоть слово худое о Гарри, ты окажешься на кладбище в сосновом гробу с дыркой в голове, - Рей молниеносно вскинул руку, и раздался выстрел. Скримджер подпрыгнул на месте, когда рядом с его ногами фонтаном взорвалась земля. – Во всем, что будет сказано о Гарри, будешь виноват ты. А я тебя достану из-под земли. И запомни, пуле все равно, кто ты, маг или маггл, она просто летит и убивает сразу, как и твоя Авада, - новый выстрел, и с головы министра слетел котелок, продырявленный точно посередине. – Запомни это.
— Арестуйте их, - истерично вскрикнул Скримджер. Молниеносно появились магические щиты, скрывшие всю группу, и тут же ударили автоматы. Пули спокойно проходили сквозь магическую преграду и взрывали землю, заставляя остановиться особо ретивых, правда таких было не так уж и много.
— Не стоит, министр, - холодно произнес Тавиар, вставая рядом с Реем. – Мы слов на ветер не бросаем.
— Вас найдут! - закричал тот в ярости.
— Нельзя найти то, чего нет, - и с этими словами пришельцы, как их окрестили защитники, исчезли, аппарировав с поля боя. Попытки проследить их путь ни к чему не привели. Конечной точки аппарации просто не было.
— Советую прислушаться, - спокойно сказала Гермиона. – Большая часть мертвецов Волдеморта, лежащая на этом поле и в лесу, принадлежит рукам этих людей. Я бы не стала становиться врагом людей, о которых вообще ничего не известно.
Сколько бы Скримджер не пыхтел, было видно, что большинство согласно с тем, что надо оставить Героя в покое, тем более, судя по словам многих, возможно, он вообще не выжил. А еще было совсем не понятно по поводу этой леди Поттер, но это можно выяснить и потом, все-таки победа, Волдеморт мертв, теперь уже навсегда.
Закат своим багрянцем осветил поле боя. Земля приняла в себя кровь защитников и нападающих. Она долго будет помнить этот день, годами, столетиями, пока ее не скроет под собой смех детей. Эта битва закончилась, и люди будут помнить, кто помог им выиграть этот последний, решающий бой.
Гермиона стояла рядом со своим будущим мужем, и устало смотрела на мертвые тела. Рядом стояли Драко и Луна, держащиеся за руки, чуть впереди Джинни плакала, уткнувшись в плечо Невилла, Рон сидел на земле на том же месте, где совсем недавно обнимал угасающего Гарри. Они все выросли, слишком быстро, слишком страшно. Вот Ремус, прижимающий руку к боку, из которого хлещет кровь. Вон там стоит Сириус, в волосах появилась седина, которой не было в начале боя. Там, дальше, Джордж помогает Фреду, нога явно сломана. А там, чуть в стороне, лежит Нимфадора Тонкс, ее ярко-розовые волосы, словно вызов всему, но глаза пусты. Эта девушка больше не будет донимать всех своей неуклюжестью. Эрни и Сьюзен как бились спина к спине, так и умерли вместе, проколотые чьим-то клинком...
— Сколько смертей, - прошептала Гермиона.
— Мы будем их всех помнить и жить за себя и за них, и за Гарри, - тихо сказала Луна.
— Мы будем жить, - раздалось несколько голосов, и сам ветер понес эти слова по земле. – МЫ БУДЕМ ЖИТЬ!
Этот день должен был стать отправной точкой для нового мира. Жизнь в очередной раз делала поворот, только в этот раз он был очень важен для всей магической Англии. Около стен одного из самых защищенных замков стояла самая страшная армия – армия Волдеморта. Последняя битва, в которой должно было решиться, кто встанет во главе Англии. Если Свет, то Англией все и ограничится. Если Тьма, то война перекинется дальше и, возможно, закончится все настоящим апокалипсисом для всей планеты
Осада длилась уже пять дней. Было несколько попыток проникновения Пожирателей в школу. За эти дни в стенах Хогвартса обезвредили нескольких старшекурсников, которые помогали Волдеморту изнутри. Среди них оказались Теодор Нотт, Панси Паркинсон, Миллисента Буттстоуд, пара шестикурсников и мальчик с пятого курса. У пяти первых на левом предплечье горела метка. Как только были обнаружены эти знаки, в Слизерине устроили обыск и личный досмотр. Из тридцати двух учеников с пятого по седьмой курсы двадцать оказались в рядах Темного лорда. Их всех изолировали, но ситуация в школе стала накаляться до предела. Слизеринцев считали, чуть ли не исчадиями ада, их задевали и провоцировали. Казалось, еще чуть-чуть, и битва начнется не на поле у стен школы, а внутри нее.
читать дальше— ХВАТИТ! – рявкнул Гарри, глядя на гриффиндорцев и рейнвекловцев третьего и четвертого курсов, прижавших трех слизеринцев-третьекурсников к стене.
— Они Пожиратели! - закричал кто-то.
— С чего вы взяли? – уже совершенно спокойно поинтересовался Гарри.
— Это всем известно, - еще один выкрик.
— Что известно и кому? – надавил голосом Гарри.
— У него отец служит Тому-кого-нельзя-называть, - новый крик из толпы.
— Но он-то здесь, - усмехнулся Гарри. На него уставилось море недоуменных взглядов. – Вы хоть обратили внимание на то, что с пасхальных каникул не вернулось довольно много слизеринцев, и не только их, а недели две назад из школы забрали еще некоторых?
— И что? – его снова не поняли.
— А то, что те родители, которые знали, что случится, давно уже забрали своих деток отсюда, - раздался голос Гермионы. Гарри знал, что сестра уже минут пять, как стоит за его спиной, а вот остальные до этого момента не могли ее видеть в темноте коридора.
— Но эти же остались, - как-то неопределенно махнул рукой один из райнвекловцев.
— Эти – это которые? Те, что заперты сейчас или вот эти трое, которых вы решили забить в порыве "справедливости"? – насмешливо спросил Метт, тоже выступая из тени.
— Но они же... - немного неуверенно произнес гриффиндорец-третьекурсник.
— Вам хоть известно, что вот у этого мальчика, - Гарри показал рукой на паренька с темно-русыми волосами и разбитой губой, - отец уже несколько лет лежит в Святого Мунго в коме, а мать сидит дома с его сестрой, пострадавшей десять лет назад на конной прогулке так, что сама она передвигаться не может. Никакие колдомедики ничего не смогли сделать. А он вообще живет с бабушкой, также как и Невилл Лонгботтом. А вот его отец возглавляет один из отрядов авроров, а мать – прекрасный колдомедик
Было невероятно тихо. Многие, потупившись, уставились в пол, другие отводили глаза, третьи же не хотели смириться с тем, что были не правы и упрямо смотрели на Гарри, взглядами проявляя сомнения к его словам. Только трое слизеринцев удивленно смотрели на зеленоглазого юношу, не понимая, откуда он столько о них знает.
— Вы хоть понимаете, что своими действиями сами загоняете людей в ловушку Темного лорда? – гневно спросила Гермиона.
— Ну, ты-то должна понимать, - вякнул кто-то.
— Что я должна понимать? – сорвалась Гермиона.
— Ну, ты же была у этих, - немного неуверенно ляпнул еще один смельчак. Гарри успел перехватить сестру до того, как она пролетела разделяющее ее и этого смельчака расстояние и не залепила ему что-то похуже, чем пощечина.
— Вы в своем уме? – подала голос Индира, до этого лишь спокойно смотревшая на происходящее. Ее черные глаза сейчас излучали странный мрачный свет, красивые губы были сжаты в тонкую линию.
— И что? Они – слизеринцы, - выкрикнул кто-то.
— Лорд Малфой тоже слизеринец, но он теперь на всю жизнь останется калекой. Трудно переучиваться в таком возрасте, работать левой рукой и это счастье, что к этому моменту он уже умел это делать, - заявила Индира.
— Профессор Малфой – это другое дело, - заявили ей.
— Ах, другое, - скривилась Гермиона. – А то, что он был, чуть ли не правой рукой Волдеморта? - все вздрогнули, кроме нее, и ее спутников. Девушка закатила глаза и фыркнула. – Да, прекрати вы дрожать от его прозвища. Такое ощущение, что вас пытают тут.
— Мистер Малфой исправился, - крикнула какая-то девочка.
— Исправился, - Гарри с жалостью посмотрел на этих детей. – Он-то исправился, как вы выразились, а вот их родителям даже исправляться не надо, потому они ни в чем не замешаны.
— Но они... - послышались голоса.
— Слизеринцы, - закончил за них Гарри. – И что? Это приговор? Обжалованию не подлежит? Так что ли? Вы сейчас хотите мне сказать, что слизеринцы не люди, что им всем место в Азкабане, и их туда надо отправлять сразу, как только шляпа выносит свой вердикт?
— Мы из-за вот таких дурацких стереотипов теряем выдающихся людей, которые на самом деле являются лучшими экономистами и финансистами, стратегами и аналитиками, - с горечью сказала Гермиона.
— Они чистокровные, - закричала девочка.
— Ты - магглорожденная, не так ли? – Гермиона посмотрела на встрепанную девчушку.
— Да, - с вызовом сказала та.
— Это сразу видно, - кивнула Гермиона.
— Ты стала другой, как выяснила, что ты на самом деле Поттер, да еще и Леди, - с обвинением в голосе произнесла девочка.
— Вам этого не понять, - сказал Гарри, – но в защите чистоты крови есть свои традиции.
— Ты сейчас говоришь так, словно женишься на чистокровной, но ты встречаешься с ней, - гриффиндорка ткнула пальцем в Индиру.
— К твоему сведению, Индира чистокровная, и в таком поколении, в котором нам всем здесь вместе взятым не быть, - в голосе Гарри появился металл, да и глаза стали холодными. От него повеяло чем-то странным, что заставило толпу сделать шаг назад. На плечи юноши легли две женские руки – Гермионы и Индиры – в успокаивающем жесте. Гриффиндорка стушевалась, но тут же пошла в наступление.
— Ты же должен спасти нас всех, ты – Мальчик-который-выжил, - она ткнула в него пальцем. – А ты защищаешь этих, - пренебрежительный взмах в сторону слизеринцев. У этой перепалки становилось все больше свидетелей. Гарри поморщился, эмоциональный фон начал на него давить, на щитах появилась первая трещина.
— Это называется лицемерием, - раздался в установившейся тишине надменно-презрительный голос Драко Малфоя, который стоял в другом конце коридора рядом с Невиллом и Луной Лавгуд. Роскошные когда-то волосы девушки были сейчас подстрижены очень коротко.
— Если вы продолжите в том же духе, вы никогда не выиграете эту войну, - заявила Луна, окинув толпу взглядом. В этих глазах больше не была потустороннего света, они были холодны и мрачны.
— Вы не понимаете! - воскликнула гриффиндорка.
— Мы не понимаем?! – взорвался Невилл. – Значит, это мы не понимаем?
— И кто сказал, что Гарри вам что-то должен? – лениво перебил всех Метт. Парень облокотился о стену и теперь насмешливо смотрел на третьекурсников и четверокурсников двух факультетов, из-за которых и вышел весь этот разговор, перешедший уже на личности.
— Это все знают! - закричала девочка.
— Да ну? – усмехнулся Метт и оттолкнулся от стены. Он с грацией дикой кошки подошел к девочке и спросил так, чтобы его услышали все. – А его кто-нибудь спросил?
— О чем? – не поняла та.
— Хочет ли он всего этого? – Метт неопределенно махнул рукой.
— Но и так все ясно, - пожала та плечами.
— Ясно? Ясно что? Мне вот, например, не ясно ничего. С чего вы все взяли, что Гарри – именно тот человек, который подходит под это пророчество? – Метт обвел всех взглядом, задержался на Снейпе, потом на Сириусе и, наконец, посмотрел на Дамблдора. Казалось, на этом пяточке собралась вся школа. – Почему надо было обречь на страдания ребенка? Вы все так и не смогли увидеть за Гарри Поттером самого Гарри. И даже сейчас, вы не воспринимаете его как Гарри Марвела, которым он и является на самом деле. Почему?
Вдруг тишину разорвали аплодисменты. Как это ни странно, но хлопал Снейп, на его лице не было обычной маски.
— Пятьдесят баллов Гриффиндору, мистер МакКалаген, столько же мисс Поттер и мистеру Марвелу.
— За что? – вырвалось у девочки-гриффиндорки. Студенты были в ступоре, в полном.
— За здравомыслие, - ответил зельевар, затем посмотрел на Гарри и задал вопрос, ответ на который получил еще несколько месяцев назад. – Мистер Марвел, что вы видите за своим именем, за именем Гарри Поттера?
— Смерть, боль, одиночество, унижение и беспомощность, - последовал ответ. На него смотрели с каким-то ужасом и непониманием.
— И все? – вырвалось у Эрни МакМиллана.
— И все, - кивнул Гарри.
— Но это же не так! - крикнула девочка, она все никак не хотела сдаваться. – Тебя все любят, тебя специально готовили к тому, чтобы ты убил Того-кого-нельзя-называть.
— И кто тебе такую чушь сказал? – спросил Гарри.
— Это всем известно! - выкрикнула она, пунцовея от злости.
— Ну, если считать, что чулан под лестницей, постоянные нападки и обвинения в ненормальности, – это любовь, то да меня любили. Если считать подготовкой работу по дому и в саду на правах домового эльфа, то да, меня готовили к тому, чтобы я стал убийцей, - голос Гарри звучал ровно, но в нем было столько льда, что даже было удивительно, что ничего не покрылось изморозью, хотя бы. – Что вы так все на меня смотрите? Да, вот такой счастливой была жизнь вашего Мальчика-который-выжил, а потом его любящие родственники просто сдали любимого племянника в дурдом, к психопатам. Счастливое детство, ничего не скажешь, - Гарри все-таки прорвало, и он не выплеснул своих эмоций на толпу только потому, что Индира и Гермиона сдерживали его.
— Пошли отсюда, Гарри, - прошептала индианка. – Они не стоят того, чтобы ты разнес тут все на кирпичики.
— Система образования давно устарела, - Гарри посмотрел на Дамблдора. – Они имеют право знать, что их ждет дальше, особенно такие, как она, - кивок в сторону разошедшейся гриффиндорки. – Если они будут знать, как обстоят дела, то не будут пытаться прыгнуть выше головы.
— Гарри, это не приемлемо, - произнес директор.
— Не приемлемо то, что они не понимают своего положения и пытаются стать теми, кем стать, по сути, не могут. Вы же видите, к чему это привело, - Гарри смотрел прямо в глаза Дамблдора. – Если оставить все как есть, будет только хуже, и не нужен будет никакой Темный Лорд, чтобы магический мир просто погиб. Это сделают за него другие, и отнюдь не чистокровные.
Гарри развернулся и двинулся в сторону от места сбора, как вдруг по стенам замка прошлась волна магии. Гарри остановился и посмотрел на стену, затем повернулся к директору. В его глазах было спокойствие, когда он произнес.
— Началось.
— Младшие курсы, в подземелье, - тут же стал раздавать приказы Дамблдор, поняв, что именно имел в виду юноша. – Пятые, занять оборону в Большом зале. Кто способен из старшекурсников встать на защиту школы и ее учеников – пусть с вами будет удача.
Старшекурсники и профессора быстро развели детей. Конечно, было страшно, но панику удалось пресечь ещё в корне. Кто-то плакал, кто-то испуганно смотрел на закрывшуюся за взрослыми дверь. Сейчас было совершенно все равно, кто сидит рядом: гриффиндорец или слизеринец, хаффлпаффец или рейнвекловец. Все были равны, но не все это понимали, к сожалению.
— Внимание, - прогремел усиленный Сонорусом голос Дамблдора. – Волдеморт все-таки решил начать активные действия. Несколько минут назад началась атака на Хогвартс. Она должна решить исход этой битвы. Я понимаю, что вам всем страшно, но сейчас решается наша судьба. Наша жизнь и будущее – в наших руках.
— За Хогвартс! – подняли вверх руки гриффиндорцы, им вторили и рейнвекловцы. Хаффлпаффцы оказались более сдержанными. Гарри грустным взглядом обвел их всех.
— Они не понимают, - покачал он головой.
— Для них это всего лишь приключение, - вздохнула Гермиона.
— Да, приключение, которое для большинства закончится смертью, - мрачно сказал Гарри, резко развернувшись и направившись к выходу из Большого зала. Он прошел по пустым коридорам и вошел в их с Тавиаром комнату. Сам хозяин как раз заканчивал говорить по коммуникатору.
— Гарри, - Тавиар посмотрела на юношу.
— Я в порядке, - вздохнул тот и упал на диван, прикрыв глаза. – Как бы я хотел, чтобы все было иначе.
— Я тоже, я все время искал выход, - Тавиар сел рядом с парнем.
— Я знаю, - грустно улыбнулся Гарри. – И я благодарен тебе за это.
— Справишься? – спросил Тавиар.
— Надо справиться, иначе погибнет слишком много людей и, что самое противное, детей, - скривился Гарри.
— Тогда пошли, - решительно встал Тавиар, подавая руку юноше.
Весь преподавательский состав и сорок семь студентов с четырех факультетов двух последних курсов вышли через парадный вход к стенам замка, где уже стояли авроры и члены Ордена Феникса. Пока еще две стороны разделял магический барьер, но было видно, что еще несколько ударов, и он падет. Они стояли и ждали. Ждали того момента, когда падет последняя преграда между ними и Пожирателями, после чего польется кровь.
Гарри медленно водил глазами по рядам защитников: вот Ремус и Сириус, стоят рядом с решительными лицами, чуть позади них Люциус, правая рука на перевязи, но левая не дрожит, уверенно сжимая палочку. Дальше МакГонагалл, губы сжаты в тонкую линию, в глазах только истина и горечь. Впереди авроры и орденцы: Тонкс, Грюм, Кингсли. Министерских чиновников нет и не будет – они явятся только тогда, когда уже все будет ясно, – и студенты. Сорок семь смертников, не считая их троих.
— Нам не спасти всех, - тихо произнесла Индира.
— Будьте готовы, - сказал Гарри и посмотрел в глаза своим друзьям. Те кивнули, в глазах обоих мелькнула боль. Гарри перевел взгляд дальше, ища тех, кто снова стал его друзьями и близкими людьми. А вот и они – Драко Малфой, Луна Лавгуд, Гермиона, Невилл, Рон и Джинни Уизли. С последними, отношения так и не стали более близкими, но и из разряда тихой войны и непонимания ушли. Гарри скользнул взглядом дальше – Тавиар, его наставник, заменивший ему всех. В сердце кольнуло. Гарри знал, насколько опытен этот человек, но все же...
БАБАХ, - громыхнуло на всю округу. Щит разлетелся вдребезги.
— Убить всех! – истеричный голос Беллы прорезал на мгновение установившуюся тишину. И в следующую секунду в обе стороны полетели заклятия.
Гарри, Индира и Метт даже не шелохнулись. За мгновение до того, как щит рухнул, они перестроились. Теперь индианка стояла посередине, а юноши обнимали ее одной рукой за талию, а второй сжимали запястья ее рук. Выглядело это странно со стороны.
— Чего вы там обнялись, как?.. – заорал Грюм на них, но осекся, когда три пары бездонных глаз посмотрели на него. Сейчас эти трое вообще не выглядели людьми.
— Готово, - сказала Индира, выдохнув.
— Метт, твоя очередь, - тихо сказал Гарри. Ребята передислоцировались, отойдя назад. Теперь в середине стоял Метт, а друзья положили свои руки ему на плечи. Сначала ничего не происходило. На поле стояли крики умирающих и раненных, ругань и звон клинков. Кто-то выбрал в качество оружия мечи. Гарри огляделся, но при этом, не нарушая концентрации на Метте. Юноша нахмурился. Сириусу приходилось туго. "Ну, давай же, это ведь не так страшно, - молил его мысленно Гарри. – Сириус, давай". Юноша вздохнул свободнее, когда с палочки крестного сорвался черный луч темномагического заклятия. Теперь он был почти спокоен за него. Блеки не зря считались темными магами, Тьма была внутри них, но это не означало, что они были злыми. Отказ Сириуса от своего наследия сильно сказался на нем. Простейшая темная магия ничего не меняла, а вот применение высшей все поставило на место. "Да", - улыбка на мгновение мелькнула на губах и в зеленых глазах. Сириус налево и направо разил своих врагов с помощью высшей темной магией, которой последние полгода его учил сам Тавиар, да и Гарри не редко присоединялся к этим тренировкам.
Внезапно Гарри выхватил их толпы черную фигуру в развивающейся мантии. Пожиратели теснили ее в сторону, отрезая от защитников. Это же увидела и Индира.
"Гермиона! - послала она телепатический сигнал подруге. – Снейп".
Гермиона как раз вырубила очередного желающего с ней расправится. Ей пока везло, никто посерьезнее низшего круга, да еще и в придачу молодняка, не попадался. Голос Индиры в голове сначала застал ее врасплох, но она быстро собралась и огляделась.
— Драко, Невилл, Луна, - крикнула она.
— Что? – разозлено отозвался Драко. Его теснили трое. Блондин благодарил небеса, что у него был такой учитель по боевой магии, который сделал из него прекрасного бойца.
— Снейп в беде, - крикнула Гермиона, уже прорываясь к зельевару. Размашистое движение, невербальное заклинание и у ног Драко в предсмертных судорогах бьется три тела, зажимающие перерезанные Секо горла. Времени предаваться отчаянию, о совершенном убийстве просто не было, и Драко рванул за своей будущей "мачехой". С двух сторон в том же направлении спешили Невилл и Луна с очень мрачными лицами.
— Какие люди, - издевательски пропела Белла, наставив на них палочку, а затем с маниакальной улыбочкой отправила в Драко проклятие: – Круцио.
— Дура, - вынес тот вердикт, уходя с траектории луча.
— Круцио, Круцио, Круцио, - стала та выдавать одно за другим проклятие.
— Что, запас заклинаний закончился? – мрачно поинтересовалась Луна и тут же выпустила в женщину цепочку из пяти проклятий. Три Белла сумела отбить, от одного ушла в сторону, но банальный Ступефай она пропустила и, пролетев пару метров, рухнула на землю. Луна даже на нее не посмотрела, тут же повернувшись к следующему Пожирателю. Четверо семикурсников боролись наравне со многими взрослыми, чем сильно удивили их после последней встречи, где эти же студенты хоть и показывали класс, но были намного слабее.
— Что, поднаторели? Никак Снейп и Люц позанимались с вами? – выплюнул МакНейр.
— Ошибся, - мрачно уведомила его Гермиона, сделав замысловатый жест. Пожиратель только распахнул глаза и тут же рухнул на землю, потеряв сознание.
— Мисс Поттер, вы хоть понимаете, что делаете? – прошипел Снейп ей на ухо, уже разобравшись с остальными.
— Да, - кивнула девушка, накладывая на обездвиженных или бессознательных пожирателей связывающие чары. Снейп в свою очередь поставил на эту кучу отталкивающие чары, чтобы их по возможности не освободили. Он усмехнулся, услышав, как Белла, скинувшая Ступефай, шипит.
— Так попасться этой малолетней идиотке. И кому? Мне.
— Ничего, Белла, тебе полезно узнать, что ты не так уж и хороша в боевой магии, - бросив на женщину презрительный взгляд, сказал зельевар и тут же ринулся вслед за своими студентами в самую гущу битвы. К сожалению, было понятно, что перевес сил пока на стороне Темного лорда.
— Вам не спастись, - заорал кто-то из Пожирателей. – Вас мало, и никто к вам больше не придет.
— Ну, это как посмотреть, - раздался громкий насмешливый голос в тылу врага. Часть Пожирателей обернулась, и уставилась в дула наставленных на них автоматов. – Ариведерчи, ребята, - помахал им ручкой Рей.
— ЛОЖИСЬ! – рявкнул, во всю мощь, Гарри. Студенты, привыкшие за этот год слушаться вот таких прямых приказов зеленоглазого парня, просто рухнули на землю. Пожиратели и авроры недоуменно на это посмотрели, но тут раздался стрекот и последняя линия Пожирателей рухнула как подкошенная.
— Пуля-дура, ей всё равно, маг ты или магл! – оповестил всех Рей прежде, чем вся эта команда испарилась, а Пожиратели пришли в себя.
— Антиаппарационный щит снят! - крикнула Индира. И тут стали раздаваться хлопки, оповещающие о прибытии подмоги, вот только была она со стороны врага.
— ТРОЛЛИ! – завопил кто-то.
— Я готов, – открыл Метт глаза. В них горело пламя.
— Самое время, - сказал Гарри. В рядах защитников началась паника. Гарри видел, что многие поглядывают на них с яростью и осуждением, ведь за все время битвы они ни разу не сделали, ни одного взмаха палочками. Метт вытянул вперед обе руки, ладони были сжаты в кулаки, но вот он их разжал. Несколько авроров, бывших рядом, отскочили в сторону. Это было понятно, не каждый день увидишь языки пламени, пляшущие на руках семнадцатилетнего парня. И тут начался ад, в прямом смысле. Огонь жидкой лавой побежал от ног Метта в направлении Пожирателей.
— Не стойте на пути! - рявкнула Индира. Кто-то из темных попытался затушить пламя, но ничего не получалось.
— Придурки, - процедил сквозь зуб Метт. – Это же не простой огонь.
Тот, кто не успел отскочить и оказался на пути огненной лавины, сгорели заживо, за считанные секунды. Огонь просто пожирал их. Но цель у него была одна – тролли. И, наконец, она достигнута. Над полем боя неслись яростные крики боли и ужаса. Битва на мгновение замерла. И Пожиратели, и авроры в ужасе смотрели на трех подростков. Но вот замешательство ушло, и все продолжилось. Только теперь к трем молодым людям уже целенаправленно направлялись Пожиратели, мечтавшие убить. Метт покачнулся.
— Хватит, - распорядился Гарри. Друг облокотился от него, восстанавливая силы.
— Слишком много, - простонал он.
— Щит скоро рухнет, - оповестила их Индира. Пожиратели кинулись к ним, но столкнулись с невидимой стеной, пройти которую не смогли, и теперь бросали в них проклятия, которые Гарри и Индира играючи парировали. Внушительный хлопок оповестил о прибытии новых сил, только вот теперь произошло в двух сторон. Мгновенно застрекотали автоматные очереди, снова вызывая панику среди Пожирателей. Дамблдор с удивлением смотрел на прибывших людей. Помощи он уже не ждал, но она пришла.
— Кто это? – прохрипела МакГонагалл.
— Не знаю, Минерва, но главное, они за нас, - сказал директор, снова включаясь в бой.
— Он здесь, - Гарри выпрямился. – Инди, опускай щиты, - Гарри стянул с себя перчатки, затем мантию, все это небрежно бросив на землю, туда же упала и рубашка. Многие с удивлением смотрели на его манипуляции.
— Что он делает? – Ремус удивленно смотрел на Гарри. Сириус резко обернулся и на мгновение замер. Юноша как раз снял носки и встал голыми ступнями на землю. По коже побежали мурашки, в голове загудело, он слышал каждый шепот, каждый звук. Гарри опустился на колени, прижал ладони к земле, повернул голову и взглянул на друзей. Индира опустилась рядом и положила свои ладони ему на спину, снимая все щиты с разума. Тоже сделал и Метт. Гарри как губка стал впитывать в себя чувства, эмоции, мысли всех, кто был рядом.
— Мало, - одними губами произнес он на грани слышимости. Индира подняла голову, оглядывая поле сражения. Ей сейчас приходилось держать щит точно над ними, чтобы никто не приблизился, но проклятия, в конце концов, могут попасть и в них.
"Миона, нам нужна помощь. Поставь тех, кто будет нас защищать, и пришли сюда обоих Уизли", - послала она сообщение девушке.
— Рон, Джинни, быстро к Гарри, - крикнула Гермиона, сама хватая Драко и Люциуса за руки. – Эрни, Луна, Нев, тащите кого сможете, Гарри нужна помощь.
— Что делать? – спросил Драко. Через всю левую щеку у него шел порез, из которого текла кровь.
— Не дать в них никому попасть, - сказала девушка. К ним присоединился Ремус. Сириус ожесточенно дрался на другом конце поля, помогая Вектор и Хуч. То и дело из леса слышались автоматные очереди. Маги с секретной базы применяли все свои знания и силы, чтобы биться и в тоже время защищать своих же людей, не обладающих магией, но и среди тех и других уже были жертвы.
— Рон, Джинни, положите свои руки на спину Гарри, - распорядилась Индира, глядя на подмогу. – БЫСТРО!
Эмоции заскользили к юноше быстрее, поглощая его всего. Тошнота стала подступать к горлу, в голове все замутилось, перед глазами стали появляться круги. Он сейчас был почти в том же состоянии, что и в первые дни, когда получил свой дар. Гарри специально доводил себя до того, что почти не мог контролировать свой дар, или проклятие. В данную минуту он считал это проклятием. Гарри всхлипнул, его жгли эти чувства, он уже не видел и не слышал ничего, кроме эмоций, почти затопивших его с головой. Лишь очень маленькая частичка сознания еще оставалась нетронутой. Юноша не видел и не понимал, что рядом с ним бьются друзья и родные, защищая его, что вокруг много Пожирателей, стремящихся их убить. Осталась лишь одна песчинка сознания, не провалившегося в бездну безумия. Гарри выпрямился и медленно встал на ноги. Джинни заглянула в его глаза и отшатнулась. В зеленых очах плескалось настоящее безумие. В голове была только одна мысль, повторяемая как мантра: "Надо найти Волдеморта. Надо найти Волдеморта". Глаза лихорадочно искали объект, перебегая с одного лица на другое. Тот, кто сталкивался взглядом с юношей, отшатывались, и не важно было аврор это или Пожиратель. Люциус сделал шаг в сторону Гарри, который шатаясь из стороны в сторону продолжал свой поиск.
— Не надо, - остановила его руку Индира. В ее голосе и глазах были только боль и горечь. Метт сидел на земле у ног Гарри, тихо постанывая, он был выкачан сначала собственной силой, а теперь еще и отдав все чувства и эмоции другу. Он только надеялся, что все будет хорошо. Наконец, зеленые глаза нашли того, кого искали. Волдеморт бился с Дамблдором, на равных. Ни один не мог достичь успеха.
— ТОМ! – крикнул Гарри. Его голос звучал странно, надтреснуто и как-то жутко одновременно.
— Чертов мальчишка! - тут же взревел тот. – ПОТТЕР, Я УНИЧТОЖУ ТЕБЯ!
— ТОМ, ЛОВИ МОЙ ПОДАРОК! И ПРОЩАЙ! – произнес Гарри. Объяснить то, что произошло дальше, никто не мог. Но люди вдруг стали падать на колени, словно их подминала под себя какая-то неведомая сила. Волна чего-то, все знали, что оно исходит от юноши с зелеными глазами, достигла Волдеморта. Нечеловеческий крик разнесся над полем битвы. Кто-то потерял сознание, кто-то плакал, держась за голову. Через всех людей проходила волна чувств, она была направлена только на один объект – на Темного Лорда, убивая его своей мощью. Тот катался по земле, не способный ничего сказать, только крик вырывался из его горла, но и он стих, когда порвались голосовые связки.
Гарри начал падать, но у самой земли был подхвачен Роном, который прижал к себе полуобнаженного парня. По щекам рыжего юноши струились безмолвные слезы. Над полем битвы стояла мертвая тишина, даже стонов не было слышно. Из зеленых глаз постепенно, капля за каплей уходило безумие.
— Узнайте, - еле слышно сказал он. Индира поднялась на ноги и, шатаясь, пошла к поверженному врагу. Она остановилась над безобразным телом, остекленевшие красные глаза смотрели в небо.
— Ты говорил, что чувства и эмоции ничего не могут сделать, - голос Индиры был слышан всем, кто находился рядом, на расстоянии десяти метров. – Ты был не прав. Они тебя убили. – Девушка подняла голову и закричала. – ВОЛДЕМОРТ МЕРТВ!
— Хорошо, - прошептал Гарри, на лице появилась улыбка.
— Гарри, - Джинни коснулась ладонью его щеки. Тихое, спокойное счастье – вот что уловил юноша. Но сейчас он был пуст, перегорел, и не известно, чем еще может закончиться его эксперимент.
— Безумец, мальчишка, - рухнул перед ним на колени Маркус и, обхватив его, прижал к груди. – Что же ты наделал?
— Я победил, - губы почти не слушались. Гарри перевел взгляд на Гермиону. Та тихо плакала. Они несколько секунд смотрели друг на друга. Метт и Индира положили одну руку на плечи Маркуса, а вторую – на Гарри. Гермиона улыбнулась сквозь слезы и одними губами прошептала: "Прощай". Тихий хлопок, и в воздухе повисли последние слова Гарри: "Отнесите меня домой". И все - их нет.
— Что? – Ремус дернулся вперед.
— Он ушел, - тихо сказала Гермиона. – Он ушел.
— Куда? – встрепенулся Рон.
— Домой, - Гермиона подняла заплаканное лицо.
— Ты знала, - Драко посмотрел ей в глаза. Гермиона кивнула.
Ретроспектива.
— Мион, можно с тобой поговорить? – Гарри серьезно смотрел на девушку. Та отложила книгу и встала, даже не задумываясь. С Гарри она была готова говорить всегда и везде.
— Куда мы идем? – спросила Гермиона, когда они поднялись под самый купол центрального шпиля замка.
— Увидишь, - улыбнулся Гарри и открыл незаметную дверь, выводя сестру на небольшую площадку, где уже сидели Метт и Индира.
— Ребята, что случилось? – насторожилась Гермиона.
— Закат, - указала рукой на солнце индианка.
— Красиво, - сказала девушка, но тут же добавила. – Если бы не было так страшно, - Гермиона посмотрела на армию, стоящую у стен Хогвартса, потом на разрушенный Хогсмид.
— Все восстановят, сестренка, - Гарри обнял ее за плечи.
— Очень на это надеюсь, если мы победим, - вздохнула девушка.
— Мы победим, - разом ответили ей все трое. Гермиона внимательно посмотрела на них, ее насторожил их вид.
— Ребята, что происходит? Вы словно прощаетесь, - ее передернуло.
— Я собираюсь воспользоваться своим даром-проклятием, - тихо сказал Гарри.
— Гарри? – Гермиона не совсем его понимала.
— Ты ведь понимаешь, что мне не будет здесь жизни, если я выживу в этой битве? – Гарри с легкой грустной улыбкой смотрел на девушку.
— Ты ведь не собираешься умирать?! – прошептала Гермиона, схватив брата за руки, и только тут поняла, что он без перчаток. По коже прошло тепло, а внутри стало так светло, что у нее на глаза набежали слезы. Она знала, что эти оба чувства исходят от Гарри, это он их ей передал. – Что ты собираешься делать?
— Я уйду, сразу по окончании битвы, - тихо сказал Гарри.
— Я... - Гермиона всхлипнула. – Я не хочу.
— Так надо, сестренка, - Гарри прижал девушку к себе. – Посмотри вниз. Это все надо остановить, и мы трое это можем сделать, но нужна помощь, твоя и остальных. Пока мы будем готовиться, вы начнете битву, а когда Он явится, я все закончу, уже навсегда.
— Гарри, - Гермиона вцепилась в него так, словно боялась, что он исчезнет сию же минуту.
— Отпусти меня, Миона, - Гарри грустно смотрел на нее. Гермиона понимала, что он говорит не о ее руках, вцепившихся в него. Он просит отпустить его совсем, дать ему уйти.
— Они не поймут, - тихо сказала она. – Они попытаются или посадить тебя, или поставить под полный контроль.
— Ты умная девушка, подруга, - улыбнулась Индира.
— Я когда-нибудь... - Гарри накрыл своей рукой ее губы и грустно покачал головой. Гермиона уткнулась ему в плечо и расплакалась.
— Мы уйдем сразу, как только битва закончится, - прошептал Гарри. – Я люблю тебя, Мион, но я не могу позволить тебе жить под постоянным прессом и наблюдением со стороны Министерства. Ты должна быть счастлива и не думать о том, что твоя семья из-за меня может оказаться в Азкабане или под домашним арестом. Будь счастлива и живи за себя и за меня.
— Я обещаю, - подняла заплаканное личико девушка. – Я буду, назло им всем и ради тебя. Только не умирай. Я должна знать, что где-то там, пусть далеко, но бьется твое сердце.
Гарри лишь поцеловал девушку в лоб. Они просидели до самого утра, больше не было сказано ни слова. Они встретили рассвет и увидели, как Пожиратели начали давить на щиты.
— Пора в замок, - прошептал Гарри. – Скоро все закончится.
Конец ретроспективы.
— Он ушел, - прошептала девушка. У нее осталась надежда, что он все-таки выживет. Гермиона понимала, что Гарри сделал это специально, чтобы не дать им знать, будет он жить или нет. Она хорошо помнила его поцелуй, который он запечатлел у нее после слов: "Только не умирай. Я должна знать, что где-то там, пусть далеко, но бьется твое сердце". – Мы будем жить долго и счастливо, за себя и за тебя, Гарри, - она произнесла эти слова так, словно давала нерушимую клятву. Гермиона повернулась к Люциусу и улыбнулась. – Люциус Абрахас Малфой, я согласна быть твоей женой сейчас и до скончания времен.
Малфой-старший опешил всего на секунду, а затем в его глазах появилось столько счастья, и он притянул левой рукой девушку к себе и поцеловал ее под приветственные крики находящихся рядом людей.
— Гарольд Джеймс Поттер должен быть немедленно заключен в Министерской тюрьме, - скомандовал появившийся на поле с характерным хлопком Руфус Скримджер.
— Руфус, вы слишком много на себя берете, - холодно заявил Дамблдор.
— Темная магия карается законом, - пафосно заявил министр. Гермиона высвободилась из объятий Люциуса. На ее лице застыла ледяная маска, которая делала честь всему роду Малфоев. Рон поежился, такой подругу он не видел никогда.
— ОТВАЛИТЕ, - прогремел ее голос, заглушая все возмущенные вскрики. Руфус уставился на ледяную фурию и тоже поежился. – ВЫ ПОЛУЧИЛИ МЕРТВОГО ВОЛДЕМОРТА? ПОЛУЧИЛИ! ВАМ НУЖЕН БЫЛ МИР? ВЫ ЕГО ТОЖЕ ПОЛУЧИЛИ! ОСТАВЬТЕ ГАРРИ В ПОКОЕ!
— Мисс Грейнджер, - начал Скримджер, придя немного в себя.
— Леди Поттер, к вашему сведению, - холодно отпарировала девушка, впервые на людях использовав свой титул и настоящее имя.
— Я не знал, что Поттер женился, - ляпнул Перси, мельтешащий за плечом министра.
— Идиот, - фыркнула Джинни.
— Вы мне угрожаете? – тем временем продолжил министр.
— Предупреждаю, - сказала Гермиона.
— А я угрожаю, - раздалось за спиной министра. Все оглянулись на голос. Там стояла группа из десяти человек, на всех лицах было выражение брезгливости.
— Вы кто? – Скримджер никак не мог сопоставить эту группу с чем-то хоть мало-мальски ему знакомым.
— Это не важно, - Рей вышел вперед, а это был именно он. – А теперь запомни, хлыщ. Я повторю только единожды. Забудь о Гарри раз и навсегда. Если в прессе или на каком-нибудь углу скажут хоть слово худое о Гарри, ты окажешься на кладбище в сосновом гробу с дыркой в голове, - Рей молниеносно вскинул руку, и раздался выстрел. Скримджер подпрыгнул на месте, когда рядом с его ногами фонтаном взорвалась земля. – Во всем, что будет сказано о Гарри, будешь виноват ты. А я тебя достану из-под земли. И запомни, пуле все равно, кто ты, маг или маггл, она просто летит и убивает сразу, как и твоя Авада, - новый выстрел, и с головы министра слетел котелок, продырявленный точно посередине. – Запомни это.
— Арестуйте их, - истерично вскрикнул Скримджер. Молниеносно появились магические щиты, скрывшие всю группу, и тут же ударили автоматы. Пули спокойно проходили сквозь магическую преграду и взрывали землю, заставляя остановиться особо ретивых, правда таких было не так уж и много.
— Не стоит, министр, - холодно произнес Тавиар, вставая рядом с Реем. – Мы слов на ветер не бросаем.
— Вас найдут! - закричал тот в ярости.
— Нельзя найти то, чего нет, - и с этими словами пришельцы, как их окрестили защитники, исчезли, аппарировав с поля боя. Попытки проследить их путь ни к чему не привели. Конечной точки аппарации просто не было.
— Советую прислушаться, - спокойно сказала Гермиона. – Большая часть мертвецов Волдеморта, лежащая на этом поле и в лесу, принадлежит рукам этих людей. Я бы не стала становиться врагом людей, о которых вообще ничего не известно.
Сколько бы Скримджер не пыхтел, было видно, что большинство согласно с тем, что надо оставить Героя в покое, тем более, судя по словам многих, возможно, он вообще не выжил. А еще было совсем не понятно по поводу этой леди Поттер, но это можно выяснить и потом, все-таки победа, Волдеморт мертв, теперь уже навсегда.
Закат своим багрянцем осветил поле боя. Земля приняла в себя кровь защитников и нападающих. Она долго будет помнить этот день, годами, столетиями, пока ее не скроет под собой смех детей. Эта битва закончилась, и люди будут помнить, кто помог им выиграть этот последний, решающий бой.
Гермиона стояла рядом со своим будущим мужем, и устало смотрела на мертвые тела. Рядом стояли Драко и Луна, держащиеся за руки, чуть впереди Джинни плакала, уткнувшись в плечо Невилла, Рон сидел на земле на том же месте, где совсем недавно обнимал угасающего Гарри. Они все выросли, слишком быстро, слишком страшно. Вот Ремус, прижимающий руку к боку, из которого хлещет кровь. Вон там стоит Сириус, в волосах появилась седина, которой не было в начале боя. Там, дальше, Джордж помогает Фреду, нога явно сломана. А там, чуть в стороне, лежит Нимфадора Тонкс, ее ярко-розовые волосы, словно вызов всему, но глаза пусты. Эта девушка больше не будет донимать всех своей неуклюжестью. Эрни и Сьюзен как бились спина к спине, так и умерли вместе, проколотые чьим-то клинком...
— Сколько смертей, - прошептала Гермиона.
— Мы будем их всех помнить и жить за себя и за них, и за Гарри, - тихо сказала Луна.
— Мы будем жить, - раздалось несколько голосов, и сам ветер понес эти слова по земле. – МЫ БУДЕМ ЖИТЬ!
@темы: Дар или проклятие
Глава 12. Подготовка.
Те четыре дня внесли огромную корректировку в учебный план. Гарри две недели не выходил из своих комнат, только призывал, к себе Драко и просто изматывал того тренировками. В последнюю неделю они заперлись вдвоем, не появляясь даже в Большом зале. Драко перестал появляться на уроках. В конце концов, Тавиар решил вмешаться. Каково же было его изумление, когда он нашел парней лежащими перед камином и играющими в шахматы.
— И как это понимать? – справившись с шоком, поинтересовался он у молодых людей.
— Играем, - пожал плечами Гарри, не поднимая головы от доски.
— Завтра же на уроки, - Тавиар еле держал себя в руках.
читать дальше— Не вижу смысла, - покачал головой Гарри. – Мне необходимо сдать ТРИТОНЫ экстерном и успокоиться. То, чему здесь учат, не поможет выжить, а сейчас это главная задача.
— Гарри, это не обсуждается, - Тавиар вздохнул и сел в кресло, глядя на юношей. – Я поговорю с директором и постараюсь изменить расписание.
— Хорошо, - кивнул парень, передвигая слона на доске. Драко фыркнул и уже занес руку для ответного хода, как замер.
— Не попался, - лукавая улыбка, посланная брюнету.
— Вы чем тут занимаетесь? – спросил мужчина.
— Всем понемногу, - ответил блондин, отрывая взгляд от доски. Гарри вздохнул и встал, поднял доску с фигурами и перенес ее на стол. Было понятно, что эту партию они сегодня не доиграют.
— Пошли, - Тавиар встал со своего места и пошел к дверям. Юноши последовали за ним. Через две трети пути Гарри понял, что путь они держат в кабинет директора.
— Зачем? – спросил Гарри.
— Давно уже пора это сделать, - скривился мужчина. Оказалось, что в кабинете проходит очередное собрание Ордена не в полном составе. Были тут и Снейп с Малфоем, хотя и выглядели они не ахти. Люциус придерживал правую руку, затянутую в тугую повязку. Она явно болела и причиняла ему неудобства.
— Мистер Верлей? – вежливо посмотрел на мужчину директор, хотя его больше интересовало присутствие Гарри и Драко.
— Директор, давайте перестанем играть в эти игры, - Тавиар сел в кресло и посмотрел на Дамблдора. Директор сделал вид, что не понимает, о чем идет речь, но всем было понятно, что все как раз наоборот. – Я не настолько глуп, чтобы не понимать, что вы довольно сильно испортили жизнь Гарри. Вы, как я понял, смогли в этом признаться Гермионе и еще ряду лиц, но с момента нашего прибытия ни разу ничего подобного не сказали самому Гарри. Да, я знаю, что он вас избегал всеми силами, - остановил возмущение Тавиар. – Но вы ведь директор. Неужели, не смогли найти способ передать свои извинения юноше? Не поверю. Вы верите в то, что делаете. Это похвально, но сейчас вы снова заставили в себе сомневаться некоторых подростков. И я не буду сильно лукавить, если скажу, что в первую очередь это Гермиона и Невилл. Я уже второй месяц занимаюсь с ним, чтобы выправить все то, что вы своими же руками и разрушили, - мужчина явно начал заводиться. – Я всеми силами ищу способ, чтобы Гарри не надо было вступать в эту войну, у него своей хватает. Поверьте мне.
— Вы ведь знали, как мне живется, - вдруг вступил Гарри в монолог своего опекуна. – Вы все знали с самого начала, но ничего не предпринимали.
— Мне очень жаль, Гарри, - тихо произнес Дамблдор.
— Это уже дело прошлое, и того мальчика давно уже нет, - произнес Гарри. – Вы должны понять, что Гарри Поттер умер тогда. Странно, как может умереть человек, которого на самом деле никогда не существовало.
— Мне действительно очень жаль, я не предполагал, что твоя жизнь будет такой, - сказал Дамблдор. – Но защита крови, ты должен понимать.
— Что ж, пусть будет так, - тихо сказал Гарри, его услышали только Драко и Снейп, который каким-то новым взглядом смотрел на юношу. Он видел, как тот морщится и не столько оттого, что ему не нравится это собрание, сколько от какой-то странной боли, которая ему мешала. На лбу появилась морщинка. Гарри поднял голову и посмотрел прямо на Снейпа. – Профессор, пожалуйста, не надо.
— Гарри? – встрепенулся Тавиар, бросив взгляд на зельевара.
– Все нормально, просто профессор несколько сильно думает, и его чувства пробиваются сквозь его же щиты, - поморщился Гарри.
– Ты говорил, что профессор Снейп у тебя в категории "минусов", – Тавиар нахмурился.
— Я несколько перенапрягся, - передернул плечами Гарри.
— Гарри, - зловеще прошипел Тавиар.
— Все в порядке, просто здесь есть люди, которые в "плюсе", очень сильном, - вздохнул Гарри и тут же мотнул головой и скривился, но в упор посмотрел на директора. – Профессор Дамблдор, не стоит этого делать, тем более незаметно не получится, а вот больно будет, при чем не мне.
Все удивленно посмотрели сначала на Гарри, затем на директора. Тавиар только покачал головой. Из собравшихся только человек пять поняли, о чем сейчас говорил юноша.
— Что происходит? – наконец, подал голос Грюм.
— Легелименция, - ответил Гарри, пожав плечами. – У меня были прекрасные наставники, и проникнуть ко мне в мозг нельзя, во-первых, незаметно, а во-вторых, безболезненно для себя. Ваш глаз тоже не поможет распознать все. Он не покажет вам Поттер я или не Поттер, поскольку им я не являюсь.
Грюм побагровел, но остался сидеть на месте, зло зыркая глазами. Остальные просто смотрели на это с замешательством.
— Гарри, ты должен понять... - начал Дамблдор, но юноша его прервал.
— Не надо, что было, то ушло. Я не хочу возвращаться к этой теме, ни сейчас, никогда либо позже, - сказал Гарри. – Я пришел сюда с другой целью.
— Я слушаю, тебя, мой мальчик, - несколько человек скривились как от зубной боли от этого обращения, в том числе и Гарри.
— Я хочу получить индивидуальное расписание и право посещать те уроки, которые посчитаю нужным, - заявил Гарри. Грюм аж хрюкнул. МакГонагалл взвилась на своем месте.
— Гарри, ты должен понимать, что так не делается, - сказал Дамблдор.
— Так, сделайте, я же не требую у вас сдачи экзаменов экстерном по ТРИТОНАМ, а это сейчас как раз то, что мне бы хотелось. Поверьте, я сдам их с первого захода и все в один день, так же как Индира и Метт, не сомневаюсь, что чуть посложнее будет Гермионе и Драко, с трудом, но вполне может справиться Невилл, на счет Рона, не знаю, но вполне может быть, - пожал плечами Гарри.
— Хорошо, мы подумаем, как это сделать. Какие у тебя есть пожелания? – искорки в глазах директора застыли. Ему было неприятно выслушивать вот так человека, который должен был подчиняться ему.
— ЗОТИ, дуэлинг, трансфигурация, но высшего уровня, у меня с ней пока дружбы не получилось, - сказал Гарри.
— И все? – удивилась МакГонагалл.
— Да, - кивнул Гарри. – С остальными я договорюсь так.
Затем, захватив с собой Драко, покинул кабинет, но через минуту вернулся.
— Профессор Снейп, могу я с вами поговорить? – предельно вежливо спросил юноша.
— Что ж, мистер Марвел, - Снейп специально выделил его фамилию. – Жду вас через час в своем кабинете.
— Спасибо, сэр, - склонил голову Гарри и ушел.
— Что этот мальчишка себе позволяет? – взревел Грюм.
— Вы бы даже пикнуть не успели, как этот мальчишка отправил бы вас на тот свет, - скучающим тоном произнес Тавиар, крутя в руках неизвестно как возникшую чашку с чаем.
— Ну, судя по тому, что я видел, это еще слабо сказано, - хмыкнул Ремус.
— Да, и как они разнесли тот замок, - фыркнул Сириус. На них смотрели как на сумасшедших. Разговор после этого стал крутиться вокруг программы для старшекурсников, и, в конце концов, собрание Ордена превратилось в педсовет. Тавиар настаивал на решении Гарри, к нему присоединились Сириус и Ремус, поддержал их и Люциус, и к удивлению всех – Снейп.
— У тебя мозги повредились в плену? – заорал на него Грюм, оставшийся на педсовете
— Наоборот, на место встали, - огрызнулся зельевар.
— Мистер Марвел прав, и мы, наконец, можем просто провести проверку их знаний на уровне ТРИТОН собственными силами и дать после этого согласие на индивидуальный график занятий, - сказал Люциус. Они еще немного поспорили, после чего все же приняли именно это предложение. Уже уходя из кабинета, Тавиар был остановлен Дамблдором.
— Мистер Верлей, я прошу у вас разрешения переговорить с Гарри. Он не будет один. Я хотел бы поговорить одновременно с ним, с Гермионой и Невиллом.
— Хорошо, я спрошу его об этой возможности, - вздохнул мужчина.
Снейп подошел к своему кабинету и застал там целую бригаду: Гарри, Драко, Индиру с Меттом, Гермиону и Невилла. Ему осталось только вздохнуть и впустить их всех к себе. Разговор предстоял тяжелый и откровенный, как он понимал. Так и получилось. Ему сейчас не хотелось, не поддевать никого, ни язвить. Гарри вздохнул и начал с того, что извинился перед Снейпом. Только вот зельевар так и не смог понять за что, настолько завуалировано это прозвучало. Можно было подумать, что он извиняется просто за факт своего существования, или за кражу ингредиентов, или за свой прошлый характер, вообщем, думать можно было долго и многосторонне. Постепенно разговор принял несколько другой характер. Снейп с интересом слушал спокойный голос юноши, который без каких-либо эмоций поведал ему всю историю реальной жизни мальчика по имени Гарри Поттера. Многое он уже знал, но услышать все из реальных уст было совсем по-другому.
— Мистер Марвел, что вы чувствовали, будучи Гарри Поттером? – вдруг задал вопрос Снейп. Остальные посмотрели на него с удивлением.
— Что? – задумчиво произнес Гарри. Он на некоторое время замолчал, обдумывая слова, а затем заговорил. – Смех, проникающий в самое твое естество, страшный и ледяной, который затмевает голос матери, поющий тебе колыбельную на ночь. Это первое воспоминание и первый твой сон, - в кабинете было тихо, все, не сводя глаз, смотрели на зеленоглазого брюнета. – Потом только одиночество и осознание вдалбливаемой тебе годами никчемности. Ты знаешь только то, что ты урод, ненормальный, что твое место только среди отбросов общества, что жить ты можешь лишь в темном чулане, а делать обязан все, что тебе скажут: мыть полы, готовить еду, заниматься садом, и получать за это полстакана воды из-под крана и корочку хлеба, хорошо, если мягкого, - Гермиона сидела с бледным лицом, а вот Невилл наоборот покрылся каким-то нервным румянцем. Глаза Индиры были отстраненными, словно она и не слушала всего этого, а только присутствовала в комнате. – Десять лет личного ада – это одиночество, унижение и боль, которую ты никому не можешь показать. Плакать нельзя, будет только хуже. Потом пришел Хагрид. Я думал, что иду в сказку, но ровным счетом ничего не изменилось, просто плюсы поменялись на минусы, а одиночество, унижение и боль остались. Стало хуже, - Гарри понял сразу, что Снейп хочет извиниться за все годы издевательств, поэтому заговорил быстрее. – Не надо, сэр, вам не за что извиняться, по крайней мере, не стоит ворошить прошлое. Я прошел через все это и давно смирился с тем, что было. Если честно, я вполне согласен, что вы не смогли простить Джеймса, прости Гермиона, но мой дядя и твой отец был, мягко говоря, не совсем приятным человеком, особенно в отношении тех, кого выбирал жертвой.
— Все было так плохо? – спросила Гермиона.
— Да, - кивнула Индира.
— А ты откуда знаешь? – удивился Драко.
— Мы читали досье, которое собрали на него наши, - сказал Метт.
— Понятно, - протянул Драко.
— Сэр, отпустите прошлое, жить будет намного проще, честно, - Гарри посмотрел прямо в глаза Снейпу, затем снял перчатку и взял его за руку, опустил щиты. Их обоих омыло противоречивыми эмоциями, которые испытывал зельевар, и уверенностью Гарри.
— Ты – эмпат? – спросил Снейп.
— Вы знаете о них? – уточнила Индира.
— Немного больше, чем говорят в мире магии, - кивнул Снейп.
— Я универсал, если вам это что-то говорит, - произнес Гарри.
— Не совсем, но я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, - несколько ошарашенно произнес зельевар, потом посмотрел в упор на Гарри. – Как ты с этим живешь?
— Просто это я, весь вот такой вот примечательный, - усмехнулся Гарри. Снейп прекрасно понял, что это не была бравада или еще что-то, просто парень на самом деле вот так считал, и был прав. В этом был весь он.
— Я постараюсь, - вдруг сказал зельевар. Гермиона подняла на него округлившиеся глаза.
— Вы серьезно, сэр?
— Да, мисс Поттер, - кивнул мужчина.
— Для начала, попробуйте поговорить с Ремусом, а потом с Сириусом. Легче говорить с живыми, чем с мертвыми, - Гарри улыбнулся. – В конце концов, набейте друг другу морду, но разберитесь со своим прошлым. Вы ведете себя как трехлетние дети, которые песочницу поделить не могут, а она чуть ли не километр в диаметре. Хотя Сириус и старается вести себя по-взрослому, ему плохо это удается. Он большой ребенок, которому надо пошутить, побегать. Это сложно, но такие люди встречаются, и, надо сказать, это даже хорошо. Дело в том, что это большая редкость. Я думаю, это как раз то, что помогло ему выжить в Азкабане – умение оставаться ребенком, но беда в том, что он злой ребенок.
— Злой? – контроль зельевара полетел в черту, и он теперь в изумлении смотрел на юношу, который, в принципе, должен был бы защищать своего крестного.
— Ну, да, – кивнул Гарри. – Если посмотреть на жизнь Сириуса, то это сплошные барьеры и преграды. Он ведь не оправдал ожиданий своей семьи, ярых слизеринцев, а тут вы, такой удобный вариант для выплеска всех своих отрицательных эмоций.
— А что тогда Джеймс Поттер и Ремус Люпин? – Гермиона с интересом следила за рассуждениями Гарри.
— А Ремус до сих пор живет в своем страхе и беззаветном желании быть человеком. Он ни тогда, ни сейчас не может смириться со свое сущностью, - сказал Гарри. – Он ведь сильный, мощный волшебник, но даже с зельем, которое варит для него профессор, не способен переступить через все преграды.
— Ты считаешь это комплексом? – решил уточнить Драко.
— Совершенно верно, - кивнул Гарри.
— У нас на базе есть отряд, там одни оборотни. Для них закупают ваше зелья. Не знаю, почему люди бояться, ведь во многом и оборотней, и вампиров можно назвать последней надеждой для умирающих. Оборотень знает лес, даже не разу там не побывав. Это его стихия, его дом. Видели бы вы их в гуще леса. И не важно, в каком они виде. Человек ли, волк ли. Кто-то когда-то сказал, что волки – санитары леса. Так вот, это правда, но я бы назвал их стражами, - произнес Метт. – Чего вы на меня все так уставились?
— Да ничего, просто мы тебя таким видим впервые, - сказала Гермиона, когда к ней вернулся дар речи. – Ты обычно балагуришь, а тут такая поэзия.
— Да, вот такой он у нас, - улыбнулась Индира.
— У вас очень близкие отношения, - заметил Снейп, наблюдавший за молодыми людьми.
— Мы подружились сразу, как только встретились, - сказала индианка, потом быстро взглянула на мужчину. – Сэр, простите нас за те представления на уроке, но мы в какой-то степени мстили вам за Гарри.
— Извинения принимаются, - хмыкнул Снейп. – И вам вообще-то уже пора, время три часа ночи.
На следующее утро жизнь семикурсников изменилась. Во-первых, утром на завтраке директор Хогвартса объявил, что все желающие студенты могут сдать предварительные экзамены на ТРИТОНы, по результатам которых будут составлены индивидуальные программы обучения, по интересующим предметам. Экзамены начнутся в понедельник, то есть через три дня. Желающие пройти экзаменовку, освобождаются от сегодняшних занятий, но должны все учебное время провести в библиотеке в подготовке. Оказалось, что таких желающих больше половины выпускного курса, в том числе и слизеринцы. Сейчас этот факультет в основной своей массе яро ненавидел своего декана, но это был Снейп, которого так просто взять было нельзя. Ему хватило буквально пару раз вздернуть всех, причем иногда даже в прямом смысле этого слова, как его тут же оставили в покое, но вот взгляды, которыми одаривали его, заставляли держаться в тонусе, чтобы не схлопотать, чего от студентиков.
Суббота стала для школы настоящим шоком. В коридоре третьего этажа происходила разборка, в которой участвовали Снейп, Блек и Люпин, в качестве помощников в разрешении спора выступили Малфой-старший и Верлей. Если Люциуса Гарри вытащил из этого бедлама, то Тавиар участвовал до самого конца. Вообщем, все дело кончилось тем, что трое мужчин устроили фирменную маггловскую драку, абсолютно забыв про то, что они маги. Гарри с изумлением смотрел, как Северус Снейп, более слабый физически, чем Сириус и Ремус, сначала, нокаутировав, вывел из строя оборотня, а затем от всей души в порыве чувств, стал мутузить Блека, ушедшего в глухую оборону. Тавиар просто отошел в сторонку и наблюдал за всем этим с улыбкой. Наконец, Сириус поднял руки, сдаваясь. Снейп остановился и глубоко вдохнул, на выдохе у него вырвался смешок, а потом, к вящему ужасу студентов Хогвартса, зельевар расхохотался настоящим, искренним смехом. Это было что-то. Но Северус Снейп, наконец-то, освободился от своего кошмара детства.
— Ты был прав, - улыбнулся он Гарри и подмигнул, после чего, весело насвистывая, пошел к себе. Дети расступались перед ним, чуть не растекаясь по стенам.
— Я не понял, - Сириус уставился на Гарри. – Это ты его на нас натравил?
Гарри вдруг сделал шаг назад, бросил на крестного взгляд и быстро-быстро стал ретироваться с «места преступления».
— Стой! - закричал Сириус, вскакивая с места, но Гарри только ускорил шаг. – Стой, тебе говорят!
Гриффиндорцы-семикурсники чуть не попадали на пол от смеха.
— Сириус, без толку, ты сейчас от него ничего не добьешься, - усмехнулся Тавиар. – Если уж он дал, кому совет решать дело кулаками, то обычно люди его слушаются.
— ОН посоветовал Снейпу мне ВРЕЗАТЬ?! – Сириус был в шоке, в глубоком. Как и предсказал Тавиар, найти Гарри оказалось очень сложно. Поиски увенчались успехом у Малфоев вместе с Гермионой. «Героя дня» они нашли в гостиной в комнатах зельевара, где оба джентльмена спокойно попивали чай с пирожными.
— Смотрю, Северус, ты стал нормальным человеком, - усмехнулся Люциус, но тут же скривился.
— Больно? – Гарри кивнул на руку.
— Да, - кивнул Люциус, присаживаясь в кресло. Гермиона, не задумываясь, пристроилась на подлокотнике. Гарри только чуточку улыбнулся краешками губ. Пара смотрелась просто потрясающе. – Руку полностью вылечить, не получиться. Хорошо хоть я одинаково владею обеими руками и об этом мало кто осведомлен.
— Вот это действительно хорошая новость, - кивнул Гарри. Снейп лишь усмехался. Ему было так легко и радостно, как никогда в жизни. Юноша, давший ему такой дельный совет, прибыл буквально сразу вслед за ним. Они здорово успели поговорить до того, как явились «гости». Это было нечто. Они спокойно поговорили, выяснили все, а уж когда разговор зашел о зельях, то Северус к своему изумлению понял, что юноша очень даже в них разбирается, только вот любви нет. Похоже, что хороший мордобой, из которого он вышел победителем, сделал из зельевара нормального живого человека, что подчеркнуло еще сильнее его довольно жесткое чувство юмора и язвительность.
С того дня все отношения между Мародерами и Снейпом изменились, они все также задевали друг друга, но не было никакой былой ненависти. В понедельник начались экзамены. Как Гарри и предсказал, они трое – он сам, Индира и Метт сдали все экзамены без каких либо проблем. Довольно спокойно, без лишних усилий проделали это и Драко с Гермионой. У Невилла возникли некоторые трудности. На удивление легко со всем справился Рон, лишь чуть запутавшись в зельях. Все-таки два года занятий в специальном отряде сделали свое дело. Среди слизеринцев отличились Блейз Забини и Диана Гринграсс. Остальным не повезло. В общей сложности сдавших оказалось пятнадцать человек. И новый понедельник принес им новое расписание. Начались занятия, новая жизнь, больше свободного времени, хотя все оно уходило на тренировки. В то же самое время ситуация в магическом мире стала сильно накаляться. В Хогсмиде то и дело стали появляться Пожиратели, правда, не все оттуда уходили живыми, но вот этих «народных мстителей» никто не мог увидеть. Походы в деревню запретили, на Хеллоуин закрыли все камины, и была перекрыта совиная почта. Хогвартс ушел в подполье, можно сказать. Единственный, кому удалось пробиться в школу, и то с большим трудом, оказался министр. Его попытка переговорить с Гарри закончилась ничем. Юноша только сказал, что собирается спасти их всех вместе взятых, чтобы они от него только отстали, после чего гордо удалился. Естественно, такое поведение не пришлось Скимджеру по душе, и он затаил злость и обиду на юношу, хотя и вынужден был заметить, что тот очень сильно изменился с того момента, как он его вообще помнил. Министерство все никак не могло прийти к решению, что им делать. Так и болталось, как подштанники на ветру, вроде и стиранные, да все равно хочется еще раз замочить в порошке.
Постепенно ситуация и в самой школе накалялась. Слизеринцы, от безысходности, начали дергаться. Факультет постепенно стал разбиваться на группы и лагеря. Все было довольно странно и плохо, надо сказать. Снейп начал чистку среди своих змеек, выявляя тех, кто мог натворить дел в школе, а это был почти весь седьмой курс, только Диана Гринграсс и Блейз Забини никак не могли определиться, что им делать. Нотт и Паркинсон при любом удобном случае пытались проехаться на счет Гермионы и Драко. первым не выдержал Рон.
— Да заглохните вы уже оба! - рявкнул он, на весь Большой зал.
— О, Малфои снизошли до того, что гуляют с грязнокровкой и получают защиту от нищеброда, - съязвила Паркинсон.
— Не стоит бросаться такими словами в сторону моей сестры, которая к тому же носит титул Леди Поттер, - не поворачиваясь в сторону слизеринского стола, спокойно на весь зал выдал Гарри. Гермиона в шоке на него уставилась, как и весь остальной зал. Директор был ошарашен, что Гарри вот таким образом просто выдал информацию, но в то же время понимал, что пока она не уйдет дальше школы, все пути выхода информации просто перекрыты. Ни в школу нельзя пройти, ни из школы выйти.
— Какая Леди Поттер? – понеслось по залу. Что начало твориться в школе.
— ВНИМАНИЕ! – поднялся со своего места Дамблдор. – Как уже заявил Гарри, Гермиона Грейнджер на самом деле является Гермионой Поттер, она дочь Лили и Джеймса Поттеров и сестра Гарри. Остальное, если ребята захотят, расскажут вам сами. Гарри, Гермиона, Невилл, не могли бы вы проведать старика в его кабинете? – Дамблдор вышел из Большого зала. Трое гриффиндорцев встали и, кивнув своим друзьям, направились на встречу.
Разговор был долгим, ребята покинули директора только под утро. Результатом этого разговора стало решение, что директор не будет мешать, ребятам делать то, что они посчитают нужным, но под присмотром взрослых. Это первое. Второе, Гарри рассказал директору о своем даре. Если честно, тот пришел в ужас. Он когда-то очень интересовался всякими такими способностями и всегда считал, что эмпатия – самая страшная из них. Он поблагодарил небеса, что у Гарри на пути встретились те, кто смог ему помочь обуздать это «проклятие». Тут Дамблдор был согласен с юношей – даром это назвать было сложно.
И началось. Занятия проходили в Большом зале сразу после ужина. Сначала на него ходили единицы и только члены отряда Дамблдора, но постепенно их становилось больше: шестикурсники, потом пятикурсники, затем четверокурсники, и под конец третьекурсники. Первые и вторые курсы хоть и посещали занятия, но не занимались практикой, только наблюдали. Во главе всего этого стояли Гарри, Индира и Метт, им помогали Драко, Гермиона и Невилл, чуть позже был приглашен и Рон. С парнем отношения было довольно прохладными, но ровными. А вот Джинни периодически подбрасывала им головную боль, правда, решала ее всегда Индира.
Чем дальше все заходило в мире, тем ожесточеннее становились занятия. Школа постепенно становилась военным лагерем для новобранцев. В феврале уже никто не сомневался, что они просто-напросто готовятся к войне, чтобы иметь возможность выжить. Но в то же время внутренняя война между факультетами становилась более жестокой. Семикурсники Гриффиндора старались как можно быстрее все улаживать, но не всегда успевали вовремя. Частенько поздно ночью молодежь можно было увидеть у одного из преподавателей в личных апартаментах: или у Блека, или у Люпина, чаще всего они пропадали у Тавиара или Снейпа, бывали и у Люциуса не менее часто. Так получилось, что Драко и Гарри чаще всего бывали у зельевара и помогали ему готовить зелья. Каким-то образом Северусу удалось внушить юноше любовь к своему предмету, и она была взаимной.
Студенты старших курсов постепенно стали настоящей боевой машиной. Но наравне с ними занимались и взрослые. Тавиару удалось заставить Сириуса пересмотреть свою позицию к темной магии и заняться ее практическим изучением. Поменялся и Ремус, но тут даже Гарри не мог сказать, в чем дело. Это была тайна, покрытая мраком. Дамблдор помогал, делился знаниями, но оказался несколько за бортом происходящего. Он самоудалился, предоставив другим разбираться с происходящим. Люциус усиленно тренировал левую руку.
Но даже на фоне всего этого никуда не делась романтика. Луна и Драко стали быстро сближаться, тем более девушка выкинула свои сережки-редиски и ожерелье из пробок, постриглась, из глаз исчезло странное выражение, да и говорить она стала нормально, не используя больше все эти непонятные слова и выражения. Отношения Гермионы и Люциуса перешли из стадии поцелуев к более серьезным. Девушка теперь совсем не ночевала в гриффиндорской гостиной, как впрочем и Индира, переселившаяся к Гарри. Отношения Джинни и Невилла, после того, как Тавиар таки смог вернуть былое величие роду Лонгботтомов, довольно сильно охладели, что превратило девушку в стерву, чего не вытерпел даже Рон. Что за разговор произошел у этих двоих, никто не знал, но когда они вернулись в гостиную, то были красные и злые. Постепенно девушка стала успокаиваться, а после разговора с Луной, Гермионой и Индирой все стало совсем спокойно. Она перестала смотреть на всех волком и ее свидания с Невиллом вдруг переросли в нечто большее. Из всех только Метт и Рон оставались полными бобылями, но если Метт то и дело бегал на свидания, но при этом ничего девушкам не обещал, то Рон становился все угрюмее и предпочитал посидеть в одиночестве. Вывести его из этого состояния никто не мог. В конце концов, его оставили в покое.
Ожидание чего-то, что вот-вот должно было произойти, становилось тягостным. Но в один прекрасный момент из окон Хогвартса все увидели, что Замок находится в осаде. Стало ясно, что тот самый последний миг настал. Скоро все станет ясно.
Надо сказать, что Гермиона не пользовалась своим настоящим титулом, но все в школе знали, кто она такая. Гарри все равно принимали за Поттера, ну, никак не могли понять, что он совсем другой. Тавиар все время пытался найти способ вывести парня из игры, но ничего не получалось. Как только это стало окончательно ясно, Тавиар усилил тренировки. Он не хотел потерять мальчика, и не столько из-за того, что он эмпат и нужен базе, сколько потому, что парень стал ему почти сыном.
Однажды состоялся разговор, инициатором которого стала как ни странно Джинни, в то время еще озлобленная на всех.
— И что же это вы все время делаете? Как объясните эти ваши штучки? – она с ядовитой улыбочкой смотрела на ребят.
— Разум, - последовал спокойный ответ от Индиры. Ответ обескуражил всех, так что пришлось давать пояснения.
— У магов есть магия, у магглов – наука, - Метт оглядел всех присутствующих, затем продолжил: – Но есть еще и разум, то, что есть у обеих сторон. Иногда разум может выдавать такие фортели, что ни магия, ни наука объяснить не могут. Например, такое, - Метт прикрыл глаза, вдохнул, а на выдохе раскрыл ладони. Там был лепесток огня. Смотреть на ребят было довольно интересно. Не каждый же день, такое увидишь. Но как объяснить то, что просто не объяснимо? Вот трио и не стало этого делать. А теперь пришло время, когда каждый должен применить свое искусство, свои способности и дары, а, может, и проклятия, чтобы выжить. Все понимали, что защита в один прекрасный момент просто рухнет и здесь разверзнется ад.
Те четыре дня внесли огромную корректировку в учебный план. Гарри две недели не выходил из своих комнат, только призывал, к себе Драко и просто изматывал того тренировками. В последнюю неделю они заперлись вдвоем, не появляясь даже в Большом зале. Драко перестал появляться на уроках. В конце концов, Тавиар решил вмешаться. Каково же было его изумление, когда он нашел парней лежащими перед камином и играющими в шахматы.
— И как это понимать? – справившись с шоком, поинтересовался он у молодых людей.
— Играем, - пожал плечами Гарри, не поднимая головы от доски.
— Завтра же на уроки, - Тавиар еле держал себя в руках.
читать дальше— Не вижу смысла, - покачал головой Гарри. – Мне необходимо сдать ТРИТОНЫ экстерном и успокоиться. То, чему здесь учат, не поможет выжить, а сейчас это главная задача.
— Гарри, это не обсуждается, - Тавиар вздохнул и сел в кресло, глядя на юношей. – Я поговорю с директором и постараюсь изменить расписание.
— Хорошо, - кивнул парень, передвигая слона на доске. Драко фыркнул и уже занес руку для ответного хода, как замер.
— Не попался, - лукавая улыбка, посланная брюнету.
— Вы чем тут занимаетесь? – спросил мужчина.
— Всем понемногу, - ответил блондин, отрывая взгляд от доски. Гарри вздохнул и встал, поднял доску с фигурами и перенес ее на стол. Было понятно, что эту партию они сегодня не доиграют.
— Пошли, - Тавиар встал со своего места и пошел к дверям. Юноши последовали за ним. Через две трети пути Гарри понял, что путь они держат в кабинет директора.
— Зачем? – спросил Гарри.
— Давно уже пора это сделать, - скривился мужчина. Оказалось, что в кабинете проходит очередное собрание Ордена не в полном составе. Были тут и Снейп с Малфоем, хотя и выглядели они не ахти. Люциус придерживал правую руку, затянутую в тугую повязку. Она явно болела и причиняла ему неудобства.
— Мистер Верлей? – вежливо посмотрел на мужчину директор, хотя его больше интересовало присутствие Гарри и Драко.
— Директор, давайте перестанем играть в эти игры, - Тавиар сел в кресло и посмотрел на Дамблдора. Директор сделал вид, что не понимает, о чем идет речь, но всем было понятно, что все как раз наоборот. – Я не настолько глуп, чтобы не понимать, что вы довольно сильно испортили жизнь Гарри. Вы, как я понял, смогли в этом признаться Гермионе и еще ряду лиц, но с момента нашего прибытия ни разу ничего подобного не сказали самому Гарри. Да, я знаю, что он вас избегал всеми силами, - остановил возмущение Тавиар. – Но вы ведь директор. Неужели, не смогли найти способ передать свои извинения юноше? Не поверю. Вы верите в то, что делаете. Это похвально, но сейчас вы снова заставили в себе сомневаться некоторых подростков. И я не буду сильно лукавить, если скажу, что в первую очередь это Гермиона и Невилл. Я уже второй месяц занимаюсь с ним, чтобы выправить все то, что вы своими же руками и разрушили, - мужчина явно начал заводиться. – Я всеми силами ищу способ, чтобы Гарри не надо было вступать в эту войну, у него своей хватает. Поверьте мне.
— Вы ведь знали, как мне живется, - вдруг вступил Гарри в монолог своего опекуна. – Вы все знали с самого начала, но ничего не предпринимали.
— Мне очень жаль, Гарри, - тихо произнес Дамблдор.
— Это уже дело прошлое, и того мальчика давно уже нет, - произнес Гарри. – Вы должны понять, что Гарри Поттер умер тогда. Странно, как может умереть человек, которого на самом деле никогда не существовало.
— Мне действительно очень жаль, я не предполагал, что твоя жизнь будет такой, - сказал Дамблдор. – Но защита крови, ты должен понимать.
— Что ж, пусть будет так, - тихо сказал Гарри, его услышали только Драко и Снейп, который каким-то новым взглядом смотрел на юношу. Он видел, как тот морщится и не столько оттого, что ему не нравится это собрание, сколько от какой-то странной боли, которая ему мешала. На лбу появилась морщинка. Гарри поднял голову и посмотрел прямо на Снейпа. – Профессор, пожалуйста, не надо.
— Гарри? – встрепенулся Тавиар, бросив взгляд на зельевара.
– Все нормально, просто профессор несколько сильно думает, и его чувства пробиваются сквозь его же щиты, - поморщился Гарри.
– Ты говорил, что профессор Снейп у тебя в категории "минусов", – Тавиар нахмурился.
— Я несколько перенапрягся, - передернул плечами Гарри.
— Гарри, - зловеще прошипел Тавиар.
— Все в порядке, просто здесь есть люди, которые в "плюсе", очень сильном, - вздохнул Гарри и тут же мотнул головой и скривился, но в упор посмотрел на директора. – Профессор Дамблдор, не стоит этого делать, тем более незаметно не получится, а вот больно будет, при чем не мне.
Все удивленно посмотрели сначала на Гарри, затем на директора. Тавиар только покачал головой. Из собравшихся только человек пять поняли, о чем сейчас говорил юноша.
— Что происходит? – наконец, подал голос Грюм.
— Легелименция, - ответил Гарри, пожав плечами. – У меня были прекрасные наставники, и проникнуть ко мне в мозг нельзя, во-первых, незаметно, а во-вторых, безболезненно для себя. Ваш глаз тоже не поможет распознать все. Он не покажет вам Поттер я или не Поттер, поскольку им я не являюсь.
Грюм побагровел, но остался сидеть на месте, зло зыркая глазами. Остальные просто смотрели на это с замешательством.
— Гарри, ты должен понять... - начал Дамблдор, но юноша его прервал.
— Не надо, что было, то ушло. Я не хочу возвращаться к этой теме, ни сейчас, никогда либо позже, - сказал Гарри. – Я пришел сюда с другой целью.
— Я слушаю, тебя, мой мальчик, - несколько человек скривились как от зубной боли от этого обращения, в том числе и Гарри.
— Я хочу получить индивидуальное расписание и право посещать те уроки, которые посчитаю нужным, - заявил Гарри. Грюм аж хрюкнул. МакГонагалл взвилась на своем месте.
— Гарри, ты должен понимать, что так не делается, - сказал Дамблдор.
— Так, сделайте, я же не требую у вас сдачи экзаменов экстерном по ТРИТОНАМ, а это сейчас как раз то, что мне бы хотелось. Поверьте, я сдам их с первого захода и все в один день, так же как Индира и Метт, не сомневаюсь, что чуть посложнее будет Гермионе и Драко, с трудом, но вполне может справиться Невилл, на счет Рона, не знаю, но вполне может быть, - пожал плечами Гарри.
— Хорошо, мы подумаем, как это сделать. Какие у тебя есть пожелания? – искорки в глазах директора застыли. Ему было неприятно выслушивать вот так человека, который должен был подчиняться ему.
— ЗОТИ, дуэлинг, трансфигурация, но высшего уровня, у меня с ней пока дружбы не получилось, - сказал Гарри.
— И все? – удивилась МакГонагалл.
— Да, - кивнул Гарри. – С остальными я договорюсь так.
Затем, захватив с собой Драко, покинул кабинет, но через минуту вернулся.
— Профессор Снейп, могу я с вами поговорить? – предельно вежливо спросил юноша.
— Что ж, мистер Марвел, - Снейп специально выделил его фамилию. – Жду вас через час в своем кабинете.
— Спасибо, сэр, - склонил голову Гарри и ушел.
— Что этот мальчишка себе позволяет? – взревел Грюм.
— Вы бы даже пикнуть не успели, как этот мальчишка отправил бы вас на тот свет, - скучающим тоном произнес Тавиар, крутя в руках неизвестно как возникшую чашку с чаем.
— Ну, судя по тому, что я видел, это еще слабо сказано, - хмыкнул Ремус.
— Да, и как они разнесли тот замок, - фыркнул Сириус. На них смотрели как на сумасшедших. Разговор после этого стал крутиться вокруг программы для старшекурсников, и, в конце концов, собрание Ордена превратилось в педсовет. Тавиар настаивал на решении Гарри, к нему присоединились Сириус и Ремус, поддержал их и Люциус, и к удивлению всех – Снейп.
— У тебя мозги повредились в плену? – заорал на него Грюм, оставшийся на педсовете
— Наоборот, на место встали, - огрызнулся зельевар.
— Мистер Марвел прав, и мы, наконец, можем просто провести проверку их знаний на уровне ТРИТОН собственными силами и дать после этого согласие на индивидуальный график занятий, - сказал Люциус. Они еще немного поспорили, после чего все же приняли именно это предложение. Уже уходя из кабинета, Тавиар был остановлен Дамблдором.
— Мистер Верлей, я прошу у вас разрешения переговорить с Гарри. Он не будет один. Я хотел бы поговорить одновременно с ним, с Гермионой и Невиллом.
— Хорошо, я спрошу его об этой возможности, - вздохнул мужчина.
Снейп подошел к своему кабинету и застал там целую бригаду: Гарри, Драко, Индиру с Меттом, Гермиону и Невилла. Ему осталось только вздохнуть и впустить их всех к себе. Разговор предстоял тяжелый и откровенный, как он понимал. Так и получилось. Ему сейчас не хотелось, не поддевать никого, ни язвить. Гарри вздохнул и начал с того, что извинился перед Снейпом. Только вот зельевар так и не смог понять за что, настолько завуалировано это прозвучало. Можно было подумать, что он извиняется просто за факт своего существования, или за кражу ингредиентов, или за свой прошлый характер, вообщем, думать можно было долго и многосторонне. Постепенно разговор принял несколько другой характер. Снейп с интересом слушал спокойный голос юноши, который без каких-либо эмоций поведал ему всю историю реальной жизни мальчика по имени Гарри Поттера. Многое он уже знал, но услышать все из реальных уст было совсем по-другому.
— Мистер Марвел, что вы чувствовали, будучи Гарри Поттером? – вдруг задал вопрос Снейп. Остальные посмотрели на него с удивлением.
— Что? – задумчиво произнес Гарри. Он на некоторое время замолчал, обдумывая слова, а затем заговорил. – Смех, проникающий в самое твое естество, страшный и ледяной, который затмевает голос матери, поющий тебе колыбельную на ночь. Это первое воспоминание и первый твой сон, - в кабинете было тихо, все, не сводя глаз, смотрели на зеленоглазого брюнета. – Потом только одиночество и осознание вдалбливаемой тебе годами никчемности. Ты знаешь только то, что ты урод, ненормальный, что твое место только среди отбросов общества, что жить ты можешь лишь в темном чулане, а делать обязан все, что тебе скажут: мыть полы, готовить еду, заниматься садом, и получать за это полстакана воды из-под крана и корочку хлеба, хорошо, если мягкого, - Гермиона сидела с бледным лицом, а вот Невилл наоборот покрылся каким-то нервным румянцем. Глаза Индиры были отстраненными, словно она и не слушала всего этого, а только присутствовала в комнате. – Десять лет личного ада – это одиночество, унижение и боль, которую ты никому не можешь показать. Плакать нельзя, будет только хуже. Потом пришел Хагрид. Я думал, что иду в сказку, но ровным счетом ничего не изменилось, просто плюсы поменялись на минусы, а одиночество, унижение и боль остались. Стало хуже, - Гарри понял сразу, что Снейп хочет извиниться за все годы издевательств, поэтому заговорил быстрее. – Не надо, сэр, вам не за что извиняться, по крайней мере, не стоит ворошить прошлое. Я прошел через все это и давно смирился с тем, что было. Если честно, я вполне согласен, что вы не смогли простить Джеймса, прости Гермиона, но мой дядя и твой отец был, мягко говоря, не совсем приятным человеком, особенно в отношении тех, кого выбирал жертвой.
— Все было так плохо? – спросила Гермиона.
— Да, - кивнула Индира.
— А ты откуда знаешь? – удивился Драко.
— Мы читали досье, которое собрали на него наши, - сказал Метт.
— Понятно, - протянул Драко.
— Сэр, отпустите прошлое, жить будет намного проще, честно, - Гарри посмотрел прямо в глаза Снейпу, затем снял перчатку и взял его за руку, опустил щиты. Их обоих омыло противоречивыми эмоциями, которые испытывал зельевар, и уверенностью Гарри.
— Ты – эмпат? – спросил Снейп.
— Вы знаете о них? – уточнила Индира.
— Немного больше, чем говорят в мире магии, - кивнул Снейп.
— Я универсал, если вам это что-то говорит, - произнес Гарри.
— Не совсем, но я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, - несколько ошарашенно произнес зельевар, потом посмотрел в упор на Гарри. – Как ты с этим живешь?
— Просто это я, весь вот такой вот примечательный, - усмехнулся Гарри. Снейп прекрасно понял, что это не была бравада или еще что-то, просто парень на самом деле вот так считал, и был прав. В этом был весь он.
— Я постараюсь, - вдруг сказал зельевар. Гермиона подняла на него округлившиеся глаза.
— Вы серьезно, сэр?
— Да, мисс Поттер, - кивнул мужчина.
— Для начала, попробуйте поговорить с Ремусом, а потом с Сириусом. Легче говорить с живыми, чем с мертвыми, - Гарри улыбнулся. – В конце концов, набейте друг другу морду, но разберитесь со своим прошлым. Вы ведете себя как трехлетние дети, которые песочницу поделить не могут, а она чуть ли не километр в диаметре. Хотя Сириус и старается вести себя по-взрослому, ему плохо это удается. Он большой ребенок, которому надо пошутить, побегать. Это сложно, но такие люди встречаются, и, надо сказать, это даже хорошо. Дело в том, что это большая редкость. Я думаю, это как раз то, что помогло ему выжить в Азкабане – умение оставаться ребенком, но беда в том, что он злой ребенок.
— Злой? – контроль зельевара полетел в черту, и он теперь в изумлении смотрел на юношу, который, в принципе, должен был бы защищать своего крестного.
— Ну, да, – кивнул Гарри. – Если посмотреть на жизнь Сириуса, то это сплошные барьеры и преграды. Он ведь не оправдал ожиданий своей семьи, ярых слизеринцев, а тут вы, такой удобный вариант для выплеска всех своих отрицательных эмоций.
— А что тогда Джеймс Поттер и Ремус Люпин? – Гермиона с интересом следила за рассуждениями Гарри.
— А Ремус до сих пор живет в своем страхе и беззаветном желании быть человеком. Он ни тогда, ни сейчас не может смириться со свое сущностью, - сказал Гарри. – Он ведь сильный, мощный волшебник, но даже с зельем, которое варит для него профессор, не способен переступить через все преграды.
— Ты считаешь это комплексом? – решил уточнить Драко.
— Совершенно верно, - кивнул Гарри.
— У нас на базе есть отряд, там одни оборотни. Для них закупают ваше зелья. Не знаю, почему люди бояться, ведь во многом и оборотней, и вампиров можно назвать последней надеждой для умирающих. Оборотень знает лес, даже не разу там не побывав. Это его стихия, его дом. Видели бы вы их в гуще леса. И не важно, в каком они виде. Человек ли, волк ли. Кто-то когда-то сказал, что волки – санитары леса. Так вот, это правда, но я бы назвал их стражами, - произнес Метт. – Чего вы на меня все так уставились?
— Да ничего, просто мы тебя таким видим впервые, - сказала Гермиона, когда к ней вернулся дар речи. – Ты обычно балагуришь, а тут такая поэзия.
— Да, вот такой он у нас, - улыбнулась Индира.
— У вас очень близкие отношения, - заметил Снейп, наблюдавший за молодыми людьми.
— Мы подружились сразу, как только встретились, - сказала индианка, потом быстро взглянула на мужчину. – Сэр, простите нас за те представления на уроке, но мы в какой-то степени мстили вам за Гарри.
— Извинения принимаются, - хмыкнул Снейп. – И вам вообще-то уже пора, время три часа ночи.
На следующее утро жизнь семикурсников изменилась. Во-первых, утром на завтраке директор Хогвартса объявил, что все желающие студенты могут сдать предварительные экзамены на ТРИТОНы, по результатам которых будут составлены индивидуальные программы обучения, по интересующим предметам. Экзамены начнутся в понедельник, то есть через три дня. Желающие пройти экзаменовку, освобождаются от сегодняшних занятий, но должны все учебное время провести в библиотеке в подготовке. Оказалось, что таких желающих больше половины выпускного курса, в том числе и слизеринцы. Сейчас этот факультет в основной своей массе яро ненавидел своего декана, но это был Снейп, которого так просто взять было нельзя. Ему хватило буквально пару раз вздернуть всех, причем иногда даже в прямом смысле этого слова, как его тут же оставили в покое, но вот взгляды, которыми одаривали его, заставляли держаться в тонусе, чтобы не схлопотать, чего от студентиков.
Суббота стала для школы настоящим шоком. В коридоре третьего этажа происходила разборка, в которой участвовали Снейп, Блек и Люпин, в качестве помощников в разрешении спора выступили Малфой-старший и Верлей. Если Люциуса Гарри вытащил из этого бедлама, то Тавиар участвовал до самого конца. Вообщем, все дело кончилось тем, что трое мужчин устроили фирменную маггловскую драку, абсолютно забыв про то, что они маги. Гарри с изумлением смотрел, как Северус Снейп, более слабый физически, чем Сириус и Ремус, сначала, нокаутировав, вывел из строя оборотня, а затем от всей души в порыве чувств, стал мутузить Блека, ушедшего в глухую оборону. Тавиар просто отошел в сторонку и наблюдал за всем этим с улыбкой. Наконец, Сириус поднял руки, сдаваясь. Снейп остановился и глубоко вдохнул, на выдохе у него вырвался смешок, а потом, к вящему ужасу студентов Хогвартса, зельевар расхохотался настоящим, искренним смехом. Это было что-то. Но Северус Снейп, наконец-то, освободился от своего кошмара детства.
— Ты был прав, - улыбнулся он Гарри и подмигнул, после чего, весело насвистывая, пошел к себе. Дети расступались перед ним, чуть не растекаясь по стенам.
— Я не понял, - Сириус уставился на Гарри. – Это ты его на нас натравил?
Гарри вдруг сделал шаг назад, бросил на крестного взгляд и быстро-быстро стал ретироваться с «места преступления».
— Стой! - закричал Сириус, вскакивая с места, но Гарри только ускорил шаг. – Стой, тебе говорят!
Гриффиндорцы-семикурсники чуть не попадали на пол от смеха.
— Сириус, без толку, ты сейчас от него ничего не добьешься, - усмехнулся Тавиар. – Если уж он дал, кому совет решать дело кулаками, то обычно люди его слушаются.
— ОН посоветовал Снейпу мне ВРЕЗАТЬ?! – Сириус был в шоке, в глубоком. Как и предсказал Тавиар, найти Гарри оказалось очень сложно. Поиски увенчались успехом у Малфоев вместе с Гермионой. «Героя дня» они нашли в гостиной в комнатах зельевара, где оба джентльмена спокойно попивали чай с пирожными.
— Смотрю, Северус, ты стал нормальным человеком, - усмехнулся Люциус, но тут же скривился.
— Больно? – Гарри кивнул на руку.
— Да, - кивнул Люциус, присаживаясь в кресло. Гермиона, не задумываясь, пристроилась на подлокотнике. Гарри только чуточку улыбнулся краешками губ. Пара смотрелась просто потрясающе. – Руку полностью вылечить, не получиться. Хорошо хоть я одинаково владею обеими руками и об этом мало кто осведомлен.
— Вот это действительно хорошая новость, - кивнул Гарри. Снейп лишь усмехался. Ему было так легко и радостно, как никогда в жизни. Юноша, давший ему такой дельный совет, прибыл буквально сразу вслед за ним. Они здорово успели поговорить до того, как явились «гости». Это было нечто. Они спокойно поговорили, выяснили все, а уж когда разговор зашел о зельях, то Северус к своему изумлению понял, что юноша очень даже в них разбирается, только вот любви нет. Похоже, что хороший мордобой, из которого он вышел победителем, сделал из зельевара нормального живого человека, что подчеркнуло еще сильнее его довольно жесткое чувство юмора и язвительность.
С того дня все отношения между Мародерами и Снейпом изменились, они все также задевали друг друга, но не было никакой былой ненависти. В понедельник начались экзамены. Как Гарри и предсказал, они трое – он сам, Индира и Метт сдали все экзамены без каких либо проблем. Довольно спокойно, без лишних усилий проделали это и Драко с Гермионой. У Невилла возникли некоторые трудности. На удивление легко со всем справился Рон, лишь чуть запутавшись в зельях. Все-таки два года занятий в специальном отряде сделали свое дело. Среди слизеринцев отличились Блейз Забини и Диана Гринграсс. Остальным не повезло. В общей сложности сдавших оказалось пятнадцать человек. И новый понедельник принес им новое расписание. Начались занятия, новая жизнь, больше свободного времени, хотя все оно уходило на тренировки. В то же самое время ситуация в магическом мире стала сильно накаляться. В Хогсмиде то и дело стали появляться Пожиратели, правда, не все оттуда уходили живыми, но вот этих «народных мстителей» никто не мог увидеть. Походы в деревню запретили, на Хеллоуин закрыли все камины, и была перекрыта совиная почта. Хогвартс ушел в подполье, можно сказать. Единственный, кому удалось пробиться в школу, и то с большим трудом, оказался министр. Его попытка переговорить с Гарри закончилась ничем. Юноша только сказал, что собирается спасти их всех вместе взятых, чтобы они от него только отстали, после чего гордо удалился. Естественно, такое поведение не пришлось Скимджеру по душе, и он затаил злость и обиду на юношу, хотя и вынужден был заметить, что тот очень сильно изменился с того момента, как он его вообще помнил. Министерство все никак не могло прийти к решению, что им делать. Так и болталось, как подштанники на ветру, вроде и стиранные, да все равно хочется еще раз замочить в порошке.
Постепенно ситуация и в самой школе накалялась. Слизеринцы, от безысходности, начали дергаться. Факультет постепенно стал разбиваться на группы и лагеря. Все было довольно странно и плохо, надо сказать. Снейп начал чистку среди своих змеек, выявляя тех, кто мог натворить дел в школе, а это был почти весь седьмой курс, только Диана Гринграсс и Блейз Забини никак не могли определиться, что им делать. Нотт и Паркинсон при любом удобном случае пытались проехаться на счет Гермионы и Драко. первым не выдержал Рон.
— Да заглохните вы уже оба! - рявкнул он, на весь Большой зал.
— О, Малфои снизошли до того, что гуляют с грязнокровкой и получают защиту от нищеброда, - съязвила Паркинсон.
— Не стоит бросаться такими словами в сторону моей сестры, которая к тому же носит титул Леди Поттер, - не поворачиваясь в сторону слизеринского стола, спокойно на весь зал выдал Гарри. Гермиона в шоке на него уставилась, как и весь остальной зал. Директор был ошарашен, что Гарри вот таким образом просто выдал информацию, но в то же время понимал, что пока она не уйдет дальше школы, все пути выхода информации просто перекрыты. Ни в школу нельзя пройти, ни из школы выйти.
— Какая Леди Поттер? – понеслось по залу. Что начало твориться в школе.
— ВНИМАНИЕ! – поднялся со своего места Дамблдор. – Как уже заявил Гарри, Гермиона Грейнджер на самом деле является Гермионой Поттер, она дочь Лили и Джеймса Поттеров и сестра Гарри. Остальное, если ребята захотят, расскажут вам сами. Гарри, Гермиона, Невилл, не могли бы вы проведать старика в его кабинете? – Дамблдор вышел из Большого зала. Трое гриффиндорцев встали и, кивнув своим друзьям, направились на встречу.
Разговор был долгим, ребята покинули директора только под утро. Результатом этого разговора стало решение, что директор не будет мешать, ребятам делать то, что они посчитают нужным, но под присмотром взрослых. Это первое. Второе, Гарри рассказал директору о своем даре. Если честно, тот пришел в ужас. Он когда-то очень интересовался всякими такими способностями и всегда считал, что эмпатия – самая страшная из них. Он поблагодарил небеса, что у Гарри на пути встретились те, кто смог ему помочь обуздать это «проклятие». Тут Дамблдор был согласен с юношей – даром это назвать было сложно.
И началось. Занятия проходили в Большом зале сразу после ужина. Сначала на него ходили единицы и только члены отряда Дамблдора, но постепенно их становилось больше: шестикурсники, потом пятикурсники, затем четверокурсники, и под конец третьекурсники. Первые и вторые курсы хоть и посещали занятия, но не занимались практикой, только наблюдали. Во главе всего этого стояли Гарри, Индира и Метт, им помогали Драко, Гермиона и Невилл, чуть позже был приглашен и Рон. С парнем отношения было довольно прохладными, но ровными. А вот Джинни периодически подбрасывала им головную боль, правда, решала ее всегда Индира.
Чем дальше все заходило в мире, тем ожесточеннее становились занятия. Школа постепенно становилась военным лагерем для новобранцев. В феврале уже никто не сомневался, что они просто-напросто готовятся к войне, чтобы иметь возможность выжить. Но в то же время внутренняя война между факультетами становилась более жестокой. Семикурсники Гриффиндора старались как можно быстрее все улаживать, но не всегда успевали вовремя. Частенько поздно ночью молодежь можно было увидеть у одного из преподавателей в личных апартаментах: или у Блека, или у Люпина, чаще всего они пропадали у Тавиара или Снейпа, бывали и у Люциуса не менее часто. Так получилось, что Драко и Гарри чаще всего бывали у зельевара и помогали ему готовить зелья. Каким-то образом Северусу удалось внушить юноше любовь к своему предмету, и она была взаимной.
Студенты старших курсов постепенно стали настоящей боевой машиной. Но наравне с ними занимались и взрослые. Тавиару удалось заставить Сириуса пересмотреть свою позицию к темной магии и заняться ее практическим изучением. Поменялся и Ремус, но тут даже Гарри не мог сказать, в чем дело. Это была тайна, покрытая мраком. Дамблдор помогал, делился знаниями, но оказался несколько за бортом происходящего. Он самоудалился, предоставив другим разбираться с происходящим. Люциус усиленно тренировал левую руку.
Но даже на фоне всего этого никуда не делась романтика. Луна и Драко стали быстро сближаться, тем более девушка выкинула свои сережки-редиски и ожерелье из пробок, постриглась, из глаз исчезло странное выражение, да и говорить она стала нормально, не используя больше все эти непонятные слова и выражения. Отношения Гермионы и Люциуса перешли из стадии поцелуев к более серьезным. Девушка теперь совсем не ночевала в гриффиндорской гостиной, как впрочем и Индира, переселившаяся к Гарри. Отношения Джинни и Невилла, после того, как Тавиар таки смог вернуть былое величие роду Лонгботтомов, довольно сильно охладели, что превратило девушку в стерву, чего не вытерпел даже Рон. Что за разговор произошел у этих двоих, никто не знал, но когда они вернулись в гостиную, то были красные и злые. Постепенно девушка стала успокаиваться, а после разговора с Луной, Гермионой и Индирой все стало совсем спокойно. Она перестала смотреть на всех волком и ее свидания с Невиллом вдруг переросли в нечто большее. Из всех только Метт и Рон оставались полными бобылями, но если Метт то и дело бегал на свидания, но при этом ничего девушкам не обещал, то Рон становился все угрюмее и предпочитал посидеть в одиночестве. Вывести его из этого состояния никто не мог. В конце концов, его оставили в покое.
Ожидание чего-то, что вот-вот должно было произойти, становилось тягостным. Но в один прекрасный момент из окон Хогвартса все увидели, что Замок находится в осаде. Стало ясно, что тот самый последний миг настал. Скоро все станет ясно.
Надо сказать, что Гермиона не пользовалась своим настоящим титулом, но все в школе знали, кто она такая. Гарри все равно принимали за Поттера, ну, никак не могли понять, что он совсем другой. Тавиар все время пытался найти способ вывести парня из игры, но ничего не получалось. Как только это стало окончательно ясно, Тавиар усилил тренировки. Он не хотел потерять мальчика, и не столько из-за того, что он эмпат и нужен базе, сколько потому, что парень стал ему почти сыном.
Однажды состоялся разговор, инициатором которого стала как ни странно Джинни, в то время еще озлобленная на всех.
— И что же это вы все время делаете? Как объясните эти ваши штучки? – она с ядовитой улыбочкой смотрела на ребят.
— Разум, - последовал спокойный ответ от Индиры. Ответ обескуражил всех, так что пришлось давать пояснения.
— У магов есть магия, у магглов – наука, - Метт оглядел всех присутствующих, затем продолжил: – Но есть еще и разум, то, что есть у обеих сторон. Иногда разум может выдавать такие фортели, что ни магия, ни наука объяснить не могут. Например, такое, - Метт прикрыл глаза, вдохнул, а на выдохе раскрыл ладони. Там был лепесток огня. Смотреть на ребят было довольно интересно. Не каждый же день, такое увидишь. Но как объяснить то, что просто не объяснимо? Вот трио и не стало этого делать. А теперь пришло время, когда каждый должен применить свое искусство, свои способности и дары, а, может, и проклятия, чтобы выжить. Все понимали, что защита в один прекрасный момент просто рухнет и здесь разверзнется ад.
@темы: Дар или проклятие
Глава 11. Похищение и освобождение.
Рон даже пикнуть не успел, как его скрутили, как куклу. Сознания померкло, когда на голову обрушился кулак, совсем не маленький, но до этого его успели очень сильно попинать ногами. Засунув парня в Визжащую хижину, чтобы никто сразу на него не наткнулся, трое пожирателей снова заняли свои позиции, ожидая тех, кого им приказали захватить.
читать дальшеЛюциус и Гермиона прошли в ювелирный магазинчик. Мужчина давно хотел приобрести что-нибудь девушке. Хотя та довольно долго отнекивалась и отказывалась, ему удалось настоять на своем.
— Лорд Малфой, юная леди, чем могу вам помочь? – за прилавком улыбался владелец, по совместительству продавец.
— Что-нибудь самое лучшее и подходящее моей спутнице и невесте, - произнес Люциус. Сейчас, имеется в виду последнее время, Малфой-старший стал более доступным, что ли. Его чувства не были скрыты за ледяным фасадом, хотя и так просто он их не транслировал всем. Они провели в лавке довольно много времени, в результате Гермиона стала обладательницей великолепных серег с рубинами, вторая пара была изумрудной, серебряного браслета с гравировками и золотой цепочки с кулоном из сияющего белого камня. Купил Люциус и красавца голубя, выполненного из горного хрусталя. Сейчас девушка несла его в руках. Они как раз собирались войти в Кабанью голову, где Люциус заказал им столик в приватной комнате, когда на улице раздались хлопки аппарации. Они оба обернулись, чтобы увидеть три десятка Пожирателей. Люциус втолкнул Гермиону в кафе и вошел следом, но одного взгляда хватило, чтобы тут же схватить девушку за руку и выдернуть обратно. В баре их ждали. Он был уверен, что ждали именно их, или может его одного, но ждали. Пытаясь не привлекать к себе внимания и прикрывая девушку собой, Люциус стал двигаться к ближайшему проулку, чтобы спрятать там Гермиону. Но удача сегодня была не на их стороне. По улице понесся крик – кричала девочка. На высокой ноте все оборвалось. Гермиона зажала рот рукой, наблюдая как на землю сломанной куклой, падает уже чья-то мертвая дочь. К ним, разбрасывая различные заклинания во все стороны, продвигалась группа из десятка пожирателей. Слишком много, чтобы справиться.
— Гермиона, - Люциус отразил очередной луч. Девушка тоже не отставала от него. Ее отвлек шум из проулка, она посмотрела туда и на секунду замерла, чего хватило, чтобы в нее попало заклинание. Гермиона с грустью смотрела, как на землю падает подаренный хрустальный голубь. Люциус успел поймать ее прежде, чем девушка рухнула на землю, но и сам оказался беззащитным, что моментально и сказалось. Его скрутили заклинанием, как и девушку, которая не отрываясь смотрела на голубя, который вместо того, чтобы упасть на землю, поднялся вверх и теперь завис в метрах двух с половиной от земли. Она медленно перевела взгляд, чтобы оглядеть улицу. За секунду до аппарации, к которой присоединили и ее с Люциусом, она успела увидеть лежащего на земле Драко Малфоя, рядом с ним Гарри, стоящую с непроницаемым и каким-то отстраненным лицом Индиру и полыхающий вокруг Метта огонь. А в следующую секунду ее утянуло, чтобы чуть позже упасть на плиты зала перед троном его темнейшества Волдеморта.
Снейп как раз был в лавке ингредиентов, когда поступил вызов, причем достаточно болезненный, надо сказать. Быстро расплатившись и захватив с собой ценную покупку, зельевар покинул лавку и зашел за угол. Он аппарировал буквально за несколько секунд до того, как началось нападение.
— Ссссеверуссс, почему я уззззнаю о возззращщщщении Поттера не от тебя? – поинтересовался со странными нотками в шипящем голосе Волдеморт.
— Мой лорд, я не мог... - начал заготовленную заранее речь Снейп, но не тут-то было. Его мозг словно взорвался, перед глазами все поплыло, щит на секунду рухнул, чего было достаточно, чтобы Темный лорд увидел то, что ему не предназначено. – Предатель. КРУЦИО, - Снейп оперся рукой на пол, прокусил губу, но не издал ни слова. – Круцио, - руки сжались в кулак, из прокушенной губы потекла кровь, но снова ни звука. – КРУЦИО, - новый удар, вторая рука также на полу, костяшки пальцев побелели, кровь побежала быстрее, но ни стона. Волдеморт поднял палочку для следующего удара, но между ним и зельеваром появились Пожиратели, которые моментально отошли в сторону, открывая взору Снейпа и Темного лорда плененных Гермиону и Люциуса, еще мгновение и Белла Лестрейндж, аппарировавшая в зал, толкает в сторону пленников светловолосую девушку – Луну Лавгуд.
— Какой у нассссс сссссегодня праззззздник, - прошипел Волдеморт. – Подожжжждем оссстальныхххх.
Северус понял, что все было спланировано и, вполне возможно, что они только что проиграли эту войну, по крайней мере, он точно выбыл из борьбы. "Почему упал щит?" - вот что мучило его в первую очередь.
Луна решила зайти в один магазинчик, который находился в переулке. Метт чуть приотстал, чтобы переговорить с друзьями. Они видели, как райнвекловка вошла в лавку, а сами стояли в самом начале переулка, спиной к главной улице. Гарри резко напрягся, и в следующую секунду раздались хлопки аппарации. Драко, Гарри и Метт вскинули палочки и направили их на переулок, где появились без масок на лице трое Лестрейнджей и с десяток молодняка. Белла моментально вскинулась, увидев племянника. Она была готова порвать его голыми руками. Гарри и Метт не дрались в полную силу, не столько оттого, что не хотели показать свою силу и сноровку, сколько из-за рухнувших под градом злости и боли щитов Гарри. Юноша действительно с трудом справлялся с тем, чтобы устоять на ногах. Это было плохо, очень плохо. Драко не сумел среагировать на несущееся в него заклинание и рухнул на землю под хруст собственных костей. Боль была такой, что даже кричать не было возможности, он мгновенно провалился в темноту. В следующее мгновение произошло несколько событий: Гарри пришел в себя, вдруг наполнившись странным покоем, над ним и дальше, в диаметре ста метров опустился купол телекинетика, Луна вылетела из дверей лавки, и тут же была схвачена Беллой за длинные распущенные волосы, и вокруг Метта вспыхнуло адское пламя.
Индира мгновенно развернулась при первом же хлопке к улице и увидела вылетевших, из бара Люциуса и Гермиону. Она никак не могла им помочь, ей просто мешали паникующие люди. Чем дальше, тем становилось хуже. И вдруг она увидела, как из рук Гермионы на землю падает что-то светящееся, сконцентрировавшись на этом, Индира выпустила свой дар. Она не столько увидела, сколько почувствовала, как падает Драко, рядом приседает Гарри, мгновенно закрывшийся таким мощным щитом, что ее сила просто отскочила от него, и вокруг Метта вспыхивает пламя.
Белла аппарировала вместе с пленницей, оставив остальных разбираться со студентами. Гарри поднял голову и откинул со лба волосы, открывая шрам.
— Поттер? – Рудольфус с удивлением смотрел на парня.
— Взять его, - закричал Рабастан. Вперед ринулась вся его команда, все десять человек. Одно почти не заметное движение и трое падают на землю, еще одно – и теперь их осталось пять, что и заставило остановиться. Никто не мог понять, как Гарри так быстро накладывает заклинания, тем более он бросал не единичные, а связки, в которых третье или четвертое все равно находило свою цель. Огонь взревел и под яростным взглядом Метта ринулся в сторону двух Лестрейнджей. Пятеро молодых пожирателей в страхе попытались аппарировать, не имея не малейшего понятия о телекинетическом щите. Их просто расплющило на первом же рывке. Братья в ужасе смотрели на искореженные тела своих подчиненных и медленно двигающийся к ним огонь. Они вскинули палочки и разом закричали.
— Агуаменти! – ноль эмоций. И тут огонь захватил обоих. Крик ужаса и боли прокатился по Хогсмиду и почти тут же заглох. Мгновение, и все потухло. Метт безразлично смотрел на семь кучек пепла, даже костей не осталось, только пепел.
— Ты в порядке? – спросил Гарри абсолютно спокойным голосом.
— Отлежусь денек, и все будет в норме, - отозвался Метт и покачнулся.
— Блин, что это было? – Метта подхватил, невесть откуда взявшийся, Невилл. Его рука была в крови, на лбу ссадина.
— Вы как? – Гарри сначала посмотрел на него, а потом на плачущую, рядом с ним, Джинни.
— Нормально, отбивались из засады, больше видели, чем сами участвовали, - признался Невилл.
— Это хорошо, - кивнула Индира и медленно села на землю, сняв щит. – Иногда стоит сбежать или спрятаться, чтобы остаться жить.
— Вы Рона видели? – всхлипнула Джинни.
— Инди, ты как? Сможешь меня прикрыть? – Гарри посмотрел на девушку.
— Что с Драко? – индианка вместо ответа задала свой вопрос.
– Жить будет, правда, сломаны обе ноги, может, будет хромать, хотя не думаю, - сказал Гарри.
— Ладно, делай, что хотел, я прикрою, - вздохнула Индира.
— Джинни, дай мне руку, - Гарри стянул с себя перчатку. Индира нахмурилась, как и Метт, но оба промолчали. Невилл и Джинни с удивлением смотрели на чистую кожу. Столько ходило слухов по школе, что же скрывается под этими перчатками, а оказалось, ничего. Джинни вложила свою ладонь в руку Гарри. Тот сразу поморщился, ну тяжело ему общаться с "плюсами". Опустив щиты, юноша еле подавил спазм в горле, на него сразу навалилось столько, что голова загудела, словно колокол. Сосредоточившись на Джинни и ее чувствах, Гарри стал искать похожий фон. Один, второй, третий, вот еще один – казалось, вся семья Уизли прибыла сюда. Юноша нахмурился – еще один сигнал, но очень слабый и переполненный болью, в стороне от основного места события. Гарри поднялся, его довольно ощутимо шатало.
— Гарри, - отвлек его голос Тавиара, появившегося рядом.
— Надо посмотреть там, - указал рукой направление Гарри. – Там кто-то из Уизли, сигнал очень слабый и много боли, - последние слова Гарри уже прошептал и рухнул без сознания на руки Тавиара. Он махнул рукой двум мужчинам, которых опознали только Индира и Метт, и те сразу пошли обыскивать указанное направление. Студентов стали переправлять в Хогвартс. Никто не был готов к нападению, жертв было слишком много, особенно среди детей. Больничное крыло оказалось переполнено, даже пришлось задействовать и помещения рядом, чтобы уложить всех. Из Святого Мунго прибыла подмога. Мадам Помфри суетилась около Драко, вливая в него костерост и фиксируя ноги. Тавиар же сидел рядом с Гарри, ограждая его от прикосновений. На пороге больничного крыла появился мужчина, на его руках лежал бессознательный Рон. Джинни с всхлипом бросилась к ним.
Этот день был кошмарным – двадцать три студента убито, шестьдесят раненных, из них сорок семь – дети, пятнадцать человек пропало, в том числе Луна Лавгуд, Люциус Малфой, Гермиона Грейнджер для всех, кто не знал, что она Поттер, и Северус Снейп, хотя его никто пропавшим не считал. Естественно в школу не преминул явиться сам министр. О, сколько же был всего сказано, когда он выяснил, что Гарри Поттер вернулся в школу, но тут же натолкнулся на противодействие профессоров Блека, Люпина и Верлея, которые даже близко не хотели подпускать его к юноше. Индира и Метт проводили министра и его прихвостней очень нехорошим взглядом, но сейчас обоих волновало то, как сказать Гарри о похищении его сестры. Этот день был полон взаимных оскорблений и обвинений между преподавателями школы и министерскими служащими, детского плача и угрюмого настроения тех, кто постарше и попытки привести в нормальное состояние тех, кто пострадал, погибшим уже никто не мог помочь. Колин Криви сидел в Большом зале с отсутствующим выражением на лице. На нем не было даже царапины, а вот его брат – Денис - сейчас лежал в одном из классов на первом этаже и его глаза уже никогда не откроются. Мальчик погиб прямо на глазах у брата, всего одно заклинание и жизнь оборвалась.
Гарри пришел в себя только на третьи сутки. За это время министр и его подчиненные уже убрались с территории школы. Авроры пытались выяснить, что же произошло в переулке, где по магическому следу отследили всех трех Лестренджей. Показания очевидцев были слишком противоречивы и поверить в ту ахинею, что им несли, было просто выше их сил. Кто же знал, что по большей части все говорили в основном правду. Джинни и Невилл молчали, отвечая лишь, что понятия не имеют, что там произошло, и подошли к четырем подросткам уже после того, как все закончилось. Метт лишь пожимал плечами, а Индира сказала, что смотрела в другую сторону, придумывая, как помочь профессору Малфою и Гермионе, но, к сожалению, она не успела. Что именно девушка имела в виду, так никто и не смог понять. Семикурсники Гриффиндора не пожелали прояснить ситуацию, ну, а к Гарри их просто не пустили, да и парень находился все время без сознания.
Спустя несколько часов, когда паника более менее улеглась, профессора собрались в кабинете директора для обсуждения сложившейся ситуации и поиска решений. Полное спокойствие Дамблдора ужасно раздражало Сириуса и Ремуса, да и МакГонагалл была не в восторге от его поведения.
— Надо что-то предпринять, - горячился Флитвик, переживающий за своих студентов, оказавшихся в лапах Пожирателей. Так получилось, что основная масса пленных оказалась именно с Рейнвекло.
— Мы даже не знаем, куда их забрали, - вздохнул Дамблдор. – Надо подождать, когда вернется Северус.
— А если он не вернется? – спросил Сириус.
— Северус умный человек и способен быстро сориентироваться в ситуации, - сказал директор. – Мы все знаем, на что способен Волдеморт, но за правое дело...
— Правое дело? – взвился Сириус. – Вы считаете, что для достижения цели все средства хороши? Знаете, директор, что-то у меня последнее время пропало всякое желание, выступать за светлую сторону, если она действует такими методами.
— Сириус, успокойся, - Ремус схватил друга за руку и дернул обратно в кресло, с которого тот вскочил.
— Мы, конечно же, подумаем, что можно сделать, - произнес Дамблдор.
— Только подумаем? – с ядовитым сарказмом поинтересовался Сириус.
— Что-то я там не видел никого, кто бы помогал студентам разбираться с этим нападением, - раздался ленивый голос Метта от двери. Преподаватели в шоке уставились на двух молодых людей, стоящих в открытых дверях. Когда и как они вошли в кабинет, что их даже Дамблдор не заметил, было не понятно.
— Как вы вошли? – поинтересовалась МакГонагалл.
— Нет ничего проще, если ты умен и хорошо натаскан, - пожала плечами Индира, ни на кого собственно не смотря. Тавиар скрыл усмешку, он сразу увидел своих подопечных, как только те появились в кабинете. Уж он-то знал, как ощущается дар каждого из них, а тут не было никаких сомнений, что Индира использовала свой, чтобы слегка скрыть их приближение, а затем и присутствие.
— Мне вот интересно, вы как собираетесь объяснять Гарри, что его сестру похитили и до сих пор ничего не сделано, чтобы выяснить, что с ней и где она, - Метт оглядел присутствующих.
— Не стоит вам вмешиваться в эту ситуацию, - строго сказал Дамблдор. – Идите в гостиную и ждите.
— Это вы нам? – поинтересовался Метт. Тавиар тихонечко хмыкнул. Директор понятия не имел, с кем имеет дело.
— Не стоит так, - покачала головой Индира. – А то будете как те, в переулке, кучкой пепла.
После этих слов девушка развернулась и стала спускаться по лестнице. Метт еще несколько секунд полюбовался шокированными и недоуменными лицами профессоров, кроме Верлея, естественно, и последовал за подругой. После того, как подростки скрылись, все насели на Тавиара, но тот не счел нужным дать какие-либо объяснения. Дамблдор настоял на своем – ожидать возвращения Снейпа. Тавиар в очередной раз за эти посиделки хмыкнул, и уже из своих комнат послал сообщение своим. К сожалению, в Хогсмиде в этот день осталось только четыре человека. Они включились в бой, но силы все равно были не равны. Основной задачей Тавиар поставил найти место, куда забрали пленников. Индира и Метт переселились к своему опекуну, не желая пока давать никаких объяснений по поводу случившегося, а слухов по школе ходило много. Прислушался к ним и Дамблдор, тем более что что-то общее в рассказах очевидцев было. Это заставляло задуматься. Директор даже посетил этот злополучный переулок. Каково же было его удивление, когда он понял, что тут по идее использовалось не так много магии, и огонь не был связан с магией никаким образом. Тупик, и еще какой.
— Что с Драко? – спросил Гарри.
— Я тут, - тут же отозвался блондин. Он сидел на кровати слева от Гарри.
— Ты как? – поинтересовался брюнет.
— Злюсь, - ответил тот.
— Тебя привели в порядок? – спросил Гарри, нахмурившись.
— В порядок-то меня привели, - скривился Драко. – Только ни отца, ни декана, ни Герми здесь нет.
Гарри сел на кровати, еле ощутимая сфера дрогнула. Тавиар установил щит, который не позволил бы, во-первых, посторонним прикасаться к Гарри, а во-вторых, уберег его при пробуждении от наплыва эмоций окружающих.
— Где они? – потребовал юноша.
— У него, - мотнул головой Драко. Метт только мысленно поаплодировал Драко, сумевшему так непосредственно объявить таки новости.
— И? – выделил свой вопрос Гарри.
— И ничего, - голос у Драко потускнел.
— То есть, никто ничего не делает? – уточнил Гарри, в голосе появились странные нотки, знакомые только Метту и Индире. Блондин только кивнул головой.
— Понятно, - медленно выдохнул Гарри, глаза воинственно полыхнули. Он встал с кровати, взял протянутую ему Индирой палочку, взмах – и парень стоит уже переодетым.
— Ты куда? – спросил Драко, впечатленный таким быстрым преобразованием.
— К Тавиару, он скорее всего, уже что-нибудь предпринял и имеет информацию о происходящем, - сказал Гарри.
— Я с тобой, - вскинулся Драко.
— Пошли, - кивнул брюнет. Они вчетвером покинули больничное крыло под изумленные взгляды остальных пациентов, только Рон поглядел на них каким-то оценивающим взглядом. Он понятия не имел, как относиться к этому новому Гарри Поттеру. ОН много чего ему сказал там, по дороге в Хогсмид, вот только сам во все это не верил. Он был обижен, сильно обижен этим, как он считал пренебрежением со стороны "лучшего друга". Джинни, конечно, держалась в стороне, но первой ее любовью был именно Гарри, а тот ни тогда особого внимания ей не уделял, ни сейчас. Теперь он вообще не замечал рыжую девушку, словно она пустое место. Это еще больше подливало масла в огонь.
Четверка прошла в апартаменты Верлея, где застала мини-собрание в лице самого Тавиара, Сириуса, Ремуса и Флитвика. Они разрабатывали стратегию на основании полученных сведений от "неизвестных личностей".
— И как это сделать? Дамблдор не горит желанием спасать ни студентов, ни Малфоя со Снейпом, - произнес Сириус, как раз тогда, когда вошли ребята.
— Давайте говорить честно, - Тавиар улыбнулся, увидев Гарри. – Директор ведет свою игру.
— Я думал, он перестал, - проворчал Сириус.
— Ты думаешь, так легко перестать, когда занимался этим из года в год? – в голосе Гарри просквозило удивление.
— Он долго объяснялся с Гермионой, признал публично, ну, перед Орденом, свои ошибки в отношении тебя, - тихо сказал Ремус.
— И вы поверили, - утвердительно произнесла Индира. Никто не успел ответить, как в дверь постучали. Метт открыл, на пороге появился Невилл, за ним насупившаяся Джинни.
— И что же привело вас сюда? – Тавиар посмотрел на двух студентов.
— Надо что-то делать, - выдал Невилл. – Время уходит.
— Да, что мы можем? – вцепилась в него Джинни, бросая злые взгляды почему-то на Гарри.
— У тебя есть предложения? – спокойно спросил Тавиар.
— За предложениями я пришел к вам, - произнес юноша.
— Хоть это радует, - пробурчал себе под нос Ремус. Гарри устроился на подоконнике и теперь изучал оттуда Джинни. Ему совсем не улыбалось то, что он видел. Девушка объявила ему войну, посчитав себя задетой его безразличием к ней, как к особе женского пола. Только этого ему сейчас не хватало. Индира подошла поближе и положила ладонь ему на бедро. От индианки не укрылось, как скривилась при этом Джинни.
— И что с ней делать? – прошептала она Гарри.
— Ну, убивать все-таки не стоит, - усмехнулся юноша.
— Я об этом даже не думала, - хмыкнула Индира. – Но это не самый лучший вариант. Она доставит нам много проблем, особенно тебе.
— Я знаю, Инди, но с этим придется смириться, - вздохнул Гарри. Голос Тавиара оторвал их от разговора друг с другом.
— Сейчас нам известно, где содержат пленников, и что все они на 10 утра сегодняшнего дня были живы, в том числе и профессор Снейп.
— Его раскрыли, - утвердительно произнес Гарри.
— Да, объяснений по поводу того, почему он не оповестил Лорда о твоем возращении до сих пор, Волдеморт не принял, - сказал Тавиар.
— Он не знал, что я в Хогвартсе? – Гарри недоуменно посмотрел на своего опекуна.
— Письма перехватывали и рецензировали, - пожал плечами Тавиар.
— Что? – взвилась Джинни.
— Мисс Уизли, не стоит кричать в моих комнатах, - сурово взглянул на девушку мужчина.
— Но читать чужие письма, - вскинулась та.
— Я буду делать все, что угодно, чтобы обеспечить безопасность моего подопечного, - Тавиар был предельно спокоен. Джинни снова окинула Гарри злым взглядом, тот только вздохнул на это.
— Мы можем их вытащить? – спросил Гарри.
— Да, но нужно дождаться подкрепления, - кивнул Тавиар.
— Мы с вами, - в один голос заявили Драко и Невилл. Тавиар посмотрел на парней, потом на Джинни и махнул рукой, как бы говоря, ну и черт с вами, хотите, значит, пойдете.
Всю ночь они обговаривали ситуацию, кто, что должен делать и чего не делать. На следующий день в двенадцать часов ночи Хогвартс покинули пять преподавателей и семь студентов, к ним присоединилась мадам Хуч и Рон Уизли, выписавшийся из больничного крыла. Дамблдор узнал об их исчезновении только час спустя, когда уже было поздно.
Около Хогсмида они повстречали три группы, в том числе и Маркуса, который обнял юных друзей под удивленные взгляды англичан. Через десять минут уже никого не было, только из укрытия появилась группа, которая произвела зачистку, чтобы никто не отследил след аппарации, и также бесшумно исчезла.
Дамблдор вызвал к себе членов Ордена и развил бурную деятельность. Он все-таки пробился в апартаменты Верлея, только ничего не смог обнаружить. Комнаты были как-то обезличены, совершенно не давая разгадки личности проживающего. Даже в комнате, которая принадлежала Гарри, было также холодно, словно человек тут не жил, а лишь забегал на пару минут, чтобы что-то забрать или поставить на полку. Одни тайны и больше ничего. Директор решил, наконец, пригласить к себе юношу для приватной беседы. Орден направился по следам группы, вот только совсем не туда, куда следовало.
Гермиона запахнулась в рваную мантию, пытаясь прикрыть свое полуобнаженное тело. Ее пытались изнасиловать, но остановились в самый последний момент. Она уже не плакала, слезы просто кончились, кончилось и детство, как-то разом, в одно мгновение. Если в день, когда она пошла с Люциусом в Хогсмид, она еще была наивной девушкой, пусть и умной, то сейчас от наивности и веры во все хорошее не осталось даже самой ничтожной крохи. Ее заперли этой холодной камере и больше не трогали. Она содрогалась от криков, которые до нее доносились. Ей даже казалось, что она узнала голос Люциуса. "Сколько мы уже здесь? Два дня, три, больше?" – Гермиона закрыла глаза и обхватила колени, пытаясь согреться. Неожиданный скрежет в замке заставил ее вздрогнуть и поднять голову. Дверь открылась, но яркий свет ослепил девушку, не давая разглядеть тюремщиков. Что-то влетело в камеру, шмякнулось на пол, раздался стон. Дверь камеры со стуком захлопнулась, провернулся ключ. Гермиона подползла к пленнику, которого кинули ей в камеру. Она повернула худенькое тело и замерла. У нее на руках лежала Луна Лавгуд, которую она по началу приняла за мальчика. Гермиона пробежала по волосам девушки, концы оказались подожженными.
— Скоты, - вырвалось у нее. Она всегда любовалась каскадом невероятных золотистых волос девушки.
— Они отрастут, - прошептала Луна.
— Я знаю, но все равно жалко, - Гермиона прижала девушку к себе. Та с каким-то облегчением вздохнула и расслабилась. Так они и просидели какое-то время.
— Ты как? – нарушила молчание Луна.
— Меня не трогают после попытки изнасилования, - тихо сказала Гермиона.
— Хорошо, меня не пытались, но это стерва... - Луна всхлипнула. – Нас ведь спасут?
— Я не знаю, Луна, честно, - прошептала Гермиона. Где-то снова раздался крик. Обе девушки вздрогнули.
— Профессор Снейп сильный человек, что же нужно сделать, чтобы он стал так кричать, - Луна, не отрываясь, смотрела на дверь.
— Это он? – Гермиона посмотрела на девушку.
— Да, его камера рядом с моей была. Они оттуда даже не выходят, совсем не дают ему отдыха, - содрогнулась Луна.
А в это время Северус Снейп обвис на цепях, не выдержав очередных пыток. Трое суток ада, на спине не осталось ни одного живого места, запястья стерты в кровь и, казалось, что уже потеряли чувствительность навсегда. Это был настоящий кошмар, который даже в страшном сне не присниться. Круцио сменялось побоями, затем снова Круцио, которое тут же переходило в проклятие хлыста. Особенно старалась Белла и МакНейр, который не брезговал, и помахать ножом. Его раз за разом приводили в чувство, чтобы начать все заново. Зельевар уже смирился с тем, что не выйдет отсюда живым. Сейчас хотелось просто умереть, и, чем быстрее, тем лучше. Ждать помощи было не откуда. Снейп только стиснул зубы, ожидая новой порции издевательств.
Он хорошо помнил, как в его камеру привели Люциуса, вернее приволокли. Аристократ из всех сил старался держать свою маску, и надо сказать, ему это удавалось, до тех пор, пока МакНейр не перебил ему правую руку в нескольких местах и не раздробил пальцы, при этом насмехаясь, что теперь Малфой не сможет быть таким уж хорошим магом, если, конечно, выживет. Что происходит с остальными, Снейп не знал, лишь слышал крики девушки за стеной, иногда, и сильно надеялся, что это не Гермиона Грейнджер, у него никак не получилось ассоциировать ее с Поттером.
Дыхание перехватило, его окатили ледяной волной, сняли цепи, и он рухнул на пол, сил не было совсем.
— Вставай, мразь, пора к Повелителю, - выплюнул кто-то. Его выволокли из камеры. Снейп поднял голову и увидел, что чуть впереди волокут блондина. "Люциус", - промелькнула мысль. Вторая мысль, пришедшая на ум была о том, что это конец. В подземельях было слишком тихо, словно все пленники мертвы. Их притащили в тронный зол и бросили на пол перед Волдемортом.
— Сссссегодня вы умрете, - оповестил их шипением Темный лорд.
— Сдохни уже, тварь, - слабым голосом выдал Люциус.
— Круцио, - тут же последовал ответ. Малфой-старший не выдержал сразу, слишком слаб был.
— Что, мой дорогой, больно? – склонилась над ним Белла.
— Тебе не жить, стерва, - голос был почти не слышен. Та разразилась громким хохотом.
— Тебе действительно не жить, стерва, - раздался голос Нарциссы. В нем было столько ярости, что многих передернуло.
— А вот и моя пропащая сестричка, - Белла оскалилась. Волдеморт поднял палочку, чтобы запустить Круцио в женщину, но ее закрыли собой два дюжих молодца. Белла закричала, когда увидела, как за спиной Нарциссы возникает Андромеда Тонск, ее старшая сестра. – Ты, предательница крови.
— Закрой рот, Белла, не то закрою тебе его я, - холодно посоветовала Андромеда.
— Отдай мне их, Волдеморт, - заявила Нарцисса.
— Как ты сссссмешшшшь так сссо мной раззззговаривать? – Темный лорд чуть не перешел на парселтанг.
— Ты мне не указ, - Нарцисса резко выбросила руку. Волдеморт уклонился в сторону, но никакого луча не было, зато с громким стуком в трон вонзился кинжал. Это послужило сигналом для начала битвы. В школе мало кто обратил внимание на исчезновение Андромеды, а та сразу же связалась с Нарциссой, поскольку на самый крайний случай Люциус дал ей координаты для связи. Вампиры двигались слишком быстро для глаз людей, что стало ясно сразу, как только несколько Пожирателей встретились с полом со свернутыми шеями.
— Меда, уходи, - крикнула Нарцисса. Ей-то было проще, она прошла инициацию и ее убить было не так просто. Она стремилась добраться до Люциуса и Северуса, но ей не удалось. Волдеморт аппарировал вместе с Беллой, МакНейром и пленниками. Одновременно с этим началось и внешнее нападение на замок.
Невилл, Рон, Джинни и Драко бились с оборотнями, которые стояли в охране. Одно радовало, надо было просто держать тех на расстоянии, поскольку не так много было среди них магов.
— Пленники в подземелье, - крикнул Маркус, указав на лестницу вниз, но коридор был таким узким, что по нему могли пройти только подростки. Семеро ребят тут же двинулись туда. Маркус заработал злой взгляд от Тавиара. Пробраться в подземелья оказалось довольно просто, поскольку в самом замке тоже шла битва.
— Как интересно, - задумчиво произнес Гарри.
— Что именно? – раздраженно бросил Рон.
— Тут идет бой, но фон у нападающих странный, - тем же тоном ответил Гарри. – Где-то я его уже ощущал.
— Не важно, это нам на руку, надо добраться до камер, - поторопила всех Индира. Они вывались в коридор как раз в тот момент, когда один из Пожирателей схватил Гермиону за ее длинные волосы и, накрутив их на кулак, поволок вдоль коридора. Луна от удара отлетела к стене и пыталась подняться на ноги. Драко бросился к ней на помощь. Неожиданно они двое оказались отрезанными от всех остальных упавшими решетками.
— Ищите выход и убирайтесь отсюда, - приказал Метт, бросая Драко вторую палочку, естественно не свою. – И будьте осторожны.
— Прелестно, - выругался Рон. – Чего стоим, кого ждем?
— Метт? – Гарри посмотрел на друга, тот кивнул. Невилл, Джинни и Рон резко подались назад, когда Метт приложил руки к прутьям решетки, и буквально через несколько секунд те жидким железом стекли на пол.
— Что это? – прошептала в ужасе Джинне, но никто ей не ответил.
— Эй, а нас так выпустить? – крикнул Драко.
— Вам проще уйти так, как мы пришли, - крикнула в ответ Индира. Драко покачал головой, но подхватив Луну, осторожно повел ее к лестнице. Восхождение будет намного сложнее, чем спуск, тем более что девушка явно была не в форме. Драко стянул с себя мантию и укутал в нее рейнвекловку. Ему даже показалось, что он ослышался, когда еле слышный шепот достиг его слуха: "Спасибо".
Выплавляя путь, Метт вел вперед шестерых ребят. Джинни и Рон все больше раздражались и злились, что мешало Гарри. Наконец, он не выдержал.
— Да, уймитесь вы оба. Ваша злость ничего не изменит. Неужели, так сложно понять и смириться с тем, что я изменился.
— Не слишком ли ты круто изменился? – фыркнула Джинни. Индира напряглась. Гарри же психанул, по коридору прошел поток. Рон, Джинни и Невилл чуть не задохнулись от не контролируемого выброса эмоций эмпата. Но если Невилла только задело, то обоим Уизли досталось по полной. Это нисколько не улучшило ситуации, наоборот. Метт схватил друга за руку и потащил вперед, явно желая, чтобы тот остыл. Они хоть и держали постоянно щиты, все же получили свою порцию удара. Отношения с рыжими накалялись.
Они настигли, вернее, ворвались в комнату как раз в тот момент, когда Пожиратель уже срывал остатки одежды с отбивающейся от него Гермионы. Мгновение, и его впечатало в стену с таким хрустом, что стало понятно, подняться он уже не сможет по причине смерти. Гарри скинул с себя мантию и одел сестру, прижав ее к себе. Та расслабилась в его руках. Некоторое время они вот так и стояли, а потом она подняла голову и тут же увидела в руках Индиры своего хрустального голубя. Индианка забрала его тогда.
— Спасибо, - прошептала Гермиона.
— Не за что, подруга. Ты как?
— Выживу, - мрачно оповестила она всех. – Не дождутся.
— Умница, - усмехнулся Метт.
— Где остальные? – спросил Невилл.
— Не знаю, надо проверить камеры, - Гермиона не собиралась раскисать.
Проверка почти ничего не дала. В трех камерах они нашли мертвых подростков, остальных не было. Так они добрались до конца коридора, где обнаружили троих живых, но жутко напуганных и измученных.
— Джинни, Рон, забирайте их и уходите, - Гарри кивнул в сторону решетки. – Метт.
— Сейчас, - кивнул тот и рванул в другой конец коридора, чтобы расплавить решетку, перекрывающую выход к лестнице, по которой они сюда спустились.
— Почему мы должны тебя слушаться? – взвилась Джинни.
— БЫСТРО! – рявкнула Индира, усилив действие телекинетическим толчком по пятой точке девушки. Та взвизгнула, одарила индианку полным ненависти взглядом, но пошла, выполнять приказ. Рон промолчал, но был не менее зол, чем сестра.
— Люциус и профессор Снейп, - сказала Гермиона. Гарри кивнул и посмотрел на Невилла.
— Нев, береги мою сестру и выведи ее отсюда.
— А вы? – спросил гриффиндорец.
— А мы тут немного пошаримся, - хмыкнул Метт.
В это время Драко и Луна как раз поднялись наверх, но вот незадача, у входа возвышалось несколько фигур в мантиях, явно не дружелюбных.
— Какие люди, - на них уставились злые глаза. Драко направил на врага палочку, Луна схватила вторую, тоже приготовившись к борьбе. Было ясно, что никакого вопроса о том, что их попытаются взять живыми, не будет. Оставалось только одно, отступать вниз. Места для боя просто не было.
— Вылезайте, - орали на них. В темноту лестницы полетели первые заклинания. Уйти с их пути просто не представлялось возможным. Драко выставил щит, но он был сломлен первым же ударом. Секо попало в плечо Луне, и Драко задвинул ее себе за спину, оказавшись на пути всего летящего. Он только успевал ставить щиты, но следующий удар пришелся по ногам, которые только что, были приведены в порядок, и только благодаря Луне не рухнул. Девушка помогла ему опуститься на ступеньки и стала осторожно его проверять.
— Где, Драко?
— Нормально, но, кажется, снова сломана нога, - произнес Драко. Никаких заклятий сверху не неслось. Все вдруг прекратилось.
— Эй, - перед ними вырос Рон. – Вы чего тут?
— Пожиратели, - ответила устало Луна.
— Драко?! – позвали сверху. Блондин неверяще посмотрел наверх.
— Мама?
— Драко, сынок, поднимайся, - позвала Нарцисса. Юноша с трудом поднялся на ноги, Луна подставила ему плечо, хотя и сама еле стояла на ногах, и они, ковыляя, поплелись наверх. Драко даже не понял, настолько быстро оказался в объятиях матери. Он только и смог, что уткнуться ей в плечо.
— Ты откуда здесь? – прошептал он.
— Твоя тетя позвала, - улыбнулась женщина, в свете блеснули клыки. Джинни поежилась, только сейчас обратив внимание на четырех мужчин рядом с Нарциссой Малфой.
— Тетя Андромеда? – уточнил Драко.
— Я, племянник, я, - появилась та перед ними, прихрамывая на правую ногу.
— Меда, я же сказала, - Нарцисса укоризненно посмотрела на сестру. Та только отмахнулась в ответ.
— Ты забрала Люциуса и Северуса?
— Нет, их аппарировали, куда, не знаю, - ответила женщина и тут же резко обернулась на сдавленный вскрик.
— Мордред, - выругался Драко, глядя на еще больше побледневшую Гермиону. Матери он пояснил. – Герм – невеста отца.
— Гарри их вытащит, - уверенно произнес Невилл.
— Хмм, - Нарцисса посмотрела на юношу, который так был уверен в своем товарище. – И что же заставляет тебя в это верить?
— Они сильнее и могущественнее, чем кажутся, - ответила за Невилла Гермиона.
— Леди Поттер, - улыбнулась Нарцисса.
— Значит, Люциус вам сказал? – Гермиона не была особенно удивлена.
— Я первая догадалась, именно я навела его на мысль, чья вы дочь, - улыбнулась женщина.
— Тут тихо, - вдруг подала голос четверокурсница-рейнвекловка.
— Бой идет внутри, всех кто был снаружи уже или перебили, или они сбежали, - пояснила Нарцисса. – Странно, что всех держали здесь. Похоже, это была приманка, только она не сработала.
— Где Гарри, Метт и Индира? – перед ними вырос Тавиар, но в это время стены замка содрогнулись. – Можете не отвечать, я уже понял, - тут же сказал Верлей.
— Вы так уверены, что это они? – удивилась Андромеда.
— Поверьте, именно они, - кивнул с усмешкой Тавиар, затем оглядел четырех студентов и заявил. – Вас ждет отработка по завершении. Если даже вам сказали, что есть лестница, это не значит, что на нее стоит соваться.
— Да, сэр, - ответили Драко и Невилл. Уизли промолчали, мрачно взглянув на профессора ЗОТИ. Пока все обменивались любезностями и знакомились, в замке все шло своим чередом.
Волдеморт с пленниками перенесся в небольшой домик в миле от Замка и теперь оттуда наблюдал за боем. Там не осталось никого из ближнего круга, а остальными можно было пожертвовать. Не знал он только одного, что кое-кто уже в курсе, что они ушли из замка, но ушли не далеко.
— Я его чувствую, но он не в замке, - сказал Гарри, нахмурившись.
— Можешь проследить его? – спросила Индира.
— Постараюсь, - кивнул парень, снимая перчатку, но до того, как он положил ладонь на стену, ее перехватил Метт и покачал головой.
— Не думаю, что надо. Кто знает, что тут происходило.
— Он прав, - уставившись на стену, произнесла Индира. Стены содрогнулись, когда нижняя плита сдвинулась под усилием ее мысли. – Уходим отсюда.
Они продвигались вперед, а Индира рушила за их спинами стены, ориентируясь на слова Гарри, есть тут кто или нет. Живых пленников они больше не обнаружили, это означало, что остальные студенты мертвы.
— Нашел, - воскликнул Гарри. Хлопок аппарации совпал с новым разрушением внутри Замка. Тот стал складываться как карточный домик. Индира нарушила опорную стену. Именно этот удар и воспринял Тавиар. Ребята оказались перед небольшим домом, спрятанным в гуще листвы. Они даже не сомневались в своем решении и спокойно двинулись к дверям.
— Волдеморт ушел, а остальные все еще здесь, - сказал Гарри и крутанул в руках палочку. Три заклятия смели дверь начисто. Бой был быстрым, вернее, его совсем не было. Индира раскидала всех на стены, они забрали двух мужчин, после чего аппарировали, но Метт оставил свой подарок, маленький костерок, который после их исчезновения мгновенно взревел и быстро распространился по дому. МакНейр и Белла успели аппарировать, а вот пятеро других, кто присоединился к ним – нет.
Возвращение в школу не было триумфальным. Они просто пришли и привели с собой тех, кого сумели спасти. Гарри сразу же закрылся в своей комнате. Ни с кем разговаривать он не хотел. Если до этой минуты он и надеялся, что сможет остаться более-менее в стороне, то теперь стало ясно, что это не так, ему придется принять непосредственное участие в этой войне, которая набирала обороты.
Рон даже пикнуть не успел, как его скрутили, как куклу. Сознания померкло, когда на голову обрушился кулак, совсем не маленький, но до этого его успели очень сильно попинать ногами. Засунув парня в Визжащую хижину, чтобы никто сразу на него не наткнулся, трое пожирателей снова заняли свои позиции, ожидая тех, кого им приказали захватить.
читать дальшеЛюциус и Гермиона прошли в ювелирный магазинчик. Мужчина давно хотел приобрести что-нибудь девушке. Хотя та довольно долго отнекивалась и отказывалась, ему удалось настоять на своем.
— Лорд Малфой, юная леди, чем могу вам помочь? – за прилавком улыбался владелец, по совместительству продавец.
— Что-нибудь самое лучшее и подходящее моей спутнице и невесте, - произнес Люциус. Сейчас, имеется в виду последнее время, Малфой-старший стал более доступным, что ли. Его чувства не были скрыты за ледяным фасадом, хотя и так просто он их не транслировал всем. Они провели в лавке довольно много времени, в результате Гермиона стала обладательницей великолепных серег с рубинами, вторая пара была изумрудной, серебряного браслета с гравировками и золотой цепочки с кулоном из сияющего белого камня. Купил Люциус и красавца голубя, выполненного из горного хрусталя. Сейчас девушка несла его в руках. Они как раз собирались войти в Кабанью голову, где Люциус заказал им столик в приватной комнате, когда на улице раздались хлопки аппарации. Они оба обернулись, чтобы увидеть три десятка Пожирателей. Люциус втолкнул Гермиону в кафе и вошел следом, но одного взгляда хватило, чтобы тут же схватить девушку за руку и выдернуть обратно. В баре их ждали. Он был уверен, что ждали именно их, или может его одного, но ждали. Пытаясь не привлекать к себе внимания и прикрывая девушку собой, Люциус стал двигаться к ближайшему проулку, чтобы спрятать там Гермиону. Но удача сегодня была не на их стороне. По улице понесся крик – кричала девочка. На высокой ноте все оборвалось. Гермиона зажала рот рукой, наблюдая как на землю сломанной куклой, падает уже чья-то мертвая дочь. К ним, разбрасывая различные заклинания во все стороны, продвигалась группа из десятка пожирателей. Слишком много, чтобы справиться.
— Гермиона, - Люциус отразил очередной луч. Девушка тоже не отставала от него. Ее отвлек шум из проулка, она посмотрела туда и на секунду замерла, чего хватило, чтобы в нее попало заклинание. Гермиона с грустью смотрела, как на землю падает подаренный хрустальный голубь. Люциус успел поймать ее прежде, чем девушка рухнула на землю, но и сам оказался беззащитным, что моментально и сказалось. Его скрутили заклинанием, как и девушку, которая не отрываясь смотрела на голубя, который вместо того, чтобы упасть на землю, поднялся вверх и теперь завис в метрах двух с половиной от земли. Она медленно перевела взгляд, чтобы оглядеть улицу. За секунду до аппарации, к которой присоединили и ее с Люциусом, она успела увидеть лежащего на земле Драко Малфоя, рядом с ним Гарри, стоящую с непроницаемым и каким-то отстраненным лицом Индиру и полыхающий вокруг Метта огонь. А в следующую секунду ее утянуло, чтобы чуть позже упасть на плиты зала перед троном его темнейшества Волдеморта.
Снейп как раз был в лавке ингредиентов, когда поступил вызов, причем достаточно болезненный, надо сказать. Быстро расплатившись и захватив с собой ценную покупку, зельевар покинул лавку и зашел за угол. Он аппарировал буквально за несколько секунд до того, как началось нападение.
— Ссссеверуссс, почему я уззззнаю о возззращщщщении Поттера не от тебя? – поинтересовался со странными нотками в шипящем голосе Волдеморт.
— Мой лорд, я не мог... - начал заготовленную заранее речь Снейп, но не тут-то было. Его мозг словно взорвался, перед глазами все поплыло, щит на секунду рухнул, чего было достаточно, чтобы Темный лорд увидел то, что ему не предназначено. – Предатель. КРУЦИО, - Снейп оперся рукой на пол, прокусил губу, но не издал ни слова. – Круцио, - руки сжались в кулак, из прокушенной губы потекла кровь, но снова ни звука. – КРУЦИО, - новый удар, вторая рука также на полу, костяшки пальцев побелели, кровь побежала быстрее, но ни стона. Волдеморт поднял палочку для следующего удара, но между ним и зельеваром появились Пожиратели, которые моментально отошли в сторону, открывая взору Снейпа и Темного лорда плененных Гермиону и Люциуса, еще мгновение и Белла Лестрейндж, аппарировавшая в зал, толкает в сторону пленников светловолосую девушку – Луну Лавгуд.
— Какой у нассссс сссссегодня праззззздник, - прошипел Волдеморт. – Подожжжждем оссстальныхххх.
Северус понял, что все было спланировано и, вполне возможно, что они только что проиграли эту войну, по крайней мере, он точно выбыл из борьбы. "Почему упал щит?" - вот что мучило его в первую очередь.
Луна решила зайти в один магазинчик, который находился в переулке. Метт чуть приотстал, чтобы переговорить с друзьями. Они видели, как райнвекловка вошла в лавку, а сами стояли в самом начале переулка, спиной к главной улице. Гарри резко напрягся, и в следующую секунду раздались хлопки аппарации. Драко, Гарри и Метт вскинули палочки и направили их на переулок, где появились без масок на лице трое Лестрейнджей и с десяток молодняка. Белла моментально вскинулась, увидев племянника. Она была готова порвать его голыми руками. Гарри и Метт не дрались в полную силу, не столько оттого, что не хотели показать свою силу и сноровку, сколько из-за рухнувших под градом злости и боли щитов Гарри. Юноша действительно с трудом справлялся с тем, чтобы устоять на ногах. Это было плохо, очень плохо. Драко не сумел среагировать на несущееся в него заклинание и рухнул на землю под хруст собственных костей. Боль была такой, что даже кричать не было возможности, он мгновенно провалился в темноту. В следующее мгновение произошло несколько событий: Гарри пришел в себя, вдруг наполнившись странным покоем, над ним и дальше, в диаметре ста метров опустился купол телекинетика, Луна вылетела из дверей лавки, и тут же была схвачена Беллой за длинные распущенные волосы, и вокруг Метта вспыхнуло адское пламя.
Индира мгновенно развернулась при первом же хлопке к улице и увидела вылетевших, из бара Люциуса и Гермиону. Она никак не могла им помочь, ей просто мешали паникующие люди. Чем дальше, тем становилось хуже. И вдруг она увидела, как из рук Гермионы на землю падает что-то светящееся, сконцентрировавшись на этом, Индира выпустила свой дар. Она не столько увидела, сколько почувствовала, как падает Драко, рядом приседает Гарри, мгновенно закрывшийся таким мощным щитом, что ее сила просто отскочила от него, и вокруг Метта вспыхивает пламя.
Белла аппарировала вместе с пленницей, оставив остальных разбираться со студентами. Гарри поднял голову и откинул со лба волосы, открывая шрам.
— Поттер? – Рудольфус с удивлением смотрел на парня.
— Взять его, - закричал Рабастан. Вперед ринулась вся его команда, все десять человек. Одно почти не заметное движение и трое падают на землю, еще одно – и теперь их осталось пять, что и заставило остановиться. Никто не мог понять, как Гарри так быстро накладывает заклинания, тем более он бросал не единичные, а связки, в которых третье или четвертое все равно находило свою цель. Огонь взревел и под яростным взглядом Метта ринулся в сторону двух Лестрейнджей. Пятеро молодых пожирателей в страхе попытались аппарировать, не имея не малейшего понятия о телекинетическом щите. Их просто расплющило на первом же рывке. Братья в ужасе смотрели на искореженные тела своих подчиненных и медленно двигающийся к ним огонь. Они вскинули палочки и разом закричали.
— Агуаменти! – ноль эмоций. И тут огонь захватил обоих. Крик ужаса и боли прокатился по Хогсмиду и почти тут же заглох. Мгновение, и все потухло. Метт безразлично смотрел на семь кучек пепла, даже костей не осталось, только пепел.
— Ты в порядке? – спросил Гарри абсолютно спокойным голосом.
— Отлежусь денек, и все будет в норме, - отозвался Метт и покачнулся.
— Блин, что это было? – Метта подхватил, невесть откуда взявшийся, Невилл. Его рука была в крови, на лбу ссадина.
— Вы как? – Гарри сначала посмотрел на него, а потом на плачущую, рядом с ним, Джинни.
— Нормально, отбивались из засады, больше видели, чем сами участвовали, - признался Невилл.
— Это хорошо, - кивнула Индира и медленно села на землю, сняв щит. – Иногда стоит сбежать или спрятаться, чтобы остаться жить.
— Вы Рона видели? – всхлипнула Джинни.
— Инди, ты как? Сможешь меня прикрыть? – Гарри посмотрел на девушку.
— Что с Драко? – индианка вместо ответа задала свой вопрос.
– Жить будет, правда, сломаны обе ноги, может, будет хромать, хотя не думаю, - сказал Гарри.
— Ладно, делай, что хотел, я прикрою, - вздохнула Индира.
— Джинни, дай мне руку, - Гарри стянул с себя перчатку. Индира нахмурилась, как и Метт, но оба промолчали. Невилл и Джинни с удивлением смотрели на чистую кожу. Столько ходило слухов по школе, что же скрывается под этими перчатками, а оказалось, ничего. Джинни вложила свою ладонь в руку Гарри. Тот сразу поморщился, ну тяжело ему общаться с "плюсами". Опустив щиты, юноша еле подавил спазм в горле, на него сразу навалилось столько, что голова загудела, словно колокол. Сосредоточившись на Джинни и ее чувствах, Гарри стал искать похожий фон. Один, второй, третий, вот еще один – казалось, вся семья Уизли прибыла сюда. Юноша нахмурился – еще один сигнал, но очень слабый и переполненный болью, в стороне от основного места события. Гарри поднялся, его довольно ощутимо шатало.
— Гарри, - отвлек его голос Тавиара, появившегося рядом.
— Надо посмотреть там, - указал рукой направление Гарри. – Там кто-то из Уизли, сигнал очень слабый и много боли, - последние слова Гарри уже прошептал и рухнул без сознания на руки Тавиара. Он махнул рукой двум мужчинам, которых опознали только Индира и Метт, и те сразу пошли обыскивать указанное направление. Студентов стали переправлять в Хогвартс. Никто не был готов к нападению, жертв было слишком много, особенно среди детей. Больничное крыло оказалось переполнено, даже пришлось задействовать и помещения рядом, чтобы уложить всех. Из Святого Мунго прибыла подмога. Мадам Помфри суетилась около Драко, вливая в него костерост и фиксируя ноги. Тавиар же сидел рядом с Гарри, ограждая его от прикосновений. На пороге больничного крыла появился мужчина, на его руках лежал бессознательный Рон. Джинни с всхлипом бросилась к ним.
Этот день был кошмарным – двадцать три студента убито, шестьдесят раненных, из них сорок семь – дети, пятнадцать человек пропало, в том числе Луна Лавгуд, Люциус Малфой, Гермиона Грейнджер для всех, кто не знал, что она Поттер, и Северус Снейп, хотя его никто пропавшим не считал. Естественно в школу не преминул явиться сам министр. О, сколько же был всего сказано, когда он выяснил, что Гарри Поттер вернулся в школу, но тут же натолкнулся на противодействие профессоров Блека, Люпина и Верлея, которые даже близко не хотели подпускать его к юноше. Индира и Метт проводили министра и его прихвостней очень нехорошим взглядом, но сейчас обоих волновало то, как сказать Гарри о похищении его сестры. Этот день был полон взаимных оскорблений и обвинений между преподавателями школы и министерскими служащими, детского плача и угрюмого настроения тех, кто постарше и попытки привести в нормальное состояние тех, кто пострадал, погибшим уже никто не мог помочь. Колин Криви сидел в Большом зале с отсутствующим выражением на лице. На нем не было даже царапины, а вот его брат – Денис - сейчас лежал в одном из классов на первом этаже и его глаза уже никогда не откроются. Мальчик погиб прямо на глазах у брата, всего одно заклинание и жизнь оборвалась.
Гарри пришел в себя только на третьи сутки. За это время министр и его подчиненные уже убрались с территории школы. Авроры пытались выяснить, что же произошло в переулке, где по магическому следу отследили всех трех Лестренджей. Показания очевидцев были слишком противоречивы и поверить в ту ахинею, что им несли, было просто выше их сил. Кто же знал, что по большей части все говорили в основном правду. Джинни и Невилл молчали, отвечая лишь, что понятия не имеют, что там произошло, и подошли к четырем подросткам уже после того, как все закончилось. Метт лишь пожимал плечами, а Индира сказала, что смотрела в другую сторону, придумывая, как помочь профессору Малфою и Гермионе, но, к сожалению, она не успела. Что именно девушка имела в виду, так никто и не смог понять. Семикурсники Гриффиндора не пожелали прояснить ситуацию, ну, а к Гарри их просто не пустили, да и парень находился все время без сознания.
Спустя несколько часов, когда паника более менее улеглась, профессора собрались в кабинете директора для обсуждения сложившейся ситуации и поиска решений. Полное спокойствие Дамблдора ужасно раздражало Сириуса и Ремуса, да и МакГонагалл была не в восторге от его поведения.
— Надо что-то предпринять, - горячился Флитвик, переживающий за своих студентов, оказавшихся в лапах Пожирателей. Так получилось, что основная масса пленных оказалась именно с Рейнвекло.
— Мы даже не знаем, куда их забрали, - вздохнул Дамблдор. – Надо подождать, когда вернется Северус.
— А если он не вернется? – спросил Сириус.
— Северус умный человек и способен быстро сориентироваться в ситуации, - сказал директор. – Мы все знаем, на что способен Волдеморт, но за правое дело...
— Правое дело? – взвился Сириус. – Вы считаете, что для достижения цели все средства хороши? Знаете, директор, что-то у меня последнее время пропало всякое желание, выступать за светлую сторону, если она действует такими методами.
— Сириус, успокойся, - Ремус схватил друга за руку и дернул обратно в кресло, с которого тот вскочил.
— Мы, конечно же, подумаем, что можно сделать, - произнес Дамблдор.
— Только подумаем? – с ядовитым сарказмом поинтересовался Сириус.
— Что-то я там не видел никого, кто бы помогал студентам разбираться с этим нападением, - раздался ленивый голос Метта от двери. Преподаватели в шоке уставились на двух молодых людей, стоящих в открытых дверях. Когда и как они вошли в кабинет, что их даже Дамблдор не заметил, было не понятно.
— Как вы вошли? – поинтересовалась МакГонагалл.
— Нет ничего проще, если ты умен и хорошо натаскан, - пожала плечами Индира, ни на кого собственно не смотря. Тавиар скрыл усмешку, он сразу увидел своих подопечных, как только те появились в кабинете. Уж он-то знал, как ощущается дар каждого из них, а тут не было никаких сомнений, что Индира использовала свой, чтобы слегка скрыть их приближение, а затем и присутствие.
— Мне вот интересно, вы как собираетесь объяснять Гарри, что его сестру похитили и до сих пор ничего не сделано, чтобы выяснить, что с ней и где она, - Метт оглядел присутствующих.
— Не стоит вам вмешиваться в эту ситуацию, - строго сказал Дамблдор. – Идите в гостиную и ждите.
— Это вы нам? – поинтересовался Метт. Тавиар тихонечко хмыкнул. Директор понятия не имел, с кем имеет дело.
— Не стоит так, - покачала головой Индира. – А то будете как те, в переулке, кучкой пепла.
После этих слов девушка развернулась и стала спускаться по лестнице. Метт еще несколько секунд полюбовался шокированными и недоуменными лицами профессоров, кроме Верлея, естественно, и последовал за подругой. После того, как подростки скрылись, все насели на Тавиара, но тот не счел нужным дать какие-либо объяснения. Дамблдор настоял на своем – ожидать возвращения Снейпа. Тавиар в очередной раз за эти посиделки хмыкнул, и уже из своих комнат послал сообщение своим. К сожалению, в Хогсмиде в этот день осталось только четыре человека. Они включились в бой, но силы все равно были не равны. Основной задачей Тавиар поставил найти место, куда забрали пленников. Индира и Метт переселились к своему опекуну, не желая пока давать никаких объяснений по поводу случившегося, а слухов по школе ходило много. Прислушался к ним и Дамблдор, тем более что что-то общее в рассказах очевидцев было. Это заставляло задуматься. Директор даже посетил этот злополучный переулок. Каково же было его удивление, когда он понял, что тут по идее использовалось не так много магии, и огонь не был связан с магией никаким образом. Тупик, и еще какой.
— Что с Драко? – спросил Гарри.
— Я тут, - тут же отозвался блондин. Он сидел на кровати слева от Гарри.
— Ты как? – поинтересовался брюнет.
— Злюсь, - ответил тот.
— Тебя привели в порядок? – спросил Гарри, нахмурившись.
— В порядок-то меня привели, - скривился Драко. – Только ни отца, ни декана, ни Герми здесь нет.
Гарри сел на кровати, еле ощутимая сфера дрогнула. Тавиар установил щит, который не позволил бы, во-первых, посторонним прикасаться к Гарри, а во-вторых, уберег его при пробуждении от наплыва эмоций окружающих.
— Где они? – потребовал юноша.
— У него, - мотнул головой Драко. Метт только мысленно поаплодировал Драко, сумевшему так непосредственно объявить таки новости.
— И? – выделил свой вопрос Гарри.
— И ничего, - голос у Драко потускнел.
— То есть, никто ничего не делает? – уточнил Гарри, в голосе появились странные нотки, знакомые только Метту и Индире. Блондин только кивнул головой.
— Понятно, - медленно выдохнул Гарри, глаза воинственно полыхнули. Он встал с кровати, взял протянутую ему Индирой палочку, взмах – и парень стоит уже переодетым.
— Ты куда? – спросил Драко, впечатленный таким быстрым преобразованием.
— К Тавиару, он скорее всего, уже что-нибудь предпринял и имеет информацию о происходящем, - сказал Гарри.
— Я с тобой, - вскинулся Драко.
— Пошли, - кивнул брюнет. Они вчетвером покинули больничное крыло под изумленные взгляды остальных пациентов, только Рон поглядел на них каким-то оценивающим взглядом. Он понятия не имел, как относиться к этому новому Гарри Поттеру. ОН много чего ему сказал там, по дороге в Хогсмид, вот только сам во все это не верил. Он был обижен, сильно обижен этим, как он считал пренебрежением со стороны "лучшего друга". Джинни, конечно, держалась в стороне, но первой ее любовью был именно Гарри, а тот ни тогда особого внимания ей не уделял, ни сейчас. Теперь он вообще не замечал рыжую девушку, словно она пустое место. Это еще больше подливало масла в огонь.
Четверка прошла в апартаменты Верлея, где застала мини-собрание в лице самого Тавиара, Сириуса, Ремуса и Флитвика. Они разрабатывали стратегию на основании полученных сведений от "неизвестных личностей".
— И как это сделать? Дамблдор не горит желанием спасать ни студентов, ни Малфоя со Снейпом, - произнес Сириус, как раз тогда, когда вошли ребята.
— Давайте говорить честно, - Тавиар улыбнулся, увидев Гарри. – Директор ведет свою игру.
— Я думал, он перестал, - проворчал Сириус.
— Ты думаешь, так легко перестать, когда занимался этим из года в год? – в голосе Гарри просквозило удивление.
— Он долго объяснялся с Гермионой, признал публично, ну, перед Орденом, свои ошибки в отношении тебя, - тихо сказал Ремус.
— И вы поверили, - утвердительно произнесла Индира. Никто не успел ответить, как в дверь постучали. Метт открыл, на пороге появился Невилл, за ним насупившаяся Джинни.
— И что же привело вас сюда? – Тавиар посмотрел на двух студентов.
— Надо что-то делать, - выдал Невилл. – Время уходит.
— Да, что мы можем? – вцепилась в него Джинни, бросая злые взгляды почему-то на Гарри.
— У тебя есть предложения? – спокойно спросил Тавиар.
— За предложениями я пришел к вам, - произнес юноша.
— Хоть это радует, - пробурчал себе под нос Ремус. Гарри устроился на подоконнике и теперь изучал оттуда Джинни. Ему совсем не улыбалось то, что он видел. Девушка объявила ему войну, посчитав себя задетой его безразличием к ней, как к особе женского пола. Только этого ему сейчас не хватало. Индира подошла поближе и положила ладонь ему на бедро. От индианки не укрылось, как скривилась при этом Джинни.
— И что с ней делать? – прошептала она Гарри.
— Ну, убивать все-таки не стоит, - усмехнулся юноша.
— Я об этом даже не думала, - хмыкнула Индира. – Но это не самый лучший вариант. Она доставит нам много проблем, особенно тебе.
— Я знаю, Инди, но с этим придется смириться, - вздохнул Гарри. Голос Тавиара оторвал их от разговора друг с другом.
— Сейчас нам известно, где содержат пленников, и что все они на 10 утра сегодняшнего дня были живы, в том числе и профессор Снейп.
— Его раскрыли, - утвердительно произнес Гарри.
— Да, объяснений по поводу того, почему он не оповестил Лорда о твоем возращении до сих пор, Волдеморт не принял, - сказал Тавиар.
— Он не знал, что я в Хогвартсе? – Гарри недоуменно посмотрел на своего опекуна.
— Письма перехватывали и рецензировали, - пожал плечами Тавиар.
— Что? – взвилась Джинни.
— Мисс Уизли, не стоит кричать в моих комнатах, - сурово взглянул на девушку мужчина.
— Но читать чужие письма, - вскинулась та.
— Я буду делать все, что угодно, чтобы обеспечить безопасность моего подопечного, - Тавиар был предельно спокоен. Джинни снова окинула Гарри злым взглядом, тот только вздохнул на это.
— Мы можем их вытащить? – спросил Гарри.
— Да, но нужно дождаться подкрепления, - кивнул Тавиар.
— Мы с вами, - в один голос заявили Драко и Невилл. Тавиар посмотрел на парней, потом на Джинни и махнул рукой, как бы говоря, ну и черт с вами, хотите, значит, пойдете.
Всю ночь они обговаривали ситуацию, кто, что должен делать и чего не делать. На следующий день в двенадцать часов ночи Хогвартс покинули пять преподавателей и семь студентов, к ним присоединилась мадам Хуч и Рон Уизли, выписавшийся из больничного крыла. Дамблдор узнал об их исчезновении только час спустя, когда уже было поздно.
Около Хогсмида они повстречали три группы, в том числе и Маркуса, который обнял юных друзей под удивленные взгляды англичан. Через десять минут уже никого не было, только из укрытия появилась группа, которая произвела зачистку, чтобы никто не отследил след аппарации, и также бесшумно исчезла.
Дамблдор вызвал к себе членов Ордена и развил бурную деятельность. Он все-таки пробился в апартаменты Верлея, только ничего не смог обнаружить. Комнаты были как-то обезличены, совершенно не давая разгадки личности проживающего. Даже в комнате, которая принадлежала Гарри, было также холодно, словно человек тут не жил, а лишь забегал на пару минут, чтобы что-то забрать или поставить на полку. Одни тайны и больше ничего. Директор решил, наконец, пригласить к себе юношу для приватной беседы. Орден направился по следам группы, вот только совсем не туда, куда следовало.
Гермиона запахнулась в рваную мантию, пытаясь прикрыть свое полуобнаженное тело. Ее пытались изнасиловать, но остановились в самый последний момент. Она уже не плакала, слезы просто кончились, кончилось и детство, как-то разом, в одно мгновение. Если в день, когда она пошла с Люциусом в Хогсмид, она еще была наивной девушкой, пусть и умной, то сейчас от наивности и веры во все хорошее не осталось даже самой ничтожной крохи. Ее заперли этой холодной камере и больше не трогали. Она содрогалась от криков, которые до нее доносились. Ей даже казалось, что она узнала голос Люциуса. "Сколько мы уже здесь? Два дня, три, больше?" – Гермиона закрыла глаза и обхватила колени, пытаясь согреться. Неожиданный скрежет в замке заставил ее вздрогнуть и поднять голову. Дверь открылась, но яркий свет ослепил девушку, не давая разглядеть тюремщиков. Что-то влетело в камеру, шмякнулось на пол, раздался стон. Дверь камеры со стуком захлопнулась, провернулся ключ. Гермиона подползла к пленнику, которого кинули ей в камеру. Она повернула худенькое тело и замерла. У нее на руках лежала Луна Лавгуд, которую она по началу приняла за мальчика. Гермиона пробежала по волосам девушки, концы оказались подожженными.
— Скоты, - вырвалось у нее. Она всегда любовалась каскадом невероятных золотистых волос девушки.
— Они отрастут, - прошептала Луна.
— Я знаю, но все равно жалко, - Гермиона прижала девушку к себе. Та с каким-то облегчением вздохнула и расслабилась. Так они и просидели какое-то время.
— Ты как? – нарушила молчание Луна.
— Меня не трогают после попытки изнасилования, - тихо сказала Гермиона.
— Хорошо, меня не пытались, но это стерва... - Луна всхлипнула. – Нас ведь спасут?
— Я не знаю, Луна, честно, - прошептала Гермиона. Где-то снова раздался крик. Обе девушки вздрогнули.
— Профессор Снейп сильный человек, что же нужно сделать, чтобы он стал так кричать, - Луна, не отрываясь, смотрела на дверь.
— Это он? – Гермиона посмотрела на девушку.
— Да, его камера рядом с моей была. Они оттуда даже не выходят, совсем не дают ему отдыха, - содрогнулась Луна.
А в это время Северус Снейп обвис на цепях, не выдержав очередных пыток. Трое суток ада, на спине не осталось ни одного живого места, запястья стерты в кровь и, казалось, что уже потеряли чувствительность навсегда. Это был настоящий кошмар, который даже в страшном сне не присниться. Круцио сменялось побоями, затем снова Круцио, которое тут же переходило в проклятие хлыста. Особенно старалась Белла и МакНейр, который не брезговал, и помахать ножом. Его раз за разом приводили в чувство, чтобы начать все заново. Зельевар уже смирился с тем, что не выйдет отсюда живым. Сейчас хотелось просто умереть, и, чем быстрее, тем лучше. Ждать помощи было не откуда. Снейп только стиснул зубы, ожидая новой порции издевательств.
Он хорошо помнил, как в его камеру привели Люциуса, вернее приволокли. Аристократ из всех сил старался держать свою маску, и надо сказать, ему это удавалось, до тех пор, пока МакНейр не перебил ему правую руку в нескольких местах и не раздробил пальцы, при этом насмехаясь, что теперь Малфой не сможет быть таким уж хорошим магом, если, конечно, выживет. Что происходит с остальными, Снейп не знал, лишь слышал крики девушки за стеной, иногда, и сильно надеялся, что это не Гермиона Грейнджер, у него никак не получилось ассоциировать ее с Поттером.
Дыхание перехватило, его окатили ледяной волной, сняли цепи, и он рухнул на пол, сил не было совсем.
— Вставай, мразь, пора к Повелителю, - выплюнул кто-то. Его выволокли из камеры. Снейп поднял голову и увидел, что чуть впереди волокут блондина. "Люциус", - промелькнула мысль. Вторая мысль, пришедшая на ум была о том, что это конец. В подземельях было слишком тихо, словно все пленники мертвы. Их притащили в тронный зол и бросили на пол перед Волдемортом.
— Сссссегодня вы умрете, - оповестил их шипением Темный лорд.
— Сдохни уже, тварь, - слабым голосом выдал Люциус.
— Круцио, - тут же последовал ответ. Малфой-старший не выдержал сразу, слишком слаб был.
— Что, мой дорогой, больно? – склонилась над ним Белла.
— Тебе не жить, стерва, - голос был почти не слышен. Та разразилась громким хохотом.
— Тебе действительно не жить, стерва, - раздался голос Нарциссы. В нем было столько ярости, что многих передернуло.
— А вот и моя пропащая сестричка, - Белла оскалилась. Волдеморт поднял палочку, чтобы запустить Круцио в женщину, но ее закрыли собой два дюжих молодца. Белла закричала, когда увидела, как за спиной Нарциссы возникает Андромеда Тонск, ее старшая сестра. – Ты, предательница крови.
— Закрой рот, Белла, не то закрою тебе его я, - холодно посоветовала Андромеда.
— Отдай мне их, Волдеморт, - заявила Нарцисса.
— Как ты сссссмешшшшь так сссо мной раззззговаривать? – Темный лорд чуть не перешел на парселтанг.
— Ты мне не указ, - Нарцисса резко выбросила руку. Волдеморт уклонился в сторону, но никакого луча не было, зато с громким стуком в трон вонзился кинжал. Это послужило сигналом для начала битвы. В школе мало кто обратил внимание на исчезновение Андромеды, а та сразу же связалась с Нарциссой, поскольку на самый крайний случай Люциус дал ей координаты для связи. Вампиры двигались слишком быстро для глаз людей, что стало ясно сразу, как только несколько Пожирателей встретились с полом со свернутыми шеями.
— Меда, уходи, - крикнула Нарцисса. Ей-то было проще, она прошла инициацию и ее убить было не так просто. Она стремилась добраться до Люциуса и Северуса, но ей не удалось. Волдеморт аппарировал вместе с Беллой, МакНейром и пленниками. Одновременно с этим началось и внешнее нападение на замок.
Невилл, Рон, Джинни и Драко бились с оборотнями, которые стояли в охране. Одно радовало, надо было просто держать тех на расстоянии, поскольку не так много было среди них магов.
— Пленники в подземелье, - крикнул Маркус, указав на лестницу вниз, но коридор был таким узким, что по нему могли пройти только подростки. Семеро ребят тут же двинулись туда. Маркус заработал злой взгляд от Тавиара. Пробраться в подземелья оказалось довольно просто, поскольку в самом замке тоже шла битва.
— Как интересно, - задумчиво произнес Гарри.
— Что именно? – раздраженно бросил Рон.
— Тут идет бой, но фон у нападающих странный, - тем же тоном ответил Гарри. – Где-то я его уже ощущал.
— Не важно, это нам на руку, надо добраться до камер, - поторопила всех Индира. Они вывались в коридор как раз в тот момент, когда один из Пожирателей схватил Гермиону за ее длинные волосы и, накрутив их на кулак, поволок вдоль коридора. Луна от удара отлетела к стене и пыталась подняться на ноги. Драко бросился к ней на помощь. Неожиданно они двое оказались отрезанными от всех остальных упавшими решетками.
— Ищите выход и убирайтесь отсюда, - приказал Метт, бросая Драко вторую палочку, естественно не свою. – И будьте осторожны.
— Прелестно, - выругался Рон. – Чего стоим, кого ждем?
— Метт? – Гарри посмотрел на друга, тот кивнул. Невилл, Джинни и Рон резко подались назад, когда Метт приложил руки к прутьям решетки, и буквально через несколько секунд те жидким железом стекли на пол.
— Что это? – прошептала в ужасе Джинне, но никто ей не ответил.
— Эй, а нас так выпустить? – крикнул Драко.
— Вам проще уйти так, как мы пришли, - крикнула в ответ Индира. Драко покачал головой, но подхватив Луну, осторожно повел ее к лестнице. Восхождение будет намного сложнее, чем спуск, тем более что девушка явно была не в форме. Драко стянул с себя мантию и укутал в нее рейнвекловку. Ему даже показалось, что он ослышался, когда еле слышный шепот достиг его слуха: "Спасибо".
Выплавляя путь, Метт вел вперед шестерых ребят. Джинни и Рон все больше раздражались и злились, что мешало Гарри. Наконец, он не выдержал.
— Да, уймитесь вы оба. Ваша злость ничего не изменит. Неужели, так сложно понять и смириться с тем, что я изменился.
— Не слишком ли ты круто изменился? – фыркнула Джинни. Индира напряглась. Гарри же психанул, по коридору прошел поток. Рон, Джинни и Невилл чуть не задохнулись от не контролируемого выброса эмоций эмпата. Но если Невилла только задело, то обоим Уизли досталось по полной. Это нисколько не улучшило ситуации, наоборот. Метт схватил друга за руку и потащил вперед, явно желая, чтобы тот остыл. Они хоть и держали постоянно щиты, все же получили свою порцию удара. Отношения с рыжими накалялись.
Они настигли, вернее, ворвались в комнату как раз в тот момент, когда Пожиратель уже срывал остатки одежды с отбивающейся от него Гермионы. Мгновение, и его впечатало в стену с таким хрустом, что стало понятно, подняться он уже не сможет по причине смерти. Гарри скинул с себя мантию и одел сестру, прижав ее к себе. Та расслабилась в его руках. Некоторое время они вот так и стояли, а потом она подняла голову и тут же увидела в руках Индиры своего хрустального голубя. Индианка забрала его тогда.
— Спасибо, - прошептала Гермиона.
— Не за что, подруга. Ты как?
— Выживу, - мрачно оповестила она всех. – Не дождутся.
— Умница, - усмехнулся Метт.
— Где остальные? – спросил Невилл.
— Не знаю, надо проверить камеры, - Гермиона не собиралась раскисать.
Проверка почти ничего не дала. В трех камерах они нашли мертвых подростков, остальных не было. Так они добрались до конца коридора, где обнаружили троих живых, но жутко напуганных и измученных.
— Джинни, Рон, забирайте их и уходите, - Гарри кивнул в сторону решетки. – Метт.
— Сейчас, - кивнул тот и рванул в другой конец коридора, чтобы расплавить решетку, перекрывающую выход к лестнице, по которой они сюда спустились.
— Почему мы должны тебя слушаться? – взвилась Джинни.
— БЫСТРО! – рявкнула Индира, усилив действие телекинетическим толчком по пятой точке девушки. Та взвизгнула, одарила индианку полным ненависти взглядом, но пошла, выполнять приказ. Рон промолчал, но был не менее зол, чем сестра.
— Люциус и профессор Снейп, - сказала Гермиона. Гарри кивнул и посмотрел на Невилла.
— Нев, береги мою сестру и выведи ее отсюда.
— А вы? – спросил гриффиндорец.
— А мы тут немного пошаримся, - хмыкнул Метт.
В это время Драко и Луна как раз поднялись наверх, но вот незадача, у входа возвышалось несколько фигур в мантиях, явно не дружелюбных.
— Какие люди, - на них уставились злые глаза. Драко направил на врага палочку, Луна схватила вторую, тоже приготовившись к борьбе. Было ясно, что никакого вопроса о том, что их попытаются взять живыми, не будет. Оставалось только одно, отступать вниз. Места для боя просто не было.
— Вылезайте, - орали на них. В темноту лестницы полетели первые заклинания. Уйти с их пути просто не представлялось возможным. Драко выставил щит, но он был сломлен первым же ударом. Секо попало в плечо Луне, и Драко задвинул ее себе за спину, оказавшись на пути всего летящего. Он только успевал ставить щиты, но следующий удар пришелся по ногам, которые только что, были приведены в порядок, и только благодаря Луне не рухнул. Девушка помогла ему опуститься на ступеньки и стала осторожно его проверять.
— Где, Драко?
— Нормально, но, кажется, снова сломана нога, - произнес Драко. Никаких заклятий сверху не неслось. Все вдруг прекратилось.
— Эй, - перед ними вырос Рон. – Вы чего тут?
— Пожиратели, - ответила устало Луна.
— Драко?! – позвали сверху. Блондин неверяще посмотрел наверх.
— Мама?
— Драко, сынок, поднимайся, - позвала Нарцисса. Юноша с трудом поднялся на ноги, Луна подставила ему плечо, хотя и сама еле стояла на ногах, и они, ковыляя, поплелись наверх. Драко даже не понял, настолько быстро оказался в объятиях матери. Он только и смог, что уткнуться ей в плечо.
— Ты откуда здесь? – прошептал он.
— Твоя тетя позвала, - улыбнулась женщина, в свете блеснули клыки. Джинни поежилась, только сейчас обратив внимание на четырех мужчин рядом с Нарциссой Малфой.
— Тетя Андромеда? – уточнил Драко.
— Я, племянник, я, - появилась та перед ними, прихрамывая на правую ногу.
— Меда, я же сказала, - Нарцисса укоризненно посмотрела на сестру. Та только отмахнулась в ответ.
— Ты забрала Люциуса и Северуса?
— Нет, их аппарировали, куда, не знаю, - ответила женщина и тут же резко обернулась на сдавленный вскрик.
— Мордред, - выругался Драко, глядя на еще больше побледневшую Гермиону. Матери он пояснил. – Герм – невеста отца.
— Гарри их вытащит, - уверенно произнес Невилл.
— Хмм, - Нарцисса посмотрела на юношу, который так был уверен в своем товарище. – И что же заставляет тебя в это верить?
— Они сильнее и могущественнее, чем кажутся, - ответила за Невилла Гермиона.
— Леди Поттер, - улыбнулась Нарцисса.
— Значит, Люциус вам сказал? – Гермиона не была особенно удивлена.
— Я первая догадалась, именно я навела его на мысль, чья вы дочь, - улыбнулась женщина.
— Тут тихо, - вдруг подала голос четверокурсница-рейнвекловка.
— Бой идет внутри, всех кто был снаружи уже или перебили, или они сбежали, - пояснила Нарцисса. – Странно, что всех держали здесь. Похоже, это была приманка, только она не сработала.
— Где Гарри, Метт и Индира? – перед ними вырос Тавиар, но в это время стены замка содрогнулись. – Можете не отвечать, я уже понял, - тут же сказал Верлей.
— Вы так уверены, что это они? – удивилась Андромеда.
— Поверьте, именно они, - кивнул с усмешкой Тавиар, затем оглядел четырех студентов и заявил. – Вас ждет отработка по завершении. Если даже вам сказали, что есть лестница, это не значит, что на нее стоит соваться.
— Да, сэр, - ответили Драко и Невилл. Уизли промолчали, мрачно взглянув на профессора ЗОТИ. Пока все обменивались любезностями и знакомились, в замке все шло своим чередом.
Волдеморт с пленниками перенесся в небольшой домик в миле от Замка и теперь оттуда наблюдал за боем. Там не осталось никого из ближнего круга, а остальными можно было пожертвовать. Не знал он только одного, что кое-кто уже в курсе, что они ушли из замка, но ушли не далеко.
— Я его чувствую, но он не в замке, - сказал Гарри, нахмурившись.
— Можешь проследить его? – спросила Индира.
— Постараюсь, - кивнул парень, снимая перчатку, но до того, как он положил ладонь на стену, ее перехватил Метт и покачал головой.
— Не думаю, что надо. Кто знает, что тут происходило.
— Он прав, - уставившись на стену, произнесла Индира. Стены содрогнулись, когда нижняя плита сдвинулась под усилием ее мысли. – Уходим отсюда.
Они продвигались вперед, а Индира рушила за их спинами стены, ориентируясь на слова Гарри, есть тут кто или нет. Живых пленников они больше не обнаружили, это означало, что остальные студенты мертвы.
— Нашел, - воскликнул Гарри. Хлопок аппарации совпал с новым разрушением внутри Замка. Тот стал складываться как карточный домик. Индира нарушила опорную стену. Именно этот удар и воспринял Тавиар. Ребята оказались перед небольшим домом, спрятанным в гуще листвы. Они даже не сомневались в своем решении и спокойно двинулись к дверям.
— Волдеморт ушел, а остальные все еще здесь, - сказал Гарри и крутанул в руках палочку. Три заклятия смели дверь начисто. Бой был быстрым, вернее, его совсем не было. Индира раскидала всех на стены, они забрали двух мужчин, после чего аппарировали, но Метт оставил свой подарок, маленький костерок, который после их исчезновения мгновенно взревел и быстро распространился по дому. МакНейр и Белла успели аппарировать, а вот пятеро других, кто присоединился к ним – нет.
Возвращение в школу не было триумфальным. Они просто пришли и привели с собой тех, кого сумели спасти. Гарри сразу же закрылся в своей комнате. Ни с кем разговаривать он не хотел. Если до этой минуты он и надеялся, что сможет остаться более-менее в стороне, то теперь стало ясно, что это не так, ему придется принять непосредственное участие в этой войне, которая набирала обороты.
@темы: Дар или проклятие
Глава 10. Разговоры.
Драко устало упал на диван и с мольбой в глазах уставился на Гарри, который даже не запыхался и теперь со снисходительной улыбкой смотрел на него. Этот месяц занятий, когда Гарри гонял его в хвост и гриву, требуя почти невозможного, сделал свое дело. Драко стал намного искуснее во владении палочкой, скорость реакции чуть ли не удвоилась, а цепочки вылетающих на одном дыхании заклятий состояли иногда даже из пяти проклятий, пусть и совсем простеньких. Зачастую именно простота и была тем самым, что позволяло выиграть сражение. Как сказал Гарри, именно простое может ошеломить сильнее всего, особенно, когда от тебя ждут чего-нибудь сложного или боевого.
читать дальшеДрако вздохнул, вспоминая этот месяц, принесший несколько сюрпризов, но так и не раскрывший тайны трех друзей. Гарри продолжил жить в комнатах своего опекуна, раз или два в неделю не появлялся на уроках, на что и Метт, и Индира всегда говорили, что все в порядке и завтра Гарри будет. Но каждый вечер, даже в такие дни, ровно в шесть Гарри стучал в дверь апартаментов Люциуса Малфоя, чтобы провести занятия с ним. Как-то само собой вышло, что заниматься с каждым днем они стали все больше и больше. Это было не заметно, пока однажды к ним в комнату не вошел Люциус и не сказал, что через пятнадцать минут будет отбой, приходящийся для старшекурсников на десять часов. Но такое касалось только седьмого курса, у которого изменилось расписание. Им добавили уроков дуэлей и довели их до четырех в неделю. ЗОТИ стояло ежедневно, различие было в том, что иногда уроки были сдвоены, иногда нет, но для седьмого курса они всегда были первыми в расписании. Чувствовалось, что их готовят к будущей битве, да и к тому, чтобы они могли постоять за себя. Драко нравилась эта новая школьная программа, по крайней мере, от нее было больше толку, чем за все прошлые шесть лет. Гриффиндорцам, да паре райнвекловцев повезло, из них хоть создали отряд, которому преподавали намного больше, чем всем остальным. Но тут тоже напрашивались свои мысли. Вроде все было и так, но что-то постоянно заставляло Драко поглядывать себе за спину.
Этот месяц был не сказать, чтобы насыщен всякими событиями. Гарри, если честно, был неуловим для всех, кроме Драко. На него начали обижаться, и только преподаватели и Драко вместе с Индирой и Меттом могли сказать, что самому парню от этого ни холодно, ни жарко. Еще на такое поведение Мальчика-который-выжил совершенно спокойно реагировала Гермиона, да и Невилл вел себя так, словно ничего из ряда вон выходящего не происходило. Драко начал подозревать, что Гарри с ними уже поговорил и периодически встречается. Но вот в какое время все это происходит? Этот Гарри Поттер, нет – Марвел, был совсем не таким, каким остался в памяти хогвартских студентов. Этот был уверен в себе, не реагировал на подначки и оскорбления, вместо него это делал Метт. Тео Нотт уже не раз повстречался с хваткой этого парня. Все исчезнувшие по его вине баллы, Метт восстанавливал в тот же день, так что претензий к нему не было. За месяц так и не определились, как называть Гарри: то ли Поттером, то ли Марвелом. Причем преподавательский состав также разделился во мнении. Блек, Верлей, Малфой и Люпин были за Марвела, остальные продолжали звать по прежней фамилии. Кстати, Гарри исчезал с уроков быстрее, чем учителя успевали оставить его для беседы. Для директора Гарри вообще был неуловим. Только Дамблдор появлялся где-то в пределах видимости или даже на подступах к тому месту, где был Гарри, как парень просто испарялся, и Дамблдору оставалось только беспомощно оглядываться. Драко был уверен, что Гарри чувствует, когда директор направляется в его сторону, словно хищник, который зашел на чужую территорию, и этот блюститель своего пространства силен, так что лучше просто уйти с его пути. Драко постоянно сравнивал эту новую тройку с дикими котами, которые по непонятной причине вместе. Неделю назад он услышал, как кто-то из шестикурсников Райнвекло называет Гарри, Индиру и Метта – хищным трио. Так что, не только он почувствовал опасность, исходящую от ребят.
В чем-то Драко был прав. Гарри действительно избегал любого контакта с прежними преподавателями, особенно директором. Ему не улыбалось оказаться на допросе. Так что ровно со звонком его уже не было. Как ему это удавалось? Именно в этот момент Гарри подумал, что иметь это проклятие, настоящий дар. Он слегка дезориентировал преподавателей, посылая им кое-какие чувства, которые всего на несколько секунд заставляли их отвлечься, но при этом не обратить внимания на странности, происходящие с ними на уроках, где присутствует Гарри. Несколько раз Гарри проделывал этот трюк с Люциусом, Ремусом и Сириусом, но потом, случайно, он ощутил их чувства. На долю секунды парень растерялся и обиделся на них, но потом взял себя в руки.
Первым Гарри выбрал для разговора именно Сириуса. Этот человек имел право знать, да и сам юноша чувствовал себя виноватым перед мужчиной за два года отсутствия и ни одной весточки от себя. В принципе, ни Тавиар, никто другой не воспрепятствовал бы его желанию, и Сириус в любом случае получил бы весточку от своего крестника. Но Гарри было слишком тяжело вспоминать эти годы, он абстрагировался от прошлого, загнал его далеко внутрь себя. От этого труднее всего было примириться с мыслью, что он возвращается в Англию, не домой, а именно в Англию. Дом был там, на секретной базе, рядом с людьми, которые действительно его поддерживали, рядом с мамой.
— Сириус, - тихо позвал мужчину Гарри. Время было около полуночи, пятница. Завтра первые выходные в этом учебном году. Блек патрулировал школу и сейчас шел по коридору третьего этажа, который так услужливо сейчас подкидывал Гарри воспоминания о первом курсе и их с друзьями приключениях. Мужчина чуть неуверенно обернулся, словно боялся, что у него начались слуховые галлюцинации.
— Гарри? – они стояли метрах в пяти-шести друг от друга и только смотрели, боясь разорвать этот странный контакт на расстоянии, словно от этого сейчас зависит их жизнь. Что-то сломалось внутри Гарри, лопнула какая-то натянутая струна, и парень бросился к Сириусу. Тот только успел распахнуть объятия и прижать юношу к себе. Гарри уткнулся лицом ему в плечо, его била мелкая дрожь.
— Ну, что ты, - приговаривал Сириус, осторожно поглаживая парня по спине. Он хорошо помнил предупреждение Верлея не касаться обнаженной кожи на теле Гарри, поэтому всеми силами сдерживал себя, чтобы не обхватить парня ладонями за щеки. А у Гарри рухнули все щиты. Ни тот, ни другой не знали, что за ними наблюдают три пары глаз – Тавиар, Индира и Метт, точно разгадавшие странное выражение на лице юноши, появившееся у него сегодня. Тавиар нахмурился, когда понял, что Гарри может и не вытерпеть эту встречу. По напряженным плечам юноши было понятно, что он сейчас как принимающая антенна. «Только бы не было рецидива, - думал Тавиар, возвращаясь к себе. – Если бы у меня была возможность, я никогда бы не привез тебя назад, но это чертово пророчество… Оно не дало бы тебе жить спокойно». Мужчина понимал, что Гарри нужно время, ему нужно разобраться со всем тем, что осталось здесь, принять решение. Сам он не будет мешать, просто поддержит Гарри во всем, как друг, как наставник, как отец.
Сириус почувствовал, что Гарри никак не может расслабиться, хотя дрожь постепенно ушла.
— Гарри, - тихо позвал он. Юноша поднял голову и посмотрел в синие глаза, в которых сейчас было все – тревога, надежда, счастье и вина.
— Не надо, - рука, затянутая в тонкую кожу прошлась по щеке мужчины, который был и оставался самым родным человеком, только вот по лестнице спустился на пару ступенек ниже. – Во всем случившемся нет твоей вины.
— Гарри, - смутился Сириус.
— Мне так много надо тебе рассказать, так много, но я не знаю с чего начать, - Гарри перевел взгляд на стену, затем вздохнул, в глазах появилась решимость. Он стянул с правой руки перчатки и прикоснулся к щеке Сириуса. Мужчина даже ахнуть не успел. Его просто окатило волной чувств, таких же, которые испытывал он сам, только он был уверен, что они исходили от Гарри, но в то же время он совсем не ощущал никакой магии. Гарри был настолько сосредоточен на мужчине перед собой, что даже сильно ослабшие щиты не доставляли ему не удобств. Сейчас во всем мире для него существовали только он сам и мужчина перед ним. Он принимал эмоции Сириуса, а ему отдавал свои, благодаря всем тем людям, которые научили его управлять своим даром-проклятием. Это, конечно, не было панацеей, но всех умных представителей человечества могло навести на определенные мысли.
— Гарри, что это? – Сириус прикоснулся к обнаженной ладони юноши. Гарри чуть сморщился, но потока, как обычно не было. Крестный оказался в числе тех людей, которых ему не надо было бояться. Это безмерно радовало.
— Слава Мерлину, - Гарри снова уткнулся лбом в плечо мужчине. Сириус осторожно отстранил его, а затем, обняв за плечи, повел в свои комнаты. Для разговора коридор мало подходил.
Сириус приготовил чай и чуть ли не силой впихнул его в руки Гарри. На руках у того снова были перчатки. Юноша выглядел очень потеряно. На столе появились пирожные и бутерброды. Мужчина взял свою чашку и сел в кресло напротив крестника. Мальчик для него всегда будет крестником, чьим бы сыном он не являлся.
— Гарри, - позвал Сириус.
— Так трудно, - прошептал тот.
— Ты ведь не хочешь здесь быть? – это не было таким уж вопросом. Гарри поднял голову и посмотрел на Сириуса, тот увидел ответ в этих ясных глазах. Юноша действительно был не в восторге от своего возвращения. – Почему ты здесь? – задал вопрос мужчина.
— Иногда прошлое не отпускает, особенно если оно стоит под пророчеством, - тихо сказал Гарри. – Прости меня, Сириус.
— За что? – спокойно спросил Сириус.
— За то, что вот так пропал, за то, что не написал, не дал о себе знать, у меня ведь была возможность и не одна, - признался юноша.
— Ты там счастлив? – спросил мужчина. Гарри вздохнул, на лице, наконец, появилась улыбка.
— Я там свободен, Сириус, - произнес Гарри. – Там все просто, на меня никто не давит, и меня учат, всему, Сириус. Мне никто не врет или ничего не замалчивает. Я живу, Сириус.
— Значит, они оказались лучше нас всех вместе взятых, - произнес мужчина. Его спокойствие насторожило Гарри, и он нахмурился. – Тебя что-то удивляет?
— Почему ты так реагируешь? Тебе действительно все равно? – обида все-таки проскользнула в голосе юноше.
— Нет, мне не все равно, но ничего уже изменить нельзя, Гарри. Ровным счетом ничего, даже если я сейчас начну размахивать руками и орать на тебя, эти два года никуда не денутся. Тебя здесь не было и во многом это наша вина. Мы даже не задумывались, насколько тебе на самом деле плохо. Мы, взрослые, только и могли, что твердить тебе наперебой – потерпи, Гарри, это всего лишь лето, еще одно лето, каких-то два с половиной месяца. И ты снова вернешься в школу. Только школа была не лучшим для тебя местом. Если бы я смог все исправить, вернуть время вспять, все было бы по-другому, - Сириус остановился, когда понял, что становиться все более эмоциональным.
— Как это было бы? – в глазах Гарри горел огонь и любопытство.
— Как? Не знаю, но ты точно не жил бы с Дурслями. Где угодно, но не с ними, - заявил Сириус.
— Этих «если бы» очень много, - произнес Гарри. – Но все сложилось так, а не иначе.
— Я знаю, - кивнул Сириус. – Ты ведь уйдешь отсюда, когда сделаешь то, зачем пришел, - утвердительно произнес он.
— Мой дом там, - Гарри посмотрел в окно, и чуть слышно добавил. – Там, где мама.
— Мама? – Сириус нахмурился, да него не сразу дошло, что юноша говорит о живом человеке. – Твоя мама жива?
— Да, но она не совсем в порядке, - кивнул Гарри и погрустнел.
— Что с ней? – спросил Сириус.
— Таких, как она, считают сумасшедшими. Она не разговаривает, часто не реагирует на людей, до нее очень тяжело достучаться, но внутри бьется тонкий ум, очень острый, - сказал Гарри.
— Ты говоришь так, словно способен с ней разговаривать, - произнес Сириус.
— Это так, почти также, как я сделал с тобой, когда дал понять об одолевающих меня эмоциях, - юноша набрал воздуха в грудь и медленно выдохнул. – Я – эмпат.
Никакой реакции, совсем. Сириус молча смотрел на него, в глазах не тени мысли, казалось его застопорило. Гарри снова вздохнул.
— Ремус, выходи, я знаю, что ты стоишь под дверью, - сказал юноша. За дверью кабинета Сириуса что-то стукнуло, затем дверь открылась и на пороге появился смущенный оборотень. Гарри улыбнулся. – Я думал ты выйдешь раньше.
— Откуда ты знал, что я там? – с легким удивлением спросил Ремус.
— Я - эмпат, - снова сказал Гарри.
— Я это понял, но это не объясняет того, почему ты меня почувствовал, - Люпин уселся в трансфигурированное кресло рядом с Сириусом.
— Что вы знаете об эмпатах? – вместо ответа спросил Гарри. судя по реакции обоих, им было известно о такой способности.
— Эмпатов не так много, единицы, можно сказать. Они могут улавливать чувства другого человека, поэтому им ставят блок на разум, чтобы не было никаких проблем, - отрапортовал Ремус.
— Да уж, - протянул Гарри. – Содержательно.
— Что не так? – спросил Сириус.
— Все не так, - покачал головой юноша, затем стянул перчатки. – Дайте мне вещь, которая принадлежит только вам, и которой никто больше не касался.
Сириус поднялся со своего места, подошел к столу и поднял красивое белое перо с позолоченным концом для письма, вернулся на место и передал его Гарри. Как только перо коснулось ладони юноши, тот поморщился и сделал такое движение головой, словно у него затекла шея. Оба мужчины следили за его реакциями очень пристально.
— Перо изготовлено мастером несколько лет назад. Ему лет девяносто и это его последняя работа. Он вкладывал в нее все свое умение. Он работал не в мастерской, а у себя в комнатах, чтобы никто его не доставал с вопросами и советами. Он хотел, чтобы этот последний экземпляр был лучшим. Он лично передавал его владельцу магазина на продажу. Он был восхищен этой работой, но в руках как таково перо не держал, лишь гладил, - Гарри замолк и посмотрел на несколько ошарашенных мужчин, улыбнулся и продолжил. – Этим пером ты делаешь только личные записи, которые полны твоих мыслей. В каждой строчке полно эмоций, - Гарри нахмурился, а затем в упор посмотрел на Сириуса. – Я могу получить эти письма?
— Ааа, - Сириус выпал в осадок. Он сразу понял, о каких именно письмах говорит юноша – о тех самых, что он написал ему за эти два года.
— Так я могу их получить? – уточнил Гарри.
—Да, - кивнул тот, все еще пребывая в шоке.
— Гарри, что это было? – спросил Ремус, прокашлявшись.
— Я – эмпат, но это намного больше, чем вы думаете или чем говорят. Я думаю, что большинство тех, кто хотя бы раз проявил чуть больше способностей к эмпатии, чем вы мне тут выложили, находятся в отделении для умалишенных в Святом Мунго, или же выкинуты в сумасшедшие дома в маггловском мире. Если человека не учить контролировать свои способности, то он просто сгорает, выжигает собственный мозг, и остаются одни голоса, мысли, чужие чувства, - Гарри посмотрел на Сириуса и Ремуса.
— Тебя этому научили? – оба мужчины выглядели бледными, воображение им нарисовало довольно страшную картину.
— Не сразу. Дурсли даже разбираться не стали, что со мной, а любое прикосновение к вещам или еще чему-нибудь только ухудшало обстановку. Так же было и в больнице, пока там не сообразили одеть меня в стерильную одежду и не трогать. Я постепенно стал выходить из дурмана боли и помешательства, а потом пришли они, - тихо рассказал Гарри.
— Мерлин, - выдохнул Ремус.
— Со мной все в порядке, если, конечно, это можно назвать нормальностью, - усмехнулся парень.
— Как ты живешь? – тихо спросил Сириус.
— Так и живу, - улыбнулся Гарри. – Постоянно держу щит, вот так вот одет, - юноша указал на себя. – Стараюсь не допустить прикосновений тех, кто не входит в круг избранных, к кому я могу прикасаться без последствий, - заметив странное выражение боли на лице Сириуса, Гарри поспешил его уверить. – Вот, как ты, например.
— Я могу тебя касаться? – неуверенно уточнил мужчина.
— Да, - кивнул Гарри. – Думаю, Ремус тоже входит в этот круг, так как его эмоции не причиняют мне боли. Все время, что он стоял под дверью, я не испытал ни одного приступа, как например в случае с Роном.
— То есть? – не понял Сириус.
— Рон и Джинни... Им уже не стать для меня теми людьми, какими были раньше. Гермиона и Невилл, Драко, его отец, вы двое и, как ни странно, Снейп не вызываете у меня "эмпатических припадков", - усмехнулся Гарри.
— А директор? – Ремус не удержался.
— Директор... - вздохнул Гарри. – Здесь много всего намешано. Я не хотел бы оставаться с ним наедине. Он – легелимент, как и Снейп. Откуда знаю? Досье на вас всех читал, - усмехнулся на удивленный взгляд мужчин юноша. – Он попытается пробить мои щиты, а сейчас они ослаблены всеми в замке. Я могу нормально держаться лишь полдня. Потом меня закрывает от всех Инди, насколько это вообще возможно. Они и так уже запугали полшколы, - смешок разрядил обстановку.
— Значит, ты будешь избегать Дамблдора? – уточнил Ремус.
— Пока могу – да, - кивнул Гарри. – Рано или поздно он вызовет меня к себе, и мне придется с ним встретиться, но я надеюсь, что рядом будет Тавиар, иначе я не знаю, что может случиться.
— Этот твой дар... - Сириус замолк, увидев, как скривился парень и вопросительно на него посмотрел.
— Я не назвал бы это даром, Сириус. Ты видел, как я прочитал перо? А теперь представь, место жертвоприношения или битвы, где было много смертей? Я не просто вижу картинку произошедшего, я чувствую, что каждый испытывал в этот момент – их радости, эйфорию, боль, надежду и отчаяние, страх и ужас, - Гарри поежился. – Это больше похоже на проклятие, с которым ты вынужден жить, сосуществовать. Это тяжело, потому что если ты расслабишься, оно тебя сожрет.
Эта ночь была полна откровений для всех троих. Они делились своими чувствами не только на уровне слов, но на уровне ощущений. Уже в семь утра, когда Гарри собрался к себе, Ремус задал ему вопрос, который в начале разговора задавал Сириус, но на который юноша так и не ответил ничего конкретного.
— Когда ты закончишь все свои дела, ты уйдешь?
— Я здесь только за тем, чтобы разобраться со своим прошлым. Как только это будет сделано, да, я уйду, я вернусь домой, - кивнул Гарри, потом пристально посмотрел на Сириуса и Ремуса. – Я хочу, чтобы вы знали. Я дорожу вами обоими, и здесь, - юноша приложил руку к сердцу, – о вас помнят всегда. Где бы я ни был, что бы ни делал – вы двое всегда со мной.
— Спасибо, Гарри, - Сириус грустно улыбнулся. Обрести, чтобы через какое-то время потерять, может быть навсегда. Но и Сириус, и Ремус понимали, что у мальчика есть теперь свой дом, где его ждут и любят, где каждый готов ему помочь.
— С этим будет трудно смириться, - прошептал Ремус, когда дверь за Гарри закрылась.
— Он стал другим, более сильным, более уравновешенным, - произнес Сириус, устремив взор на стену перед собой. – Мы бы не смогли ему помочь.
— Ты о чем? – Ремус обеспокоено посмотрел на Сириуса.
— Его проклятие. Мы, в конце концов, заперли бы Гарри в Святого Мунго, туда бы пришел этот, и не стало бы Мальчика-который-выжил. Или он мог бы оставить его там, так как никакой опасности он больше для него не представлял бы, - Сириус перевел взгляд на друга. – Пусть он будет далеко, но я буду знать, что с ним все в порядке. Мне будет больно, долго, но с Гарри все будет хорошо. Я справлюсь, Ремус, я буду жить и надеяться, что однажды открою дверь, а на пороге будет стоять он. Ради этого стоит жить, а я верю, что так и будет.
— Ты изменился, Бродяга, - вздохнул Ремус.
— Мы все изменились, а после того, что рассказал Гарри, я понимаю больше, чем хотел бы, - ответил на это Сириус.
С того дня многие заметили несколько изменившиеся отношения между двумя мужчинами и юношей. Наблюдались и еще одни изменения – между Гермионой и Люциусом. Дистанция между ними становилась все короче, а проявление чувств, все более явным. Многие осуждали девушку за общение с Малфоями, но ей было все равно.
Со следующего урока ЗОТИ профессор Верлей назначил Невиллу дополнительные занятия, целью которых было вывести парня из того загубленного состояния, в которое его привели. Тавиар, изучив ауру юноши, чуть не ринулся самолично пристукнуть директора с его методами воспитания героев. В первую очередь Тавиар занялся повышением потенциала юноши, а также его разумом. Теперь не только Драко был занят по вечерам, но и Невилл, что сильно раздражало его девушку. Гермиона же делила время поровну между занятиями с Индирой, которая сама предложила ее поучить чему-нибудь более стоящему, чем весь этот "маразм вместе взятый", и "свиданиями" с Люциусом. Ей нравились эти тихие вечера у камина. Частенько они отрывались от своих неспешных бесед, чтобы с недоумением, а иногда и с тревогой посмотреть на дверь, за которой шли занятия Драко и Гарри. Обычно не доносилось ни звука, но бывали моменты, когда раздавался стук, словно кто-то упал или что-то уронил.
Однажды Гарри и Гермиона вместе покинули апартаменты Малфоев.
— Я провожу тебя? – тихо спросил Гарри.
— Я буду только рада, братишка, - улыбнулась Гермиона. Она специально не стала спешить в гостиную. Сначала они шли молча.
— Знаешь, я думал, что после разговора с Сириусом и Ремусом мне будет легче поговорить с тобой и с другими, - вдруг произнес Гарри.
— Но это не так, - Гермиона посмотрела на парня и его реакцию, на ее слова. Тот только обречено кивнул. – Гарри, я ничего от тебя не требую, я просто рада, что ты тут, что мы увиделись, и ты в порядке, относительном порядке, - добавила она в конце.
— Спасибо, - улыбнулся парень. – Мама была бы рада тебя увидеть.
— Мама? – нахмурилась Гермиона.
— Да, моя мама, - кивнул Гарри. – Она жива, только... не совсем здорова, - с запинкой сказал он.
— Ох, как же у нас с тобой оказалось запутано, - вздохнула Гермиона. – Пошли на Астрономическую башню?
— Пошли, - улыбнулся юноша и протянул руку девушке. Они просидели всю ночь на башне. Гермиона даже не имела никакого представления, что у их беседы-воспоминания был свидетель. Гарри с улыбкой прислушивался к чувствам мистера Филча, который долго простоял у дверей в башню, а потом удалился. Опустив щиты, юноша проследил за завхозом и был несколько удивлен, когда тот расположился в коридоре ведущим в башню. Он по какой-то причине охранял их в эту ночь, давая им время на воспоминания. С Гермионой было просто и легко, можно было не держать щиты. Она была как Индира, абсолютно чиста для него, никаких всплесков, даже малейших. С ней он мог чувствовать себя совершенно нормальным.
После этого разговора их ночные посиделки стали происходить чуть ли не каждый день, а однажды к ним присоединились и друзья Гарри. На этот раз они были в выручай-комнате, которая превратилась в поляну на берегу быстрой речушки с порогами. На поляне был зажжен костер, звездное небо над головой манило к себе.
— Ты не думаешь, что надо увеличить нагрузку? – Гарри показал на сестру.
— Да, согласна, тем более у Мионы прекрасные данные для боевого мага, - сказала Индира.
— Вообще-то я тут, - помахала рукой перед носом у Гарри девушка.
— Поверь мне, они это знают, - усмехнулся Метт.
— Ты должна быть готова ко всем неожиданностям, которые могут оказаться на пути, - Гарри посмотрел на сестру. – Мы знаем о вашей спецподготовке и все такое, но этого мало, да и дают вам очень выборочно. Не стоит забывать, что Пожирателям все равно, умеешь ты красиво выписывать Лайту высшей магии или нет, он просто пустит в тебя банальный Ступефай или Секо и никакая Лайта тебя не спасет.
— Я знаю, - серьезно кивнула Гермиона и тут же сменила тему. – Ты когда поговоришь с остальными? Рон и Джинни мне уже всю плешь проели.
— Где? – тут же вскинулся Метт и стал придирчиво изучать макушку Гермионы.
— Да, отстань ты, клоун, - отмахнулась от него девушка, хотя еле сдерживала смех. Ей очень нравились эти двое. Она повернулась к Индире. – Я готова заниматься столько, сколько скажешь.
— Хорошо, будем заниматься не два раза в неделю, а через день по два часа с шести до восьми. Тебя нужно только подтянуть в боевке, в остальном ты молодец, в отличие от тех же Невилла и Драко. Кстати, - Индира повернулась к Гарри. – Когда ты хочешь устроить дуэль с Драко?
— В октябре, не раньше. Он делает хорошие успехи, но надо еще подтянуть его в невербалке. Хорошо хоть в темной магии его просветили, так что результаты будут совсем неплохие. Если не забросит все, будет просто прекрасно, добьется уровня боевого мага, хотя ему стоит заняться защитой или зельями, - сказал Гарри.
— Почему? – Гермиона с удивлением смотрела на ребят.
— Просто последи за Драко некоторое время, особенно на трансфигурации, чарах и ЗОТИ, а потом поговорим, - улыбнулся Гарри.
Такие встречи стали постоянными, они вели беседы на разные темы, иногда спорили до хрипоты, особенно Гермиона и Метт. Если одна давила знаниями, то второй своей ораторской способностью. На данный момент счет был равным.
В конце месяца к ним присоединился Невилл, немного стесняясь, но его приняли как своего. Легкий дискомфорт в его присутствии был у Гарри, но он сглаживался тремя "минусами", как говорил сам юноша Тавиару. Гарри поделил всех на ранги: "минус" – те, в присутствии кого он был сам собой и не опасался, что его персональное проклятие ударит по нему, как обухом по голове; "плюсы" – от кого следовало держаться подальше или, на крайний случай, не давать прикасаться к себе ни в коем случае, да и щит держать надо было на максимуме; "нейтралы" – ни то, ни се, в эту категорию попали Сириус, Ремус, Невилл и, как подозревал Гарри, но все же были небольшие сомнения, Снейп, да еще несколько студентов, по ощущениям на расстоянии.
С Драко было все понятно с самого начала – надежный "минус", с Люциусом пока не ясно. Жизнь постепенно вошла в свою колею. Уизли начали отдаляться, на их лицах можно было увидеть чувство обиды, но Гарри ничего не мог поделать с этим, не было желания получить по мозгам от собственной немезиды, в лице эмпатии.
– УРА, СЕГОДНЯ ХОГСМИД! – неслось по школе. Первые выходные для студентов с третьего по седьмой курс, когда они могли покинуть стены Хогвартса. В качестве сопровождающих были Ремус и Тавиар, но в деревушку собрались и Люциус, который хотел провести нормальный день в обществе своей юной невесты, и Сириус. Снейп на все это смотрел с кривым выражением на лице. Ему совсем не улыбалось сталкиваться со своими студентами вне школы, но запас ингредиентов требовал пополнения, а это в свою очередь, его присутствия в лавке.
Драко шел рядом с Гарри, которого под ручку подхватила Индира. Метт шел чуть впереди, явно обхаживая Луну Лавгуд. Было непонятно, рада та такому обществу, или готова уже проклясть это говорливое чудо. Рон угрюмо брел между Меттом с Луной и троицей.
— Извините, - Гарри улыбнулся Индире, и та с вздохом его отпустила, но Драко тут же предложил ей руку, как галантный кавалер, которую та с благодарностью приняла.
— Привет, - поравнявшись с Роном, произнес Гарри. Тот поднял на его мрачный взгляд.
— Соизволил снизойти до меня? – с сарказмом поинтересовался рыжий. Гарри недоуменно посмотрел на парня. Судя по его поведению, тот не должен был вообще знать таких слов. "Кажется, Миона была права, у него бывают просветления в мозгах", - подумал Гарри.
— Просто, это все сложно, Рон, - тихо сказал он.
— Что сложно? Подойти и сказать «Привет» сложно? Даже если ты не хочешь больше со мной общаться, - прошипел Рон. "По крайней мере, он не орет", - пронеслось в голове у Гарри. Все-таки время, проведенное в отряде сделало свое дело и поумерило в какой-то степени пыл и нрав рыжего парня.
— Все, Рон, все. Я даже не знаю, как объяснить, но эти два года сделали из меня другого человека, - сказал Гарри.
— Я знаю и вижу, не слепой. Ты сторонишься, уходишь. Как только я делаю шаг в твою сторону, ты исчезаешь, - Рон вздохнул и уставился на дорогу.
— Я понимаю, что выглядит все это со стороны именно так, но все намного сложнее, Рон. Моя жизнь – это сплошная борьба на выживание. Если четыре года я боролся с Волдемортом, который, в конце концов, воспользовался моей кровью и вылез наружу, как джинн из бутылки, то теперь это борьба с самим собой и со всем миром, чтобы не сойти с ума, - произнес Гарри. – Я никогда не забуду, кто стал моим первым другом, настоящим. Это в моем сердце навсегда.
— Но как раньше уже ничего не будет, - вздохнул Рон.
— Нет, Рон, не будет, - покачал головой Гарри. – И в этом нет твоей вины, проблема в этом, - Гарри показал свои затянутые в перчатки руки. – Как бы я хотел тебе все объяснить.
— Но ты не можешь, - снова утвердительно сказал Рон.
— Не сейчас, - кивнул Гарри.
— Спасибо, что хоть не врешь и не изворачиваешься, - криво улыбнулся Рон.
— Не надо, Рон, мы все меняемся, ты тоже. Вот Джинни, которая всегда смотрела на меня преданным взглядом, посмотри, сейчас она идет в обнимку с хорошим парнем, - Гарри указал на Невилла.
— Невилл ей подходит, - кивнул Рон. – Ты тот, прежний, тоже ей подходил, но не этот. Для этого самой идеальной девушкой являются Гермиона или твоя индианка, но Гермиона твоя сестра, так что остается твоя Индира. Вы классно смотритесь вместе. Две готовые к прыжку пантеры, после нападения которых, жертва уже не встанет.
Гарри изумленно уставился на Рона, щит на эмоциях треснул и он поморщился, заново закрывая себя от воздействия рыжего парня, но урон уже был нанесен.
— У меня такое чувство, что тебе больно находиться рядом со мной, - заметил Рон.
— Ты прав, - искренне сказал Гарри.
— Иди, я, конечно, побешусь еще какое-то время, но я не дурак и понимаю, что с тобой что-то не так, иначе ты и одет был бы по-другому и общался бы иначе. Извини, но на людях я буду все тем же рыжим придурком, не стоит им знать, что Рон Уизли тоже иногда обладает мозгами.
— Не принижай себя, Рон, - улыбнулся Гарри. – Если хочешь, то я мог бы с тобой немного позаниматься, да и Драко нужен партнер по обучению, чтобы было на ком отрабатывать заклинания, - добавил он насмешливо в конце.
— Ну, спасибо, - с сарказмом ответил Рон, но тут же произнес серьезно. – А я не прочь.
— Вот и договорились, - улыбнулся Гарри. – Время и место я тебе сообщу, - после чего отправился к Индире и Драко. На входе в Хогсмид они уже втроем догнали Рона, и Гарри пожелал ему хорошо провести время, тот что-то буркнул в ответ, но в глазах было странное чувство одиночества, растерянности и заброшенности. Он остался один. Рон побрел по улочкам и незаметно для самого себя оказался у Визжащей хижины. Юноша прошел чуть дальше, завернул за угол и замер, уставившись прямо в глаза мужчине со скрытым белой маской лицом и в черном плаще.
Слизеринцы – кто они на самом деле? Жертвы общественного мнения или все же действительно те самые темные маги, как говорят о них все? Почему вдруг всех слизеринцев стали мерить по одной гребенке?
Конечно, не все слизеринцы были детьми Пожирателей. На факультете учились и дети авроров и тех, кто просто отошел в нейтралитет, были среди них и дети тех, кто погиб от руки Темного лорда. Теодор Нотт был первым из семикурсников Слизерина, принявшим метку. Это случилось сразу по завершении шестого курса, буквально на следующий день, как начались каникулы. Отец сопроводил своего отпрыска в резиденцию Темного лорда. Таких вот новичков оказалось всего десять, и он был младшим среди всех. Вся процедура принятия в челны данного сообщества была обставлена мрачно и с небольшой претензией на готику. У Тео тряслись поджилки, когда он обнажал левое предплечье перед Волдемортом. Оказалось, что принять метку не так уж и безболезненно. Рука чуть не отнялась, а из глаз потекли слезы, крика он тоже не смог сдержать. Перед возвращением в Хогвартс Теодора призвали на аудиенцию к Темному лорду. Перед юношей стояла задача следить за Малфоями, особенно за младшим. Нотт уже подозревал, что блондины оказались в немилости у лорда, но именно на этой встречи узнал, что те оказались предателями. Приказ звучал однозначно – не убивать, это личная прерогатива Темного лорда.
Отправляясь в школу, Нотт даже не мог предположить, какой всех ожидает сюрприз. Во-первых, он сразу обратил внимание, с кем стояли Малфои. Огромный шок испытал, когда понял, что Драко не только спокойно соизволил разговаривать, но даже поддерживал под руку эту грязнокровку, пусть и похорошевшую. Это только сильнее настроило его нынешнюю подружку в лице Панси Паркинсон. Отец девушки разорвал помолвку дочери с Малфоями и по своей инициативе, и по приказу Темного лорда. Блондины оказались в списке тех, кого Волдеморт хотел убить собственными руками. И если в прошлом году он поставил перед Драко задачу убить директора, то теперь всем без исключения было заявлено: Поттер, Дамблдор, Люциус и Драко принадлежат только ему – ни в коем случае не убивать, под страхом смерти.
Тео решил добросовестно выполнять свою задачу. Еще в поезде слизеринцы решили, что проучат Малфоя по полной программе, так что мало тому не покажется. Вот чего они не знали, так это того, что Драко не собирается жить в слизеринских подземельях. А потом было это распределение и трое новичков, успевших привлечь к себе много внимания. Нотт был в шоке. Он никак не мог осознать, что это парень в дорогой одежде, с великолепной осанкой – Гарри Поттер, даже наличие шрама не помогало, а уж когда он не отреагировал на выпад, а потом снова, и чем дальше, тем больше, он уже не знал, что делать. Реакция всегда следовала не от самого Поттера, а от его нового друга, который не был вторым Уизли. Тео понадобилось больше двух недель, чтобы понять – это не импульсивность, это опасность, которая может стать концом его жизни. Отец еще первого сентября отбыл на задание Лорда, и связаться с ним было невозможно, так что интересную информацию о возвращении Поттера он передать не мог. Наконец, пришло письмо от отца, и Тео выдал все новости, которые накопились за это время. Удивительным было то, что информация о возвращении Мальчика-который-выжил за три недели от начала учебного года за пределы самого Хогвартса так и не просочилась. Но тут надо было сказать большое спасибо засевшим в Хогсмиде и рядом с ним магам с базы. К сожалению, эту сову они упустили.
Нотт-старший, как только прочитал письмо от сына, ринулся к Темному лорду.
— Мой Лорд, - мужчина упал на колени перед своим повелителем и поцеловал край его мантии.
— Шшшто, Нотт? – холодно рявкнул тот. Мужчина поежился, страшась, что будет убит сразу, как только озвучит новости.
— От Теодора пришло письмо, мой Лорд, - произнес он, смотря в пол.
— Говори! – приказал Волдеморт.
— Первого сентября в школу вернулся Поттер, - борясь с ужасом, выдал Нотт.
— Шшшшшто? – зловеще прошипел Темный лорд. – Поттер в Ххххогвартсссе?
— Доа, мой Лорд, - прошептал Нотт.
— Этот мальчччччишшшшка ссссснова решшшил поиграть сссс ссссудьбой? Не ссссиделосссссь в той дыре, в которую он уползсссс два года назззззззад? – было совсем не понятно зол Волдеморт или же наоборот рад, что снова объявился Герой пророчества, и теперь появилась реальная возможность его убить, раз и навсегда. Волдеморт не стал озвучивать свой вопрос: "Почему Снейп ничего сообщил?"
Всем казалось, что Темный лорд тут же предпримет активные действия, но все, кто присутствовал при оглашении новостей, а к тому же Тео написал о сближении между Блеком, Люпином и Грейнджер с Малфоями, отделались лишь Круцио. Целую неделю Темный лорд не предпринимал никаких действий, дожидаясь часа икс, а именно первого похода студентов в Хогсмид. Задача была поставлена четкая и ясная, никакой самодеятельности.
Драко устало упал на диван и с мольбой в глазах уставился на Гарри, который даже не запыхался и теперь со снисходительной улыбкой смотрел на него. Этот месяц занятий, когда Гарри гонял его в хвост и гриву, требуя почти невозможного, сделал свое дело. Драко стал намного искуснее во владении палочкой, скорость реакции чуть ли не удвоилась, а цепочки вылетающих на одном дыхании заклятий состояли иногда даже из пяти проклятий, пусть и совсем простеньких. Зачастую именно простота и была тем самым, что позволяло выиграть сражение. Как сказал Гарри, именно простое может ошеломить сильнее всего, особенно, когда от тебя ждут чего-нибудь сложного или боевого.
читать дальшеДрако вздохнул, вспоминая этот месяц, принесший несколько сюрпризов, но так и не раскрывший тайны трех друзей. Гарри продолжил жить в комнатах своего опекуна, раз или два в неделю не появлялся на уроках, на что и Метт, и Индира всегда говорили, что все в порядке и завтра Гарри будет. Но каждый вечер, даже в такие дни, ровно в шесть Гарри стучал в дверь апартаментов Люциуса Малфоя, чтобы провести занятия с ним. Как-то само собой вышло, что заниматься с каждым днем они стали все больше и больше. Это было не заметно, пока однажды к ним в комнату не вошел Люциус и не сказал, что через пятнадцать минут будет отбой, приходящийся для старшекурсников на десять часов. Но такое касалось только седьмого курса, у которого изменилось расписание. Им добавили уроков дуэлей и довели их до четырех в неделю. ЗОТИ стояло ежедневно, различие было в том, что иногда уроки были сдвоены, иногда нет, но для седьмого курса они всегда были первыми в расписании. Чувствовалось, что их готовят к будущей битве, да и к тому, чтобы они могли постоять за себя. Драко нравилась эта новая школьная программа, по крайней мере, от нее было больше толку, чем за все прошлые шесть лет. Гриффиндорцам, да паре райнвекловцев повезло, из них хоть создали отряд, которому преподавали намного больше, чем всем остальным. Но тут тоже напрашивались свои мысли. Вроде все было и так, но что-то постоянно заставляло Драко поглядывать себе за спину.
Этот месяц был не сказать, чтобы насыщен всякими событиями. Гарри, если честно, был неуловим для всех, кроме Драко. На него начали обижаться, и только преподаватели и Драко вместе с Индирой и Меттом могли сказать, что самому парню от этого ни холодно, ни жарко. Еще на такое поведение Мальчика-который-выжил совершенно спокойно реагировала Гермиона, да и Невилл вел себя так, словно ничего из ряда вон выходящего не происходило. Драко начал подозревать, что Гарри с ними уже поговорил и периодически встречается. Но вот в какое время все это происходит? Этот Гарри Поттер, нет – Марвел, был совсем не таким, каким остался в памяти хогвартских студентов. Этот был уверен в себе, не реагировал на подначки и оскорбления, вместо него это делал Метт. Тео Нотт уже не раз повстречался с хваткой этого парня. Все исчезнувшие по его вине баллы, Метт восстанавливал в тот же день, так что претензий к нему не было. За месяц так и не определились, как называть Гарри: то ли Поттером, то ли Марвелом. Причем преподавательский состав также разделился во мнении. Блек, Верлей, Малфой и Люпин были за Марвела, остальные продолжали звать по прежней фамилии. Кстати, Гарри исчезал с уроков быстрее, чем учителя успевали оставить его для беседы. Для директора Гарри вообще был неуловим. Только Дамблдор появлялся где-то в пределах видимости или даже на подступах к тому месту, где был Гарри, как парень просто испарялся, и Дамблдору оставалось только беспомощно оглядываться. Драко был уверен, что Гарри чувствует, когда директор направляется в его сторону, словно хищник, который зашел на чужую территорию, и этот блюститель своего пространства силен, так что лучше просто уйти с его пути. Драко постоянно сравнивал эту новую тройку с дикими котами, которые по непонятной причине вместе. Неделю назад он услышал, как кто-то из шестикурсников Райнвекло называет Гарри, Индиру и Метта – хищным трио. Так что, не только он почувствовал опасность, исходящую от ребят.
В чем-то Драко был прав. Гарри действительно избегал любого контакта с прежними преподавателями, особенно директором. Ему не улыбалось оказаться на допросе. Так что ровно со звонком его уже не было. Как ему это удавалось? Именно в этот момент Гарри подумал, что иметь это проклятие, настоящий дар. Он слегка дезориентировал преподавателей, посылая им кое-какие чувства, которые всего на несколько секунд заставляли их отвлечься, но при этом не обратить внимания на странности, происходящие с ними на уроках, где присутствует Гарри. Несколько раз Гарри проделывал этот трюк с Люциусом, Ремусом и Сириусом, но потом, случайно, он ощутил их чувства. На долю секунды парень растерялся и обиделся на них, но потом взял себя в руки.
Первым Гарри выбрал для разговора именно Сириуса. Этот человек имел право знать, да и сам юноша чувствовал себя виноватым перед мужчиной за два года отсутствия и ни одной весточки от себя. В принципе, ни Тавиар, никто другой не воспрепятствовал бы его желанию, и Сириус в любом случае получил бы весточку от своего крестника. Но Гарри было слишком тяжело вспоминать эти годы, он абстрагировался от прошлого, загнал его далеко внутрь себя. От этого труднее всего было примириться с мыслью, что он возвращается в Англию, не домой, а именно в Англию. Дом был там, на секретной базе, рядом с людьми, которые действительно его поддерживали, рядом с мамой.
— Сириус, - тихо позвал мужчину Гарри. Время было около полуночи, пятница. Завтра первые выходные в этом учебном году. Блек патрулировал школу и сейчас шел по коридору третьего этажа, который так услужливо сейчас подкидывал Гарри воспоминания о первом курсе и их с друзьями приключениях. Мужчина чуть неуверенно обернулся, словно боялся, что у него начались слуховые галлюцинации.
— Гарри? – они стояли метрах в пяти-шести друг от друга и только смотрели, боясь разорвать этот странный контакт на расстоянии, словно от этого сейчас зависит их жизнь. Что-то сломалось внутри Гарри, лопнула какая-то натянутая струна, и парень бросился к Сириусу. Тот только успел распахнуть объятия и прижать юношу к себе. Гарри уткнулся лицом ему в плечо, его била мелкая дрожь.
— Ну, что ты, - приговаривал Сириус, осторожно поглаживая парня по спине. Он хорошо помнил предупреждение Верлея не касаться обнаженной кожи на теле Гарри, поэтому всеми силами сдерживал себя, чтобы не обхватить парня ладонями за щеки. А у Гарри рухнули все щиты. Ни тот, ни другой не знали, что за ними наблюдают три пары глаз – Тавиар, Индира и Метт, точно разгадавшие странное выражение на лице юноши, появившееся у него сегодня. Тавиар нахмурился, когда понял, что Гарри может и не вытерпеть эту встречу. По напряженным плечам юноши было понятно, что он сейчас как принимающая антенна. «Только бы не было рецидива, - думал Тавиар, возвращаясь к себе. – Если бы у меня была возможность, я никогда бы не привез тебя назад, но это чертово пророчество… Оно не дало бы тебе жить спокойно». Мужчина понимал, что Гарри нужно время, ему нужно разобраться со всем тем, что осталось здесь, принять решение. Сам он не будет мешать, просто поддержит Гарри во всем, как друг, как наставник, как отец.
Сириус почувствовал, что Гарри никак не может расслабиться, хотя дрожь постепенно ушла.
— Гарри, - тихо позвал он. Юноша поднял голову и посмотрел в синие глаза, в которых сейчас было все – тревога, надежда, счастье и вина.
— Не надо, - рука, затянутая в тонкую кожу прошлась по щеке мужчины, который был и оставался самым родным человеком, только вот по лестнице спустился на пару ступенек ниже. – Во всем случившемся нет твоей вины.
— Гарри, - смутился Сириус.
— Мне так много надо тебе рассказать, так много, но я не знаю с чего начать, - Гарри перевел взгляд на стену, затем вздохнул, в глазах появилась решимость. Он стянул с правой руки перчатки и прикоснулся к щеке Сириуса. Мужчина даже ахнуть не успел. Его просто окатило волной чувств, таких же, которые испытывал он сам, только он был уверен, что они исходили от Гарри, но в то же время он совсем не ощущал никакой магии. Гарри был настолько сосредоточен на мужчине перед собой, что даже сильно ослабшие щиты не доставляли ему не удобств. Сейчас во всем мире для него существовали только он сам и мужчина перед ним. Он принимал эмоции Сириуса, а ему отдавал свои, благодаря всем тем людям, которые научили его управлять своим даром-проклятием. Это, конечно, не было панацеей, но всех умных представителей человечества могло навести на определенные мысли.
— Гарри, что это? – Сириус прикоснулся к обнаженной ладони юноши. Гарри чуть сморщился, но потока, как обычно не было. Крестный оказался в числе тех людей, которых ему не надо было бояться. Это безмерно радовало.
— Слава Мерлину, - Гарри снова уткнулся лбом в плечо мужчине. Сириус осторожно отстранил его, а затем, обняв за плечи, повел в свои комнаты. Для разговора коридор мало подходил.
Сириус приготовил чай и чуть ли не силой впихнул его в руки Гарри. На руках у того снова были перчатки. Юноша выглядел очень потеряно. На столе появились пирожные и бутерброды. Мужчина взял свою чашку и сел в кресло напротив крестника. Мальчик для него всегда будет крестником, чьим бы сыном он не являлся.
— Гарри, - позвал Сириус.
— Так трудно, - прошептал тот.
— Ты ведь не хочешь здесь быть? – это не было таким уж вопросом. Гарри поднял голову и посмотрел на Сириуса, тот увидел ответ в этих ясных глазах. Юноша действительно был не в восторге от своего возвращения. – Почему ты здесь? – задал вопрос мужчина.
— Иногда прошлое не отпускает, особенно если оно стоит под пророчеством, - тихо сказал Гарри. – Прости меня, Сириус.
— За что? – спокойно спросил Сириус.
— За то, что вот так пропал, за то, что не написал, не дал о себе знать, у меня ведь была возможность и не одна, - признался юноша.
— Ты там счастлив? – спросил мужчина. Гарри вздохнул, на лице, наконец, появилась улыбка.
— Я там свободен, Сириус, - произнес Гарри. – Там все просто, на меня никто не давит, и меня учат, всему, Сириус. Мне никто не врет или ничего не замалчивает. Я живу, Сириус.
— Значит, они оказались лучше нас всех вместе взятых, - произнес мужчина. Его спокойствие насторожило Гарри, и он нахмурился. – Тебя что-то удивляет?
— Почему ты так реагируешь? Тебе действительно все равно? – обида все-таки проскользнула в голосе юноше.
— Нет, мне не все равно, но ничего уже изменить нельзя, Гарри. Ровным счетом ничего, даже если я сейчас начну размахивать руками и орать на тебя, эти два года никуда не денутся. Тебя здесь не было и во многом это наша вина. Мы даже не задумывались, насколько тебе на самом деле плохо. Мы, взрослые, только и могли, что твердить тебе наперебой – потерпи, Гарри, это всего лишь лето, еще одно лето, каких-то два с половиной месяца. И ты снова вернешься в школу. Только школа была не лучшим для тебя местом. Если бы я смог все исправить, вернуть время вспять, все было бы по-другому, - Сириус остановился, когда понял, что становиться все более эмоциональным.
— Как это было бы? – в глазах Гарри горел огонь и любопытство.
— Как? Не знаю, но ты точно не жил бы с Дурслями. Где угодно, но не с ними, - заявил Сириус.
— Этих «если бы» очень много, - произнес Гарри. – Но все сложилось так, а не иначе.
— Я знаю, - кивнул Сириус. – Ты ведь уйдешь отсюда, когда сделаешь то, зачем пришел, - утвердительно произнес он.
— Мой дом там, - Гарри посмотрел в окно, и чуть слышно добавил. – Там, где мама.
— Мама? – Сириус нахмурился, да него не сразу дошло, что юноша говорит о живом человеке. – Твоя мама жива?
— Да, но она не совсем в порядке, - кивнул Гарри и погрустнел.
— Что с ней? – спросил Сириус.
— Таких, как она, считают сумасшедшими. Она не разговаривает, часто не реагирует на людей, до нее очень тяжело достучаться, но внутри бьется тонкий ум, очень острый, - сказал Гарри.
— Ты говоришь так, словно способен с ней разговаривать, - произнес Сириус.
— Это так, почти также, как я сделал с тобой, когда дал понять об одолевающих меня эмоциях, - юноша набрал воздуха в грудь и медленно выдохнул. – Я – эмпат.
Никакой реакции, совсем. Сириус молча смотрел на него, в глазах не тени мысли, казалось его застопорило. Гарри снова вздохнул.
— Ремус, выходи, я знаю, что ты стоишь под дверью, - сказал юноша. За дверью кабинета Сириуса что-то стукнуло, затем дверь открылась и на пороге появился смущенный оборотень. Гарри улыбнулся. – Я думал ты выйдешь раньше.
— Откуда ты знал, что я там? – с легким удивлением спросил Ремус.
— Я - эмпат, - снова сказал Гарри.
— Я это понял, но это не объясняет того, почему ты меня почувствовал, - Люпин уселся в трансфигурированное кресло рядом с Сириусом.
— Что вы знаете об эмпатах? – вместо ответа спросил Гарри. судя по реакции обоих, им было известно о такой способности.
— Эмпатов не так много, единицы, можно сказать. Они могут улавливать чувства другого человека, поэтому им ставят блок на разум, чтобы не было никаких проблем, - отрапортовал Ремус.
— Да уж, - протянул Гарри. – Содержательно.
— Что не так? – спросил Сириус.
— Все не так, - покачал головой юноша, затем стянул перчатки. – Дайте мне вещь, которая принадлежит только вам, и которой никто больше не касался.
Сириус поднялся со своего места, подошел к столу и поднял красивое белое перо с позолоченным концом для письма, вернулся на место и передал его Гарри. Как только перо коснулось ладони юноши, тот поморщился и сделал такое движение головой, словно у него затекла шея. Оба мужчины следили за его реакциями очень пристально.
— Перо изготовлено мастером несколько лет назад. Ему лет девяносто и это его последняя работа. Он вкладывал в нее все свое умение. Он работал не в мастерской, а у себя в комнатах, чтобы никто его не доставал с вопросами и советами. Он хотел, чтобы этот последний экземпляр был лучшим. Он лично передавал его владельцу магазина на продажу. Он был восхищен этой работой, но в руках как таково перо не держал, лишь гладил, - Гарри замолк и посмотрел на несколько ошарашенных мужчин, улыбнулся и продолжил. – Этим пером ты делаешь только личные записи, которые полны твоих мыслей. В каждой строчке полно эмоций, - Гарри нахмурился, а затем в упор посмотрел на Сириуса. – Я могу получить эти письма?
— Ааа, - Сириус выпал в осадок. Он сразу понял, о каких именно письмах говорит юноша – о тех самых, что он написал ему за эти два года.
— Так я могу их получить? – уточнил Гарри.
—Да, - кивнул тот, все еще пребывая в шоке.
— Гарри, что это было? – спросил Ремус, прокашлявшись.
— Я – эмпат, но это намного больше, чем вы думаете или чем говорят. Я думаю, что большинство тех, кто хотя бы раз проявил чуть больше способностей к эмпатии, чем вы мне тут выложили, находятся в отделении для умалишенных в Святом Мунго, или же выкинуты в сумасшедшие дома в маггловском мире. Если человека не учить контролировать свои способности, то он просто сгорает, выжигает собственный мозг, и остаются одни голоса, мысли, чужие чувства, - Гарри посмотрел на Сириуса и Ремуса.
— Тебя этому научили? – оба мужчины выглядели бледными, воображение им нарисовало довольно страшную картину.
— Не сразу. Дурсли даже разбираться не стали, что со мной, а любое прикосновение к вещам или еще чему-нибудь только ухудшало обстановку. Так же было и в больнице, пока там не сообразили одеть меня в стерильную одежду и не трогать. Я постепенно стал выходить из дурмана боли и помешательства, а потом пришли они, - тихо рассказал Гарри.
— Мерлин, - выдохнул Ремус.
— Со мной все в порядке, если, конечно, это можно назвать нормальностью, - усмехнулся парень.
— Как ты живешь? – тихо спросил Сириус.
— Так и живу, - улыбнулся Гарри. – Постоянно держу щит, вот так вот одет, - юноша указал на себя. – Стараюсь не допустить прикосновений тех, кто не входит в круг избранных, к кому я могу прикасаться без последствий, - заметив странное выражение боли на лице Сириуса, Гарри поспешил его уверить. – Вот, как ты, например.
— Я могу тебя касаться? – неуверенно уточнил мужчина.
— Да, - кивнул Гарри. – Думаю, Ремус тоже входит в этот круг, так как его эмоции не причиняют мне боли. Все время, что он стоял под дверью, я не испытал ни одного приступа, как например в случае с Роном.
— То есть? – не понял Сириус.
— Рон и Джинни... Им уже не стать для меня теми людьми, какими были раньше. Гермиона и Невилл, Драко, его отец, вы двое и, как ни странно, Снейп не вызываете у меня "эмпатических припадков", - усмехнулся Гарри.
— А директор? – Ремус не удержался.
— Директор... - вздохнул Гарри. – Здесь много всего намешано. Я не хотел бы оставаться с ним наедине. Он – легелимент, как и Снейп. Откуда знаю? Досье на вас всех читал, - усмехнулся на удивленный взгляд мужчин юноша. – Он попытается пробить мои щиты, а сейчас они ослаблены всеми в замке. Я могу нормально держаться лишь полдня. Потом меня закрывает от всех Инди, насколько это вообще возможно. Они и так уже запугали полшколы, - смешок разрядил обстановку.
— Значит, ты будешь избегать Дамблдора? – уточнил Ремус.
— Пока могу – да, - кивнул Гарри. – Рано или поздно он вызовет меня к себе, и мне придется с ним встретиться, но я надеюсь, что рядом будет Тавиар, иначе я не знаю, что может случиться.
— Этот твой дар... - Сириус замолк, увидев, как скривился парень и вопросительно на него посмотрел.
— Я не назвал бы это даром, Сириус. Ты видел, как я прочитал перо? А теперь представь, место жертвоприношения или битвы, где было много смертей? Я не просто вижу картинку произошедшего, я чувствую, что каждый испытывал в этот момент – их радости, эйфорию, боль, надежду и отчаяние, страх и ужас, - Гарри поежился. – Это больше похоже на проклятие, с которым ты вынужден жить, сосуществовать. Это тяжело, потому что если ты расслабишься, оно тебя сожрет.
Эта ночь была полна откровений для всех троих. Они делились своими чувствами не только на уровне слов, но на уровне ощущений. Уже в семь утра, когда Гарри собрался к себе, Ремус задал ему вопрос, который в начале разговора задавал Сириус, но на который юноша так и не ответил ничего конкретного.
— Когда ты закончишь все свои дела, ты уйдешь?
— Я здесь только за тем, чтобы разобраться со своим прошлым. Как только это будет сделано, да, я уйду, я вернусь домой, - кивнул Гарри, потом пристально посмотрел на Сириуса и Ремуса. – Я хочу, чтобы вы знали. Я дорожу вами обоими, и здесь, - юноша приложил руку к сердцу, – о вас помнят всегда. Где бы я ни был, что бы ни делал – вы двое всегда со мной.
— Спасибо, Гарри, - Сириус грустно улыбнулся. Обрести, чтобы через какое-то время потерять, может быть навсегда. Но и Сириус, и Ремус понимали, что у мальчика есть теперь свой дом, где его ждут и любят, где каждый готов ему помочь.
— С этим будет трудно смириться, - прошептал Ремус, когда дверь за Гарри закрылась.
— Он стал другим, более сильным, более уравновешенным, - произнес Сириус, устремив взор на стену перед собой. – Мы бы не смогли ему помочь.
— Ты о чем? – Ремус обеспокоено посмотрел на Сириуса.
— Его проклятие. Мы, в конце концов, заперли бы Гарри в Святого Мунго, туда бы пришел этот, и не стало бы Мальчика-который-выжил. Или он мог бы оставить его там, так как никакой опасности он больше для него не представлял бы, - Сириус перевел взгляд на друга. – Пусть он будет далеко, но я буду знать, что с ним все в порядке. Мне будет больно, долго, но с Гарри все будет хорошо. Я справлюсь, Ремус, я буду жить и надеяться, что однажды открою дверь, а на пороге будет стоять он. Ради этого стоит жить, а я верю, что так и будет.
— Ты изменился, Бродяга, - вздохнул Ремус.
— Мы все изменились, а после того, что рассказал Гарри, я понимаю больше, чем хотел бы, - ответил на это Сириус.
С того дня многие заметили несколько изменившиеся отношения между двумя мужчинами и юношей. Наблюдались и еще одни изменения – между Гермионой и Люциусом. Дистанция между ними становилась все короче, а проявление чувств, все более явным. Многие осуждали девушку за общение с Малфоями, но ей было все равно.
Со следующего урока ЗОТИ профессор Верлей назначил Невиллу дополнительные занятия, целью которых было вывести парня из того загубленного состояния, в которое его привели. Тавиар, изучив ауру юноши, чуть не ринулся самолично пристукнуть директора с его методами воспитания героев. В первую очередь Тавиар занялся повышением потенциала юноши, а также его разумом. Теперь не только Драко был занят по вечерам, но и Невилл, что сильно раздражало его девушку. Гермиона же делила время поровну между занятиями с Индирой, которая сама предложила ее поучить чему-нибудь более стоящему, чем весь этот "маразм вместе взятый", и "свиданиями" с Люциусом. Ей нравились эти тихие вечера у камина. Частенько они отрывались от своих неспешных бесед, чтобы с недоумением, а иногда и с тревогой посмотреть на дверь, за которой шли занятия Драко и Гарри. Обычно не доносилось ни звука, но бывали моменты, когда раздавался стук, словно кто-то упал или что-то уронил.
Однажды Гарри и Гермиона вместе покинули апартаменты Малфоев.
— Я провожу тебя? – тихо спросил Гарри.
— Я буду только рада, братишка, - улыбнулась Гермиона. Она специально не стала спешить в гостиную. Сначала они шли молча.
— Знаешь, я думал, что после разговора с Сириусом и Ремусом мне будет легче поговорить с тобой и с другими, - вдруг произнес Гарри.
— Но это не так, - Гермиона посмотрела на парня и его реакцию, на ее слова. Тот только обречено кивнул. – Гарри, я ничего от тебя не требую, я просто рада, что ты тут, что мы увиделись, и ты в порядке, относительном порядке, - добавила она в конце.
— Спасибо, - улыбнулся парень. – Мама была бы рада тебя увидеть.
— Мама? – нахмурилась Гермиона.
— Да, моя мама, - кивнул Гарри. – Она жива, только... не совсем здорова, - с запинкой сказал он.
— Ох, как же у нас с тобой оказалось запутано, - вздохнула Гермиона. – Пошли на Астрономическую башню?
— Пошли, - улыбнулся юноша и протянул руку девушке. Они просидели всю ночь на башне. Гермиона даже не имела никакого представления, что у их беседы-воспоминания был свидетель. Гарри с улыбкой прислушивался к чувствам мистера Филча, который долго простоял у дверей в башню, а потом удалился. Опустив щиты, юноша проследил за завхозом и был несколько удивлен, когда тот расположился в коридоре ведущим в башню. Он по какой-то причине охранял их в эту ночь, давая им время на воспоминания. С Гермионой было просто и легко, можно было не держать щиты. Она была как Индира, абсолютно чиста для него, никаких всплесков, даже малейших. С ней он мог чувствовать себя совершенно нормальным.
После этого разговора их ночные посиделки стали происходить чуть ли не каждый день, а однажды к ним присоединились и друзья Гарри. На этот раз они были в выручай-комнате, которая превратилась в поляну на берегу быстрой речушки с порогами. На поляне был зажжен костер, звездное небо над головой манило к себе.
— Ты не думаешь, что надо увеличить нагрузку? – Гарри показал на сестру.
— Да, согласна, тем более у Мионы прекрасные данные для боевого мага, - сказала Индира.
— Вообще-то я тут, - помахала рукой перед носом у Гарри девушка.
— Поверь мне, они это знают, - усмехнулся Метт.
— Ты должна быть готова ко всем неожиданностям, которые могут оказаться на пути, - Гарри посмотрел на сестру. – Мы знаем о вашей спецподготовке и все такое, но этого мало, да и дают вам очень выборочно. Не стоит забывать, что Пожирателям все равно, умеешь ты красиво выписывать Лайту высшей магии или нет, он просто пустит в тебя банальный Ступефай или Секо и никакая Лайта тебя не спасет.
— Я знаю, - серьезно кивнула Гермиона и тут же сменила тему. – Ты когда поговоришь с остальными? Рон и Джинни мне уже всю плешь проели.
— Где? – тут же вскинулся Метт и стал придирчиво изучать макушку Гермионы.
— Да, отстань ты, клоун, - отмахнулась от него девушка, хотя еле сдерживала смех. Ей очень нравились эти двое. Она повернулась к Индире. – Я готова заниматься столько, сколько скажешь.
— Хорошо, будем заниматься не два раза в неделю, а через день по два часа с шести до восьми. Тебя нужно только подтянуть в боевке, в остальном ты молодец, в отличие от тех же Невилла и Драко. Кстати, - Индира повернулась к Гарри. – Когда ты хочешь устроить дуэль с Драко?
— В октябре, не раньше. Он делает хорошие успехи, но надо еще подтянуть его в невербалке. Хорошо хоть в темной магии его просветили, так что результаты будут совсем неплохие. Если не забросит все, будет просто прекрасно, добьется уровня боевого мага, хотя ему стоит заняться защитой или зельями, - сказал Гарри.
— Почему? – Гермиона с удивлением смотрела на ребят.
— Просто последи за Драко некоторое время, особенно на трансфигурации, чарах и ЗОТИ, а потом поговорим, - улыбнулся Гарри.
Такие встречи стали постоянными, они вели беседы на разные темы, иногда спорили до хрипоты, особенно Гермиона и Метт. Если одна давила знаниями, то второй своей ораторской способностью. На данный момент счет был равным.
В конце месяца к ним присоединился Невилл, немного стесняясь, но его приняли как своего. Легкий дискомфорт в его присутствии был у Гарри, но он сглаживался тремя "минусами", как говорил сам юноша Тавиару. Гарри поделил всех на ранги: "минус" – те, в присутствии кого он был сам собой и не опасался, что его персональное проклятие ударит по нему, как обухом по голове; "плюсы" – от кого следовало держаться подальше или, на крайний случай, не давать прикасаться к себе ни в коем случае, да и щит держать надо было на максимуме; "нейтралы" – ни то, ни се, в эту категорию попали Сириус, Ремус, Невилл и, как подозревал Гарри, но все же были небольшие сомнения, Снейп, да еще несколько студентов, по ощущениям на расстоянии.
С Драко было все понятно с самого начала – надежный "минус", с Люциусом пока не ясно. Жизнь постепенно вошла в свою колею. Уизли начали отдаляться, на их лицах можно было увидеть чувство обиды, но Гарри ничего не мог поделать с этим, не было желания получить по мозгам от собственной немезиды, в лице эмпатии.
– УРА, СЕГОДНЯ ХОГСМИД! – неслось по школе. Первые выходные для студентов с третьего по седьмой курс, когда они могли покинуть стены Хогвартса. В качестве сопровождающих были Ремус и Тавиар, но в деревушку собрались и Люциус, который хотел провести нормальный день в обществе своей юной невесты, и Сириус. Снейп на все это смотрел с кривым выражением на лице. Ему совсем не улыбалось сталкиваться со своими студентами вне школы, но запас ингредиентов требовал пополнения, а это в свою очередь, его присутствия в лавке.
Драко шел рядом с Гарри, которого под ручку подхватила Индира. Метт шел чуть впереди, явно обхаживая Луну Лавгуд. Было непонятно, рада та такому обществу, или готова уже проклясть это говорливое чудо. Рон угрюмо брел между Меттом с Луной и троицей.
— Извините, - Гарри улыбнулся Индире, и та с вздохом его отпустила, но Драко тут же предложил ей руку, как галантный кавалер, которую та с благодарностью приняла.
— Привет, - поравнявшись с Роном, произнес Гарри. Тот поднял на его мрачный взгляд.
— Соизволил снизойти до меня? – с сарказмом поинтересовался рыжий. Гарри недоуменно посмотрел на парня. Судя по его поведению, тот не должен был вообще знать таких слов. "Кажется, Миона была права, у него бывают просветления в мозгах", - подумал Гарри.
— Просто, это все сложно, Рон, - тихо сказал он.
— Что сложно? Подойти и сказать «Привет» сложно? Даже если ты не хочешь больше со мной общаться, - прошипел Рон. "По крайней мере, он не орет", - пронеслось в голове у Гарри. Все-таки время, проведенное в отряде сделало свое дело и поумерило в какой-то степени пыл и нрав рыжего парня.
— Все, Рон, все. Я даже не знаю, как объяснить, но эти два года сделали из меня другого человека, - сказал Гарри.
— Я знаю и вижу, не слепой. Ты сторонишься, уходишь. Как только я делаю шаг в твою сторону, ты исчезаешь, - Рон вздохнул и уставился на дорогу.
— Я понимаю, что выглядит все это со стороны именно так, но все намного сложнее, Рон. Моя жизнь – это сплошная борьба на выживание. Если четыре года я боролся с Волдемортом, который, в конце концов, воспользовался моей кровью и вылез наружу, как джинн из бутылки, то теперь это борьба с самим собой и со всем миром, чтобы не сойти с ума, - произнес Гарри. – Я никогда не забуду, кто стал моим первым другом, настоящим. Это в моем сердце навсегда.
— Но как раньше уже ничего не будет, - вздохнул Рон.
— Нет, Рон, не будет, - покачал головой Гарри. – И в этом нет твоей вины, проблема в этом, - Гарри показал свои затянутые в перчатки руки. – Как бы я хотел тебе все объяснить.
— Но ты не можешь, - снова утвердительно сказал Рон.
— Не сейчас, - кивнул Гарри.
— Спасибо, что хоть не врешь и не изворачиваешься, - криво улыбнулся Рон.
— Не надо, Рон, мы все меняемся, ты тоже. Вот Джинни, которая всегда смотрела на меня преданным взглядом, посмотри, сейчас она идет в обнимку с хорошим парнем, - Гарри указал на Невилла.
— Невилл ей подходит, - кивнул Рон. – Ты тот, прежний, тоже ей подходил, но не этот. Для этого самой идеальной девушкой являются Гермиона или твоя индианка, но Гермиона твоя сестра, так что остается твоя Индира. Вы классно смотритесь вместе. Две готовые к прыжку пантеры, после нападения которых, жертва уже не встанет.
Гарри изумленно уставился на Рона, щит на эмоциях треснул и он поморщился, заново закрывая себя от воздействия рыжего парня, но урон уже был нанесен.
— У меня такое чувство, что тебе больно находиться рядом со мной, - заметил Рон.
— Ты прав, - искренне сказал Гарри.
— Иди, я, конечно, побешусь еще какое-то время, но я не дурак и понимаю, что с тобой что-то не так, иначе ты и одет был бы по-другому и общался бы иначе. Извини, но на людях я буду все тем же рыжим придурком, не стоит им знать, что Рон Уизли тоже иногда обладает мозгами.
— Не принижай себя, Рон, - улыбнулся Гарри. – Если хочешь, то я мог бы с тобой немного позаниматься, да и Драко нужен партнер по обучению, чтобы было на ком отрабатывать заклинания, - добавил он насмешливо в конце.
— Ну, спасибо, - с сарказмом ответил Рон, но тут же произнес серьезно. – А я не прочь.
— Вот и договорились, - улыбнулся Гарри. – Время и место я тебе сообщу, - после чего отправился к Индире и Драко. На входе в Хогсмид они уже втроем догнали Рона, и Гарри пожелал ему хорошо провести время, тот что-то буркнул в ответ, но в глазах было странное чувство одиночества, растерянности и заброшенности. Он остался один. Рон побрел по улочкам и незаметно для самого себя оказался у Визжащей хижины. Юноша прошел чуть дальше, завернул за угол и замер, уставившись прямо в глаза мужчине со скрытым белой маской лицом и в черном плаще.
Слизеринцы – кто они на самом деле? Жертвы общественного мнения или все же действительно те самые темные маги, как говорят о них все? Почему вдруг всех слизеринцев стали мерить по одной гребенке?
Конечно, не все слизеринцы были детьми Пожирателей. На факультете учились и дети авроров и тех, кто просто отошел в нейтралитет, были среди них и дети тех, кто погиб от руки Темного лорда. Теодор Нотт был первым из семикурсников Слизерина, принявшим метку. Это случилось сразу по завершении шестого курса, буквально на следующий день, как начались каникулы. Отец сопроводил своего отпрыска в резиденцию Темного лорда. Таких вот новичков оказалось всего десять, и он был младшим среди всех. Вся процедура принятия в челны данного сообщества была обставлена мрачно и с небольшой претензией на готику. У Тео тряслись поджилки, когда он обнажал левое предплечье перед Волдемортом. Оказалось, что принять метку не так уж и безболезненно. Рука чуть не отнялась, а из глаз потекли слезы, крика он тоже не смог сдержать. Перед возвращением в Хогвартс Теодора призвали на аудиенцию к Темному лорду. Перед юношей стояла задача следить за Малфоями, особенно за младшим. Нотт уже подозревал, что блондины оказались в немилости у лорда, но именно на этой встречи узнал, что те оказались предателями. Приказ звучал однозначно – не убивать, это личная прерогатива Темного лорда.
Отправляясь в школу, Нотт даже не мог предположить, какой всех ожидает сюрприз. Во-первых, он сразу обратил внимание, с кем стояли Малфои. Огромный шок испытал, когда понял, что Драко не только спокойно соизволил разговаривать, но даже поддерживал под руку эту грязнокровку, пусть и похорошевшую. Это только сильнее настроило его нынешнюю подружку в лице Панси Паркинсон. Отец девушки разорвал помолвку дочери с Малфоями и по своей инициативе, и по приказу Темного лорда. Блондины оказались в списке тех, кого Волдеморт хотел убить собственными руками. И если в прошлом году он поставил перед Драко задачу убить директора, то теперь всем без исключения было заявлено: Поттер, Дамблдор, Люциус и Драко принадлежат только ему – ни в коем случае не убивать, под страхом смерти.
Тео решил добросовестно выполнять свою задачу. Еще в поезде слизеринцы решили, что проучат Малфоя по полной программе, так что мало тому не покажется. Вот чего они не знали, так это того, что Драко не собирается жить в слизеринских подземельях. А потом было это распределение и трое новичков, успевших привлечь к себе много внимания. Нотт был в шоке. Он никак не мог осознать, что это парень в дорогой одежде, с великолепной осанкой – Гарри Поттер, даже наличие шрама не помогало, а уж когда он не отреагировал на выпад, а потом снова, и чем дальше, тем больше, он уже не знал, что делать. Реакция всегда следовала не от самого Поттера, а от его нового друга, который не был вторым Уизли. Тео понадобилось больше двух недель, чтобы понять – это не импульсивность, это опасность, которая может стать концом его жизни. Отец еще первого сентября отбыл на задание Лорда, и связаться с ним было невозможно, так что интересную информацию о возвращении Поттера он передать не мог. Наконец, пришло письмо от отца, и Тео выдал все новости, которые накопились за это время. Удивительным было то, что информация о возвращении Мальчика-который-выжил за три недели от начала учебного года за пределы самого Хогвартса так и не просочилась. Но тут надо было сказать большое спасибо засевшим в Хогсмиде и рядом с ним магам с базы. К сожалению, эту сову они упустили.
Нотт-старший, как только прочитал письмо от сына, ринулся к Темному лорду.
— Мой Лорд, - мужчина упал на колени перед своим повелителем и поцеловал край его мантии.
— Шшшто, Нотт? – холодно рявкнул тот. Мужчина поежился, страшась, что будет убит сразу, как только озвучит новости.
— От Теодора пришло письмо, мой Лорд, - произнес он, смотря в пол.
— Говори! – приказал Волдеморт.
— Первого сентября в школу вернулся Поттер, - борясь с ужасом, выдал Нотт.
— Шшшшшто? – зловеще прошипел Темный лорд. – Поттер в Ххххогвартсссе?
— Доа, мой Лорд, - прошептал Нотт.
— Этот мальчччччишшшшка ссссснова решшшил поиграть сссс ссссудьбой? Не ссссиделосссссь в той дыре, в которую он уползсссс два года назззззззад? – было совсем не понятно зол Волдеморт или же наоборот рад, что снова объявился Герой пророчества, и теперь появилась реальная возможность его убить, раз и навсегда. Волдеморт не стал озвучивать свой вопрос: "Почему Снейп ничего сообщил?"
Всем казалось, что Темный лорд тут же предпримет активные действия, но все, кто присутствовал при оглашении новостей, а к тому же Тео написал о сближении между Блеком, Люпином и Грейнджер с Малфоями, отделались лишь Круцио. Целую неделю Темный лорд не предпринимал никаких действий, дожидаясь часа икс, а именно первого похода студентов в Хогсмид. Задача была поставлена четкая и ясная, никакой самодеятельности.
@темы: Дар или проклятие
Глава 9. Первый день, как задел на будущее.
Дамблдор, мягко говоря, не знал как реагировать на все произошедшее на приветственном пиру. Он, всегда способный различить любую ауру и по ней узнать человека, второй раз в своей жизни ошибся. Сначала не сумев узнать в Гермионе Грейнджер отпрыска древнего рода, а затем сегодня, да сегодня, так как пир закончился далеко за полночь, не узнал Гарри. Мальчик изменился и очень сильно. Как внешне, так и внутренне. Директор к тому же столкнулся с прекрасным стратегом, умеющим давать ответы, не отвечая на вопрос. Дамблдор встретил достойного противника и был рад, что этот человек на его стороне, как он считал.
Дамблдор встал из-за своего стола и прошел по кабинету, вспоминая это собрание, так внезапно возникшее.
читать дальшеРетроспектива.
Преподавательский состав покинул Большой зал задолго до конца пира, мечтая получить ответы на свои вопросы. До директорского кабинета они дошли молча, хотя Дамблдор и видел, какие взгляды на мистера Верлея бросают Блек, Люпин, Малфой и Снейп. В кабинете все расселись на свои места, как это обычно было на педсоветах, только Снейп остался подпирать стенку. Директору захотелось закатить глаза, ему просто на просто надоел этот детский сад в исполнении взрослого человека, который никак не мог отпустить прошлое и начать жить.
— Мистер Верлей, я хотела бы знать, что все это значит? – первой начала разговор гриффиндорский декан.
— Что именно? – спокойно спросил Тавиар. Дамблдор был удивлен спокойствием, которое излучал Сириус, хотя именно от него ожидал сейчас нападок на нового профессора.
— Я говорю о Гарри Поттере, - сердито зыркнула на мужчину МакГонагалл.
— Вы хотели сказать Гарри Марвела? – уточнил Тавиар.
— Эмм, вы в курсе? – Сириус пристально смотрел на мужчину.
— В том, что Гарри Поттер не сын, а племянник Джеймса и Лили? Да, в курсе. Нам понадобилось время на выяснение, но не сказал бы, что очень много, - ответил Тавиар.
— Как Гарри оказался у вас? – подал голос Ремус. Его действительно интересовало именно это.
— Мы познакомились два года назад в США, - Тавиар оглядел собравшихся.
— В США?! – раздались удивленные возгласы.
— Да, - кивнул Тавиар. – Мальчик мне очень понравился. Перед поездкой сюда мы оформили опекунство, поскольку никто не искал его.
— Но вы же знали, что это Гарри Поттер, - с обвинением в голосе произнесла профессор Спраут.
— Да, знал, - кивнул Тавиар.
— И не сообщили в Англию? – изумленно воскликнул Флитвик.
— А зачем? – Тавиар внимательно оглядел всех.
— Как это? Здесь его все любят, мы так переживали, - вклинилась в разговор профессор Вектор.
— Никто не видит за моим именем меня, - четко и чуть повысив голос, произнес Верлей. Сириус сжал кулаки, губы сжались в тонкую линию. Он мгновенно понял, что именно сказал только что мужчина и даже понял, что это обвинение и в его сторону тоже. Он не раз давил на Гарри тем, что сравнивал его с Джеймсом, ни разу не увидев действительно за именем Гарри Поттера самого Гарри. Был мальчик – сын лучшего друга, слишком сильно внешне похожий на Джеймса. Все это Сириус давно уже понял и не раз винил себя в тупости. Знал он и то, что Ремус то же обвинял себя в податливости и не способности, как надо, помочь мальчику. Они оба оказались слишком зажаты обстоятельствами и не смогли через них перешагнуть и дать мальчику то, что ему действительно требовалось. Одного взгляда на этого, нового Гарри, Сириусу было достаточно, чтобы понять: Тавиар Верлей оказался лучшим крестным, отцом, другом для мальчика, чем они все вместе взятые. Именно по этой причине он сейчас не рыпался и не лез в бутылку, хотя все и ожидали от него таких действий. Он мог быть импульсивным, но очевидные факты видел и понимал, когда надо.
— Что вы хотите сказать этим? – МакГонагалл подозрительно посмотрела на Тавиара.
— Это не мои слова, - покачал тот головой.
— Это сказал Гарри, - утвердительно произнес Сириус. Снейп фыркнул и тут же кривился, как всегда, не способный перешагнуть через свои обиды и стереотипы. Блек бросил на него взгляд, полный жалости и какого-то пренебрежения.
— Да, эти слова он мне сказал через месяц нашего знакомства, - кивнул чему-то Тавиар.
— Мы знаем, что его родственники поместили Гарри... - начала Спраут.
— В сумасшедший дом, - закончил за нее Верлей. – Я в курсе. Но, похоже, Гарри достался прекрасный врач. Насколько я понял он погиб почти сразу по прибытии в США. Подробностей мы выяснять не стали.
— Что с Гарри? – задал вопрос Сириус, успев подать голос раньше всех. Директор посмотрел на Блека чуть укоризненно, так как тот помешал именно ему.
— Не советую прикасаться к нему, особенно к открытым участкам кожи, - только и ответил Тавиар, затем добавил. – В связи с этим из расписания Гарри надо убрать гербалогию, УЗМС и зельеварение.
— Но эти предметы необходимы для обучения на аврора, - воскликнула МакГонагалл одновременно с презрительным фырканьем Снейпа, который, на удивление, еще не выдал ни единой реплики.
— И? – Тавиар приподнял бровь.
— Гарри мечтал стать аврором, - пояснила гриффиндорский декан.
— Гарри МЕЧТАЛ стать аврором? Или его целенаправленно ПОДТАЛКИВАЛИ к тому, чтобы он СТАЛ аврором? – с легкой насмешкой поинтересовался Тавиар.
— Зельеварение ему необходимо, - заявил директор, наконец, вступив в разговор.
— Может быть, - кивнул Тавиар. – Но в Хогвартсе эти три предмета он изучать не будет.
— И что же он будет изучать вместо них? – ядовито поинтересовался Снейп.
— Древние руны, Нумерологию и углубленную астрономию, - спокойно ответил Тавиар. Что-то странное мелькнуло в глазах зельевара.
— Гарри никогда не изучал этих предметов, - сказал Дамблдор.
— Он не изучал их в Хогвартсе, - напомнил Тавиар. – Не забывайте, его здесь не было два года.
— Он не сдавал СОВ, - заявил категоричным тоном Снейп.
— Кто вам такое сказал? – усмехнулся Верлей и положил перед директором официальный оценочный лист по СОВ, подписанный комиссией отдела образования магической части США. Дамблдор пробежал глазами по оценкам, затем еще раз, потом еще и только после этого поднял на Верлея взгляд голубых глаз из-за очков-половинок.
— Гарри сдавал СОВ в Министерстве магии США? – уточнил он. Тавиар кивнул, прекрасно понимая, куда клонит директор, и следующий вопрос подтвердил его догадку. – И никто из них не сообщил в Англию?
— А вы считаете, что все страны так уж хорошо относятся к Англии? – вопросом на вопрос ответил Тавиар. Люциус сидел с легкой усмешкой на губах. Ему нравилось, как Верлей парирует все вопросы, при этом ничего не раскрывая, но в то же время, ставя свои условия. Лист с оценками стал кочевать от одного преподавателя к другому. Наконец, он достиг и Снейпа.
— И кто же проверял у Поттера зелья? – ехидно осведомился он, глядя на "Превосходно".
— А может, ему просто не повезло с преподавателем в начале процесса обучения? – парировал Тавиар.
— Он неуч, - безаппеляционо заявил зельевар.
— Неужели? – недобро усмехнулся Верлей. – Хотя вам не грозит узнать, насколько вы правы или нет. Гарри учиться в вашем классе не будет все равно.
— Вот и прекрасно, - фыркнул Снейп. – Если это все, мне еще надо проверить своих студентов, - после чего кивнул всем и вышел из кабинета.
— Мда, Гарри несколько преуменьшил, когда описывал этого человека, – сказал Тавиар, задумчиво глядя на закрытую дверь.
— Студенты все выяснят у Гарри сегодня же, - хмыкнула мадам Хуч.
— Сомневаюсь, - покачал головой Верлей. На удивленные взгляды некоторых преподавателей, не слышавших, что именно он сказал юноше в Большом зале, Тавиар пояснил. – Некоторое время Гарри поживет в моих апартаментах.
— Так все-таки, что с ним? – вернулся к своему вопросу Ремус.
— А что с ним? – Тавиар посмотрел на оборотня.
— Наглухо застегнутые вещи, перчатки на руках, которые он так и не снял, - Люпин пристально посмотрел на нового преподавателя.
— Я могу только повторить: не касайтесь его, особенно обнаженных участков кожи, - сказал Тавиар. Было понятно, что больше он ничего не будет объяснять. Мужчина же прекрасно чувствовал, насколько подобный расклад не по душе директору. Тот с первой минуты, как осознал, что в Хогвартс вернулся Гарри, начал строить планы, а сейчас все они рушились под градом ярого заступника мальчика. Тавиар ни за что не подставит юношу под удар и не позволит его использовать. В Англию они приехали разобраться с прошлым Гарри, но разобраться вместе. Мужчина знал, что если появится хоть малейший шанс вывести юношу из игры, он это сделает.
Постепенно разговор утих, так как стало понятно, что больше Тавиар не даст никаких подробностей. Ничего не оставалось, как распустить собрание.
Конец ретроспективы
— Что ж, посмотрим, - решил директор под утро. Он все время просчитывал все, и сейчас, когда добился доверия от Гермионы и тех, кто с ней связан, опять начал строить свои планы, обдумывать стратегии. Появление нового игрока на поле, а также возвращение старого требовали корректировки. Но в то же время Дамблдор понимал, что ошибаться так, как уже было, он не имеет права. Эту войну надо было закончить, и цена сейчас не имеет значения, даже если будут гибнуть дети. Он прекрасно понимал, насколько это аморально, но магической Англии нужен был отдых, и если дети могут помочь этого достигнуть, что ж, так тому и быть.
На завтрак Дамблдор явился одним из первых, вспомнив, что вчера не сделал никаких объявлений, что и решил исправить за завтраком. Преподаватели к началу завтрака были в полном составе. Блек и Малфой о чем-то тихо переговаривались с Верлеем. Люпин только прислушивался к их разговору. Снейп сидел с самого края с другой стороны стола, и периодически бросал на четверку полные ярости взгляды. Минерва МакГонагалл спокойно попивала чай, изредка отвечая, на разглагольствования Флитвика. Студентов почти не было, кое-кто сидел за столом Райнвекло, пара человек в Слизерине, одним из которых был новый староста, и трое за гриффиндорским – Невилл, Гермиона и Драко, который, похоже, решил прописаться здесь. Они о чем-то перешептывались. Директор чуть надавил на щиты и тут же отступил. Все трое держал блок отменно. Если Невилла и Гермиону он учил сам, то Драко стал для него сюрпризом, как и то, что он не нашел лазейки у двух первых, хотя сам ее и создал. Похоже, кто-то летом позанимался с ребятами. Дамблдор взглянул на Люциуса и Сириуса, прекрасно зная, что у обоих были способности к ментальной магии. Да и в защите Гермионы появилось что-то новое. Директор стал внимательно наблюдать за девушкой. "Перстень! Как же я его сразу не заметил?" – на пальце Гермионы блестел родовой перстень Поттеров, а это объясняло многое, но не все. Оставив разгадку этой задачки на потом, Дамблдор устремил свой взгляд на вход как раз тогда, когда там раздался шум. В зал ввалилась смеющаяся троица в лице Метта, Индиры и Гарри. Сейчас юноша выглядел до невозможности счастливым, что не ускользнуло ни от студентов, ни от преподавателей. Гарри смеялся искренне и от всей души. У всех троих волосы были мокрыми, как и одежда, словно они купались в озере.
— Поттер, ты никак решил свалиться в озеро? – поприветствовал его насмешливый голос Драко.
— Ты почти угадал, Малфой, - весело ответил Гарри. – Только мы туда не свалились, а очень даже намеренно прыгнули.
— В одежде что ли? – удивленно воскликнул блондин.
— Нет, мы просто забыли полотенца в комнатах, как и палочки, так что пришлось натягивать одежду так, - сказал Метт.
— Как это забыли палочки? – удивилась Гермиона. – А если бы на вас напали?
Реакция тройки поразила всех, кроме Тавиара. Ребята так расхохотались, что у Метта и Индиры побежали слезы.
— Хотел бы я посмотреть на того, кто отважиться на нас напасть, даже когда мы без палочек, - расплылся в ядовитой улыбке Метт.
— Почему? – удивился Невилл. Ребята уже устроились рядом с двумя гриффиндорцами и примкнувшим к ним слизеринцем.
— И где это, тебя носило, два года, Потти? – явно копируя Малфоя-младшего, протянул явившийся в зал Теодор Нотт. – Что, прятался, кишка тонка стала...
Нотт вдруг закашлялся и схватился за горло. Ему стало не хватать воздуха. Было ясно, что никто магией не пользовался. Ее в Большом зале почувствовали бы. Индира с улыбкой разжала кулак, и тут же слизеринец рухнул на колени. Девушка, мило улыбаясь, продолжила беседу с Гермионой, которая, также как и Драко с Невиллом были удивлены спокойствию, которое проявили Гарри и его друзья.
— Потти, - отдышавшийся Нотт пошел в новую атаку. Индира повернулась на скамейке и посмотрела на слизеринца, окинув его оценивающим взглядом.
— А говорят, что в Слизерине учатся те, кто сто раз подумает, прежде чем идти в лобовую атаку, - задумчиво произнесла девушка, а затем, фыркнув, вынесла вердикт. – Ошибаются.
Понять, что его только что оскорбили в завуалированной форме, Нотту не удалось, а вот стоящий рядом Блейз Забини все прекрасно понял, так же как и холодные глаза индианки, ему сказали довольно много. Черноволосый юноша поежился, ощутив себя мышью, с которой играет кот, причем играет лениво. Видел он и то, насколько спокоен Поттер, у того даже спина не напряглась. "Что вообще происходит? – задумался слизеринец. – Поттер жутко изменился, стал прям красавцем, очков нет, одежда модная и стильная, подчеркивает все достоинства фигуры. Где он был эти два года, что так изменился? А эти перчатки? Кстати, на пальце то ли перстень, то ли кольцо, но оно надето под перчатки. Что с ним случилось? Почему он так изменился?"
— Мистер Нотт, - лениво произнес Тавиар, глядя на распоясавшегося слизеринца, которому даже присутствие всего преподавательского состава не мешало устроить сцену. Нотт повернулся к Верлею и уставился на него с наглой усмешкой. Тавиар спокойно встретил этот взгляд, а затем задал вопрос, который ввел в ступор почти всех студентов. – Вы к кому сейчас обращались, называя его Потти или Поттер?
— К нему, - ткнул пальцем Нотт в сторону Гарри, затем презрительно добавил. – К этому полукровке.
— Во-первых, чистокровные так себя не ведут, им манеры прививают с самого рождения, а показывать пальцем на кого-то – это верх неприличия, - менторским тоном начал Тавиар. – Во-вторых, я точно знаю, что этого юношу зовут не Потти и не Поттер, а в-третьих, - не обращая внимания на изумленные возгласы, продолжил Верлей. – Не стоит бросаться обвинениями в полукровстве в сторону чистокровного волшебника в тридцать втором поколении.
Все звуки в зале словно выключили, а потом снова включили. Студенты смотрели на Гарри, который спокойно поглощал свой завтрак, не реагируя вообще никак на происходящее.
— Ты где так научился себя контролировать? – наклонился к нему Драко.
— У меня были хорошие наставники, - улыбнулся в ответ Гарри. – И потом, идиотов на свете много, а я такой один. В конце концов, посмотрят-посмотрят и отстанут, надоест ведь, особенно когда не реагируют на твои поползновения.
— Мда, Поттер, что с тобой произошло? И куда ты вообще дел нашего Золотого мальчика? – задумчиво поглядывая на Гарри, спросил Драко.
— Золотой мальчик остался в далеком прошлом, Драко, - серьезно ответил зеленоглазый юноша.
— Что ж, я – Драко Малфой, - блондин протянул руку. Гарри спокойно, без всяких колебаний и сомнений, ее пожал.
— Гарольд Джеймс Поттер-Марвел, обычно пишется как ПиМарвел, - усмехнулся под конец юноша.
— Приятно познакомиться, - улыбнулся Драко.
— Это же Малфой, - прошипел Рон. Уизли и остальные уже успели усесться за стол.
— И что? – Гарри повернулся к своему бывшему или не бывшему другу, сейчас трудно было определиться, поскольку ему необходимо было заново налаживать отношения.
— Это Хорек! – настаивал Рон, правда, хоть не орал на весь зал. Гарри демонстративно огляделся вокруг, затем посмотрел на рыжего парня.
— Где? – удивленно спросил Гарри. Гермиона прыснула в кулак, Невилл тоже не смог удержаться. Метт и Индира лишь насмешливо поглядывали на Рона. Друг им абсолютно точно описал рыжего парня, так что даже не сомневались в его дальнейших действиях.
— Как ты не понимаешь? Его семья... - начал распаляться Рон.
— Стереотипы, - бросил Гарри, прерывая рыжего. – Неужели, так трудно отбросить многовековую вражду, которая непонятно с чего началась? Почему, если ты Малфой, то обязательно враг?
— Так было всегда, - заявила Джинни.
— И? – надавил голосом Гарри, но его не поняли. Юноша покачал головой и произнес что-то на странном красивом языке. Гермиона нахмурилась. Индира покачала головой и ответила на том же языке.
— Что это за язык? – спросила Гермиона.
— Майя, - Метт оторвался от завтрака.
— Слушай, сколько в тебя влезает? – не удержался Невилл, который последние полчаса периодически возвращался взглядом к Метту, а тот с момента появления еды на столе все ел и ел.
— Да, действительно, - поддержала Невилла Гермиона. – Ты, по-моему, даже Рона уже перещеголял.
— Его невозможно накормить, - усмехнулась Индира. – Мы однажды с Реем ездили на пикник, взяли двадцать килограммов мяса для шашлыка, - Индира не заметила странных взглядов, брошенных на нее гриффиндорцами, и продолжила свой рассказ. – Так из них пятнадцать, слопало это недоразумение, зовущееся Меттом.
— Неправда, - оторвался тот от своей тарелки, снова заполненной очередной порцией яств.
— Правда, правда, - усмехнулся Гарри. Метт обиженно засопел и запихал в рот полную ложку творожной запеканки, чем вызвал смех за столом.
— Мы рады видеть тебя, Гарри, - улыбнулась Лаванда, покосившись на Индиру. Индианку побаивались. Та устроила после пира разбор полетов в гриффиндорской гостиной и четко дала понять, что следует делать, а что нет, а также в переносном смысле повесила на Гарри табличку: "ЗАНЯТО".
— Спасибо, - улыбнулся тот, но улыбка вышла немного кривой.
— Ты в порядке? – расслышала Гермиона вопрос Индиры, предназначенный Гарри. Тот кивнул, но потер висок, словно у него болела голова. А это действительно было так. Юноша ловил все потоки эмоций и чувств, даже от профессоров. Хотя все щиты были на месте, но такое количество детей, не способных закрываться, нанесли немало трещин на защиту.
— Гарри, - на плечо юноше легла рука Тавиара. Тот повернул голову, чтобы встретиться с наставником взглядом. И Гермиона, и Драко увидели, какой замученный был у юноши взгляд.
— Да, профессор? – отозвался Гарри.
— Ты уверен? – спросил Тавиар.
— Если не получится, то... - Гарри горько улыбнулся.
— Если, то сразу, - было видно, что профессор Верлей обеспокоен. Никто не понял разговора мужчины и юноши, кроме Индиры и Метта. Тавиар уже окинул всех взглядом и протянул ребятам пергаменты. – Ваши расписания, и уроки начнутся через десять минут.
— Спасибо, сэр, - Драко взял расписания и удивленно посмотрел на мужчину. Сверху лежало расписание, подписанное на его имя. Остальные тоже были именными. Такое происходило в стенах Хогвартса впервые.
— В чем дело, мистер Малфой? – Тавиар смотрел на светловолосого слизеринца.
— Они подписаны, - вымолвил юноша.
— Да, у седьмого курса такие расписания, это новшества, - снизошел до объяснения Тавиар. – Жду вас у себя. Первый урок у Вас сегодня мой. Разрешаю даже опоздать на пять минут, чтобы вы могли пойти собрать свои сумки.
Студенты быстро исчезли из Большого зала. Дамблдор спохватился только тогда, когда большая часть студентов уже скрылась. Он так и не сделал объявлений.
Без одной минуты девять все студенты Гриффиндора и Слизерина стояли перед кабинетом ЗОТИ. Никто не хотел опоздать, не зная, что представляет собой новый профессор.
— А какой он? – спросил Невилл, мотнув в сторону кабинета головой.
— Ой, Лонгботтом, откуда им знать-то? – хмыкнула Паркинсон.
— Хотя бы оттуда, что он наш опекун, - елейным голоском выдала Индира, при этом у нее на лице была такая улыбка, что слизеринка решила от греха подальше скрыться за спинами своих товарищей. Те, кто еще не знал этой новости, удивленно посмотрели на троицу, особенно на Гарри.
— Я думал, твои опекуны магглы, - произнес Дин Томас.
— Были, - ответил Гарри и повел плечом, как бы говоря, что дело прошлое и давно забытое.
— А как это ты стал чистокровным? Насколько я помню, твоя мамаша – грязнокровка, - снова подал голос Нотт. Никто не успел отреагировать, когда спина и голова Теодора встретилась со стеной, а его горло было захвачено в мертвые тиски правой руки Метта. В глазах юноши был написан приговор слизеринца.
— Мистер МакКалаген, минут двести очков с Гриффиндора за нападение на другого студента, - лениво произнес Тавиар, появляясь из тени около кабинета за спиной гриффиндорцев. Слизеринцы довольно ухмыльнулись, но тут же застыли, поскольку профессор продолжил: – Мистер Нотт, минус десять очков со Слизерина за оскорбление студента. А сейчас, все марш в класс.
Как обычно все расселись на два фронта – с одной стороны кабинета слизеринцы, с другой – гриффиндорцы. Тавиар насмешливо оглядел их.
— Сегодня я посмотрю на ваш уровень знаний и умений, после чего составлю то расписание занятий, которое подойдет для вашего курса, - Верлей оглядел класс. – Мистер МакКалаген, мистер Марвел, на середину классу.
Студенты стали оглядываться, ища этого самого Марвела, и тут же во все глаза уставились, когда встал никто иной, как Гарри Поттер.
— Марвел? Он же Поттер? – послышались шепотки, причем и со стороны слизеринцев тоже.
— Мистер Нотт, я же вам уже говорил в Большом зале, что у этого юноши несколько другая фамилия, - Тавиар посмотрел на слизеринца, а затем добавил, добив всех. – С самого рождения.
Семикурсники удивленно переглядывались, но многие обратили внимание на то, что Гермиона и Драко лишь улыбались, что говорило о том, что они в курсе этого странного события, как и Невилл и, пожалуй, еще Уизли, недовольно сопящий между Симусом и Дином, поскольку Гермиона села рядом с Драко и Невиллом, вернее, между ними.
— Дуэль простерио, - сказал Тавиар и отошел к своему столу, установив вокруг двух юношей барьер. Профессор посмотрел на учеников. – Следите внимательно. Дуэль состоит из тех заклинаний, которые вы должны уметь к этому году выполнять на автомате, а также использовать в связках, в том числе и невербально. Да, мисс Грейнджер? – Тавиар увидел поднятую руку девушки, при этом проигнорировав слизеринцев, закативших глаза.
— А что это за дуэль? – спросила Гермиона. Ей было немного стыдно, но она никогда не слышала и не видела даже упоминания об этом термине.
— Простерио – это основной уровень знаний в дуэльном кодексе, как раз приравнивается к тем знаниям, которые вы получаете к седьмому курсу. Означает – простой, обычный, - пояснил Тавиар. – На уроках дуэлей вам бы должны были это объяснить.
— Простите, сэр, но у нас уроки дуэлей ввели только в прошлом году, и они проходили лишь раз в неделю, - сказала Гермиона.
— Хмм, что ж, поговорю с профессором Блеком, и мы подумаем, что можно сделать с таким пробелом в вашем образовании, - кивнул Тавиар. – А сейчас вернемся к нашей дуэли. Я попрошу вас всех внимательно следить за действиями обоих дуэлянтов. Гарри, Метт, прошу вас все делать на обычной скорости, чтобы все увидели, что они должны будут показать мне к концу урока. Приступайте.
Оба юноши по всем канонам дуэлей поклонились. Обе палочки смотрели под углом сорок пять градусов вниз, что означало без членовредительства и увечий. Снова поклон и тут же в Гарри полетел красный луч невербального заклинания. Юноши обменялись серий одиночных невербальных заклинаний. Гермиона смогла опознать все, как оказалось чуть позже, Драко и Невилл тоже.
— Не только невербальные, - напомнил юношам Тавиар. Парни использовали весь комплекс простейших заклинаний, изучаемых до четвертого курса, но в таких цепочках, что Гермиона даже стала привставать со стула, и только наличие рядом Драко и Невилла не дало ей вообще выскочить из-за стола. Тавиар наблюдал за девушкой с интересом, видел в ней очень сильный потенциал, как и в двух ее товарищах. Но у темноволосого юноши явно магический потенциал был загублен, хотя еще не совсем, можно было попробовать исправить ситуацию. Тавиар сделал себе в уме пометку заняться Невиллом в первую очередь. Скорость дуэли стала увеличиваться.
— Прежняя скорость, - объявил мужчина, усмехнувшись и понимая, что для его мальчиков это как орешки хлопать, даже не тренировка, а так, игра. – Все, закончили.
Барьер упал, явив взору спокойно дышащих парней, у них даже пот не появился на лбу.
— Обоим по десять очков за прекрасную демонстрацию, - объявил Тавиар. – А сейчас я разобью вас на пары, и вы продемонстрируете свои навыки. Не калечить, увечья не наносить, иначе тут же загремите на отработку. Мисс Арушвати, вы станете в пару с мисс Грейнджер. Ваша задача посмотреть на потенциал и возможности вашего партнера, и только защищаться. Мистер МакКалаген в пару к мистеру Лонгботтому, задача та же. Мистер Марвел и мистер Малфой, то же самое, - пока Тавиар назначал другие пары, эти трое уже приступили к выполнению задания. Гарри лишь применял щиты или уворачивался от лучей, оценивая умение Драко в боевой магии. Результат получался не ахти. Драко довольно неплохо владел знаниями, но вот конструктивно их применить на практике не мог, кое-какие заклинания не получались невербально. У Гермионы дела шли неплохо, у Невилла тоже неплохо. За десять минут до конца второго урока, ¬– они даже не заметили, что был перерыв, – Тавиар остановил всех и устроил небольшой разбор.
— Что ж, надо сказать, что я недоволен вашими знаниями и способностями. С такими данными вам только в огородах копаться, и то если выращивать морковь, правда, не уверен, что у всех вырастит. Могу отметить только мисс Грейнджер, мистера Уизли, мистера Лонгботтома, мистера Малфоя, мистера Забини. Эти студенты получают по десять очков в копилку своего факультета. Остальными я просто разочарован, хотя и могу сделать вам скидку на то, что у вас каждый год были новые преподаватели. Более того, уверен, что многое вы почерпнули, в основном, в прошлом году, поскольку у вас появился компетентный преподаватель, да еще заметны знания с третьего курса. На этом все. Гриффиндор стоит по своим умениям выше, поскольку, как я знаю, в позапрошлом году у них был целый клуб, где они занимались. Что ж, должен сказать, что программа у нас будет усиленной и сложной, так как с такими знаниями ТРИТОНЫ по ЗОТИ вам не сдать. А сейчас свободны, - закончил свою речь Тавиар за секунду до звонка. – Гарри, Драко, задержитесь, - остановил он двух студентов.
Драко удивленно посмотрел на профессора, но подошел к столу и остановился. Гарри же сел на край стола, чуть улыбаясь.
— Как ты? – спросил Тавиар, глядя на зеленоглазого брюнета.
— Сносно. Когда мало народу, терпимо, а сейчас было все в порядке, я был сосредоточен только на Драко, - ответил Гарри. Драко переводил взгляд с одного на другого, не совсем понимая, а что он-то тут делает.
— И что скажешь о Драко? – поинтересовался Тавиар.
— Потенциала хоть отбавляй, но он совершенно не используется. Драко не создает цепочек, может, но не делает. К тому же у него не все эти заклинания отработаны невербально, не хватает скорости, - выдал отчет Гарри. Драко стал пунцовым, но не от ярости, а от стыда. Конечно, он понимал, что до уровня Гарри и Метта ему как до луны.
— Сколько тебе понадобиться времени, чтобы вывести его на должный уровень? – спросил Тавиар у Гарри, у Драко глаза полезли на лоб.
— Ммм, если заниматься ежедневно часа по два, то месяца за три, это не считая уроков ЗОТИ, но Драко придется отказаться от квиддича и других дополнительных занятий, - немного подумав, сказал Гарри.
— Драко? – Тавиар посмотрел на пораженного блондина. Юноша не сразу понял, что именно у него спрашивают.
— А?
— Ты согласен позаниматься с Гарри боевой магией? – уточнил Тавиар.
— Да, - кивнул, ошарашенный Драко.
— Квиддич? – Гарри с интересом посмотрел на блондина.
— Мне сейчас лучше не оказываться один на один со слизеринцами, - пожал тот плечами. – Да и играть без тебя не интересно.
— Даже так? – усмехнулся Гарри.
— Я и играть-то пошел только потому, что ты играл, - признался Драко.
— Что ж, надеюсь, вы сами решите, когда и где будете заниматься, а сейчас идите, - отпустил их Верлей.
Пока оба шли на нумерологию, которая как раз была у них третьим уроком, они успели обсудить этот вопрос и занятия должны были начаться уже сегодня, причем в комнатах Люциуса. Нумерология и чары прошли спокойно, только вот взгляды Рона нервировали Гарри, вернее, не столько взгляды, сколько излучаемые им эмоции. Пару раз кто-нибудь на переменах задевал Гарри, один раз даже проехался по его щеке. Гермиона видела, как моментально напряглись Индира и Метт при этом, да и сам Гарри не выглядел счастливым. Загадка пока оставалась загадкой. Последним уроком на сегодня у Гермионы, Драко, Метта и Индиры стояли зелья, у Рона и остальных гриффиндорцев УЗМС. Гарри оказался не у дел. Потоптавшись в коридоре, парень свернул в сторону кабинета ЗОТИ, где сейчас был урок у пятикурсников Райнвекло и Хаффлпаффа.
— Гарри? – спросил Тавиар, оглядев парня, стоящего в проеме дверей.
— У меня свободные два урока, - кивнув на расписание, ответил тот на невысказанный вопрос.
— Поможешь? – Тавиар кивнул на класс.
— С удовольствием, - улыбнулся парень. Ему действительно понравилось ассистировать на уроке своему опекуну. Два академических часа пробежали незаметно. Да и в присутствии Тавиара, который поддерживал щиты подопечного, Гарри успел прийти в себя. Юноша задержался у наставника после урока.
— Вы с Драко решили о времени занятий? – спросил Тавиар.
— Да, с шести до восьми ежедневно в комнатах его отца, - кивнул Гарри.
— Сам-то ты как? – мужчина присел рядом с парнем на парту.
— К середине дня тяжело держать щиты, - признался юноша. – Пока рядом Инди и Метт, еще нормально, но как остаюсь один, все сваливается.
— Сможешь адаптироваться? – обеспокоено спросил Тавиар.
— Я должен, иначе проживу всю жизнь в стерильной комнате, - произнес Гарри.
— Не переусердствуй, лучше уйди с урока, чем будешь себя мучить. Хорошо? – Тавиар внимательно посмотрел на парня. Тот кивнул. – На ужин в Большой зал или к нам?
— Лучше в комнаты, - признался юноша. – Я сейчас не хочу снова оказаться в потоке их эмоций и чувств. Всего должно быть в меру.
— Правильно, - улыбнулся Тавиар.
Конечно, все заметили отсутствие Гарри и профессора Верлея. Многие стали шептаться, пытаясь выяснить, что происходит. На обеспокоенный взгляд Гермионы Индира только улыбнулась и сказала, что все в порядке. Зелья прошли в обычном режиме, гриффиндорцы потеряли пятьдесят очков, половину из них по вине Индиры и Метта, которых оказалось не так просто задеть. Но даже с таким обвалом Гриффиндор был впереди. Снейп на ужине сидел с кислым выражением на лице. Еще бы – четыре превосходных зелья и три из них приготовили гриффиндорцы. Настроение было препоганое. Даже то, что четвертым был крестник, ничего не меняло.
— Ладно, мне пора, - встал Драко.
— Куда собрался? – Рон из-под бровей посмотрел на блондина.
— На дополнительные занятия, которые мне назначил профессор Верлей, - спокойно ответил Драко.
— Так у него же сейчас будут отработку проходить хаффлпаффцы с шестого курса, - удивленно воскликнула Джинни.
— А занятия у меня не с ним, - вдруг усмехнулся знакомо Драко.
— А с кем? – Джинни удивленно смотрела на блондина.
— С Гарри, - и, не дожидаясь реакции, отправился к себе. Он просто чувствовал те взгляды, которые были направлены ему в спину.
Ровно в шесть в дверь постучали. На пороге стоял Гарри, как всегда, наглухо застегнутый и в тонких кожаных перчатках.
— Что ж, начнем? – Гарри посмотрел на блондина, тот кивнул в ответ. Первый час была лекция, из которой Драко вынес больше чем за все свои семнадцать лет. Они даже не видели, когда пришли Люциус и Сириус, которые теперь наблюдали за двумя юношами. Второй час Гарри рассказывал и показывал Драко как лучше держать палочку в том или ином случае. Последние полчаса они искали оптимальное положение для Драко, как тому удобнее всего держать палочку, чтобы получались все движения и в то же время они были достаточно быстры.
— Смотри, палочка не должна быть помехой, лишним предметом, она продолжение руки. Ты должен с ней срастись, слиться, - пояснял Гарри на примере своей, выворачивая кисть под различными углами. – Тебе надо разработать кисть, причем как правой, так и левой руки. Зачастую, даже когда ты не левша, ты можешь простейшие заклинания посылать и с левой руки, что здорово дезориентирует противника.
— А скорость? – спросил Драко. Ему еще никогда не было так интересно кого-то слушать. Занятие было до ужаса интересным, хотя они за все время даже не исполнили ни одного заклинания.
— Скорость придет со временем. Сейчас главное разработать кисть. Ты часто рвешь движения, что ухудшает заклинания, поэтому тебе надо научиться плавности линий, это как в танце, - сказал Гарри.
— Откуда ты все это знаешь? – спросил Драко.
— У меня были первоклассные наставники, Драко, которые посчитали, что времени им на меня не жалко, даже если бы я был бездарем, - улыбнулся Гарри.
— Повезло тебе, - немного позавидовал Драко.
— Драко, у тебя все получится, - сказал Гарри. – Просто придется приложить чуть больше усилий, чем обычно.
— Я все сделаю, - серьезно произнес Драко.
— Я рад, - улыбнулся Гарри. – Думаю, на сегодня хватит.
— Можно задать личный вопрос? – спросил Драко. Гарри несколько секунд смотрел прямо на него, затем кивнул. – Почему ты ходишь в перчатках?
— Это трудно объяснить, Драко, - Гарри склонил голову, так что выражения его лица видно не было. – Я сейчас не смогу тебе всего рассказать. Я даже не знаю, как к этому относиться, - Гарри помахал рукой. Драко решил, что он имел в виду свои руки. Блондину показалось, что у Гарри либо какая-то болезнь, либо еще что-то, особенно, если посмотреть на то, как двое новых друзей брюнета его защищают.
— Я подожду, - сказал Драко.
— Спасибо, - грустно улыбнулся Гарри. – Думаю, мне пора, еще уроки готовить.
Юноша вышел из комнаты, затем, не глядя на мужчин, о наличии которых он уже давно знал, Гарри прошел к выходу, где остановился и повернулся к Драко, стоящему в проеме дверей комнаты.
— Мне жаль, что я тогда в поезде, на первом курсе, не пожал тебе руку, - дверь тихонечко за ним закрылась. Драко некоторое время стоял в замешательстве, а затем посмотрел на отца и дядю.
— У вас было очень интересное занятие, - заметил Сириус.
— Он хорошо рассказывает и объясняет, - кивнул Драко. – И я не понимаю, что он тут делает.
— В каком смысле? – Люциус приподнял бровь.
— У него знаний явно больше, чем требуется для ТРИТОНОВ, как и у его друзей, Индиры и Метта, - сказал Драко. – Видели бы вы их дуэль простерио.
— Дуэль простерио? – воскликнули оба мужчины.
— Ну да, она была показательной, но парни все время забывались, и скорость зачастую становилась такой, что разобрать движение рук было невозможно. А потом они делали такие странные цепочки заклинаний, которые я даже представить не мог, они все заклинания могут делать невербально, - Драко чуть не взахлеб, рассказывал об уроке ЗОТИ. – Профессор Верлей поставил меня в пару с Гарри, а после уроков попросил его оценить меня, а потом предложил ему подтянуть, а Гарри согласился и сказал, что ему нужно три месяца ежедневных двухчасовых занятий, и это помимо самих уроков ЗОТИ.
— Гарри сам согласился с тобой заниматься? – удивился Сириус.
— Да, - кивнул Драко.
— Это уже совсем не тот мальчик, которого все знали, - сказал Люциус. – Этого юношу очень трудно будет заставить думать так, как кому-то хочется.
— Есть в них троих что-то опасное, - поежился Драко. – Я еще в поезде понял, что с ними лучше дружить и не лезть к ним. Если они захотят, то сами все расскажут, если нет, то можно огрести так, что мало не покажется. Они как сытые коты, которые однажды все равно проголодаются.
— Интересное сравнение, - усмехнулся Люциус.
— Ага, крестному повезло, что Гарри не ходит на зелья, - усмехнулся в ответ Драко.
— А что так? – удивились оба мужчины.
— Если он такой же, как Индира и Метт, то Северуса бы сегодня точно отправили в Святого Мунго. Он только что ядом не плевался, а этим двум все по барабану, усмехаются, а тут еще Герм со своими ухмылками, - улыбнулся Драко.
— Что ж, посмотрим, что будет дальше, - сказал Люциус.
— Не просто так объявился Гарри именно сейчас, - задумчиво произнес Сириус. – Совсем не просто так.
— Время покажет, Сириус, - кивнул Люциус. – Но я с тобой согласен. Мальчик прибыл сюда совсем не затем, чтобы вновь оказаться в пучине событий, и совсем не затем, чтобы просто жить в Англии. Надо ждать. Нам остается только ждать. Боюсь, у нас произойдут сильные изменения…
Дамблдор, мягко говоря, не знал как реагировать на все произошедшее на приветственном пиру. Он, всегда способный различить любую ауру и по ней узнать человека, второй раз в своей жизни ошибся. Сначала не сумев узнать в Гермионе Грейнджер отпрыска древнего рода, а затем сегодня, да сегодня, так как пир закончился далеко за полночь, не узнал Гарри. Мальчик изменился и очень сильно. Как внешне, так и внутренне. Директор к тому же столкнулся с прекрасным стратегом, умеющим давать ответы, не отвечая на вопрос. Дамблдор встретил достойного противника и был рад, что этот человек на его стороне, как он считал.
Дамблдор встал из-за своего стола и прошел по кабинету, вспоминая это собрание, так внезапно возникшее.
читать дальшеРетроспектива.
Преподавательский состав покинул Большой зал задолго до конца пира, мечтая получить ответы на свои вопросы. До директорского кабинета они дошли молча, хотя Дамблдор и видел, какие взгляды на мистера Верлея бросают Блек, Люпин, Малфой и Снейп. В кабинете все расселись на свои места, как это обычно было на педсоветах, только Снейп остался подпирать стенку. Директору захотелось закатить глаза, ему просто на просто надоел этот детский сад в исполнении взрослого человека, который никак не мог отпустить прошлое и начать жить.
— Мистер Верлей, я хотела бы знать, что все это значит? – первой начала разговор гриффиндорский декан.
— Что именно? – спокойно спросил Тавиар. Дамблдор был удивлен спокойствием, которое излучал Сириус, хотя именно от него ожидал сейчас нападок на нового профессора.
— Я говорю о Гарри Поттере, - сердито зыркнула на мужчину МакГонагалл.
— Вы хотели сказать Гарри Марвела? – уточнил Тавиар.
— Эмм, вы в курсе? – Сириус пристально смотрел на мужчину.
— В том, что Гарри Поттер не сын, а племянник Джеймса и Лили? Да, в курсе. Нам понадобилось время на выяснение, но не сказал бы, что очень много, - ответил Тавиар.
— Как Гарри оказался у вас? – подал голос Ремус. Его действительно интересовало именно это.
— Мы познакомились два года назад в США, - Тавиар оглядел собравшихся.
— В США?! – раздались удивленные возгласы.
— Да, - кивнул Тавиар. – Мальчик мне очень понравился. Перед поездкой сюда мы оформили опекунство, поскольку никто не искал его.
— Но вы же знали, что это Гарри Поттер, - с обвинением в голосе произнесла профессор Спраут.
— Да, знал, - кивнул Тавиар.
— И не сообщили в Англию? – изумленно воскликнул Флитвик.
— А зачем? – Тавиар внимательно оглядел всех.
— Как это? Здесь его все любят, мы так переживали, - вклинилась в разговор профессор Вектор.
— Никто не видит за моим именем меня, - четко и чуть повысив голос, произнес Верлей. Сириус сжал кулаки, губы сжались в тонкую линию. Он мгновенно понял, что именно сказал только что мужчина и даже понял, что это обвинение и в его сторону тоже. Он не раз давил на Гарри тем, что сравнивал его с Джеймсом, ни разу не увидев действительно за именем Гарри Поттера самого Гарри. Был мальчик – сын лучшего друга, слишком сильно внешне похожий на Джеймса. Все это Сириус давно уже понял и не раз винил себя в тупости. Знал он и то, что Ремус то же обвинял себя в податливости и не способности, как надо, помочь мальчику. Они оба оказались слишком зажаты обстоятельствами и не смогли через них перешагнуть и дать мальчику то, что ему действительно требовалось. Одного взгляда на этого, нового Гарри, Сириусу было достаточно, чтобы понять: Тавиар Верлей оказался лучшим крестным, отцом, другом для мальчика, чем они все вместе взятые. Именно по этой причине он сейчас не рыпался и не лез в бутылку, хотя все и ожидали от него таких действий. Он мог быть импульсивным, но очевидные факты видел и понимал, когда надо.
— Что вы хотите сказать этим? – МакГонагалл подозрительно посмотрела на Тавиара.
— Это не мои слова, - покачал тот головой.
— Это сказал Гарри, - утвердительно произнес Сириус. Снейп фыркнул и тут же кривился, как всегда, не способный перешагнуть через свои обиды и стереотипы. Блек бросил на него взгляд, полный жалости и какого-то пренебрежения.
— Да, эти слова он мне сказал через месяц нашего знакомства, - кивнул чему-то Тавиар.
— Мы знаем, что его родственники поместили Гарри... - начала Спраут.
— В сумасшедший дом, - закончил за нее Верлей. – Я в курсе. Но, похоже, Гарри достался прекрасный врач. Насколько я понял он погиб почти сразу по прибытии в США. Подробностей мы выяснять не стали.
— Что с Гарри? – задал вопрос Сириус, успев подать голос раньше всех. Директор посмотрел на Блека чуть укоризненно, так как тот помешал именно ему.
— Не советую прикасаться к нему, особенно к открытым участкам кожи, - только и ответил Тавиар, затем добавил. – В связи с этим из расписания Гарри надо убрать гербалогию, УЗМС и зельеварение.
— Но эти предметы необходимы для обучения на аврора, - воскликнула МакГонагалл одновременно с презрительным фырканьем Снейпа, который, на удивление, еще не выдал ни единой реплики.
— И? – Тавиар приподнял бровь.
— Гарри мечтал стать аврором, - пояснила гриффиндорский декан.
— Гарри МЕЧТАЛ стать аврором? Или его целенаправленно ПОДТАЛКИВАЛИ к тому, чтобы он СТАЛ аврором? – с легкой насмешкой поинтересовался Тавиар.
— Зельеварение ему необходимо, - заявил директор, наконец, вступив в разговор.
— Может быть, - кивнул Тавиар. – Но в Хогвартсе эти три предмета он изучать не будет.
— И что же он будет изучать вместо них? – ядовито поинтересовался Снейп.
— Древние руны, Нумерологию и углубленную астрономию, - спокойно ответил Тавиар. Что-то странное мелькнуло в глазах зельевара.
— Гарри никогда не изучал этих предметов, - сказал Дамблдор.
— Он не изучал их в Хогвартсе, - напомнил Тавиар. – Не забывайте, его здесь не было два года.
— Он не сдавал СОВ, - заявил категоричным тоном Снейп.
— Кто вам такое сказал? – усмехнулся Верлей и положил перед директором официальный оценочный лист по СОВ, подписанный комиссией отдела образования магической части США. Дамблдор пробежал глазами по оценкам, затем еще раз, потом еще и только после этого поднял на Верлея взгляд голубых глаз из-за очков-половинок.
— Гарри сдавал СОВ в Министерстве магии США? – уточнил он. Тавиар кивнул, прекрасно понимая, куда клонит директор, и следующий вопрос подтвердил его догадку. – И никто из них не сообщил в Англию?
— А вы считаете, что все страны так уж хорошо относятся к Англии? – вопросом на вопрос ответил Тавиар. Люциус сидел с легкой усмешкой на губах. Ему нравилось, как Верлей парирует все вопросы, при этом ничего не раскрывая, но в то же время, ставя свои условия. Лист с оценками стал кочевать от одного преподавателя к другому. Наконец, он достиг и Снейпа.
— И кто же проверял у Поттера зелья? – ехидно осведомился он, глядя на "Превосходно".
— А может, ему просто не повезло с преподавателем в начале процесса обучения? – парировал Тавиар.
— Он неуч, - безаппеляционо заявил зельевар.
— Неужели? – недобро усмехнулся Верлей. – Хотя вам не грозит узнать, насколько вы правы или нет. Гарри учиться в вашем классе не будет все равно.
— Вот и прекрасно, - фыркнул Снейп. – Если это все, мне еще надо проверить своих студентов, - после чего кивнул всем и вышел из кабинета.
— Мда, Гарри несколько преуменьшил, когда описывал этого человека, – сказал Тавиар, задумчиво глядя на закрытую дверь.
— Студенты все выяснят у Гарри сегодня же, - хмыкнула мадам Хуч.
— Сомневаюсь, - покачал головой Верлей. На удивленные взгляды некоторых преподавателей, не слышавших, что именно он сказал юноше в Большом зале, Тавиар пояснил. – Некоторое время Гарри поживет в моих апартаментах.
— Так все-таки, что с ним? – вернулся к своему вопросу Ремус.
— А что с ним? – Тавиар посмотрел на оборотня.
— Наглухо застегнутые вещи, перчатки на руках, которые он так и не снял, - Люпин пристально посмотрел на нового преподавателя.
— Я могу только повторить: не касайтесь его, особенно обнаженных участков кожи, - сказал Тавиар. Было понятно, что больше он ничего не будет объяснять. Мужчина же прекрасно чувствовал, насколько подобный расклад не по душе директору. Тот с первой минуты, как осознал, что в Хогвартс вернулся Гарри, начал строить планы, а сейчас все они рушились под градом ярого заступника мальчика. Тавиар ни за что не подставит юношу под удар и не позволит его использовать. В Англию они приехали разобраться с прошлым Гарри, но разобраться вместе. Мужчина знал, что если появится хоть малейший шанс вывести юношу из игры, он это сделает.
Постепенно разговор утих, так как стало понятно, что больше Тавиар не даст никаких подробностей. Ничего не оставалось, как распустить собрание.
Конец ретроспективы
— Что ж, посмотрим, - решил директор под утро. Он все время просчитывал все, и сейчас, когда добился доверия от Гермионы и тех, кто с ней связан, опять начал строить свои планы, обдумывать стратегии. Появление нового игрока на поле, а также возвращение старого требовали корректировки. Но в то же время Дамблдор понимал, что ошибаться так, как уже было, он не имеет права. Эту войну надо было закончить, и цена сейчас не имеет значения, даже если будут гибнуть дети. Он прекрасно понимал, насколько это аморально, но магической Англии нужен был отдых, и если дети могут помочь этого достигнуть, что ж, так тому и быть.
На завтрак Дамблдор явился одним из первых, вспомнив, что вчера не сделал никаких объявлений, что и решил исправить за завтраком. Преподаватели к началу завтрака были в полном составе. Блек и Малфой о чем-то тихо переговаривались с Верлеем. Люпин только прислушивался к их разговору. Снейп сидел с самого края с другой стороны стола, и периодически бросал на четверку полные ярости взгляды. Минерва МакГонагалл спокойно попивала чай, изредка отвечая, на разглагольствования Флитвика. Студентов почти не было, кое-кто сидел за столом Райнвекло, пара человек в Слизерине, одним из которых был новый староста, и трое за гриффиндорским – Невилл, Гермиона и Драко, который, похоже, решил прописаться здесь. Они о чем-то перешептывались. Директор чуть надавил на щиты и тут же отступил. Все трое держал блок отменно. Если Невилла и Гермиону он учил сам, то Драко стал для него сюрпризом, как и то, что он не нашел лазейки у двух первых, хотя сам ее и создал. Похоже, кто-то летом позанимался с ребятами. Дамблдор взглянул на Люциуса и Сириуса, прекрасно зная, что у обоих были способности к ментальной магии. Да и в защите Гермионы появилось что-то новое. Директор стал внимательно наблюдать за девушкой. "Перстень! Как же я его сразу не заметил?" – на пальце Гермионы блестел родовой перстень Поттеров, а это объясняло многое, но не все. Оставив разгадку этой задачки на потом, Дамблдор устремил свой взгляд на вход как раз тогда, когда там раздался шум. В зал ввалилась смеющаяся троица в лице Метта, Индиры и Гарри. Сейчас юноша выглядел до невозможности счастливым, что не ускользнуло ни от студентов, ни от преподавателей. Гарри смеялся искренне и от всей души. У всех троих волосы были мокрыми, как и одежда, словно они купались в озере.
— Поттер, ты никак решил свалиться в озеро? – поприветствовал его насмешливый голос Драко.
— Ты почти угадал, Малфой, - весело ответил Гарри. – Только мы туда не свалились, а очень даже намеренно прыгнули.
— В одежде что ли? – удивленно воскликнул блондин.
— Нет, мы просто забыли полотенца в комнатах, как и палочки, так что пришлось натягивать одежду так, - сказал Метт.
— Как это забыли палочки? – удивилась Гермиона. – А если бы на вас напали?
Реакция тройки поразила всех, кроме Тавиара. Ребята так расхохотались, что у Метта и Индиры побежали слезы.
— Хотел бы я посмотреть на того, кто отважиться на нас напасть, даже когда мы без палочек, - расплылся в ядовитой улыбке Метт.
— Почему? – удивился Невилл. Ребята уже устроились рядом с двумя гриффиндорцами и примкнувшим к ним слизеринцем.
— И где это, тебя носило, два года, Потти? – явно копируя Малфоя-младшего, протянул явившийся в зал Теодор Нотт. – Что, прятался, кишка тонка стала...
Нотт вдруг закашлялся и схватился за горло. Ему стало не хватать воздуха. Было ясно, что никто магией не пользовался. Ее в Большом зале почувствовали бы. Индира с улыбкой разжала кулак, и тут же слизеринец рухнул на колени. Девушка, мило улыбаясь, продолжила беседу с Гермионой, которая, также как и Драко с Невиллом были удивлены спокойствию, которое проявили Гарри и его друзья.
— Потти, - отдышавшийся Нотт пошел в новую атаку. Индира повернулась на скамейке и посмотрела на слизеринца, окинув его оценивающим взглядом.
— А говорят, что в Слизерине учатся те, кто сто раз подумает, прежде чем идти в лобовую атаку, - задумчиво произнесла девушка, а затем, фыркнув, вынесла вердикт. – Ошибаются.
Понять, что его только что оскорбили в завуалированной форме, Нотту не удалось, а вот стоящий рядом Блейз Забини все прекрасно понял, так же как и холодные глаза индианки, ему сказали довольно много. Черноволосый юноша поежился, ощутив себя мышью, с которой играет кот, причем играет лениво. Видел он и то, насколько спокоен Поттер, у того даже спина не напряглась. "Что вообще происходит? – задумался слизеринец. – Поттер жутко изменился, стал прям красавцем, очков нет, одежда модная и стильная, подчеркивает все достоинства фигуры. Где он был эти два года, что так изменился? А эти перчатки? Кстати, на пальце то ли перстень, то ли кольцо, но оно надето под перчатки. Что с ним случилось? Почему он так изменился?"
— Мистер Нотт, - лениво произнес Тавиар, глядя на распоясавшегося слизеринца, которому даже присутствие всего преподавательского состава не мешало устроить сцену. Нотт повернулся к Верлею и уставился на него с наглой усмешкой. Тавиар спокойно встретил этот взгляд, а затем задал вопрос, который ввел в ступор почти всех студентов. – Вы к кому сейчас обращались, называя его Потти или Поттер?
— К нему, - ткнул пальцем Нотт в сторону Гарри, затем презрительно добавил. – К этому полукровке.
— Во-первых, чистокровные так себя не ведут, им манеры прививают с самого рождения, а показывать пальцем на кого-то – это верх неприличия, - менторским тоном начал Тавиар. – Во-вторых, я точно знаю, что этого юношу зовут не Потти и не Поттер, а в-третьих, - не обращая внимания на изумленные возгласы, продолжил Верлей. – Не стоит бросаться обвинениями в полукровстве в сторону чистокровного волшебника в тридцать втором поколении.
Все звуки в зале словно выключили, а потом снова включили. Студенты смотрели на Гарри, который спокойно поглощал свой завтрак, не реагируя вообще никак на происходящее.
— Ты где так научился себя контролировать? – наклонился к нему Драко.
— У меня были хорошие наставники, - улыбнулся в ответ Гарри. – И потом, идиотов на свете много, а я такой один. В конце концов, посмотрят-посмотрят и отстанут, надоест ведь, особенно когда не реагируют на твои поползновения.
— Мда, Поттер, что с тобой произошло? И куда ты вообще дел нашего Золотого мальчика? – задумчиво поглядывая на Гарри, спросил Драко.
— Золотой мальчик остался в далеком прошлом, Драко, - серьезно ответил зеленоглазый юноша.
— Что ж, я – Драко Малфой, - блондин протянул руку. Гарри спокойно, без всяких колебаний и сомнений, ее пожал.
— Гарольд Джеймс Поттер-Марвел, обычно пишется как ПиМарвел, - усмехнулся под конец юноша.
— Приятно познакомиться, - улыбнулся Драко.
— Это же Малфой, - прошипел Рон. Уизли и остальные уже успели усесться за стол.
— И что? – Гарри повернулся к своему бывшему или не бывшему другу, сейчас трудно было определиться, поскольку ему необходимо было заново налаживать отношения.
— Это Хорек! – настаивал Рон, правда, хоть не орал на весь зал. Гарри демонстративно огляделся вокруг, затем посмотрел на рыжего парня.
— Где? – удивленно спросил Гарри. Гермиона прыснула в кулак, Невилл тоже не смог удержаться. Метт и Индира лишь насмешливо поглядывали на Рона. Друг им абсолютно точно описал рыжего парня, так что даже не сомневались в его дальнейших действиях.
— Как ты не понимаешь? Его семья... - начал распаляться Рон.
— Стереотипы, - бросил Гарри, прерывая рыжего. – Неужели, так трудно отбросить многовековую вражду, которая непонятно с чего началась? Почему, если ты Малфой, то обязательно враг?
— Так было всегда, - заявила Джинни.
— И? – надавил голосом Гарри, но его не поняли. Юноша покачал головой и произнес что-то на странном красивом языке. Гермиона нахмурилась. Индира покачала головой и ответила на том же языке.
— Что это за язык? – спросила Гермиона.
— Майя, - Метт оторвался от завтрака.
— Слушай, сколько в тебя влезает? – не удержался Невилл, который последние полчаса периодически возвращался взглядом к Метту, а тот с момента появления еды на столе все ел и ел.
— Да, действительно, - поддержала Невилла Гермиона. – Ты, по-моему, даже Рона уже перещеголял.
— Его невозможно накормить, - усмехнулась Индира. – Мы однажды с Реем ездили на пикник, взяли двадцать килограммов мяса для шашлыка, - Индира не заметила странных взглядов, брошенных на нее гриффиндорцами, и продолжила свой рассказ. – Так из них пятнадцать, слопало это недоразумение, зовущееся Меттом.
— Неправда, - оторвался тот от своей тарелки, снова заполненной очередной порцией яств.
— Правда, правда, - усмехнулся Гарри. Метт обиженно засопел и запихал в рот полную ложку творожной запеканки, чем вызвал смех за столом.
— Мы рады видеть тебя, Гарри, - улыбнулась Лаванда, покосившись на Индиру. Индианку побаивались. Та устроила после пира разбор полетов в гриффиндорской гостиной и четко дала понять, что следует делать, а что нет, а также в переносном смысле повесила на Гарри табличку: "ЗАНЯТО".
— Спасибо, - улыбнулся тот, но улыбка вышла немного кривой.
— Ты в порядке? – расслышала Гермиона вопрос Индиры, предназначенный Гарри. Тот кивнул, но потер висок, словно у него болела голова. А это действительно было так. Юноша ловил все потоки эмоций и чувств, даже от профессоров. Хотя все щиты были на месте, но такое количество детей, не способных закрываться, нанесли немало трещин на защиту.
— Гарри, - на плечо юноше легла рука Тавиара. Тот повернул голову, чтобы встретиться с наставником взглядом. И Гермиона, и Драко увидели, какой замученный был у юноши взгляд.
— Да, профессор? – отозвался Гарри.
— Ты уверен? – спросил Тавиар.
— Если не получится, то... - Гарри горько улыбнулся.
— Если, то сразу, - было видно, что профессор Верлей обеспокоен. Никто не понял разговора мужчины и юноши, кроме Индиры и Метта. Тавиар уже окинул всех взглядом и протянул ребятам пергаменты. – Ваши расписания, и уроки начнутся через десять минут.
— Спасибо, сэр, - Драко взял расписания и удивленно посмотрел на мужчину. Сверху лежало расписание, подписанное на его имя. Остальные тоже были именными. Такое происходило в стенах Хогвартса впервые.
— В чем дело, мистер Малфой? – Тавиар смотрел на светловолосого слизеринца.
— Они подписаны, - вымолвил юноша.
— Да, у седьмого курса такие расписания, это новшества, - снизошел до объяснения Тавиар. – Жду вас у себя. Первый урок у Вас сегодня мой. Разрешаю даже опоздать на пять минут, чтобы вы могли пойти собрать свои сумки.
Студенты быстро исчезли из Большого зала. Дамблдор спохватился только тогда, когда большая часть студентов уже скрылась. Он так и не сделал объявлений.
Без одной минуты девять все студенты Гриффиндора и Слизерина стояли перед кабинетом ЗОТИ. Никто не хотел опоздать, не зная, что представляет собой новый профессор.
— А какой он? – спросил Невилл, мотнув в сторону кабинета головой.
— Ой, Лонгботтом, откуда им знать-то? – хмыкнула Паркинсон.
— Хотя бы оттуда, что он наш опекун, - елейным голоском выдала Индира, при этом у нее на лице была такая улыбка, что слизеринка решила от греха подальше скрыться за спинами своих товарищей. Те, кто еще не знал этой новости, удивленно посмотрели на троицу, особенно на Гарри.
— Я думал, твои опекуны магглы, - произнес Дин Томас.
— Были, - ответил Гарри и повел плечом, как бы говоря, что дело прошлое и давно забытое.
— А как это ты стал чистокровным? Насколько я помню, твоя мамаша – грязнокровка, - снова подал голос Нотт. Никто не успел отреагировать, когда спина и голова Теодора встретилась со стеной, а его горло было захвачено в мертвые тиски правой руки Метта. В глазах юноши был написан приговор слизеринца.
— Мистер МакКалаген, минут двести очков с Гриффиндора за нападение на другого студента, - лениво произнес Тавиар, появляясь из тени около кабинета за спиной гриффиндорцев. Слизеринцы довольно ухмыльнулись, но тут же застыли, поскольку профессор продолжил: – Мистер Нотт, минус десять очков со Слизерина за оскорбление студента. А сейчас, все марш в класс.
Как обычно все расселись на два фронта – с одной стороны кабинета слизеринцы, с другой – гриффиндорцы. Тавиар насмешливо оглядел их.
— Сегодня я посмотрю на ваш уровень знаний и умений, после чего составлю то расписание занятий, которое подойдет для вашего курса, - Верлей оглядел класс. – Мистер МакКалаген, мистер Марвел, на середину классу.
Студенты стали оглядываться, ища этого самого Марвела, и тут же во все глаза уставились, когда встал никто иной, как Гарри Поттер.
— Марвел? Он же Поттер? – послышались шепотки, причем и со стороны слизеринцев тоже.
— Мистер Нотт, я же вам уже говорил в Большом зале, что у этого юноши несколько другая фамилия, - Тавиар посмотрел на слизеринца, а затем добавил, добив всех. – С самого рождения.
Семикурсники удивленно переглядывались, но многие обратили внимание на то, что Гермиона и Драко лишь улыбались, что говорило о том, что они в курсе этого странного события, как и Невилл и, пожалуй, еще Уизли, недовольно сопящий между Симусом и Дином, поскольку Гермиона села рядом с Драко и Невиллом, вернее, между ними.
— Дуэль простерио, - сказал Тавиар и отошел к своему столу, установив вокруг двух юношей барьер. Профессор посмотрел на учеников. – Следите внимательно. Дуэль состоит из тех заклинаний, которые вы должны уметь к этому году выполнять на автомате, а также использовать в связках, в том числе и невербально. Да, мисс Грейнджер? – Тавиар увидел поднятую руку девушки, при этом проигнорировав слизеринцев, закативших глаза.
— А что это за дуэль? – спросила Гермиона. Ей было немного стыдно, но она никогда не слышала и не видела даже упоминания об этом термине.
— Простерио – это основной уровень знаний в дуэльном кодексе, как раз приравнивается к тем знаниям, которые вы получаете к седьмому курсу. Означает – простой, обычный, - пояснил Тавиар. – На уроках дуэлей вам бы должны были это объяснить.
— Простите, сэр, но у нас уроки дуэлей ввели только в прошлом году, и они проходили лишь раз в неделю, - сказала Гермиона.
— Хмм, что ж, поговорю с профессором Блеком, и мы подумаем, что можно сделать с таким пробелом в вашем образовании, - кивнул Тавиар. – А сейчас вернемся к нашей дуэли. Я попрошу вас всех внимательно следить за действиями обоих дуэлянтов. Гарри, Метт, прошу вас все делать на обычной скорости, чтобы все увидели, что они должны будут показать мне к концу урока. Приступайте.
Оба юноши по всем канонам дуэлей поклонились. Обе палочки смотрели под углом сорок пять градусов вниз, что означало без членовредительства и увечий. Снова поклон и тут же в Гарри полетел красный луч невербального заклинания. Юноши обменялись серий одиночных невербальных заклинаний. Гермиона смогла опознать все, как оказалось чуть позже, Драко и Невилл тоже.
— Не только невербальные, - напомнил юношам Тавиар. Парни использовали весь комплекс простейших заклинаний, изучаемых до четвертого курса, но в таких цепочках, что Гермиона даже стала привставать со стула, и только наличие рядом Драко и Невилла не дало ей вообще выскочить из-за стола. Тавиар наблюдал за девушкой с интересом, видел в ней очень сильный потенциал, как и в двух ее товарищах. Но у темноволосого юноши явно магический потенциал был загублен, хотя еще не совсем, можно было попробовать исправить ситуацию. Тавиар сделал себе в уме пометку заняться Невиллом в первую очередь. Скорость дуэли стала увеличиваться.
— Прежняя скорость, - объявил мужчина, усмехнувшись и понимая, что для его мальчиков это как орешки хлопать, даже не тренировка, а так, игра. – Все, закончили.
Барьер упал, явив взору спокойно дышащих парней, у них даже пот не появился на лбу.
— Обоим по десять очков за прекрасную демонстрацию, - объявил Тавиар. – А сейчас я разобью вас на пары, и вы продемонстрируете свои навыки. Не калечить, увечья не наносить, иначе тут же загремите на отработку. Мисс Арушвати, вы станете в пару с мисс Грейнджер. Ваша задача посмотреть на потенциал и возможности вашего партнера, и только защищаться. Мистер МакКалаген в пару к мистеру Лонгботтому, задача та же. Мистер Марвел и мистер Малфой, то же самое, - пока Тавиар назначал другие пары, эти трое уже приступили к выполнению задания. Гарри лишь применял щиты или уворачивался от лучей, оценивая умение Драко в боевой магии. Результат получался не ахти. Драко довольно неплохо владел знаниями, но вот конструктивно их применить на практике не мог, кое-какие заклинания не получались невербально. У Гермионы дела шли неплохо, у Невилла тоже неплохо. За десять минут до конца второго урока, ¬– они даже не заметили, что был перерыв, – Тавиар остановил всех и устроил небольшой разбор.
— Что ж, надо сказать, что я недоволен вашими знаниями и способностями. С такими данными вам только в огородах копаться, и то если выращивать морковь, правда, не уверен, что у всех вырастит. Могу отметить только мисс Грейнджер, мистера Уизли, мистера Лонгботтома, мистера Малфоя, мистера Забини. Эти студенты получают по десять очков в копилку своего факультета. Остальными я просто разочарован, хотя и могу сделать вам скидку на то, что у вас каждый год были новые преподаватели. Более того, уверен, что многое вы почерпнули, в основном, в прошлом году, поскольку у вас появился компетентный преподаватель, да еще заметны знания с третьего курса. На этом все. Гриффиндор стоит по своим умениям выше, поскольку, как я знаю, в позапрошлом году у них был целый клуб, где они занимались. Что ж, должен сказать, что программа у нас будет усиленной и сложной, так как с такими знаниями ТРИТОНЫ по ЗОТИ вам не сдать. А сейчас свободны, - закончил свою речь Тавиар за секунду до звонка. – Гарри, Драко, задержитесь, - остановил он двух студентов.
Драко удивленно посмотрел на профессора, но подошел к столу и остановился. Гарри же сел на край стола, чуть улыбаясь.
— Как ты? – спросил Тавиар, глядя на зеленоглазого брюнета.
— Сносно. Когда мало народу, терпимо, а сейчас было все в порядке, я был сосредоточен только на Драко, - ответил Гарри. Драко переводил взгляд с одного на другого, не совсем понимая, а что он-то тут делает.
— И что скажешь о Драко? – поинтересовался Тавиар.
— Потенциала хоть отбавляй, но он совершенно не используется. Драко не создает цепочек, может, но не делает. К тому же у него не все эти заклинания отработаны невербально, не хватает скорости, - выдал отчет Гарри. Драко стал пунцовым, но не от ярости, а от стыда. Конечно, он понимал, что до уровня Гарри и Метта ему как до луны.
— Сколько тебе понадобиться времени, чтобы вывести его на должный уровень? – спросил Тавиар у Гарри, у Драко глаза полезли на лоб.
— Ммм, если заниматься ежедневно часа по два, то месяца за три, это не считая уроков ЗОТИ, но Драко придется отказаться от квиддича и других дополнительных занятий, - немного подумав, сказал Гарри.
— Драко? – Тавиар посмотрел на пораженного блондина. Юноша не сразу понял, что именно у него спрашивают.
— А?
— Ты согласен позаниматься с Гарри боевой магией? – уточнил Тавиар.
— Да, - кивнул, ошарашенный Драко.
— Квиддич? – Гарри с интересом посмотрел на блондина.
— Мне сейчас лучше не оказываться один на один со слизеринцами, - пожал тот плечами. – Да и играть без тебя не интересно.
— Даже так? – усмехнулся Гарри.
— Я и играть-то пошел только потому, что ты играл, - признался Драко.
— Что ж, надеюсь, вы сами решите, когда и где будете заниматься, а сейчас идите, - отпустил их Верлей.
Пока оба шли на нумерологию, которая как раз была у них третьим уроком, они успели обсудить этот вопрос и занятия должны были начаться уже сегодня, причем в комнатах Люциуса. Нумерология и чары прошли спокойно, только вот взгляды Рона нервировали Гарри, вернее, не столько взгляды, сколько излучаемые им эмоции. Пару раз кто-нибудь на переменах задевал Гарри, один раз даже проехался по его щеке. Гермиона видела, как моментально напряглись Индира и Метт при этом, да и сам Гарри не выглядел счастливым. Загадка пока оставалась загадкой. Последним уроком на сегодня у Гермионы, Драко, Метта и Индиры стояли зелья, у Рона и остальных гриффиндорцев УЗМС. Гарри оказался не у дел. Потоптавшись в коридоре, парень свернул в сторону кабинета ЗОТИ, где сейчас был урок у пятикурсников Райнвекло и Хаффлпаффа.
— Гарри? – спросил Тавиар, оглядев парня, стоящего в проеме дверей.
— У меня свободные два урока, - кивнув на расписание, ответил тот на невысказанный вопрос.
— Поможешь? – Тавиар кивнул на класс.
— С удовольствием, - улыбнулся парень. Ему действительно понравилось ассистировать на уроке своему опекуну. Два академических часа пробежали незаметно. Да и в присутствии Тавиара, который поддерживал щиты подопечного, Гарри успел прийти в себя. Юноша задержался у наставника после урока.
— Вы с Драко решили о времени занятий? – спросил Тавиар.
— Да, с шести до восьми ежедневно в комнатах его отца, - кивнул Гарри.
— Сам-то ты как? – мужчина присел рядом с парнем на парту.
— К середине дня тяжело держать щиты, - признался юноша. – Пока рядом Инди и Метт, еще нормально, но как остаюсь один, все сваливается.
— Сможешь адаптироваться? – обеспокоено спросил Тавиар.
— Я должен, иначе проживу всю жизнь в стерильной комнате, - произнес Гарри.
— Не переусердствуй, лучше уйди с урока, чем будешь себя мучить. Хорошо? – Тавиар внимательно посмотрел на парня. Тот кивнул. – На ужин в Большой зал или к нам?
— Лучше в комнаты, - признался юноша. – Я сейчас не хочу снова оказаться в потоке их эмоций и чувств. Всего должно быть в меру.
— Правильно, - улыбнулся Тавиар.
Конечно, все заметили отсутствие Гарри и профессора Верлея. Многие стали шептаться, пытаясь выяснить, что происходит. На обеспокоенный взгляд Гермионы Индира только улыбнулась и сказала, что все в порядке. Зелья прошли в обычном режиме, гриффиндорцы потеряли пятьдесят очков, половину из них по вине Индиры и Метта, которых оказалось не так просто задеть. Но даже с таким обвалом Гриффиндор был впереди. Снейп на ужине сидел с кислым выражением на лице. Еще бы – четыре превосходных зелья и три из них приготовили гриффиндорцы. Настроение было препоганое. Даже то, что четвертым был крестник, ничего не меняло.
— Ладно, мне пора, - встал Драко.
— Куда собрался? – Рон из-под бровей посмотрел на блондина.
— На дополнительные занятия, которые мне назначил профессор Верлей, - спокойно ответил Драко.
— Так у него же сейчас будут отработку проходить хаффлпаффцы с шестого курса, - удивленно воскликнула Джинни.
— А занятия у меня не с ним, - вдруг усмехнулся знакомо Драко.
— А с кем? – Джинни удивленно смотрела на блондина.
— С Гарри, - и, не дожидаясь реакции, отправился к себе. Он просто чувствовал те взгляды, которые были направлены ему в спину.
Ровно в шесть в дверь постучали. На пороге стоял Гарри, как всегда, наглухо застегнутый и в тонких кожаных перчатках.
— Что ж, начнем? – Гарри посмотрел на блондина, тот кивнул в ответ. Первый час была лекция, из которой Драко вынес больше чем за все свои семнадцать лет. Они даже не видели, когда пришли Люциус и Сириус, которые теперь наблюдали за двумя юношами. Второй час Гарри рассказывал и показывал Драко как лучше держать палочку в том или ином случае. Последние полчаса они искали оптимальное положение для Драко, как тому удобнее всего держать палочку, чтобы получались все движения и в то же время они были достаточно быстры.
— Смотри, палочка не должна быть помехой, лишним предметом, она продолжение руки. Ты должен с ней срастись, слиться, - пояснял Гарри на примере своей, выворачивая кисть под различными углами. – Тебе надо разработать кисть, причем как правой, так и левой руки. Зачастую, даже когда ты не левша, ты можешь простейшие заклинания посылать и с левой руки, что здорово дезориентирует противника.
— А скорость? – спросил Драко. Ему еще никогда не было так интересно кого-то слушать. Занятие было до ужаса интересным, хотя они за все время даже не исполнили ни одного заклинания.
— Скорость придет со временем. Сейчас главное разработать кисть. Ты часто рвешь движения, что ухудшает заклинания, поэтому тебе надо научиться плавности линий, это как в танце, - сказал Гарри.
— Откуда ты все это знаешь? – спросил Драко.
— У меня были первоклассные наставники, Драко, которые посчитали, что времени им на меня не жалко, даже если бы я был бездарем, - улыбнулся Гарри.
— Повезло тебе, - немного позавидовал Драко.
— Драко, у тебя все получится, - сказал Гарри. – Просто придется приложить чуть больше усилий, чем обычно.
— Я все сделаю, - серьезно произнес Драко.
— Я рад, - улыбнулся Гарри. – Думаю, на сегодня хватит.
— Можно задать личный вопрос? – спросил Драко. Гарри несколько секунд смотрел прямо на него, затем кивнул. – Почему ты ходишь в перчатках?
— Это трудно объяснить, Драко, - Гарри склонил голову, так что выражения его лица видно не было. – Я сейчас не смогу тебе всего рассказать. Я даже не знаю, как к этому относиться, - Гарри помахал рукой. Драко решил, что он имел в виду свои руки. Блондину показалось, что у Гарри либо какая-то болезнь, либо еще что-то, особенно, если посмотреть на то, как двое новых друзей брюнета его защищают.
— Я подожду, - сказал Драко.
— Спасибо, - грустно улыбнулся Гарри. – Думаю, мне пора, еще уроки готовить.
Юноша вышел из комнаты, затем, не глядя на мужчин, о наличии которых он уже давно знал, Гарри прошел к выходу, где остановился и повернулся к Драко, стоящему в проеме дверей комнаты.
— Мне жаль, что я тогда в поезде, на первом курсе, не пожал тебе руку, - дверь тихонечко за ним закрылась. Драко некоторое время стоял в замешательстве, а затем посмотрел на отца и дядю.
— У вас было очень интересное занятие, - заметил Сириус.
— Он хорошо рассказывает и объясняет, - кивнул Драко. – И я не понимаю, что он тут делает.
— В каком смысле? – Люциус приподнял бровь.
— У него знаний явно больше, чем требуется для ТРИТОНОВ, как и у его друзей, Индиры и Метта, - сказал Драко. – Видели бы вы их дуэль простерио.
— Дуэль простерио? – воскликнули оба мужчины.
— Ну да, она была показательной, но парни все время забывались, и скорость зачастую становилась такой, что разобрать движение рук было невозможно. А потом они делали такие странные цепочки заклинаний, которые я даже представить не мог, они все заклинания могут делать невербально, - Драко чуть не взахлеб, рассказывал об уроке ЗОТИ. – Профессор Верлей поставил меня в пару с Гарри, а после уроков попросил его оценить меня, а потом предложил ему подтянуть, а Гарри согласился и сказал, что ему нужно три месяца ежедневных двухчасовых занятий, и это помимо самих уроков ЗОТИ.
— Гарри сам согласился с тобой заниматься? – удивился Сириус.
— Да, - кивнул Драко.
— Это уже совсем не тот мальчик, которого все знали, - сказал Люциус. – Этого юношу очень трудно будет заставить думать так, как кому-то хочется.
— Есть в них троих что-то опасное, - поежился Драко. – Я еще в поезде понял, что с ними лучше дружить и не лезть к ним. Если они захотят, то сами все расскажут, если нет, то можно огрести так, что мало не покажется. Они как сытые коты, которые однажды все равно проголодаются.
— Интересное сравнение, - усмехнулся Люциус.
— Ага, крестному повезло, что Гарри не ходит на зелья, - усмехнулся в ответ Драко.
— А что так? – удивились оба мужчины.
— Если он такой же, как Индира и Метт, то Северуса бы сегодня точно отправили в Святого Мунго. Он только что ядом не плевался, а этим двум все по барабану, усмехаются, а тут еще Герм со своими ухмылками, - улыбнулся Драко.
— Что ж, посмотрим, что будет дальше, - сказал Люциус.
— Не просто так объявился Гарри именно сейчас, - задумчиво произнес Сириус. – Совсем не просто так.
— Время покажет, Сириус, - кивнул Люциус. – Но я с тобой согласен. Мальчик прибыл сюда совсем не затем, чтобы вновь оказаться в пучине событий, и совсем не затем, чтобы просто жить в Англии. Надо ждать. Нам остается только ждать. Боюсь, у нас произойдут сильные изменения…
@темы: Дар или проклятие
Глава 8. Снова Хогвартс или возвращение Поттера.
30 августа на стол заместителя директора школы магии и волшебства «Хогвартс» опустилось письмо из Министерства, в котором были указаны имена трех новых студентов, которые зачислялись на седьмой курс. Поскольку в это время проходило собрание преподавателей, где обсуждались последние приготовления к новому учебному году, а также учебные планы, письмо сиротливо лежало на стопке бумаг слева, явно выделяясь на их фоне.
читать дальшеСобрание шло в довольно спокойном режиме. Учебный план был одобрен, но вот почти полное соответствие занятий у Слизерина и Гриффиндора сильно беспокоили МакГонагалл и бесили Снейпа, хотя он старательно этого не показывал. К тому же то, что его сняли с должности преподавателя ЗОТИ, настроения не улучшало. Естественно, по своим каналам он выяснил все, что смог о Тавиаре Верлее, только вот информации было очень мало. Выдал он эту информацию и Волдеморту, не видя в ней ничего такого, что стоило бы скрывать. Предательство Малфоя укрепило его позиции среди Пожирателей, но при этом Темный Лорд прекратил и охоту на Люциуса и Драко. Складывалось впечатление, что они оба ему зачем-то нужны. Снейп предупредил об этом старого друга. Последние десять дней, что все учителя находятся в школе, зельевар всеми силами избегал встреч с Люпином и Блеком. Ко всему прочему его еще бесило отсутствие понимания относительно Поттеров: как Грейнджер стала Поттер и кто тогда Гарри Поттер?
— Люциус, Сириус, был бы вам благодарен, если бы вы сопровождали Хогвартс-экспресс из Лондона в школу, - произнес Дамблдор, обращаясь к двум мужчинам, спокойно сидящим рядом, что нервировало и так уже взбешенного Снейпа.
— Без проблем, директор, - кивнул Блек. – Но не опасно ли это для Люциуса?
— Насколько нам известно, Волдеморт, - сидящие вздрогнули, но не все, - пока оставил попытки уничтожить Люциуса и Драко, но надо все-таки быть осторожными.
Люциус кивнул. Они еще немного поговорили на разные темы, а затем разошлись. МакГонагалл вошла в свой кабинет и, не глядя, положила документы на стопку, где сверху лежало письмо. На следующий день она начала разбирать документы, раскладывая их по папкам, но одно неосторожное движение – и бумаги рассыпались по полу, а конверт скользнул под тумбу. Собрав все лежащее на полу взмахом палочки, заместитель директора продолжила свою работу, не заметив, что из-под тумбы чуть виден край конверта. Никто так и не узнал до самого распределения имена трех новых старшекурсников.
Первое сентября почти во всех семьях начиналось одинаково – суматошным бегом и сбором или проверкой собранных вещей. Для Уизли он еще означал возможность опоздать на поезд. Гермиона и Драко с одинаковым выражением на лице наблюдали за спешными сборами остальных. Все свое они сложили еще вчера и сейчас их школьные сундуки стояли у дверей, дожидаясь, когда же их заберут.
— Так всегда? – лениво поинтересовался Драко.
— Представь себе, да, - кивнула Гермиона, неодобрительно глядя на все это действо.
— Потрясающе, - протянул блондин и пренебрежительно фыркнул.
— Готовы? – раздался голос за их спиной. Драко и Гермиона с улыбками обернулись к появившемуся Люциусу.
— Ты же должен быть в школе, - Драко был рад видеть отца, с которым за лето у него наладились отношения, и они стали близки как никогда раньше.
— Я и Сириус будем сопровождать поезд, - сказал Люциус.
— О, по крайней мере, есть, где отсидеться в случае чего, - произнесла Гермиона.
— Все так плохо? – со смешком поинтересовался Сириус, вырисовываясь за спиной Малфоя-старшего.
— Ужас, - вынесла вердикт девушка. – Я не могу их больше ждать. Пошли уже на вокзал, а?
— Ладно, аппарируем, - согласился Сириус, Люциус кивнул на это. Вчетвером они вышли из дома, свернули за угол, а затем аппарировали. Надо сказать, что неделю назад все семнадцатилетние жильцы дома на Гриммуальд-плейс, 12 сдали экзамен на аппарацию. На вокзале уже туда-сюда, сновали студенты, выискивая своих друзей и однокурсников, чтобы поделиться впечатлениями о летних каникулах. Время, было, начало одиннадцатого, так что основного потока еще не наблюдалось. Гермиона и Драко быстро заняли одно из купе, где оставили свои вещи и вышли на перрон. Люциус остался с ними, а Сириус аппарировал обратно в особняк, чтобы сопровождать остальных. Те собирались добираться на вокзал на машинах. Перрон постепенно заполнялся. Вот появился Забини, чуть позже Паркинсон, Кребб и Гойл. Было видно, как старшее поколение бросает на Малфоев злые взгляды, но из-за приказа Темного лорда ничего не предпринимает.
— Хреново тебе будет, - прищурившись, произнесла Гермиона.
— Он не будет жить в Слизерине, - спокойно сказал Люциус. – Мы с Дамблдором договорились, что проживать он будет в моих апартаментах, а все уроки у Гриффиндора и Слизерина в основном стоят вместе, по крайней мере, на вашем курсе. Одна из причин такого расписания как раз в Драко.
— Ну, это, если честно, успокаивает, - кивнула Гермиона. – А то ведь и убить могут. С них станется, - девушка мотнула в сторону слизеринцев, поглядывающих на них.
— Постарайтесь не нарываться, оба, - Люциус внимательно посмотрел на двух молодых людей рядом с собой. К ним двинулись Паркинсон, Нотт и Буттлстроуд.
— Мистер Малфой, Драко, - елейно поздоровалась Панси, презрительно окинув взглядом Гермиону, но та даже на нее не посмотрела, поскольку была занята созерцанием прибытия на перрон Уизли и компании. «Надо же, в кои веки не к отходу поезда», - взглянув на часы, подумала Гермиона. Она намеренно не прислушивалась к разговору слизеринцев. Надо будет, Люциус и Драко ее просветят. Естественно, Сириус сразу же направился к ним, что заставило слизеринцев отойти.
— Гермиона, - тихо произнес Драко. Девушка повернулась к нему.
— Драко, если они не понимают, то о какой дружбе можно говорить, - также тихо сказала она.
— А у тебя? – Драко мотнул головой в сторону идущих к ним, в основном, гриффиндорцев.
— Тоже самое, - скривилась девушка.
— Мда, весело, - только и сказал Драко.
Время было без десяти одиннадцать, когда барьер на платформу 9 3/4 пересекли три фигуры в синих дорогих шелковых мантиях – два юноши и девушка, что шагала между ними. Шествие было впечатляющим, поскольку никакой поклажи в помине не было, не считая трех котов, вышагивающих рядом с ними – белого, черного и рыжего. Все три имели невероятно разбойный вид. Никакого желания связываться с ними не было. Троица сразу привлекла к себе всеобщее внимание. Во-первых, мантии были расстегнуты, открывая вид на маггловские одежды – стильные джинсы и рубашки с кожаными жакетами на парнях и джинсовую мини-юбку, мужского кроя рубашку и кожаный жакет на девушке. На носу у всех были солнечные очки, полностью скрывающие глаза. Ни дать, ни взять агенты 007.
А все было просто. Ребята специально оделись в такие, надо сказать, почти одинаковые одежды, отличающиеся только по цветовой гамме. 31 августа по этому вопросу разгорелась целая баталия, но, в конце концов, взрослым пришлось сдаться и позволить троице самой добираться на вокзал, то есть под охраной, но невидимой. Когда троица появилась перед Магнусом и его командой, те выпали в осадок, но все их крики были пресечены на корню, одним очень выразительным взглядом Индиры и перебрасываемым из одной руки в другую огненным шаром у Метта, причем у всех играла такая улыбка на губах, что хотелось просто ретироваться.
И теперь эта тройка, гордо подняв головы, с царским видом шествовала по платформе в сторону первых вагонов. Их не интересовало, есть там места или нет, сейчас им надо было туда. Гермиона и Драко переглянулись, в первую встречу, они не заметили таких замашек за новыми знакомыми, хотя те и молчали во время знакомства, особенно парень в перчатках, кстати, и сейчас они были на нем. Кто-то из студентов фыркал, кто-то из родителей бормотал, что таких вот надо драть, чтобы выбить всю дурь из головы. Троица поравнялась с командой. Три одинаковых кивка.
— Лорд Малфой, Лорд Блек, Гермиона, Драко, - не останавливаясь, они прошли вперед. Люциус и Сириус недоуменно переглянулись, затем уставились в спину молодых людей.
— Вы их знаете? – спросила Джинни, почему-то шепотом.
— Мы же рассказывали, это воспитанники нашего нового профессора ЗОТИ, - закатила глаза Гермиона. Рон пробурчал что-то о будущих слизеринцах, девушка бросила на него раздраженный взгляд.
— Знаешь, по-моему, они это специально сделали, - задумчиво сказал Драко, глядя в спину новым знакомым.
— Ага, мне тоже так показалось, - кивнул Невилл.
— Ты чего такой? – Гермиона пристально взглянула на парня.
— Достали они меня уже все. Джинни мечется туда сюда, не зная к кому примкнуть, Рон своим непрошибаемым умом опять перестал видеть дальше своего носа, - махнул рукой Невилл.
— Сочувствую, - усмехнулся Драко.
— Давай к нам в купе, - предложила Гермиона.
— С удовольствием, - с облегчением вздохнул Невилл.
— Отец, ты не знаешь, кого вместо меня назначили старостой Слизерина? – Драко посмотрел на Люциуса.
— Кого-то с пятого курса, он будет вместе с Паркинсон, - ответил тот, прервав разговор с Сириусом.
— Не повезло, - констатировал Драко, затем пояснил на вопросительные взгляды Гермионы и Невилла. – Она его съест с потрохами, та еще девица.
— Давайте в вагон, - Сириус кивнул на поезд. – Осталось три минуты до отъезда.
Через минуту Драко, Гермиона и Невилл сидели в купе. Раздался гудок, и поезд пошатнулся, отъезжая от перрона. Родители махали руками вслед отъезжающим чадам.
Прошло, не больше семи минут, как двери купе отворились, и на пороге появилась небезызвестная троица.
— Места есть? – поинтересовался светлый паренек, снимая очки.
— Да, - кивнула Гермиона.
— Метт, - сказал он, указывая на себя. – Это чудо у нас… - небольшая заминка, потом улыбка до ушей. – ГЭР, и наша красавица Индира, - представил всех Метт, затем в том же дурашливом стиле продолжил: – Наследник лорда Молфоя с очень красивым именем Драко и великолепная черноволосая незнакомка по имени Гермиона, - снова улыбка на лице и взгляд на Невилла. – Не имею чести вас знать, сэр.
— Невилл, - представился гриффиндорец, улыбнувшись. Ему этот парень понравился.
— Это, который лорд Лонгботтом? – уточнил Метт. Невилл кивнул, ошарашенный такими сведениями у незнакомцев. – Приятно познакомится, я сейчас, - и исчез из поля зрения, оставляя своих друзей в купе.
— Не обращайте внимания, если ему мо… - Индира потупилась, получив тычок от Гарри, затем продолжила: – кое-что в голову ударит, то его словесный пон… - снова тычок. Драко, Гермиона и Невилл без труда расшифровали ее недосказанности, – зээ, поток уже не остановить, пока кран сам собой не перекроется.
Гермиона не выдержала и залилась звонким смехом. Драко и Невилл присоединились к ней. Гарри в это время изучал их. За два месяца, после собеседования Тавиара в Хогвартсе, команда Сана собрала всю возможную информации о Блеке, Малфоях и остальных. Так что изменения статуса Малфоев для Гарри не было секретом. Как он сам сейчас относился к нему? Детскими обидами и чем-то там еще он переболел, сумев разобраться довольно точно в своих и Драко отношениях, и сделал правильные выводы. Ему предстояло со всеми строить новые отношения, так как он сам был совсем другим человеком.
— Я понятия не имею, куда делись бандиты, - заявили ввалившийся в купе Метт.
— Бандиты? – удивилась Гермиона.
— Наши коты, - пояснила Индира.
— Ааа, - протянула Гермиона и переглянулась со своими друзьями.
— Расскажите о Хогвартсе, - Метт пристроился рядом с Гермионой и Невиллом, в то время как Индира и Гарри сели рядом с Драко, Гарри ближе к двери. Пока он держал свой щит, но мало ли что. Ребята отвечали на вопросы Метта и Индиры, а Гарри, так и не снявший с себя очков, изучал бывших и теперь уже нынешних однокурсников. Внезапно двери купе открылись и на пороге появились слизеринцы, явно по душу Драко. Негативные эмоции на секунду захлестнули Гарри, но он вытеснил их за свой щит, слегка поморщившись, что и увидела Паркинсон, решившая, что этот «грязнокровка» явно ею пренебрегает.
— Малфой, и что ты делаешь в компании стольких грязнокровок и этого недомага? – презрительно выдала слизеринка. Никто так и не понял, кроме троицы, естественно, что же произошло после этих слов. Просто внезапно Панси подняло в воздух и очень даже не мягко, она была отправлена в полет, после чего двери купе плавно закрылись перед носом ошарашенных представителей зеленого факультета. Гарри спрятал улыбку, наклонив голову, Метт бросил быстрый взгляд, на невозмутимую Индиру.
— И что это было? – спросил Невилл.
— Честно? Понятия не имею, - произнесла озадаченная Гермиона. Некоторое время они пообсуждали случившееся, но ни к какому выводу не пришли, а троица и не собиралась пока выдавать свои секреты. Пока, значит, до Хогвартса.
Дверь в очередной распахнулась, являя миру очередную группу недовольных, на этот раз гриффиндорцев. Присутствие трех неизвестных личностей в купе вместе с Гермионой несколько озадачило вошедших. Рон побагровел. Гермиона закатила глаза, ожидая очередную порцию дурацких возгласов рыжего, который слишком часто выставляет себя придурком. Хотя сейчас, после объяснений Ремуса, Сириуса и Люциуса многое встало на место. Как говорится, что возьмешь с тех, кто собственными руками уничтожил свою магию.
— Гермиона, как ты можешь? С этими? – Рон махнул рукой и чуть не задел Гарри, который молниеносно отклонился. Невилл, в это время наблюдавший за ним, удивился такой быстрой реакции, но заметил он и то, как красивые губы Индиры превратились в тонкую линию, а в глазах появился холод. Ей точно не понравилось, как Рон мазнул рукой в сторону ее друга.
— Руки держи при себе, - посоветовала она спокойным голосом.
— Я не с тобой разговариваю, - рявкнул Рон. Гермиона уже собралась встать и ответить, но тут лениво и в тоже время с кошачьей грацией поднялся Метт.
— А сейчас будешь со мной, потому что если встанет она, - Метт с улыбкой посмотрел на подругу, но когда он повернулся к Рону, на лице было уже непроницаемое выражение, – то ты навряд ли выйдешь отсюда живым.
— Пуганый, не страшно, - вякнул Рон.
— А зря, - лениво сказал Гарри, впервые за все время, с отхода поезда открыв рот. То ли Рону все это надоело, то ли еще по каким причинам, но он развернулся и ушел, а за ним и все остальные.
— Повезло, - тихо сказал Метт, явно себе, но Гермиона услышала. Она была абсолютно уверена, что повезло именно Рону, а не им. Что-то было в этих троих, что-то опасное, словно сидишь с дикими кошками, которые только что поели, а сейчас забавляются с будущими жертвами. Взгляда на Драко хватило, чтобы удостовериться, что ее и его мнения относительно новых знакомых совпадают. Эти трое были себе на уме. До окончания поездки их больше никто не беспокоил. К Люциусу и Сириусу Гермиона и Драко так и не пошли.
Поезд плавно подкатил к станции Хогсмид. Все уже успели переодеться. Первоклассников выкликал Хагрид, который теперь занимал только должность лесничего и иногда помогал Ремусу на уроках. Самого полу-великана такая ситуация устраивала более чем.
На платформе оказался и Тавиар, который хотел поговорить перед распределением со своими учениками.
— Извините, мы вас оставим, - улыбнулся Метт, потянув своих друзей в сторону наставника.
— Как добрались? – спросил Тавиар, когда они вчетвером сели в карету.
— Нормально, пообщались с некоторыми будущими семикурсниками, а точнее слизеринцами и гриффиндорцами, - сказал Метт.
— Гарри? – Тавиар внимательно посмотрел на своего любимца. Именно этот момент и выбрали три бешеных кота, чтобы ввалиться в карету, которая только начала движение. Тавиар скривился, он сразу понял, что от этих трех котов будут одни проблемы, но все же позволил ребятам забрать домой этих бандитов с помойки. Слушались они только Гарри, Индиру и Метта, для всех остальных представляли потенциальную и не только опасность. Тавиар снова посмотрел на своего любимого воспитанника, ставшего ему почти сыном. – Гарри?
— Все нормально, - улыбнулся тот в ответ и, наконец, снял свои очки. – Я уже отвык от этих мантий и всего этого.
— А в остальном? – Гарри понимал, о чем спрашивает Наставник.
— Правда, все в порядке, - сказал юноша. – Я многому научился за два года, и им придется привыкнуть к новому Гарри Поттеру, вернее Марвелу, ну или Поттеру-Марвелу. Не я буду под них подстраиваться, а им придется под меня.
— Вот и молодец, - одобрительно кивнул Тавиар, затем обратился, ко всем троим. – На какой факультет пойдете?
— Мы уже успели пообсуждать это дело дома, - произнес Метт.
— Гриффиндор, - отрезала Индира.
— Почему? – поинтересовался Тавиар.
— Гарри не будет проходить распределение, а мы хотим быть вместе, да и нам так будет удобнее, - пояснила Индира. – И у меня будет возможность присмотреть за Гермионой. Она ведь тоже родилась 31-го июля. Чем черт не шутит.
— Хорошее решение, дерзайте, - кивнул Тавиар. Они как раз подъехали к Хогвартсу. Гарри, Метта и Индиру провели в зал, куда чуть позже привели и первокурсников.
В это время Большой зал заполнялся студентами. Снейп как обычно сидел с кислым выражением лица, но глаза смотрели с неприязнью, которая была направлена на ряд лиц за преподавательским столом. Блек и Люциус, уже заняли свои места. И сейчас Малфой-старший был занят беседой с новым преподавателем. Наконец, Дамблдор поднялся со своего места, окинул хитрым взглядом гриффиндорский стол, где рядом с Гермионой и Невиллом в слизеринской форме сидел Драко. Невилл и Гермиона отговорили его садиться за свой стол, мало ли что взбредет его однокурсникам в голову, а МакГонагалл, понимая ситуацию, только одобрительно кивнула.
— Добро пожаловать в Хогвартс, и да начнется распределение.
В Большой зал ввели первокурсников, шествие замыкали трое старших ребят, на Гарри все еще красовались очки. Многие старшекурсники с интересом рассматривали Индиру, что бесило почему-то Метта. Наконец, последний первокурсник занял свое место за хаффлпаффским столом и все внимание обратилось на трех оставшихся молодых людей.
— У нас сегодня есть еще три студентами, которые будут распределены на седьмой курс. Надеюсь, вы поможете им адаптироваться в школе, несмотря на то, на какой факультет они попадут, - произнес Дамблдор и сел на свое место.
— Арушвати Махарадж Индира, - произнесла МакГонагалл, затем подняла голову и удивленно посмотрела на приближающуюся девушку. Ей-то было известно, что означает второе слово в фамилии.
— Грязнокровка, - прошелестело от слизеринского стола. В следующее мгновение кто-то захрипел и схватился за горло, но спустя пару секунд все прошло, на губах Индиры появилась удовлетворенная улыбка, такая же промелькнула на губах Тавиара. Его подопечные никогда не остаются в долгу. Шляпа опустилась на голову индианки.
«Настоящая принцесса, это честь для Хогвартса», - прозвучал в голове у девушки голос.
«Приятно слышать», - подумала в ответ Индира.
«И куда ваше высочество намеревается пойти учиться?» - осведомилась шляпа.
«Если не сложно, то в Гриффиндор», - со всем уважением подумала девушка.
«Почему именно туда?» - удивилась шляпа.
«Потому что там будет тот, с кем я хочу быть рядом», - в мыслях девушки появилась нежность и улыбка.
«Ну что же…» - начала шляпа, а затем на весь зал оповестила. – ГРИФФИНДОР!
Гриффиндорский стол зааплодировал. Рон Уизли находился в некоторой прострации. Гермиона подвинулась и улыбнулась, когда Индира спокойно прошла к этому месту.
— МакКалаген Меттью Донован, лорд, - на последнем слове МакГонагалл слегка запнулась. Светловолосый парень усмехнулся и решительным шагом прошел к табурету. Шляпа опустилась ему на голову. Дальше произошло то, чего еще никогда не было в истории школы. Шляпа и претендент разговаривали на весь зал.
— Нет, нет, нет, нет, нет, - выдала шляпа. – ты же эту школу разнесешь ко всем….
— Это не имеет значения, - заявил парень.
— Ты вообще представляешь, куда тебя можно засунуть? Я – нет, - заявила шляпа. Преподаватели медленно выпадали в осадок.
— А все-таки?
— Ага, тебя можно только в одно место спрятать, - заявила шляпа. – На короткий поводок под личный контроль к профессору Снейпу, но боюсь, ты даже его доведешь до белой каления.
За гриффиндорским столом послышался смешок. Индира старательно пыталась удержать свой смех. Она была абсолютно согласна, с вердиктом шляпы.
— А можно без оскорблений? – поинтересовался Метт.
— Нет, если тебя отправить в Слизерин, то этот факультет через неделю перестанет существовать, в Хаффлпаффе останутся только умалишенные, а Рейнвекло еще лет десять придется выводить из состояния шока. А иди-ка ты в ГРИФФИНДОР! Это мое последнее слово. ГРИФФИНДОР!
— И на том спасибо, - буркнул парень, бросив взгляд на Тавиара, у которого в глазах искрились бесенята.
— Ну, иди сюда, герой, - усмехнулась Индира.
— Дааа, это было нечто, - протянул Невилл. – Надеюсь, вашего друга распределят без таких уж спектаклей.
— Как сказать, - загадочно улыбнулась Индира. Было тихо, МакГонагалл смотрела в список, в котором имена появляются за три часа до начала распределения. Она его никогда не рассматривает до этого, поэтому сейчас никак не могла совладать с разумом и голосом. Видела она одно имя, а прочитать его не могла. Дамблдор смотрел на своего заместителя и не мог понять, в чем дело. Один Тавиар точно знал, чье же имя видит сейчас женщина в этом свитке. По залу понеслись шепотки, студенты начали строить предположения, что же происходит. Похоже, МакГонагалл, наконец, вышла из ступора. Она подняла голову от свитка и посмотрела на стоящего в середине зала юношу в темных очках.
— Гарри? – дрожащим и неуверенным голосом спросила женщина. Никто не понял, что именно она имела в виду, говоря это. Юноша снял очки и встряхнул головой. Челка открыла лоб. В зале было тихо, слишком тихо, даже те, кто не видел лица молодого человека, вели себя предельно спокойно.
— Гарри?! – Гермиона поднялась со своего места, но ноги ее не держали. Драко успел подхватить девушку, прежде чем она упала. Гермиона во все глаза смотрел на юношу, но никак не могла сопоставить в уме то, что видела, с тем, что когда-то было. Сириус и Ремус вскочили, уронив стулья, и теперь стояли, схватившись за край стола. Рон Уизли то бледнел, то краснел. Джинни была на грани обморока. Слизеринцы просто не могли поверить в такое пришествие Мальчика-который-выжил-и-вернулся-в-Хогвартс-таким-красавцем.
— С возвращением, Поттер, - усмехнулся Драко.
— Рад тебя видеть, Малфой, - усмехнулся в ответ Гарри, а затем добавил: – Особенно за моим столом.
Казалось, именно это стало тем моментом, когда зал взорвался оглушительными криками, и гриффиндорцы повскакивали со своих мест. Но тут произошло самое интересное. Как только толпа бросилась к Гарри, перед ним выросли Индира и Метт, и первая волна ударилась об какой-то невидимый щит.
— Сядьте все на место! - прогремел голос Тавиара. – Сейчас же!
Такому голосу, а главное тону нельзя было не повиноваться. Студенты нехотя, но все же расселись по своим местам.
— Индира, Метт, вы знаете, что делать, - уже спокойнее сказал Тавиар. Гарри сел за стол между своими друзьями, затем отклонился назад, протянул руку и положил ее на плечо Гермионе, которая все еще была в шоке.
— Привет, сестренка, - и такая искренняя улыбка осветила его лицо, что девушка, наконец, поверила в возвращение лучшего друга и любимого брата.
— Привет, братишка, - улыбнулась она в ответ. Дамблдор смог взять себя в руки, взмахнул рукой, и на столах появилась еда. Он забыл о том, что нужно сделать объявления, поскольку мысли были заняты одним. Директор повернулся к своему профессору ЗОТИ.
— Мистер Верлей, вам нужно кое-что объяснить.
— Да, думаю, многое, - кивнула МакГонагалл, не отрывавшая взгляда от вернувшегося в школу студента. Весь этот дурдом прервало выразительное тройное «мяу», раздавшееся от дверей Большого зала. На пороге стояли три кота, причем шерсть у всех стояла дыбом, хвосты трубой, а глаза горели бешеным огнем. Тавиар закатил глаза.
— Уймите своих исчадий ада, - мужчина зыркнул на своих воспитанников. Гарри посмотрел на трех бандитов, усмехнулся и свистнул. Зал ахнул, когда три молнии пронеслись по залу и неизвестно каким образом оказались на гриффиндорском столе перед своими хозяевами.
— Harry, le mot d'ordre à mes pièces l'Opération Paladdin. Les pièces dans le deuxième couloir de l'entrée au couloir à votre tour (Гарри, пароль в мои комнаты «Операция Паладин». Она находится во втором коридоре от входа в вашу башню), - Тавиара посмотрел на Гарри, прежде чем встать со своего места и вместе с преподавателями последовать в кабинет директора. Гарри кивком головы дал понять, что понял своего наставника. Они уже говорили о том, что пока Гарри не освоится в Хогвартсе до такой степени, что сможет спокойно держать щиты весь день, а также ограничить свое внутреннее пространство от студентов, а главное прикосновений к себе, он будет жить в комнатах Тавиара.
— Ты в порядке? – шепнула ему на ухо Индира. Гарри покачал головой, показывая, что еще чуть-чуть и щиты у него рухнут. Он, кстати, успел обратить внимание, что совершенно спокойно отреагировал на Гермиону, Драко и Невилла, а вот Рон доставил ему несколько неприятных мгновений.
— Извините, ребята, мы отведем Гарри в комнаты нашего опекуна, - сказала Индира. Трое молодых людей поднялись.
— Что значит в комнаты опекуна? – удивилась Джинни.
— Гарри будет жить у него, - просто сказал Метт.
— У нас все живут в гостиной, - воскликнул Рон, привлекая еще больше внимания к их группе. Гарри скривился, жилка на виске запульсировала.
— Метт, уводи его, - приказала Индира, бросив очень неприятный взгляд на Рональды Уизли. – Если так надо, значит, так надо. И не думай, что это твоего ума дело. Наверное, для этого есть свои основания. И попрошу вас всех не прикасаться к Гарри. Чревато увечьями, - Индира говорила спокойно, но вот взгляд, которым она обвела гриффиндорцев в поле своего зрения…
— Ты его девушка? – с интересом и каким-то одобрением спросил Драко.
— Да, - ответила Индира, глядя прямо в глаза блондину. Тот только кивнул и одобрительно хмыкнул. И было не понятно, то ли он одобрял выбор Гарри, то ли выбор Индиры.
– Увидимся завтра, - девушка пошла к выходу, затем остановилась, посмотрела на стол, где сидели три кота, коротко свистнула и продолжила свой путь. За спиной раздалось несколько смешков. Индира обернулась, посмотрела на сдерживающих смех Драко, Невилла и Гермиону. А было от чего посмеяться, особенно, как три бандитского вида кота важно вышагивают за красивой индианкой.
После ее ухода в Большом зале все загалдели. Только тут до всех дошло, что Гарри особенно-то и не пообщался со своими друзьями. Драко скривился, но одного взгляда на слизеринцев хватило, чтобы понять, пора смываться из зала.
— Герм, пошли отсюда, - прошептал он. Гермиона кивнула и они в сопровождении Невилла ушли.
— Думаете, Гарри чем-то болен? – спросил Невилл, когда они вошли в апартаменты Люциуса.
— Ну, за это говорят перчатки на руках и полностью закрытая одежда, – сказал Драко.
— Да и предупреждение Индиры тоже довольно специфическое, - кивнула Гермиона. Они около получаса обсуждали эту тему, строя различные предположения.
— Он знает, что ты его кузина, - вдруг сказал Драко.
— Я заметила, - кивнула Гермиона. В этот момент двери открылись и вошли три преподавателя – Люциус, Сириус и Ремус, которые нашли между собой общий язык.
— Что? – накинулись на них ребята.
— Ничего, - усмехнулся Люциус. – Мистер Верлей, вернее, лорд Верлей, ответил на все вопросы, так и не дав на них ответов.
— Это как? – не понял Невилл.
— О, он очень хорошо отвечал на вопросы, только вот его ответы ничего не прояснили. По его словам, он встретил Гарри два года назад, забрал к себе, стал его опекуном совсем недавно, так как мальчика никто не искал. Все это произошло в США, - сказал Сириус.
— В США? – поразилась Гермиона.
— Именно, - кивнул Ремус. – Но не известно, ни как он туда попал, ни зачем.
— Понятно, снова вокруг Поттера одни тайны, - хмыкнул Драко, а затем блондин уже серьезно сказал. – Он изменился, сильно. И эта девушка, Индира, она его подруга, то есть девушка.
— Вот как? – удивились мужчины. Они еще довольно долго делились впечатлениями и предположениями, в конце концов, приняв решение дать Гарри время, чтобы он сам начал сближение с ними. Такое решение казалось самым удачным в этих обстоятельствах. Гермиона осталась ночевать у Люциуса, хотя она еще никогда не была близка со своим женихом, сейчас ей это показалось самым разумным выходом. Идти в гриффиндорскую башню не хотелось. Она крутилась на своей кровати во второй гостевой комнате и никак не могла уснуть. Когда ей это надоело. Девушка встала, выскользнула из комнат, как была в кружевной сорочке, которую сама себе наколдовала. Гермиона немного постояла перед дверями в спальню Люциуса, а затем решительно вошла. Мужчина спал. Девушка минуту постояла рядом с кроватью, а затем юркнула под одеяло и прижалась к теплому телу.
— С возвращением, Гарри, - прошептала она и закрыла глаза. Люциус проснулся сразу, как только девушка вошла в комнату. Он очень удивился, когда она скользнула в кровать, и лежал тихо, пока не почувствовал, что девушка уснула, и только теперь позволил себе обнять девушку и прижать к своему телу.
— Что ж, Гарри Поттер, ты привел в мою постель свою сестру, - усмехнулся Люциус. – Только за это я могу быть благодарен по гроб жизни.
И еще один человек, засыпая в это время, выдал свои мысли вслух.
— Ну, вот я и вернулся. Здравствуй, Хогвартс.
30 августа на стол заместителя директора школы магии и волшебства «Хогвартс» опустилось письмо из Министерства, в котором были указаны имена трех новых студентов, которые зачислялись на седьмой курс. Поскольку в это время проходило собрание преподавателей, где обсуждались последние приготовления к новому учебному году, а также учебные планы, письмо сиротливо лежало на стопке бумаг слева, явно выделяясь на их фоне.
читать дальшеСобрание шло в довольно спокойном режиме. Учебный план был одобрен, но вот почти полное соответствие занятий у Слизерина и Гриффиндора сильно беспокоили МакГонагалл и бесили Снейпа, хотя он старательно этого не показывал. К тому же то, что его сняли с должности преподавателя ЗОТИ, настроения не улучшало. Естественно, по своим каналам он выяснил все, что смог о Тавиаре Верлее, только вот информации было очень мало. Выдал он эту информацию и Волдеморту, не видя в ней ничего такого, что стоило бы скрывать. Предательство Малфоя укрепило его позиции среди Пожирателей, но при этом Темный Лорд прекратил и охоту на Люциуса и Драко. Складывалось впечатление, что они оба ему зачем-то нужны. Снейп предупредил об этом старого друга. Последние десять дней, что все учителя находятся в школе, зельевар всеми силами избегал встреч с Люпином и Блеком. Ко всему прочему его еще бесило отсутствие понимания относительно Поттеров: как Грейнджер стала Поттер и кто тогда Гарри Поттер?
— Люциус, Сириус, был бы вам благодарен, если бы вы сопровождали Хогвартс-экспресс из Лондона в школу, - произнес Дамблдор, обращаясь к двум мужчинам, спокойно сидящим рядом, что нервировало и так уже взбешенного Снейпа.
— Без проблем, директор, - кивнул Блек. – Но не опасно ли это для Люциуса?
— Насколько нам известно, Волдеморт, - сидящие вздрогнули, но не все, - пока оставил попытки уничтожить Люциуса и Драко, но надо все-таки быть осторожными.
Люциус кивнул. Они еще немного поговорили на разные темы, а затем разошлись. МакГонагалл вошла в свой кабинет и, не глядя, положила документы на стопку, где сверху лежало письмо. На следующий день она начала разбирать документы, раскладывая их по папкам, но одно неосторожное движение – и бумаги рассыпались по полу, а конверт скользнул под тумбу. Собрав все лежащее на полу взмахом палочки, заместитель директора продолжила свою работу, не заметив, что из-под тумбы чуть виден край конверта. Никто так и не узнал до самого распределения имена трех новых старшекурсников.
Первое сентября почти во всех семьях начиналось одинаково – суматошным бегом и сбором или проверкой собранных вещей. Для Уизли он еще означал возможность опоздать на поезд. Гермиона и Драко с одинаковым выражением на лице наблюдали за спешными сборами остальных. Все свое они сложили еще вчера и сейчас их школьные сундуки стояли у дверей, дожидаясь, когда же их заберут.
— Так всегда? – лениво поинтересовался Драко.
— Представь себе, да, - кивнула Гермиона, неодобрительно глядя на все это действо.
— Потрясающе, - протянул блондин и пренебрежительно фыркнул.
— Готовы? – раздался голос за их спиной. Драко и Гермиона с улыбками обернулись к появившемуся Люциусу.
— Ты же должен быть в школе, - Драко был рад видеть отца, с которым за лето у него наладились отношения, и они стали близки как никогда раньше.
— Я и Сириус будем сопровождать поезд, - сказал Люциус.
— О, по крайней мере, есть, где отсидеться в случае чего, - произнесла Гермиона.
— Все так плохо? – со смешком поинтересовался Сириус, вырисовываясь за спиной Малфоя-старшего.
— Ужас, - вынесла вердикт девушка. – Я не могу их больше ждать. Пошли уже на вокзал, а?
— Ладно, аппарируем, - согласился Сириус, Люциус кивнул на это. Вчетвером они вышли из дома, свернули за угол, а затем аппарировали. Надо сказать, что неделю назад все семнадцатилетние жильцы дома на Гриммуальд-плейс, 12 сдали экзамен на аппарацию. На вокзале уже туда-сюда, сновали студенты, выискивая своих друзей и однокурсников, чтобы поделиться впечатлениями о летних каникулах. Время, было, начало одиннадцатого, так что основного потока еще не наблюдалось. Гермиона и Драко быстро заняли одно из купе, где оставили свои вещи и вышли на перрон. Люциус остался с ними, а Сириус аппарировал обратно в особняк, чтобы сопровождать остальных. Те собирались добираться на вокзал на машинах. Перрон постепенно заполнялся. Вот появился Забини, чуть позже Паркинсон, Кребб и Гойл. Было видно, как старшее поколение бросает на Малфоев злые взгляды, но из-за приказа Темного лорда ничего не предпринимает.
— Хреново тебе будет, - прищурившись, произнесла Гермиона.
— Он не будет жить в Слизерине, - спокойно сказал Люциус. – Мы с Дамблдором договорились, что проживать он будет в моих апартаментах, а все уроки у Гриффиндора и Слизерина в основном стоят вместе, по крайней мере, на вашем курсе. Одна из причин такого расписания как раз в Драко.
— Ну, это, если честно, успокаивает, - кивнула Гермиона. – А то ведь и убить могут. С них станется, - девушка мотнула в сторону слизеринцев, поглядывающих на них.
— Постарайтесь не нарываться, оба, - Люциус внимательно посмотрел на двух молодых людей рядом с собой. К ним двинулись Паркинсон, Нотт и Буттлстроуд.
— Мистер Малфой, Драко, - елейно поздоровалась Панси, презрительно окинув взглядом Гермиону, но та даже на нее не посмотрела, поскольку была занята созерцанием прибытия на перрон Уизли и компании. «Надо же, в кои веки не к отходу поезда», - взглянув на часы, подумала Гермиона. Она намеренно не прислушивалась к разговору слизеринцев. Надо будет, Люциус и Драко ее просветят. Естественно, Сириус сразу же направился к ним, что заставило слизеринцев отойти.
— Гермиона, - тихо произнес Драко. Девушка повернулась к нему.
— Драко, если они не понимают, то о какой дружбе можно говорить, - также тихо сказала она.
— А у тебя? – Драко мотнул головой в сторону идущих к ним, в основном, гриффиндорцев.
— Тоже самое, - скривилась девушка.
— Мда, весело, - только и сказал Драко.
Время было без десяти одиннадцать, когда барьер на платформу 9 3/4 пересекли три фигуры в синих дорогих шелковых мантиях – два юноши и девушка, что шагала между ними. Шествие было впечатляющим, поскольку никакой поклажи в помине не было, не считая трех котов, вышагивающих рядом с ними – белого, черного и рыжего. Все три имели невероятно разбойный вид. Никакого желания связываться с ними не было. Троица сразу привлекла к себе всеобщее внимание. Во-первых, мантии были расстегнуты, открывая вид на маггловские одежды – стильные джинсы и рубашки с кожаными жакетами на парнях и джинсовую мини-юбку, мужского кроя рубашку и кожаный жакет на девушке. На носу у всех были солнечные очки, полностью скрывающие глаза. Ни дать, ни взять агенты 007.
А все было просто. Ребята специально оделись в такие, надо сказать, почти одинаковые одежды, отличающиеся только по цветовой гамме. 31 августа по этому вопросу разгорелась целая баталия, но, в конце концов, взрослым пришлось сдаться и позволить троице самой добираться на вокзал, то есть под охраной, но невидимой. Когда троица появилась перед Магнусом и его командой, те выпали в осадок, но все их крики были пресечены на корню, одним очень выразительным взглядом Индиры и перебрасываемым из одной руки в другую огненным шаром у Метта, причем у всех играла такая улыбка на губах, что хотелось просто ретироваться.
И теперь эта тройка, гордо подняв головы, с царским видом шествовала по платформе в сторону первых вагонов. Их не интересовало, есть там места или нет, сейчас им надо было туда. Гермиона и Драко переглянулись, в первую встречу, они не заметили таких замашек за новыми знакомыми, хотя те и молчали во время знакомства, особенно парень в перчатках, кстати, и сейчас они были на нем. Кто-то из студентов фыркал, кто-то из родителей бормотал, что таких вот надо драть, чтобы выбить всю дурь из головы. Троица поравнялась с командой. Три одинаковых кивка.
— Лорд Малфой, Лорд Блек, Гермиона, Драко, - не останавливаясь, они прошли вперед. Люциус и Сириус недоуменно переглянулись, затем уставились в спину молодых людей.
— Вы их знаете? – спросила Джинни, почему-то шепотом.
— Мы же рассказывали, это воспитанники нашего нового профессора ЗОТИ, - закатила глаза Гермиона. Рон пробурчал что-то о будущих слизеринцах, девушка бросила на него раздраженный взгляд.
— Знаешь, по-моему, они это специально сделали, - задумчиво сказал Драко, глядя в спину новым знакомым.
— Ага, мне тоже так показалось, - кивнул Невилл.
— Ты чего такой? – Гермиона пристально взглянула на парня.
— Достали они меня уже все. Джинни мечется туда сюда, не зная к кому примкнуть, Рон своим непрошибаемым умом опять перестал видеть дальше своего носа, - махнул рукой Невилл.
— Сочувствую, - усмехнулся Драко.
— Давай к нам в купе, - предложила Гермиона.
— С удовольствием, - с облегчением вздохнул Невилл.
— Отец, ты не знаешь, кого вместо меня назначили старостой Слизерина? – Драко посмотрел на Люциуса.
— Кого-то с пятого курса, он будет вместе с Паркинсон, - ответил тот, прервав разговор с Сириусом.
— Не повезло, - констатировал Драко, затем пояснил на вопросительные взгляды Гермионы и Невилла. – Она его съест с потрохами, та еще девица.
— Давайте в вагон, - Сириус кивнул на поезд. – Осталось три минуты до отъезда.
Через минуту Драко, Гермиона и Невилл сидели в купе. Раздался гудок, и поезд пошатнулся, отъезжая от перрона. Родители махали руками вслед отъезжающим чадам.
Прошло, не больше семи минут, как двери купе отворились, и на пороге появилась небезызвестная троица.
— Места есть? – поинтересовался светлый паренек, снимая очки.
— Да, - кивнула Гермиона.
— Метт, - сказал он, указывая на себя. – Это чудо у нас… - небольшая заминка, потом улыбка до ушей. – ГЭР, и наша красавица Индира, - представил всех Метт, затем в том же дурашливом стиле продолжил: – Наследник лорда Молфоя с очень красивым именем Драко и великолепная черноволосая незнакомка по имени Гермиона, - снова улыбка на лице и взгляд на Невилла. – Не имею чести вас знать, сэр.
— Невилл, - представился гриффиндорец, улыбнувшись. Ему этот парень понравился.
— Это, который лорд Лонгботтом? – уточнил Метт. Невилл кивнул, ошарашенный такими сведениями у незнакомцев. – Приятно познакомится, я сейчас, - и исчез из поля зрения, оставляя своих друзей в купе.
— Не обращайте внимания, если ему мо… - Индира потупилась, получив тычок от Гарри, затем продолжила: – кое-что в голову ударит, то его словесный пон… - снова тычок. Драко, Гермиона и Невилл без труда расшифровали ее недосказанности, – зээ, поток уже не остановить, пока кран сам собой не перекроется.
Гермиона не выдержала и залилась звонким смехом. Драко и Невилл присоединились к ней. Гарри в это время изучал их. За два месяца, после собеседования Тавиара в Хогвартсе, команда Сана собрала всю возможную информации о Блеке, Малфоях и остальных. Так что изменения статуса Малфоев для Гарри не было секретом. Как он сам сейчас относился к нему? Детскими обидами и чем-то там еще он переболел, сумев разобраться довольно точно в своих и Драко отношениях, и сделал правильные выводы. Ему предстояло со всеми строить новые отношения, так как он сам был совсем другим человеком.
— Я понятия не имею, куда делись бандиты, - заявили ввалившийся в купе Метт.
— Бандиты? – удивилась Гермиона.
— Наши коты, - пояснила Индира.
— Ааа, - протянула Гермиона и переглянулась со своими друзьями.
— Расскажите о Хогвартсе, - Метт пристроился рядом с Гермионой и Невиллом, в то время как Индира и Гарри сели рядом с Драко, Гарри ближе к двери. Пока он держал свой щит, но мало ли что. Ребята отвечали на вопросы Метта и Индиры, а Гарри, так и не снявший с себя очков, изучал бывших и теперь уже нынешних однокурсников. Внезапно двери купе открылись и на пороге появились слизеринцы, явно по душу Драко. Негативные эмоции на секунду захлестнули Гарри, но он вытеснил их за свой щит, слегка поморщившись, что и увидела Паркинсон, решившая, что этот «грязнокровка» явно ею пренебрегает.
— Малфой, и что ты делаешь в компании стольких грязнокровок и этого недомага? – презрительно выдала слизеринка. Никто так и не понял, кроме троицы, естественно, что же произошло после этих слов. Просто внезапно Панси подняло в воздух и очень даже не мягко, она была отправлена в полет, после чего двери купе плавно закрылись перед носом ошарашенных представителей зеленого факультета. Гарри спрятал улыбку, наклонив голову, Метт бросил быстрый взгляд, на невозмутимую Индиру.
— И что это было? – спросил Невилл.
— Честно? Понятия не имею, - произнесла озадаченная Гермиона. Некоторое время они пообсуждали случившееся, но ни к какому выводу не пришли, а троица и не собиралась пока выдавать свои секреты. Пока, значит, до Хогвартса.
Дверь в очередной распахнулась, являя миру очередную группу недовольных, на этот раз гриффиндорцев. Присутствие трех неизвестных личностей в купе вместе с Гермионой несколько озадачило вошедших. Рон побагровел. Гермиона закатила глаза, ожидая очередную порцию дурацких возгласов рыжего, который слишком часто выставляет себя придурком. Хотя сейчас, после объяснений Ремуса, Сириуса и Люциуса многое встало на место. Как говорится, что возьмешь с тех, кто собственными руками уничтожил свою магию.
— Гермиона, как ты можешь? С этими? – Рон махнул рукой и чуть не задел Гарри, который молниеносно отклонился. Невилл, в это время наблюдавший за ним, удивился такой быстрой реакции, но заметил он и то, как красивые губы Индиры превратились в тонкую линию, а в глазах появился холод. Ей точно не понравилось, как Рон мазнул рукой в сторону ее друга.
— Руки держи при себе, - посоветовала она спокойным голосом.
— Я не с тобой разговариваю, - рявкнул Рон. Гермиона уже собралась встать и ответить, но тут лениво и в тоже время с кошачьей грацией поднялся Метт.
— А сейчас будешь со мной, потому что если встанет она, - Метт с улыбкой посмотрел на подругу, но когда он повернулся к Рону, на лице было уже непроницаемое выражение, – то ты навряд ли выйдешь отсюда живым.
— Пуганый, не страшно, - вякнул Рон.
— А зря, - лениво сказал Гарри, впервые за все время, с отхода поезда открыв рот. То ли Рону все это надоело, то ли еще по каким причинам, но он развернулся и ушел, а за ним и все остальные.
— Повезло, - тихо сказал Метт, явно себе, но Гермиона услышала. Она была абсолютно уверена, что повезло именно Рону, а не им. Что-то было в этих троих, что-то опасное, словно сидишь с дикими кошками, которые только что поели, а сейчас забавляются с будущими жертвами. Взгляда на Драко хватило, чтобы удостовериться, что ее и его мнения относительно новых знакомых совпадают. Эти трое были себе на уме. До окончания поездки их больше никто не беспокоил. К Люциусу и Сириусу Гермиона и Драко так и не пошли.
Поезд плавно подкатил к станции Хогсмид. Все уже успели переодеться. Первоклассников выкликал Хагрид, который теперь занимал только должность лесничего и иногда помогал Ремусу на уроках. Самого полу-великана такая ситуация устраивала более чем.
На платформе оказался и Тавиар, который хотел поговорить перед распределением со своими учениками.
— Извините, мы вас оставим, - улыбнулся Метт, потянув своих друзей в сторону наставника.
— Как добрались? – спросил Тавиар, когда они вчетвером сели в карету.
— Нормально, пообщались с некоторыми будущими семикурсниками, а точнее слизеринцами и гриффиндорцами, - сказал Метт.
— Гарри? – Тавиар внимательно посмотрел на своего любимца. Именно этот момент и выбрали три бешеных кота, чтобы ввалиться в карету, которая только начала движение. Тавиар скривился, он сразу понял, что от этих трех котов будут одни проблемы, но все же позволил ребятам забрать домой этих бандитов с помойки. Слушались они только Гарри, Индиру и Метта, для всех остальных представляли потенциальную и не только опасность. Тавиар снова посмотрел на своего любимого воспитанника, ставшего ему почти сыном. – Гарри?
— Все нормально, - улыбнулся тот в ответ и, наконец, снял свои очки. – Я уже отвык от этих мантий и всего этого.
— А в остальном? – Гарри понимал, о чем спрашивает Наставник.
— Правда, все в порядке, - сказал юноша. – Я многому научился за два года, и им придется привыкнуть к новому Гарри Поттеру, вернее Марвелу, ну или Поттеру-Марвелу. Не я буду под них подстраиваться, а им придется под меня.
— Вот и молодец, - одобрительно кивнул Тавиар, затем обратился, ко всем троим. – На какой факультет пойдете?
— Мы уже успели пообсуждать это дело дома, - произнес Метт.
— Гриффиндор, - отрезала Индира.
— Почему? – поинтересовался Тавиар.
— Гарри не будет проходить распределение, а мы хотим быть вместе, да и нам так будет удобнее, - пояснила Индира. – И у меня будет возможность присмотреть за Гермионой. Она ведь тоже родилась 31-го июля. Чем черт не шутит.
— Хорошее решение, дерзайте, - кивнул Тавиар. Они как раз подъехали к Хогвартсу. Гарри, Метта и Индиру провели в зал, куда чуть позже привели и первокурсников.
В это время Большой зал заполнялся студентами. Снейп как обычно сидел с кислым выражением лица, но глаза смотрели с неприязнью, которая была направлена на ряд лиц за преподавательским столом. Блек и Люциус, уже заняли свои места. И сейчас Малфой-старший был занят беседой с новым преподавателем. Наконец, Дамблдор поднялся со своего места, окинул хитрым взглядом гриффиндорский стол, где рядом с Гермионой и Невиллом в слизеринской форме сидел Драко. Невилл и Гермиона отговорили его садиться за свой стол, мало ли что взбредет его однокурсникам в голову, а МакГонагалл, понимая ситуацию, только одобрительно кивнула.
— Добро пожаловать в Хогвартс, и да начнется распределение.
В Большой зал ввели первокурсников, шествие замыкали трое старших ребят, на Гарри все еще красовались очки. Многие старшекурсники с интересом рассматривали Индиру, что бесило почему-то Метта. Наконец, последний первокурсник занял свое место за хаффлпаффским столом и все внимание обратилось на трех оставшихся молодых людей.
— У нас сегодня есть еще три студентами, которые будут распределены на седьмой курс. Надеюсь, вы поможете им адаптироваться в школе, несмотря на то, на какой факультет они попадут, - произнес Дамблдор и сел на свое место.
— Арушвати Махарадж Индира, - произнесла МакГонагалл, затем подняла голову и удивленно посмотрела на приближающуюся девушку. Ей-то было известно, что означает второе слово в фамилии.
— Грязнокровка, - прошелестело от слизеринского стола. В следующее мгновение кто-то захрипел и схватился за горло, но спустя пару секунд все прошло, на губах Индиры появилась удовлетворенная улыбка, такая же промелькнула на губах Тавиара. Его подопечные никогда не остаются в долгу. Шляпа опустилась на голову индианки.
«Настоящая принцесса, это честь для Хогвартса», - прозвучал в голове у девушки голос.
«Приятно слышать», - подумала в ответ Индира.
«И куда ваше высочество намеревается пойти учиться?» - осведомилась шляпа.
«Если не сложно, то в Гриффиндор», - со всем уважением подумала девушка.
«Почему именно туда?» - удивилась шляпа.
«Потому что там будет тот, с кем я хочу быть рядом», - в мыслях девушки появилась нежность и улыбка.
«Ну что же…» - начала шляпа, а затем на весь зал оповестила. – ГРИФФИНДОР!
Гриффиндорский стол зааплодировал. Рон Уизли находился в некоторой прострации. Гермиона подвинулась и улыбнулась, когда Индира спокойно прошла к этому месту.
— МакКалаген Меттью Донован, лорд, - на последнем слове МакГонагалл слегка запнулась. Светловолосый парень усмехнулся и решительным шагом прошел к табурету. Шляпа опустилась ему на голову. Дальше произошло то, чего еще никогда не было в истории школы. Шляпа и претендент разговаривали на весь зал.
— Нет, нет, нет, нет, нет, - выдала шляпа. – ты же эту школу разнесешь ко всем….
— Это не имеет значения, - заявил парень.
— Ты вообще представляешь, куда тебя можно засунуть? Я – нет, - заявила шляпа. Преподаватели медленно выпадали в осадок.
— А все-таки?
— Ага, тебя можно только в одно место спрятать, - заявила шляпа. – На короткий поводок под личный контроль к профессору Снейпу, но боюсь, ты даже его доведешь до белой каления.
За гриффиндорским столом послышался смешок. Индира старательно пыталась удержать свой смех. Она была абсолютно согласна, с вердиктом шляпы.
— А можно без оскорблений? – поинтересовался Метт.
— Нет, если тебя отправить в Слизерин, то этот факультет через неделю перестанет существовать, в Хаффлпаффе останутся только умалишенные, а Рейнвекло еще лет десять придется выводить из состояния шока. А иди-ка ты в ГРИФФИНДОР! Это мое последнее слово. ГРИФФИНДОР!
— И на том спасибо, - буркнул парень, бросив взгляд на Тавиара, у которого в глазах искрились бесенята.
— Ну, иди сюда, герой, - усмехнулась Индира.
— Дааа, это было нечто, - протянул Невилл. – Надеюсь, вашего друга распределят без таких уж спектаклей.
— Как сказать, - загадочно улыбнулась Индира. Было тихо, МакГонагалл смотрела в список, в котором имена появляются за три часа до начала распределения. Она его никогда не рассматривает до этого, поэтому сейчас никак не могла совладать с разумом и голосом. Видела она одно имя, а прочитать его не могла. Дамблдор смотрел на своего заместителя и не мог понять, в чем дело. Один Тавиар точно знал, чье же имя видит сейчас женщина в этом свитке. По залу понеслись шепотки, студенты начали строить предположения, что же происходит. Похоже, МакГонагалл, наконец, вышла из ступора. Она подняла голову от свитка и посмотрела на стоящего в середине зала юношу в темных очках.
— Гарри? – дрожащим и неуверенным голосом спросила женщина. Никто не понял, что именно она имела в виду, говоря это. Юноша снял очки и встряхнул головой. Челка открыла лоб. В зале было тихо, слишком тихо, даже те, кто не видел лица молодого человека, вели себя предельно спокойно.
— Гарри?! – Гермиона поднялась со своего места, но ноги ее не держали. Драко успел подхватить девушку, прежде чем она упала. Гермиона во все глаза смотрел на юношу, но никак не могла сопоставить в уме то, что видела, с тем, что когда-то было. Сириус и Ремус вскочили, уронив стулья, и теперь стояли, схватившись за край стола. Рон Уизли то бледнел, то краснел. Джинни была на грани обморока. Слизеринцы просто не могли поверить в такое пришествие Мальчика-который-выжил-и-вернулся-в-Хогвартс-таким-красавцем.
— С возвращением, Поттер, - усмехнулся Драко.
— Рад тебя видеть, Малфой, - усмехнулся в ответ Гарри, а затем добавил: – Особенно за моим столом.
Казалось, именно это стало тем моментом, когда зал взорвался оглушительными криками, и гриффиндорцы повскакивали со своих мест. Но тут произошло самое интересное. Как только толпа бросилась к Гарри, перед ним выросли Индира и Метт, и первая волна ударилась об какой-то невидимый щит.
— Сядьте все на место! - прогремел голос Тавиара. – Сейчас же!
Такому голосу, а главное тону нельзя было не повиноваться. Студенты нехотя, но все же расселись по своим местам.
— Индира, Метт, вы знаете, что делать, - уже спокойнее сказал Тавиар. Гарри сел за стол между своими друзьями, затем отклонился назад, протянул руку и положил ее на плечо Гермионе, которая все еще была в шоке.
— Привет, сестренка, - и такая искренняя улыбка осветила его лицо, что девушка, наконец, поверила в возвращение лучшего друга и любимого брата.
— Привет, братишка, - улыбнулась она в ответ. Дамблдор смог взять себя в руки, взмахнул рукой, и на столах появилась еда. Он забыл о том, что нужно сделать объявления, поскольку мысли были заняты одним. Директор повернулся к своему профессору ЗОТИ.
— Мистер Верлей, вам нужно кое-что объяснить.
— Да, думаю, многое, - кивнула МакГонагалл, не отрывавшая взгляда от вернувшегося в школу студента. Весь этот дурдом прервало выразительное тройное «мяу», раздавшееся от дверей Большого зала. На пороге стояли три кота, причем шерсть у всех стояла дыбом, хвосты трубой, а глаза горели бешеным огнем. Тавиар закатил глаза.
— Уймите своих исчадий ада, - мужчина зыркнул на своих воспитанников. Гарри посмотрел на трех бандитов, усмехнулся и свистнул. Зал ахнул, когда три молнии пронеслись по залу и неизвестно каким образом оказались на гриффиндорском столе перед своими хозяевами.
— Harry, le mot d'ordre à mes pièces l'Opération Paladdin. Les pièces dans le deuxième couloir de l'entrée au couloir à votre tour (Гарри, пароль в мои комнаты «Операция Паладин». Она находится во втором коридоре от входа в вашу башню), - Тавиара посмотрел на Гарри, прежде чем встать со своего места и вместе с преподавателями последовать в кабинет директора. Гарри кивком головы дал понять, что понял своего наставника. Они уже говорили о том, что пока Гарри не освоится в Хогвартсе до такой степени, что сможет спокойно держать щиты весь день, а также ограничить свое внутреннее пространство от студентов, а главное прикосновений к себе, он будет жить в комнатах Тавиара.
— Ты в порядке? – шепнула ему на ухо Индира. Гарри покачал головой, показывая, что еще чуть-чуть и щиты у него рухнут. Он, кстати, успел обратить внимание, что совершенно спокойно отреагировал на Гермиону, Драко и Невилла, а вот Рон доставил ему несколько неприятных мгновений.
— Извините, ребята, мы отведем Гарри в комнаты нашего опекуна, - сказала Индира. Трое молодых людей поднялись.
— Что значит в комнаты опекуна? – удивилась Джинни.
— Гарри будет жить у него, - просто сказал Метт.
— У нас все живут в гостиной, - воскликнул Рон, привлекая еще больше внимания к их группе. Гарри скривился, жилка на виске запульсировала.
— Метт, уводи его, - приказала Индира, бросив очень неприятный взгляд на Рональды Уизли. – Если так надо, значит, так надо. И не думай, что это твоего ума дело. Наверное, для этого есть свои основания. И попрошу вас всех не прикасаться к Гарри. Чревато увечьями, - Индира говорила спокойно, но вот взгляд, которым она обвела гриффиндорцев в поле своего зрения…
— Ты его девушка? – с интересом и каким-то одобрением спросил Драко.
— Да, - ответила Индира, глядя прямо в глаза блондину. Тот только кивнул и одобрительно хмыкнул. И было не понятно, то ли он одобрял выбор Гарри, то ли выбор Индиры.
– Увидимся завтра, - девушка пошла к выходу, затем остановилась, посмотрела на стол, где сидели три кота, коротко свистнула и продолжила свой путь. За спиной раздалось несколько смешков. Индира обернулась, посмотрела на сдерживающих смех Драко, Невилла и Гермиону. А было от чего посмеяться, особенно, как три бандитского вида кота важно вышагивают за красивой индианкой.
После ее ухода в Большом зале все загалдели. Только тут до всех дошло, что Гарри особенно-то и не пообщался со своими друзьями. Драко скривился, но одного взгляда на слизеринцев хватило, чтобы понять, пора смываться из зала.
— Герм, пошли отсюда, - прошептал он. Гермиона кивнула и они в сопровождении Невилла ушли.
— Думаете, Гарри чем-то болен? – спросил Невилл, когда они вошли в апартаменты Люциуса.
— Ну, за это говорят перчатки на руках и полностью закрытая одежда, – сказал Драко.
— Да и предупреждение Индиры тоже довольно специфическое, - кивнула Гермиона. Они около получаса обсуждали эту тему, строя различные предположения.
— Он знает, что ты его кузина, - вдруг сказал Драко.
— Я заметила, - кивнула Гермиона. В этот момент двери открылись и вошли три преподавателя – Люциус, Сириус и Ремус, которые нашли между собой общий язык.
— Что? – накинулись на них ребята.
— Ничего, - усмехнулся Люциус. – Мистер Верлей, вернее, лорд Верлей, ответил на все вопросы, так и не дав на них ответов.
— Это как? – не понял Невилл.
— О, он очень хорошо отвечал на вопросы, только вот его ответы ничего не прояснили. По его словам, он встретил Гарри два года назад, забрал к себе, стал его опекуном совсем недавно, так как мальчика никто не искал. Все это произошло в США, - сказал Сириус.
— В США? – поразилась Гермиона.
— Именно, - кивнул Ремус. – Но не известно, ни как он туда попал, ни зачем.
— Понятно, снова вокруг Поттера одни тайны, - хмыкнул Драко, а затем блондин уже серьезно сказал. – Он изменился, сильно. И эта девушка, Индира, она его подруга, то есть девушка.
— Вот как? – удивились мужчины. Они еще довольно долго делились впечатлениями и предположениями, в конце концов, приняв решение дать Гарри время, чтобы он сам начал сближение с ними. Такое решение казалось самым удачным в этих обстоятельствах. Гермиона осталась ночевать у Люциуса, хотя она еще никогда не была близка со своим женихом, сейчас ей это показалось самым разумным выходом. Идти в гриффиндорскую башню не хотелось. Она крутилась на своей кровати во второй гостевой комнате и никак не могла уснуть. Когда ей это надоело. Девушка встала, выскользнула из комнат, как была в кружевной сорочке, которую сама себе наколдовала. Гермиона немного постояла перед дверями в спальню Люциуса, а затем решительно вошла. Мужчина спал. Девушка минуту постояла рядом с кроватью, а затем юркнула под одеяло и прижалась к теплому телу.
— С возвращением, Гарри, - прошептала она и закрыла глаза. Люциус проснулся сразу, как только девушка вошла в комнату. Он очень удивился, когда она скользнула в кровать, и лежал тихо, пока не почувствовал, что девушка уснула, и только теперь позволил себе обнять девушку и прижать к своему телу.
— Что ж, Гарри Поттер, ты привел в мою постель свою сестру, - усмехнулся Люциус. – Только за это я могу быть благодарен по гроб жизни.
И еще один человек, засыпая в это время, выдал свои мысли вслух.
— Ну, вот я и вернулся. Здравствуй, Хогвартс.
@темы: Дар или проклятие
Глава 7. Возвращение в Англию.
— Ах вы, черти-переростки, - по первому этажу разнесся вопль командира одного из отрядов, которые собирались сегодня в увольнительную с базы в ближайший городок, покутить. Почему именно эта группа стала основным объектом всех экспериментов троицы, никто не знал. Поймать их так и не поймали за руку, но никто не сомневался ни на йоту, кто виноват. Подростки даже не отпирались, но и не подтверждали своей вины. Доказательств так найти и не смогли. Все всегда было проделано настолько четко и безукоризненно, что наставники троицы могли гордиться своими подопечными.
читать дальшеКапитан Джексон влетел в столовую красный как рак и злобно уставился на троицу.
— Как это понимать? – взревел он. В столовой послышались сдавленные смешки.
— Джексон, тебе не надоело во всех грехах винить нас? Даже в тех, которые мы не совершали? – лениво поинтересовался Метт.
— МакДуган, если у меня нет доказательств, то и идиотом, меня считать не надо, - Джексон стремительным шагом направлялся к ребятам, но на полпути столкнулся с какой-то волной и уставился на прекрасную часть этого трио. Девушка держала телекинетический щит, не дающий мужчине к ним приблизиться. Гарри сидел спиной к мужчине, но волна ярости, злобных мыслей и всего остального легко читалась, а после такого эмоционального всплеска, который он испытал ночью, юноша был настроен на автоматическую читку.
— Джексон, в отличие от обычного, на этот раз это не мы, - произнес Гарри. В столовой стало тихо. Впервые за полгода кто-то из троицы действительно сознался, что почти все проказы против этой зазнавшейся команды, которую многие не любили на базе, исходили от трех самых талантливых подростков в Центре.
— Да ну? – не поверил мужчина.
— Ну да, - передразнила его Индира.
— Поищи в другом углу, - усмехнулся Метт.
— Извини, Джексон, но боюсь, это действительно не они, - усмехнулся Ник. – Просто не успели бы.
— Это почему? – не понял Джексон.
— У них экзамены еще не закончились. И потом, судя по твоему воплю, это что-то довольно примитивное и мерзкое, а Гарри, Метт и Индира все делают тонко и со вкусом, - усмехнулся Ник. В зале снова послышались смешки.
Пока в столовой шла эта маленькая разборка, и на сторону троицы уже встали Магнус и Рей, Тавиар Верлей подписывал какие-то бумаги в кабинете перед членами совета базы. Единого командира на данном объекте не было.
— Тавиар, кого ты возьмешь с собой? – полковник Донаван не очень хотел отпускать лучших, боясь потерять то, что с таким трудом было найдено, но прекрасно понимал, что Гарри нужно разобраться со своим прошлым раз и навсегда.
— Команды Магнуса и Рея, тем более, что они хорошо сработались и подружились с ребятами. В качестве прикрытия хотелось бы получить команды Сана и Марселя, - ответил Тавиар.
— Хороший выбор, - кивнул мужчина, выглядящий лет на пятьдесят пять – шестьдесят, на самом деле ему было уже девяносто. Маги живут дольше и продуктивнее.
— Будет ли этого достаточно? – спросил третий мужчина.
— Надо лишь настроить чары оповещения, чтобы в случае надобности магические команды могли прийти на помощь Гарри, - старый маг сверкнул глазами.
— Так и сделаем, - кивнул полковник. – Что тебе еще нужно, Тавиар?
— Документы, оформленные в маггловском мире на опекунство всех троих, тоже самое - в магическом, - ответил Тавиар.
— Хмм, с маггловскими не вижу проблем, а вот с магическими? – полковник посмотрел на членов совета с магической стороны.
— Тоже не должно быть проблем, - произнес маг. – Гарри у нас уже два года. Если его не нашли, то предыдущий опекун теряет свои права – уложение всеобщего кодекса об опекунстве сирот. Дурсли от него отказались. Тут проблем нет. Дамблдор его не нашел, хоть и пытался. Он потерял свое опекунство в конце января этого года. До окончания школы и получения диплома все дети, даже ставшие совершеннолетними, находятся под опекой родителей или опекунов. Но у нас тут есть и еще один момент – под опекой у Дамблдора находился ребенок Джеймса и Лили Поттеров, а Гарри не их сын.
— Значит, мы сможем спокойно оформить все документы на Гарри? – уточнил полковник. В ответ он получил несколько кивков.
— Что ж тогда начнем сразу же, - вынес вердикт еще один военный.
— Тавиар, когда ты хочешь отбыть? – поинтересовался полковник.
— У меня через две недели собеседование в Хогвартсе, так что самое позднее мы должны туда отправиться дней через десять, - произнес Тавиар. – Дамблдор в не себя от радости, что так рано и быстро нашел высококлассного специалиста на роль профессора ЗОТИ.
— Он даже понятия не имеет, какой сюрприз ты ему привезешь? – усмехнулся один из магов.
— О, да. Кстати, я имею права требовать для Гарри перераспределения как его опекун, это раз, а, во-вторых, он пребывает в школу под своей настоящей фамилией, - усмехнулся в ответ Тавиар.
— Возможно, ничего не стоит менять? – полковник посмотрел на магов с легким беспокойством.
— Не стоит забывать, что все трое моих учеников отнюдь не беленькие и не пушистые, и уж не светленькие точно, а с их специфическими и настолько развитыми дарами возникает вообще вопрос, сможет ли шляпа их распределить, - серьезно ответил Тавиар. – Но думаю, проблем не будет.
— Хорошо, так и решим, - подвел итог полковник.
Утром троицу под конвоем команды Рея отправили отдыхать в Рио на недельку. Ребята, вместе с довольными спецназовцами, отрывались по полной программе. Только Гарри с Индирой всегда были вместе и не расставались даже на минуту. Рей один-единственный раз дал паре знать, что все в курсе происходящего между ними, посоветовав Гарри постараться не транслировать свои эмоции на окружающих, а то могут быть эксцессы. Девушка и юноша в шоке смотрели на него, а потом до Гарри дошло. Рей только похлопал его по плечу и сказал, что счастлив за них обоих.
Через неделю они, загорелые, веселые, вернулись на базу, где их ждал серьезный разговор.
— Индира, Гарри, Метт, - Тавиар указал им на кресла. Когда ребята расселись, он продолжил. – Вам необходимо за два дня собрать свои вещи и все, что вы хотели бы взять с собой на год.
— Зачем? – удивленно спросил Метт.
— Вы помните наш разговор на озере? – вместо ответа задал вопрос Тавиар. Ребята задумались, затем отрицательно покачали головой.
— Мы едем в Англию, - сказал Тавиар. Он видел, насколько шокирован этой новостью Гарри, и не просто шокирован, испуган. – Гарри, тебе надо разобраться с твоим прошлым и решить, где твой дом.
— А если я решил? – тихо спросил юноша, сжав в ладони руку девушки.
— Ты всегда будешь оглядываться, это будет тебе мешать жить, поверь. Легко уходить, когда все двери за спиной закрыты, - с грустной улыбкой сказал Тавиар. – А у тебя они все настежь открыты, они не перестанут тебя искать, и рано или поздно тебя кто-нибудь опознает, когда ты окажешься один или с кем-нибудь на улице в каком-то городке. Ты не будешь сидеть в этих стенах безвылазно, Гарри.
— Я это понимаю, - кивнул Гарри. А затем открыто посмотрел в глаза своего Наставника, настоящего, который всему его учил и учит. – Я просто не хочу.
— Надо, - тихо сказал Тавиар. – И ты не будешь один, как раньше. Индира и Метт вместе с тобой поступают в Хогвартс на седьмой курс. Кстати, попрошу вас не скрывать своих способностей и знаний. Пусть все поймут, что вы не детки-конфетки.
— Хммхм, - подавили смешки подростки.
— Прекрасно, с этим разобрались, - улыбнулся Тавиар. – Будут там и Магнус, и Рей, а также Сан и Марсель, ну и остальные на подхвате. Ты должен понимать, Гарри, мы тебя никогда не бросим. Ты – один из нас.
— Я знаю, - тихо произнес Гарри.
— Вот и хорошо, а теперь брысь, собирать вещи, - усмехнулся Тавиар. Но к сбору вещей они приступили только на следующий день, понимая, насколько тяжело сейчас на душе у Гарри. Они не разговаривали, просто гуляли по базе, потом посмотрели какой-то фильм и уснули у Гарри в комнате. На сборы ушел весь день, но в девять вечера все было собрано и упаковано. На следующее утро началось путешествие в Англию. Маленький самолет поднялся в воздух, на борту было всего четыре пассажира, которые должны были сойти в Хитроу, в то время как остальные – на секретном военном аэродроме, скрытом в каком-то глухом лесу.
Гермиона первые три дня просто наблюдала за происходящим в доме. Она успела многое выяснить у Сириуса и Ремуса и теперь пыталась понять, кто же он такой – этот Люциус Малфой. Но главная проблема состояла совсем в другом: почему отец, который поддерживает и общается с выкинутыми из рода людьми, дружит с магглом и тому подобное, так поступил с собственным сыном? Он же чуть ли не самолично, отдал Драко - Темному Лорду. Зачем? Так не любит сына?
Такие же вопросы мучили и Драко, который вот уже три дня сидел взаперти в спальне, выделенной в его пользование. Он даже не думал о побеге, да и куда бежать? В Малфой-меноре заседали Пожиратели. После газетных статей про отца и его игнорирования вызовов даже не приходилось сомневаться, что все не будет легко, и никто не гарантирует им жизнь в стане Темного лорда, скорее, им гарантирована смерть, долгая и мучительная.
— Как же так, отец? Почему ты так со мной поступил? – вырвалось с горьким вздохом у Драко.
— А ты подумай, - раздался в ответ спокойный голос Люциуса. Драко за своими размышлениями даже не услышал его прихода. Юноша поднялся и теперь во все глаза смотрел на стоящего перед ним мужчину. Да, отец был также красив, как и раньше, но на лице отсутствовало его обычное выражение. Сейчас оно было живое, полное жизни и чувств. Это не была бездушная кукла, способная лишь на холодность, бесстрастность и жестокость. Этого человека Драко не знал. «Почему?» - вертелось в голове у юноши.
— Думаю, пришло время поговорить, - проходя в комнату, сказал Люциус. Дверь осталась чуть приоткрытой, самую малость, но ровно настолько, чтобы их могли услышать, хотя Люциус и не предполагал, что у них будут слушатели, в этом крыле никто кроме него и Драко не жил, пока. Но слушатель оказался, и им стала Гермиона Поттер.
— Отец, я не понимаю, - начал Драко, но Люциус поднял руку, призывая его к молчанию.
— Драко, я и твоя мать всегда надеялись и ждали, что вот-вот ты обнаружишь наши с ней маски, но время шло и ничего не происходило. В домах твоих друзей, так называемых чистокровных магов, почти все родители, которые были Пожирателями смерти, все сильнее опутывали тебя сетями и идеями. Ты не видел намеков, а зачастую не слышал и прямого текста. Ты слышал только то, что хотел, никогда не интересовался настоящим.
— Отец, - прошептал Драко.
— Я столько раз давал тебе понять, что все не так, как кажется, давал тебе прямые советы, как вести себя с Гарри Поттером и его друзьями, но ты все понимал с точностью до наоборот. И к чему это привело, сын?
— Я не замечал, - опустил глаза Драко, только сейчас прокручивая свою шестнадцатилетнюю жизнь. И только теперь он стал замечать намеки, слова, прямые высказывания. Драко поднял голову и посмотрел в глаза отца, в которых не было ни презрения, ни жалости, ни тем более сочувствия, просто глаза отца, который все простит своему сыну, даже убийство. Драко только сейчас понял, что все это время у него мог бы быть настоящий отец, если бы он только однажды посмотрел на все правильно. Юноша кинулся к отцу, а тот сразу и безоговорочно принял его в свои объятия.
— Лучше поздно, чем никогда, - прошептал Люциус в макушку сына. И Драко прорвало, впервые за всю его жизнь, по-настоящему. Он плакал и говорил, много и зачастую бессвязно, рассказывая обо всем, о детстве, о том, как хотел стать лучшим другом Гарри Поттера, но сам все испортил.
— Надо было тебе открыться, - сокрушенно произнес Люциус. – Сколько трагедий мы бы избежали, сколько ошибок.
— А, может, и нет, - тихо сказал Драко. – Я ведь такой дурной был, мог и ляпнуть чего. Я ведь не думал головой, когда говорил о Темном Дорде, чуть не хвастаясь, что наша семья его ярые приверженцы.
— Да, дров ты наломал немало, сын, - улыбнулся Люциус.
— Папа, а мама где? – спросил Драко.
— Замуж вышла, - улыбнулся мужчина.
— Что?! – Драко от неожиданной новости даже рухнул на пол, когда отец ослабил объятия. – Но она же твоя…
— У нас твоей мамой был договор, по которому она будет моей женой, пока не представится возможность ее замужества на любимом человеке, вернее, вампире.
Драко впал в ступор, он вообще ничего не знал о своей семье и теперь спрашивал, спрашивал, спрашивал. Ни Драко, ни Люциус не знали, что рядом с дверью сидит девушка и внимательно слушает их разговор, узнавая настоящих Малфоев. Именно сейчас она поняла, что даже Драко жил под маской, был умным, но потерянным ребенком, который так и не смог вставить данный ему ключ в нужную дверь.
— Прости меня, папа, - тихо сказал Драко.
— Мне не за что тебя прощать, ведь ты мой сын, - также тихо ответил Люциус. Малфои, наконец, разобрались со своим прошлым и настоящим, теперь им осталось отвоевать себе будущее.
— Папа, а Гр… тебе нравиться Грейндж… Гермиона? – с трудом спросил Драко.
— Да, сын, мне очень нравиться твоя однокурсница, она особенная, - с улыбкой ответил Люциус. Драко удивленно посмотрел на отца.
— Ты в нее влюблен, - озадаченно произнес юноша.
— Ну, не с первого взгляда, но действительно, я люблю эту девушку, Драко, и не упущу своего шанса быть счастливым, - сказал Люциус.
— Хмм, может, так и надо, - задумчиво произнес Драко. – Я не хочу жениться на Паркинсон.
— Сильно сомневаюсь, что в данных обстоятельствах это реально, - хохотнул Люциус.
— А? Ну да, - кивнул озадаченный Драко, а затем произнес. – Папа, а можно я сам найду того, с кем проведу всю оставшуюся жизнь?
— Буду только рад, - улыбнулся Люциус. – И постарайся подружиться с гриффиндорцами, они не такие ужасные, как кажутся. Поверь, ты многое сможешь о них узнать.
— Мда, ее мне точно надо узнать, а то как-то нехорошо будет, если моя будущая мачеха и я будем не в очень хороших отношениях, - хохотнул Драко.
— Вот и хорошо, стань хорошим мальчиком, - улыбнулся Люциус.
— Как скажете, сэр, - козырнул Драко. Гермиона, поняв, что разговор закончен, тихонько поднялась на ноги и медленно побрела в свою комнату. Она не видела двух ошеломленных взглядов, направленных ей в спину. Люциус и Драко собрались перекусить, так как пропустили обед и ужин, и вышли из комнаты. Им не составило труда понять, что Гермиона многое услышала из их разговора. Отец и сын переглянулись. Люциус даже не мог сказать, к лучшему это или нет. Драко был тут солидарен с отцом.
Со следующего дня юноша начал наблюдать за своими бывшими врагами. Нормально с ним общалась только Гермиона, остальные либо игнорировали его, либо поддевали. Держаться в этой ситуации было сложно, но Драко чувствовал поддержку отца, а тут еще нежданно-негаданно на его защиту встал Сириус Блек.
Драко слонялся по дому, подслушивал разговоры, пока его не ловили, такое было редко, но все же было. Спустя две недели в особняке Блеков Драко, наконец, понял, что же его смущает во внешности Гермионы. Она неуловимо напоминала ему Поттера, только более изысканную, красивую и утонченную. В один из дней все Уизли уехали в Нору, остальных тоже разобрали по домам, в особняке осталась только Гермиона, ее родители, Ремус, Сириус и Малфои. Вот тогда Драко и решил проверить свою небольшую догадку.
Девушка спускалась по лестнице, когда ее окликнул Драко.
— Поттер, - Гермиона чуть не полетела с лестницы, но юноша успел ее схватить за руку и удержать. Драко посмотрел девушке в глаза. – Все-таки Поттер. В семье было двое детей?
— Вообще-то нет, - Гермиона быстро взяла себя в руки. – Один. Я.
— А кто тогда… - Драко опешил.
— Мой брат, - усмехнулась Гермиона.
— Ты только что сказала… - парень нахмурился.
— Да, он мой брат, двоюродный, надо сказать. Кузен, если попроще, и не совсем Поттер, - девушка уже насмехалась. – Представляешь, какой обломчик твоему декану: Гарри Поттер – не сын его извечного врага Джеймса Поттера. Он четыре года издевался не над тем ребенком.
— Гермиона, - несколько голосов прервали их беседу. Возмущенные взрослые смотрели на девушку.
— А что я? – пожала плечами Гермиона. В общем, в доме состоялся длинный и невероятно интересный для Малфоев разговор – о Поттерах. Хотя Люциусу тоже было что сказать, он все-таки удержался от такого соблазна и не выдал маленького секрета рождественских подарков.
Когда все остальные вернулись на Гриммуальд-плейс, 12, то разразился маленький скандал с большими последствиями. На сторону Гермионы встали Невилл и Джинни, которая все-таки нашла себе Героя. Остальные приняли неприязненную позицию. Взрослые в это противостояние не вмешивались. В начале июля в доме появились Дамблдор и Снейп. Директор рассказал, что они нашли нового преподавателя по ЗОТИ, который прибывает завтра на собеседование в Хогвартс. Весь преподавательский состав должен быть там, то есть Сириус, Ремус и Люциус. Дамблдор также не вмешался в ссору студентов.
За это время отношения Гермионы и Люциуса не сдвинулись ни на йоту, хотя общались они очень мирно и спокойно.
Утром трое мужчин отправились в Хогвартс на педсовет. Было первое июля 1997 года.
За день до этого в аэропорту Хитроу приземлился частный самолет рейсом из США через Португалию. Из него вышли статный, примечательной внешности молодой мужчина, которому от силы можно было дать лет тридцать, и трое подростков, на вид лет восемнадцати-девятнадцати, с хорошими спортивными фигурами, в солнцезащитных очках. Выделялся черноволосый юноша, довольно высокий, но все же ниже своего товарища. На нем была рубашка с длинным рукавом и брюки, в то время как на его товарищах – парне и девушке – майки и шорты. Удивляло и наличие тонких перчаток на руках. Эта компания быстро покинула зал аэропорта, даже не проходя таможенного контроля. Спустя три часа они уже обустраивались в пентхаузе в одном из престижных районов Лондона.
— Так, из дома ни шагу, узнаю, что вылезли, лично головы откручу. Ясно? – Тавиар посмотрел на своих подопечных мрачным взглядом.
— Так точно, сэр, - козырнули ребята.
— Дети, - закатил глаза мужчина, после чего ушел раздавать команды командирам групп.
На следующий день, утром, Тавиар отбыл в Хогвартс, на собеседование, а ребята отдыхали и наслаждались бездельем в огромном пентхаузе.
Тавиар аппарировал в Хогсмид, оттуда прошел до Хогвартса. Около парадных дверей его ждал довольно неприятного вида мрачный мужчина. Из досье он знал, что это завхоз Филч – сквиб и довольно неприятный тип.
— Мистер Верлей? – проскрипел Филч. Получив в ответ кивок, завхоз пробубнил. – Следуйте за мной, вас уже ждут, - и даже не смотря, идет ли за ним гость, ринулся в замок. Тавиар только хмыкнул на это. Завхоз больше не проронил ни слова, а мага это устраивало более чем. Но вот призраки заинтересовались новым лицом в стенах школы. Тавиар предполагал, что так получится, поэтому всеми силами их игнорировал. Такие, как он, очень интересуют призраков: еще бы, маг с задатками проводника, способного дать возможность призраку ощутить мир живых на небольшой срок. Они прошли в Большой зал, где за преподавательским столом сидел весь состав профессоров с Дамблдором во главе. Характеристики основных Тавиар знал совсем неплохо, но сейчас ему предстояло сложить собственное мнение об этих людях.
— Мистер Верлей, добро пожаловать в Хогвартс, - радушно улыбнулся директор.
— Благодарю, господин директор, - улыбка была спокойной, но вот глаз она не достигла.
— Присаживайтесь, начнем, пожалуй, сразу собеседование. Зачем время терять? – все с таким же задором продолжил Дамблдор. "Мда, Гарри дал ему точную характеристику, - подумал Тавиар. – Тот еще фрукт". Снейп смотрел на него с каким-то странным выражением неприязни и злости. "У тебя что, отобрали любимую игрушку? Как дитя малое", - насмешливо охарактеризовал ситуацию с зельеваром маг.
— Мистер Верлей, расскажите о себе, - улыбка не сходила с лица директора. Тавиар совершенно спокойно изложил основные факты своей биографии, естественно избегая упоминания о секретном подразделении, в котором состоял последние пятнадцать лет и занимал отнюдь не маленький пост. Ему задавали вопросы, он на них отвечал.
— Что ж, думаю, можно провести небольшую дуэль, так сказать, проверить навыки, - эта улыбка уже достала Тавиара. – Сириус, будь добр, - директор повернулся к претенденту и пояснил. – Профессор Блек у нас преподает дуэлинг.
Мужчины встали напротив друг друга метрах в десяти от преподавательского стола. Дамблдор наложил вокруг них щит, чтобы кого шальным заклятием не задело. Дуэль была красочной и быстрой, не скоротечной, а быстрой в плане скорости посылаемых заклятий. В какой-то момент оба мужчины перешли на темномагические заклинания.
— Хватит, - прогремел голос Дамблдора. Сириус опустил палочку и, подойдя к противнику, протянул ему руку для пожатия. Тавиар с удовольствием ее пожал, но был немного удивлен, что маг с таким потенциалом для темной магии, которая могла бы быть использована во благо, так ограничивает себя, занимаясь не тем. "Ладно, с этим будем разбираться по ходу дела", - решил он.
— Замечательная дуэль. Спасибо за доставленное удовольствие, - улыбнулся Сириус.
— В любое время, - впервые нормально отреагировал Тавиар.
— Что ж, вы приняты на должность преподавателя ЗОТИ, - улыбнулся директор. – Ваши комнаты подготовят, и вы сможете хоть завтра въехать в них. Обычно мы все здесь собираемся первого августа и готовим школу к принятию студентов.
— Извините, господин директор, но у меня есть личные обстоятельства, и я не смогу находиться весь август, в стенах школы, - произнес Тавиар.
— Что такое? – любопытство, смешанное с хорошо скрытой подозрительностью и настороженностью.
— Во-первых, мне надо оформить документы на зачисление трех моих подопечных в Хогвартс, - мимолетная улыбка. Многим даже показалось, что им просто привиделось.
— О, и сколько им лет? – поинтересовалась профессор Спраут.
— На момент первого сентября всем будет уже семнадцать, - ответил Тавиар.
— Седьмой курс? Где они учились? – спросила МакГонагалл.
— На домашнем обучении, все экзамены сдавали в Министерстве, - пояснил Тавиар. – Они, конечно, взрослые, но даже их не стоит оставлять одних.
— О, мы понимаем, - улыбнулся директор. – Но вам все же придется прибыть сюда 28 августа и уже остаться тут.
— К тому времени, я думаю, все уже уладиться, - Тавиар спрятал улыбку.
— Вот и прекрасно. Буду очень рад познакомиться с вашими подопечными, - директор встал, давая понять, что собеседование закончено. "Даже не сомневаюсь в этом", - ядовито подумал Тавиар. Он пока не мог сказать почему, но Дамблдор ему не понравился, очень.
Тавиару показали замок, он пропустил по стаканчику виски в обществе Сириуса и Ремуса, немного поговорил с Люциусом. Снейп его избегал, так что разговора с этим нелюдимым человеком не получилось. Уходя, Тавиар бросил фразу, предназначенную Снейпу, но задумались над ее смыслом все.
— Не стоит делать поспешных выводов, особенно если он напрашивается из прошлого.
Дома ребята насели на него с вопросами – что да как. У Тавиара давно уже сложились доверительные отношения с подростками, он часто прислушивался к их суждениям, соглашаясь с мнением, что устами младенцев слишком часто глаголет истина. Новость о том, что в школе преподают Блек, Люпин и Малфой, несколько шокировала Гарри, но он быстро взял себя в руки. Тавиар понимал, как ему тяжело, но чем быстрее они разберутся, тем спокойнее станет жизнь Гарри. Весь июль они провели в маггловской части Англии, так и не появившись в магической. Они гуляли, ходили по музеям, театрам, кино, ужинали в ресторанах, но не забывали и о занятиях. 31 июля пришли письма из Хогвартса, вернее, они трое получили их из Министерства, в школе пока не знали имен новых учеников. Тавиару не составило труда оформить ребят. Гарри везде фигурировал, как Марвел, так было проще на данный момент.
Этот же месяц не изменил ничего и в ситуации на Гриммуальд-плейс. Подростки все еще находились в конфронтации. Невилл и Гермиона нормально общались с Драко, который оказался совсем не таким, каким был в школе. Из голоса исчезли высокомерие и надменность, язвительность хоть и осталась, но не была такой желчной, как до этого. Гермиона немного отдалилась от всех остальных. Рон обижался, что вызывало у девушки раздражение. Ее просто удивляло, как он порой может выдать что-то чересчур умное, а в остальное время быть идиотом. После очередного выяснения отношений Гермиона сидела в библиотеке, когда туда пришел сначала Драко, а затем Невилл.
— Тебе это надоело, - произнес Лонгботтом, глядя на подругу.
— Просто, я не думала, что они такие зацикленные, - ответила Гермиона.
— Издержки ситуации, - тихо сказал Невилл.
— Объясни, - потребовала заинтересовавшаяся девушка.
— Лучше попроси лорда Малфоя, он точно сможет тебе более подробно рассказать, чем жертвует род, становясь предателями крови, - произнес Невилл. Драко с интересом посмотрел на гриффиндорца. – Я сам знаю только понаслышке и то потому, что сам чистокровный, но у нас в семье свои проблемы.
— Так, какого ты общаешься с мелкой Уизли? – удивился Драко.
— А у меня есть другие варианты? – криво усмехнулся Невилл. – Я хоть и делаю успехи, и стал довольно неплох в магии, за мной уже давно укоренилась репутация почти сквиба.
— Хмм, - Драко даже посочувствовал парню. Гермиона непонимающе переводила взгляд с одного на другого.
— Гермиона, - Драко встал и подал руку девушке, – тебе действительно лучше поговорить на эту тему с моим отцом. Долгий будет разговор.
Разговор действительно был долгим. К нему присоединились и Сириус, и Ремус, и Невилл. Девушка потихоньку впадала в ступор, когда ей разъясняли про уровни и ступени, а также про различные роды и специфические понятия.
— То есть, когда мои родители поженились, то отец подорвал силу нашего рода? – уточнила шокированная девушка.
— Почти нет. Иногда так бывает, если род действительно древний и не заморачивается на выборе магии. Поттеры именно такой род. Судя по тому, как у тебя дела с магией, можно сказать, что ты спокойно перейдешь на высший уровень, что никогда не смогут сделать Уизли и Невилл, уж прости, что это говорю, - Сириус посмотрел на гриффиндорца.
— Я в шоке, - выдала девушка.
— Представляю, - усмехнулся крестный.
— Почему этому не учат в школе? – Гермиона посмотрела на мужчин. На лицах Сириуса и Люциуса появились одинаковые ухмылки.
— Гермиона, а как ты себе это представляешь? – Ремус взглянул на девушку.
— Магглорожденные, - бросил Драко. Гермиона посмотрела на него, затем кивнула, она уже сама успела об этом подумать.
— Получается, что Салазар Слизерин был прав, и нельзя было обучать магглорожденных вместе с воспитанными в магических семьях детьми, - произнесла она.
— Ну, не так категорично, но принцип такой, - кивнул Ремус.
— Мда, - только и смогла выдать девушка. Ей требовалось время, чтобы все это осмыслить. – Ничего не происходит просто так.
— Совершенно верно, мисс Поттер, - улыбнулся Малфой-старший. – И, кстати, вам бы надо в Гринготс, получить ваш титул, наконец.
— Эээ, спасибо, что напомнили, но я понятия не имею, что делать, - растерялась Гермиона.
— Если позволите, я могу дать вам несколько уроков, - учтиво предложил Люциус. Девушка только кивнула головой.
31 июля Люциус, Сириус, Драко и Гермиона отправились в Гринготс. В это же время в банк направлялись Тавиар, Гарри, Индира и Метт. Они не увидели друг друга, так как Тавиар с ребятами вошел в банк минут на десять позже, а Гермиону и ее сопровождающих уже успели увести из холла.
— Чем могу служить? – учтиво предложил свои услуги гоблин. Тавиар просто протянул ему документы. Через пятнадцать минут они уже разговаривали с поверенным Поттеров, который в течение часа перебегал из одного кабинета в другой, одновременно ведя разговоры с двумя представителями. Когда этот бардак закончился, бедный гоблин еще долго не мог прийти в себя. Оба подростка, Гермиона и Гарри, получили свои родовые перстни, которые им сказали одеть спустя минуту после наступления совершеннолетия. Гарри разобрался со своим наследством, сделал с помощью Тавиара все необходимые распоряжения, после чего они направились к сейфу за деньгами.
Сириус, Люциус, Драко и Гермиона задержались в холле банка, так как Малфой-старший решал кое-какие свои дела. Они как раз заканчивали разговаривать с поверенным Малфоев, когда в холле появилась четверка. Сириус и Люциус сразу узнали нового профессора ЗОТИ, а наличие трех молодых людей дало им знать, что это и есть его подопечные. За два года Гарри сильно вырос, возмужал, да и черты лица все больше напоминали сочетание внешности Джейса и Виттории. Отсутствие очков вообще делало его неузнаваемым. Косая челка очень изящно прятала под собой небезызвестный шрам, так что, хоть Гарри и показался им чем-то знакомым, узнать его они не узнали, да и мужское внимание было обращено к экзотической красотке. Тавиар и молодые люди быстро покинули банк, не обращая ни на кого внимания.
Они быстро закупились всем необходимым к школе, и теперь сидели в кафе-мороженом, наслаждаясь изысками. Мантии на ребятах были расстегнуты, демонстрируя дорогую, но маггловскую одежду, на носу солнце защитные очки.
— Мистер Верлей, - поздоровались Сириус и Люциус, подходя к отдыхающей компании. Гарри подавил вздох.
— Лорд Блек, Лорд Малфой, - склонил голову Тавиар. – Присоединитесь?
— С удовольствием, - улыбнулись те, располагаясь за большим столом, тем более что больше места в кафе не было.
— Что-то сегодня много народу, все заранее стали закупаться к школе, – огляделась Гермиона.
— Похоже на то, - кивнул Драко. Сириус с интересом разглядывал трех молодых людей.
— Мои подопечные – Метт, Индира и... Гэр, - чуть запнулся Тавиар. Индира сняла очки и посмотрела на Наставника, затем усмехнулась и снова водрузила их на нос. Гермиона и Драко смотрели только на Гарри, их очень сильно удивляла его одежда и перчатки, пусть и тонкие, на руках, но хватало такта не задавать вопросов.
— Мой сын – Драко, - представил Люциус.
— Кто бы сомневался, - пробурчал себе под нос Метт, но тут же ойкнул, Индира пнула парня под столом ногой. Его замечание не осталось не замеченным, и он также заработан мрачный взгляд от Тавиара.
— А это моя крестница – Гермиона, - улыбнулся Сириус. Гарри резко дернул головой и уставился на девушку. "Гермиона? Это Гермиона?" – ошарашенно подумал он про себя. Он стал внимательно ее рассматривать, подмечая все детали. Судя по фотографиям, девушка собрала в себе черты обоих родителей. С каждой минутой Гарри чувствовал себя все неуютнее, да и блок держать было сложно, поскольку он был слишком эмоционален сегодня, хотя внешне это не проявлялось. Люциусу очень не нравился интерес парня, проявленный к девушке. Они еще некоторое время посидели, после чего Тавиар сказал, что им пора. Проходя мимо Люциуса, Индира наклонилась и шепнула, но ее услышал сидящий рядом Сириус.
— Не стоит так беспокоится, Гэр заинтересован в ней, совсем по другой причине. Вы все поймете, потом.
Люциус и Сириус некоторое время переваривали услышанное, но ответа на вопрос так и не нашли, также как и Сириус, никак не мог отделаться от мысли, что где-то видел уже этого странного парня. Ночью Гарри одел себе на палец родовой перстень Марвелов, на пальцах друзей уже красовались их родовые перстни.
Драко и Гермиона, поделились с остальными, впечатлениями о знакомстве с новым профессором ЗОТИ и его подопечными, которые прибудут на обучение в Хогвартс. Особо сильно заинтересовала эта новость почему-то Невилла. Хотя страсти и поутихли в доме, но мир так заключен и не был. Джинни кочевала между двумя группами.
В августе началось явное сближение Гермионы и Люциуса. Они стали, много времени проводить вместе, в основном за разговорами. Девушка все чаще сама подходила к нему с вопросами. Ее интересовало все, что связано с традициями чистокровных и древних родов. Девушка постепенно превращалась в настоящую леди. Уизли противились такому, но ничего не могли сделать, так как даже родители Гермионы встали на ее сторону. Ситуация снова накалилась. Дамблдор по какой-то своей причине не вмешивался, хотя Молли уже извела его своими причитаниями.
В конце августа состоялся семейный совет – Сириус, чета Грейнджеров, Ремус, Драко и Гермиона закрылись в кабинете. Результатом стала помолвка, заключенная между Люциусом и Гермионой. Было решено пока никому ничего не говорить. Свадьбу назначили на 15 августа следующего года.
В самом конце августа стало известно, что имя Люциуса Малфоя стоит третьим в списке Волдеморта на уничтожение. Первые две строчки занимали Гарри Поттер и Альбус Дамблдор. Следовало быть осторожнее.
Снейп так и не предпринял никаких попыток поговорить или прояснить ситуацию, он всеми силами игнорировал девушку, а та отвечала ему взаимностью. Правда, Драко передал ему слова Гермионы, которые та однажды сказала ему на лестнице. Теперь он не мог сказать, стоит ли пожалеть о таком своем поступке, поэтому все рассказал отцу, который только вздохнул и сказал, что Северус все больше впадает в детство.
Лето подошло к концу, новых знакомых они больше не видели, а те занимались своими делами. Пролистывая школьные учебники, детки долго хихикали, поскольку их знания были порядков на семь выше, чем, то, чему их собирались учить. Вообщем, к школе они были готовы.
27 августа Тавиар собрал всех и отдал последние распоряжения. С детками оставался на эти дни Магнус и его команда.
— Значит, так, в школе ведите себя, как обычно. Скрывать своих способностей и знаний не надо, - начал он.
— То есть, мы можем все демонстрировать? – с улыбкой, как у чеширского кота, уточнил Метт.
— Вот именно, - кивнул Тавиар. – Гарри, если будет плохо, сразу иди ко мне.
— Я понял, - кивнул юноша.
— За эти дни ничего не сломайте, не уничтожьте и никого не убейте. Жду вас в Хогвартсе, - с этим напутствием Тавиар аппарировал.
31 августа ребята спокойно сложили свои сундуки, чтобы утром не бегать как угорелые. Гарри вздохнул, его мысли были там, в прошлом – пора было раз и навсегда с ним разобраться. За этот месяц он так и не решил, что почувствовал, когда увидел Сириуса, Малфоев, да еще и вместе, а также ЕЕ – свою кузину, которая стала настоящей Поттер.
— Завтра, я начну разбираться со всем завтра, - произнес он вслух.
— Вот и молодец, - пробормотала девушка в его объятиях.
— Ах вы, черти-переростки, - по первому этажу разнесся вопль командира одного из отрядов, которые собирались сегодня в увольнительную с базы в ближайший городок, покутить. Почему именно эта группа стала основным объектом всех экспериментов троицы, никто не знал. Поймать их так и не поймали за руку, но никто не сомневался ни на йоту, кто виноват. Подростки даже не отпирались, но и не подтверждали своей вины. Доказательств так найти и не смогли. Все всегда было проделано настолько четко и безукоризненно, что наставники троицы могли гордиться своими подопечными.
читать дальшеКапитан Джексон влетел в столовую красный как рак и злобно уставился на троицу.
— Как это понимать? – взревел он. В столовой послышались сдавленные смешки.
— Джексон, тебе не надоело во всех грехах винить нас? Даже в тех, которые мы не совершали? – лениво поинтересовался Метт.
— МакДуган, если у меня нет доказательств, то и идиотом, меня считать не надо, - Джексон стремительным шагом направлялся к ребятам, но на полпути столкнулся с какой-то волной и уставился на прекрасную часть этого трио. Девушка держала телекинетический щит, не дающий мужчине к ним приблизиться. Гарри сидел спиной к мужчине, но волна ярости, злобных мыслей и всего остального легко читалась, а после такого эмоционального всплеска, который он испытал ночью, юноша был настроен на автоматическую читку.
— Джексон, в отличие от обычного, на этот раз это не мы, - произнес Гарри. В столовой стало тихо. Впервые за полгода кто-то из троицы действительно сознался, что почти все проказы против этой зазнавшейся команды, которую многие не любили на базе, исходили от трех самых талантливых подростков в Центре.
— Да ну? – не поверил мужчина.
— Ну да, - передразнила его Индира.
— Поищи в другом углу, - усмехнулся Метт.
— Извини, Джексон, но боюсь, это действительно не они, - усмехнулся Ник. – Просто не успели бы.
— Это почему? – не понял Джексон.
— У них экзамены еще не закончились. И потом, судя по твоему воплю, это что-то довольно примитивное и мерзкое, а Гарри, Метт и Индира все делают тонко и со вкусом, - усмехнулся Ник. В зале снова послышались смешки.
Пока в столовой шла эта маленькая разборка, и на сторону троицы уже встали Магнус и Рей, Тавиар Верлей подписывал какие-то бумаги в кабинете перед членами совета базы. Единого командира на данном объекте не было.
— Тавиар, кого ты возьмешь с собой? – полковник Донаван не очень хотел отпускать лучших, боясь потерять то, что с таким трудом было найдено, но прекрасно понимал, что Гарри нужно разобраться со своим прошлым раз и навсегда.
— Команды Магнуса и Рея, тем более, что они хорошо сработались и подружились с ребятами. В качестве прикрытия хотелось бы получить команды Сана и Марселя, - ответил Тавиар.
— Хороший выбор, - кивнул мужчина, выглядящий лет на пятьдесят пять – шестьдесят, на самом деле ему было уже девяносто. Маги живут дольше и продуктивнее.
— Будет ли этого достаточно? – спросил третий мужчина.
— Надо лишь настроить чары оповещения, чтобы в случае надобности магические команды могли прийти на помощь Гарри, - старый маг сверкнул глазами.
— Так и сделаем, - кивнул полковник. – Что тебе еще нужно, Тавиар?
— Документы, оформленные в маггловском мире на опекунство всех троих, тоже самое - в магическом, - ответил Тавиар.
— Хмм, с маггловскими не вижу проблем, а вот с магическими? – полковник посмотрел на членов совета с магической стороны.
— Тоже не должно быть проблем, - произнес маг. – Гарри у нас уже два года. Если его не нашли, то предыдущий опекун теряет свои права – уложение всеобщего кодекса об опекунстве сирот. Дурсли от него отказались. Тут проблем нет. Дамблдор его не нашел, хоть и пытался. Он потерял свое опекунство в конце января этого года. До окончания школы и получения диплома все дети, даже ставшие совершеннолетними, находятся под опекой родителей или опекунов. Но у нас тут есть и еще один момент – под опекой у Дамблдора находился ребенок Джеймса и Лили Поттеров, а Гарри не их сын.
— Значит, мы сможем спокойно оформить все документы на Гарри? – уточнил полковник. В ответ он получил несколько кивков.
— Что ж тогда начнем сразу же, - вынес вердикт еще один военный.
— Тавиар, когда ты хочешь отбыть? – поинтересовался полковник.
— У меня через две недели собеседование в Хогвартсе, так что самое позднее мы должны туда отправиться дней через десять, - произнес Тавиар. – Дамблдор в не себя от радости, что так рано и быстро нашел высококлассного специалиста на роль профессора ЗОТИ.
— Он даже понятия не имеет, какой сюрприз ты ему привезешь? – усмехнулся один из магов.
— О, да. Кстати, я имею права требовать для Гарри перераспределения как его опекун, это раз, а, во-вторых, он пребывает в школу под своей настоящей фамилией, - усмехнулся в ответ Тавиар.
— Возможно, ничего не стоит менять? – полковник посмотрел на магов с легким беспокойством.
— Не стоит забывать, что все трое моих учеников отнюдь не беленькие и не пушистые, и уж не светленькие точно, а с их специфическими и настолько развитыми дарами возникает вообще вопрос, сможет ли шляпа их распределить, - серьезно ответил Тавиар. – Но думаю, проблем не будет.
— Хорошо, так и решим, - подвел итог полковник.
Утром троицу под конвоем команды Рея отправили отдыхать в Рио на недельку. Ребята, вместе с довольными спецназовцами, отрывались по полной программе. Только Гарри с Индирой всегда были вместе и не расставались даже на минуту. Рей один-единственный раз дал паре знать, что все в курсе происходящего между ними, посоветовав Гарри постараться не транслировать свои эмоции на окружающих, а то могут быть эксцессы. Девушка и юноша в шоке смотрели на него, а потом до Гарри дошло. Рей только похлопал его по плечу и сказал, что счастлив за них обоих.
Через неделю они, загорелые, веселые, вернулись на базу, где их ждал серьезный разговор.
— Индира, Гарри, Метт, - Тавиар указал им на кресла. Когда ребята расселись, он продолжил. – Вам необходимо за два дня собрать свои вещи и все, что вы хотели бы взять с собой на год.
— Зачем? – удивленно спросил Метт.
— Вы помните наш разговор на озере? – вместо ответа задал вопрос Тавиар. Ребята задумались, затем отрицательно покачали головой.
— Мы едем в Англию, - сказал Тавиар. Он видел, насколько шокирован этой новостью Гарри, и не просто шокирован, испуган. – Гарри, тебе надо разобраться с твоим прошлым и решить, где твой дом.
— А если я решил? – тихо спросил юноша, сжав в ладони руку девушки.
— Ты всегда будешь оглядываться, это будет тебе мешать жить, поверь. Легко уходить, когда все двери за спиной закрыты, - с грустной улыбкой сказал Тавиар. – А у тебя они все настежь открыты, они не перестанут тебя искать, и рано или поздно тебя кто-нибудь опознает, когда ты окажешься один или с кем-нибудь на улице в каком-то городке. Ты не будешь сидеть в этих стенах безвылазно, Гарри.
— Я это понимаю, - кивнул Гарри. А затем открыто посмотрел в глаза своего Наставника, настоящего, который всему его учил и учит. – Я просто не хочу.
— Надо, - тихо сказал Тавиар. – И ты не будешь один, как раньше. Индира и Метт вместе с тобой поступают в Хогвартс на седьмой курс. Кстати, попрошу вас не скрывать своих способностей и знаний. Пусть все поймут, что вы не детки-конфетки.
— Хммхм, - подавили смешки подростки.
— Прекрасно, с этим разобрались, - улыбнулся Тавиар. – Будут там и Магнус, и Рей, а также Сан и Марсель, ну и остальные на подхвате. Ты должен понимать, Гарри, мы тебя никогда не бросим. Ты – один из нас.
— Я знаю, - тихо произнес Гарри.
— Вот и хорошо, а теперь брысь, собирать вещи, - усмехнулся Тавиар. Но к сбору вещей они приступили только на следующий день, понимая, насколько тяжело сейчас на душе у Гарри. Они не разговаривали, просто гуляли по базе, потом посмотрели какой-то фильм и уснули у Гарри в комнате. На сборы ушел весь день, но в девять вечера все было собрано и упаковано. На следующее утро началось путешествие в Англию. Маленький самолет поднялся в воздух, на борту было всего четыре пассажира, которые должны были сойти в Хитроу, в то время как остальные – на секретном военном аэродроме, скрытом в каком-то глухом лесу.
Гермиона первые три дня просто наблюдала за происходящим в доме. Она успела многое выяснить у Сириуса и Ремуса и теперь пыталась понять, кто же он такой – этот Люциус Малфой. Но главная проблема состояла совсем в другом: почему отец, который поддерживает и общается с выкинутыми из рода людьми, дружит с магглом и тому подобное, так поступил с собственным сыном? Он же чуть ли не самолично, отдал Драко - Темному Лорду. Зачем? Так не любит сына?
Такие же вопросы мучили и Драко, который вот уже три дня сидел взаперти в спальне, выделенной в его пользование. Он даже не думал о побеге, да и куда бежать? В Малфой-меноре заседали Пожиратели. После газетных статей про отца и его игнорирования вызовов даже не приходилось сомневаться, что все не будет легко, и никто не гарантирует им жизнь в стане Темного лорда, скорее, им гарантирована смерть, долгая и мучительная.
— Как же так, отец? Почему ты так со мной поступил? – вырвалось с горьким вздохом у Драко.
— А ты подумай, - раздался в ответ спокойный голос Люциуса. Драко за своими размышлениями даже не услышал его прихода. Юноша поднялся и теперь во все глаза смотрел на стоящего перед ним мужчину. Да, отец был также красив, как и раньше, но на лице отсутствовало его обычное выражение. Сейчас оно было живое, полное жизни и чувств. Это не была бездушная кукла, способная лишь на холодность, бесстрастность и жестокость. Этого человека Драко не знал. «Почему?» - вертелось в голове у юноши.
— Думаю, пришло время поговорить, - проходя в комнату, сказал Люциус. Дверь осталась чуть приоткрытой, самую малость, но ровно настолько, чтобы их могли услышать, хотя Люциус и не предполагал, что у них будут слушатели, в этом крыле никто кроме него и Драко не жил, пока. Но слушатель оказался, и им стала Гермиона Поттер.
— Отец, я не понимаю, - начал Драко, но Люциус поднял руку, призывая его к молчанию.
— Драко, я и твоя мать всегда надеялись и ждали, что вот-вот ты обнаружишь наши с ней маски, но время шло и ничего не происходило. В домах твоих друзей, так называемых чистокровных магов, почти все родители, которые были Пожирателями смерти, все сильнее опутывали тебя сетями и идеями. Ты не видел намеков, а зачастую не слышал и прямого текста. Ты слышал только то, что хотел, никогда не интересовался настоящим.
— Отец, - прошептал Драко.
— Я столько раз давал тебе понять, что все не так, как кажется, давал тебе прямые советы, как вести себя с Гарри Поттером и его друзьями, но ты все понимал с точностью до наоборот. И к чему это привело, сын?
— Я не замечал, - опустил глаза Драко, только сейчас прокручивая свою шестнадцатилетнюю жизнь. И только теперь он стал замечать намеки, слова, прямые высказывания. Драко поднял голову и посмотрел в глаза отца, в которых не было ни презрения, ни жалости, ни тем более сочувствия, просто глаза отца, который все простит своему сыну, даже убийство. Драко только сейчас понял, что все это время у него мог бы быть настоящий отец, если бы он только однажды посмотрел на все правильно. Юноша кинулся к отцу, а тот сразу и безоговорочно принял его в свои объятия.
— Лучше поздно, чем никогда, - прошептал Люциус в макушку сына. И Драко прорвало, впервые за всю его жизнь, по-настоящему. Он плакал и говорил, много и зачастую бессвязно, рассказывая обо всем, о детстве, о том, как хотел стать лучшим другом Гарри Поттера, но сам все испортил.
— Надо было тебе открыться, - сокрушенно произнес Люциус. – Сколько трагедий мы бы избежали, сколько ошибок.
— А, может, и нет, - тихо сказал Драко. – Я ведь такой дурной был, мог и ляпнуть чего. Я ведь не думал головой, когда говорил о Темном Дорде, чуть не хвастаясь, что наша семья его ярые приверженцы.
— Да, дров ты наломал немало, сын, - улыбнулся Люциус.
— Папа, а мама где? – спросил Драко.
— Замуж вышла, - улыбнулся мужчина.
— Что?! – Драко от неожиданной новости даже рухнул на пол, когда отец ослабил объятия. – Но она же твоя…
— У нас твоей мамой был договор, по которому она будет моей женой, пока не представится возможность ее замужества на любимом человеке, вернее, вампире.
Драко впал в ступор, он вообще ничего не знал о своей семье и теперь спрашивал, спрашивал, спрашивал. Ни Драко, ни Люциус не знали, что рядом с дверью сидит девушка и внимательно слушает их разговор, узнавая настоящих Малфоев. Именно сейчас она поняла, что даже Драко жил под маской, был умным, но потерянным ребенком, который так и не смог вставить данный ему ключ в нужную дверь.
— Прости меня, папа, - тихо сказал Драко.
— Мне не за что тебя прощать, ведь ты мой сын, - также тихо ответил Люциус. Малфои, наконец, разобрались со своим прошлым и настоящим, теперь им осталось отвоевать себе будущее.
— Папа, а Гр… тебе нравиться Грейндж… Гермиона? – с трудом спросил Драко.
— Да, сын, мне очень нравиться твоя однокурсница, она особенная, - с улыбкой ответил Люциус. Драко удивленно посмотрел на отца.
— Ты в нее влюблен, - озадаченно произнес юноша.
— Ну, не с первого взгляда, но действительно, я люблю эту девушку, Драко, и не упущу своего шанса быть счастливым, - сказал Люциус.
— Хмм, может, так и надо, - задумчиво произнес Драко. – Я не хочу жениться на Паркинсон.
— Сильно сомневаюсь, что в данных обстоятельствах это реально, - хохотнул Люциус.
— А? Ну да, - кивнул озадаченный Драко, а затем произнес. – Папа, а можно я сам найду того, с кем проведу всю оставшуюся жизнь?
— Буду только рад, - улыбнулся Люциус. – И постарайся подружиться с гриффиндорцами, они не такие ужасные, как кажутся. Поверь, ты многое сможешь о них узнать.
— Мда, ее мне точно надо узнать, а то как-то нехорошо будет, если моя будущая мачеха и я будем не в очень хороших отношениях, - хохотнул Драко.
— Вот и хорошо, стань хорошим мальчиком, - улыбнулся Люциус.
— Как скажете, сэр, - козырнул Драко. Гермиона, поняв, что разговор закончен, тихонько поднялась на ноги и медленно побрела в свою комнату. Она не видела двух ошеломленных взглядов, направленных ей в спину. Люциус и Драко собрались перекусить, так как пропустили обед и ужин, и вышли из комнаты. Им не составило труда понять, что Гермиона многое услышала из их разговора. Отец и сын переглянулись. Люциус даже не мог сказать, к лучшему это или нет. Драко был тут солидарен с отцом.
Со следующего дня юноша начал наблюдать за своими бывшими врагами. Нормально с ним общалась только Гермиона, остальные либо игнорировали его, либо поддевали. Держаться в этой ситуации было сложно, но Драко чувствовал поддержку отца, а тут еще нежданно-негаданно на его защиту встал Сириус Блек.
Драко слонялся по дому, подслушивал разговоры, пока его не ловили, такое было редко, но все же было. Спустя две недели в особняке Блеков Драко, наконец, понял, что же его смущает во внешности Гермионы. Она неуловимо напоминала ему Поттера, только более изысканную, красивую и утонченную. В один из дней все Уизли уехали в Нору, остальных тоже разобрали по домам, в особняке осталась только Гермиона, ее родители, Ремус, Сириус и Малфои. Вот тогда Драко и решил проверить свою небольшую догадку.
Девушка спускалась по лестнице, когда ее окликнул Драко.
— Поттер, - Гермиона чуть не полетела с лестницы, но юноша успел ее схватить за руку и удержать. Драко посмотрел девушке в глаза. – Все-таки Поттер. В семье было двое детей?
— Вообще-то нет, - Гермиона быстро взяла себя в руки. – Один. Я.
— А кто тогда… - Драко опешил.
— Мой брат, - усмехнулась Гермиона.
— Ты только что сказала… - парень нахмурился.
— Да, он мой брат, двоюродный, надо сказать. Кузен, если попроще, и не совсем Поттер, - девушка уже насмехалась. – Представляешь, какой обломчик твоему декану: Гарри Поттер – не сын его извечного врага Джеймса Поттера. Он четыре года издевался не над тем ребенком.
— Гермиона, - несколько голосов прервали их беседу. Возмущенные взрослые смотрели на девушку.
— А что я? – пожала плечами Гермиона. В общем, в доме состоялся длинный и невероятно интересный для Малфоев разговор – о Поттерах. Хотя Люциусу тоже было что сказать, он все-таки удержался от такого соблазна и не выдал маленького секрета рождественских подарков.
Когда все остальные вернулись на Гриммуальд-плейс, 12, то разразился маленький скандал с большими последствиями. На сторону Гермионы встали Невилл и Джинни, которая все-таки нашла себе Героя. Остальные приняли неприязненную позицию. Взрослые в это противостояние не вмешивались. В начале июля в доме появились Дамблдор и Снейп. Директор рассказал, что они нашли нового преподавателя по ЗОТИ, который прибывает завтра на собеседование в Хогвартс. Весь преподавательский состав должен быть там, то есть Сириус, Ремус и Люциус. Дамблдор также не вмешался в ссору студентов.
За это время отношения Гермионы и Люциуса не сдвинулись ни на йоту, хотя общались они очень мирно и спокойно.
Утром трое мужчин отправились в Хогвартс на педсовет. Было первое июля 1997 года.
За день до этого в аэропорту Хитроу приземлился частный самолет рейсом из США через Португалию. Из него вышли статный, примечательной внешности молодой мужчина, которому от силы можно было дать лет тридцать, и трое подростков, на вид лет восемнадцати-девятнадцати, с хорошими спортивными фигурами, в солнцезащитных очках. Выделялся черноволосый юноша, довольно высокий, но все же ниже своего товарища. На нем была рубашка с длинным рукавом и брюки, в то время как на его товарищах – парне и девушке – майки и шорты. Удивляло и наличие тонких перчаток на руках. Эта компания быстро покинула зал аэропорта, даже не проходя таможенного контроля. Спустя три часа они уже обустраивались в пентхаузе в одном из престижных районов Лондона.
— Так, из дома ни шагу, узнаю, что вылезли, лично головы откручу. Ясно? – Тавиар посмотрел на своих подопечных мрачным взглядом.
— Так точно, сэр, - козырнули ребята.
— Дети, - закатил глаза мужчина, после чего ушел раздавать команды командирам групп.
На следующий день, утром, Тавиар отбыл в Хогвартс, на собеседование, а ребята отдыхали и наслаждались бездельем в огромном пентхаузе.
Тавиар аппарировал в Хогсмид, оттуда прошел до Хогвартса. Около парадных дверей его ждал довольно неприятного вида мрачный мужчина. Из досье он знал, что это завхоз Филч – сквиб и довольно неприятный тип.
— Мистер Верлей? – проскрипел Филч. Получив в ответ кивок, завхоз пробубнил. – Следуйте за мной, вас уже ждут, - и даже не смотря, идет ли за ним гость, ринулся в замок. Тавиар только хмыкнул на это. Завхоз больше не проронил ни слова, а мага это устраивало более чем. Но вот призраки заинтересовались новым лицом в стенах школы. Тавиар предполагал, что так получится, поэтому всеми силами их игнорировал. Такие, как он, очень интересуют призраков: еще бы, маг с задатками проводника, способного дать возможность призраку ощутить мир живых на небольшой срок. Они прошли в Большой зал, где за преподавательским столом сидел весь состав профессоров с Дамблдором во главе. Характеристики основных Тавиар знал совсем неплохо, но сейчас ему предстояло сложить собственное мнение об этих людях.
— Мистер Верлей, добро пожаловать в Хогвартс, - радушно улыбнулся директор.
— Благодарю, господин директор, - улыбка была спокойной, но вот глаз она не достигла.
— Присаживайтесь, начнем, пожалуй, сразу собеседование. Зачем время терять? – все с таким же задором продолжил Дамблдор. "Мда, Гарри дал ему точную характеристику, - подумал Тавиар. – Тот еще фрукт". Снейп смотрел на него с каким-то странным выражением неприязни и злости. "У тебя что, отобрали любимую игрушку? Как дитя малое", - насмешливо охарактеризовал ситуацию с зельеваром маг.
— Мистер Верлей, расскажите о себе, - улыбка не сходила с лица директора. Тавиар совершенно спокойно изложил основные факты своей биографии, естественно избегая упоминания о секретном подразделении, в котором состоял последние пятнадцать лет и занимал отнюдь не маленький пост. Ему задавали вопросы, он на них отвечал.
— Что ж, думаю, можно провести небольшую дуэль, так сказать, проверить навыки, - эта улыбка уже достала Тавиара. – Сириус, будь добр, - директор повернулся к претенденту и пояснил. – Профессор Блек у нас преподает дуэлинг.
Мужчины встали напротив друг друга метрах в десяти от преподавательского стола. Дамблдор наложил вокруг них щит, чтобы кого шальным заклятием не задело. Дуэль была красочной и быстрой, не скоротечной, а быстрой в плане скорости посылаемых заклятий. В какой-то момент оба мужчины перешли на темномагические заклинания.
— Хватит, - прогремел голос Дамблдора. Сириус опустил палочку и, подойдя к противнику, протянул ему руку для пожатия. Тавиар с удовольствием ее пожал, но был немного удивлен, что маг с таким потенциалом для темной магии, которая могла бы быть использована во благо, так ограничивает себя, занимаясь не тем. "Ладно, с этим будем разбираться по ходу дела", - решил он.
— Замечательная дуэль. Спасибо за доставленное удовольствие, - улыбнулся Сириус.
— В любое время, - впервые нормально отреагировал Тавиар.
— Что ж, вы приняты на должность преподавателя ЗОТИ, - улыбнулся директор. – Ваши комнаты подготовят, и вы сможете хоть завтра въехать в них. Обычно мы все здесь собираемся первого августа и готовим школу к принятию студентов.
— Извините, господин директор, но у меня есть личные обстоятельства, и я не смогу находиться весь август, в стенах школы, - произнес Тавиар.
— Что такое? – любопытство, смешанное с хорошо скрытой подозрительностью и настороженностью.
— Во-первых, мне надо оформить документы на зачисление трех моих подопечных в Хогвартс, - мимолетная улыбка. Многим даже показалось, что им просто привиделось.
— О, и сколько им лет? – поинтересовалась профессор Спраут.
— На момент первого сентября всем будет уже семнадцать, - ответил Тавиар.
— Седьмой курс? Где они учились? – спросила МакГонагалл.
— На домашнем обучении, все экзамены сдавали в Министерстве, - пояснил Тавиар. – Они, конечно, взрослые, но даже их не стоит оставлять одних.
— О, мы понимаем, - улыбнулся директор. – Но вам все же придется прибыть сюда 28 августа и уже остаться тут.
— К тому времени, я думаю, все уже уладиться, - Тавиар спрятал улыбку.
— Вот и прекрасно. Буду очень рад познакомиться с вашими подопечными, - директор встал, давая понять, что собеседование закончено. "Даже не сомневаюсь в этом", - ядовито подумал Тавиар. Он пока не мог сказать почему, но Дамблдор ему не понравился, очень.
Тавиару показали замок, он пропустил по стаканчику виски в обществе Сириуса и Ремуса, немного поговорил с Люциусом. Снейп его избегал, так что разговора с этим нелюдимым человеком не получилось. Уходя, Тавиар бросил фразу, предназначенную Снейпу, но задумались над ее смыслом все.
— Не стоит делать поспешных выводов, особенно если он напрашивается из прошлого.
Дома ребята насели на него с вопросами – что да как. У Тавиара давно уже сложились доверительные отношения с подростками, он часто прислушивался к их суждениям, соглашаясь с мнением, что устами младенцев слишком часто глаголет истина. Новость о том, что в школе преподают Блек, Люпин и Малфой, несколько шокировала Гарри, но он быстро взял себя в руки. Тавиар понимал, как ему тяжело, но чем быстрее они разберутся, тем спокойнее станет жизнь Гарри. Весь июль они провели в маггловской части Англии, так и не появившись в магической. Они гуляли, ходили по музеям, театрам, кино, ужинали в ресторанах, но не забывали и о занятиях. 31 июля пришли письма из Хогвартса, вернее, они трое получили их из Министерства, в школе пока не знали имен новых учеников. Тавиару не составило труда оформить ребят. Гарри везде фигурировал, как Марвел, так было проще на данный момент.
Этот же месяц не изменил ничего и в ситуации на Гриммуальд-плейс. Подростки все еще находились в конфронтации. Невилл и Гермиона нормально общались с Драко, который оказался совсем не таким, каким был в школе. Из голоса исчезли высокомерие и надменность, язвительность хоть и осталась, но не была такой желчной, как до этого. Гермиона немного отдалилась от всех остальных. Рон обижался, что вызывало у девушки раздражение. Ее просто удивляло, как он порой может выдать что-то чересчур умное, а в остальное время быть идиотом. После очередного выяснения отношений Гермиона сидела в библиотеке, когда туда пришел сначала Драко, а затем Невилл.
— Тебе это надоело, - произнес Лонгботтом, глядя на подругу.
— Просто, я не думала, что они такие зацикленные, - ответила Гермиона.
— Издержки ситуации, - тихо сказал Невилл.
— Объясни, - потребовала заинтересовавшаяся девушка.
— Лучше попроси лорда Малфоя, он точно сможет тебе более подробно рассказать, чем жертвует род, становясь предателями крови, - произнес Невилл. Драко с интересом посмотрел на гриффиндорца. – Я сам знаю только понаслышке и то потому, что сам чистокровный, но у нас в семье свои проблемы.
— Так, какого ты общаешься с мелкой Уизли? – удивился Драко.
— А у меня есть другие варианты? – криво усмехнулся Невилл. – Я хоть и делаю успехи, и стал довольно неплох в магии, за мной уже давно укоренилась репутация почти сквиба.
— Хмм, - Драко даже посочувствовал парню. Гермиона непонимающе переводила взгляд с одного на другого.
— Гермиона, - Драко встал и подал руку девушке, – тебе действительно лучше поговорить на эту тему с моим отцом. Долгий будет разговор.
Разговор действительно был долгим. К нему присоединились и Сириус, и Ремус, и Невилл. Девушка потихоньку впадала в ступор, когда ей разъясняли про уровни и ступени, а также про различные роды и специфические понятия.
— То есть, когда мои родители поженились, то отец подорвал силу нашего рода? – уточнила шокированная девушка.
— Почти нет. Иногда так бывает, если род действительно древний и не заморачивается на выборе магии. Поттеры именно такой род. Судя по тому, как у тебя дела с магией, можно сказать, что ты спокойно перейдешь на высший уровень, что никогда не смогут сделать Уизли и Невилл, уж прости, что это говорю, - Сириус посмотрел на гриффиндорца.
— Я в шоке, - выдала девушка.
— Представляю, - усмехнулся крестный.
— Почему этому не учат в школе? – Гермиона посмотрела на мужчин. На лицах Сириуса и Люциуса появились одинаковые ухмылки.
— Гермиона, а как ты себе это представляешь? – Ремус взглянул на девушку.
— Магглорожденные, - бросил Драко. Гермиона посмотрела на него, затем кивнула, она уже сама успела об этом подумать.
— Получается, что Салазар Слизерин был прав, и нельзя было обучать магглорожденных вместе с воспитанными в магических семьях детьми, - произнесла она.
— Ну, не так категорично, но принцип такой, - кивнул Ремус.
— Мда, - только и смогла выдать девушка. Ей требовалось время, чтобы все это осмыслить. – Ничего не происходит просто так.
— Совершенно верно, мисс Поттер, - улыбнулся Малфой-старший. – И, кстати, вам бы надо в Гринготс, получить ваш титул, наконец.
— Эээ, спасибо, что напомнили, но я понятия не имею, что делать, - растерялась Гермиона.
— Если позволите, я могу дать вам несколько уроков, - учтиво предложил Люциус. Девушка только кивнула головой.
31 июля Люциус, Сириус, Драко и Гермиона отправились в Гринготс. В это же время в банк направлялись Тавиар, Гарри, Индира и Метт. Они не увидели друг друга, так как Тавиар с ребятами вошел в банк минут на десять позже, а Гермиону и ее сопровождающих уже успели увести из холла.
— Чем могу служить? – учтиво предложил свои услуги гоблин. Тавиар просто протянул ему документы. Через пятнадцать минут они уже разговаривали с поверенным Поттеров, который в течение часа перебегал из одного кабинета в другой, одновременно ведя разговоры с двумя представителями. Когда этот бардак закончился, бедный гоблин еще долго не мог прийти в себя. Оба подростка, Гермиона и Гарри, получили свои родовые перстни, которые им сказали одеть спустя минуту после наступления совершеннолетия. Гарри разобрался со своим наследством, сделал с помощью Тавиара все необходимые распоряжения, после чего они направились к сейфу за деньгами.
Сириус, Люциус, Драко и Гермиона задержались в холле банка, так как Малфой-старший решал кое-какие свои дела. Они как раз заканчивали разговаривать с поверенным Малфоев, когда в холле появилась четверка. Сириус и Люциус сразу узнали нового профессора ЗОТИ, а наличие трех молодых людей дало им знать, что это и есть его подопечные. За два года Гарри сильно вырос, возмужал, да и черты лица все больше напоминали сочетание внешности Джейса и Виттории. Отсутствие очков вообще делало его неузнаваемым. Косая челка очень изящно прятала под собой небезызвестный шрам, так что, хоть Гарри и показался им чем-то знакомым, узнать его они не узнали, да и мужское внимание было обращено к экзотической красотке. Тавиар и молодые люди быстро покинули банк, не обращая ни на кого внимания.
Они быстро закупились всем необходимым к школе, и теперь сидели в кафе-мороженом, наслаждаясь изысками. Мантии на ребятах были расстегнуты, демонстрируя дорогую, но маггловскую одежду, на носу солнце защитные очки.
— Мистер Верлей, - поздоровались Сириус и Люциус, подходя к отдыхающей компании. Гарри подавил вздох.
— Лорд Блек, Лорд Малфой, - склонил голову Тавиар. – Присоединитесь?
— С удовольствием, - улыбнулись те, располагаясь за большим столом, тем более что больше места в кафе не было.
— Что-то сегодня много народу, все заранее стали закупаться к школе, – огляделась Гермиона.
— Похоже на то, - кивнул Драко. Сириус с интересом разглядывал трех молодых людей.
— Мои подопечные – Метт, Индира и... Гэр, - чуть запнулся Тавиар. Индира сняла очки и посмотрела на Наставника, затем усмехнулась и снова водрузила их на нос. Гермиона и Драко смотрели только на Гарри, их очень сильно удивляла его одежда и перчатки, пусть и тонкие, на руках, но хватало такта не задавать вопросов.
— Мой сын – Драко, - представил Люциус.
— Кто бы сомневался, - пробурчал себе под нос Метт, но тут же ойкнул, Индира пнула парня под столом ногой. Его замечание не осталось не замеченным, и он также заработан мрачный взгляд от Тавиара.
— А это моя крестница – Гермиона, - улыбнулся Сириус. Гарри резко дернул головой и уставился на девушку. "Гермиона? Это Гермиона?" – ошарашенно подумал он про себя. Он стал внимательно ее рассматривать, подмечая все детали. Судя по фотографиям, девушка собрала в себе черты обоих родителей. С каждой минутой Гарри чувствовал себя все неуютнее, да и блок держать было сложно, поскольку он был слишком эмоционален сегодня, хотя внешне это не проявлялось. Люциусу очень не нравился интерес парня, проявленный к девушке. Они еще некоторое время посидели, после чего Тавиар сказал, что им пора. Проходя мимо Люциуса, Индира наклонилась и шепнула, но ее услышал сидящий рядом Сириус.
— Не стоит так беспокоится, Гэр заинтересован в ней, совсем по другой причине. Вы все поймете, потом.
Люциус и Сириус некоторое время переваривали услышанное, но ответа на вопрос так и не нашли, также как и Сириус, никак не мог отделаться от мысли, что где-то видел уже этого странного парня. Ночью Гарри одел себе на палец родовой перстень Марвелов, на пальцах друзей уже красовались их родовые перстни.
Драко и Гермиона, поделились с остальными, впечатлениями о знакомстве с новым профессором ЗОТИ и его подопечными, которые прибудут на обучение в Хогвартс. Особо сильно заинтересовала эта новость почему-то Невилла. Хотя страсти и поутихли в доме, но мир так заключен и не был. Джинни кочевала между двумя группами.
В августе началось явное сближение Гермионы и Люциуса. Они стали, много времени проводить вместе, в основном за разговорами. Девушка все чаще сама подходила к нему с вопросами. Ее интересовало все, что связано с традициями чистокровных и древних родов. Девушка постепенно превращалась в настоящую леди. Уизли противились такому, но ничего не могли сделать, так как даже родители Гермионы встали на ее сторону. Ситуация снова накалилась. Дамблдор по какой-то своей причине не вмешивался, хотя Молли уже извела его своими причитаниями.
В конце августа состоялся семейный совет – Сириус, чета Грейнджеров, Ремус, Драко и Гермиона закрылись в кабинете. Результатом стала помолвка, заключенная между Люциусом и Гермионой. Было решено пока никому ничего не говорить. Свадьбу назначили на 15 августа следующего года.
В самом конце августа стало известно, что имя Люциуса Малфоя стоит третьим в списке Волдеморта на уничтожение. Первые две строчки занимали Гарри Поттер и Альбус Дамблдор. Следовало быть осторожнее.
Снейп так и не предпринял никаких попыток поговорить или прояснить ситуацию, он всеми силами игнорировал девушку, а та отвечала ему взаимностью. Правда, Драко передал ему слова Гермионы, которые та однажды сказала ему на лестнице. Теперь он не мог сказать, стоит ли пожалеть о таком своем поступке, поэтому все рассказал отцу, который только вздохнул и сказал, что Северус все больше впадает в детство.
Лето подошло к концу, новых знакомых они больше не видели, а те занимались своими делами. Пролистывая школьные учебники, детки долго хихикали, поскольку их знания были порядков на семь выше, чем, то, чему их собирались учить. Вообщем, к школе они были готовы.
27 августа Тавиар собрал всех и отдал последние распоряжения. С детками оставался на эти дни Магнус и его команда.
— Значит, так, в школе ведите себя, как обычно. Скрывать своих способностей и знаний не надо, - начал он.
— То есть, мы можем все демонстрировать? – с улыбкой, как у чеширского кота, уточнил Метт.
— Вот именно, - кивнул Тавиар. – Гарри, если будет плохо, сразу иди ко мне.
— Я понял, - кивнул юноша.
— За эти дни ничего не сломайте, не уничтожьте и никого не убейте. Жду вас в Хогвартсе, - с этим напутствием Тавиар аппарировал.
31 августа ребята спокойно сложили свои сундуки, чтобы утром не бегать как угорелые. Гарри вздохнул, его мысли были там, в прошлом – пора было раз и навсегда с ним разобраться. За этот месяц он так и не решил, что почувствовал, когда увидел Сириуса, Малфоев, да еще и вместе, а также ЕЕ – свою кузину, которая стала настоящей Поттер.
— Завтра, я начну разбираться со всем завтра, - произнес он вслух.
— Вот и молодец, - пробормотала девушка в его объятиях.
@темы: Дар или проклятие
Глава 6. Вправить мозги Малфою.
— Все готовы? – Сириус насмешливо посмотрел на шестерых студентов.
— Все, крестный, мы давно готовы, - закатила глаза Гермиона. – Мы давно уже научились дисциплине, и собирать вещи загодя, - мрачный взгляд в сторону Рона. – А не в последний момент.
— А что я? Я вообще тут не причем, - открестился от обвинений рыжий парень, мило улыбаясь.
— Придурок, - усмехнулась Джинни.
— Но-но, прошу не оскорблять, - выпрямился Рон и состроил на лице обиженную, на весь мир, мордочку.
— Ладно, айда, а то опоздаем, - распорядился Сириус. Луна демонстративно посмотрела на часы – девять утра.
— Извини, Сириус, а куда именно мы опоздаем? – поинтересовалась девушка, постучав по циферблату изящных магических часиков, которые ребята прикупили себе в последнюю вылазку в Косой переулок. Сириус удивленно посмотрел на ребят.
—читать дальше Поезд отходит в одиннадцать, - напомнила Гермиона.
— А вы на нем не едете, - сделал удивленное лицо Блек, словно ребята должны были знать о таком существенном факте сегодняшнего путешествия.
— В смысле? Мы с Герм старосты, как никак, - Рон нахмурился.
— С этого года нет, вместо вас старостами буду другие. Кто-то с пятого курса, - пояснил Сириус, запутав ситуацию еще сильней.
— ЧЕГО?! – одновременно воскликнули четверо гриффиндорцев.
— У вас другая миссия. А сейчас тихо выходим из дома и аппарируем, - произнес Блек.
— У нас нет лицензий, - усмехнулась Гермиона.
— Крестница, - скрипнул зубами Сириус.
— Что, крестный? – невинно улыбнулась девушка.
— Язва, - бросил Сириус.
— Уж, какая есть, - усмехнулась Гермиона. – Так куда мы?
— На помощь директору, - ответил Сириус. – Все, мы уже пять минут как должны быть на месте.
На улице, в переулке между двумя домами их ждали Ремус и Кингсли. Каждый аппарировал с собой двух ребят. Они оказались рядом с полуразрушенным домом. На развалинах стоял Дамблдор, он как раз наклонился и собирался что-то поднять, как раздался крик Луны.
— НЕ ТРОГАЙТЕ!
Все уставились на девушку, которая была ужасно бледна, и ее слегка потряхивало.
— Мисс Лавгуд, Луна, в чем дело? – директор спустился к прибывшей группе.
— Это нельзя трогать, - прошептала девушка.
— Почему? – раздалось несколько голосов. Директор несколько секунд смотрел на девушку, словно пытался что-то разглядеть внутри нее.
— Луна, вы присутствовали при смерти вашей матери от начала до конца? – задал он вопрос, который вызвал недоумение у всех. – Вы держали ее в это время за руку?
— Да, сэр, - тихо ответила Луна.
— Вы ведь не совсем человек? – почти констатация факта.
— Да, сэр, - также тихо ответила девушка.
— Эээ, магическое существо? – полувопросительно произнес Невилл. Луна кивнула, она уже приготовилась отвечать на вопрос, кто она именно, но никто не стал спрашивать. Друзья принимали ее такой, какая она есть. Луна поняла, что они подождут, пока она сама не будет готова открыть им правду, как когда-то поступила Гермиона, которая тоже довольно долго скрывала от них тайну своего рождения. На губах девушки появилась улыбка, она была благодарна этим людям за понимание и дружбу.
— Луна, ты чувствуешь нечто, наведшее тебя на мысль, что трогать что-то не нужно? – спросил директор.
— Я не могу объяснить, просто ауру смерти я чувствую. Если бы вы коснулись этого, то умерли бы, не сразу, а через какое-то время. Только... - Луна нахмурилась.
— Что такое? – насторожился директор.
— Странное что-то, обманчивое. Я бы сказала, что кто-то пытался это что-то оживить, словно придавал ему ощущение души, только это ложь, - Луна посмотрела прямо в глаза директору.
— Хмм, - задумался старый маг. Такое он слышал впервые.
— Я не могу определить что это, но оно несет смерть, его так... зачаровали, - не совсем уверенно произнесла девушка.
— Очень интересно, очень, - задумчиво произнес Дамблдор. – Обманка. Но если это обманка, то и остальные? Хитрость или не получилось?
— Сэр, вы о чем? – Гермиона внимательно смотрела на директора.
— Помните наши разговоры о пророчестве? – Дамблдор посмотрел на ребят, те в ответ кивнули. – Есть такие легенды или древние знания, которые иногда выходят на свет, мне казалось, что Волдеморт ими воспользовался и создал хоркруксы, то есть разделил свою душу на части и заковал их в какие-то предметы. Это могло послужить объяснением того, что он выжил. Но после слов Луны я в этом больше не уверен.
— То есть, это могут быть обманки, ловушки, - воскликнул Рон.
— Совершенно верно, и вот это мне как раз и не нравиться. Что ж, значит, я правильно поступил, что произвел изменения в преподавательском составе, - задумчиво сказал директор. Подростки переглянулись, озадаченные таким высказыванием.
Следующие два часа шло обсуждение, как поступить с кольцом Гонтов, а именно его собирался поднять из руин директор. Луна категорически настаивала, что к нему нельзя прикасаться. Решено было все-таки его достать, но руками не трогать. Детей отвели подальше, чтобы в случае чего они не пострадали. Сириус, Грюм, который прибыл сюда вместе с Дамблдором, Кингсли и Ремус начали претворять в жизнь операцию по изъятию кольца. Сначала все шло нормально, кольцо вытащили какими-то металлическими щипцами, которые нашлись тут же. Невилл объяснил, что это каминные щипцы. Но, когда стали перекладывать его в футляр, что-то произошло. Ребята даже не успели отреагировать, как пятеро взрослых магов оказались лежащими на земле без сознания в пяти метрах от того места, где стояли до этого. Подростки кинулись на помощь, только Луна с брезгливым выражением на лице схватила палку и закрыла крышку на футляре, в который кольцо все-таки упало. Затем сдернула с шеи шарф, накинула его на коробочку и только после этого взяла в руки и аккуратно замотала.
— Луна, - Гермиона положила руку на плечо подруги.
— Это плохая вещь, Герм, ее надо засунуть куда подальше. Она несет смерть, - тихо произнесла Луна.
— Предоставьте это мне, - хрипло произнес Дамблдор, баюкая черную кисть в другой руке. Луна пристально смотрела на этот ужас, но потом облегченно вздохнула.
— Это пройдет, сэр, не сразу, но пройдет, - произнесла она с улыбкой.
— Значит, жить буду, - задорно улыбнулся старый маг.
Приведя себя в порядок, волшебники, наконец, решили покинуть это место. Дамблдор отправился в Гринготс, где можно было спрятать этот страшный черный артефакт, а остальных порталом отправил в Хогсмид, чтобы они оттуда уже пешком отправились в Хогвартс.
В то же время на платформе 9 3/4 жизнь шла совсем по другому сценарию. Друзья встречались после летних каникул и забрасывали друг друга новостями, враги сразу начали пререкаться, первоклассники вертели головой или же прижимались к родителям, с которыми впервые в жизни расставались на такой срок. Малфой стоял рядом с отцом с надменным видом и чуть брезгливым выражением на лице. Люциус Малфой в последнее время сильно отстранился от сына, как бы самоотдалился от его воспитания. Драко не сразу осознал эту вещь, а вот когда понял, ему стало страшно, тем более не было никаких новостей о матери, а отец и не собирался делиться с ним сведениями. Драко был уверен, что Люциус знает, где Нарцисса. Он понятия не имел, что ему делать, но в последние дни августа стал понимать, что что-то происходит, только вот что именно и где. Он был горд заданием Волдеморта, но само задание приводило его в состояние дрожи. Так было довольно долгое время, пока не включились мозги. Вот тогда Драко пришел в ужас. Он умом понимал, что не способен выполнить это задание, он не сможет убить Дамблдора. Откуда пришло такое знание, он не знал, а потом пришло умозаключение, что Темный лорд просто ищет способ отделаться от их семьи. Поговорить было не с кем. Страх прочно засел внутри.
Юноша оглядел платформу: вот и Паркинсон, его навязанная невеста, прилипала (Драко передернуло, что не осталось незамеченным Люциусом. Проследив за взглядом сына, мужчина улыбнулся краешками губ); два его вечных телохранителя, не обладающие умом (теперь уже вздох обреченности); Блейз (единственный настоящий друг).
— Отец, думаю, пора в поезд, - растягивая слова, произнес Драко.
— Иди, - кивнул Люциус, взглянув на сына. Что-то промелькнуло в глазах отца, что заставило Драко нерешительно замереть, но через секунду Малфой-старший исчез в вихре портала.
Драко быстро нашел пустое купе, почти тут же к нему присоединились его однокурсники. Блондин наблюдал за платформой, перебрасываясь с "друзьями" колкостями. Паровозный гудок оповестил об отъезде поезда. Драко недоумевал, он не мог пропустить Грейнджер и Уизли, а это значит, что их нет в поезде. "Что с этими приключилось-то? Опоздали что ли?" – язвительно подумал он. Следующий шок он получил, когда на собрании старост появились гриффиндорские старосты, только не те, кто ими был еще год назад. Новость быстро разнеслась по поезду, столько домыслов было построено, пока они не прибыли в Хогвартс. Пропажа нашлась в Большом зале. Шестеро студентов сидели за своими столами и о чем-то мило переговаривались, не обращая внимания на остальных. На них поглядывали с любопытством, особенно на обоих Уизли, одетых в дорогие мантии и обувь. Слизеринцы не преминули их подначить, но как это ни странно, ни Рон, ни Джинни даже не повернулись в их сторону, продолжая свой разговор с друзьями. Малфой еще больше озадачился. А ребята обсуждали странные покупки на Темной алее, сделанные Драко – исчезающий шкаф и ожерелье. Этими новостями с ребятами поделился Дамблдор, но была и еще одна причина разговора – Невилл высказал одну мысль, которая заставила ребят задуматься: с чего вдруг Дамблдор стал так откровенен с ними? Какую игру он затеял? Почему они ему верят, ведь и с Гарри он играл? Действительно, стоило подумать над этим.
Распределение прошло своим ходом, наконец, директор встал, чтобы сделать несколько объявлений.
— Еще раз добро пожаловать всем в школу, кому-то снова, а кому-то в первый раз. Сейчас я бы хотел рассказать вам о тех изменениях, которые вводятся в школе. Во-первых, поприветствуем наших новых учителей. В этом году преподавателем зельеварения будет профессор Слагхорн, - в ответ раздались какие-то неуверенные хлопки. – Защиту от Темных Искусств будет преподавать профессор Снейп, - слизеринцы разразились шквалом аплодисментов. – Уход за магическими существами будет вести в этом году профессор Люпин, - теперь уже гриффиндорцы взорвались аплодисментами. – С этого года вводится как обязательный предмет для студентов с третьего курса - Дуэлинг, который будет преподавать уже известный многим по концу прошлого учебного профессор Блек... - Дамблдор продолжил еще какие-то представления, а многие его внимательно слушали, но были и те, кто стал первые новости тихонько обсуждать, в том числе и четверо гриффиндорцев.
— Так, и где Хагрид? Я не против, учиться у Люпина, из него явно будет лучший преподаватель, чем из нашего большого друга, - произнес Рон.
— Согласна, - кивнула Джинни.
— Думаю, Дамблдор отправил его куда-нибудь на задание, - задумчиво произнесла Гермиона.
— Сириус и Ремус точно знали о перестановках, Снейпа уведомили о ЗОТИ, а вот об остальном, навряд ли. Директор мудрит, - протянул Невилл.
— Да, и вот эти его игры начинают настораживать, - нахмурилась Джинни. – Ты прав, Нев, стоит поумерить нам нашу искренность.
— На том и порешим, только надо Майкла и Луну предупредить, - произнесла Гермиона.
— Также по настоянию Министерства вводится еще один предмет, но он начнется только в октябре, тогда же вы познакомитесь с преподавателем. Предмет обязателен для всех курсов. Это будут Магические традиции и этикет, - продолжил вещать тем временем Дамблдор.
— Хмм, интересно, - вынесла вердикт Гермиона.
— Чем же? – спросил Рон, чуть скривившись.
— То ли Министерство, наконец-то, подружилось с головой, или им кто-то очень сильно подправил мозги, - задумчиво произнесла Гермиона.
— Ага, и мы даже знаем, кто, - хмыкнула Джинни.
— Также должен объявить, что в школе создана особая группа учащихся, которые будут учиться по несколько другой школьной программе. Эти ученики освобождены от всех своих обязанностей, которые были на них возложены ранее, также они не будут участвовать в факультетских командах по квиддичу. Все выбранные студенты завтра получат свои расписания и узнают об изменениях в своем статусе. А теперь пир, - закончил свою речь Дамблдор.
"Очень интересно, - Драко с непроницаемым лицом сидел за столом своего факультета. По крайней мере, о двух студентах из спецкурса он уже знал – Грейнджер и Уизли. – Что еще в голову взбредет директору? Оборотня вернул в школу, этого бывшего преступника..." - додумать он не успел, так как Паркинсон резко повернулась и локтем задела стакан, который стоял рядом с ним. Никто и не сомневался, куда он упадет. Драко с яростью посмотрел на девушку, что-то прошипел, очистил себя заклинанием, а затем покинул Большой зал с гордо поднятой головой, только вот впечатление портило брезгливое выражение лица и пылающие яростью глаза.
Был и еще один человек, который клокотал внутри от ярости и бешенства – Северус Снейп. "Да что ж это такое, сначала Люпин, в конце прошлого года эта блохастая псина, но чтобы оба в один год? Дамблдор совсем рехнулся". Есть совсем не хотелось, поэтому он с кривым выражением на лице досидел до самого конца, так что был свидетелем инцидента за слизеринским столом. Но на сегодня эта мука закончилась.
Следующий день стал неожиданностью для двух десятков студентов с пятого по седьмой курс, вернее для 14-ти, поскольку шестеро не удивились, увидев свои расписания. В группу попало и четверо слизеринцев с пятого курса, что многих удивило. Расписание у этих студентов было забито под завязку, в каждом расписании было написано, что данные студенты освобождаются от отработок, но им рекомендуется не придавать этому значения, так как наказание будет существенней, чем чистка котлов с профессором Снейпом и мытье полов в Большом зале без применения магии. На мантиях выбранных студентов появилась эмблема – феникс на фоне пламени. Кроме Рона, Гермионы, Невилла и Джинни, никто больше из Гриффиндора в группу не попал, не было в ней и ни одного хаффлпаффца, зато 12 – райнвекловцев.
Отучившись по основной программе, все выбранные студенты заявились в кабинет на третьем этаже, где их уже ждали директор, Блек, Люпин, Грюм и еще трое неизвестных.
— Итак, ребята, присаживайтесь, - директор указал на поставленные в круг стулья. Когда все заняли места, он продолжил. – Здесь сейчас все, кто будет вас учить, или почти все. Профессор Блек будет заниматься с вами дуэлингом, боевой магией и анимагией. Профессор Люпин - Темными искусствами, вернее их теорией, а вот практику вы будете проходить с профессором Кристом, - директор указал на одного из трех незнакомцев. Пока Дамблдор объявлял предметы, а также кто их будет вести, у студентов челюсти съезжали на пол, причем и у подготовленных. – Старшими у вас я назначаю мисс Грейнджер и мистера Уизли, поскольку они уже находятся на данном обучении год. К ним вы всегда можете обратиться за помощью. Теперь о том, почему именно вы. Никто из ваших семей не поддерживает Темного лорда. Не удивляйтесь, что я так его называю, но это проще в данный момент, чем смотреть, как вы вздрагиваете каждый раз при его упоминании. Ваши семьи стоят в некотором нейтралитете.
— Это похоже на создание третьей стороны, - произнес семикурсник с Райвенкло.
— Можно и так сказать, - загадочно произнес Дамблдор. – Вы все узнаете в свое время. А теперь приступим.
Жизнь потихоньку вошла в свой ритм. Группа исчезала после своих обычных уроков и пропадала неизвестно где. А учились они много и быстро. Через месяц – 1 октября – уже все понимали, что данные студенты по ЗОТИ преуспевают лучше всех, зачастую действуя инстинктивно и на полном автомате. Снейпа это заинтересовало, особенно в исполнении Рона Уизли, но как бы он ни пытался найти ответ на свой вопрос, ничего не получалось. Этот же день стал большим сюрпризом, как для студентов, так и для большинства преподавателей. За столом преподавателей сидели Люциус Малфой и Андромеда Блек-Тонкс и мило между собой беседовали.
Ретроспектива событий с момента встречи в Косом переулке.
Люциус с улыбкой вздохнул и посмотрел на сестру своей уже бывшей жены. Андромеда напропалую пользовалась магией в своем маггловском доме. Удивительно, но Джон Тонкс давно уже махнул рукой на эти ее чудачества, как впрочем, и на дочерины тоже.
— Понравилось? – осведомилась Андромеда, глядя на пустую тарелку Люциуса. Ей нравился настоящий Люциус, а не тот, которого знали все остальные, даже его собственный сын.
— Ты божественно готовишь, - блондин сложил руки на брюхе, которого у него естественно не было.
— Вот и прекрасно, - улыбнулась женщина. Никто в мире не знал, что Нарцисса и Андромеда общались все это время, что младшая сестренка Блек была крестной у Нимфадоры, что Люциус очень даже комфортно чувствует себя в маггловском доме.
— Что ты решил? – Джон посмотрел на мужчину.
— Ну, Нарцисса теперь далеко и совершенно для него недосягаема, иначе он познает весь ужас того, что значит переступить дорогу ночному народу, - произнес Люциус. – Мне уже можно спокойно не отвечать на вызовы. Я и так в черном списке и медленно вываливаюсь из ближнего круга. Насколько я смог понять, Драко получил совершенно невыполнимое задание.
— Этот урод решил убрать Малфоев, - скривилась Андромеда. – Правда, он понятия не имеет, что не на тех напал.
— Тебе все равно надо обезопасить себя, - нахмурился Джон.
— Дорогой, все уже готово, - улыбнулась женщина.
— Что ж, тогда вперед, - кивнул ее муж. Это были первые выходные сентября. С момента подслушанного на входе в Темную аллею разговора прошло почти две недели. За это время Люциус успел перераспределить свое имущество, часть перевести на Андромеду и ее мужа. Все компрометирующие многих волшебников документы были уже у Андромеды, в том числе и многие бутылочки с воспоминаниями. И теперь пришло время все это пустить в ход.
Они спокойно вошли в дом на Гриммуальд-плейс в субботу в 12 часов дня. Защита пропустила Андромеду без единой проблемы, а с ней и Люциуса. Удивлению находящихся в доме, не было предела. Они пришли вовремя и как под заказ здесь были Дамблдор, Грюм, Кингсли, а также Сириус и Ремус. После довольно скоротечной разборки Люциуса напоили сывороткой правды, с его согласия и с его предложения. ТО, что потом говорил Малфой, отвечая на вопросы в основном Андромеды, знавшей, о чем спрашивать, заставило волосы слушателей вставать дыбом. Они провели в этом доме все выходные, разбираясь в ответах Люциуса, в документах, которые они с Андромедой принесли, и, работая с думосбором. Столько свидетельств они еще никогда не получали.
Покидая дом вечером в воскресенье, Люциус только произнес.
— Твой крестник удивительный ребенок.
— Я знаю, - кивнул Сириус.
Люциус не сказал ни слова о том, что ему по своим каналам удалось выяснить о Гарри. Это было немного, но все же. Почему? Он и сам не знал ответа на свой вопрос. Весь сентябрь, каждые выходные Люциус приходил на Гриммуальд-плейс, 12, помогал разбираться со свидетельствами против Пожирателей. Ему поверили сразу и безоговорочно. Он рассказал о своем браке, о Нарциссе, о сыне.
— И какое задание дал этот урод твоему сыну? – Сириус внимательно смотрел на блондина.
— Не знаю, но думаю, не выполнимое, что-то из этого разряда, - вздохнул Малфой. – Он маньяк, каких мало.
— Мда, - скривился Сириус.
— С Драко мы разберемся, - постучал костяшками пальцев по столу Дамблдор.
— Я так понимаю, этим будет заниматься мисс Поттер, - улыбнулся Люциус. На кухне стало тихо.
— Откуда ты знаешь? – первым обрел дар речи Люпин.
— Нарцисса – умная и наблюдательная женщина. Она сразу увидела сходство между девушкой и Джемсом с Лили, - произнес Малфой.
— И ты столько молчал? Год? – удивился Сириус.
— Вы пытались искать Поттера в Америке? – вместо ответа спросил Люциус. Снова стало тихо. Именно после этого разговора в США направились на поиски несколько членов Ордена, о том, что происходит, знало всего несколько человек. В последние выходные сентября Дамблдор предложил пост преподавателя магических традиций и этикета именно Люциусу. За эту неделю ему удалось полностью реабилитировать Малфоев перед Министерством. Как? Известно только ему. Но данная информация была придержана до октября месяца. Люциус согласился, но сказал, что ему нужна помощь и предложил кандидатуру Андромеды Блек-Тонкс. И вот 1-го октября два новых профессора сидели за преподавательским столом в Хогвартсе. Джон Тонкс вызвался помогать Филчу, эти двое сразу нашли общий язык, буквально через пять минут.
Конец ретроспективы
— Сколько времени ты собирал эти доказательства? – тихо спросил Ремус.
— С момента, как узнал, что должен буду принять метку, - также тихо ответил Люциус.
— Не слабо, - покачал головой Сириус. – Я хотел бы тебя привлечь к моим урокам по дуэлингу.
— Без проблем, с удовольствием, - улыбка тронула губы блондина. Драко в это время во все глаза смотрел на отца. Он видел совсем другого человека, более открытого, проявляющего какие-то чувства и эмоции. Директор представил новых профессоров и предупредил, что с завтрашнего дня расписание меняется.
Люциус прогуливался по Замку, когда его настиг мрачный зельевар. Снейп вообще в последнее время был несносен.
— Ты хоть мог предупредить, - ядовито произнес слизеринский декан.
— А это что-нибудь изменило бы? – меланхолично заметил Люциус. Это немного сбило с толку Снейпа.
— Ты совсем не интересуешься своим сыном, - перешел он снова в атаку.
— Я не могу прожить жизнь за него, - прошипел в ответ Люциус. – Если он в детстве не смог понять намеков, пусть теперь сам разгребает ту кашу, которую заварил.
— Не было бы в Хогвартсе Поттера... - начал Снейп.
— Ты слепой и глухой. Ты так ничего и не понял, за целый год, - рявкнул Люциус. – Когда ты, наконец, выберешься из своих детских обид и увидишь то, что у тебя под носом, а, Северус?
Снейп замер, глядя в спину удаляющемуся Малфою-старшему. Ни тот, ни другой не видели, что их разговор был подслушан с двух сторон двумя студентами. С одной стороны, Драко Малфой, а с другой – Гермиона. "А он действительно не так прост, как кажется", - решила девушка, и взяла себе на заметку понаблюдать за мужчиной. Как ни странно, к такому же решению пришел и Люциус, только наблюдать он собирался за Гермионой.
Жизнь снова потекла своим чередом. Драко старательно избегал отца, все больше сближаясь с крестным и по совместительству, как он считал, деканом Слизерина. Именно ему он, напившись, и выдал тайну своего задания. Зельевар схватился за голову, но больше всего его поразило то, насколько же вовремя Нарцисса взяла с него обет. Ничего, не придумав, Снейп пошел к Дамблдору, которому и выложил ситуацию, как она есть. Дамблдор поступил именно так, как и ожидал зельевар, то есть сказал что-то успокаивающее, затем предложил лимонную дольку и отправил спать. На самом деле все было совсем не так.
Директор после ухода Снейпа некоторое время метался по кабинету как лев в клетке. Он, конечно, предполагал, что Волдеморт может пойти на такой шаг, но поручить это шестнадцатилетнему подростку? Это уже слишком. Надо было установить слежку за Драко и тут, естественно, придется подключить шестерку. Директор был рад, что дети ему доверяют, как и взрослые, это его успокаивало, но он не собирался выкладывать им все свои планы. Сейчас он верил, что больше таких ошибок, как с Гарри не совершит, но, если подумать, то он снова пошел по тому же пути, а сам этого и не заметил – переложил груз ответственности по спасению миру на детские плечи, только теперь вместо одного, у него было два героя.
На следующий день он озвучил свою просьбу-приказ ребятам, а те с энтузиазмом занялись слежкой за Драко, не забывая и про учебу. Уроки Люциуса полюбили все, мужчина действительно знал многое и многому мог научить. Гермиона не раз на уроках задавала ему вопросы, а Малфой-старший с удовольствием просвещал девушку. Так пролетели октябрь, ноябрь и середина декабря.
16 декабря впервые гриффиндорцы и райнвекловцы, то есть не безызвестная шестерка, выбили почву из-под ног Драко. Они вовремя смогли обезвредить ожерелье, которое слизеринец подсунул одной из студенток. Первая попытка убрать директора из мира живых провалились. На некоторое время он присмирел, снова ударившись в попытки починить исчезающий шкаф. Тут было проще, и ребята воспользовались практикой прошлого года, когда уничтожали результаты работы Драко за день, и тому приходилось все начинать заново.
Еще один человек никак не мог найти покоя – Снейп. Его в наглую, беспардонно игнорировали. Даже Люциус все чаще поглядывал на него, как на нашкодившего щенка. Это не прибавляло ему хорошего настроения, поэтому он становился все невыносимее и невыносимее. К тому же в середине ноября вышел специальный выпуск «Ежедневного пророка», где очень подробно была освещена семья Малфой, а также свидетельства ее невиновности перед обществом. Был в газете очень прозрачный намек, касающийся наследника рода. Драко идиотом не был, но слишком сильно они отдалились с отцом друг от друга. И, не зная, что делать, парень продолжал выполнять задание Темного лорда.
На Рождество шестерка осталась в Хогвартсе, там же остались и все преподаватели, а раз здесь был Малфой-старший, то остался и Драко. Самой странное событие произошло на утро после Рождества. В Хогвартс были переправлены анонимные подарки, не было никаких открыток. Проверив все на наличие заклятий, все принялись их распоковывать.
Рон аккуратно развернул длинный сверток. Юноша с благоговением смотрел на экспериментальную гоночную метлу американской фирмы, на ней было выгравировано его имя. Во втором свертке оказался золотой снитч, а вот третий подарок был вообще из ряда вон выходящим – великолепный медальон-оберег. Гермиона держала в руках почти такой же медальон, но более дорогой и с большим количеством защитных чар на нем, на столе лежали две старинные книги: «Основы магии: от А до Я» и «Защита и Нападения: что вы должны знать». Джинни в подарках нашла оберегающий кулон, прекрасную черную шелковую мантию и золотой широкий браслет с рунами. Невилл в восторге смотрел на семена диковинных и редких растений, а также на энциклопедию магических растений, третьим подарком оказалась… сова, красивая, дымчатая. Луна тоже получила подарки, но они не несли никакого подтекста под собой. Ребята перевели взгляд на слизеринский стол, так как видели, что туда доставили подарки в такой же оберточной бумаге. Предназначались они Драко Малфою. Сначала на стол упал прут. Гермиона долго на него смотрела, пока глаза ее шокировано не распахнулись. Это была вица.
— Герм, зачем ему подарили прут? – Невилл со смесью недоверия и удивления смотрел на валяющуюся на столе слизеринцев вицу.
— Это вица, - прошептала Гермиона. – Раньше, в прошлом веке, да и в начале этого, такие прутики использовали для наказаний. Это подарок с намеком.
— И что за намек? – не понял Рон.
— Рон, ты иногда так тупишь, - покачала головой Джинни. – Ему напрямую намекнули, что его требуется высечь как следует. Только сомневаюсь, что он это понял.
— Да, навряд ли, это маггловский способ, - кивнула Гермиона.
— Хмм, бантик? – Луна удивилась.
— Ага, такие одевают на шею… котятам или… - девушка подавила смешок, – хорькам.
— Кому-то хорошо известны события четвертого курса, - усмехнулся Невилл.
— Ммм, а это что? – Рон с интересом смотрел на два предмета в руках озадаченного Малфоя. Гермиона не выдержала, она вспомнила, где видела их – наколенники у спортсменов.
— Это, чтоб колени не болели, когда он будет на них стоять перед… - сквозь смех произнесла девушка.
— Да уж, подарки с подтекстом. Кто-то явно решил поиздеваться над Малфоем, - Джинни не успела развить свою мысль, когда за преподавательским столом раздался взрыв смеха. Все учителя, кроме Андромеды получили точно такие же свертки, кто-то три, а кто-то один. Сириус в это время собрал все три части своего подарка, именно это и вызвало смех профессоров. Ошейник, поводок и намордник.
— У кого-то шуточки, - рассмеялась Джинни. Гермиона же сидела с каким-то странным задумчивым выражением. Она на секунду подумала, что это может быть Гарри, но потом встрянула головой, загоняя мысль подальше, а зря. Снейп получил в подарок шампунь для волос, зубную щетку и мыло. И теперь уже Сириус не удержал издевку, в сторону зельевара, который отличился чуть раньше. Ремусу подарили книгу о темных магических существах и методах общения с ними, великолепную мантию и ларец с аконитовым зельем. Снейп с недоумением смотрел на бутылочки, которые сам передавал разным аптекарям. Свое зелье он всегда мог узнать. Дамблдору достались сладости и шесть носков, все разные. Самый неожиданный подарок получил Люциус. Первые два особой оригинальностью в плане юмора не отличались: великолепная трость из черного дерева с набалдашником в виде василиска, он же оказался вставленным в дерево эфесом шпаги и ремень с серебряной пряжкой с изображением Инь и Янь в виде черного и красного драконов. Но вот третий подарок – таинственный даритель привязал к нему домовика Добби дубль два. Люциус в шоке смотрел на это несуразное создание, по всей видимости, еще больше сумасшедшее, чем оригинал, а потом расхохотался, повергнув собственного сына в ступор. Он знал одно – Гарри Поттер в полном рассудке, раз смог сделать такие подарки и с таким чувством юмора. У него еще в самом начале появились такие догадки, но после этого эльфа, они пропали. Анонимом был Гарри Поттер и, похоже, понял это только он.
Люциус так и не поделился этой новостью ни с кем.
Рождество закончилось, январь пролетел быстро и почти незаметно, приближался бал на День Святого Валентина. Драко становился все мрачней. Накануне этого дня Гермиона получила очередную посылку, но к ней была приложена записка. «Я думаю, что ты должна быть счастлива также, как и я. Это тебе, покори их всех». Ни имени, ни даты. Гермиона развернула сверток и замерла в восхищении: прекрасное зеленое платье, сочетающее в себе настоящий индийский шелк и бархат, к нему прилагались туфли на высоком каблуке и драгоценности из изумрудов – колье, серьги, браслеты, кольца, заколки и шпильки. Подол платья был также расшит камнями. Там же девушка нашла восточные духи, дорогие и очень модные.
Эту ночь девушка не могла спать, она перебирала в голове всех своих знакомых, но никто не приходил в голову. Какая-то женщина прислала ей такой дорогой подарок. На следующий день Гермиона была тиха, что многим бросилось в глаза. Люциус был озадачен таким поведением это сорвиголовы, которая могла заткнуть за пояс самого Снейпа. Нежданно-негаданно, но Малфой-старший заинтересовался юной Леди Поттер, она его заинтриговала.
Люциус не ждал ничего особенного от этого бала, поэтому, скучал за столом, где сидели преподаватели. Его, правда, удивляло отсутствие в зале Гермионы. Где-то, через час с начала бала, двери открылись, и появилась ОНА. Тишину можно было резать. Невероятно красивая девушка стояла там, в дверях Большого зала. Именно в этот момент Люциус понял, что пропал. Его сердце было отдано ей – Гермионе Поттер. Вся мужская часть, присутствующая на бале, еще довольно долго отскребала свои челюсти от пола.
— Леди Поттер, разрешите пригласить вас на танец, - легкий шепот над ухом заставил девушку поднять глаза. Рядом с ней, подавая руку, стоял Люциус Малфой. Гермиона изящным движением вложила в его руку свою и поднялась. Это была самая прекрасная пара в зале, они двигались в танце так, словно парили на облаках. Уроки танцев, которые раз в неделю давали Люциус и Андромеда сделали свое дело.
— Хмм, надо бы сделать так, чтобы Дамблдор не вмешался, - прошептал Рон на ухо Луне, показывая глазами на подругу и Малфоя-старшего.
— Да, Герм последнее время с таким видом на него смотрит, хорошо хоть никто не замечает, - кивнула девушка.
— Думаешь, она влюбилась? – спросил Рон.
— Не знаю, но смотрятся они вместе здорово, - улыбнулась Луна, которая и сама в своем одеянии была не последней девушкой в зале.
Она очнулась, когда легкий поцелуй в губы растаял, и серые глаза с улыбкой посмотрели на нее.
— Иди, - прошептали губы. Гермиона послушно прошла через портрет в гриффиндорскую гостиную, так и прижимая пальцы к губам. Он ее поцеловал. Она мало, что помнила из сегодняшнего вечера, кроме стука своего сердца и безумного счастья.
После этого бала Гермиона постоянно ловила на себе взгляды мужчины, но и сама себя ловила на том, что, то и дело, смотрит на Люциуса, любуется его красотой, ищет достоинства. Но она старалась избегать оставаться с ним наедине. С течением времени ей стало казаться, что ей просто все привиделось, никто не напоминал девушке о том, что на балу она столько времени провела вместе с Малфоем, а для нее самой это был лишь сладкий сон.
Март подошел к концу, за ним пролетел апрель, тренировки настолько усилились, что ребята на время забросили слежку за Малфоем, а тот усиленно занимался шкафом. В конце мая команда очнулась и ринулась проверять, но их остановил директор, сказав, что пусть все идет так, как идет, но Гермиона не могла вот так стоять в стороне. Ей не нравилось такое поведение директора. Она однажды дождалась Драко после обеда около Большого зала.
— Малфой, у тебя мозги, в каком месте? – вместо приветствия ядовито осведомилась девушка. Снейп, находившийся рядом, уже хотел ринуться на поле боя, но его удержали. Рядом стоял Малфой.
— Грейнджер, какого тебе надо, грязнокровка? – разозлился Драко.
— Нет, сколько тебе можно повторять, что родовые кольца «грязнокровки» не носят, - вздохнула притворно девушка, а затем уже мрачным голосом добавила. – Неужели тебе не жалко собственной жизни, а? Ты так и хочешь ее бездарно проползать на коленях перед этим выродком? Ты уверен, что сможешь убить директора и потом жить?
Драко стоял ни жив, ни мертв. Он никак не мог понять, откуда ОНА столько знает.
— Остановись, Драко, пока не поздно. Поговори со своим отцом, не будь идиотом, не гробь свою жизнь, - с этими словами Гермиона удалилась.
Экзамены, экзамены, экзамены, а потом грянул гром. Гермиона только застонала. Драко Малфой все-таки не прислушался к ее словам. В Хогвартс прорвались Пожиратели. Директора не было, но Гермиона нашла его на Астрономической башне, стоящего напротив Драко, который держал наготове палочку. Дамблдор увещевал юного Малфоя и почти сделал это, когда появился Снейп. Все произошло так быстро, что никто потом толком не мог сказать, как. В Снейпа попало обездвиживающее заклятие за секунду до того, как он закончил свою Аваду, Драко стоял с опущенной головой, а еще четыре заклинания попали в Снейпа секундой позже. Гермиона подлетела к Драко и со всего маху влепила сначала одну, потом другую, а затем и третью пощечину. Парень не удержался на ногах и рухнул на пол.
— Урод, что ж ты не слушаешь, когда тебе умные вещи говорят! - кричала девушка, отвешивая парню пощечину. Когда она замахнулась в очередной раз, ее перехватили.
— Он уже наказан, Гермиона, уже наказан, - ее развернули, и она утонула в серых глазах Люциуса Малфоя. – Ты вправила ему мозги, - затем Люциус посмотрел на директора. – Всех уже выкинули отсюда. Кто-то смог сбежать, шкаф успели уничтожить до того, как сюда перебралась хотя бы половина отряда.
— Прекрасно, Люциус. Ты сам разберешься с сыном?
— Да, - произнес Люциус. Драко нервно посмотрел на отца, обнимающего Гермиону Грейнджер. Со Снейпа сняли заклятия, он мрачно оглядывал собравшихся.
— Извини, Северус, но я не мог позволить тебе пойти на такие действия, - произнес Люциус.
— Мисс Грейнджер, - зло произнес Снейп.
— Господи, сколько можно! - закричала девушка. – Глаза разуйте, профессор, может, наконец, дойдет, чья Я – ДОЧЬ.
Снейп от такой наглости подавился словами, но в следующее мгновение у него словно пелена с глаз пала.
— Поттер? – и столько изумления было в голосе.
— Ну, наконец-то, а то я думала, это никогда не кончится. Два года быть таким слепым. Поздравляю, профессор. А теперь еще и уясните себе на своем длинном и таком недалеком мозгу, если я единственный ребенок Джеймса и Лили Поттеров, то кто тогда Гарри? – с этими словами девушка вывернулась из рук Люциуса и гордо прошествовала к выходу из башни. Прежде чем исчезнуть за дверью, он все-таки добавила. – Меня просто поражает, как некоторые зацикливаются на своих старых обидах и ни черта не видят у себя перед глазами.
В следующие дни Снейп не показывался из своих подземелий, ему было о чем подумать на досуге. Десятого июня студенты отправились домой, на отдых. В поезде Люциус нашел Гермиону на небольшой платформе последнего вагона, где она наслаждалась видами и воздухом. Девушка посмотрела на мужчину и вдруг оказалась в его объятиях. Губы коснулись ее губ, и девушка потерялась в ощущениях.
— Когда-нибудь, - услышала она шепот, прежде чем Люциус ее оставил. Гермиона коснулась пальцами своих губ и чему-то улыбнулась мечтательно.
Драко Малфоя после того происшествия на астрономической башне никто не видел, вернее его видели, только тот быстро исчезал. Говорили, что Люциус чуть не под арест его посадил и теперь вправлял мозги своему сыну. Только вот, не поздно ли? Оказалось, не поздно. Драко все-таки обладал умом, просто этот год действительно оказался для него, не из лучших. И какого же было удивление Малфоя-младшего, когда они прибыли не в Малфой-менор, а в дом Сириуса, где он снова оказался в кругу, так ненавистных ему гриффиндорцев. Но первый же язвительный выпад стоил ему подзатыльника от отца. Лето обещало быть очень интересным, и они даже не представляли насколько.
— Все готовы? – Сириус насмешливо посмотрел на шестерых студентов.
— Все, крестный, мы давно готовы, - закатила глаза Гермиона. – Мы давно уже научились дисциплине, и собирать вещи загодя, - мрачный взгляд в сторону Рона. – А не в последний момент.
— А что я? Я вообще тут не причем, - открестился от обвинений рыжий парень, мило улыбаясь.
— Придурок, - усмехнулась Джинни.
— Но-но, прошу не оскорблять, - выпрямился Рон и состроил на лице обиженную, на весь мир, мордочку.
— Ладно, айда, а то опоздаем, - распорядился Сириус. Луна демонстративно посмотрела на часы – девять утра.
— Извини, Сириус, а куда именно мы опоздаем? – поинтересовалась девушка, постучав по циферблату изящных магических часиков, которые ребята прикупили себе в последнюю вылазку в Косой переулок. Сириус удивленно посмотрел на ребят.
—читать дальше Поезд отходит в одиннадцать, - напомнила Гермиона.
— А вы на нем не едете, - сделал удивленное лицо Блек, словно ребята должны были знать о таком существенном факте сегодняшнего путешествия.
— В смысле? Мы с Герм старосты, как никак, - Рон нахмурился.
— С этого года нет, вместо вас старостами буду другие. Кто-то с пятого курса, - пояснил Сириус, запутав ситуацию еще сильней.
— ЧЕГО?! – одновременно воскликнули четверо гриффиндорцев.
— У вас другая миссия. А сейчас тихо выходим из дома и аппарируем, - произнес Блек.
— У нас нет лицензий, - усмехнулась Гермиона.
— Крестница, - скрипнул зубами Сириус.
— Что, крестный? – невинно улыбнулась девушка.
— Язва, - бросил Сириус.
— Уж, какая есть, - усмехнулась Гермиона. – Так куда мы?
— На помощь директору, - ответил Сириус. – Все, мы уже пять минут как должны быть на месте.
На улице, в переулке между двумя домами их ждали Ремус и Кингсли. Каждый аппарировал с собой двух ребят. Они оказались рядом с полуразрушенным домом. На развалинах стоял Дамблдор, он как раз наклонился и собирался что-то поднять, как раздался крик Луны.
— НЕ ТРОГАЙТЕ!
Все уставились на девушку, которая была ужасно бледна, и ее слегка потряхивало.
— Мисс Лавгуд, Луна, в чем дело? – директор спустился к прибывшей группе.
— Это нельзя трогать, - прошептала девушка.
— Почему? – раздалось несколько голосов. Директор несколько секунд смотрел на девушку, словно пытался что-то разглядеть внутри нее.
— Луна, вы присутствовали при смерти вашей матери от начала до конца? – задал он вопрос, который вызвал недоумение у всех. – Вы держали ее в это время за руку?
— Да, сэр, - тихо ответила Луна.
— Вы ведь не совсем человек? – почти констатация факта.
— Да, сэр, - также тихо ответила девушка.
— Эээ, магическое существо? – полувопросительно произнес Невилл. Луна кивнула, она уже приготовилась отвечать на вопрос, кто она именно, но никто не стал спрашивать. Друзья принимали ее такой, какая она есть. Луна поняла, что они подождут, пока она сама не будет готова открыть им правду, как когда-то поступила Гермиона, которая тоже довольно долго скрывала от них тайну своего рождения. На губах девушки появилась улыбка, она была благодарна этим людям за понимание и дружбу.
— Луна, ты чувствуешь нечто, наведшее тебя на мысль, что трогать что-то не нужно? – спросил директор.
— Я не могу объяснить, просто ауру смерти я чувствую. Если бы вы коснулись этого, то умерли бы, не сразу, а через какое-то время. Только... - Луна нахмурилась.
— Что такое? – насторожился директор.
— Странное что-то, обманчивое. Я бы сказала, что кто-то пытался это что-то оживить, словно придавал ему ощущение души, только это ложь, - Луна посмотрела прямо в глаза директору.
— Хмм, - задумался старый маг. Такое он слышал впервые.
— Я не могу определить что это, но оно несет смерть, его так... зачаровали, - не совсем уверенно произнесла девушка.
— Очень интересно, очень, - задумчиво произнес Дамблдор. – Обманка. Но если это обманка, то и остальные? Хитрость или не получилось?
— Сэр, вы о чем? – Гермиона внимательно смотрела на директора.
— Помните наши разговоры о пророчестве? – Дамблдор посмотрел на ребят, те в ответ кивнули. – Есть такие легенды или древние знания, которые иногда выходят на свет, мне казалось, что Волдеморт ими воспользовался и создал хоркруксы, то есть разделил свою душу на части и заковал их в какие-то предметы. Это могло послужить объяснением того, что он выжил. Но после слов Луны я в этом больше не уверен.
— То есть, это могут быть обманки, ловушки, - воскликнул Рон.
— Совершенно верно, и вот это мне как раз и не нравиться. Что ж, значит, я правильно поступил, что произвел изменения в преподавательском составе, - задумчиво сказал директор. Подростки переглянулись, озадаченные таким высказыванием.
Следующие два часа шло обсуждение, как поступить с кольцом Гонтов, а именно его собирался поднять из руин директор. Луна категорически настаивала, что к нему нельзя прикасаться. Решено было все-таки его достать, но руками не трогать. Детей отвели подальше, чтобы в случае чего они не пострадали. Сириус, Грюм, который прибыл сюда вместе с Дамблдором, Кингсли и Ремус начали претворять в жизнь операцию по изъятию кольца. Сначала все шло нормально, кольцо вытащили какими-то металлическими щипцами, которые нашлись тут же. Невилл объяснил, что это каминные щипцы. Но, когда стали перекладывать его в футляр, что-то произошло. Ребята даже не успели отреагировать, как пятеро взрослых магов оказались лежащими на земле без сознания в пяти метрах от того места, где стояли до этого. Подростки кинулись на помощь, только Луна с брезгливым выражением на лице схватила палку и закрыла крышку на футляре, в который кольцо все-таки упало. Затем сдернула с шеи шарф, накинула его на коробочку и только после этого взяла в руки и аккуратно замотала.
— Луна, - Гермиона положила руку на плечо подруги.
— Это плохая вещь, Герм, ее надо засунуть куда подальше. Она несет смерть, - тихо произнесла Луна.
— Предоставьте это мне, - хрипло произнес Дамблдор, баюкая черную кисть в другой руке. Луна пристально смотрела на этот ужас, но потом облегченно вздохнула.
— Это пройдет, сэр, не сразу, но пройдет, - произнесла она с улыбкой.
— Значит, жить буду, - задорно улыбнулся старый маг.
Приведя себя в порядок, волшебники, наконец, решили покинуть это место. Дамблдор отправился в Гринготс, где можно было спрятать этот страшный черный артефакт, а остальных порталом отправил в Хогсмид, чтобы они оттуда уже пешком отправились в Хогвартс.
В то же время на платформе 9 3/4 жизнь шла совсем по другому сценарию. Друзья встречались после летних каникул и забрасывали друг друга новостями, враги сразу начали пререкаться, первоклассники вертели головой или же прижимались к родителям, с которыми впервые в жизни расставались на такой срок. Малфой стоял рядом с отцом с надменным видом и чуть брезгливым выражением на лице. Люциус Малфой в последнее время сильно отстранился от сына, как бы самоотдалился от его воспитания. Драко не сразу осознал эту вещь, а вот когда понял, ему стало страшно, тем более не было никаких новостей о матери, а отец и не собирался делиться с ним сведениями. Драко был уверен, что Люциус знает, где Нарцисса. Он понятия не имел, что ему делать, но в последние дни августа стал понимать, что что-то происходит, только вот что именно и где. Он был горд заданием Волдеморта, но само задание приводило его в состояние дрожи. Так было довольно долгое время, пока не включились мозги. Вот тогда Драко пришел в ужас. Он умом понимал, что не способен выполнить это задание, он не сможет убить Дамблдора. Откуда пришло такое знание, он не знал, а потом пришло умозаключение, что Темный лорд просто ищет способ отделаться от их семьи. Поговорить было не с кем. Страх прочно засел внутри.
Юноша оглядел платформу: вот и Паркинсон, его навязанная невеста, прилипала (Драко передернуло, что не осталось незамеченным Люциусом. Проследив за взглядом сына, мужчина улыбнулся краешками губ); два его вечных телохранителя, не обладающие умом (теперь уже вздох обреченности); Блейз (единственный настоящий друг).
— Отец, думаю, пора в поезд, - растягивая слова, произнес Драко.
— Иди, - кивнул Люциус, взглянув на сына. Что-то промелькнуло в глазах отца, что заставило Драко нерешительно замереть, но через секунду Малфой-старший исчез в вихре портала.
Драко быстро нашел пустое купе, почти тут же к нему присоединились его однокурсники. Блондин наблюдал за платформой, перебрасываясь с "друзьями" колкостями. Паровозный гудок оповестил об отъезде поезда. Драко недоумевал, он не мог пропустить Грейнджер и Уизли, а это значит, что их нет в поезде. "Что с этими приключилось-то? Опоздали что ли?" – язвительно подумал он. Следующий шок он получил, когда на собрании старост появились гриффиндорские старосты, только не те, кто ими был еще год назад. Новость быстро разнеслась по поезду, столько домыслов было построено, пока они не прибыли в Хогвартс. Пропажа нашлась в Большом зале. Шестеро студентов сидели за своими столами и о чем-то мило переговаривались, не обращая внимания на остальных. На них поглядывали с любопытством, особенно на обоих Уизли, одетых в дорогие мантии и обувь. Слизеринцы не преминули их подначить, но как это ни странно, ни Рон, ни Джинни даже не повернулись в их сторону, продолжая свой разговор с друзьями. Малфой еще больше озадачился. А ребята обсуждали странные покупки на Темной алее, сделанные Драко – исчезающий шкаф и ожерелье. Этими новостями с ребятами поделился Дамблдор, но была и еще одна причина разговора – Невилл высказал одну мысль, которая заставила ребят задуматься: с чего вдруг Дамблдор стал так откровенен с ними? Какую игру он затеял? Почему они ему верят, ведь и с Гарри он играл? Действительно, стоило подумать над этим.
Распределение прошло своим ходом, наконец, директор встал, чтобы сделать несколько объявлений.
— Еще раз добро пожаловать всем в школу, кому-то снова, а кому-то в первый раз. Сейчас я бы хотел рассказать вам о тех изменениях, которые вводятся в школе. Во-первых, поприветствуем наших новых учителей. В этом году преподавателем зельеварения будет профессор Слагхорн, - в ответ раздались какие-то неуверенные хлопки. – Защиту от Темных Искусств будет преподавать профессор Снейп, - слизеринцы разразились шквалом аплодисментов. – Уход за магическими существами будет вести в этом году профессор Люпин, - теперь уже гриффиндорцы взорвались аплодисментами. – С этого года вводится как обязательный предмет для студентов с третьего курса - Дуэлинг, который будет преподавать уже известный многим по концу прошлого учебного профессор Блек... - Дамблдор продолжил еще какие-то представления, а многие его внимательно слушали, но были и те, кто стал первые новости тихонько обсуждать, в том числе и четверо гриффиндорцев.
— Так, и где Хагрид? Я не против, учиться у Люпина, из него явно будет лучший преподаватель, чем из нашего большого друга, - произнес Рон.
— Согласна, - кивнула Джинни.
— Думаю, Дамблдор отправил его куда-нибудь на задание, - задумчиво произнесла Гермиона.
— Сириус и Ремус точно знали о перестановках, Снейпа уведомили о ЗОТИ, а вот об остальном, навряд ли. Директор мудрит, - протянул Невилл.
— Да, и вот эти его игры начинают настораживать, - нахмурилась Джинни. – Ты прав, Нев, стоит поумерить нам нашу искренность.
— На том и порешим, только надо Майкла и Луну предупредить, - произнесла Гермиона.
— Также по настоянию Министерства вводится еще один предмет, но он начнется только в октябре, тогда же вы познакомитесь с преподавателем. Предмет обязателен для всех курсов. Это будут Магические традиции и этикет, - продолжил вещать тем временем Дамблдор.
— Хмм, интересно, - вынесла вердикт Гермиона.
— Чем же? – спросил Рон, чуть скривившись.
— То ли Министерство, наконец-то, подружилось с головой, или им кто-то очень сильно подправил мозги, - задумчиво произнесла Гермиона.
— Ага, и мы даже знаем, кто, - хмыкнула Джинни.
— Также должен объявить, что в школе создана особая группа учащихся, которые будут учиться по несколько другой школьной программе. Эти ученики освобождены от всех своих обязанностей, которые были на них возложены ранее, также они не будут участвовать в факультетских командах по квиддичу. Все выбранные студенты завтра получат свои расписания и узнают об изменениях в своем статусе. А теперь пир, - закончил свою речь Дамблдор.
"Очень интересно, - Драко с непроницаемым лицом сидел за столом своего факультета. По крайней мере, о двух студентах из спецкурса он уже знал – Грейнджер и Уизли. – Что еще в голову взбредет директору? Оборотня вернул в школу, этого бывшего преступника..." - додумать он не успел, так как Паркинсон резко повернулась и локтем задела стакан, который стоял рядом с ним. Никто и не сомневался, куда он упадет. Драко с яростью посмотрел на девушку, что-то прошипел, очистил себя заклинанием, а затем покинул Большой зал с гордо поднятой головой, только вот впечатление портило брезгливое выражение лица и пылающие яростью глаза.
Был и еще один человек, который клокотал внутри от ярости и бешенства – Северус Снейп. "Да что ж это такое, сначала Люпин, в конце прошлого года эта блохастая псина, но чтобы оба в один год? Дамблдор совсем рехнулся". Есть совсем не хотелось, поэтому он с кривым выражением на лице досидел до самого конца, так что был свидетелем инцидента за слизеринским столом. Но на сегодня эта мука закончилась.
Следующий день стал неожиданностью для двух десятков студентов с пятого по седьмой курс, вернее для 14-ти, поскольку шестеро не удивились, увидев свои расписания. В группу попало и четверо слизеринцев с пятого курса, что многих удивило. Расписание у этих студентов было забито под завязку, в каждом расписании было написано, что данные студенты освобождаются от отработок, но им рекомендуется не придавать этому значения, так как наказание будет существенней, чем чистка котлов с профессором Снейпом и мытье полов в Большом зале без применения магии. На мантиях выбранных студентов появилась эмблема – феникс на фоне пламени. Кроме Рона, Гермионы, Невилла и Джинни, никто больше из Гриффиндора в группу не попал, не было в ней и ни одного хаффлпаффца, зато 12 – райнвекловцев.
Отучившись по основной программе, все выбранные студенты заявились в кабинет на третьем этаже, где их уже ждали директор, Блек, Люпин, Грюм и еще трое неизвестных.
— Итак, ребята, присаживайтесь, - директор указал на поставленные в круг стулья. Когда все заняли места, он продолжил. – Здесь сейчас все, кто будет вас учить, или почти все. Профессор Блек будет заниматься с вами дуэлингом, боевой магией и анимагией. Профессор Люпин - Темными искусствами, вернее их теорией, а вот практику вы будете проходить с профессором Кристом, - директор указал на одного из трех незнакомцев. Пока Дамблдор объявлял предметы, а также кто их будет вести, у студентов челюсти съезжали на пол, причем и у подготовленных. – Старшими у вас я назначаю мисс Грейнджер и мистера Уизли, поскольку они уже находятся на данном обучении год. К ним вы всегда можете обратиться за помощью. Теперь о том, почему именно вы. Никто из ваших семей не поддерживает Темного лорда. Не удивляйтесь, что я так его называю, но это проще в данный момент, чем смотреть, как вы вздрагиваете каждый раз при его упоминании. Ваши семьи стоят в некотором нейтралитете.
— Это похоже на создание третьей стороны, - произнес семикурсник с Райвенкло.
— Можно и так сказать, - загадочно произнес Дамблдор. – Вы все узнаете в свое время. А теперь приступим.
Жизнь потихоньку вошла в свой ритм. Группа исчезала после своих обычных уроков и пропадала неизвестно где. А учились они много и быстро. Через месяц – 1 октября – уже все понимали, что данные студенты по ЗОТИ преуспевают лучше всех, зачастую действуя инстинктивно и на полном автомате. Снейпа это заинтересовало, особенно в исполнении Рона Уизли, но как бы он ни пытался найти ответ на свой вопрос, ничего не получалось. Этот же день стал большим сюрпризом, как для студентов, так и для большинства преподавателей. За столом преподавателей сидели Люциус Малфой и Андромеда Блек-Тонкс и мило между собой беседовали.
Ретроспектива событий с момента встречи в Косом переулке.
Люциус с улыбкой вздохнул и посмотрел на сестру своей уже бывшей жены. Андромеда напропалую пользовалась магией в своем маггловском доме. Удивительно, но Джон Тонкс давно уже махнул рукой на эти ее чудачества, как впрочем, и на дочерины тоже.
— Понравилось? – осведомилась Андромеда, глядя на пустую тарелку Люциуса. Ей нравился настоящий Люциус, а не тот, которого знали все остальные, даже его собственный сын.
— Ты божественно готовишь, - блондин сложил руки на брюхе, которого у него естественно не было.
— Вот и прекрасно, - улыбнулась женщина. Никто в мире не знал, что Нарцисса и Андромеда общались все это время, что младшая сестренка Блек была крестной у Нимфадоры, что Люциус очень даже комфортно чувствует себя в маггловском доме.
— Что ты решил? – Джон посмотрел на мужчину.
— Ну, Нарцисса теперь далеко и совершенно для него недосягаема, иначе он познает весь ужас того, что значит переступить дорогу ночному народу, - произнес Люциус. – Мне уже можно спокойно не отвечать на вызовы. Я и так в черном списке и медленно вываливаюсь из ближнего круга. Насколько я смог понять, Драко получил совершенно невыполнимое задание.
— Этот урод решил убрать Малфоев, - скривилась Андромеда. – Правда, он понятия не имеет, что не на тех напал.
— Тебе все равно надо обезопасить себя, - нахмурился Джон.
— Дорогой, все уже готово, - улыбнулась женщина.
— Что ж, тогда вперед, - кивнул ее муж. Это были первые выходные сентября. С момента подслушанного на входе в Темную аллею разговора прошло почти две недели. За это время Люциус успел перераспределить свое имущество, часть перевести на Андромеду и ее мужа. Все компрометирующие многих волшебников документы были уже у Андромеды, в том числе и многие бутылочки с воспоминаниями. И теперь пришло время все это пустить в ход.
Они спокойно вошли в дом на Гриммуальд-плейс в субботу в 12 часов дня. Защита пропустила Андромеду без единой проблемы, а с ней и Люциуса. Удивлению находящихся в доме, не было предела. Они пришли вовремя и как под заказ здесь были Дамблдор, Грюм, Кингсли, а также Сириус и Ремус. После довольно скоротечной разборки Люциуса напоили сывороткой правды, с его согласия и с его предложения. ТО, что потом говорил Малфой, отвечая на вопросы в основном Андромеды, знавшей, о чем спрашивать, заставило волосы слушателей вставать дыбом. Они провели в этом доме все выходные, разбираясь в ответах Люциуса, в документах, которые они с Андромедой принесли, и, работая с думосбором. Столько свидетельств они еще никогда не получали.
Покидая дом вечером в воскресенье, Люциус только произнес.
— Твой крестник удивительный ребенок.
— Я знаю, - кивнул Сириус.
Люциус не сказал ни слова о том, что ему по своим каналам удалось выяснить о Гарри. Это было немного, но все же. Почему? Он и сам не знал ответа на свой вопрос. Весь сентябрь, каждые выходные Люциус приходил на Гриммуальд-плейс, 12, помогал разбираться со свидетельствами против Пожирателей. Ему поверили сразу и безоговорочно. Он рассказал о своем браке, о Нарциссе, о сыне.
— И какое задание дал этот урод твоему сыну? – Сириус внимательно смотрел на блондина.
— Не знаю, но думаю, не выполнимое, что-то из этого разряда, - вздохнул Малфой. – Он маньяк, каких мало.
— Мда, - скривился Сириус.
— С Драко мы разберемся, - постучал костяшками пальцев по столу Дамблдор.
— Я так понимаю, этим будет заниматься мисс Поттер, - улыбнулся Люциус. На кухне стало тихо.
— Откуда ты знаешь? – первым обрел дар речи Люпин.
— Нарцисса – умная и наблюдательная женщина. Она сразу увидела сходство между девушкой и Джемсом с Лили, - произнес Малфой.
— И ты столько молчал? Год? – удивился Сириус.
— Вы пытались искать Поттера в Америке? – вместо ответа спросил Люциус. Снова стало тихо. Именно после этого разговора в США направились на поиски несколько членов Ордена, о том, что происходит, знало всего несколько человек. В последние выходные сентября Дамблдор предложил пост преподавателя магических традиций и этикета именно Люциусу. За эту неделю ему удалось полностью реабилитировать Малфоев перед Министерством. Как? Известно только ему. Но данная информация была придержана до октября месяца. Люциус согласился, но сказал, что ему нужна помощь и предложил кандидатуру Андромеды Блек-Тонкс. И вот 1-го октября два новых профессора сидели за преподавательским столом в Хогвартсе. Джон Тонкс вызвался помогать Филчу, эти двое сразу нашли общий язык, буквально через пять минут.
Конец ретроспективы
— Сколько времени ты собирал эти доказательства? – тихо спросил Ремус.
— С момента, как узнал, что должен буду принять метку, - также тихо ответил Люциус.
— Не слабо, - покачал головой Сириус. – Я хотел бы тебя привлечь к моим урокам по дуэлингу.
— Без проблем, с удовольствием, - улыбка тронула губы блондина. Драко в это время во все глаза смотрел на отца. Он видел совсем другого человека, более открытого, проявляющего какие-то чувства и эмоции. Директор представил новых профессоров и предупредил, что с завтрашнего дня расписание меняется.
Люциус прогуливался по Замку, когда его настиг мрачный зельевар. Снейп вообще в последнее время был несносен.
— Ты хоть мог предупредить, - ядовито произнес слизеринский декан.
— А это что-нибудь изменило бы? – меланхолично заметил Люциус. Это немного сбило с толку Снейпа.
— Ты совсем не интересуешься своим сыном, - перешел он снова в атаку.
— Я не могу прожить жизнь за него, - прошипел в ответ Люциус. – Если он в детстве не смог понять намеков, пусть теперь сам разгребает ту кашу, которую заварил.
— Не было бы в Хогвартсе Поттера... - начал Снейп.
— Ты слепой и глухой. Ты так ничего и не понял, за целый год, - рявкнул Люциус. – Когда ты, наконец, выберешься из своих детских обид и увидишь то, что у тебя под носом, а, Северус?
Снейп замер, глядя в спину удаляющемуся Малфою-старшему. Ни тот, ни другой не видели, что их разговор был подслушан с двух сторон двумя студентами. С одной стороны, Драко Малфой, а с другой – Гермиона. "А он действительно не так прост, как кажется", - решила девушка, и взяла себе на заметку понаблюдать за мужчиной. Как ни странно, к такому же решению пришел и Люциус, только наблюдать он собирался за Гермионой.
Жизнь снова потекла своим чередом. Драко старательно избегал отца, все больше сближаясь с крестным и по совместительству, как он считал, деканом Слизерина. Именно ему он, напившись, и выдал тайну своего задания. Зельевар схватился за голову, но больше всего его поразило то, насколько же вовремя Нарцисса взяла с него обет. Ничего, не придумав, Снейп пошел к Дамблдору, которому и выложил ситуацию, как она есть. Дамблдор поступил именно так, как и ожидал зельевар, то есть сказал что-то успокаивающее, затем предложил лимонную дольку и отправил спать. На самом деле все было совсем не так.
Директор после ухода Снейпа некоторое время метался по кабинету как лев в клетке. Он, конечно, предполагал, что Волдеморт может пойти на такой шаг, но поручить это шестнадцатилетнему подростку? Это уже слишком. Надо было установить слежку за Драко и тут, естественно, придется подключить шестерку. Директор был рад, что дети ему доверяют, как и взрослые, это его успокаивало, но он не собирался выкладывать им все свои планы. Сейчас он верил, что больше таких ошибок, как с Гарри не совершит, но, если подумать, то он снова пошел по тому же пути, а сам этого и не заметил – переложил груз ответственности по спасению миру на детские плечи, только теперь вместо одного, у него было два героя.
На следующий день он озвучил свою просьбу-приказ ребятам, а те с энтузиазмом занялись слежкой за Драко, не забывая и про учебу. Уроки Люциуса полюбили все, мужчина действительно знал многое и многому мог научить. Гермиона не раз на уроках задавала ему вопросы, а Малфой-старший с удовольствием просвещал девушку. Так пролетели октябрь, ноябрь и середина декабря.
16 декабря впервые гриффиндорцы и райнвекловцы, то есть не безызвестная шестерка, выбили почву из-под ног Драко. Они вовремя смогли обезвредить ожерелье, которое слизеринец подсунул одной из студенток. Первая попытка убрать директора из мира живых провалились. На некоторое время он присмирел, снова ударившись в попытки починить исчезающий шкаф. Тут было проще, и ребята воспользовались практикой прошлого года, когда уничтожали результаты работы Драко за день, и тому приходилось все начинать заново.
Еще один человек никак не мог найти покоя – Снейп. Его в наглую, беспардонно игнорировали. Даже Люциус все чаще поглядывал на него, как на нашкодившего щенка. Это не прибавляло ему хорошего настроения, поэтому он становился все невыносимее и невыносимее. К тому же в середине ноября вышел специальный выпуск «Ежедневного пророка», где очень подробно была освещена семья Малфой, а также свидетельства ее невиновности перед обществом. Был в газете очень прозрачный намек, касающийся наследника рода. Драко идиотом не был, но слишком сильно они отдалились с отцом друг от друга. И, не зная, что делать, парень продолжал выполнять задание Темного лорда.
На Рождество шестерка осталась в Хогвартсе, там же остались и все преподаватели, а раз здесь был Малфой-старший, то остался и Драко. Самой странное событие произошло на утро после Рождества. В Хогвартс были переправлены анонимные подарки, не было никаких открыток. Проверив все на наличие заклятий, все принялись их распоковывать.
Рон аккуратно развернул длинный сверток. Юноша с благоговением смотрел на экспериментальную гоночную метлу американской фирмы, на ней было выгравировано его имя. Во втором свертке оказался золотой снитч, а вот третий подарок был вообще из ряда вон выходящим – великолепный медальон-оберег. Гермиона держала в руках почти такой же медальон, но более дорогой и с большим количеством защитных чар на нем, на столе лежали две старинные книги: «Основы магии: от А до Я» и «Защита и Нападения: что вы должны знать». Джинни в подарках нашла оберегающий кулон, прекрасную черную шелковую мантию и золотой широкий браслет с рунами. Невилл в восторге смотрел на семена диковинных и редких растений, а также на энциклопедию магических растений, третьим подарком оказалась… сова, красивая, дымчатая. Луна тоже получила подарки, но они не несли никакого подтекста под собой. Ребята перевели взгляд на слизеринский стол, так как видели, что туда доставили подарки в такой же оберточной бумаге. Предназначались они Драко Малфою. Сначала на стол упал прут. Гермиона долго на него смотрела, пока глаза ее шокировано не распахнулись. Это была вица.
— Герм, зачем ему подарили прут? – Невилл со смесью недоверия и удивления смотрел на валяющуюся на столе слизеринцев вицу.
— Это вица, - прошептала Гермиона. – Раньше, в прошлом веке, да и в начале этого, такие прутики использовали для наказаний. Это подарок с намеком.
— И что за намек? – не понял Рон.
— Рон, ты иногда так тупишь, - покачала головой Джинни. – Ему напрямую намекнули, что его требуется высечь как следует. Только сомневаюсь, что он это понял.
— Да, навряд ли, это маггловский способ, - кивнула Гермиона.
— Хмм, бантик? – Луна удивилась.
— Ага, такие одевают на шею… котятам или… - девушка подавила смешок, – хорькам.
— Кому-то хорошо известны события четвертого курса, - усмехнулся Невилл.
— Ммм, а это что? – Рон с интересом смотрел на два предмета в руках озадаченного Малфоя. Гермиона не выдержала, она вспомнила, где видела их – наколенники у спортсменов.
— Это, чтоб колени не болели, когда он будет на них стоять перед… - сквозь смех произнесла девушка.
— Да уж, подарки с подтекстом. Кто-то явно решил поиздеваться над Малфоем, - Джинни не успела развить свою мысль, когда за преподавательским столом раздался взрыв смеха. Все учителя, кроме Андромеды получили точно такие же свертки, кто-то три, а кто-то один. Сириус в это время собрал все три части своего подарка, именно это и вызвало смех профессоров. Ошейник, поводок и намордник.
— У кого-то шуточки, - рассмеялась Джинни. Гермиона же сидела с каким-то странным задумчивым выражением. Она на секунду подумала, что это может быть Гарри, но потом встрянула головой, загоняя мысль подальше, а зря. Снейп получил в подарок шампунь для волос, зубную щетку и мыло. И теперь уже Сириус не удержал издевку, в сторону зельевара, который отличился чуть раньше. Ремусу подарили книгу о темных магических существах и методах общения с ними, великолепную мантию и ларец с аконитовым зельем. Снейп с недоумением смотрел на бутылочки, которые сам передавал разным аптекарям. Свое зелье он всегда мог узнать. Дамблдору достались сладости и шесть носков, все разные. Самый неожиданный подарок получил Люциус. Первые два особой оригинальностью в плане юмора не отличались: великолепная трость из черного дерева с набалдашником в виде василиска, он же оказался вставленным в дерево эфесом шпаги и ремень с серебряной пряжкой с изображением Инь и Янь в виде черного и красного драконов. Но вот третий подарок – таинственный даритель привязал к нему домовика Добби дубль два. Люциус в шоке смотрел на это несуразное создание, по всей видимости, еще больше сумасшедшее, чем оригинал, а потом расхохотался, повергнув собственного сына в ступор. Он знал одно – Гарри Поттер в полном рассудке, раз смог сделать такие подарки и с таким чувством юмора. У него еще в самом начале появились такие догадки, но после этого эльфа, они пропали. Анонимом был Гарри Поттер и, похоже, понял это только он.
Люциус так и не поделился этой новостью ни с кем.
Рождество закончилось, январь пролетел быстро и почти незаметно, приближался бал на День Святого Валентина. Драко становился все мрачней. Накануне этого дня Гермиона получила очередную посылку, но к ней была приложена записка. «Я думаю, что ты должна быть счастлива также, как и я. Это тебе, покори их всех». Ни имени, ни даты. Гермиона развернула сверток и замерла в восхищении: прекрасное зеленое платье, сочетающее в себе настоящий индийский шелк и бархат, к нему прилагались туфли на высоком каблуке и драгоценности из изумрудов – колье, серьги, браслеты, кольца, заколки и шпильки. Подол платья был также расшит камнями. Там же девушка нашла восточные духи, дорогие и очень модные.
Эту ночь девушка не могла спать, она перебирала в голове всех своих знакомых, но никто не приходил в голову. Какая-то женщина прислала ей такой дорогой подарок. На следующий день Гермиона была тиха, что многим бросилось в глаза. Люциус был озадачен таким поведением это сорвиголовы, которая могла заткнуть за пояс самого Снейпа. Нежданно-негаданно, но Малфой-старший заинтересовался юной Леди Поттер, она его заинтриговала.
Люциус не ждал ничего особенного от этого бала, поэтому, скучал за столом, где сидели преподаватели. Его, правда, удивляло отсутствие в зале Гермионы. Где-то, через час с начала бала, двери открылись, и появилась ОНА. Тишину можно было резать. Невероятно красивая девушка стояла там, в дверях Большого зала. Именно в этот момент Люциус понял, что пропал. Его сердце было отдано ей – Гермионе Поттер. Вся мужская часть, присутствующая на бале, еще довольно долго отскребала свои челюсти от пола.
— Леди Поттер, разрешите пригласить вас на танец, - легкий шепот над ухом заставил девушку поднять глаза. Рядом с ней, подавая руку, стоял Люциус Малфой. Гермиона изящным движением вложила в его руку свою и поднялась. Это была самая прекрасная пара в зале, они двигались в танце так, словно парили на облаках. Уроки танцев, которые раз в неделю давали Люциус и Андромеда сделали свое дело.
— Хмм, надо бы сделать так, чтобы Дамблдор не вмешался, - прошептал Рон на ухо Луне, показывая глазами на подругу и Малфоя-старшего.
— Да, Герм последнее время с таким видом на него смотрит, хорошо хоть никто не замечает, - кивнула девушка.
— Думаешь, она влюбилась? – спросил Рон.
— Не знаю, но смотрятся они вместе здорово, - улыбнулась Луна, которая и сама в своем одеянии была не последней девушкой в зале.
Она очнулась, когда легкий поцелуй в губы растаял, и серые глаза с улыбкой посмотрели на нее.
— Иди, - прошептали губы. Гермиона послушно прошла через портрет в гриффиндорскую гостиную, так и прижимая пальцы к губам. Он ее поцеловал. Она мало, что помнила из сегодняшнего вечера, кроме стука своего сердца и безумного счастья.
После этого бала Гермиона постоянно ловила на себе взгляды мужчины, но и сама себя ловила на том, что, то и дело, смотрит на Люциуса, любуется его красотой, ищет достоинства. Но она старалась избегать оставаться с ним наедине. С течением времени ей стало казаться, что ей просто все привиделось, никто не напоминал девушке о том, что на балу она столько времени провела вместе с Малфоем, а для нее самой это был лишь сладкий сон.
Март подошел к концу, за ним пролетел апрель, тренировки настолько усилились, что ребята на время забросили слежку за Малфоем, а тот усиленно занимался шкафом. В конце мая команда очнулась и ринулась проверять, но их остановил директор, сказав, что пусть все идет так, как идет, но Гермиона не могла вот так стоять в стороне. Ей не нравилось такое поведение директора. Она однажды дождалась Драко после обеда около Большого зала.
— Малфой, у тебя мозги, в каком месте? – вместо приветствия ядовито осведомилась девушка. Снейп, находившийся рядом, уже хотел ринуться на поле боя, но его удержали. Рядом стоял Малфой.
— Грейнджер, какого тебе надо, грязнокровка? – разозлился Драко.
— Нет, сколько тебе можно повторять, что родовые кольца «грязнокровки» не носят, - вздохнула притворно девушка, а затем уже мрачным голосом добавила. – Неужели тебе не жалко собственной жизни, а? Ты так и хочешь ее бездарно проползать на коленях перед этим выродком? Ты уверен, что сможешь убить директора и потом жить?
Драко стоял ни жив, ни мертв. Он никак не мог понять, откуда ОНА столько знает.
— Остановись, Драко, пока не поздно. Поговори со своим отцом, не будь идиотом, не гробь свою жизнь, - с этими словами Гермиона удалилась.
Экзамены, экзамены, экзамены, а потом грянул гром. Гермиона только застонала. Драко Малфой все-таки не прислушался к ее словам. В Хогвартс прорвались Пожиратели. Директора не было, но Гермиона нашла его на Астрономической башне, стоящего напротив Драко, который держал наготове палочку. Дамблдор увещевал юного Малфоя и почти сделал это, когда появился Снейп. Все произошло так быстро, что никто потом толком не мог сказать, как. В Снейпа попало обездвиживающее заклятие за секунду до того, как он закончил свою Аваду, Драко стоял с опущенной головой, а еще четыре заклинания попали в Снейпа секундой позже. Гермиона подлетела к Драко и со всего маху влепила сначала одну, потом другую, а затем и третью пощечину. Парень не удержался на ногах и рухнул на пол.
— Урод, что ж ты не слушаешь, когда тебе умные вещи говорят! - кричала девушка, отвешивая парню пощечину. Когда она замахнулась в очередной раз, ее перехватили.
— Он уже наказан, Гермиона, уже наказан, - ее развернули, и она утонула в серых глазах Люциуса Малфоя. – Ты вправила ему мозги, - затем Люциус посмотрел на директора. – Всех уже выкинули отсюда. Кто-то смог сбежать, шкаф успели уничтожить до того, как сюда перебралась хотя бы половина отряда.
— Прекрасно, Люциус. Ты сам разберешься с сыном?
— Да, - произнес Люциус. Драко нервно посмотрел на отца, обнимающего Гермиону Грейнджер. Со Снейпа сняли заклятия, он мрачно оглядывал собравшихся.
— Извини, Северус, но я не мог позволить тебе пойти на такие действия, - произнес Люциус.
— Мисс Грейнджер, - зло произнес Снейп.
— Господи, сколько можно! - закричала девушка. – Глаза разуйте, профессор, может, наконец, дойдет, чья Я – ДОЧЬ.
Снейп от такой наглости подавился словами, но в следующее мгновение у него словно пелена с глаз пала.
— Поттер? – и столько изумления было в голосе.
— Ну, наконец-то, а то я думала, это никогда не кончится. Два года быть таким слепым. Поздравляю, профессор. А теперь еще и уясните себе на своем длинном и таком недалеком мозгу, если я единственный ребенок Джеймса и Лили Поттеров, то кто тогда Гарри? – с этими словами девушка вывернулась из рук Люциуса и гордо прошествовала к выходу из башни. Прежде чем исчезнуть за дверью, он все-таки добавила. – Меня просто поражает, как некоторые зацикливаются на своих старых обидах и ни черта не видят у себя перед глазами.
В следующие дни Снейп не показывался из своих подземелий, ему было о чем подумать на досуге. Десятого июня студенты отправились домой, на отдых. В поезде Люциус нашел Гермиону на небольшой платформе последнего вагона, где она наслаждалась видами и воздухом. Девушка посмотрела на мужчину и вдруг оказалась в его объятиях. Губы коснулись ее губ, и девушка потерялась в ощущениях.
— Когда-нибудь, - услышала она шепот, прежде чем Люциус ее оставил. Гермиона коснулась пальцами своих губ и чему-то улыбнулась мечтательно.
Драко Малфоя после того происшествия на астрономической башне никто не видел, вернее его видели, только тот быстро исчезал. Говорили, что Люциус чуть не под арест его посадил и теперь вправлял мозги своему сыну. Только вот, не поздно ли? Оказалось, не поздно. Драко все-таки обладал умом, просто этот год действительно оказался для него, не из лучших. И какого же было удивление Малфоя-младшего, когда они прибыли не в Малфой-менор, а в дом Сириуса, где он снова оказался в кругу, так ненавистных ему гриффиндорцев. Но первый же язвительный выпад стоил ему подзатыльника от отца. Лето обещало быть очень интересным, и они даже не представляли насколько.
@темы: Дар или проклятие
Глава 5. Проклятый дар.
Гарри сидел перед своей матерью. Из отпуска, проведенного на пляжах, гуляя, купаясь, они вернулись на свою секретную базу. Отношения с Индирой становились все более серьезными, хотя им и было всего шестнадцать лет. Особое удовольствие в своем отпуске Гарри получил в тот день, когда они отправились в Диснейленд. Он, наверное, впервые почувствовал себя ребенком. Столько было счастья и радости, что Тавиару захотелось прибить всех людей, когда-то находившихся рядом с этим ребенком, который им никогда и не являлся.
читать дальшеС момента возвращения на базу Гарри все время проводил с врачами, колдомедиками и матерью. Цель была одна – пробиться к рассудку Виттории, как это уже было однажды. Колдомедики объяснили мальчику, что внешне его мать никогда не станет нормальной, но вот разговоры через их общий дар позволят им нормально разговаривать. Но после того первого и очень неожиданного раза Гарри никак не мог пробиться к матери. Ему хотелось выяснит, кто она, его кузина, он много думал, перебирал в памяти всех, кого знал и почему-то все чаще останавливался на Гермионе. Почему на ней? Он помнил один разговор с Тавиаром, где наставник сказал, что у магглорождненных детей сила не может быть выше определенного уровня. Когда Гарри рассказал ему о Гермионе, то наставник сказал, что, скорее всего, девушка не такая уж и магглорожденная. После этого разговора, Гарри стал по-другому оценивать своих знакомых и в то же время понял, на сколько малому его научили, и здесь, пожалуй, возникало много вопросов, и главный из них – почему? Он еще мог понять, что поколение родителей Рона, и кто-то старше не знал об этих традициях и законах, но чтобы об этом не знал Дамблдор, проживший уже полтора столетия? В этом он сильно сомневался. А принципы, которые изложил ему Тавиар, были следующими:
1. Магглорожденные волшебники в большинстве своем достигали лишь низшей ступени среднего уровня. В каждом уровне, а их три – низший, средний и высший, было также три ступени под такими же названиями. Низший уровень – это стандартный уровень заклинаний СОВ. Низшая ступень среднего уровня – ТРИТОНЫ. Магглорожденные зачастую не способны перепрыгнуть ту грань, которую им дает их сила. Большинство магглорожденных волшебников вообще не попадает в магический мир, так как их уровень оказывается даже ниже первой ступени низшего уровня. Так в маггловском мире появлялись непризнанные пророки, ясновидящие и экстрасенсы. Это лишь малая часть так и не пробудившейся в них магии.
2. 90% полукровок останавливается на уровне низшей ступени среднего уровня – то есть уровень ТРИТОНОВ, что и неплохо, если бы учили еще нормально. 10% поднимаются выше, даже могут встать на первую ступеньку высшего уровня, но это в том случае, если род магического родителя очень древний и мощный. Как предполагал Гарри, именно в эту градацию попадает Гермиона.
3. 85% магов (не полукровок) довольно спокойно себя чувствуют на уровне ТРИТОНОВ, но зачастую способны на большее. Из оставшихся 15% только 3-4 достигают края – высшей ступени высшего уровня, но для этого следует много работать. Гарри с его даром, скорее всего, годам к 80-90 будет именно на этом уровне, достигнув его раньше, чем многие известные маги, пожалуй, за исключением только Мерлина и четверки Основателей, ну и еще некоторых примечательных личностей. По словам того же Тавиара, ни Дамблдор, ни Волдеморт не достигли «совершенства». Они были примерно на одной «доске» где-то ближе к средней степени высшего уровня, но не достигли ее еще.
4. Так называемые предатели крови на самом деле уменьшают свою силу. Таким образом получалось, что род Уизли сам себя проклял. Артур Уизли мог спокойно оказаться на высоком уровне, а сейчас по своим способностям, был чуть ниже средней ступени среднего уровня, что сильно сказывалось на Роне, больше повезло остальным его детям, и то благодаря внесенной в род крови Молли, но все же дети не смогли и не смогут получить ту силу, которая была бы, если бы они не стали предателями крови.
Вот только после этого разговора Гарри и понял, что, в принципе, магглорожденные снижают уровень силы, правда не всегда, а как такого вымирания чистокровных не происходит, так как сама магия их защищает при постоянных браках между одними и теми же семьями. Тавиар, конечно, сказал, что уничтожать или поселять магглорожденных в какие-то зоны тоже не стоит, потому что с течением времени они становятся такими же чистокровными, ведь они первые в роду маги. Но в большинстве своем, им стоит жениться или выходить замуж или за очень древнего чистокровного, или же друг за друга.
Таких вот разговоров у Гарри было много. Постепенно многое становилось понятным, обретало смысл. Теперь он понял, почему на Востоке и в Азии так сильно закрыты магические общества, понял он и то, почему была создана эта база и почему именно в США. Эта страна всегда была чем-то особенным как в истории магглов, так и магов. Здесь оказалось уместным и правомерным соединить оба мира, не для всего сообщества, но те, кто понимал, что к чему, пошли на этот шаг. Хотя, если честно, не так много людей знало о секретном подразделении, где мир магии и военные силы объединились и создали что-то совершенно новое.
И вот Гарри, уже который день, в присутствии врача-психиатра и колдомедика с такой же специализацией, но магической, пытался создать канал связи с заблудившимся рассудком матери. К большому счастью, он научился контролю и понимал, что не все дается легко. Сейчас он научился не поддаваться полному чтению лишь нескольких людей – Метта, Индиры, Тавиара, Ника, Рея и матери. При касании к ним он просто отключал свое восприятие, с остальными так не получалось. Но мать он вообще читать не мог, возможно, это было связано с ее психическим состоянием.
— Не получается? – Тавиар положил руку на плечо мальчика. Гарри даже не заметил, когда пришел Наставник.
— Нет, - вздохнул он и поднялся на ноги. За этот год с помощью специальных диет и физических упражнений, а также потому, что рядом с Витторией стали спадать скрывающие чары, мальчик изменился: стал выше, изящнее, перестал быть тем заморышем, которым был когда-то.
— Пойдем, нас ждут, - Тавиар вывел своего подопечного из больничного отделения. – Тебе надо бы отдохнуть от всего этого.
Они прошли в конференц-зал, где уже сидели группы Рея и Магнуса, а также Метт и Индира.
— Проходи, Гарри, - улыбнулся мужчина лет пятидесяти, один из членов совета базы, он сегодня проводил инструктаж. – Мы решили задействовать ваше трио в этой операции. Пора посмотреть на ваши навыки в действии. Вы войдете в группу Магнуса, самим никуда не лезть. Это понятно?
Подростки кивнули. Гарри было как-то не по себе, он никак не мог отделаться от странного и не очень хорошего ощущения. Инструктаж длился около двух часов, но подростков он мало касался, им было приказано беспрекословно слушаться Магнуса или Рея.
Они выступили в поход рано утром. Самолет взлетел с аэродрома базы в половине шестого утра. В самолете подростки снова легли спать. Взрослые только усмехнулись на это. Магнус время от времени поглядывал на Гарри, понимая, что именно для него это будет самым тяжелым испытанием. Это первый его выезд, где специально будут использованы в работе его способности. Для себя Магнус давно решил, что это скорее не дар, а проклятие мальчика. Как бы он не был способен контролировать свои способности, это все равно будет очень тяжело. Читать людей и вещи, их эмоции, сущность для шестнадцатилетнего подростка означает жизнь в наглухо закрытой рубашке, длинных брюках и, конечно, перчатках. Круг общения у мальчика, а в последствии и у мужчины, будет очень узким, а именно, всего человек шесть. То, что круг общения уже сложился почти окончательно, он был уверен полностью. Может быть, еще пара людей и станут для Гарри теми единственными, к кому он сможет прикасаться без помех, но остальные будут для мальчика всегда кошмаром.
— Гарри, Метт, Индира, просыпайтесь, - тихо произнес Магнус, коснувшись всех троих. Ребята тут же открыли глаза, этому они научились на базе, мгновенно переходить из состояния сна в бодрствование, правда не всегда с положительными результатами. У Гарри, например, в такие моменты было прескверное настроение. Не стал исключением и этот случай. Магнус только усмехнулся, когда увидел каким взглядом наградил его парень.
— Ничего, малыш, потом доспишь, - улыбнулся Рей.
— Ну, и где мы? – сварливо поинтересовалась Индира.
— Тюмень, Россия, - последовал насмешливый ответ. Подростки с удивлением посмотрели на взрослых.
Они оказались где-то среди тайги, как оказалось, в двух сотнях миль от Тюмени. Несколько часов ушло на то, чтобы обустроиться на тайной базе.
— У нас что, базы по всему миру? – Гарри вопросительно посмотрел на Рея.
— Ага, много, и по всему миру, - усмехнулся Рей в ответ. – Надо же как-то проводить операции, которые рассчитаны на длительное время.
— Ага, а как вы получаете разрешение от других стран на эти… - Индира обвела рукой базу.
— Ну, кое с кем договариваемся, взамен на всякие штучки, а некоторые, что магглы, что маги – один хаос, - махнул рукой Магнус.
— А русские? - нарисовался рядом с друзьями Метт.
— С ними у нас договор. На территории России четыре базы – одна в Карелии, вторая в степях Саратовской области, третья на Урале и четвертая тут – в тайге. Ближайший к нам город – Тюмень. Мы там побываем дня через три. Завтра будет один переход и проверка. Понадобиться твоя помощь, Гарри, надо будет прочитать место, - Магнус посмотрел на Гарри. Тот вздохнул, передернул плечами, криво улыбнулся, но кивнул головой. Ему не очень хотелось заниматься такими вещами, но понимал, что это надо, его именно к такой работе и готовили.
Этот вечер был посвящен праздности, чем все в свое удовольствие и занимались. Утром к ним присоединился отряд русских авроров, и они все вместе отправились к месту назначения порталом. Насколько Гарри понял, они все еще были в Сибири, так как место чем-то походило на то, где располагалась база.
— Гарри, почувствуй место, попробуй его прочитать, - Магнус посмотрел на юношу. Гарри нервно сглотнул, затем снял перчатку, чуть прошел вперед и приложил руку к земле. Волна тошнотворных запахов и хаос эмоций ударили в него с невероятной силой. Гарри настолько увяз в них, что рухнул на колени, сил убрать руки от земли у него не было, поэтому он продолжил тонуть в ужасе того, что произошло в этом месте несколько недель назад. Кровавый ритуал, в котором оказались замешанными и маги, и магглы. Вдруг что-то теплое обволокло его, на обнаженную ладонь легла рука, хаос в голове стал стихать. «Все хорошо, я с тобой, все хорошо», - как сквозь туман проник в голову голос. Гарри поднял голову и утонул в карих глазах своей девушки и почти тут же провалился в темноту.
— С ним все будет в порядке, - как сквозь вату донесся до него голос Индиры.
— Черт, да что тут такого случилось, что Гарри чуть концы не отдал? – матерился где-то рядом Рей.
— Мне вот это тоже интересно, - кивнул Магнус. – Успокойся, Индира, все будет в порядке, - затем чтобы никто не слышал, пробубнил себе под нос. – Надеюсь, иначе Тавиар от нас даже мокрого места не оставит.
— Честно, мы понятия не имеем, что там произошло. Когда смогли прорвать щит, все было подчищено, причем довольно сносно, правда, кое-где были пятна крови, - с легким акцентом произнес командир русских авроров.
— Потрясающе, вы хоть предупредить-то могли? – Индира встала в стойку и теперь гневно смотрела на русских.
— Возможно, ничего страшного там не произошло, - немного неуверенно произнес кто-то из русских.
— Крававое жертвоприношение и не одно, - прохрипел Гарри. Казалось, что он долгое время кричал и в конец потерял голос. Его голову приподняли и тут же влили теплое зелье в горло. Гарри сглотнул и чуть поморщился: горькое восстанавливающее, придуманное одним из зельеваров базы. Об этом зелье вообще никто в мире не знал. Не почувствовав ничего, парень понял, что Магнус, одел на руки перчатки, и был ему за это благодарен. После увиденного он не думал, что будет сейчас способен отключить себя от чтения человека. Юноша попытался открыть глаза, но перед ним все было темно, он нахмурился.
— Все в порядке, Гарри, мы просто завязали тебе глаза, чтобы не было слишком больно, - Индира взяла его за руку.
— Спасибо, - прохрипел он. По-видимому, только сейчас до всех дошло, что именно он успел сказать, и вопросы посыпались как из рога изобилия. Гарри превозмогал сухость во рту, пока до кого-то не дошло периодически давать ему воды. После рассказанного Гарри на базе, а они успели все вместе вернуться назад, установилась тишина, все пытались осмыслить услышанное.
— И кому пришло в голову проводить такие изуверские ритуалы? В жертву принесли магглов, ради крови? Что-то я ничего не понимаю, - один из членов отряда Магнуса ходил из угла в угол и пытался просчитать, что же происходило на самом деле.
— Там, в тени деревьев, кто-то стоял, - тихо произнес Гарри. Все сразу повернулись к нему. Юноша сидел, прислонившись к спинке дивана, на который его ранее уложили, и хмурился.
— Гарри? – Магнус присел рядом с парнем.
— Я пытаюсь вспомнить, но оно ускользает, - задумчиво произнес тот в ответ.
— Ну, не знаю, какие-нибудь жезлы, ковши? – предположил кто-то русских. — Может плащ, как у Дракулы? – подбросил идейку кто-то из команды Рея. Гарри вздернул голову и посмотрел на шутника, но с какой-то странной задумчивостью.
— Может маски? – наобум сказал Метт.
— Пожиратели! - вскрикнул Гарри и вскочил на ноги. Магнус вовремя успел его подхватить, иначе он просто рухнул бы на пол от головокружения. – Это были Пожиратели.
— А тут-то им какого х… надо? – командир русских авроров был в полном недоумении.
— Нам придется вернуться туда и выяснить все, - сказал Магнус. – Гарри, выдержишь еще один раунд?
— Постараюсь, - передернул тот плечами от такой перспективы. – Только будьте рядом.
— Не беспокойся, один ты точно не останешься. Не после того, как мы видели, чего тебе это стоило. Я бы не просил, Гарри, но нам нужно понять, что здесь нужно Пожирателям, да и удостовериться… - Магнус замер, до него только дошло, что Гарри описывал события так, словно смотрел на все своими глазами. – Ты все видел так, словно сам был там?
— Ну, да, - кивнул Гарри, озадаченно моргнув, и тут до него самого дошло. – Черт, они же говорили, что до этого еще не один месяц обучения…
— Ага, по-видимому, слишком сильное потрясение вывело тебя на следующий уровень, - задумчиво произнес Магнус. – Надо сообщить на базу.
Русские авроры недоуменно переводили взгляды с одного на другого, только их командир держал лицо, или же просто был в курсе происходящего. В этот день они больше никуда не ходили, а вот утром снова отправились на место ритуала. Гарри прошел в самый центр поляны, снял перчатку и положил ее на большой булыжник, который служил вместо алтаря. Тихий стон сорвался с его губ. Перед глазами стояла только кровь. Юноша попытался воспользоваться уроками Ника и Тавиара, стал потихоньку отключать свое восприятие, но что-то пошло совсем не так. На краю сознания он услышал стоны и вскрики, но перед глазами были только реки крови, текущие по булыжнику. А потом все резко закончилось, его оторвали от камня и вынесли с поляны. Гарри открыл глаза и увидел внимательно-глядящего на него командира русских авроров.
— Кто ты такой, парень? – задумчиво спросил русский.
— В смысле? – не понял Гарри, его голос снова был хриплым. Мужчина за плечи повернул его к поляне. Юноша чуть не рухнул, увидев, что все, кто был с ним, лежат на поляне то ли без сознания, то ли мертвые.
— Они без сознания, - успокоил его русский. – Но после твоего представления совсем не легко было остаться на этом свете.
— Как это? – Гарри недоуменно посмотрел на мужчину.
— Не знаю как, но ты всем нам показал, что тут происходило на самом деле или у тебя очень зверское воображение, - передернул плечами русский. – Ты сам-то как?
— Я вообще не понимаю, о чем вы говорите, - растеряно произнес Гарри. – Я ничего, кроме крови не видел.
— Мда, - только и высказался русский. В это время люди на поляне зашевелились.
— Гарри, больше никогда так не делай, - возопил Рей, встав на карачки и тряся головой как козел.
— Я не виноват, - крикнул юноша в ответ. Рей посмотрел на булыжник и, не увидев там искомый объект, стал оглядываться.
— Ты как там оказался? – это уже Магнус задал вопрос. Гарри кивнул на стоящего за его спиной мужчину. – Понятно.
После того как все пришли в себя, они всей компанией вернулись на базу, где устроили разбор полетов. Гарри был в шоке, слушая старших. Он ничего из того, что они обсуждали, не видел, но каким-то образом спроецировал на пятнадцать человек то, что проходило через его тело. По всей видимости, в этой экстремальной ситуации его способности раскрылись в полной мере. Но вечером, когда они с Магнусом попытались потренироваться, ничего не вышло.
— По крайней мере, мы теперь точно знаем над чем работать, - улыбнулся Магнус. Они провели в России еще неделю, пытаясь отыскать следы и понять, зачем Пожиратели пошли на такой шаг, а главное, к чему был проведен ритуал. Гарри еще несколько раз занимался чтением, но уже просто для себя. Пару раз он просто читал деревья в километре от базы. Он тогда вернулся таким одухотворенным и спокойным, что все удивились. Это на самом деле было прекрасно – слышать шелест листьев, чувствовать, как растет дерево, впитывает в себя солнечный свет, как бьются капли дождя о ветки и листья, как все замирает на зиму и снова пробуждается. Но не всегда это было приятно. Там, где побывал человек, всегда было что-то темное, и именно это взял на заметку юноша. Следовало поговорить с Тавиаром и кое-что для себя прояснить. Кажется, он скоро узнает еще одну магическую мудрость. Спустя неделю, а именно 15 сентября команда вернулась в США.
— Ты хотел со мной поговорить, Гарри? - задал вопрос Тавиар, входя в комнату юноши.
— Да, кое-что случилось там, - Гарри неопределенно махнул рукой.
— Да, ты становишься все сильней. С завтрашнего дня возобновляются занятия. В операциях ты почти участвовать не будешь, только в крайних случаях. Надо развить твой талант, - кивнул Тавиар. – Но ты ведь хотел поговорить не об этом?
— Да, о другом, - кивнул Гарри и неуверенно посмотрел на Наставника. – У меня возник один вопрос.
— Слушаю, - присаживаясь напротив юноши, произнес Тавиар.
— Я читал лес, где мы были, - начал Гарри. – Там, где ничего не касался человек, было спокойно и чисто, душа отдыхала, но если в том месте побывали люди, то я чувствовал что-то темное.
Тавиар ждал, он уже понял, что именно хочет спросить его подопечный, но все же решил дождаться вопроса. Гарри собирался с мыслями несколько минут и, наконец, озвучил его.
— Людей нельзя делить на светлых и темных? Не существует четкой границы между этими двумя… сущностями?
— Ты прав, Гарри, границы не существует. В каждом человеке есть тьма и свет, нельзя никого обратить к какой-то стороне. В одну минуту человек может быть добрым и кому-то помочь, а в другую – пройти мимо того, кому требуется помощь, - тихо произнес Тавиар.
— Значит, в каждом есть и то, и другое, просто человек сам делает выбор, но и второй сущности не теряет? – Гарри внимательно смотрел на Наставника.
— Да, Гарри. Он может глубоко внутрь себя загнать одну из сторон, но она все равно будет внутри него, - произнес Тавиар.
— А Волдеморт? – Гарри неуверенно посмотрел на мага.
— В том числе и он, но этот… слишком много экспериментировал сам с собой. Из того, что мы смогли выяснить, Томас Марволо Риддл пошел на слишком большие жертвы, чтобы найти бессмертие. Человек может поверить во многое, если сможет убедить себя, а уж если он убедил других… - Тавиар посмотрел на юношу.
— То есть, Волдеморт убедил в чем-то себя и других? – решился на вопрос парень.
— Он действительно убедил себя, что всемогущ, что смог найти бессмертие, он заставил поверить всю магическую Англию и часть других сообществ, в свою непобедимость. Страх, - Тавиар посмотрел в зеленые глаза своего ученика и увидел там только внимание и понимание.
— Он не такой уж страшный? Так получается? – Гарри нахмурился.
— У него большой опыт, огромное количество проведенных ритуалов, годы, но он такой же бессмертный, как и все, просто, в это надо поверить, - улыбнулся маг.
— Хмм, интересно, что бы на это сказал Дамблдор, - Гарри чуть поморщился.
— Не знаю, Гарри, но даже он поверил в абсурдное пророчество о тебе, - Тавиар пожал плечами.
— Что за пророчество? – Гарри нахмурился сильней.
— Дословно я его не знаю, но смыл о том, что, кажется, ты единственный, кто может убить этого маньяка-переростка, - тихо сказал Тавиар.
— Пффф, - выдохнул Гарри, и было не совсем понятно, от шока или презрения к такому предположению. Как оказалось, ближе ко второму. – И какая дура это предсказала, Трелони что ли? – но стоило юноше посмотреть на лицо своего Наставника, как тут же он понял, что попал в точку. Через минуту парень хохотал так, что выступили слезы. Тавиар понимал, что тут сейчас смешано все, и вмешался только тогда, когда смех перешел в истерику. Они долго в тот вечер говорили на самые разные темы, в том числе и о тех, кто остался в Англии. Гарри нужно было разобраться с этим, и чем больше проходило времени, тем сильнее Тавиар это понимал.
Со следующего дня трио загрузили по полной, военная подготовка, физическая, развитие талантов и магия, магия, магия. Ребята успели отвыкнуть от такого режима, так что первые три недели просто сваливались в кучу на одной кровати и сразу засыпали до утра. А утром начиналось все с самого начала. Материал усваивался, кое-что стало получаться. Тавиар и маги-преподаватели наравне давали материал, как по светлой, так и по темной магии, но основу составляла нейтральная, которую принимали обе стороны, но большинство заклинаний в школах не преподавали. Их учили всему и давали материал, равный их уровню, а они уже сейчас все трое были близки к средней ступени среднего уровня.
Время летело, учеба шла, нежданно-негаданно приблизилось Рождество. Гарри в последние дни был очень отстраненным и задумчивым. Сегодня троица вместе с Магнусом и Тавиаром должны были аппарировать на магическую аллею Нью-Йорка, за покупками. Они собрались в холле здания на первом этаже, откуда и перенеслись на улочку.
— Пойдем, - потянула Гарри за собой Индира. Быстрый взгляд на Тавиара, и кивок от того дал возможность трем подросткам уйти, а Метт увязался с друзьями.
— И так, что покупаем? – Метт, как всегда, каламбурил.
— Подарки для друзей и родных Гарри, - спокойно произнесла Индира.
— ЧТО?! – одновременно воскликнули оба парня, даже остановившись посреди пути.
— То, что слышали, - не оборачиваясь и не останавливаясь, ответила Индира. Парням ничего не оставалось, как последовать за ней. Они потратили много времени, чтобы выбрать подарки. Сначала Гарри не собирался этого делать, отнекивался, не проявлял никакого энтузиазма, но потом, что-то решив для себя, стал с усердием подбирать подарки. Вечером все трое пришли к Тавиару и попросили его доставить подарки адресатам. Наставник долго смотрел на ребят, потом кивнул. Той же ночью группа магов отправилась в путь. Никто не знает как, но утром очень многие получили по три анонимных подарка. Индира и Метт, чтобы отвлечь внимание от основного подарка Гарри тоже купили сюрпризы для его знакомых, друзей и близких. Но, наверное, самый большой сюрприз получили три человека, проживающие уже год в Швеции в небольшом городке – Дурсли. Да, Тавиар нашел их и сказал об этом Гарри еще в августе.
Январь, февраль и март также пролетели в занятиях. Гарри научился направлять прочитанное, на других, как бы быть проводником. Научился он направлять и свои эмоции на других. Вот это было очень болезненно, для тех, на кого был послан такой эмоциональный удар, тем более Гарри был способен его увеличить в несколько раз по мощности. И теперь юноша читал людей и вещи не только как фон, но и видел картинку того, что там было. Единственное, что у него не получалось, это достучаться до рассудка матери, и это его сильно нервировало и беспокоило. Они часто то вдвоем с Индирой, то втроем сидели рядом с Витторией. Иногда Гарри казалось, что мать смотрит на него вполне осмысленным взглядом и чуть-чуть улыбается. Ему так хотелось в это верить.
Гарри сидел перед своей матерью. Из отпуска, проведенного на пляжах, гуляя, купаясь, они вернулись на свою секретную базу. Отношения с Индирой становились все более серьезными, хотя им и было всего шестнадцать лет. Особое удовольствие в своем отпуске Гарри получил в тот день, когда они отправились в Диснейленд. Он, наверное, впервые почувствовал себя ребенком. Столько было счастья и радости, что Тавиару захотелось прибить всех людей, когда-то находившихся рядом с этим ребенком, который им никогда и не являлся.
читать дальшеС момента возвращения на базу Гарри все время проводил с врачами, колдомедиками и матерью. Цель была одна – пробиться к рассудку Виттории, как это уже было однажды. Колдомедики объяснили мальчику, что внешне его мать никогда не станет нормальной, но вот разговоры через их общий дар позволят им нормально разговаривать. Но после того первого и очень неожиданного раза Гарри никак не мог пробиться к матери. Ему хотелось выяснит, кто она, его кузина, он много думал, перебирал в памяти всех, кого знал и почему-то все чаще останавливался на Гермионе. Почему на ней? Он помнил один разговор с Тавиаром, где наставник сказал, что у магглорождненных детей сила не может быть выше определенного уровня. Когда Гарри рассказал ему о Гермионе, то наставник сказал, что, скорее всего, девушка не такая уж и магглорожденная. После этого разговора, Гарри стал по-другому оценивать своих знакомых и в то же время понял, на сколько малому его научили, и здесь, пожалуй, возникало много вопросов, и главный из них – почему? Он еще мог понять, что поколение родителей Рона, и кто-то старше не знал об этих традициях и законах, но чтобы об этом не знал Дамблдор, проживший уже полтора столетия? В этом он сильно сомневался. А принципы, которые изложил ему Тавиар, были следующими:
1. Магглорожденные волшебники в большинстве своем достигали лишь низшей ступени среднего уровня. В каждом уровне, а их три – низший, средний и высший, было также три ступени под такими же названиями. Низший уровень – это стандартный уровень заклинаний СОВ. Низшая ступень среднего уровня – ТРИТОНЫ. Магглорожденные зачастую не способны перепрыгнуть ту грань, которую им дает их сила. Большинство магглорожденных волшебников вообще не попадает в магический мир, так как их уровень оказывается даже ниже первой ступени низшего уровня. Так в маггловском мире появлялись непризнанные пророки, ясновидящие и экстрасенсы. Это лишь малая часть так и не пробудившейся в них магии.
2. 90% полукровок останавливается на уровне низшей ступени среднего уровня – то есть уровень ТРИТОНОВ, что и неплохо, если бы учили еще нормально. 10% поднимаются выше, даже могут встать на первую ступеньку высшего уровня, но это в том случае, если род магического родителя очень древний и мощный. Как предполагал Гарри, именно в эту градацию попадает Гермиона.
3. 85% магов (не полукровок) довольно спокойно себя чувствуют на уровне ТРИТОНОВ, но зачастую способны на большее. Из оставшихся 15% только 3-4 достигают края – высшей ступени высшего уровня, но для этого следует много работать. Гарри с его даром, скорее всего, годам к 80-90 будет именно на этом уровне, достигнув его раньше, чем многие известные маги, пожалуй, за исключением только Мерлина и четверки Основателей, ну и еще некоторых примечательных личностей. По словам того же Тавиара, ни Дамблдор, ни Волдеморт не достигли «совершенства». Они были примерно на одной «доске» где-то ближе к средней степени высшего уровня, но не достигли ее еще.
4. Так называемые предатели крови на самом деле уменьшают свою силу. Таким образом получалось, что род Уизли сам себя проклял. Артур Уизли мог спокойно оказаться на высоком уровне, а сейчас по своим способностям, был чуть ниже средней ступени среднего уровня, что сильно сказывалось на Роне, больше повезло остальным его детям, и то благодаря внесенной в род крови Молли, но все же дети не смогли и не смогут получить ту силу, которая была бы, если бы они не стали предателями крови.
Вот только после этого разговора Гарри и понял, что, в принципе, магглорожденные снижают уровень силы, правда не всегда, а как такого вымирания чистокровных не происходит, так как сама магия их защищает при постоянных браках между одними и теми же семьями. Тавиар, конечно, сказал, что уничтожать или поселять магглорожденных в какие-то зоны тоже не стоит, потому что с течением времени они становятся такими же чистокровными, ведь они первые в роду маги. Но в большинстве своем, им стоит жениться или выходить замуж или за очень древнего чистокровного, или же друг за друга.
Таких вот разговоров у Гарри было много. Постепенно многое становилось понятным, обретало смысл. Теперь он понял, почему на Востоке и в Азии так сильно закрыты магические общества, понял он и то, почему была создана эта база и почему именно в США. Эта страна всегда была чем-то особенным как в истории магглов, так и магов. Здесь оказалось уместным и правомерным соединить оба мира, не для всего сообщества, но те, кто понимал, что к чему, пошли на этот шаг. Хотя, если честно, не так много людей знало о секретном подразделении, где мир магии и военные силы объединились и создали что-то совершенно новое.
И вот Гарри, уже который день, в присутствии врача-психиатра и колдомедика с такой же специализацией, но магической, пытался создать канал связи с заблудившимся рассудком матери. К большому счастью, он научился контролю и понимал, что не все дается легко. Сейчас он научился не поддаваться полному чтению лишь нескольких людей – Метта, Индиры, Тавиара, Ника, Рея и матери. При касании к ним он просто отключал свое восприятие, с остальными так не получалось. Но мать он вообще читать не мог, возможно, это было связано с ее психическим состоянием.
— Не получается? – Тавиар положил руку на плечо мальчика. Гарри даже не заметил, когда пришел Наставник.
— Нет, - вздохнул он и поднялся на ноги. За этот год с помощью специальных диет и физических упражнений, а также потому, что рядом с Витторией стали спадать скрывающие чары, мальчик изменился: стал выше, изящнее, перестал быть тем заморышем, которым был когда-то.
— Пойдем, нас ждут, - Тавиар вывел своего подопечного из больничного отделения. – Тебе надо бы отдохнуть от всего этого.
Они прошли в конференц-зал, где уже сидели группы Рея и Магнуса, а также Метт и Индира.
— Проходи, Гарри, - улыбнулся мужчина лет пятидесяти, один из членов совета базы, он сегодня проводил инструктаж. – Мы решили задействовать ваше трио в этой операции. Пора посмотреть на ваши навыки в действии. Вы войдете в группу Магнуса, самим никуда не лезть. Это понятно?
Подростки кивнули. Гарри было как-то не по себе, он никак не мог отделаться от странного и не очень хорошего ощущения. Инструктаж длился около двух часов, но подростков он мало касался, им было приказано беспрекословно слушаться Магнуса или Рея.
Они выступили в поход рано утром. Самолет взлетел с аэродрома базы в половине шестого утра. В самолете подростки снова легли спать. Взрослые только усмехнулись на это. Магнус время от времени поглядывал на Гарри, понимая, что именно для него это будет самым тяжелым испытанием. Это первый его выезд, где специально будут использованы в работе его способности. Для себя Магнус давно решил, что это скорее не дар, а проклятие мальчика. Как бы он не был способен контролировать свои способности, это все равно будет очень тяжело. Читать людей и вещи, их эмоции, сущность для шестнадцатилетнего подростка означает жизнь в наглухо закрытой рубашке, длинных брюках и, конечно, перчатках. Круг общения у мальчика, а в последствии и у мужчины, будет очень узким, а именно, всего человек шесть. То, что круг общения уже сложился почти окончательно, он был уверен полностью. Может быть, еще пара людей и станут для Гарри теми единственными, к кому он сможет прикасаться без помех, но остальные будут для мальчика всегда кошмаром.
— Гарри, Метт, Индира, просыпайтесь, - тихо произнес Магнус, коснувшись всех троих. Ребята тут же открыли глаза, этому они научились на базе, мгновенно переходить из состояния сна в бодрствование, правда не всегда с положительными результатами. У Гарри, например, в такие моменты было прескверное настроение. Не стал исключением и этот случай. Магнус только усмехнулся, когда увидел каким взглядом наградил его парень.
— Ничего, малыш, потом доспишь, - улыбнулся Рей.
— Ну, и где мы? – сварливо поинтересовалась Индира.
— Тюмень, Россия, - последовал насмешливый ответ. Подростки с удивлением посмотрели на взрослых.
Они оказались где-то среди тайги, как оказалось, в двух сотнях миль от Тюмени. Несколько часов ушло на то, чтобы обустроиться на тайной базе.
— У нас что, базы по всему миру? – Гарри вопросительно посмотрел на Рея.
— Ага, много, и по всему миру, - усмехнулся Рей в ответ. – Надо же как-то проводить операции, которые рассчитаны на длительное время.
— Ага, а как вы получаете разрешение от других стран на эти… - Индира обвела рукой базу.
— Ну, кое с кем договариваемся, взамен на всякие штучки, а некоторые, что магглы, что маги – один хаос, - махнул рукой Магнус.
— А русские? - нарисовался рядом с друзьями Метт.
— С ними у нас договор. На территории России четыре базы – одна в Карелии, вторая в степях Саратовской области, третья на Урале и четвертая тут – в тайге. Ближайший к нам город – Тюмень. Мы там побываем дня через три. Завтра будет один переход и проверка. Понадобиться твоя помощь, Гарри, надо будет прочитать место, - Магнус посмотрел на Гарри. Тот вздохнул, передернул плечами, криво улыбнулся, но кивнул головой. Ему не очень хотелось заниматься такими вещами, но понимал, что это надо, его именно к такой работе и готовили.
Этот вечер был посвящен праздности, чем все в свое удовольствие и занимались. Утром к ним присоединился отряд русских авроров, и они все вместе отправились к месту назначения порталом. Насколько Гарри понял, они все еще были в Сибири, так как место чем-то походило на то, где располагалась база.
— Гарри, почувствуй место, попробуй его прочитать, - Магнус посмотрел на юношу. Гарри нервно сглотнул, затем снял перчатку, чуть прошел вперед и приложил руку к земле. Волна тошнотворных запахов и хаос эмоций ударили в него с невероятной силой. Гарри настолько увяз в них, что рухнул на колени, сил убрать руки от земли у него не было, поэтому он продолжил тонуть в ужасе того, что произошло в этом месте несколько недель назад. Кровавый ритуал, в котором оказались замешанными и маги, и магглы. Вдруг что-то теплое обволокло его, на обнаженную ладонь легла рука, хаос в голове стал стихать. «Все хорошо, я с тобой, все хорошо», - как сквозь туман проник в голову голос. Гарри поднял голову и утонул в карих глазах своей девушки и почти тут же провалился в темноту.
— С ним все будет в порядке, - как сквозь вату донесся до него голос Индиры.
— Черт, да что тут такого случилось, что Гарри чуть концы не отдал? – матерился где-то рядом Рей.
— Мне вот это тоже интересно, - кивнул Магнус. – Успокойся, Индира, все будет в порядке, - затем чтобы никто не слышал, пробубнил себе под нос. – Надеюсь, иначе Тавиар от нас даже мокрого места не оставит.
— Честно, мы понятия не имеем, что там произошло. Когда смогли прорвать щит, все было подчищено, причем довольно сносно, правда, кое-где были пятна крови, - с легким акцентом произнес командир русских авроров.
— Потрясающе, вы хоть предупредить-то могли? – Индира встала в стойку и теперь гневно смотрела на русских.
— Возможно, ничего страшного там не произошло, - немного неуверенно произнес кто-то из русских.
— Крававое жертвоприношение и не одно, - прохрипел Гарри. Казалось, что он долгое время кричал и в конец потерял голос. Его голову приподняли и тут же влили теплое зелье в горло. Гарри сглотнул и чуть поморщился: горькое восстанавливающее, придуманное одним из зельеваров базы. Об этом зелье вообще никто в мире не знал. Не почувствовав ничего, парень понял, что Магнус, одел на руки перчатки, и был ему за это благодарен. После увиденного он не думал, что будет сейчас способен отключить себя от чтения человека. Юноша попытался открыть глаза, но перед ним все было темно, он нахмурился.
— Все в порядке, Гарри, мы просто завязали тебе глаза, чтобы не было слишком больно, - Индира взяла его за руку.
— Спасибо, - прохрипел он. По-видимому, только сейчас до всех дошло, что именно он успел сказать, и вопросы посыпались как из рога изобилия. Гарри превозмогал сухость во рту, пока до кого-то не дошло периодически давать ему воды. После рассказанного Гарри на базе, а они успели все вместе вернуться назад, установилась тишина, все пытались осмыслить услышанное.
— И кому пришло в голову проводить такие изуверские ритуалы? В жертву принесли магглов, ради крови? Что-то я ничего не понимаю, - один из членов отряда Магнуса ходил из угла в угол и пытался просчитать, что же происходило на самом деле.
— Там, в тени деревьев, кто-то стоял, - тихо произнес Гарри. Все сразу повернулись к нему. Юноша сидел, прислонившись к спинке дивана, на который его ранее уложили, и хмурился.
— Гарри? – Магнус присел рядом с парнем.
— Я пытаюсь вспомнить, но оно ускользает, - задумчиво произнес тот в ответ.
— Ну, не знаю, какие-нибудь жезлы, ковши? – предположил кто-то русских. — Может плащ, как у Дракулы? – подбросил идейку кто-то из команды Рея. Гарри вздернул голову и посмотрел на шутника, но с какой-то странной задумчивостью.
— Может маски? – наобум сказал Метт.
— Пожиратели! - вскрикнул Гарри и вскочил на ноги. Магнус вовремя успел его подхватить, иначе он просто рухнул бы на пол от головокружения. – Это были Пожиратели.
— А тут-то им какого х… надо? – командир русских авроров был в полном недоумении.
— Нам придется вернуться туда и выяснить все, - сказал Магнус. – Гарри, выдержишь еще один раунд?
— Постараюсь, - передернул тот плечами от такой перспективы. – Только будьте рядом.
— Не беспокойся, один ты точно не останешься. Не после того, как мы видели, чего тебе это стоило. Я бы не просил, Гарри, но нам нужно понять, что здесь нужно Пожирателям, да и удостовериться… - Магнус замер, до него только дошло, что Гарри описывал события так, словно смотрел на все своими глазами. – Ты все видел так, словно сам был там?
— Ну, да, - кивнул Гарри, озадаченно моргнув, и тут до него самого дошло. – Черт, они же говорили, что до этого еще не один месяц обучения…
— Ага, по-видимому, слишком сильное потрясение вывело тебя на следующий уровень, - задумчиво произнес Магнус. – Надо сообщить на базу.
Русские авроры недоуменно переводили взгляды с одного на другого, только их командир держал лицо, или же просто был в курсе происходящего. В этот день они больше никуда не ходили, а вот утром снова отправились на место ритуала. Гарри прошел в самый центр поляны, снял перчатку и положил ее на большой булыжник, который служил вместо алтаря. Тихий стон сорвался с его губ. Перед глазами стояла только кровь. Юноша попытался воспользоваться уроками Ника и Тавиара, стал потихоньку отключать свое восприятие, но что-то пошло совсем не так. На краю сознания он услышал стоны и вскрики, но перед глазами были только реки крови, текущие по булыжнику. А потом все резко закончилось, его оторвали от камня и вынесли с поляны. Гарри открыл глаза и увидел внимательно-глядящего на него командира русских авроров.
— Кто ты такой, парень? – задумчиво спросил русский.
— В смысле? – не понял Гарри, его голос снова был хриплым. Мужчина за плечи повернул его к поляне. Юноша чуть не рухнул, увидев, что все, кто был с ним, лежат на поляне то ли без сознания, то ли мертвые.
— Они без сознания, - успокоил его русский. – Но после твоего представления совсем не легко было остаться на этом свете.
— Как это? – Гарри недоуменно посмотрел на мужчину.
— Не знаю как, но ты всем нам показал, что тут происходило на самом деле или у тебя очень зверское воображение, - передернул плечами русский. – Ты сам-то как?
— Я вообще не понимаю, о чем вы говорите, - растеряно произнес Гарри. – Я ничего, кроме крови не видел.
— Мда, - только и высказался русский. В это время люди на поляне зашевелились.
— Гарри, больше никогда так не делай, - возопил Рей, встав на карачки и тряся головой как козел.
— Я не виноват, - крикнул юноша в ответ. Рей посмотрел на булыжник и, не увидев там искомый объект, стал оглядываться.
— Ты как там оказался? – это уже Магнус задал вопрос. Гарри кивнул на стоящего за его спиной мужчину. – Понятно.
После того как все пришли в себя, они всей компанией вернулись на базу, где устроили разбор полетов. Гарри был в шоке, слушая старших. Он ничего из того, что они обсуждали, не видел, но каким-то образом спроецировал на пятнадцать человек то, что проходило через его тело. По всей видимости, в этой экстремальной ситуации его способности раскрылись в полной мере. Но вечером, когда они с Магнусом попытались потренироваться, ничего не вышло.
— По крайней мере, мы теперь точно знаем над чем работать, - улыбнулся Магнус. Они провели в России еще неделю, пытаясь отыскать следы и понять, зачем Пожиратели пошли на такой шаг, а главное, к чему был проведен ритуал. Гарри еще несколько раз занимался чтением, но уже просто для себя. Пару раз он просто читал деревья в километре от базы. Он тогда вернулся таким одухотворенным и спокойным, что все удивились. Это на самом деле было прекрасно – слышать шелест листьев, чувствовать, как растет дерево, впитывает в себя солнечный свет, как бьются капли дождя о ветки и листья, как все замирает на зиму и снова пробуждается. Но не всегда это было приятно. Там, где побывал человек, всегда было что-то темное, и именно это взял на заметку юноша. Следовало поговорить с Тавиаром и кое-что для себя прояснить. Кажется, он скоро узнает еще одну магическую мудрость. Спустя неделю, а именно 15 сентября команда вернулась в США.
— Ты хотел со мной поговорить, Гарри? - задал вопрос Тавиар, входя в комнату юноши.
— Да, кое-что случилось там, - Гарри неопределенно махнул рукой.
— Да, ты становишься все сильней. С завтрашнего дня возобновляются занятия. В операциях ты почти участвовать не будешь, только в крайних случаях. Надо развить твой талант, - кивнул Тавиар. – Но ты ведь хотел поговорить не об этом?
— Да, о другом, - кивнул Гарри и неуверенно посмотрел на Наставника. – У меня возник один вопрос.
— Слушаю, - присаживаясь напротив юноши, произнес Тавиар.
— Я читал лес, где мы были, - начал Гарри. – Там, где ничего не касался человек, было спокойно и чисто, душа отдыхала, но если в том месте побывали люди, то я чувствовал что-то темное.
Тавиар ждал, он уже понял, что именно хочет спросить его подопечный, но все же решил дождаться вопроса. Гарри собирался с мыслями несколько минут и, наконец, озвучил его.
— Людей нельзя делить на светлых и темных? Не существует четкой границы между этими двумя… сущностями?
— Ты прав, Гарри, границы не существует. В каждом человеке есть тьма и свет, нельзя никого обратить к какой-то стороне. В одну минуту человек может быть добрым и кому-то помочь, а в другую – пройти мимо того, кому требуется помощь, - тихо произнес Тавиар.
— Значит, в каждом есть и то, и другое, просто человек сам делает выбор, но и второй сущности не теряет? – Гарри внимательно смотрел на Наставника.
— Да, Гарри. Он может глубоко внутрь себя загнать одну из сторон, но она все равно будет внутри него, - произнес Тавиар.
— А Волдеморт? – Гарри неуверенно посмотрел на мага.
— В том числе и он, но этот… слишком много экспериментировал сам с собой. Из того, что мы смогли выяснить, Томас Марволо Риддл пошел на слишком большие жертвы, чтобы найти бессмертие. Человек может поверить во многое, если сможет убедить себя, а уж если он убедил других… - Тавиар посмотрел на юношу.
— То есть, Волдеморт убедил в чем-то себя и других? – решился на вопрос парень.
— Он действительно убедил себя, что всемогущ, что смог найти бессмертие, он заставил поверить всю магическую Англию и часть других сообществ, в свою непобедимость. Страх, - Тавиар посмотрел в зеленые глаза своего ученика и увидел там только внимание и понимание.
— Он не такой уж страшный? Так получается? – Гарри нахмурился.
— У него большой опыт, огромное количество проведенных ритуалов, годы, но он такой же бессмертный, как и все, просто, в это надо поверить, - улыбнулся маг.
— Хмм, интересно, что бы на это сказал Дамблдор, - Гарри чуть поморщился.
— Не знаю, Гарри, но даже он поверил в абсурдное пророчество о тебе, - Тавиар пожал плечами.
— Что за пророчество? – Гарри нахмурился сильней.
— Дословно я его не знаю, но смыл о том, что, кажется, ты единственный, кто может убить этого маньяка-переростка, - тихо сказал Тавиар.
— Пффф, - выдохнул Гарри, и было не совсем понятно, от шока или презрения к такому предположению. Как оказалось, ближе ко второму. – И какая дура это предсказала, Трелони что ли? – но стоило юноше посмотреть на лицо своего Наставника, как тут же он понял, что попал в точку. Через минуту парень хохотал так, что выступили слезы. Тавиар понимал, что тут сейчас смешано все, и вмешался только тогда, когда смех перешел в истерику. Они долго в тот вечер говорили на самые разные темы, в том числе и о тех, кто остался в Англии. Гарри нужно было разобраться с этим, и чем больше проходило времени, тем сильнее Тавиар это понимал.
Со следующего дня трио загрузили по полной, военная подготовка, физическая, развитие талантов и магия, магия, магия. Ребята успели отвыкнуть от такого режима, так что первые три недели просто сваливались в кучу на одной кровати и сразу засыпали до утра. А утром начиналось все с самого начала. Материал усваивался, кое-что стало получаться. Тавиар и маги-преподаватели наравне давали материал, как по светлой, так и по темной магии, но основу составляла нейтральная, которую принимали обе стороны, но большинство заклинаний в школах не преподавали. Их учили всему и давали материал, равный их уровню, а они уже сейчас все трое были близки к средней ступени среднего уровня.
Время летело, учеба шла, нежданно-негаданно приблизилось Рождество. Гарри в последние дни был очень отстраненным и задумчивым. Сегодня троица вместе с Магнусом и Тавиаром должны были аппарировать на магическую аллею Нью-Йорка, за покупками. Они собрались в холле здания на первом этаже, откуда и перенеслись на улочку.
— Пойдем, - потянула Гарри за собой Индира. Быстрый взгляд на Тавиара, и кивок от того дал возможность трем подросткам уйти, а Метт увязался с друзьями.
— И так, что покупаем? – Метт, как всегда, каламбурил.
— Подарки для друзей и родных Гарри, - спокойно произнесла Индира.
— ЧТО?! – одновременно воскликнули оба парня, даже остановившись посреди пути.
— То, что слышали, - не оборачиваясь и не останавливаясь, ответила Индира. Парням ничего не оставалось, как последовать за ней. Они потратили много времени, чтобы выбрать подарки. Сначала Гарри не собирался этого делать, отнекивался, не проявлял никакого энтузиазма, но потом, что-то решив для себя, стал с усердием подбирать подарки. Вечером все трое пришли к Тавиару и попросили его доставить подарки адресатам. Наставник долго смотрел на ребят, потом кивнул. Той же ночью группа магов отправилась в путь. Никто не знает как, но утром очень многие получили по три анонимных подарка. Индира и Метт, чтобы отвлечь внимание от основного подарка Гарри тоже купили сюрпризы для его знакомых, друзей и близких. Но, наверное, самый большой сюрприз получили три человека, проживающие уже год в Швеции в небольшом городке – Дурсли. Да, Тавиар нашел их и сказал об этом Гарри еще в августе.
Январь, февраль и март также пролетели в занятиях. Гарри научился направлять прочитанное, на других, как бы быть проводником. Научился он направлять и свои эмоции на других. Вот это было очень болезненно, для тех, на кого был послан такой эмоциональный удар, тем более Гарри был способен его увеличить в несколько раз по мощности. И теперь юноша читал людей и вещи не только как фон, но и видел картинку того, что там было. Единственное, что у него не получалось, это достучаться до рассудка матери, и это его сильно нервировало и беспокоило. Они часто то вдвоем с Индирой, то втроем сидели рядом с Витторией. Иногда Гарри казалось, что мать смотрит на него вполне осмысленным взглядом и чуть-чуть улыбается. Ему так хотелось в это верить.
@темы: Дар или проклятие
Глава 4. Некоторые тайны.
Особняк Блеков на Гриммуальд-плейс, 12
Лето. Особняк. Море народа. И тайны, тайны, тайны, которые многим не известны. Конец июня, закончен пятый курс, о Гарри Поттере ничего не известно. Он как сквозь землю провалился. Все попытки разыскать врача, а вместе с ним и помещенного в психиатрическую лечебницу мальчика, не дали никаких результатов. Год поисков, и ничего.
Гермиона тяжко вздохнула. В доме сейчас было тихо, все спали. Ребята вымотались после очередной тренировки, на которой Сириус загонял их до потери пульса. Девушка перекинула косу через плечо, соскочила с подоконника и вышла из своей комнаты. Сириус по приезду всех в дом выделил каждому по своей комнате, прекрасно понимая, что иногда требуется место, где можно было побыть одному. Молли Уизли долго спорила с ним по этому поводу, на что получила только один ответ, что она может своих детей селить парами, но остальные будут жить в отдельных комнатах. Младшие Уизли воспротивились политике матери, так что у всех оказался в доме свой угол.
читать дальшеГермиона прошла по полутемным коридорам, спустилась по лестнице. Из-за двери в кухню пробивался свет. Она открыла ее и улыбнулась. За столом сидели Сириус, Ремус и ее вторые родители, самые дорогие ей люди, не хватало только брата.
— Ты чего не спишь, крестница? – улыбнулся Сириус. Как-то само собой вышло так, что он стал называть ее крестницей, да никто этому и не сопротивлялся.
— Не спится. Навалилось вдруг все, - ответила девушка, присаживаясь на стул рядом с Ремусом.
— Мысли одолели? – Джон Грейнджер с сочувствием посмотрел на дочь.
— Ага, - кивнула Гермиона, благодарно улыбнувшись матери, поставившей перед ней чашку чая.
— О чем, если не секрет? – Ремус посмотрел на девушку.
— О Гарри, - последовал ответ. – Так хочется, чтобы у него все было хорошо.
— Странные какие-то дела, - задумчиво произнес Джон. – Чудно он пропал из поля зрения. Словно его забрали и скрыли от всех.
— Да, - кивнул Сириус, нахмурившись. – Мы тут с директором разговаривали. Он тоже никак не может понять причину, почему Гарри нельзя найти с помощью магии, да и у маггловских полицейских что-то странное происходит.
— В каком смысле? – Гермиона озадаченно посмотрела на Блека.
— У них все документы на Гарри пропали, словно поисков и не было, и никто никогда не подавал документов на розыск, - пояснил хозяин дома.
— Кстати, а с чего это твоя матушка молчит? – Гермиона подозрительно посмотрела на Сириуса. В ответ раздалось четыре придушенных хмыка и трое взрослых посмотрели на Джона Грейнджера. Девушка приподняла бровь в стиле "аля Снейп". – Папа?
— О, твой отец очень подробно объяснил моей матери, что такое бормашина и как она действует, - усмехнулся Сириус.
— Мда, думаю, она надолго замолчала, переваривая полученную лекцию и особенно термины, которые твой отец использовал в ней, - Ремус тихо рассмеялся.
— Представляю выражение ее лица, - хмыкнула Гермиона.
— Поверь мне, не представляешь, - теперь уже рассмеялся Сириус.
— Как вы думаете, Гарри найдется? – вдруг спросила Джейн.
— Не знаю, - тут же посерьезнел Блек. – Я могу только надеяться на это.
— Если честно, то история семьи Поттер меня поразила. Джеймс никогда не говорил, что у него есть брат-близнец. Насколько я понял, об этом вообще никто не знал, только очень узкий круг людей, - произнес Ремус.
— Да, и Гермиону-то особенно и полукровкой назвать нельзя. Поттеры лихо запудрили всем мозги, спрятав свою почти двухтысячелетнюю историю от всего мира, - кивнул Сириус.
— Странная штука жизнь, - философски заметила девушка.
— Это еще мягко сказано, - усмехнулся Джон.
— Знаете, что странно? – Гермиона обвела близких ей людей серьезным взглядом.
— Что? – Джейн посмотрела на дочь.
— Мы вспоминаем Гарри, говорим о нем, даже беспокоимся, но он давно уже не стоит у нас на первом месте, - произнесла Гермиона. – Даже ты, Сириус, занят делами, нашими тренировками, и думаешь о нем, если вдруг появляется свободная минутка, заполненная грустью.
— Ты права, - кивнул Сириус, опустив голову.
— Тебя это беспокоит, - утвердительно произнесла Гермиона. Блек, только кивнул головой.
— Год был очень насыщен событиями, - несколько вяло сказал Ремус.
— Я знаю, жизнь идет дальше, даже пресса под конец года подзабыла о Гарри. Смешно, но именно этого всегда хотел мой брат. Нормальной жизни без шумихи вокруг его имени, которая и не совсем его к тому же, - вздохнула Гермиона. – Я знаю, что профессор Дамблдор продолжает поиски, но почему-то уверена, что мы его не найдем.
— Почему? – Сириус чуть грустно взглянул в глаза девушке.
— Не знаю, просто я все время вспоминаю те дни, после турнира. Он сильно изменился, словно из него выпустили весь дух, оставив только оболочку. Не осталось того Гарри Поттера, которого все знали. Он тогда в поезде даже на Малфоя не отреагировал, так и просидел, уставясь в окно. И потом, когда мы прощались, тоже что-то было совсем не так. Не было никаких эмоций, - Гермиона ненадолго замолчала. Никто не вставил своего слова, просто смотрели на девушку, ожидая ее последующих слов, только вот никто не думал, что она скажет такое. – Он сломался.
— Гермиона?! – Джейн в шоке посмотрела на дочь.
— Все что произошло, оказалось слишком много для него одного, - тихо сказала Гермиона. – Мы все были рядом, но слишком далеко.
— Что ты имеешь в виду? – в голосе Джона слышалось напряжение. Грейнджеры, Сириус и Ремус уже давно заметили, что не единственные, кто участвует этом разговоре. На диванчике сидела чета Уизли, у стены расположились члены тайного отряда, а в проеме дверей стоят Дамблдор и МакГонагалл.
— Мы ему сочувствовали, говорили, что понимаем, но нам не дано было понять весь ужас его жизни. У нас, у каждого, была семья, родители, зачастую братья и сестры, нас было и есть, кому любить, а он всегда был один, его считали и до сих пор многие считают уродцем, которому нет места в этой жизни. Посмотри на всю его такую недолгую жизнь. 10 лет в чулане. Это, наверное, способен понять только Сириус, который тоже был заперт в небольшом помещении, только у Гарри вместо дементоров были Дурсли, и если честно, я не знаю, что хуже. Потом Хогвартс с его тайнами и приключениями, которые в любой момент могли привести к гибели. И сплошной полосой – Волдеморт с желанием уничтожить Гарри. Люди смотрят на Мальчика-который-выжил, на Героя магического мира Гарри Поттера, но никто не видел просто маленького мальчика по имени Гарри, который сначала потерял родителей, а потом и дядю с тетей. Ему было чуть больше года, а уже 4 смерти, - Гермиона замолчала и подняла голову. За спиной раздался вздох, девушка резко обернулась и замерла, поняв, что все обитатели дома сейчас были здесь и слышали ее слова.
— Ты все правильно сказала, Гермиона, - Дамблдор тяжело опустился на стул. – Я совершил огромное количество ошибок относительно Гарри.
— Мы уже говорили об этом, профессор, - Гермиона посмотрела на директора. – И все выяснили.
— Я знаю, девочка, но это не умоляет моих ошибок. Это ты меня простила, а не Гарри, с которым мне еще предстоит этот тяжелый разговор, - вздохнул Дамблдор.
— Если он когда-нибудь вернется, - голос Рона в наступившей тишине прозвучал набатом. Юноша поежился под пристальными взглядами.
— Я очень надеюсь, что мы найдем его, - произнес Дамблдор.
— И вменяемым, - продолжила Джейн Грейнджер. На это никому не было что сказать. Оставалось только надеяться.
Эта ночь была полна разговоров и воспоминаний о Гарри. Пусть они лишь мельком вспоминали о нем за весь прошлый год, но не думали забывать о нем. К сожалению, поиски не давали результата. Но все они надеялись, что Гарри Поттер-Марвел когда-нибудь найдется. Им предстояло так много исправить относительно этого мальчика.
На следующий день продолжились активные тренировки. Сириус, Ремус, Грюм и Дамблдор усиленно занимались со своими подопечными. Родители Анджелины, Алисии, Майкла и Луны были только рады, что дети в полной безопасности. Августа Лонгботтом появлялась в особняке Блеков чуть ли не ежедневно, очень гордая успехами своего внука, от которого не ожидала таких масштабных результатов. Уизли-младшие поставили себе целью научить Гермиону, Луну и Невилла летать на метле. Если с Невиллом и Луной все было довольно туго, то вот с Гермионой точно происходили чудеса. Казалось, что после того, как к ней вернулось наследие Поттеров, она получила и талант своего отца к полетам. Рон только присвистнул, когда девушка через две недели тренировок выделывала фигуры высшего пилотажа в воздухе.
Никто не ждал никаких изменений и потрясений, тем более что и Волдеморт не подавал признаков жизни. Все, конечно, понимали, что он что-то затевает, но даже Снейп, которого с конца пятого курса ни разу не вызвали на собрания, не мог прояснить ситуацию. Да и в особняке Блеков он не появлялся с начала каникул, собрания проводились в Хогвартсе, в кабинете директора. Зельевара так и не посвятили в тайну созданной группы из студентов. Дамблдор пояснил это тем, что хочет проверить Снейпа.
— Профессор, вы ему не доверяете? – Гермиона внимательно смотрела на директора.
— Ты была права в своем суждении, что Северус никак не может оставить прошлое в прошлом. Это стоило очень больших проблем Гарри. Его жизнь была и так чересчур кошмарной, а тут вообще он с чем-то, чему не было объяснения. Это была одна из причин, почему я позволил вашему противостоянию вообще быть, - пояснил директор.
– Хмм, - реакция Сириуса была неоднозначной. – Вы и наше с ним "противостояние" пропустили мимо себя.
— Ну, я должен сказать, что ты к концу года стал вести себя вполне разумно, - улыбнулся Дамблдор. – Сам перестал задевать Северуса, а только отвечал на его выпады, а он уж что-то слишком разошелся в конце года. Я очень рад, что именно ты смог взять себя в руки, хотя твоя импульсивность должна была привести к обратному результату.
— После такого количества занятий с этими ребятками научишься не только контролировать свои эмоции, - хмыкнул Сириус.
— Вы позволите и дальше продолжаться этому противостоянию? – Ремус посмотрел на директора.
— Странно, что он до сих пор не понял, кто такая Гермиона и чья она дочь, - задумчиво произнес Сириус.
— Он видит лишь то, что хочет видеть. Профессор Снейп, может быть, и хороший шпион, но у него есть много недостатков. Один из них – его полная уверенность в чем-то, что на самом деле оказалось совсем не тем, - пожала плечами Гермиона. – Он вбил себе в голову, что Гарри такой же как его отец, даже не имея представления, что отец у моего брата совсем другой человек и он его никогда в жизни не видел.
— Северусу придется однажды раскрыть глаза, - только и ответил Дамблдор.
Малфой-менор.
Люциус невидящим взором смотрел в окно. Последний год, с момента возвращения Драко из Хогвартса после четвертого курса, принес очень много сюрпризов, а главное, странностей, которые никак не хотели разгадываться. Больше всего его занимали вопросы, связанные с Поттером и Грейнджер. Люди не меняются так кардинально, если это не заложено в них с рождения. А изменения в ауре обоих гриффиндорцев заставляли задуматься, особенно у Поттера. Ему так и не удалось забыть то, что он увидел тогда на платформе. Казалось, что мальчик теряет свою магию, она будто бы вытекала из него, ничего после себя не оставляя. Люциус передернул плечами, вспомнив пустой, равнодушный взгляд сияющих изумрудов. Было ясно, что никто не обратил внимания на то, что мальчик так изменился, наверняка, все списали на произошедшие события.
— Дорогой? – нарцисса тихо подошла к мужу и обняла его за талию со спины.
— Все хорошо, Нарси, - тихо ответил тот, с легким вздохом.
— Ты уже все решил? – женщина обошла мужа и посмотрела в его серые глаза.
— Да, - кивнул тот, затем поднял руку и провел тыльной стороной ладони по щеке женщины.
— Как быть с Драко? – Нарцисса отвела взгляд от лица мужа и посмотрела на парк.
— Он не готов еще, - тихо произнес Люциус.
— Это и наша с тобой вина, - в тон ему ответила женщина.
— Я знаю, он должен сам принять решение, - Люциус отошел от окна и устало опустился в кресло за столом.
— А если...? – Нарцисса повернулась лицом к мужчине.
— Нарси, мы не можем прожить жизнь за него. Он должен научиться на своих ошибках, - вздохнул Малфой-старший.
— Тебе удалось что-нибудь выяснить? – Нарцисса села напротив мужа и пристально на него посмотрела.
— Думаю, я знаю несколько больше того, что удалось узнать Ордену и Темному лорду, - кивнул Люциус.
— Маглов недооценивают, - усмехнулась женщина.
— Очень сильно недооценивают, - скривился Люциус.
— Так, что тебе удалось узнать? – Нарциссе было интересно, что же именно удалось выяснить ее мужу, что для остальных осталось тайной за семью печатями.
— Маггловские родственники Поттера сдали его в сумасшедший дом через три недели после приезда домой. Соседи слышали какие-то вопли, крики из их дома, а потом все прекратилось. Мальчишка довольно долго пробыл в больнице, а потом исчез вместе с главврачом. Только вот к месту назначения ни медик, ни мальчик, которого якобы забрал с собой этот врач, не прибыли. В ту же ночь с одного аэродрома, о котором мало кто знает, в воздух поднялся грузовой самолет, - произнес Люциус.
— Ты считаешь, что Поттер был на этом самолете? – уточнила Нарцисса.
— Нисколько в этом не сомневаюсь. Более того, такого человека как Мейнфорд никогда не существовало, - усмехнулся Малфой.
— Странное что-то твориться, - покачала головой женщина. – Ты говорил, с его магией что-то было не так?
— Да, но понять что именно я так и не смог, а еще и Грейнджер... - Люциус бросил на стол несколько колдографий, которые сделал на платформе, когда встречал Драко из Хогвартса. Это была невероятная удача, что ему удалось выкрутиться в Министерстве. Его даже не обвинили, продержали двое суток и выпустили. Люциус потер предплечье, где должна была быть метка Темного лорда. Ни одно заклинание обнаружения не дало ей проявиться и стать тем доказательством, которое стоило бы ему Азкабана. Перед ним долго извинялись и, в конце концов, отпустили.
Нарцисса нахмурилась. Потянулась к колдографиям и стала их пристально изучать. Чем больше она смотрела, тем явственнее на лице проступало изумление. Люциус, заинтересовавшись таким выплеском чувств жены, теперь внимательно за ней наблюдал.
— Я думала, Гарри Поттер был единственным ребенком Поттеров, - Нарцисса подняла взгляд на мужа.
— Так оно и есть, - произнес Люциус.
— Судя по этим колдографиям – нет, - покачала головой женщина.
— Что ты имеешь в виду? – насторожился Люциус.
— Тебе она никого не напоминает? – Нарцисса удивленно посмотрела на мужа, но заметив его недоуменный взгляд, встала и отошла к стеклянному шкафу. Через минуту она положила перед Люциусом школьный альбом и, пролистав его до нужной страницы, ткнула в двух людей. Малфой переводил взгляд с этой колдографии на ту, где была запечатлена Гермиона Грейнджер.
— Это не возможно, - выдохнул, наконец, Люциус.
— Как видишь, возможно. Никаких сомнений в том, что Гермиона Грейнджер на самом деле Гермиона Поттер нет, - серьезно произнесла Нарцисса.
— Но... - Люциус помотал головой.
— Поттеры оказались не так просты, как всем казалось, - усмехнулась женщина. – Вот тебе и гриффиндорцы.
— Но кто тогда мальчик? Он маг, никаких сомнений в этом нет, - Люциус поднялся с кресла и стал ходить по комнате. - Нам нужно что-нибудь принадлежащее лично ему.
— Зелье родства? – Нарцисса посмотрела на мужа, тот только кивнул в ответ.
Наверное, судьба была на стороне Люциуса Малфоя, давая ему возможность найти ответы на свои вопросы. Он беспрепятственно проник в дом номер 4 на Тисовой улице, прочесал все его углы и нашел несколько черных волосков на втором этаже, а также засохшие пятна крови. Аура у дома была ужасающей, она давила, морально уничтожала. Дом Люциус покидал с сильнейшей головной болью и боролся с приступами тошноты. Если до этого момента он довольно скептически относился к сумасшествию Мальчика-который-выжил, то после этого посещения не особенно удивлялся, если мальчишка действительно тронулся умом.
На приготовление зелья ушло две недели. Нарцисса и Люциус стояли, склонившись над котлом, и надеялись, что добавление последней составляющей хоть частично приоткроет им тайну. Надежды, конечно, было мало, все-таки волосок был мертвым, как и кровь. Черный волос кружась упал в кипящее варево. Огонь потушен, в пару над котлом начали образовываться слова: Джейс Далиал Поттер-Марвел и Виттория Риа Ди Модроне Поттер-Марвел.
— Марвел? – хрипло произнесла Нарцисса.
— Джейс Поттер? – одновременно с ней произнес Люциус. Малфои в шоке переглянулись. Загадок стало еще больше, и разобраться в них не представлялось возможным.
— Получается, что у Джеймса Поттера был брат, который, как основную, носил фамилию своей матери? – Нарцисса пыталась разобраться в истории. – Она, кажется, была последней в роду, и с ней род Марвелов должен был закончить свое существование.
— Если только не родились близнецы, - тихо произнес Люциус, поднимая глаза на жену.
— Ох, Мерлин, - та прикрыла рот ладонью, расширенными глазами смотря на мужа. Была такая практика в чистокровных семьях, особенно, если один род мог исчезнуть. Такое можно было провернут только в том случае, если рождались мальчики-близнецы. Второго ребенка прятали, воспитывали в тайне от всех, его никогда не показывали в обществе. Зачастую, он и воспитывался не в рамках семьи биологических родителей, а в замке того рода, главой которого должен был стать.
— У Поттеров родились близнецы, - констатировал, наконец, факт Люциус. – И Гарри Поттер на самом деле Гарри Поттер-Марвел.
— Джеймс и Лили Поттеры были его дядей и тетей, - кивнула Нарцисса, все еще не отошедшая от шока.
— Гермиона Грейнджер - их дочь, - продолжил Люциус.
— Они спрятали девочку от всего мира, боясь за нее, - снова кивнула женщина. – Что мы будем делать с этой информацией?
— Ничего, - покачал головой Люциус.
— Ты скажешь Северусу? – Нарцисса пристально взглянула на мужа.
— Нет, - категорично заявил тот. – Нам пора, дорогая.
— Люциус, я понимаю, что тебе... - на ее губы лег палец, останавливая речь.
— Нарси, мы все давно решили. И я не думаю, что когда родиться твой ребенок, ты захочешь, чтобы на него накладывали чары внешности. Да и Михалесу, навряд ли, это понравится, - улыбнулся Люциус.
— Никто и понятия не имеет, какой ты на самом деле, - вздохнула женщина. – Когда ты собираешься сказать нашему сыну, что мы с тобой уже полгода как в разводе?
— Когда он перестанет быть ребенком, - категорично произнес Люциус.
— Кстати, где он сейчас? – Нарцисса посмотрела на мужа.
— У Паркинсонов, - последовал ответ, сопровожденный кривой усмешкой. Женщину передернуло.
— И надо было нам заключать эту помолвку, - проворчала она.
— Всему свое время, дорогая, всему свое время, - тихо произнес Люциус.
— Будь осторожен, дорогой. Хотя я и не твоя жена, но ты мне очень дорог. Когда-то ты спас меня от худшей доли, взяв в жены, - глаза женщины были серьезными.
— Я постараюсь, но ничего не буду обещать, - сказал тот в ответ.
— Я возьму с Северуса Непреложный Обет, помогать моему сыну, - произнесла Нарцисса. Люциус бросил на нее странный взгляд. – Не беспокойся, это на всякий случай. Мне почему-то кажется, что Драко еще придется через многое пройти, прежде чем он начнет понимать, что хорошо, а что нет.
— Будем надеяться, что он поймет, - только и произнес Люциус.
Нарцисса убыла в середине июля, действительно предварительно взяв со Снейпа Непреложный Обет помогать ее сыну. Люциус наблюдал всю процедуру через тайное окно за стеной. Он видел, что друг очень недоволен тем, что оказался в такой ситуации, и будущая перспектива ему просто претит. Через неделю после отъезда бывшей жены Люциус получил сообщение, что она благополучно вышла замуж за любовь все своей жизни – Михалеса Раташеску, румынского мага-аристократа из рода высших вампиров. Мало кто был осведомлен о том, что у вампиров тоже есть маги, как и среди оборотней. За Нарциссу он мог больше не волноваться, поскольку точно знал, что ее никто в обиду не даст, вампирские кланы стояли за своих "горой", тем более, что высшие вообще не шли на контакт с Темным лордом. Раташеску были приближенными к королевскому вампирскому роду. Нарцисса Блек-Малфой, наконец-то, стала той, кто сможет прожить долгую, почти вечную жизнь – высшим вампиром. Никто не знал, что брак между Люциусом и Нарциссой был построен на каких-то странных основаниях, что не все так, как кажется окружающим. У Люциуса оставалась только одна проблема – сын.
Замок Волдеморта. Середина августа 1996 года.
— Ссссевввверуссс, есть ли какие-то ссссвввведения о Поттере? – красные глаза были устремлены на склоненную фигуру.
— Нет, мой Лорд, ничего, что могло дать знать о том, где он, и жив ли вообще, - последовал ответ.
— Сссстранно, ччччто Орден его не ищщщщщет, - обычная фраза прозвучала очень издевательски.
— Его ищут, мой Лорд, только ничего не известно. Дурслей, его маггловских родственников, тоже пока не обнаружили, - Северус смотрел в пол. Люциус стоял чуть в стороне, наблюдая за юными последователя Темного лорда, которые еще не приняли метки. Среди них стоял и его сын. Люциус сжал губы в тонкую линию, ему претила мысль о том, что его ребенок собирается склонить голову перед этим выродком.
— Какие новоссссти в Ордене? – казалось Волдеморт собирался сегодня спрашивать только Снейпа. Люциус не прислушивался к допросу, ему это было не интересно, совсем. Сейчас главной его целью было заглушить боль от трех круциатусов, которыми накормил его Темный лорд в кабинете по приходу. Волдеморт был им недоволен, очень. Люциус прекрасно понимал, что провал в Министерстве будет стоит многого, но то, что он единственный вышел сухим из воды и даже не загремел в Азкабан, в отличие от остальных, было только хуже. Наконец, Снейп отступил назад, пришло время другим отвечать на вопросы Лорда. Круцио полетело направо и налево. Было видно, что дети пребывают в шоке и ужасе от увиденного. "Хоть бы у вас хватило ума понять, что все это не игра", - подумал Люциус, глядя на мнущихся студентов, отметил он сильно побледневшего сына.
— Сссссвободны, - прозвучало в зале. – Драко, оссстаньсссся.
Люциус дернулся, но тут же взял себя в руки. На лице его сына промелькнуло несколько выражений: испуг, гордость и что-то еще, малопонятное. Люциус заставил себя покинуть зал.
— Драко, я не доволен твоим отцсссом, - начал разговор Волдеморт, пронзая взглядом дрожащего юношу, стоящего перед ним на коленях. – Ты понимаешшшшшь за чччто?
— Да, мой Лорд, - тихо произнес юноша.
— Зсссссамеччччательно, - холодный смех прокатился по залу, заставив блондина еще больше вздрогнуть. – Ваш род обяззззан засссслужжжжить мое доверие сссснова. У меня для тебя ессссть ззззадание.
— Да, мой Лорд, - Драко уже не знал, чего ему ждать. Более того, он был уверен, что задание будет не слишком приятно, но то что он услышал в следующую минуту повергло его в самый настоящий неконтролируемый ужас.
— Ты должен будешь найти способ провести в конце года в Хогвартс Пожирателей, но главной твоей задачей будет – убить Дамблдора.
— Да, мой Лорд, - прошептал Драко. Ноги перестали его держать, и он жутко боялся просто распластаться на полу.
— Можжжжешшшшь идти, - махнул рукой Волдеморт. Драко еле поднялся и на негнущихся ногах пошел к выходу. Внутри было холодно, казалось, что все тело просто объято льдом. Двери за его спиной хлопнули.
— Драко? – на плечо опустилась рука крестного. Серые глаза в глубоком шоке уставились в черные омуты.
— Он дал мне задание, - стуча зубами, произнес мальчик. Снейп только кивнул головой, бросив быстрый взгляд вдоль коридора в том направлении, куда ушел Люциус Малфой.
Косой переулок 31 августа 1996 года.
Июль и август пролетели в постоянных тренировках, разговорах, разработках планов. 31 июля в доме было тихо, словно все боялись как-то нарушить установившуюся тишину. Было видно, что всем тяжело, даже Невилл как-то вяло принимал поздравления с днем рождения. На праздничном обеде, который таким и не казался, прилетели совы с оценками за экзамен, а также с письмами со списком учебников. Было решено отложить поход на 31 августа. Ребята были так подготовлены, что многие авроры могли бы им позавидовать. В середине июля книги Поттеров, содержащиеся в Гринготсе, были перевезены в особняк в расширенную пространственной магией библиотеку Блеков. За изучение всего этого богатства взялся в основном Ремус, но часто к нему кто-нибудь присоединялся, в том числе и юный отряд.
Наконец, наступило 31 августа и они все вместе, в сопровождении взрослых, отправились в Косой переулок за покупками. Первым делом все отоварились у мадам Малкин. И тут все больше были заняты тем, чтобы одеть двух младших Уизли, чем себя. У Гермионы уже было достаточно мантий, которые она напокупала на магических улочках во время путешествия по Европе с родителями. Луну они одели еще зимой, остальные лишь приобрели несколько школьных мантий и по паре-тройке парадных. Все остальное время было посвящено Джинни и Рону, которым не удалось отвертеться, от настойчивого внимания своих друзей. Из магазина они вышли только через четыре часа. Джинни и Рон были, мягко говоря, в ступоре от натиска своих друзей, одевших их с головы до ног во все новое, и не сказать, чтобы дешевое. На них уже сейчас были новенькие мантии, а под ними новая одежда и обувь. Никаких претензий от рыжих просто не принималось. Решив отдохнуть, они засели в кафе Фортескью. Рон первым обратил внимание на странное поведение Малфоя, который явно старался остаться неприметным, что ему удавалось с большим трудом. Ребята решили проследить за "хорьком". Увиденное им понравилось еще меньше, чем весь прошлый год.
— Ну, и что это было? – скривилась Джинни.
— Меня больше интересует, во что Малфой снова вляпался? – произнес Рон. Они не заметили, что в темной нише стоят два человека, которых очень заинтересовал этот разговор.
— Я просто поражаюсь ему, неужели до его куриных мозгов никак не дойдет, что не бывает так, как он говорит. Мне почему-то кажется, что его отец не так прост, - задумчиво сказала Луна.
— Да, лорд Малфой интересный человек, прямо загадка, - кивнула Гермиона.
— Да, уж, вот кто точно носит маску, даже лучше Снейпа, - усмехнулся Рон.
— Мерлин великий, Рон Уизли, прекрати пугать нас такими умными речами, - воскликнула Гермиона. Молодежь отошла и выскользнула обратно в Косой переулок из полутемной улочки, которая была переходом между двумя переулками.
— Интересные дела творятся, - приятный женский голос раздался у самого уха Люциуса Малфоя.
— И не говори, Андромеда, - покачал головой блондин.
— Я так понимаю, эти детки выследили твоего сына и теперь пытаются разобраться, что к чему, - усмехнулась женщина.
— Да, и сомневаюсь, что у них уйдет уж так много времени на это, - хмыкнул Люциус.
— Ты не собираешься вытаскивать Драко из той ямы, в какую он свалился? – поинтересовалась Андромеда Тонкс, в девичестве Блек.
— Нет, еще рано, я слежу за ситуацией, да и Нарси со своей стороны тоже подстраховалась, - произнес Люциус.
— Будь осторожен, Люц, ты сейчас ступаешь по очень хрупкому льду, - вздохнула женщина, погладив мужчину по щеке.
— Буду, - кивнул Малфой, улыбнулся и аппарировал. Андромеда Тонкс сильнее запахнулась в мантию и тоже растаяла в воздухе с негромким хлопком.
Ребята, так и не придя к каким-то выводам, решили все рассказать вечером Дамблдору, а сейчас заняться насущными вопросами, а именно покупкой школьных принадлежностей. Как назло, в книжном магазине они столкнулись с Малфоем-младшим, который здесь был в сопровождении своего крестного.
— О, команда придурков из Гриффиндора и Райнвекло, - тут же выдал Малфой. Гермиона окатила его презрительным взглядом, передернула плечом.
— Что-то я не пойму, - растягивая слова на манер Драко, произнесла Гермиона. – тут кто-то вякает, или у меня вдруг галлюцинации начались?
— Мисс Грейнджер, - из-за полок появился, как всегда верный себе, Снейп. В ответ раздалось общее фырканье четырех гриффиндорцев и двух райнвекловцев.
— Держи своего питомца, или кем он вам там приходится, на коротком поводке. Говорят от сильно тявкающих собачек можно заразиться бешенством. Не очень-то хочется делать после него уколы, - пренебрежительно выдала девушка и, задев плечом зельевара, проследовала внутрь магазина, остальные направились за ней, глотая смех. Снейп так и остался стоять на месте, уже в который раз в перепалке с девушкой не найдя достойного ответа. Гнев и ярость так и клокотали в нем. Малфой-младший вообще находился в ступоре, поняв, что его просто проигнорировали, словно он блоха, которую нужно просто раздавить и тут же забыть. Такого с ним еще никогда не было. Он ничего не успел сказать, как Снейп выволок его из магазина.
Оставшуюся часть дня ребята провели спокойно, закупив все необходимое, и вернулись домой только в семь часов, за что выслушали довольно эмоциональную тираду от Молли. Та никак не могла привыкнуть, что эти дети, уже давно не были детьми.
Вечером состоялся разговор в гостиной с Дамблдором, которому ребята выложили все свои наблюдения. Директор на некоторое время задумался, потом отправил на Темную аллею своих людей кое-что проверить, не забыв поблагодарить наблюдательных ребят.
База Нордхейм, США.
— О чем думаешь? – Индира присела рядом Гарри.
— О них, - только и ответил парень. Он еще полгода назад рассказал им всю свою историю, в том числе и то, что и кого оставил там, в Англии.
— Ты увидишь их однажды, - девушка заглянула в грустные глаза парня.
— В том-то и дело, что я не очень-то этого и хочу, - поежился тот в ответ.
— Хмм, - с другой стороны опустился Метт. – Хреноватенько.
— Ой, Метт, ты со своими словечками, - скривилась девушка.
— Они снова начнут от меня все скрывать, недоговаривать, использовать меня, говорить что я должен делать, чего не должен. Для них я Золотой мальчик Гриффиндора, Мальчик-который-выжил и должен убить Волдеморта, оружие света, Великий Гарри Поттер, и никто не увидел маленького, наивного, никому не нужного Гарри, выросшего в чулане под лестницей, не любимого и отвергнутого, - на одном выдохе выложил Гарри.
— Мдааааа, - протянул Метт. – Сочувствую я тебе, друг, но и радуюсь, что ты выбрался из этого болота.
— Рано или поздно тебе придется встретиться со своим прошлым, чтобы решить, чего ты хочешь, - За спиной ребят стоял Тавиар. Молодые люди обернулись и посмотрели на своего наставника. – Думаю, что седьмой курс магического образования вы будете заканчивать в Хогвартсе.
— Все? – уточнил Гарри, спрятав свои чувства.
— Да, все трое, а я поеду с вами, в качестве вашего опекуна и профессора ЗОТИ, - кивнул Тавиар.
— Бедные дети, - закатил глаза Метт. – Они застрелятся после первого же урока.
Фраза мальчика вызвала веселый смех, разрядив обстановку.
— Гарри, как продвигаются твои дела? – Тавиар посмотрел на юношу.
— Я пока не смог снова пробиться к ее разуму, но читать ее уже могу, как и насылать свои мысли или образы, - ответил Гарри.
— Прекрасно, ты очень много добился всего лишь за год. Предлагаю нам вчетвером на недельку съездить в Калифорнию и поваляться там, на пляжах, как вам такая перспектива? – Тавиар с улыбкой посмотрел на сдерживающих восторг ребят. Эти трое были его радостью и гордостью. Они заслужили небольшой отдых.
На следующий день команда отбыла. Ребята в первый же день вычислили сопровождающих, но это не омрачило их отдыха. Гарри было несколько дискомфортно первые дни, когда приходилось закрываться от потока информации, идущей к нему, но он, в конце концов, справился. Мысли об Англии отошли на задний план, но все же присутствовали, не давая окончательно расслабиться.
31 июля они уже встречали на базе. Гарри в очередной раз закидали подарками. День рождения превратился в огромный праздник с фейерверками, и неожиданным подарком. Индира неожиданно поцеловала его в губы. Гарри так опешил, что не сразу понял, что, во-первых, ему понравилось, а во-вторых, он ничего не услышал. Именно с этого дня отношения Гарри и Индиры стали меняться, они становились не просто друзьями. Метт воспринял это легко и даже радовался за своих друзей, но не оставлял без того, чтобы не подколоть их. Тавиар, когда выяснил о романтических чувствах двух своих подопечных, только загадочно улыбнулся.
Жизнь сделала новый виток и продолжила свой бег. Гарри уже знал, что через год вернется туда, где все началось, чтобы закончить и сделать свой окончательный выбор, хотя уже не сомневался, каким он будет. Этого уже никто не мог изменить. В Англии же никто не знал, что осталось не так уже много времени, когда вернется тот, кого любили, и ненавидели, кого-то возносили на пьедестал, то скидывали с него на самое дно.
Особняк Блеков на Гриммуальд-плейс, 12
Лето. Особняк. Море народа. И тайны, тайны, тайны, которые многим не известны. Конец июня, закончен пятый курс, о Гарри Поттере ничего не известно. Он как сквозь землю провалился. Все попытки разыскать врача, а вместе с ним и помещенного в психиатрическую лечебницу мальчика, не дали никаких результатов. Год поисков, и ничего.
Гермиона тяжко вздохнула. В доме сейчас было тихо, все спали. Ребята вымотались после очередной тренировки, на которой Сириус загонял их до потери пульса. Девушка перекинула косу через плечо, соскочила с подоконника и вышла из своей комнаты. Сириус по приезду всех в дом выделил каждому по своей комнате, прекрасно понимая, что иногда требуется место, где можно было побыть одному. Молли Уизли долго спорила с ним по этому поводу, на что получила только один ответ, что она может своих детей селить парами, но остальные будут жить в отдельных комнатах. Младшие Уизли воспротивились политике матери, так что у всех оказался в доме свой угол.
читать дальшеГермиона прошла по полутемным коридорам, спустилась по лестнице. Из-за двери в кухню пробивался свет. Она открыла ее и улыбнулась. За столом сидели Сириус, Ремус и ее вторые родители, самые дорогие ей люди, не хватало только брата.
— Ты чего не спишь, крестница? – улыбнулся Сириус. Как-то само собой вышло так, что он стал называть ее крестницей, да никто этому и не сопротивлялся.
— Не спится. Навалилось вдруг все, - ответила девушка, присаживаясь на стул рядом с Ремусом.
— Мысли одолели? – Джон Грейнджер с сочувствием посмотрел на дочь.
— Ага, - кивнула Гермиона, благодарно улыбнувшись матери, поставившей перед ней чашку чая.
— О чем, если не секрет? – Ремус посмотрел на девушку.
— О Гарри, - последовал ответ. – Так хочется, чтобы у него все было хорошо.
— Странные какие-то дела, - задумчиво произнес Джон. – Чудно он пропал из поля зрения. Словно его забрали и скрыли от всех.
— Да, - кивнул Сириус, нахмурившись. – Мы тут с директором разговаривали. Он тоже никак не может понять причину, почему Гарри нельзя найти с помощью магии, да и у маггловских полицейских что-то странное происходит.
— В каком смысле? – Гермиона озадаченно посмотрела на Блека.
— У них все документы на Гарри пропали, словно поисков и не было, и никто никогда не подавал документов на розыск, - пояснил хозяин дома.
— Кстати, а с чего это твоя матушка молчит? – Гермиона подозрительно посмотрела на Сириуса. В ответ раздалось четыре придушенных хмыка и трое взрослых посмотрели на Джона Грейнджера. Девушка приподняла бровь в стиле "аля Снейп". – Папа?
— О, твой отец очень подробно объяснил моей матери, что такое бормашина и как она действует, - усмехнулся Сириус.
— Мда, думаю, она надолго замолчала, переваривая полученную лекцию и особенно термины, которые твой отец использовал в ней, - Ремус тихо рассмеялся.
— Представляю выражение ее лица, - хмыкнула Гермиона.
— Поверь мне, не представляешь, - теперь уже рассмеялся Сириус.
— Как вы думаете, Гарри найдется? – вдруг спросила Джейн.
— Не знаю, - тут же посерьезнел Блек. – Я могу только надеяться на это.
— Если честно, то история семьи Поттер меня поразила. Джеймс никогда не говорил, что у него есть брат-близнец. Насколько я понял, об этом вообще никто не знал, только очень узкий круг людей, - произнес Ремус.
— Да, и Гермиону-то особенно и полукровкой назвать нельзя. Поттеры лихо запудрили всем мозги, спрятав свою почти двухтысячелетнюю историю от всего мира, - кивнул Сириус.
— Странная штука жизнь, - философски заметила девушка.
— Это еще мягко сказано, - усмехнулся Джон.
— Знаете, что странно? – Гермиона обвела близких ей людей серьезным взглядом.
— Что? – Джейн посмотрела на дочь.
— Мы вспоминаем Гарри, говорим о нем, даже беспокоимся, но он давно уже не стоит у нас на первом месте, - произнесла Гермиона. – Даже ты, Сириус, занят делами, нашими тренировками, и думаешь о нем, если вдруг появляется свободная минутка, заполненная грустью.
— Ты права, - кивнул Сириус, опустив голову.
— Тебя это беспокоит, - утвердительно произнесла Гермиона. Блек, только кивнул головой.
— Год был очень насыщен событиями, - несколько вяло сказал Ремус.
— Я знаю, жизнь идет дальше, даже пресса под конец года подзабыла о Гарри. Смешно, но именно этого всегда хотел мой брат. Нормальной жизни без шумихи вокруг его имени, которая и не совсем его к тому же, - вздохнула Гермиона. – Я знаю, что профессор Дамблдор продолжает поиски, но почему-то уверена, что мы его не найдем.
— Почему? – Сириус чуть грустно взглянул в глаза девушке.
— Не знаю, просто я все время вспоминаю те дни, после турнира. Он сильно изменился, словно из него выпустили весь дух, оставив только оболочку. Не осталось того Гарри Поттера, которого все знали. Он тогда в поезде даже на Малфоя не отреагировал, так и просидел, уставясь в окно. И потом, когда мы прощались, тоже что-то было совсем не так. Не было никаких эмоций, - Гермиона ненадолго замолчала. Никто не вставил своего слова, просто смотрели на девушку, ожидая ее последующих слов, только вот никто не думал, что она скажет такое. – Он сломался.
— Гермиона?! – Джейн в шоке посмотрела на дочь.
— Все что произошло, оказалось слишком много для него одного, - тихо сказала Гермиона. – Мы все были рядом, но слишком далеко.
— Что ты имеешь в виду? – в голосе Джона слышалось напряжение. Грейнджеры, Сириус и Ремус уже давно заметили, что не единственные, кто участвует этом разговоре. На диванчике сидела чета Уизли, у стены расположились члены тайного отряда, а в проеме дверей стоят Дамблдор и МакГонагалл.
— Мы ему сочувствовали, говорили, что понимаем, но нам не дано было понять весь ужас его жизни. У нас, у каждого, была семья, родители, зачастую братья и сестры, нас было и есть, кому любить, а он всегда был один, его считали и до сих пор многие считают уродцем, которому нет места в этой жизни. Посмотри на всю его такую недолгую жизнь. 10 лет в чулане. Это, наверное, способен понять только Сириус, который тоже был заперт в небольшом помещении, только у Гарри вместо дементоров были Дурсли, и если честно, я не знаю, что хуже. Потом Хогвартс с его тайнами и приключениями, которые в любой момент могли привести к гибели. И сплошной полосой – Волдеморт с желанием уничтожить Гарри. Люди смотрят на Мальчика-который-выжил, на Героя магического мира Гарри Поттера, но никто не видел просто маленького мальчика по имени Гарри, который сначала потерял родителей, а потом и дядю с тетей. Ему было чуть больше года, а уже 4 смерти, - Гермиона замолчала и подняла голову. За спиной раздался вздох, девушка резко обернулась и замерла, поняв, что все обитатели дома сейчас были здесь и слышали ее слова.
— Ты все правильно сказала, Гермиона, - Дамблдор тяжело опустился на стул. – Я совершил огромное количество ошибок относительно Гарри.
— Мы уже говорили об этом, профессор, - Гермиона посмотрела на директора. – И все выяснили.
— Я знаю, девочка, но это не умоляет моих ошибок. Это ты меня простила, а не Гарри, с которым мне еще предстоит этот тяжелый разговор, - вздохнул Дамблдор.
— Если он когда-нибудь вернется, - голос Рона в наступившей тишине прозвучал набатом. Юноша поежился под пристальными взглядами.
— Я очень надеюсь, что мы найдем его, - произнес Дамблдор.
— И вменяемым, - продолжила Джейн Грейнджер. На это никому не было что сказать. Оставалось только надеяться.
Эта ночь была полна разговоров и воспоминаний о Гарри. Пусть они лишь мельком вспоминали о нем за весь прошлый год, но не думали забывать о нем. К сожалению, поиски не давали результата. Но все они надеялись, что Гарри Поттер-Марвел когда-нибудь найдется. Им предстояло так много исправить относительно этого мальчика.
На следующий день продолжились активные тренировки. Сириус, Ремус, Грюм и Дамблдор усиленно занимались со своими подопечными. Родители Анджелины, Алисии, Майкла и Луны были только рады, что дети в полной безопасности. Августа Лонгботтом появлялась в особняке Блеков чуть ли не ежедневно, очень гордая успехами своего внука, от которого не ожидала таких масштабных результатов. Уизли-младшие поставили себе целью научить Гермиону, Луну и Невилла летать на метле. Если с Невиллом и Луной все было довольно туго, то вот с Гермионой точно происходили чудеса. Казалось, что после того, как к ней вернулось наследие Поттеров, она получила и талант своего отца к полетам. Рон только присвистнул, когда девушка через две недели тренировок выделывала фигуры высшего пилотажа в воздухе.
Никто не ждал никаких изменений и потрясений, тем более что и Волдеморт не подавал признаков жизни. Все, конечно, понимали, что он что-то затевает, но даже Снейп, которого с конца пятого курса ни разу не вызвали на собрания, не мог прояснить ситуацию. Да и в особняке Блеков он не появлялся с начала каникул, собрания проводились в Хогвартсе, в кабинете директора. Зельевара так и не посвятили в тайну созданной группы из студентов. Дамблдор пояснил это тем, что хочет проверить Снейпа.
— Профессор, вы ему не доверяете? – Гермиона внимательно смотрела на директора.
— Ты была права в своем суждении, что Северус никак не может оставить прошлое в прошлом. Это стоило очень больших проблем Гарри. Его жизнь была и так чересчур кошмарной, а тут вообще он с чем-то, чему не было объяснения. Это была одна из причин, почему я позволил вашему противостоянию вообще быть, - пояснил директор.
– Хмм, - реакция Сириуса была неоднозначной. – Вы и наше с ним "противостояние" пропустили мимо себя.
— Ну, я должен сказать, что ты к концу года стал вести себя вполне разумно, - улыбнулся Дамблдор. – Сам перестал задевать Северуса, а только отвечал на его выпады, а он уж что-то слишком разошелся в конце года. Я очень рад, что именно ты смог взять себя в руки, хотя твоя импульсивность должна была привести к обратному результату.
— После такого количества занятий с этими ребятками научишься не только контролировать свои эмоции, - хмыкнул Сириус.
— Вы позволите и дальше продолжаться этому противостоянию? – Ремус посмотрел на директора.
— Странно, что он до сих пор не понял, кто такая Гермиона и чья она дочь, - задумчиво произнес Сириус.
— Он видит лишь то, что хочет видеть. Профессор Снейп, может быть, и хороший шпион, но у него есть много недостатков. Один из них – его полная уверенность в чем-то, что на самом деле оказалось совсем не тем, - пожала плечами Гермиона. – Он вбил себе в голову, что Гарри такой же как его отец, даже не имея представления, что отец у моего брата совсем другой человек и он его никогда в жизни не видел.
— Северусу придется однажды раскрыть глаза, - только и ответил Дамблдор.
Малфой-менор.
Люциус невидящим взором смотрел в окно. Последний год, с момента возвращения Драко из Хогвартса после четвертого курса, принес очень много сюрпризов, а главное, странностей, которые никак не хотели разгадываться. Больше всего его занимали вопросы, связанные с Поттером и Грейнджер. Люди не меняются так кардинально, если это не заложено в них с рождения. А изменения в ауре обоих гриффиндорцев заставляли задуматься, особенно у Поттера. Ему так и не удалось забыть то, что он увидел тогда на платформе. Казалось, что мальчик теряет свою магию, она будто бы вытекала из него, ничего после себя не оставляя. Люциус передернул плечами, вспомнив пустой, равнодушный взгляд сияющих изумрудов. Было ясно, что никто не обратил внимания на то, что мальчик так изменился, наверняка, все списали на произошедшие события.
— Дорогой? – нарцисса тихо подошла к мужу и обняла его за талию со спины.
— Все хорошо, Нарси, - тихо ответил тот, с легким вздохом.
— Ты уже все решил? – женщина обошла мужа и посмотрела в его серые глаза.
— Да, - кивнул тот, затем поднял руку и провел тыльной стороной ладони по щеке женщины.
— Как быть с Драко? – Нарцисса отвела взгляд от лица мужа и посмотрела на парк.
— Он не готов еще, - тихо произнес Люциус.
— Это и наша с тобой вина, - в тон ему ответила женщина.
— Я знаю, он должен сам принять решение, - Люциус отошел от окна и устало опустился в кресло за столом.
— А если...? – Нарцисса повернулась лицом к мужчине.
— Нарси, мы не можем прожить жизнь за него. Он должен научиться на своих ошибках, - вздохнул Малфой-старший.
— Тебе удалось что-нибудь выяснить? – Нарцисса села напротив мужа и пристально на него посмотрела.
— Думаю, я знаю несколько больше того, что удалось узнать Ордену и Темному лорду, - кивнул Люциус.
— Маглов недооценивают, - усмехнулась женщина.
— Очень сильно недооценивают, - скривился Люциус.
— Так, что тебе удалось узнать? – Нарциссе было интересно, что же именно удалось выяснить ее мужу, что для остальных осталось тайной за семью печатями.
— Маггловские родственники Поттера сдали его в сумасшедший дом через три недели после приезда домой. Соседи слышали какие-то вопли, крики из их дома, а потом все прекратилось. Мальчишка довольно долго пробыл в больнице, а потом исчез вместе с главврачом. Только вот к месту назначения ни медик, ни мальчик, которого якобы забрал с собой этот врач, не прибыли. В ту же ночь с одного аэродрома, о котором мало кто знает, в воздух поднялся грузовой самолет, - произнес Люциус.
— Ты считаешь, что Поттер был на этом самолете? – уточнила Нарцисса.
— Нисколько в этом не сомневаюсь. Более того, такого человека как Мейнфорд никогда не существовало, - усмехнулся Малфой.
— Странное что-то твориться, - покачала головой женщина. – Ты говорил, с его магией что-то было не так?
— Да, но понять что именно я так и не смог, а еще и Грейнджер... - Люциус бросил на стол несколько колдографий, которые сделал на платформе, когда встречал Драко из Хогвартса. Это была невероятная удача, что ему удалось выкрутиться в Министерстве. Его даже не обвинили, продержали двое суток и выпустили. Люциус потер предплечье, где должна была быть метка Темного лорда. Ни одно заклинание обнаружения не дало ей проявиться и стать тем доказательством, которое стоило бы ему Азкабана. Перед ним долго извинялись и, в конце концов, отпустили.
Нарцисса нахмурилась. Потянулась к колдографиям и стала их пристально изучать. Чем больше она смотрела, тем явственнее на лице проступало изумление. Люциус, заинтересовавшись таким выплеском чувств жены, теперь внимательно за ней наблюдал.
— Я думала, Гарри Поттер был единственным ребенком Поттеров, - Нарцисса подняла взгляд на мужа.
— Так оно и есть, - произнес Люциус.
— Судя по этим колдографиям – нет, - покачала головой женщина.
— Что ты имеешь в виду? – насторожился Люциус.
— Тебе она никого не напоминает? – Нарцисса удивленно посмотрела на мужа, но заметив его недоуменный взгляд, встала и отошла к стеклянному шкафу. Через минуту она положила перед Люциусом школьный альбом и, пролистав его до нужной страницы, ткнула в двух людей. Малфой переводил взгляд с этой колдографии на ту, где была запечатлена Гермиона Грейнджер.
— Это не возможно, - выдохнул, наконец, Люциус.
— Как видишь, возможно. Никаких сомнений в том, что Гермиона Грейнджер на самом деле Гермиона Поттер нет, - серьезно произнесла Нарцисса.
— Но... - Люциус помотал головой.
— Поттеры оказались не так просты, как всем казалось, - усмехнулась женщина. – Вот тебе и гриффиндорцы.
— Но кто тогда мальчик? Он маг, никаких сомнений в этом нет, - Люциус поднялся с кресла и стал ходить по комнате. - Нам нужно что-нибудь принадлежащее лично ему.
— Зелье родства? – Нарцисса посмотрела на мужа, тот только кивнул в ответ.
Наверное, судьба была на стороне Люциуса Малфоя, давая ему возможность найти ответы на свои вопросы. Он беспрепятственно проник в дом номер 4 на Тисовой улице, прочесал все его углы и нашел несколько черных волосков на втором этаже, а также засохшие пятна крови. Аура у дома была ужасающей, она давила, морально уничтожала. Дом Люциус покидал с сильнейшей головной болью и боролся с приступами тошноты. Если до этого момента он довольно скептически относился к сумасшествию Мальчика-который-выжил, то после этого посещения не особенно удивлялся, если мальчишка действительно тронулся умом.
На приготовление зелья ушло две недели. Нарцисса и Люциус стояли, склонившись над котлом, и надеялись, что добавление последней составляющей хоть частично приоткроет им тайну. Надежды, конечно, было мало, все-таки волосок был мертвым, как и кровь. Черный волос кружась упал в кипящее варево. Огонь потушен, в пару над котлом начали образовываться слова: Джейс Далиал Поттер-Марвел и Виттория Риа Ди Модроне Поттер-Марвел.
— Марвел? – хрипло произнесла Нарцисса.
— Джейс Поттер? – одновременно с ней произнес Люциус. Малфои в шоке переглянулись. Загадок стало еще больше, и разобраться в них не представлялось возможным.
— Получается, что у Джеймса Поттера был брат, который, как основную, носил фамилию своей матери? – Нарцисса пыталась разобраться в истории. – Она, кажется, была последней в роду, и с ней род Марвелов должен был закончить свое существование.
— Если только не родились близнецы, - тихо произнес Люциус, поднимая глаза на жену.
— Ох, Мерлин, - та прикрыла рот ладонью, расширенными глазами смотря на мужа. Была такая практика в чистокровных семьях, особенно, если один род мог исчезнуть. Такое можно было провернут только в том случае, если рождались мальчики-близнецы. Второго ребенка прятали, воспитывали в тайне от всех, его никогда не показывали в обществе. Зачастую, он и воспитывался не в рамках семьи биологических родителей, а в замке того рода, главой которого должен был стать.
— У Поттеров родились близнецы, - констатировал, наконец, факт Люциус. – И Гарри Поттер на самом деле Гарри Поттер-Марвел.
— Джеймс и Лили Поттеры были его дядей и тетей, - кивнула Нарцисса, все еще не отошедшая от шока.
— Гермиона Грейнджер - их дочь, - продолжил Люциус.
— Они спрятали девочку от всего мира, боясь за нее, - снова кивнула женщина. – Что мы будем делать с этой информацией?
— Ничего, - покачал головой Люциус.
— Ты скажешь Северусу? – Нарцисса пристально взглянула на мужа.
— Нет, - категорично заявил тот. – Нам пора, дорогая.
— Люциус, я понимаю, что тебе... - на ее губы лег палец, останавливая речь.
— Нарси, мы все давно решили. И я не думаю, что когда родиться твой ребенок, ты захочешь, чтобы на него накладывали чары внешности. Да и Михалесу, навряд ли, это понравится, - улыбнулся Люциус.
— Никто и понятия не имеет, какой ты на самом деле, - вздохнула женщина. – Когда ты собираешься сказать нашему сыну, что мы с тобой уже полгода как в разводе?
— Когда он перестанет быть ребенком, - категорично произнес Люциус.
— Кстати, где он сейчас? – Нарцисса посмотрела на мужа.
— У Паркинсонов, - последовал ответ, сопровожденный кривой усмешкой. Женщину передернуло.
— И надо было нам заключать эту помолвку, - проворчала она.
— Всему свое время, дорогая, всему свое время, - тихо произнес Люциус.
— Будь осторожен, дорогой. Хотя я и не твоя жена, но ты мне очень дорог. Когда-то ты спас меня от худшей доли, взяв в жены, - глаза женщины были серьезными.
— Я постараюсь, но ничего не буду обещать, - сказал тот в ответ.
— Я возьму с Северуса Непреложный Обет, помогать моему сыну, - произнесла Нарцисса. Люциус бросил на нее странный взгляд. – Не беспокойся, это на всякий случай. Мне почему-то кажется, что Драко еще придется через многое пройти, прежде чем он начнет понимать, что хорошо, а что нет.
— Будем надеяться, что он поймет, - только и произнес Люциус.
Нарцисса убыла в середине июля, действительно предварительно взяв со Снейпа Непреложный Обет помогать ее сыну. Люциус наблюдал всю процедуру через тайное окно за стеной. Он видел, что друг очень недоволен тем, что оказался в такой ситуации, и будущая перспектива ему просто претит. Через неделю после отъезда бывшей жены Люциус получил сообщение, что она благополучно вышла замуж за любовь все своей жизни – Михалеса Раташеску, румынского мага-аристократа из рода высших вампиров. Мало кто был осведомлен о том, что у вампиров тоже есть маги, как и среди оборотней. За Нарциссу он мог больше не волноваться, поскольку точно знал, что ее никто в обиду не даст, вампирские кланы стояли за своих "горой", тем более, что высшие вообще не шли на контакт с Темным лордом. Раташеску были приближенными к королевскому вампирскому роду. Нарцисса Блек-Малфой, наконец-то, стала той, кто сможет прожить долгую, почти вечную жизнь – высшим вампиром. Никто не знал, что брак между Люциусом и Нарциссой был построен на каких-то странных основаниях, что не все так, как кажется окружающим. У Люциуса оставалась только одна проблема – сын.
Замок Волдеморта. Середина августа 1996 года.
— Ссссевввверуссс, есть ли какие-то ссссвввведения о Поттере? – красные глаза были устремлены на склоненную фигуру.
— Нет, мой Лорд, ничего, что могло дать знать о том, где он, и жив ли вообще, - последовал ответ.
— Сссстранно, ччччто Орден его не ищщщщщет, - обычная фраза прозвучала очень издевательски.
— Его ищут, мой Лорд, только ничего не известно. Дурслей, его маггловских родственников, тоже пока не обнаружили, - Северус смотрел в пол. Люциус стоял чуть в стороне, наблюдая за юными последователя Темного лорда, которые еще не приняли метки. Среди них стоял и его сын. Люциус сжал губы в тонкую линию, ему претила мысль о том, что его ребенок собирается склонить голову перед этим выродком.
— Какие новоссссти в Ордене? – казалось Волдеморт собирался сегодня спрашивать только Снейпа. Люциус не прислушивался к допросу, ему это было не интересно, совсем. Сейчас главной его целью было заглушить боль от трех круциатусов, которыми накормил его Темный лорд в кабинете по приходу. Волдеморт был им недоволен, очень. Люциус прекрасно понимал, что провал в Министерстве будет стоит многого, но то, что он единственный вышел сухим из воды и даже не загремел в Азкабан, в отличие от остальных, было только хуже. Наконец, Снейп отступил назад, пришло время другим отвечать на вопросы Лорда. Круцио полетело направо и налево. Было видно, что дети пребывают в шоке и ужасе от увиденного. "Хоть бы у вас хватило ума понять, что все это не игра", - подумал Люциус, глядя на мнущихся студентов, отметил он сильно побледневшего сына.
— Сссссвободны, - прозвучало в зале. – Драко, оссстаньсссся.
Люциус дернулся, но тут же взял себя в руки. На лице его сына промелькнуло несколько выражений: испуг, гордость и что-то еще, малопонятное. Люциус заставил себя покинуть зал.
— Драко, я не доволен твоим отцсссом, - начал разговор Волдеморт, пронзая взглядом дрожащего юношу, стоящего перед ним на коленях. – Ты понимаешшшшшь за чччто?
— Да, мой Лорд, - тихо произнес юноша.
— Зсссссамеччччательно, - холодный смех прокатился по залу, заставив блондина еще больше вздрогнуть. – Ваш род обяззззан засссслужжжжить мое доверие сссснова. У меня для тебя ессссть ззззадание.
— Да, мой Лорд, - Драко уже не знал, чего ему ждать. Более того, он был уверен, что задание будет не слишком приятно, но то что он услышал в следующую минуту повергло его в самый настоящий неконтролируемый ужас.
— Ты должен будешь найти способ провести в конце года в Хогвартс Пожирателей, но главной твоей задачей будет – убить Дамблдора.
— Да, мой Лорд, - прошептал Драко. Ноги перестали его держать, и он жутко боялся просто распластаться на полу.
— Можжжжешшшшь идти, - махнул рукой Волдеморт. Драко еле поднялся и на негнущихся ногах пошел к выходу. Внутри было холодно, казалось, что все тело просто объято льдом. Двери за его спиной хлопнули.
— Драко? – на плечо опустилась рука крестного. Серые глаза в глубоком шоке уставились в черные омуты.
— Он дал мне задание, - стуча зубами, произнес мальчик. Снейп только кивнул головой, бросив быстрый взгляд вдоль коридора в том направлении, куда ушел Люциус Малфой.
Косой переулок 31 августа 1996 года.
Июль и август пролетели в постоянных тренировках, разговорах, разработках планов. 31 июля в доме было тихо, словно все боялись как-то нарушить установившуюся тишину. Было видно, что всем тяжело, даже Невилл как-то вяло принимал поздравления с днем рождения. На праздничном обеде, который таким и не казался, прилетели совы с оценками за экзамен, а также с письмами со списком учебников. Было решено отложить поход на 31 августа. Ребята были так подготовлены, что многие авроры могли бы им позавидовать. В середине июля книги Поттеров, содержащиеся в Гринготсе, были перевезены в особняк в расширенную пространственной магией библиотеку Блеков. За изучение всего этого богатства взялся в основном Ремус, но часто к нему кто-нибудь присоединялся, в том числе и юный отряд.
Наконец, наступило 31 августа и они все вместе, в сопровождении взрослых, отправились в Косой переулок за покупками. Первым делом все отоварились у мадам Малкин. И тут все больше были заняты тем, чтобы одеть двух младших Уизли, чем себя. У Гермионы уже было достаточно мантий, которые она напокупала на магических улочках во время путешествия по Европе с родителями. Луну они одели еще зимой, остальные лишь приобрели несколько школьных мантий и по паре-тройке парадных. Все остальное время было посвящено Джинни и Рону, которым не удалось отвертеться, от настойчивого внимания своих друзей. Из магазина они вышли только через четыре часа. Джинни и Рон были, мягко говоря, в ступоре от натиска своих друзей, одевших их с головы до ног во все новое, и не сказать, чтобы дешевое. На них уже сейчас были новенькие мантии, а под ними новая одежда и обувь. Никаких претензий от рыжих просто не принималось. Решив отдохнуть, они засели в кафе Фортескью. Рон первым обратил внимание на странное поведение Малфоя, который явно старался остаться неприметным, что ему удавалось с большим трудом. Ребята решили проследить за "хорьком". Увиденное им понравилось еще меньше, чем весь прошлый год.
— Ну, и что это было? – скривилась Джинни.
— Меня больше интересует, во что Малфой снова вляпался? – произнес Рон. Они не заметили, что в темной нише стоят два человека, которых очень заинтересовал этот разговор.
— Я просто поражаюсь ему, неужели до его куриных мозгов никак не дойдет, что не бывает так, как он говорит. Мне почему-то кажется, что его отец не так прост, - задумчиво сказала Луна.
— Да, лорд Малфой интересный человек, прямо загадка, - кивнула Гермиона.
— Да, уж, вот кто точно носит маску, даже лучше Снейпа, - усмехнулся Рон.
— Мерлин великий, Рон Уизли, прекрати пугать нас такими умными речами, - воскликнула Гермиона. Молодежь отошла и выскользнула обратно в Косой переулок из полутемной улочки, которая была переходом между двумя переулками.
— Интересные дела творятся, - приятный женский голос раздался у самого уха Люциуса Малфоя.
— И не говори, Андромеда, - покачал головой блондин.
— Я так понимаю, эти детки выследили твоего сына и теперь пытаются разобраться, что к чему, - усмехнулась женщина.
— Да, и сомневаюсь, что у них уйдет уж так много времени на это, - хмыкнул Люциус.
— Ты не собираешься вытаскивать Драко из той ямы, в какую он свалился? – поинтересовалась Андромеда Тонкс, в девичестве Блек.
— Нет, еще рано, я слежу за ситуацией, да и Нарси со своей стороны тоже подстраховалась, - произнес Люциус.
— Будь осторожен, Люц, ты сейчас ступаешь по очень хрупкому льду, - вздохнула женщина, погладив мужчину по щеке.
— Буду, - кивнул Малфой, улыбнулся и аппарировал. Андромеда Тонкс сильнее запахнулась в мантию и тоже растаяла в воздухе с негромким хлопком.
Ребята, так и не придя к каким-то выводам, решили все рассказать вечером Дамблдору, а сейчас заняться насущными вопросами, а именно покупкой школьных принадлежностей. Как назло, в книжном магазине они столкнулись с Малфоем-младшим, который здесь был в сопровождении своего крестного.
— О, команда придурков из Гриффиндора и Райнвекло, - тут же выдал Малфой. Гермиона окатила его презрительным взглядом, передернула плечом.
— Что-то я не пойму, - растягивая слова на манер Драко, произнесла Гермиона. – тут кто-то вякает, или у меня вдруг галлюцинации начались?
— Мисс Грейнджер, - из-за полок появился, как всегда верный себе, Снейп. В ответ раздалось общее фырканье четырех гриффиндорцев и двух райнвекловцев.
— Держи своего питомца, или кем он вам там приходится, на коротком поводке. Говорят от сильно тявкающих собачек можно заразиться бешенством. Не очень-то хочется делать после него уколы, - пренебрежительно выдала девушка и, задев плечом зельевара, проследовала внутрь магазина, остальные направились за ней, глотая смех. Снейп так и остался стоять на месте, уже в который раз в перепалке с девушкой не найдя достойного ответа. Гнев и ярость так и клокотали в нем. Малфой-младший вообще находился в ступоре, поняв, что его просто проигнорировали, словно он блоха, которую нужно просто раздавить и тут же забыть. Такого с ним еще никогда не было. Он ничего не успел сказать, как Снейп выволок его из магазина.
Оставшуюся часть дня ребята провели спокойно, закупив все необходимое, и вернулись домой только в семь часов, за что выслушали довольно эмоциональную тираду от Молли. Та никак не могла привыкнуть, что эти дети, уже давно не были детьми.
Вечером состоялся разговор в гостиной с Дамблдором, которому ребята выложили все свои наблюдения. Директор на некоторое время задумался, потом отправил на Темную аллею своих людей кое-что проверить, не забыв поблагодарить наблюдательных ребят.
База Нордхейм, США.
— О чем думаешь? – Индира присела рядом Гарри.
— О них, - только и ответил парень. Он еще полгода назад рассказал им всю свою историю, в том числе и то, что и кого оставил там, в Англии.
— Ты увидишь их однажды, - девушка заглянула в грустные глаза парня.
— В том-то и дело, что я не очень-то этого и хочу, - поежился тот в ответ.
— Хмм, - с другой стороны опустился Метт. – Хреноватенько.
— Ой, Метт, ты со своими словечками, - скривилась девушка.
— Они снова начнут от меня все скрывать, недоговаривать, использовать меня, говорить что я должен делать, чего не должен. Для них я Золотой мальчик Гриффиндора, Мальчик-который-выжил и должен убить Волдеморта, оружие света, Великий Гарри Поттер, и никто не увидел маленького, наивного, никому не нужного Гарри, выросшего в чулане под лестницей, не любимого и отвергнутого, - на одном выдохе выложил Гарри.
— Мдааааа, - протянул Метт. – Сочувствую я тебе, друг, но и радуюсь, что ты выбрался из этого болота.
— Рано или поздно тебе придется встретиться со своим прошлым, чтобы решить, чего ты хочешь, - За спиной ребят стоял Тавиар. Молодые люди обернулись и посмотрели на своего наставника. – Думаю, что седьмой курс магического образования вы будете заканчивать в Хогвартсе.
— Все? – уточнил Гарри, спрятав свои чувства.
— Да, все трое, а я поеду с вами, в качестве вашего опекуна и профессора ЗОТИ, - кивнул Тавиар.
— Бедные дети, - закатил глаза Метт. – Они застрелятся после первого же урока.
Фраза мальчика вызвала веселый смех, разрядив обстановку.
— Гарри, как продвигаются твои дела? – Тавиар посмотрел на юношу.
— Я пока не смог снова пробиться к ее разуму, но читать ее уже могу, как и насылать свои мысли или образы, - ответил Гарри.
— Прекрасно, ты очень много добился всего лишь за год. Предлагаю нам вчетвером на недельку съездить в Калифорнию и поваляться там, на пляжах, как вам такая перспектива? – Тавиар с улыбкой посмотрел на сдерживающих восторг ребят. Эти трое были его радостью и гордостью. Они заслужили небольшой отдых.
На следующий день команда отбыла. Ребята в первый же день вычислили сопровождающих, но это не омрачило их отдыха. Гарри было несколько дискомфортно первые дни, когда приходилось закрываться от потока информации, идущей к нему, но он, в конце концов, справился. Мысли об Англии отошли на задний план, но все же присутствовали, не давая окончательно расслабиться.
31 июля они уже встречали на базе. Гарри в очередной раз закидали подарками. День рождения превратился в огромный праздник с фейерверками, и неожиданным подарком. Индира неожиданно поцеловала его в губы. Гарри так опешил, что не сразу понял, что, во-первых, ему понравилось, а во-вторых, он ничего не услышал. Именно с этого дня отношения Гарри и Индиры стали меняться, они становились не просто друзьями. Метт воспринял это легко и даже радовался за своих друзей, но не оставлял без того, чтобы не подколоть их. Тавиар, когда выяснил о романтических чувствах двух своих подопечных, только загадочно улыбнулся.
Жизнь сделала новый виток и продолжила свой бег. Гарри уже знал, что через год вернется туда, где все началось, чтобы закончить и сделать свой окончательный выбор, хотя уже не сомневался, каким он будет. Этого уже никто не мог изменить. В Англии же никто не знал, что осталось не так уже много времени, когда вернется тот, кого любили, и ненавидели, кого-то возносили на пьедестал, то скидывали с него на самое дно.
@темы: Дар или проклятие
Глава 3. Новая Гермиона.
Гермиона приехала домой только несколько дней назад, но все ее мысли были там, в Хогвартсе, и в событиях, которые произошли. Ей не давало покоя то, что происходило с Гарри. Он так резко изменился, что это было даже страшно. А уж сцена в Хогвартс-экспрессе вообще была из ряда вон выходящей. Потрясения этого года не оставили ее равнодушной. Она до сих пор злилась на Рона, за его тупую зависть. Ей все чаще хотелось подойти к Гарри, обнять его и просто так сидеть, ни о чем не говоря. И в то же время девочка знала, что это не влюбленность как таковая. Для нее Гарри всегда был и всегда будет братом, которого у нее нет. Больше всего ее расстраивал запрет, наложенный директором на переписку с другом. "Ну что может случиться, если мы будем просто ему писать, поддерживать. Ему же там плохо", - Гермиона в сердцах запустила подушкой в стену. Ей хотелось рычать от бессилия.
читать дальшеДевочка спустилась в гостиную и с хмурым видом села в угол дивана, обхватила колени и невидящим взором уставилась в стену, про себя заново переживая все события, произошедшие с ней и ее друзьями за последние четыре года. Из задумчивости ее вывели голоса родителей.
— Она имеет права знать, - что-то рьяно доказывал ее отец.
— Джон, она от нас отвернется, - не менее воодушевлено произнесла мать.
—Джейн, чем больше мы будем тянуть, тем хуже будет. Вот тогда она действительно от нас отвернется. Гермиона имеет права знать, что она волшебница по крови, - сказал Джон.
— Она нас не простит, - всхлипнула Джейн Грейнджер. Гермиона вжалась в диван. Мысли в голове путались. "Мама и папа мне совсем не родители? Но как?"
— Гермиона! - воскликнул отец, когда увидел дочь, скорчившуюся на диване. В его голосе одновременно были испуг и облегчение.
— Доченька, - Джейн прижала руки к губам и с отчаянной мольбой смотрела на девочку.
— Я хочу все знать, - прошептала Гермиона, поднимая на родителей, как оказалось, приемных, глаза. Джон отступил назад, нервно сглотнув. На него пылающим взором смотрели каре-зеленые глаза дочери. Джейн опустилась на диван и закрыла лицо руками.
— Хорошо, мы расскажем. Ты был прав, Джон, надо было все рассказать тогда, перед тем как Герми пошла в школу, - смирившимся голосом произнесла Джейн.
— Это случилось первого августа 1980 года. К нам в дом пришел молодой человек лет двадцати, может, чуть старше. Темные волосы, высокий, красивый, но подозреваю, что на нем была иллюзия, изменяющая внешность, - начал свой рассказ Джон. Гермиона удивленно смотрела на приемного отца. "Откуда он только знает о магии?" Словно поняв, о чем думает девочка, Джон продолжил. – Он посвятил нас в магический мир, оставил много литературы, с которой мы ознакомились.
— Вы знали...? - Гермиона даже не знала, возмущаться ли ей.
— Подожди, дочка, выслушай сначала. Маг, принесший тебя, не назвал своего имени, но отдал нам тебя и документы, сказав, что дату твоего рождения он изменил с 31 июля на 3 марта, - Джон посмотрел на дочь, которая была просто оглушена. – Имя Гермиона тебе тоже дали настоящие родители. Каким-то образом они знали, что мы с твоей мамой не можем иметь детей, а единственный способ спрятать тебя – отдать кому-нибудь. Он сказал, что они будут тебя навещать. Так и было в течение года, а потом вдруг все прекратилось, одним разом. Это означало, что они погибли, как и говорили.
— Боже, - Гермиона еще сильнее обхватила колени. – Кто мои родители?
— Мы должны были тебе рассказать раньше, - со слезами на глазах произнесла Джейн, потом встала и подошла к секретеру, открыла тот самый ящик, который всегда был закрыт на ключ, достала оттуда небольшую эбеновую шкатулку с гербом на крышке и передала ее Гермионе. – Твоя мама сказала, что если капнуть на замок каплю твоей крови она откроется.
Гермиона долго смотрела на шкатулку, затем посмотрела на отца, тот вышел из гостиной, но тут же вернулся с аптечкой, где был и предмет, которым обычно прокалывают кожу, чтобы взять кровь из пальца. Аккуратно сделав прокол, Джон чуть надавил, чтобы капля оказалась на коже. Гермиона поднесла руку к замку. Как только кровь коснулась серебряного замка, раздался щелчок. Девочка открыла крышку. Внутри лежали документа и письма. Гермиона взяла верхний свиток и развернула его. Она, конечно, многого ожидала, но явно не такого, это было уже слишком.
"Гермиона, дочка моя, девочка!
Если ты читаешь это письмо, значит ни меня, ни твоей мамы уже нет. История так запуталась, что даже страшно делается. Нам пришлось тебя спрятать, а самим растить племянника, как своего сына, поскольку мой брат и невестка погибли несколько месяцев назад. Я только надеюсь, что с Гарри все в порядке, и он получит письмо, которое хранится для него в сейфе Марвелов в Гринготсе.
Девочка моя, прости нас за то, что мы не рядом. Но это был единственный способ спасти тебя. Джон и Джейн замечательные люди, они будут для тебя настоящими родителями.
Прости нас. В этой шкатулке все документы на тебя, а также наши с мамой дневники, чтобы ты могла узнать нас получше. После прочтения этого письма начнется обратное изменение, к тебе вернется настоящая внешность.
Твой отец, Джеймс Джонатан Поттер."
— Но..., - Гермиона была изумлена до предела. Постепенно слова стали обретать смысл: "Пришлось спрятать... племянник Гарри... письмо в Гринготсе... в сейфе Марвелов... документы на тебя... вернется внешность... Твой отец... ДЖЕЙМС ДЖОНАТАН ПОТТЕР".
Гермиона лихорадочно высыпала на диван все документы и стала их перебирать. Наконец, у нее в руках оказалось свидетельство о рождении: Гермиона Лилиана Джейн Поттер. Дата рождения: 31 июля 1980 года 22.00. Отец – Джеймс Джонатан Поттер, лорд. Мать – Лилиана Мария Поттер, в девичестве Эванс.
— Боже мой, боже мой, - только и могла выговаривать девочка, но тут до нее дошло еще кое-что, что заставило глаза округлиться. – Он мой брат. Гарри – мой брат, - улыбка осветила лицо, но оно тут же помрачнело – Вы знали.
— Нет, дорогая, мы не знали настоящих имен твоих родителей, хотя и заподозрили это, когда увидели Гарри на вокзале. Было в нем что-то, что напоминало обоих, - произнесла Джейн. – Ты нас простишь?
— Мама, ты мне столько дала, а они, - Гермиона потрясла бумагой, – спасли мою жизнь, кажется. Думаю, это была самое трудное решение в их жизни.
— Да, это было видно, - кивнул Джон. – Она каждый раз плакала, когда прощалась с тобой, да и он выглядел очень подавленно.
— Можно я побуду одна, - Гермиона посмотрела на приемных родителей. Те кивнули в ответ. Девочка собрала все документы в шкатулку и ушла к себе. Весь оставшийся день, ночь и следующий день девушка читала дневники своих родителей, письма, документы. Она узнавала историю семьи Поттер, что ей делать, как поступать. Оказалось, что по магическим законам Джейн и Джон Грейнджеры были ее крестными. Джеймс и Лили оказались очень практичными и предусмотрели все нюансы. Третий дневник был посвящен Гермионе, здесь были наставления, советы, рассказы, даже некоторые рецепты зелий от Лили, как той казалось, они понадобятся ее дочери. За всем этим знакомством со своей семьей девочка забыла о словах отца о возвращении настоящей внешности, а все уже произошло, совершенно незаметно для нее самой.
Прядь волос упала ей на лицо, Гермиона смахнула ее... Рука замерла. Затем девочка вернула длинную... Длинную? Волосы были угольно-черными, как на фотографии, у ее настоящего отца. Гермиона подскочила на кровати и ринулась к шкафу, открыла дверцу и уставилась на свое отражение. Булькающий звук вырвался из горла. От прежней Гермионы Грейнджер, ничего не осталось. Перед ней стояла Гермиона Поттер: длинные волнистые черные волосы, спадающие ниже талии, зеленые глаза с каким-то карим оттенком, что-то среднее между глазами Лили и Джеймса. Даже фигурка стала другой – тоньше и изящнее.
— Гермиона, ты уже... - Джейн замерла на пороге, глядя на красавицу-брюнетку. – Ох, так вот ты какая на самом деле.
— Это... - Гермиона повернулась к женщине, заменившей ей мать. – У меня слов нет.
— Ты настоящая красавица, - сквозь слезы улыбнулась Джейн. Гермиона подошла к матери и обняла ее.
— Я люблю тебя и всегда буду, - заверила девушка женщину. – А ведь ты мне крестная, значит, действительно мама.
— Спасибо, родная, моя хорошая, - слезы все-таки побежали по щекам женщины.
Постепенно в доме все пришло в норму. Джейн и Джон рассказали ей все, что знали, о ее настоящих родителях. Оказалось, что Поттеры приходили к ним каждую неделю, а то и чаще. В конце июня они, наконец, выбрались в город и занялись полным обновлением гардероба девушки. Джейн заявила, что такая красавица должна быть одета по высшему разряду, а не как какая-нибудь простушка. Гермиона и сама чувствовала, что сильно изменилась после всех этих известий. Ей до сих пор нравились книги, но что-то изменилось, стало легче и проще.
В итоге набегов на магазины из гардероба девушки пропали все мрачные вещи. Теперь там было много яркой дизайнерской одежды, ладно подчеркивающей ее изящную фигурку. Все юбки Джейн подобрала выше колена, туфли на каблучке, что еще больше стройнило Гермиону. Немного подумав, Гермиона уговорила родителей наведаться в Косой переулок.
Цель у нее была одна – банк Гринготс. Именно туда они и направились. На календаре было 10 июля, пока еще никто не знал, что случилось с Гарри Поттером. В дневнике, посвященном дочери, Джеймс очень подробно описал, что ей нужно делать в Гринготсе, и теперь она собиралась заявить свои права на состояние Поттеров.
— Чем могу служить? Обменять фунты на галлеоны? – перед семьей вырос гоблин.
— Я хотела бы видеть мистера Краутерона, - Гермиона посмотрела прямо в глаза банковскому служащему. Тот в ответ кивнул и пригласил их следовать за собой. Через некоторое время они сидели в кабинете вышеозначенного гоблина.
— Что привело вас именно ко мне? – гоблин не смог скрыть заинтересованность в своем голосе. Гермиона протянула ему документы и письмо отца. Гоблин углубился в чтение. Похоже, ничего подобного он не ожидал увидеть. – Значит, Гарри Поттер наследник Марвелов, а вы настоящий наследник Джеймса Поттера. Кто бы мог подумать. Нам необходимо срочно провести ритуал наследования, - гоблин стал спешно раздавать указания. Спустя два часа из банка вышла новая леди – Леди Поттер, на пальце правой руки у нее сверкал родовой перстень, который признал ее сразу. Гоблины одновременно с разбором наследования Поттеров занялись и вопросами имущества Поттеров. Письмо было найдено, вскрыто и прочитано. В ходе всех этих операций счета Поттеров были переведены на настоящего наследника, как и счета Марвелов. Доступ к сейфам закрыт всем, кроме их владельцев. Если к сейфам Марвелов и так никто не мог подобраться, то с Поттеровскими все было сложнее. Кое-кого в скором времени ждал большой сюрприз. Гермиона особенно не злилась на директора, пользовавшегося деньгами ее рода, но обида была, за Гарри. Можно же было, в конце концов, тому рассказать правду.
На следующий день Грейнджеры и Гермиона уехали в путешествие, в котором пробыли до конца августа. Гермиона пока ничего не знала об исчезновении Гарри.
— Ох, это было чудесно, - ввалившись домой, улыбнулась Гермиона.
— Да уж, особенно количество разбитых тобой мужских сердец, - усмехнулся Джон.
— Ну, папа, я же не виновата, что мама с папой одарили меня такой внешностью, - Гермиона рукой указала на себя, красовавшуюся в шелковом светло-зеленом платье с красивой вышивкой в цвет бронзы.
— Ой-ей-ей, какие мы нескромные, - покачал головой Джон, но глаза смеялись.
— Так, а это у нас что? – Джейн оглядела сваленные в кучу письма у задней двери. – Кажется это из твоего магического мира.
Гермиона схватила пачку писем и села их разбирать.
— Так, это билет на поезд и список литературы. Надо бы сходить в Косой переулок, - бубнила девушка. – Это от Рона и Джинни.
Девушка развернула письма, по мере чтения на лице проступал ужас.
— Гермиона, - Джон осторожно тронул дочь за плечо.
— Гарри пропал. С ним что-то сделали Дурсли, - Гермиона с ужасом смотрела на родителей. – Я должна написать Рону.
— Прочти сначала остальные, может быть, там есть уже новости, - Джейн нервно указала на письма. Гермиона быстро читала письма, проглатывая их одним взглядом. – Что? – Джон и Джейн смотрели на девушку.
— Его не нашли. Дурсли закрыли Гарри в психбольнице. Уроды, ненавижу их, - из глаз закапали слезы.
— Все, моя хорошая, успокойся, - Джейн обняла дочь, понимая, что ее утешение здесь не поможет. Гарри Поттер был кузеном, братом ее дочери, и Гермиона слишком сильно его любила.
Несколько часов спустя Гермиона написала Рону, а поздно вечером в дом Грейнджеров нагрянули гости в лице Аластора Грюма, Артура Уизли и Ремуса Люпина.
— Мы приехали за Гермионой, чтобы она, последние несколько дней, провела с друзьями, - произнес Ремус, после того как поздоровался с четой Грейнджеров.
— Что-нибудь известно о Гарри? – спросила Джейн.
— Ничего, к сожалению, - тут же погрустнел оборотень. – Совсем ничего.
— Почему его никто не охранял? – раздался звонкий девичий голос с нотками осуждения и гнева. Маги подняли голову и уставились на красавицу, стоящую на лестнице, ведущей на второй этаж. Наступила долгая пауза.
— Гермиона? – наконец, выдавил из себя Ремус, глядя на свою бывшую ученицу.
— Да, - кивнула девушка, спустившись вниз. – Мистер Уизли, профессор Грюм.
— Что с тобой случилось? – Артур был, мягко говоря, в шоке.
— Просто кое-что выяснилось этим летом, - пожала плечами девушка, глядя только на Ремуса, друга своих родителей.
— Ты очень сильно изменилась, - произнес оборотень, который никак не мог отделаться от мысли, что девушка ему кого-то очень сильно напоминает.
— Они прибыли за тобой, чтобы ты могла провести последние дни с друзьями, - произнес Джон. Гермиона посмотрела на отца с вопросом в глазах. Тот в ответ кивнул.
— Подождите несколько минут, я только вещи соберу, - произнесла девушка и скрылась на втором этаже.
Прибытие Гермионы на Гриммуальд-плейс, 12 было ознаменовано минутой молчания. Рон вообще выпал в осадок от новой внешности девушки, а вот Сириус пристально за ней наблюдал. Чем больше он на нее смотрел, тем сильнее ему казалось то, что в принципе не должно было быть. В конце концов, он не выдержал и позвал девушку в кабинет.
Гермиона сидела напротив молчащего Сириуса.
— Сириус, ты ведь хочешь спросить, не дочь ли я Джеймса Поттера? – девушка решила нарушить установившееся молчание.
— Это так?
— Да, - последовал ответ.
— Но Джеймс любил только Лили, я точно знаю, что у него больше никого не было, - Сириус никак не мог сопоставить все факты и зеленые глаза девушки, которые были идентичны глазам Лили.
— Лили – моя мама, - тихо произнесла девушка.
— Но... Гарри... - Сириус совсем перестал что-либо понимать.
— Гарри – племянник Джеймса и Лили, он сын Джейса, брата-близнеца Джеймса Поттера. Это все очень сложно объяснить, я лучше дам тебе прочитать дневник моего отца, - сказала девушка.
Следующие два дня все в доме наблюдали за тем, как строятся странные отношения между Сириусом и Гермионой. Рон злился, хотя никто не мог понять, на что и, главное, за что. В последний день каникул Ремус, наконец, пришел к правильным выводам, и у него состоялся разговор с Гермионой и Сириусом. Все только больше запутывалось. Радовало одно, перстень был зачарован так, чтобы не бросаться в глаза каждому встречному. Рон все-таки оттаял и начал спокойно общаться с подругой, сильно удивившись тому, что домашние задания она делала в спешном порядке в последние дни каникул, а когда узнал, что она еще не открывала учебников за новый учебный год, ушел в астрал. Это явно была не та Гермиона Грейнджер, которую он знал четыре года.
Ребята очень волновались и переживали за Гарри, каждый раз надеясь, что вот-вот что-то станет известно, но ничего не происходило, совсем. На платформу 9 3/4 Уизли и Гермиона пребыли в мрачном расположении духа. Быстро попрощавшись со взрослыми, они уселись в пустое купе. Вскоре к ним присоединились Невилл Лонгботтом и Дин с Симусом. Ребята были не меньше ошарашены изменениями Гермионы, чем до этого Уизли. Гермиона, поглядывающая в окно, видела, как осматривает платформу Драко Малфой, видела она и его удивление при виде ее рядом с рыжими. "Ничего, тебе полезно думать. Может, чего и надумаешь, хорек", - с какой-то злостью пронеслось у нее в голове. Поездка проходила спокойно, не считая того, что все пытались узнать, почему же она так изменилась. Но Гермиона стойко держала оборону. Не обошлось и без традиционного уже прихода Малфоя.
— Дверь закрой, с той стороны, – бросила Гермиона, когда на пороге купе появилась белобрысая физиономия.
— Да кто ты такая, чтобы со мной так разговаривать, - на щеках блондина заиграл гневный румянец.
— Я сказала, дверь закрой с той стороны. Что тебе не ясно в моих словах? И убери отсюда своих горилл, - Гермиона окинула слизеринцев презрительным взглядом.
— Я, между прочим, староста, могу и баллов лишить, - скривился Драко Малфой, сумевший взять себя в руки.
— К сведению вашего слизеринского высочества, - насмешливо произнесла Гермиона. – Я тоже, и нас здесь старост двое, - Гермиона кивнула на Рона. – А теперь закрой дверь с той стороны и не мешай людям наслаждаться поездкой. От твоей кривой рожи, может прокиснуть даже молоко.
Джинни уже давилась от смеха, парни глядели на Гермиону с нескрываемым восторгом. Слизеринцы потянулись за палочками. Гермиона вскинула руку. На лице Малфоя появилось непередаваемое выражение. Рон проследил за его взглядом и теперь сам уставился на перстень на руке девушки.
— Я что-то не ясно тебе сказала, Малфой? – Гермиона поиграла пальчиками, еще больше привлекая внимание к кольцу, которое могли увидеть только чистокровным и только тогда, когда этого хотела сама девушка, как в данном случае. Малфой вдруг резко побледнел, потом покраснел, снова побледнел, затем позеленел и пулей вылетел прочь. Гриффиндорцы разразились громким смехом, и тут же насели на Гермиону с новыми вопросами.
— Гермиона, у тебя перстень аристократов, - Рон смотрел на девушку.
— Я знаю, - кивнула та.
— Так ты узнала, что чистокровная? Твои родители... - Джинни не договорила.
— Нет, мои родители на самом деле мои крестные, они действительно магглы и были хорошими друзьями моих настоящих родителей, - ответила девушка.
— А кто?..
— Я не могу пока сказать, - чуть виновато улыбнулась Гермиона. – Правда, не могу, не обижайтесь.
— Ну и дела, - протянул Симус.
Надо сказать, что директор еще не видел Гермиону, так как был погружен в подготовку школы для нового учебного года, но его поставили в известность относительно изменений, которые претерпела гриффиндорка. Директор собирался выяснить причину самостоятельно, когда узнал, что девушка так никому ничего и не объяснила, только вот он не знал, что родовой перстень Поттеров обладал очень интересными свойствами – он блокировал любое проникновение в голову своего владельца.
Школа была в шоке, когда обнаружилось отсутствие Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер, а также наличие за гриффиндорским столом новой очень красивой девушки. Слухов было море, только вот ни один из них не имел под собой никаких оснований. Директор тоже не удосужился объяснить отсутствие Золотого мальчика Гриффиндора или всезнайки. Окончательно школа выпала в осадок, когда по большому залу прокатился звонкий красивый голос Гермионы, привлекающей к себе внимание первокурсников.
— Первокурсники, ко мне. Я – староста Гриффиндора, Гермиона Грейнджер.
Где-то кто-то рухнул, челюсти попадали на пол, но Гермиона не обратила на это никакого внимания, так, по крайней мере, показалось внешне. Надо было видеть лицо Снейпа, который впервые потерял способность скрывать свои эмоции.
— И как тебе эта Амбридж? – Рон взглянул на подругу. Та скривилась при упоминании этой пародии на ведьму. – Можешь не говорить, я все понял по твоему лицу.
— Поверь, ЗОТИ в этом году не будет, - произнесла Гермиона. – Учиться придется самим.
— Почему? – удивился Рон.
— Ты эти учебники видел? Я пролистала первые страницы, - Гермиона усмехнулась. – Это бред сивой кобылы.
— Ты сказала, пролистала? – уточнила Джинни. – Не прочитала, не выучила, а пролистала первые страницы и просто закрыла?
— Да, - кивнула Гермиона.
— Куда ты дела нашу Гермиону? – строго спросила Джинни.
— О, я решила измениться вместе с внешним видом, - усмехнулась Гермиона.
— Как-то слишком резко, - поежилась Джинни.
— Ничего, привыкните, - рассмеялась Гермиона.
Следующие дни школа бурлила. Поттер так и не появился. Малфой был озадачен. Во-первых, на руке Грейнджер, грязнокровки, как влитой видел родовой перстень, что могло значить только то, что она как минимум полукровка, где один из родителей из очень древнего рода, который перекрывает кровь второго родителя, и девушка уже носит титул Леди. Во-вторых, пропал Поттер. Его друзья хоть и держаться неплохо, но было видно, что взволнованы и обеспокоены, да еще и директор молчит в тряпочку. Конечно, Малфой был бы не Малфоем, если бы не пытался задеть гриффиндорцев, особенно остатки Золотого трио.
— Где это вы потеряли своего Потти, может он уже в Азкабане прохлаждается? – протянул Малфой с усмешкой.
— Слизеринская нечисть, сгинь, - фыркнула Гермиона, схватив Рона за руку, и удержав на месте. – Мы, прости, на парселтанге не говорим, мы как никак люди, а не гады ползучие.
— Закрой рот, грязнокровка, - Малфой потянулся за своей палочкой.
— Глазки-то разуй, принц ты наш серебряный, - насмешливо произнесла Гермиона. – Тебе до меня еще так далеко, да и дожить надо.
— Ступе... - договорить Малфой не успел, кто-то толкнул его в спину, и он упал. Оказалось, что это Невилл.
— Упс, прости, Малфой, я споткнулся.
— Минус десять баллов с Гриффиндора, мистер Лонгботтом, с остальных тоже, - бросил Снейп.
— Сволочь всегда остается сволочью, ничего не может ее изменить, - философски произнесла Гермиона, окинув зельевара брезгливым взглядом.
— Мисс Грейнджер, - Снейп был в бешенстве.
— Вам меня не запугать, сэр, - Гермиона выпрямилась, глаза сверкнули. – Просто мне вот интересно, когда правда выплывет наружу, как вы посмотрите в глаза тому человеку, которому испоганили четыре года жизни. Знаете, я даже рада, что Гарри здесь больше нет. Вы так уцепились за свое прошлое, что не нашли ничего лучше, как мстить ребенку, даже понятия не имеющему ничего о своих родителях, который впервые увидел как они выглядят в одиннадцать лет на старой фотографии.
— Минус сто баллов, мисс Грейнджер и месяц отработок с мистером Филчем. – Снейп был не просто в бешенстве, он уже рычал.
— Зато я высказала то, что давно уже надо было, - спокойно произнесла Гермиона. В коридоре стояла полная тишина. – Я презираю вас, Северус Снейп. – Гермиона развернулась и оглядела всех собравшихся. Студенты были в шоке.
— Мисс Грейнджер, зайдите в мой кабинет, - директор стоял чуть в стороне и пристально смотрел на Гермиону, в его глазах не было никакого гнева или осуждения, только понимание.
— Конечно, профессор, - Гермиона двинулась в сторону директора. Снейп что-то шипел за ее спиной.
— Ее отчислят, - послышался голос Малфоя.
— Мечтать не вредно, Хорек, - усмехнулась Гермиона.
Дамблдор изучал сидящую перед ним девушку уже несколько минут. Сейчас его подозрения, появившиеся, когда он увидел ее за гриффиндорским столом на приветственном пиру, все больше подтверждались.
— Мисс Поттер, зачем вы объявили профессору Снейпу войну? – директор хотел проверить свою догадку.
— Я так похожа на родителей? – Гермиона оторвалась от созерцания содержимого стеклянного шкафа в углу кабинета.
— Ты ведь дочь Лили и Джеймса? – уточнил Дамблдор. Гермиона кивнула. - Но Гарри... - директор задумался.
— Гарри – мой кузен, он сын Джейса Поттера-Марвела, - произнесла Гермиона. В этот день девушка так и не попала на уроки. Они долго разговаривали, предельно честно. Девушка даже высказала несколько обвинений в адрес директора, который признал их обоснованность и сказал, что допустил массу ошибок в отношении Гарри, но посетовал на тайны Поттеров, которые никому не доверились.
— Кто еще знает правду? – Дамблдор с лукавой улыбкой посмотрел на девушку.
— Сириус догадался сразу, как только меня увидел, Ремусу понадобилось несколько дней. Остальным я ничего не сказала, - ответила девушка.
— Пусть пока так и остается, - кивнул директор. Сейчас, когда они прояснили ситуацию, и девушка смогла простить директора за Гарри, они спокойно разговаривали и даже строили планы. – Но что за война с Северусом.
— Профессор Снейп никак не может выпрыгнуть из своих детских обид, из-за этого очень сильно страдал Гарри, а за брата я готова глотку перегрызть, – воинственно заявила Гермиона.
— Амазонка прямо, - рассмеялся директор. – Что ж, я не буду вмешиваться в ваши отношения, но если что, жду тебя здесь. Пожалуй, Северусу не хватает настоящего противника.
— Вы даете добро? – удивилась Гермиона. Дамблдор лукаво подмигнул девушке. Девушка усмехнулась в ответ.
— Что ты думаешь по поводу нашего нового преподавателя ЗОТИ? – директор с интересом посмотрел на лучшую студентку в потоке.
— Ну, не думаю, что мы будем способны сдать СОВ по этому предмету в этом году, - честно произнесла Гермиона.
— У меня есть одна идея, - заговорщицки произнес Дамблдор, сверкая глазами из-за очков-половинок. Следующие два часа они обговорили все детали, глаза девушки сверкали от предвкушения. Ушла она от директора перед самым отбоем. Кстати, все отработки с нее Дамблдор снял, о чем и уведомил Снейпа сразу после того, как девушка покинула его кабинет. Причем директор настоятельно не рекомендовал Северусу воевать с девочкой.
— Северус, прекрати вести себя как ребенок, - закончил он свою речь.
Естественно, Снейп не послушался. В отсутствие Гарри он выбрал себе другую жертву – Гермиону, только вот эта девушка была не такой импульсивной, как ее кузен, да и жизнь у нее была получше. Если сначала девушка реагировала на выпады Снейпа, то в последствии лишь усмехалась, спокойно глядя ему в глаза. Уроки с Дамблдором дали свои результаты. Никто в школе не знал, что создана небольшая группа студентов, которые занимаются под руководством самого директора. Вернее, не так. Была группа, о которой догадывались, но она на самом деле была отвлекающим маневром. В настоящую, входили Гермиона, близнецы Уизли, Рон, Джинни, Ли Джордан, Алисия Спинет, Анджелина Джонсон и Невилл с Гриффиндора, Луна Лавгуд и Майкл Корнер с Райнвекло. В подсадной команде было человек двадцать и там обучение вели по очереди семикурсники и Гермиона, как все знающая. Именно за этой командой и следили слизеринцы, докладывая все Амбридж, которую Гриффиндор ненавидел всеми фибрами души. Эта женщина не представляла собой ничего хорошего, даже не была ведьмой среднего порядка, но дорвалась до власти, поганя всем жизнь. Один ее указ о магических существах чего стоил. Первой задачей, которую поставили перед собой гриффиндорцы – выжить эту дуру из школы. Полную поддержку они получили со стороны профессора МакГонагалл, которую спустя какое-то время посвятили в происходящее, и от самого директора. На уроках ЗОТИ гриффиндорцы занимались всем, чем угодно, но не предметом Амбридж. Почему-то все отработки, назначенные тайной команде, пропадали всуе, так как директор вдруг вызывал их к себе, что автоматически отменяло наказание.
Странным было и еще кое-что, на что обратил внимание даже Снейп – Гермиона больше не поднимала руку. Она отвечала только тогда, когда ее спрашивали, но не более. Вопрос – ответ, никакой лишней информации, все лаконично до предела. Девушку все реже можно было увидеть в библиотеке. Домашние задание ровно на столько, насколько заданы, ни одной лишней буквы. Сказано три фута – получите три фута. А библиотека, в принципе, им была не нужна, все, что нужно, они получали у директора. А программа у ребят была насыщенной, надо сказать. Ежедневно полчаса тратились на окклюменцию, затем час боевой магии, полчаса теоретического курса о Темных искусствах, полчаса на светлую магию и полчаса на зелья. Дамблдор был превосходным учителем, с ребятами он становился настоящим сильным магом, а не тем чудаковатым старцем, каким его все знали. Честный разговор с Гермионой заставил этого человека пересмотреть свою позицию по отношению ко всему. Он с удвоенной силой занялся поисками Гарри, только вот результатов пока не было.
Противостояние Снейпа и Гермионы превратилось в противостояние Слизерина и Гриффиндора, только в очень странной форме. Гриффиндорские львы перестали отвечать на выпады от представителей зеленого факультета. Негласным лидером Гриффиндора стала Гермиона. Да и вообще красно-золотые сильно изменились. Как-то в одно мгновение все привели себя в порядок, у всех появились манеры. Безрассудная храбрость ушла в небытие, факультет стал пристанищем стратегов. Ничего не делалось, пока не был разработан план и все пути отхода. Храбрость стала соседствовать с умом. Работа, которую проводили с начала года Гермиона и ее команда, в конце концов, стала давать свои результаты, но тут активизировалась Амбридж. Вышел указ о том, что нельзя ходить группой более двух человек.
— Идиотизм, - вынесла вердикт Гермиона, покрутив пальцем у виска. Львы с ней согласились. Началось усиленное бойкотирование уроков ЗОТИ со стороны красно-золотого факультета. На вопли Амбридж директор утвердил, что Гриффиндор освобождается от этих уроков. МакГонагалл заявила, что сама будет заниматься со своими студентами. Старшекурсники взялись за обучение младших. Негласная война в Хогвортсе набирала обороты. Амбридж, раздосадованная своим промахом летом, когда отправила в Литтл-Уининг двух дементоров, но Гарри Поттер так и не появился, и по ее вине погибли четыре маггла, что ее не особенно-то и интересовало, исключила всю гриффиндорскую команду из борьбы за кубок квиддича. Вот тут Гермиона подключилась к разработке мести близнецов, которых исключили навечно. С большим трудом ей удалось остановить парней от необдуманного поступка. Это произошло за несколько дней до Рождественских каникул. На Рождество случилось то, что повергло школу в шок. Все гриффиндорцы отправились домой, когда обычно большая часть студентов именно этого факультета оставалась на месте. Стол красно-золотых зиял пустотой. Тайная команда в полном составе прибыла на Гриммуальд-Плейс, 12, куда двумя минутами позже прибыл сам Дамблдор. Разогнав всех взрослых, кроме Тонкс, Ремуса, Грюма и Сириуса, директор устроил очередной собрание, но в присутствии детей. Оказалось, что он поставил перед этими четырьмя задачу по обучению детей. Закрыв дом от всех остальных, Дамблдор направился в Министерство устраивать фирменный разнос Фаджу.
Десять дней каникул превратились в сплошной урок магии. Но на Рождество случилось непредвиденное. Гермиона получила письмо, в котором ее срочно просили прийти в Гринготс вместе с крестными. Ремус доставил ее родителей, и они все вместе в сопровождении того же Ремуса и Грюма отправились в банк. Там Гермионе вручили думоотвод и письмо от родителей. Просмотр воспоминаний и прочтение письма привело Гермиону в неописуемый восторг. Здесь были неоспоримые доказательства невиновности Сириуса. Когда она объяснила остальным свое поведение, те тоже не смогли сдержать радости. Вернувшись домой, они обнаружили там Дамблдора, которому Гермиона и передала эти сокровища. Тот после просмотра умчался в Министерство. Неизвестно, что сделал директор, но утром вышел "Ежедневный пророк", с передовицы просто кричало: "СИРИУС БЛЕК НЕВИНОВЕН! МИНИСТЕРСТВО ВЫНУЖДЕНО ПРИЗНАТЬ СВОЮ ОШИБКУ!!!" Это был лучший подарок на Рождество, который получили двое мародеров и Гермиона. Дамблдор только довольно потирал руки и сверкал глазами. Гермиона подозревала, что Министерство осталось стоять на своем месте только потому, что этого захотел сам директор, иначе там бы даже камня на камне не осталось. Следующие несколько дней Сириусу пришлось провести в этом самом заведении, давая показания, подписывая бумаги, принимая извинения и компенсации за 12 лет ада. В конце концов, он просто не выдержал и послал это самое Министерство по одному известному адресу и закрылся в доме, отдав себя обучению ребят.
В то же время Гермиона поставила перед собой цель привести во вменяемое состояние Луну. Она упросила Ремуса и Сириуса за три дня до конца каникул вместе с ней и Луной отправиться в маггловский мир. Отвисшие челюсти ребят, когда они увидели Луну Лавгуд, дали понять Гермионе, что она справилась со своей задачей. С легкой улыбкой она наблюдала за осторожными ухаживаниями за Луной Рона. Кроме дружеских чувств она ничего к рыжему другу не испытывала. Не нашелся еще тот парень, который бы зажег ее сердце.
— Так, у меня для вас есть задание, - Дамблдор лукавым взглядом окинул свою команду.
— Какое, сэр? - хором спросили те.
— Вы должны в кратчайшие сроки извести Амбридж, - сказал директор. Студенты впали в ступор, как и взрослые, присутствовавшие при этом разговоре.
— Сэр? – Гермиона неуверенно посмотрела на директора.
— Мне навязали ваше возвращение на уроки ЗОТИ, но... - Дамблдор усмехнулся, – никто ведь не говорил, что нужно на этих уроках делать.
— Хмм, - ребята переглянулись, на лицах появились хитрые улыбки. – Мы все сделаем, сэр. Но где вы найдете нового преподавателя ЗОТИ?
— А Сириус нам на что? – Дамблдор приподнял бровь, а затем подмигнул ребятам.
Операция по доведению Долорес Амбридж до состояния неврастенички началось в первый же день по прибытии в школу. В то же время отношение Гермионы к Снейпу становилось все интереснее, она просто игнорировала преподавателя. Он никак не мог к ней придраться, просто было не к чему, а тут на его голову свалились еще и успехи Лонгботтома и Рона Уизли, у которых зелья стали получаться зачастую на одном уровне с Малфоем. Гермиона каждый раз покидала кабинет с насмешливым выражением лица, как бы говоря: "Не рой другому яму, сам в нее угодишь". Снейпу приходилось самому варится, в собственном бешенстве. Директор, как и обещал, не лез в это противостояние. Слизеринцы стали отрядом правопорядка, работающим на Амбридж.
— Мне вот интересно, Малфой, тебя что тянет на садо-мазо, что ты спинку свою холеную гнешь да попой кверху стоишь то перед полукровкой красноглазой, то перед магом-недоучкой с амбициями, как у бегемота, с мозгами амебы доисторической? – Гермиона стояла, прислонившись к стене, и с видом биолога рассматривала то краснеющего, то бледнеющего слизеринского принца. Ни тот, ни другой не знали, что за углом стояли Снейп и Люциус Малфой, прекрасно слышащие весь разговор.
— Да ты, грязнокровка… - разозлился Драко.
— Моль ты моя бледная, зенки-то разуй. Ты где у грязнокровок вообще видел перстни родовые? Или мы книжки не читаем умные, ваше слизеринское высочество? Ты хотя бы у отца-то своего поинтересуйся ради интереса, кто и как может надеть родовой перстень на руку, - Гермиона оттолкнулась от стены.
— Дрянь, да как ты смеешь... - Драко рванул к девушке, но тут же замер на полпути. Прямо на него смотрел кончик палочки, которую он даже не заметил.
— Тише, хорек, ты сначала в себе разберись, а то ты своими идиотскими ловушками для студентов, уже надоел до белой ручки, - Гермиона развернулась и скрылась за поворотом. Драко только мог хватать ртом воздух: "Откуда она знает? Откуда? Я пропал". Люциус озадаченно посмотрел на Северуса, тот тоже пребывал в смятении. Он знал о том, что Драко усердно работает на Амбридж. Слова Грейнджер были точным указанием на то, что она знает, и не только она.
— Да что твориться в этой школе? – прошипел зельевар.
— Это была Грейнджер? – тихо поинтересовался Люциус.
— Она, - кивнул Снейп.
— Странно, у нее сменилась аура, как тогда у Поттера, только она у него вдруг перестала существовать, словно парень всю магию терял, а у нее она ни как у магглорожденной, а как у полукровки, у которой один родитель из сильного магического рода, - задумчиво произнес Малфой-страший. – Кажется, Северус, нам пора поговорить.
— Ко мне, - отрезал Снейп, разворачиваясь в сторону подземелий.
Гриффиндорцы обнаружили занятие Драко почти сразу по приезду. Несколько дней наблюдали, а затем уже пошли к Дамблдору, уверенные, что тот в курсе. Директор похвалил их за наблюдательность. С тех пор кто-нибудь постоянно следил за действиями Малфоя-младшего. Директор же в это время готовил контрмеры. Но так, чтобы об этом узнало как можно меньше народу. Амбридж же начала копать под директора, но все ее усилия уходили на то, чтобы справиться с последствиями различных происшествий, которые просто начали за ней следовать по пятам.
В феврале случился, как гром среди ясного неба, побег из Азкабана. Дамблдор устроил очередную экзекуцию Фаджу, которую слышало все Министерство. Наверное, впервые в своей жизни люди слышали и видели взбешенного Дамблдора, не простого чудика-старика, а именно того самого сильного мага, который когда-то победил Гриндевальда. Когда Дамблдор уходил из Министерства, его одежда развивалась так, словно ветер был его слугой. Зрелище было страшным.
Директор долго думал, какую попытку предпримет Волдеморт дальше, и все больше склонялся к тому, что тот попытается украсть пророчество. Этого нельзя было допустить. Несколько дней он сидел, разбирая пророчество вплоть до букв. В конце концов, он пригласил к себе свою студенческую команду. Пророчество было разобрано от начала и до конца, а затем собрано снова. Первым довольно странную идею высказал Джордж.
— А если в нем говорится не только о Гарри?
— Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Дамблдор.
— Ну, тут ведь сказано, что родители избранного трижды противостояли Волдеморту, и он его отметит. С Гарри все понятно, но у Невилла родители тоже трижды уходили от Волдеморта...
— Не все, - перебила Гермиона.
— Гермиона? – директор вопросительно посмотрел на девушку.
— Думаю, теперь, когда мы все освоили окклюменцию, им можно рассказать, - кивнула девушка. Следующий час она выкладывала перед друзьями обстоятельства своей жизни.
— Так это у нас три человека подпадают под пророчество? – Рон изумленно посмотрел на директора.
— Получается, что так, - кивнул тот. – Но мы абсолютно ничего не знаем о родителях Гарри, ни как они погибли, ни кто в этом виноват и виноват ли вообще.
— Но тогда получается, на доме Дурслей не было никакой материнской защиты, - ахнула Джинни.
— Защита на нем была, но вот какая, это другой вопрос, - вздохнул Дамблдор. – Она до сих пор на доме висит, но сути я пока понять не мог, и думаю, тут могут помочь книги из библиотеки Поттеров. Мне кажется, Лили просто защитила свою сестру.
— Хмм, как все запутано, - покачала головой Джинни.
— Так, что будем делать с пророчеством-то? – спросил Джордж.
— Надо его забрать из отдела тайн, - нахмурился Дамблдор. – Пока я устрою там наблюдательный пост, а там уже решим. Невилл, Гермиона, надо бы нам с вами заняться более активно магией. Что-то есть такое в предположении Джорджа.
— Хорошо, сэр, - кивнули гриффиндорцы. Джордж расцвел оттого, что его слова приняли всерьез.
В подставной группе в конце февраля нашелся предатель, из-за которого чуть все не погорели. Занятия были приостановлены, но в них уже и не было необходимости, ведь они и так изучили много того, что даже в школьной программе не упоминалось. Преподаватели диву давались изменениям, произошедшим с гриффиндорским увальнем, который похудел, вытянулся, перестал заикаться. Но тут обнаружилась одна заковырка: парня перестала слушаться палочка. В одни из выходных Дамблдор взял с собой Рона и Невилла в Лондон. Вернулись те с новыми палочками, которые были сильны в боевой магии.
Малфой же строил свои планы, его команда экзекуторов придумывала и реализовывала ловушки для остальных. Но все малейшие успехи после его ухода гриффиндорцы сводили на нет. Снейп же стал пристально наблюдать за странной командой, хотя вместе он их почти не видел, но обмены взглядом, легкие задевания друг друга дали ему знать, что в Гриффиндоре что-то происходит, и это что-то ускользнуло от него. Просчитав все, Снейп обнаружил, кто за последние месяцы избежал всех наказаний, чьи оценки резко пошли вверх. Кто-то занялся спецподготовкой гриффиндорцев. И этим кем-то был, несомненно, Дамблдор.
Амбридж же в это время пыталась вывести из игры Дамблдора, но ей активно мешали даже приблизиться к директору. Как только она появлялась в Большой зале, то успевала увидеть только, как мантия директора исчезает за дверью. Его никогда не было в кабинете, когда она туда шла. Он всякий раз исчезал за поворотом, стоило ей только раскрыть рот. Откуда ей было знать, что студенты активно помогали директору исчезать при ее появлении, да и не только студенты. Уроки превращались в сплошной кошмар. Гриффиндорцы на ее уроках занимались тем, что делали домашние задания по другим предметам. Никакие крики, увещевания не помогали. Однажды она наказала Невилла Лонгботтома. На ее счастье, директора в этот вечер не было в школе, так что оно состоялось. Она заставила парня писать пыточным пером: "Я не буду лгать". Как только первые буквы врезались в ладонь, дверь кабинета вылетела с треском. На нее было направлено около двадцати палочек.
— Профессор Амбридж, как вы думаете, Леди Лонгботтом очень обрадуется тому факту, что вы издеваетесь над ее внуком? – елейно поинтересовалась Гермиона. – Насколько мне известно, вы используете запрещенный артефакт. Колин, будь добр, сфотографируй сие действие.
Тут же защелкал фотоаппарат. Амбридж, брызгая слюной, начала орать, но не на тех напала, ей бы уже стоило привыкнуть, что с гриффиндорцами лучше дела не иметь, особенно с теми, кто сейчас стоял перед ней.
— МОЛЧАТЬ! – рявкнула Гермиона. Амбридж подавилась словами. – У вас есть час, чтобы исчезнуть из школы, иначе завтра вы окажетесь лицом к лицу с разъяренной Леди Августой Лонгботтом, это я вам обещаю, а также будет подано прошение в Визенгомот. Слова ведь убрать нельзя, по крайней мере, месяц. ЧАС, потом пеняйте на себя.
Забрав Невилла, гриффиндорцы исчезли, оставив Амбридж трястись в кабинете. Женщина понимала, что с этой девушкой шутки плохи, от нее веяло такой угрозой, что было страшно, он знала, что угрозы не были пустяковыми.
— Почему Поттера не оказалось в тот день в этом чертовом переулке? Куда он пропал? Если бы дементоры тогда на него напали, все было бы как надо, но ведь нет, из-за этого мальчишки погибло четверо невинных, - разорялась Амбридж, не подозревая, что за дверью стоит Джинни Уизли, которая выронила свое перо и вернулась за ним, а чуть дальше в нише притаился зельевар.
— Ах ты мразь, - прошипела Джинни. Она была в ярости, глаза горели гневом. Решительно развернувшись, девушка устремилась за своими друзьями. Снейп проводил ее задумчивым взглядом. Все становилось интереснее с каждой минутой.
Утром Долорес Амбридж, как ни в чем не бывало, заявилась в Большой зал, она даже споткнулась, увидев за столом Дамблдора. Но стоило ей только сесть на свое место, как двери зала распахнулись, и решительным шагом Августа Лонгботтом устремилась к преподавательскому столу. Амбридж вжала голову в плечи и бросила полный ненависти взгляд на гриффиндорский стол.
— Альбус, что эта МЫМРА делает в школе? – Августа, полностью игнорируя Амбридж, встала перед профессорским столом и посмотрела на директора.
— Преподает ЗОТИ, - спокойно ответил директор, сверкнув глазами. Гермиона вчера ночью поставила его в известность о случившемся, и он сам лично связался с бабушкой Невилла.
— ВОТ ЭТО ПРЕПОДАЕТ ЗОТИ? – Августа махнула рукой на побледневшую женщину.
— Министерство посчитало ее подходящей кандидатурой, - пожал плечами Дамблдор.
— Куда катится мир, если амбициозная, ни на что негодная недоведьма собирается учить детей тому, о чем даже не имеет представления? Эта, - взмах руки в сторону Амбридж, - вчера чуть не убила моего внука черномагическим запрещенным артефактом. Я требую ее немедленного увольнения и подаю на эту дрянь в суд.
Студенты с нескрываемым интересом наблюдали за происходящим. Через час вся школа, благо была суббота, следила за тем, как Амбридж в сопровождении двух авроров покидала Хогвартс. Леди Лонгботтом сдержала свое слово. Вечером на ужине объявился Сириус Блек, представленный как профессор, который заменит Амбридж.
Несколько дней спустя Артур Уизли оказался в больнице Святого Мунго. На дежурстве в Отделе тайн на него напала Нагини. Это было чудо, что он остался жив. Хорошо, что дежурил ни один человек, а несколько, что позволило среагировать почти мгновенно. Но это также послужило и подтверждением догадки, что Волдеморт охотится за пророчеством.
Конец марта, апрель и май прошли довольно спокойно, если не считать постоянных стычек уже между Снейпом и Блеком. Воздух вокруг них просто трещал. Надо заметить, что Северуса так и не посвятили в то, что директор и некоторые члены ордена натаскивают кое-кого из студентов в боевой магии. За два с половиной месяца знания по ЗОТИ резко пошли вверх у всех, Сириус хорошо знал предмет. Студенты притихли, начав готовиться к экзаменам.
На последней неделе мая начались СОВ. Гриффиндорская команда была готова на все сто. Зелья, трансфигурация, чары, история, по которой Гермиона всех поднатаскала так, что информация отскакивала от зубов, астрономия, и так далее, и тому подобное. Последним были ЗОТИ. Один из принимающих посетовал при Невилле, что вот, мол, нет Поттера, а так хотелось посмотреть, как ребенок делает телесного патронуса. Невилл пожал плечами, вскинул палочку. Кабинет потряс львиный рык, через минуту серебряное животное растаяло в воздухе, а Невилл покинул кабинет под ошарашенные взгляды комиссии.
Пятого июня, за два дня до отъезда на каникулы директор вызвал к себе Луну, Невилла, Гермиону, Рона, Джинни и Майкла. Семикурсники сдавали ЖАБА. Через час ребята уже пробирались в недра Министерства – в Отдел Тайн. Надо было попробовать забрать пророчество. Директор все-таки решил, что все трое, то есть Невилл, Гермиона и Гарри могут взять его в руки. Как-то никто не ожидал, что там же окажутся и Пожиратели вместе с Волдемортом во главе. Члены Ордена чуть не опоздали.
Между Сириусом и Беллой завязалась дуэль, которая чуть не стоила Блеку жизни. Это было каким-то чудом, когда Невилл успел захватить падающего за завесу Сириуса за кисть и с помощью друзей вытянуть его назад. Гермиона припала к мужчине, сотрясаясь в рыданиях. Они уже не видели дуэли между Волдемортом и Дамблдором. Сириус прикрыл собой девушку, когда увидел летящее в нее от Долохова проклятие. Последнее, что он увидел, прежде чем потерять сознание, это стоящего чуть в сторонке Люциуса с удивлением наблюдавшего за детьми, которые оказались не такими уж и слабенькими. К счастью, все остались живы. Из Министерства удалось уйти Лорду и Белле, которую тот прихватил с собой. У Невилла не вышло Круцио, которое он хотел запустить в женщину, сделавшую его родителей безумными.
Этот странный и довольно насыщенный год закончился. Ребята посмеялись над Фаджем, у которого тряслось все, что только можно, когда он собственными глазами увидел возродившегося Темного Лорда. На следующий день все газеты только и кричали об этой новости.
- Очнулись, - фыркнула Гермиона, откидывая газету подальше от себя. Впереди были каникулы на Гриммуальд-плейс, 12, где постоянно проживали и ее приемные родители вот уже четыре месяца, и время вспомнить о том, что так ничего и не стало известно о Гарри. Гермиона очень надеялась, что брат все-таки не находится в психиатрической больнице. Она пока не знала, что ее надежда совсем не беспочвенна.
Гермиона приехала домой только несколько дней назад, но все ее мысли были там, в Хогвартсе, и в событиях, которые произошли. Ей не давало покоя то, что происходило с Гарри. Он так резко изменился, что это было даже страшно. А уж сцена в Хогвартс-экспрессе вообще была из ряда вон выходящей. Потрясения этого года не оставили ее равнодушной. Она до сих пор злилась на Рона, за его тупую зависть. Ей все чаще хотелось подойти к Гарри, обнять его и просто так сидеть, ни о чем не говоря. И в то же время девочка знала, что это не влюбленность как таковая. Для нее Гарри всегда был и всегда будет братом, которого у нее нет. Больше всего ее расстраивал запрет, наложенный директором на переписку с другом. "Ну что может случиться, если мы будем просто ему писать, поддерживать. Ему же там плохо", - Гермиона в сердцах запустила подушкой в стену. Ей хотелось рычать от бессилия.
читать дальшеДевочка спустилась в гостиную и с хмурым видом села в угол дивана, обхватила колени и невидящим взором уставилась в стену, про себя заново переживая все события, произошедшие с ней и ее друзьями за последние четыре года. Из задумчивости ее вывели голоса родителей.
— Она имеет права знать, - что-то рьяно доказывал ее отец.
— Джон, она от нас отвернется, - не менее воодушевлено произнесла мать.
—Джейн, чем больше мы будем тянуть, тем хуже будет. Вот тогда она действительно от нас отвернется. Гермиона имеет права знать, что она волшебница по крови, - сказал Джон.
— Она нас не простит, - всхлипнула Джейн Грейнджер. Гермиона вжалась в диван. Мысли в голове путались. "Мама и папа мне совсем не родители? Но как?"
— Гермиона! - воскликнул отец, когда увидел дочь, скорчившуюся на диване. В его голосе одновременно были испуг и облегчение.
— Доченька, - Джейн прижала руки к губам и с отчаянной мольбой смотрела на девочку.
— Я хочу все знать, - прошептала Гермиона, поднимая на родителей, как оказалось, приемных, глаза. Джон отступил назад, нервно сглотнув. На него пылающим взором смотрели каре-зеленые глаза дочери. Джейн опустилась на диван и закрыла лицо руками.
— Хорошо, мы расскажем. Ты был прав, Джон, надо было все рассказать тогда, перед тем как Герми пошла в школу, - смирившимся голосом произнесла Джейн.
— Это случилось первого августа 1980 года. К нам в дом пришел молодой человек лет двадцати, может, чуть старше. Темные волосы, высокий, красивый, но подозреваю, что на нем была иллюзия, изменяющая внешность, - начал свой рассказ Джон. Гермиона удивленно смотрела на приемного отца. "Откуда он только знает о магии?" Словно поняв, о чем думает девочка, Джон продолжил. – Он посвятил нас в магический мир, оставил много литературы, с которой мы ознакомились.
— Вы знали...? - Гермиона даже не знала, возмущаться ли ей.
— Подожди, дочка, выслушай сначала. Маг, принесший тебя, не назвал своего имени, но отдал нам тебя и документы, сказав, что дату твоего рождения он изменил с 31 июля на 3 марта, - Джон посмотрел на дочь, которая была просто оглушена. – Имя Гермиона тебе тоже дали настоящие родители. Каким-то образом они знали, что мы с твоей мамой не можем иметь детей, а единственный способ спрятать тебя – отдать кому-нибудь. Он сказал, что они будут тебя навещать. Так и было в течение года, а потом вдруг все прекратилось, одним разом. Это означало, что они погибли, как и говорили.
— Боже, - Гермиона еще сильнее обхватила колени. – Кто мои родители?
— Мы должны были тебе рассказать раньше, - со слезами на глазах произнесла Джейн, потом встала и подошла к секретеру, открыла тот самый ящик, который всегда был закрыт на ключ, достала оттуда небольшую эбеновую шкатулку с гербом на крышке и передала ее Гермионе. – Твоя мама сказала, что если капнуть на замок каплю твоей крови она откроется.
Гермиона долго смотрела на шкатулку, затем посмотрела на отца, тот вышел из гостиной, но тут же вернулся с аптечкой, где был и предмет, которым обычно прокалывают кожу, чтобы взять кровь из пальца. Аккуратно сделав прокол, Джон чуть надавил, чтобы капля оказалась на коже. Гермиона поднесла руку к замку. Как только кровь коснулась серебряного замка, раздался щелчок. Девочка открыла крышку. Внутри лежали документа и письма. Гермиона взяла верхний свиток и развернула его. Она, конечно, многого ожидала, но явно не такого, это было уже слишком.
"Гермиона, дочка моя, девочка!
Если ты читаешь это письмо, значит ни меня, ни твоей мамы уже нет. История так запуталась, что даже страшно делается. Нам пришлось тебя спрятать, а самим растить племянника, как своего сына, поскольку мой брат и невестка погибли несколько месяцев назад. Я только надеюсь, что с Гарри все в порядке, и он получит письмо, которое хранится для него в сейфе Марвелов в Гринготсе.
Девочка моя, прости нас за то, что мы не рядом. Но это был единственный способ спасти тебя. Джон и Джейн замечательные люди, они будут для тебя настоящими родителями.
Прости нас. В этой шкатулке все документы на тебя, а также наши с мамой дневники, чтобы ты могла узнать нас получше. После прочтения этого письма начнется обратное изменение, к тебе вернется настоящая внешность.
Твой отец, Джеймс Джонатан Поттер."
— Но..., - Гермиона была изумлена до предела. Постепенно слова стали обретать смысл: "Пришлось спрятать... племянник Гарри... письмо в Гринготсе... в сейфе Марвелов... документы на тебя... вернется внешность... Твой отец... ДЖЕЙМС ДЖОНАТАН ПОТТЕР".
Гермиона лихорадочно высыпала на диван все документы и стала их перебирать. Наконец, у нее в руках оказалось свидетельство о рождении: Гермиона Лилиана Джейн Поттер. Дата рождения: 31 июля 1980 года 22.00. Отец – Джеймс Джонатан Поттер, лорд. Мать – Лилиана Мария Поттер, в девичестве Эванс.
— Боже мой, боже мой, - только и могла выговаривать девочка, но тут до нее дошло еще кое-что, что заставило глаза округлиться. – Он мой брат. Гарри – мой брат, - улыбка осветила лицо, но оно тут же помрачнело – Вы знали.
— Нет, дорогая, мы не знали настоящих имен твоих родителей, хотя и заподозрили это, когда увидели Гарри на вокзале. Было в нем что-то, что напоминало обоих, - произнесла Джейн. – Ты нас простишь?
— Мама, ты мне столько дала, а они, - Гермиона потрясла бумагой, – спасли мою жизнь, кажется. Думаю, это была самое трудное решение в их жизни.
— Да, это было видно, - кивнул Джон. – Она каждый раз плакала, когда прощалась с тобой, да и он выглядел очень подавленно.
— Можно я побуду одна, - Гермиона посмотрела на приемных родителей. Те кивнули в ответ. Девочка собрала все документы в шкатулку и ушла к себе. Весь оставшийся день, ночь и следующий день девушка читала дневники своих родителей, письма, документы. Она узнавала историю семьи Поттер, что ей делать, как поступать. Оказалось, что по магическим законам Джейн и Джон Грейнджеры были ее крестными. Джеймс и Лили оказались очень практичными и предусмотрели все нюансы. Третий дневник был посвящен Гермионе, здесь были наставления, советы, рассказы, даже некоторые рецепты зелий от Лили, как той казалось, они понадобятся ее дочери. За всем этим знакомством со своей семьей девочка забыла о словах отца о возвращении настоящей внешности, а все уже произошло, совершенно незаметно для нее самой.
Прядь волос упала ей на лицо, Гермиона смахнула ее... Рука замерла. Затем девочка вернула длинную... Длинную? Волосы были угольно-черными, как на фотографии, у ее настоящего отца. Гермиона подскочила на кровати и ринулась к шкафу, открыла дверцу и уставилась на свое отражение. Булькающий звук вырвался из горла. От прежней Гермионы Грейнджер, ничего не осталось. Перед ней стояла Гермиона Поттер: длинные волнистые черные волосы, спадающие ниже талии, зеленые глаза с каким-то карим оттенком, что-то среднее между глазами Лили и Джеймса. Даже фигурка стала другой – тоньше и изящнее.
— Гермиона, ты уже... - Джейн замерла на пороге, глядя на красавицу-брюнетку. – Ох, так вот ты какая на самом деле.
— Это... - Гермиона повернулась к женщине, заменившей ей мать. – У меня слов нет.
— Ты настоящая красавица, - сквозь слезы улыбнулась Джейн. Гермиона подошла к матери и обняла ее.
— Я люблю тебя и всегда буду, - заверила девушка женщину. – А ведь ты мне крестная, значит, действительно мама.
— Спасибо, родная, моя хорошая, - слезы все-таки побежали по щекам женщины.
Постепенно в доме все пришло в норму. Джейн и Джон рассказали ей все, что знали, о ее настоящих родителях. Оказалось, что Поттеры приходили к ним каждую неделю, а то и чаще. В конце июня они, наконец, выбрались в город и занялись полным обновлением гардероба девушки. Джейн заявила, что такая красавица должна быть одета по высшему разряду, а не как какая-нибудь простушка. Гермиона и сама чувствовала, что сильно изменилась после всех этих известий. Ей до сих пор нравились книги, но что-то изменилось, стало легче и проще.
В итоге набегов на магазины из гардероба девушки пропали все мрачные вещи. Теперь там было много яркой дизайнерской одежды, ладно подчеркивающей ее изящную фигурку. Все юбки Джейн подобрала выше колена, туфли на каблучке, что еще больше стройнило Гермиону. Немного подумав, Гермиона уговорила родителей наведаться в Косой переулок.
Цель у нее была одна – банк Гринготс. Именно туда они и направились. На календаре было 10 июля, пока еще никто не знал, что случилось с Гарри Поттером. В дневнике, посвященном дочери, Джеймс очень подробно описал, что ей нужно делать в Гринготсе, и теперь она собиралась заявить свои права на состояние Поттеров.
— Чем могу служить? Обменять фунты на галлеоны? – перед семьей вырос гоблин.
— Я хотела бы видеть мистера Краутерона, - Гермиона посмотрела прямо в глаза банковскому служащему. Тот в ответ кивнул и пригласил их следовать за собой. Через некоторое время они сидели в кабинете вышеозначенного гоблина.
— Что привело вас именно ко мне? – гоблин не смог скрыть заинтересованность в своем голосе. Гермиона протянула ему документы и письмо отца. Гоблин углубился в чтение. Похоже, ничего подобного он не ожидал увидеть. – Значит, Гарри Поттер наследник Марвелов, а вы настоящий наследник Джеймса Поттера. Кто бы мог подумать. Нам необходимо срочно провести ритуал наследования, - гоблин стал спешно раздавать указания. Спустя два часа из банка вышла новая леди – Леди Поттер, на пальце правой руки у нее сверкал родовой перстень, который признал ее сразу. Гоблины одновременно с разбором наследования Поттеров занялись и вопросами имущества Поттеров. Письмо было найдено, вскрыто и прочитано. В ходе всех этих операций счета Поттеров были переведены на настоящего наследника, как и счета Марвелов. Доступ к сейфам закрыт всем, кроме их владельцев. Если к сейфам Марвелов и так никто не мог подобраться, то с Поттеровскими все было сложнее. Кое-кого в скором времени ждал большой сюрприз. Гермиона особенно не злилась на директора, пользовавшегося деньгами ее рода, но обида была, за Гарри. Можно же было, в конце концов, тому рассказать правду.
На следующий день Грейнджеры и Гермиона уехали в путешествие, в котором пробыли до конца августа. Гермиона пока ничего не знала об исчезновении Гарри.
— Ох, это было чудесно, - ввалившись домой, улыбнулась Гермиона.
— Да уж, особенно количество разбитых тобой мужских сердец, - усмехнулся Джон.
— Ну, папа, я же не виновата, что мама с папой одарили меня такой внешностью, - Гермиона рукой указала на себя, красовавшуюся в шелковом светло-зеленом платье с красивой вышивкой в цвет бронзы.
— Ой-ей-ей, какие мы нескромные, - покачал головой Джон, но глаза смеялись.
— Так, а это у нас что? – Джейн оглядела сваленные в кучу письма у задней двери. – Кажется это из твоего магического мира.
Гермиона схватила пачку писем и села их разбирать.
— Так, это билет на поезд и список литературы. Надо бы сходить в Косой переулок, - бубнила девушка. – Это от Рона и Джинни.
Девушка развернула письма, по мере чтения на лице проступал ужас.
— Гермиона, - Джон осторожно тронул дочь за плечо.
— Гарри пропал. С ним что-то сделали Дурсли, - Гермиона с ужасом смотрела на родителей. – Я должна написать Рону.
— Прочти сначала остальные, может быть, там есть уже новости, - Джейн нервно указала на письма. Гермиона быстро читала письма, проглатывая их одним взглядом. – Что? – Джон и Джейн смотрели на девушку.
— Его не нашли. Дурсли закрыли Гарри в психбольнице. Уроды, ненавижу их, - из глаз закапали слезы.
— Все, моя хорошая, успокойся, - Джейн обняла дочь, понимая, что ее утешение здесь не поможет. Гарри Поттер был кузеном, братом ее дочери, и Гермиона слишком сильно его любила.
Несколько часов спустя Гермиона написала Рону, а поздно вечером в дом Грейнджеров нагрянули гости в лице Аластора Грюма, Артура Уизли и Ремуса Люпина.
— Мы приехали за Гермионой, чтобы она, последние несколько дней, провела с друзьями, - произнес Ремус, после того как поздоровался с четой Грейнджеров.
— Что-нибудь известно о Гарри? – спросила Джейн.
— Ничего, к сожалению, - тут же погрустнел оборотень. – Совсем ничего.
— Почему его никто не охранял? – раздался звонкий девичий голос с нотками осуждения и гнева. Маги подняли голову и уставились на красавицу, стоящую на лестнице, ведущей на второй этаж. Наступила долгая пауза.
— Гермиона? – наконец, выдавил из себя Ремус, глядя на свою бывшую ученицу.
— Да, - кивнула девушка, спустившись вниз. – Мистер Уизли, профессор Грюм.
— Что с тобой случилось? – Артур был, мягко говоря, в шоке.
— Просто кое-что выяснилось этим летом, - пожала плечами девушка, глядя только на Ремуса, друга своих родителей.
— Ты очень сильно изменилась, - произнес оборотень, который никак не мог отделаться от мысли, что девушка ему кого-то очень сильно напоминает.
— Они прибыли за тобой, чтобы ты могла провести последние дни с друзьями, - произнес Джон. Гермиона посмотрела на отца с вопросом в глазах. Тот в ответ кивнул.
— Подождите несколько минут, я только вещи соберу, - произнесла девушка и скрылась на втором этаже.
Прибытие Гермионы на Гриммуальд-плейс, 12 было ознаменовано минутой молчания. Рон вообще выпал в осадок от новой внешности девушки, а вот Сириус пристально за ней наблюдал. Чем больше он на нее смотрел, тем сильнее ему казалось то, что в принципе не должно было быть. В конце концов, он не выдержал и позвал девушку в кабинет.
Гермиона сидела напротив молчащего Сириуса.
— Сириус, ты ведь хочешь спросить, не дочь ли я Джеймса Поттера? – девушка решила нарушить установившееся молчание.
— Это так?
— Да, - последовал ответ.
— Но Джеймс любил только Лили, я точно знаю, что у него больше никого не было, - Сириус никак не мог сопоставить все факты и зеленые глаза девушки, которые были идентичны глазам Лили.
— Лили – моя мама, - тихо произнесла девушка.
— Но... Гарри... - Сириус совсем перестал что-либо понимать.
— Гарри – племянник Джеймса и Лили, он сын Джейса, брата-близнеца Джеймса Поттера. Это все очень сложно объяснить, я лучше дам тебе прочитать дневник моего отца, - сказала девушка.
Следующие два дня все в доме наблюдали за тем, как строятся странные отношения между Сириусом и Гермионой. Рон злился, хотя никто не мог понять, на что и, главное, за что. В последний день каникул Ремус, наконец, пришел к правильным выводам, и у него состоялся разговор с Гермионой и Сириусом. Все только больше запутывалось. Радовало одно, перстень был зачарован так, чтобы не бросаться в глаза каждому встречному. Рон все-таки оттаял и начал спокойно общаться с подругой, сильно удивившись тому, что домашние задания она делала в спешном порядке в последние дни каникул, а когда узнал, что она еще не открывала учебников за новый учебный год, ушел в астрал. Это явно была не та Гермиона Грейнджер, которую он знал четыре года.
Ребята очень волновались и переживали за Гарри, каждый раз надеясь, что вот-вот что-то станет известно, но ничего не происходило, совсем. На платформу 9 3/4 Уизли и Гермиона пребыли в мрачном расположении духа. Быстро попрощавшись со взрослыми, они уселись в пустое купе. Вскоре к ним присоединились Невилл Лонгботтом и Дин с Симусом. Ребята были не меньше ошарашены изменениями Гермионы, чем до этого Уизли. Гермиона, поглядывающая в окно, видела, как осматривает платформу Драко Малфой, видела она и его удивление при виде ее рядом с рыжими. "Ничего, тебе полезно думать. Может, чего и надумаешь, хорек", - с какой-то злостью пронеслось у нее в голове. Поездка проходила спокойно, не считая того, что все пытались узнать, почему же она так изменилась. Но Гермиона стойко держала оборону. Не обошлось и без традиционного уже прихода Малфоя.
— Дверь закрой, с той стороны, – бросила Гермиона, когда на пороге купе появилась белобрысая физиономия.
— Да кто ты такая, чтобы со мной так разговаривать, - на щеках блондина заиграл гневный румянец.
— Я сказала, дверь закрой с той стороны. Что тебе не ясно в моих словах? И убери отсюда своих горилл, - Гермиона окинула слизеринцев презрительным взглядом.
— Я, между прочим, староста, могу и баллов лишить, - скривился Драко Малфой, сумевший взять себя в руки.
— К сведению вашего слизеринского высочества, - насмешливо произнесла Гермиона. – Я тоже, и нас здесь старост двое, - Гермиона кивнула на Рона. – А теперь закрой дверь с той стороны и не мешай людям наслаждаться поездкой. От твоей кривой рожи, может прокиснуть даже молоко.
Джинни уже давилась от смеха, парни глядели на Гермиону с нескрываемым восторгом. Слизеринцы потянулись за палочками. Гермиона вскинула руку. На лице Малфоя появилось непередаваемое выражение. Рон проследил за его взглядом и теперь сам уставился на перстень на руке девушки.
— Я что-то не ясно тебе сказала, Малфой? – Гермиона поиграла пальчиками, еще больше привлекая внимание к кольцу, которое могли увидеть только чистокровным и только тогда, когда этого хотела сама девушка, как в данном случае. Малфой вдруг резко побледнел, потом покраснел, снова побледнел, затем позеленел и пулей вылетел прочь. Гриффиндорцы разразились громким смехом, и тут же насели на Гермиону с новыми вопросами.
— Гермиона, у тебя перстень аристократов, - Рон смотрел на девушку.
— Я знаю, - кивнула та.
— Так ты узнала, что чистокровная? Твои родители... - Джинни не договорила.
— Нет, мои родители на самом деле мои крестные, они действительно магглы и были хорошими друзьями моих настоящих родителей, - ответила девушка.
— А кто?..
— Я не могу пока сказать, - чуть виновато улыбнулась Гермиона. – Правда, не могу, не обижайтесь.
— Ну и дела, - протянул Симус.
Надо сказать, что директор еще не видел Гермиону, так как был погружен в подготовку школы для нового учебного года, но его поставили в известность относительно изменений, которые претерпела гриффиндорка. Директор собирался выяснить причину самостоятельно, когда узнал, что девушка так никому ничего и не объяснила, только вот он не знал, что родовой перстень Поттеров обладал очень интересными свойствами – он блокировал любое проникновение в голову своего владельца.
Школа была в шоке, когда обнаружилось отсутствие Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер, а также наличие за гриффиндорским столом новой очень красивой девушки. Слухов было море, только вот ни один из них не имел под собой никаких оснований. Директор тоже не удосужился объяснить отсутствие Золотого мальчика Гриффиндора или всезнайки. Окончательно школа выпала в осадок, когда по большому залу прокатился звонкий красивый голос Гермионы, привлекающей к себе внимание первокурсников.
— Первокурсники, ко мне. Я – староста Гриффиндора, Гермиона Грейнджер.
Где-то кто-то рухнул, челюсти попадали на пол, но Гермиона не обратила на это никакого внимания, так, по крайней мере, показалось внешне. Надо было видеть лицо Снейпа, который впервые потерял способность скрывать свои эмоции.
— И как тебе эта Амбридж? – Рон взглянул на подругу. Та скривилась при упоминании этой пародии на ведьму. – Можешь не говорить, я все понял по твоему лицу.
— Поверь, ЗОТИ в этом году не будет, - произнесла Гермиона. – Учиться придется самим.
— Почему? – удивился Рон.
— Ты эти учебники видел? Я пролистала первые страницы, - Гермиона усмехнулась. – Это бред сивой кобылы.
— Ты сказала, пролистала? – уточнила Джинни. – Не прочитала, не выучила, а пролистала первые страницы и просто закрыла?
— Да, - кивнула Гермиона.
— Куда ты дела нашу Гермиону? – строго спросила Джинни.
— О, я решила измениться вместе с внешним видом, - усмехнулась Гермиона.
— Как-то слишком резко, - поежилась Джинни.
— Ничего, привыкните, - рассмеялась Гермиона.
Следующие дни школа бурлила. Поттер так и не появился. Малфой был озадачен. Во-первых, на руке Грейнджер, грязнокровки, как влитой видел родовой перстень, что могло значить только то, что она как минимум полукровка, где один из родителей из очень древнего рода, который перекрывает кровь второго родителя, и девушка уже носит титул Леди. Во-вторых, пропал Поттер. Его друзья хоть и держаться неплохо, но было видно, что взволнованы и обеспокоены, да еще и директор молчит в тряпочку. Конечно, Малфой был бы не Малфоем, если бы не пытался задеть гриффиндорцев, особенно остатки Золотого трио.
— Где это вы потеряли своего Потти, может он уже в Азкабане прохлаждается? – протянул Малфой с усмешкой.
— Слизеринская нечисть, сгинь, - фыркнула Гермиона, схватив Рона за руку, и удержав на месте. – Мы, прости, на парселтанге не говорим, мы как никак люди, а не гады ползучие.
— Закрой рот, грязнокровка, - Малфой потянулся за своей палочкой.
— Глазки-то разуй, принц ты наш серебряный, - насмешливо произнесла Гермиона. – Тебе до меня еще так далеко, да и дожить надо.
— Ступе... - договорить Малфой не успел, кто-то толкнул его в спину, и он упал. Оказалось, что это Невилл.
— Упс, прости, Малфой, я споткнулся.
— Минус десять баллов с Гриффиндора, мистер Лонгботтом, с остальных тоже, - бросил Снейп.
— Сволочь всегда остается сволочью, ничего не может ее изменить, - философски произнесла Гермиона, окинув зельевара брезгливым взглядом.
— Мисс Грейнджер, - Снейп был в бешенстве.
— Вам меня не запугать, сэр, - Гермиона выпрямилась, глаза сверкнули. – Просто мне вот интересно, когда правда выплывет наружу, как вы посмотрите в глаза тому человеку, которому испоганили четыре года жизни. Знаете, я даже рада, что Гарри здесь больше нет. Вы так уцепились за свое прошлое, что не нашли ничего лучше, как мстить ребенку, даже понятия не имеющему ничего о своих родителях, который впервые увидел как они выглядят в одиннадцать лет на старой фотографии.
— Минус сто баллов, мисс Грейнджер и месяц отработок с мистером Филчем. – Снейп был не просто в бешенстве, он уже рычал.
— Зато я высказала то, что давно уже надо было, - спокойно произнесла Гермиона. В коридоре стояла полная тишина. – Я презираю вас, Северус Снейп. – Гермиона развернулась и оглядела всех собравшихся. Студенты были в шоке.
— Мисс Грейнджер, зайдите в мой кабинет, - директор стоял чуть в стороне и пристально смотрел на Гермиону, в его глазах не было никакого гнева или осуждения, только понимание.
— Конечно, профессор, - Гермиона двинулась в сторону директора. Снейп что-то шипел за ее спиной.
— Ее отчислят, - послышался голос Малфоя.
— Мечтать не вредно, Хорек, - усмехнулась Гермиона.
Дамблдор изучал сидящую перед ним девушку уже несколько минут. Сейчас его подозрения, появившиеся, когда он увидел ее за гриффиндорским столом на приветственном пиру, все больше подтверждались.
— Мисс Поттер, зачем вы объявили профессору Снейпу войну? – директор хотел проверить свою догадку.
— Я так похожа на родителей? – Гермиона оторвалась от созерцания содержимого стеклянного шкафа в углу кабинета.
— Ты ведь дочь Лили и Джеймса? – уточнил Дамблдор. Гермиона кивнула. - Но Гарри... - директор задумался.
— Гарри – мой кузен, он сын Джейса Поттера-Марвела, - произнесла Гермиона. В этот день девушка так и не попала на уроки. Они долго разговаривали, предельно честно. Девушка даже высказала несколько обвинений в адрес директора, который признал их обоснованность и сказал, что допустил массу ошибок в отношении Гарри, но посетовал на тайны Поттеров, которые никому не доверились.
— Кто еще знает правду? – Дамблдор с лукавой улыбкой посмотрел на девушку.
— Сириус догадался сразу, как только меня увидел, Ремусу понадобилось несколько дней. Остальным я ничего не сказала, - ответила девушка.
— Пусть пока так и остается, - кивнул директор. Сейчас, когда они прояснили ситуацию, и девушка смогла простить директора за Гарри, они спокойно разговаривали и даже строили планы. – Но что за война с Северусом.
— Профессор Снейп никак не может выпрыгнуть из своих детских обид, из-за этого очень сильно страдал Гарри, а за брата я готова глотку перегрызть, – воинственно заявила Гермиона.
— Амазонка прямо, - рассмеялся директор. – Что ж, я не буду вмешиваться в ваши отношения, но если что, жду тебя здесь. Пожалуй, Северусу не хватает настоящего противника.
— Вы даете добро? – удивилась Гермиона. Дамблдор лукаво подмигнул девушке. Девушка усмехнулась в ответ.
— Что ты думаешь по поводу нашего нового преподавателя ЗОТИ? – директор с интересом посмотрел на лучшую студентку в потоке.
— Ну, не думаю, что мы будем способны сдать СОВ по этому предмету в этом году, - честно произнесла Гермиона.
— У меня есть одна идея, - заговорщицки произнес Дамблдор, сверкая глазами из-за очков-половинок. Следующие два часа они обговорили все детали, глаза девушки сверкали от предвкушения. Ушла она от директора перед самым отбоем. Кстати, все отработки с нее Дамблдор снял, о чем и уведомил Снейпа сразу после того, как девушка покинула его кабинет. Причем директор настоятельно не рекомендовал Северусу воевать с девочкой.
— Северус, прекрати вести себя как ребенок, - закончил он свою речь.
Естественно, Снейп не послушался. В отсутствие Гарри он выбрал себе другую жертву – Гермиону, только вот эта девушка была не такой импульсивной, как ее кузен, да и жизнь у нее была получше. Если сначала девушка реагировала на выпады Снейпа, то в последствии лишь усмехалась, спокойно глядя ему в глаза. Уроки с Дамблдором дали свои результаты. Никто в школе не знал, что создана небольшая группа студентов, которые занимаются под руководством самого директора. Вернее, не так. Была группа, о которой догадывались, но она на самом деле была отвлекающим маневром. В настоящую, входили Гермиона, близнецы Уизли, Рон, Джинни, Ли Джордан, Алисия Спинет, Анджелина Джонсон и Невилл с Гриффиндора, Луна Лавгуд и Майкл Корнер с Райнвекло. В подсадной команде было человек двадцать и там обучение вели по очереди семикурсники и Гермиона, как все знающая. Именно за этой командой и следили слизеринцы, докладывая все Амбридж, которую Гриффиндор ненавидел всеми фибрами души. Эта женщина не представляла собой ничего хорошего, даже не была ведьмой среднего порядка, но дорвалась до власти, поганя всем жизнь. Один ее указ о магических существах чего стоил. Первой задачей, которую поставили перед собой гриффиндорцы – выжить эту дуру из школы. Полную поддержку они получили со стороны профессора МакГонагалл, которую спустя какое-то время посвятили в происходящее, и от самого директора. На уроках ЗОТИ гриффиндорцы занимались всем, чем угодно, но не предметом Амбридж. Почему-то все отработки, назначенные тайной команде, пропадали всуе, так как директор вдруг вызывал их к себе, что автоматически отменяло наказание.
Странным было и еще кое-что, на что обратил внимание даже Снейп – Гермиона больше не поднимала руку. Она отвечала только тогда, когда ее спрашивали, но не более. Вопрос – ответ, никакой лишней информации, все лаконично до предела. Девушку все реже можно было увидеть в библиотеке. Домашние задание ровно на столько, насколько заданы, ни одной лишней буквы. Сказано три фута – получите три фута. А библиотека, в принципе, им была не нужна, все, что нужно, они получали у директора. А программа у ребят была насыщенной, надо сказать. Ежедневно полчаса тратились на окклюменцию, затем час боевой магии, полчаса теоретического курса о Темных искусствах, полчаса на светлую магию и полчаса на зелья. Дамблдор был превосходным учителем, с ребятами он становился настоящим сильным магом, а не тем чудаковатым старцем, каким его все знали. Честный разговор с Гермионой заставил этого человека пересмотреть свою позицию по отношению ко всему. Он с удвоенной силой занялся поисками Гарри, только вот результатов пока не было.
Противостояние Снейпа и Гермионы превратилось в противостояние Слизерина и Гриффиндора, только в очень странной форме. Гриффиндорские львы перестали отвечать на выпады от представителей зеленого факультета. Негласным лидером Гриффиндора стала Гермиона. Да и вообще красно-золотые сильно изменились. Как-то в одно мгновение все привели себя в порядок, у всех появились манеры. Безрассудная храбрость ушла в небытие, факультет стал пристанищем стратегов. Ничего не делалось, пока не был разработан план и все пути отхода. Храбрость стала соседствовать с умом. Работа, которую проводили с начала года Гермиона и ее команда, в конце концов, стала давать свои результаты, но тут активизировалась Амбридж. Вышел указ о том, что нельзя ходить группой более двух человек.
— Идиотизм, - вынесла вердикт Гермиона, покрутив пальцем у виска. Львы с ней согласились. Началось усиленное бойкотирование уроков ЗОТИ со стороны красно-золотого факультета. На вопли Амбридж директор утвердил, что Гриффиндор освобождается от этих уроков. МакГонагалл заявила, что сама будет заниматься со своими студентами. Старшекурсники взялись за обучение младших. Негласная война в Хогвортсе набирала обороты. Амбридж, раздосадованная своим промахом летом, когда отправила в Литтл-Уининг двух дементоров, но Гарри Поттер так и не появился, и по ее вине погибли четыре маггла, что ее не особенно-то и интересовало, исключила всю гриффиндорскую команду из борьбы за кубок квиддича. Вот тут Гермиона подключилась к разработке мести близнецов, которых исключили навечно. С большим трудом ей удалось остановить парней от необдуманного поступка. Это произошло за несколько дней до Рождественских каникул. На Рождество случилось то, что повергло школу в шок. Все гриффиндорцы отправились домой, когда обычно большая часть студентов именно этого факультета оставалась на месте. Стол красно-золотых зиял пустотой. Тайная команда в полном составе прибыла на Гриммуальд-Плейс, 12, куда двумя минутами позже прибыл сам Дамблдор. Разогнав всех взрослых, кроме Тонкс, Ремуса, Грюма и Сириуса, директор устроил очередной собрание, но в присутствии детей. Оказалось, что он поставил перед этими четырьмя задачу по обучению детей. Закрыв дом от всех остальных, Дамблдор направился в Министерство устраивать фирменный разнос Фаджу.
Десять дней каникул превратились в сплошной урок магии. Но на Рождество случилось непредвиденное. Гермиона получила письмо, в котором ее срочно просили прийти в Гринготс вместе с крестными. Ремус доставил ее родителей, и они все вместе в сопровождении того же Ремуса и Грюма отправились в банк. Там Гермионе вручили думоотвод и письмо от родителей. Просмотр воспоминаний и прочтение письма привело Гермиону в неописуемый восторг. Здесь были неоспоримые доказательства невиновности Сириуса. Когда она объяснила остальным свое поведение, те тоже не смогли сдержать радости. Вернувшись домой, они обнаружили там Дамблдора, которому Гермиона и передала эти сокровища. Тот после просмотра умчался в Министерство. Неизвестно, что сделал директор, но утром вышел "Ежедневный пророк", с передовицы просто кричало: "СИРИУС БЛЕК НЕВИНОВЕН! МИНИСТЕРСТВО ВЫНУЖДЕНО ПРИЗНАТЬ СВОЮ ОШИБКУ!!!" Это был лучший подарок на Рождество, который получили двое мародеров и Гермиона. Дамблдор только довольно потирал руки и сверкал глазами. Гермиона подозревала, что Министерство осталось стоять на своем месте только потому, что этого захотел сам директор, иначе там бы даже камня на камне не осталось. Следующие несколько дней Сириусу пришлось провести в этом самом заведении, давая показания, подписывая бумаги, принимая извинения и компенсации за 12 лет ада. В конце концов, он просто не выдержал и послал это самое Министерство по одному известному адресу и закрылся в доме, отдав себя обучению ребят.
В то же время Гермиона поставила перед собой цель привести во вменяемое состояние Луну. Она упросила Ремуса и Сириуса за три дня до конца каникул вместе с ней и Луной отправиться в маггловский мир. Отвисшие челюсти ребят, когда они увидели Луну Лавгуд, дали понять Гермионе, что она справилась со своей задачей. С легкой улыбкой она наблюдала за осторожными ухаживаниями за Луной Рона. Кроме дружеских чувств она ничего к рыжему другу не испытывала. Не нашелся еще тот парень, который бы зажег ее сердце.
— Так, у меня для вас есть задание, - Дамблдор лукавым взглядом окинул свою команду.
— Какое, сэр? - хором спросили те.
— Вы должны в кратчайшие сроки извести Амбридж, - сказал директор. Студенты впали в ступор, как и взрослые, присутствовавшие при этом разговоре.
— Сэр? – Гермиона неуверенно посмотрела на директора.
— Мне навязали ваше возвращение на уроки ЗОТИ, но... - Дамблдор усмехнулся, – никто ведь не говорил, что нужно на этих уроках делать.
— Хмм, - ребята переглянулись, на лицах появились хитрые улыбки. – Мы все сделаем, сэр. Но где вы найдете нового преподавателя ЗОТИ?
— А Сириус нам на что? – Дамблдор приподнял бровь, а затем подмигнул ребятам.
Операция по доведению Долорес Амбридж до состояния неврастенички началось в первый же день по прибытии в школу. В то же время отношение Гермионы к Снейпу становилось все интереснее, она просто игнорировала преподавателя. Он никак не мог к ней придраться, просто было не к чему, а тут на его голову свалились еще и успехи Лонгботтома и Рона Уизли, у которых зелья стали получаться зачастую на одном уровне с Малфоем. Гермиона каждый раз покидала кабинет с насмешливым выражением лица, как бы говоря: "Не рой другому яму, сам в нее угодишь". Снейпу приходилось самому варится, в собственном бешенстве. Директор, как и обещал, не лез в это противостояние. Слизеринцы стали отрядом правопорядка, работающим на Амбридж.
— Мне вот интересно, Малфой, тебя что тянет на садо-мазо, что ты спинку свою холеную гнешь да попой кверху стоишь то перед полукровкой красноглазой, то перед магом-недоучкой с амбициями, как у бегемота, с мозгами амебы доисторической? – Гермиона стояла, прислонившись к стене, и с видом биолога рассматривала то краснеющего, то бледнеющего слизеринского принца. Ни тот, ни другой не знали, что за углом стояли Снейп и Люциус Малфой, прекрасно слышащие весь разговор.
— Да ты, грязнокровка… - разозлился Драко.
— Моль ты моя бледная, зенки-то разуй. Ты где у грязнокровок вообще видел перстни родовые? Или мы книжки не читаем умные, ваше слизеринское высочество? Ты хотя бы у отца-то своего поинтересуйся ради интереса, кто и как может надеть родовой перстень на руку, - Гермиона оттолкнулась от стены.
— Дрянь, да как ты смеешь... - Драко рванул к девушке, но тут же замер на полпути. Прямо на него смотрел кончик палочки, которую он даже не заметил.
— Тише, хорек, ты сначала в себе разберись, а то ты своими идиотскими ловушками для студентов, уже надоел до белой ручки, - Гермиона развернулась и скрылась за поворотом. Драко только мог хватать ртом воздух: "Откуда она знает? Откуда? Я пропал". Люциус озадаченно посмотрел на Северуса, тот тоже пребывал в смятении. Он знал о том, что Драко усердно работает на Амбридж. Слова Грейнджер были точным указанием на то, что она знает, и не только она.
— Да что твориться в этой школе? – прошипел зельевар.
— Это была Грейнджер? – тихо поинтересовался Люциус.
— Она, - кивнул Снейп.
— Странно, у нее сменилась аура, как тогда у Поттера, только она у него вдруг перестала существовать, словно парень всю магию терял, а у нее она ни как у магглорожденной, а как у полукровки, у которой один родитель из сильного магического рода, - задумчиво произнес Малфой-страший. – Кажется, Северус, нам пора поговорить.
— Ко мне, - отрезал Снейп, разворачиваясь в сторону подземелий.
Гриффиндорцы обнаружили занятие Драко почти сразу по приезду. Несколько дней наблюдали, а затем уже пошли к Дамблдору, уверенные, что тот в курсе. Директор похвалил их за наблюдательность. С тех пор кто-нибудь постоянно следил за действиями Малфоя-младшего. Директор же в это время готовил контрмеры. Но так, чтобы об этом узнало как можно меньше народу. Амбридж же начала копать под директора, но все ее усилия уходили на то, чтобы справиться с последствиями различных происшествий, которые просто начали за ней следовать по пятам.
В феврале случился, как гром среди ясного неба, побег из Азкабана. Дамблдор устроил очередную экзекуцию Фаджу, которую слышало все Министерство. Наверное, впервые в своей жизни люди слышали и видели взбешенного Дамблдора, не простого чудика-старика, а именно того самого сильного мага, который когда-то победил Гриндевальда. Когда Дамблдор уходил из Министерства, его одежда развивалась так, словно ветер был его слугой. Зрелище было страшным.
Директор долго думал, какую попытку предпримет Волдеморт дальше, и все больше склонялся к тому, что тот попытается украсть пророчество. Этого нельзя было допустить. Несколько дней он сидел, разбирая пророчество вплоть до букв. В конце концов, он пригласил к себе свою студенческую команду. Пророчество было разобрано от начала и до конца, а затем собрано снова. Первым довольно странную идею высказал Джордж.
— А если в нем говорится не только о Гарри?
— Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Дамблдор.
— Ну, тут ведь сказано, что родители избранного трижды противостояли Волдеморту, и он его отметит. С Гарри все понятно, но у Невилла родители тоже трижды уходили от Волдеморта...
— Не все, - перебила Гермиона.
— Гермиона? – директор вопросительно посмотрел на девушку.
— Думаю, теперь, когда мы все освоили окклюменцию, им можно рассказать, - кивнула девушка. Следующий час она выкладывала перед друзьями обстоятельства своей жизни.
— Так это у нас три человека подпадают под пророчество? – Рон изумленно посмотрел на директора.
— Получается, что так, - кивнул тот. – Но мы абсолютно ничего не знаем о родителях Гарри, ни как они погибли, ни кто в этом виноват и виноват ли вообще.
— Но тогда получается, на доме Дурслей не было никакой материнской защиты, - ахнула Джинни.
— Защита на нем была, но вот какая, это другой вопрос, - вздохнул Дамблдор. – Она до сих пор на доме висит, но сути я пока понять не мог, и думаю, тут могут помочь книги из библиотеки Поттеров. Мне кажется, Лили просто защитила свою сестру.
— Хмм, как все запутано, - покачала головой Джинни.
— Так, что будем делать с пророчеством-то? – спросил Джордж.
— Надо его забрать из отдела тайн, - нахмурился Дамблдор. – Пока я устрою там наблюдательный пост, а там уже решим. Невилл, Гермиона, надо бы нам с вами заняться более активно магией. Что-то есть такое в предположении Джорджа.
— Хорошо, сэр, - кивнули гриффиндорцы. Джордж расцвел оттого, что его слова приняли всерьез.
В подставной группе в конце февраля нашелся предатель, из-за которого чуть все не погорели. Занятия были приостановлены, но в них уже и не было необходимости, ведь они и так изучили много того, что даже в школьной программе не упоминалось. Преподаватели диву давались изменениям, произошедшим с гриффиндорским увальнем, который похудел, вытянулся, перестал заикаться. Но тут обнаружилась одна заковырка: парня перестала слушаться палочка. В одни из выходных Дамблдор взял с собой Рона и Невилла в Лондон. Вернулись те с новыми палочками, которые были сильны в боевой магии.
Малфой же строил свои планы, его команда экзекуторов придумывала и реализовывала ловушки для остальных. Но все малейшие успехи после его ухода гриффиндорцы сводили на нет. Снейп же стал пристально наблюдать за странной командой, хотя вместе он их почти не видел, но обмены взглядом, легкие задевания друг друга дали ему знать, что в Гриффиндоре что-то происходит, и это что-то ускользнуло от него. Просчитав все, Снейп обнаружил, кто за последние месяцы избежал всех наказаний, чьи оценки резко пошли вверх. Кто-то занялся спецподготовкой гриффиндорцев. И этим кем-то был, несомненно, Дамблдор.
Амбридж же в это время пыталась вывести из игры Дамблдора, но ей активно мешали даже приблизиться к директору. Как только она появлялась в Большой зале, то успевала увидеть только, как мантия директора исчезает за дверью. Его никогда не было в кабинете, когда она туда шла. Он всякий раз исчезал за поворотом, стоило ей только раскрыть рот. Откуда ей было знать, что студенты активно помогали директору исчезать при ее появлении, да и не только студенты. Уроки превращались в сплошной кошмар. Гриффиндорцы на ее уроках занимались тем, что делали домашние задания по другим предметам. Никакие крики, увещевания не помогали. Однажды она наказала Невилла Лонгботтома. На ее счастье, директора в этот вечер не было в школе, так что оно состоялось. Она заставила парня писать пыточным пером: "Я не буду лгать". Как только первые буквы врезались в ладонь, дверь кабинета вылетела с треском. На нее было направлено около двадцати палочек.
— Профессор Амбридж, как вы думаете, Леди Лонгботтом очень обрадуется тому факту, что вы издеваетесь над ее внуком? – елейно поинтересовалась Гермиона. – Насколько мне известно, вы используете запрещенный артефакт. Колин, будь добр, сфотографируй сие действие.
Тут же защелкал фотоаппарат. Амбридж, брызгая слюной, начала орать, но не на тех напала, ей бы уже стоило привыкнуть, что с гриффиндорцами лучше дела не иметь, особенно с теми, кто сейчас стоял перед ней.
— МОЛЧАТЬ! – рявкнула Гермиона. Амбридж подавилась словами. – У вас есть час, чтобы исчезнуть из школы, иначе завтра вы окажетесь лицом к лицу с разъяренной Леди Августой Лонгботтом, это я вам обещаю, а также будет подано прошение в Визенгомот. Слова ведь убрать нельзя, по крайней мере, месяц. ЧАС, потом пеняйте на себя.
Забрав Невилла, гриффиндорцы исчезли, оставив Амбридж трястись в кабинете. Женщина понимала, что с этой девушкой шутки плохи, от нее веяло такой угрозой, что было страшно, он знала, что угрозы не были пустяковыми.
— Почему Поттера не оказалось в тот день в этом чертовом переулке? Куда он пропал? Если бы дементоры тогда на него напали, все было бы как надо, но ведь нет, из-за этого мальчишки погибло четверо невинных, - разорялась Амбридж, не подозревая, что за дверью стоит Джинни Уизли, которая выронила свое перо и вернулась за ним, а чуть дальше в нише притаился зельевар.
— Ах ты мразь, - прошипела Джинни. Она была в ярости, глаза горели гневом. Решительно развернувшись, девушка устремилась за своими друзьями. Снейп проводил ее задумчивым взглядом. Все становилось интереснее с каждой минутой.
Утром Долорес Амбридж, как ни в чем не бывало, заявилась в Большой зал, она даже споткнулась, увидев за столом Дамблдора. Но стоило ей только сесть на свое место, как двери зала распахнулись, и решительным шагом Августа Лонгботтом устремилась к преподавательскому столу. Амбридж вжала голову в плечи и бросила полный ненависти взгляд на гриффиндорский стол.
— Альбус, что эта МЫМРА делает в школе? – Августа, полностью игнорируя Амбридж, встала перед профессорским столом и посмотрела на директора.
— Преподает ЗОТИ, - спокойно ответил директор, сверкнув глазами. Гермиона вчера ночью поставила его в известность о случившемся, и он сам лично связался с бабушкой Невилла.
— ВОТ ЭТО ПРЕПОДАЕТ ЗОТИ? – Августа махнула рукой на побледневшую женщину.
— Министерство посчитало ее подходящей кандидатурой, - пожал плечами Дамблдор.
— Куда катится мир, если амбициозная, ни на что негодная недоведьма собирается учить детей тому, о чем даже не имеет представления? Эта, - взмах руки в сторону Амбридж, - вчера чуть не убила моего внука черномагическим запрещенным артефактом. Я требую ее немедленного увольнения и подаю на эту дрянь в суд.
Студенты с нескрываемым интересом наблюдали за происходящим. Через час вся школа, благо была суббота, следила за тем, как Амбридж в сопровождении двух авроров покидала Хогвартс. Леди Лонгботтом сдержала свое слово. Вечером на ужине объявился Сириус Блек, представленный как профессор, который заменит Амбридж.
Несколько дней спустя Артур Уизли оказался в больнице Святого Мунго. На дежурстве в Отделе тайн на него напала Нагини. Это было чудо, что он остался жив. Хорошо, что дежурил ни один человек, а несколько, что позволило среагировать почти мгновенно. Но это также послужило и подтверждением догадки, что Волдеморт охотится за пророчеством.
Конец марта, апрель и май прошли довольно спокойно, если не считать постоянных стычек уже между Снейпом и Блеком. Воздух вокруг них просто трещал. Надо заметить, что Северуса так и не посвятили в то, что директор и некоторые члены ордена натаскивают кое-кого из студентов в боевой магии. За два с половиной месяца знания по ЗОТИ резко пошли вверх у всех, Сириус хорошо знал предмет. Студенты притихли, начав готовиться к экзаменам.
На последней неделе мая начались СОВ. Гриффиндорская команда была готова на все сто. Зелья, трансфигурация, чары, история, по которой Гермиона всех поднатаскала так, что информация отскакивала от зубов, астрономия, и так далее, и тому подобное. Последним были ЗОТИ. Один из принимающих посетовал при Невилле, что вот, мол, нет Поттера, а так хотелось посмотреть, как ребенок делает телесного патронуса. Невилл пожал плечами, вскинул палочку. Кабинет потряс львиный рык, через минуту серебряное животное растаяло в воздухе, а Невилл покинул кабинет под ошарашенные взгляды комиссии.
Пятого июня, за два дня до отъезда на каникулы директор вызвал к себе Луну, Невилла, Гермиону, Рона, Джинни и Майкла. Семикурсники сдавали ЖАБА. Через час ребята уже пробирались в недра Министерства – в Отдел Тайн. Надо было попробовать забрать пророчество. Директор все-таки решил, что все трое, то есть Невилл, Гермиона и Гарри могут взять его в руки. Как-то никто не ожидал, что там же окажутся и Пожиратели вместе с Волдемортом во главе. Члены Ордена чуть не опоздали.
Между Сириусом и Беллой завязалась дуэль, которая чуть не стоила Блеку жизни. Это было каким-то чудом, когда Невилл успел захватить падающего за завесу Сириуса за кисть и с помощью друзей вытянуть его назад. Гермиона припала к мужчине, сотрясаясь в рыданиях. Они уже не видели дуэли между Волдемортом и Дамблдором. Сириус прикрыл собой девушку, когда увидел летящее в нее от Долохова проклятие. Последнее, что он увидел, прежде чем потерять сознание, это стоящего чуть в сторонке Люциуса с удивлением наблюдавшего за детьми, которые оказались не такими уж и слабенькими. К счастью, все остались живы. Из Министерства удалось уйти Лорду и Белле, которую тот прихватил с собой. У Невилла не вышло Круцио, которое он хотел запустить в женщину, сделавшую его родителей безумными.
Этот странный и довольно насыщенный год закончился. Ребята посмеялись над Фаджем, у которого тряслось все, что только можно, когда он собственными глазами увидел возродившегося Темного Лорда. На следующий день все газеты только и кричали об этой новости.
- Очнулись, - фыркнула Гермиона, откидывая газету подальше от себя. Впереди были каникулы на Гриммуальд-плейс, 12, где постоянно проживали и ее приемные родители вот уже четыре месяца, и время вспомнить о том, что так ничего и не стало известно о Гарри. Гермиона очень надеялась, что брат все-таки не находится в психиатрической больнице. Она пока не знала, что ее надежда совсем не беспочвенна.
@темы: Дар или проклятие
Глава 2. Новое обучение.
Первые две недели Гарри провел в стерильной палате. К нему заходили только в спецкостюмах и обязательно в перчатках. Необходимо было вернуть мальчику душевное равновесие в первую очередь. Этим и занялись врачи Центра. Гарри не особенно-то и интересовался, где он, главное, что никто не пытался доставить ему боль. На третий день стало понятно, что Гарри не только контактный эмпат, он – универсал. Он может воспринимать эмоции на расстоянии, но может также и направить все, что забрал, на конкретного человека. Вышло все совершенно случайно. Один из людей, помогавших врачу, был слишком раздражен, когда вошел в палату мальчика. Тот не смог вынести такого количества негатива и постарался от него избавиться. Волна, направленная на человека, была такой мощной, что того откачивали почти сутки. Именно после этого на висок мальчика поместили обработанный в специальном растворе прибор. Это была небольшая таблетка, но она временно помогала ему блокировать восприятие эмоций людей. Теперь главное было научиться, правильно использовать свои новые способности.
читать дальшеЧерез неделю в комнату Гарри пришел мужчина лет тридцати пяти. Его звали Тавиар. Ему хватило всего одного взгляда на мальчика, чтобы понять, что перед ним маг. Челка скрывала от всех шрам на лбу, но когда Гарри тряхнул головой и тот открылся, Тавиар чертыхнулся. Ему была известна история о Мальчике-который-выжил. У них состоялся очень долгий и трудный разговор. Гарри так и не смог себе объяснить, почему вдруг доверился этому человеку, рассказал все о своей жизни, своих мечтах и желаниях, о своей боли и друзьях, о врагах и Хогвартсе. Тавиар не мешал ему выговариваться. Судя по потоку слов, тому нужно было это сделать уже давно, но, скорее всего, просто некому было его выслушать. Было видно, насколько мальчику стало легче после того, как он высказался. Заснул он с легкой улыбкой на губах.
— Ну? – Ник посмотрел на Тавиара, штатного главу магов в Центре.
— Он маг, причем довольно известный, но жизнь у него была, я такой и врагу не пожелаю. Способности эмпата у него высшего уровня. Удивительно, что он не обезумел окончательно, но думаю, это связано с его уровнем магии, который для пятнадцатилетнего подростка тоже выше нормы, - ответил Тавиар, затем посмотрел на, прислонившегося к стене, Рея. – Мне необходима вся информация о нем, о его родственниках и вообще все. В магическом мире пошерстит Магнус.
— Будет сделано, - шутливо козырнул Рей.
— Ник, ты будешь куратором Гарри, я же возьму наставничество, - произнес Тавиар, обращаясь к психиатру. – Его психика очень сильно нарушена, придется всем заниматься одновременно.
— Понял, - кивнул Ник.
— Почему ты сам решил с ним заниматься? – поинтересовался Рей.
— У мальчика очень сильный потенциал не только как у эмпата. Он универсал: для него нет разницы между лечебной и боевой магией, темной и светлой. Он находится посередине, это, кстати, связано с его эмпатическими способностями. Правда, есть кое-что, что мне не совсем нравится, но об этом позже, после того, как вы все раскопаете о его семье. Надо чтобы наши окулисты продезинфицировали аппарат. Пора пареньку смотреть на этот мир своими глазами.
— Я займусь этим, - кивнул Ник, сворачивая в один из коридоров.
— Он будет с нами? – спросил Рей.
— Думаю, да, - кивнул Тавиар. – На нем висит пророчество.
— Что за пророчество? – спросил Рей.
— Что-то о том, что он единственный, кто может убить английского маньяка, возомнившего себя Темным лордом и решившего завоевать мир, - скривился Тавиар.
— Только не говори, что маги взвалили эту миссию на паренька? – Рей скептически посмотрел на собеседника. Но увидел ответ в глазах Тавиара, и выдохнул. – Копец.
— Не то слово, они повесили все на мальчика, но даже не подумали, что это всего лишь ребенок. Столько ошибок совершено, что можно просто диву даваться, что мальчонка все еще жив. Знаешь, ему намного лучше будет у нас, чем с теми. По крайней мере, мы научим его жить, и выживать тоже. Я даже сомневаюсь, смогли бы они научить его контролировать свой дар, - Тавиар вздохнул.
— Мда, история, - покачал головой Рей.
Тавиар и Ник постепенно начали занятия с Гарри. Сначала это были психотерапевтические занятия, цель которых – привести душевное состояние Гарри в равновесие. Именно на этих занятиях мальчик понял, что не виноват во всех тех смертях, что случились, что не виноват он и в смерти Седрика, это было просто стечение обстоятельств, очень трагическое, надо сказать. С каждым занятием становилось видно, как Гарри приходит в себя. Приборчик тоже делал свое дело. Мальчик начал выходить из своей комнаты и даже разговаривать с некоторыми людьми. На руках у него всегда были тонкие черные кожаные перчатки, которые позволяли четко чувствовать все, но в то же время предохраняли его от прикосновения к предметам. Психотерапия начала чередоваться с уроками по обузданию дара. Здесь конечно, все было сложнее. Гарри просто-напросто боялся прикасаться к предметам. Но каким-то макаром, Тавиару все-таки удалось на пятом занятии уговорить мальчика снять перчатки. Мужчины с ужасом наблюдали за действиями мальчика, за его слезами и криками, но как ни странно, дело пошло. То ли доверие, которое чувствовал к Нику и Тавиару подросток, делало свое дело, то ли еще что, но начались маленькие успехи.
А в это время Рей и его команда копали всю подноготную семей Поттеров, Эвансов и Дурслей. Если о Поттерах было почти ничего не известно, то об Эвансах и Дурслях – хоть отбавляй. Через десять дней Рей был готов стереть Тисовую улицу с лица Земли.
— Уроды! Бездушные машины! Садисты! - Рей, как лев в клетке, метался по конспиративной квартире в Лондоне.
— Уймись, командир, - один из оперативников бросил раздраженный взгляд на Рея.
— Нет, вы только подумайте, - не желал тот останавливаться.
— Кэп, мы все поняли, эти уроды даже не подумали помочь мальчонке, - урезонил его еще один. Рей вздохнул.
— Перестрелял бы всех разом, и еще бы записку оставил, за что, в назидание остальным.
— Согласен, таких стрелять надо, - кивнул парень, стоящий у окна.
— Куда теперь, командир? – оперативники посмотрели на Рея.
— На базу, тут мы все уже выяснили, остальное под силу только Магнусу, - ответил тот. Они действительно прошерстили все, что только можно: соседей, архивы, полицейские и медицинские файлы. Выяснили они и то, что Гарри находится в розыске. Правда, теперь никакого файла по розыску мальчика не существовало. Команда была составлена из специалистов своего дела, и они все сделали по высшему разряду.
В магическом же мире изъятие информации о Поттерах вызвало переполох, но найти тех, кто занимался сбором сведений, не удалось. Магнус хорошо заметал следы, как и его спутники. Им удалось узнать намного больше, чем кто-либо мог подумать. Они узнали то, что не было известно даже Дамблдору. Вычислили они и штаб Ордена Феникса. Самое смешное, они смогли пробраться на территорию школы. Хотя защита и сработала, поймать никого не сумели. К тому времени Магнус со своими парнями уже все, что нужно, выяснили и исчезли с опасной территории.
— И они воюют с Темным лордом? – посмеивался один из магов Центра. – Поверить не могу. Хогвартс самое защищенное место. Да стоит прийти сюда без намерения причинить вред, и ворота сами откроются.
— Ну, Волдеморт-то сюда с благими намерениями не явится, вот тебе и защита, - хмыкнул второй.
— Что, босс, домой? Или еще куда заглянем? – маги посмотрели на своего командира.
— Давайте-ка, наведаемся на кладбище в Годриковой Лощине, - прищурился Магнус.
— Хочешь точно удостовериться в правдивости полученной информации? – уточнил один из подчиненных. Магнус кивнул.
Перед отправкой в Центр команда побывала на кладбище. Спустя три часа туда аппарировало шесть человек: Дамблдор, Снейп, Артур Уизли, Грюм, Сириус и Ремус.
— И что они тут хотели? – Ремус вопросительно смотрел на засыпанные заново могилы. Вандалы зачем-то поднимали гробы с телами Поттеров.
— Ох, не нравиться мне это все, - пробормотал Дамблдор. – Что-то происходит. Кто так заинтересовался Поттерами? И зачем?
— Мы все время опаздываем на несколько часов. Этот кто-то, кем бы он ни был, всегда на шаг, а то и на десять впереди. Две недели мы гоняемся за ним, а он все время ускользает, - Грюм хмуро смотрел на могилы.
— Это может быть связано с Гарри? – тихо спросил Сириус.
— Это, скорее всего, связано с Поттером, - хмуро заявил Снейп.
— Хотел бы я знать, - себе под нос пробубнил Дамблдор.
Обе команды вернулись в Центр 1-го сентября. На поиски информации ушел месяц. Теперь Тавиар и руководство Центра выслушивало доклад обеих команд. Рассказ Рея заставил мужчин с военным стажем скрипеть зубами. На всех лицах можно было прочесть одно и тоже выражение: Дурслям осталось жить не так уж много. Эти мужчины прекрасно знали цену Гарри, и понимали, что из-за Дурслей могли потерять мальчика совсем.
— У меня есть все основания предполагать, что Гарри не сын Джеймса и Лили Поттер, - заявил Магнус, прежде чем начать свой доклад. На него воззрились с удивлением.
— Объясни, - Тавиар подался вперед.
— То есть, мальчик - не Поттер? – спросил кто-то одновременно с Тавиаром.
— Поттер, только не тех родителей, - ответил Магнус. – Оказывается у Джеймса, был брат-близнец. О нем никто не знал. Мы вообще случайно нашли документы на него в особняке Поттеров, где жили родители Джеймса. Мальчик учился в Друмстранге под фамилией своей матери – Марвел. Сильный, но угасший аристократический род. Мелинда была его последним представителем. Насколько я понял, Джейса прочили как наследника этого рода. Он женился на представительнице итальянской аристократии, за которую давали очень богатое приданное. Она то ли вторая, то ли третья дочь Александра Висконти ди Модроне.
— Магнус, к чему ты ведешь? – Тавиар прервал речь мага.
— Вот образцы для сравнения. Я больше чем уверен, что Джеймс и Лили Поттеры – дядя и тетя Гарри, - ответил Магнус, а затем уже изложил всю дальнейшую историю, которую им удалось узнать: о Поттерах, а Сириусе Блеке и Азкабане, о школьных годах Гарри, о Дамблдоре и Ордене Феникса, о штабе этого самого Ордена, о кознях Волдеморта, даже передал последние статьи о Гарри, напечатанные, как выяснилось, по наущению Министерства.
— Ну и жизнь у паренька, - вздохнул пятидесятилетний мужчина. – Врагу не пожелаешь.
— Это точно, - согласились с ним остальные.
После проведенного расследования многое встало на свои места. Тавиар и Ник пришли к Гарри, чтобы взять у него анализ крови. Все как всегда было стерильным, чтобы только не навредить мальчику. Анализ проводили как на маггловском уровне, так и магическим способом. Результаты были одинаковыми – Джеймс и Лили не родители Гарри, но его родственники. Теперь необходимы были хоть какие-то образцы от Джейса и Виттории Поттеров, но возникал вопрос: где искать захоронение этих двух людей, если оно конечно было. На поиски отправилась группа Магнуса, поскольку поиск снова проводился в магическом мире. На этот раз решили начать с Италии.
Успехи же Гарри в это время были незначительными, и случались через раз. К процессу обучения подключился Митхун Чарбианту, индиец, мастер йоги. Несколько часов в день мальчик теперь был занят тем, что учился быть уравновешенным, не выплескивать свои эмоции наружу. Именно эти уроки и привели к более значительному прогрессу в работе с эмпатическим даром в конце сентября.
Гарри уже мог более спокойно на несколько секунд прикасаться к вещам. Правда, информация поступала одним зарядом, больно ударяя по организму, но теперь эту боль хоть можно было терпеть. Занятия продолжались. Постепенно появлялись все новые и новые предметы. По мере восстановления эмоционального и физического состояния их становилось все больше. Утром сеанс психотерапии минут на сорок, затем два часа физподготовки под неусыпным контролем Рея или кого-нибудь из его команды, когда они были на месте, или же Ника, если никого не было. В одиннадцать начинались занятия по общеобразовательной программе, причем она была построена специальным образом, так что запоминалось все намного быстрее и проще. Здесь использовали знаменитый у маглов 25-ый кадр. С помощью зелий информация укладывалась в голове четче, а не мертвым грузом. После обеда наступали два часа тренировки с эмпатическим даром, а после – занятия по магии. Именно в таком режиме жил Гарри с начала ноября.
В двадцатых числах октября прибыл Магнус с новой информацией. Им пришлось полазить по всей Европе. И каково же было удивление магов, когда в магической клинике в Праге, в отделении для душевнобольных была обнаружена Виттория ди Модроне П. Марвел. Женщина действительно была в невменяемом состоянии, и, к сожалению, помочь ей было невозможно. От колдомедиков они узнали, что муж Виттории Джейс Марвел погиб чуть больше четырнадцати лет назад. Известно, что миссис Марвел родила ребенка, но никто его никогда не видел. Мистер Марвел похоронен на кладбище у старого замка в Праге. Взять образцы не составило труда.
Проведенные анализы были лаконичны – Гарри сын Джейса и Виттории. Теперь следовало разобраться, каким образом ребенок оказался у Джеймса и Лили. Расследование продолжилось. Центр провел большую работу и вскоре гроб с телом Джейса, а также Витторию перевезли в Центр. Обследование женщины показало, откуда у мальчика такой дар. Виттория была эмпатом, которая, в конце концов, не выдержала силу нахлынувших на нее эмоций.
Никто в Центре не боялся того, что Гарри могут найти просто потому, что у эмпатов имелась одна особенность: их аура была скрыта от мира, даже через кровь нельзя было провести поиск. Гарри же к этому времени перестал уставать от довольно тяжелого, как ему казалось в начале, графика, но все было построено максимально точно. Как только он вошел в ритм, у него даже появилось свободное время.
Наступило Рождество. В Центре это был один из самых веселых праздников. Гарри привлек шум и смех, его потянуло на звуки, и вскоре он стоял в дверях большого зала и смотрел на высокую разлапистую ель, установленную в центре.
— Гарри, иди, помогай нам украшать эту красавицу, - крикнул Рей. – Гляди, какую достали.
Гарри весь день провел в зале, занимаясь украшением. Он вдруг почувствовал, что может вздохнуть спокойно, всей грудью. Это не ускользнуло от внимания его наставников и учителей. То и дело на губах появлялась мимолетная улыбка.
— Привет, Чтец, - рядом с Гарри остановился такой же подросток, как и он. – Я – Огонь.
— Ой, не слушай его, - с другой стороны встала девушка. "Индианка", - подумал Гарри, разглядывая темноволосую красавицу экзотической внешности.
— Удар, помолчи, а? – парень поморщился.
— Почему Огонь и Удар? – спросил Гарри.
— Наши способности, - с охотой ответил парень. – Я – пирокинетик, могу бросаться огнем, создавать его из ничего, поджигать даже взглядом. А она телекинетик, может бить мыслью, вещи поднимает и всякое такое, а ты Чтец, потому что можешь читать людей, их эмоции и чувства, а также вещи прикосновением, а еще говорят, что можешь и наслать все это на человека.
— Индира, - девушка протянула Гарри руку, тот пожал ее совершенно спокойно, на руках были, как всегда, перчатки. – А этот болтун – Метт.
— Гарри, - улыбнулся мальчик. На душе вдруг стало светло. Даже сквозь прибор Гарри чувствовал тепло и приязнь, исходящие от новых знакомых, да вообще от всех в Центре. Мальчик не чувствовал себя так хорошо даже в Хогвартсе.
— Что? – Индира посмотрела на него.
— Просто вдруг почувствовал, что я дома, - тихо произнес Гарри.
— А ты и так дома. Здесь, хоть и учат на военные специальности, это семья, Гарри, - серьезно сказал Метт. – Здесь маги и магловские военные существуют вместе. Здесь два мира едины. Все как один.
— Я заметил, но не думал, что такое возможно, - прошептал Гарри.
— США разработали эту программу двадцать лет назад. Она одна из самых секретных, но и самых успешных. Я и Метт попали сюда, когда нам было по четыре. Наши родители погибли. В этом году вот будем сдавать СОВ в Министерстве магии, да и ты с нами. Знаю, что Тавиар готовит тебе подарок. Они, наконец-то, разобрались с твоей палочкой. Хотя пока ты вроде с ним занимался беспалочковой, но тебе как эмпату она все-таки нужна, - поделилась информацией Индира.
— Ну вот, выдала все мои секреты, - покачал головой Тавиар, стоящий позади троицы. – Очень рад, что вы подружились. Теперь и занятия у Гарри не будут такими одинокими. Соединю-ка я вас троих в одну группу, все равно все трое мои воспитанники.
— Извини, я просто хотела поделиться с Гарри хорошей новостью, - потупилась девочка.
— Ничего, прощаю, - усмехнулся маг. – Хотя палочка не совсем подарок. Идем, посмотрим, что у нас там получилось. Все трое.
Ребята прошли за мужчиной в одну из лабораторий. На черной бархатной подушке лежала она. Гарри вдруг подался вперед. Он ее слышал, шепот на краю сознания. Она манила, звала, притягивала. Гарри даже не мог сказать, почему он снял перчатку, прежде чем коснуться черной поверхности с серебряными рунами. "Здравствуй. Здравствуй. Здравствуй", - прозвучало у него в голове. Он почувствовал радость палочки от встречи с ним. Это казалось чем-то противоестественным. Тавиар внимательно следил за лицом мальчика, подмечая малейшие изменения. Он прекрасно понял, когда та заговорила со своим обладателем. "Мы не ошиблись", - улыбка тронула губы мужчины. Это была, наверное, самая странная палочка из всех, когда-либо созданных на земле. Плакучая ива, покрытая кровью пиренейского дракона, которая при соединении с ивой принимала черный цвет и оседала пленкой на нем. Серебряные руны шли по одной стороне от рукоятки, выполненной в форме эфеса шпаги из серебра, до самого кончика. Но самым удивительным было ядро: слеза и капля крови Виттории ди Модроне Поттер и волос с головы Джейса Поттера. Казалось бы, три самые не магические составляющие, но палочка получилась такой мощной, что когда Гарри, наконец, сжал рукоять, его подняло в воздух и окутало аквамариновым сиянием. "Твоя", - услышал Гарри. "Моя", - улыбнулся мальчик.
— Она заговорила с тобой, да? – восторженно спросила Индира. Гарри кивнул.
— Я не знал, что палочки так могут, - Гарри посмотрел на Тавиара.
— Только такие палочки оказываются истинными, Гарри. Остальные подходят, но никогда не помогут раскрыть весь потенциал, - ответил Тавиар.
— Значит, моя прежняя палочка не совсем была моей? – уточнил Гарри. Маг кивнул. Гарри не выпускал палочку из рук весь день, даже когда пошел спать, положил ее на подушку и накрыл ладонью. Сны были счастливыми и прекрасными. Впервые за все время мальчик вспомнил о тех, кто остался в той жизни: Сириус, Дамблдор, профессор Люпин, семейство Уизли, Гермиона, Рон. "Простите меня, но я пока не готов вернуться, - Гарри посмотрел в окно, за которым простирался темный лес. – Мне надо многому научиться. Я знаю, что вы беспокоитесь. Но сейчас мне лучше здесь. Вы не смогли бы мне помочь, в этом я уверен". С такой мыслью Гарри уснул.
Рождество прошло на ура. Такого количества подарков у Гарри не было никогда. Почему-то все члены Центра задались целью сделать мальчику приятное. Они даже не поленились продезинфицировать все, прежде чем отдать Гарри. Был великолепный ужин, представление, игры в зале и на улице. Мальчик наслаждался, получая огромное удовольствие. Здесь у него не было врагов, ни настоящих, ни мнимых. Здесь была семья.
Сразу после Рождества началась усиленная подготовка по магии и обуздание эмпатического дара. Гарри, наконец, поверил в себя. С помощью Тавиара и Магнуса зелья перестали быть абракадаброй, а обрели четкий смысл и ясность. Трансфигурация вообще стала, чуть ли не плевым делом. Тут Гарри начал использовать свой дар эмпата. Легкое прикосновение к предмету, взмах палочки, невербальное заклинание и вуаля – получите результат. То, что у Гарри стали лучше получаться невербальные заклинания, вообще явилось для его учителей полнейшим сюрпризом. Эмпатические способности тоже постепенно стали чем-то обыденным, уже не вызывающим такого шока. Прежде чем перейти к следующему уровню обучения, Тавиар направил Гарри на лазерную операцию по коррекции зрения. Пока Гарри восстанавливал зрение, они занимались вслепую. И снова чисто интуитивно мальчик воспользовался своим даром. Именно теперь он стал считать его даром, а не проклятием. Гарри слушал, высчитывал эмоции соперника, что не раз помогало ему в поединках. Когда глаза пришли в норму, начался новый этап. Во-первых, они стали давать ему вещи после обычной стирки, к которой хотя бы однажды прикоснулись. Необходимо было привыкнуть и обуздать дар. Это было тяжело, но Гарри, стиснув зубы, шел вперед. Постепенно ввели легкие касания. Гарри учился читать, воспринимать, фильтровать информацию. Как только у него получалось, сразу же становилось легче работать с магией. Оказалось, что у Гарри дар и магия между собой сильно связаны. За каких-то полгода, начиная с января, Гарри умудрился повторить все четыре курса и выучить пятый, что, по сути, было невозможно, но в Центре прекрасно знали, на что нужно обращать внимание.
Пятого июня Гарри, Индира и Метт в сопровождении семи магов прибыли на закрытый экзамен СОВ. Они должны были сдать все экзамены за один день. Двенадцать часов выжали трех подростков так, что их просто выносили с последнего экзамена, но результаты были впечатляющими, хотя у Гарри и похуже, чем у его друзей: Зелья, Трансфигурация, Чары и ЗОТИ – превосходно, Уход, прорицания, гербология, астрономия – выше ожидаемого, История магии, руны, нумерология – удовлетворительно.
На следующий день они сдавали экзамены уже в самом Центре. Тут, конечно, результаты у Гарри были поскромнее. Никаких летних каникул для ребят как таковых не предвиделось, на целый месяц их вывезли на природу, где и проходили практические занятия. Надо сказать, что палочки у ребят были явно без следящих чар. За год Гарри набрал в весе, появились мышцы, тело окрепло, он стал выше ростом. Индира каким-то образом умудрилась приручить его волосы. Метт все время смеялся, что она их уговорила своим телекинетическим взглядом, а Гарри был ей просто благодарен за помощь. Эти трое стали друзьями, не разлей вода. Но ребята замечали время от времени грусть в глазах друга. Им было проще, у них не было куда возвращаться, в отличие от Гарри.
— Скучаешь по ним? – Тавиар присел рядом с мальчиком. Гарри кивнул, не отрывая взгляда от поверхности озера. – Почему ты ни разу о них не заговорил, или не спросил?
— Не знаю. Мне и стыдно, что я их так бросил там. Ведь они все считают меня Избранным, но мне здесь спокойно, я живу, - Гарри повернулся к мужчине. – Я ведь имею права просто жить?
— Имеешь, и я рад, что ты, наконец, живешь своей жизнью, хотя мы и притащили тебя сюда без твоего согласия, - произнес Тавиар.
— Это не благодарность, что вы мне помогаете, - скороговоркой сказал Гарри. – Я впервые почувствовал, что у меня есть семья, где я могу подойти к любому и от меня не отмахнуться, а все объяснят и даже покажут, как было бы лучше сделать.
— Ох, малыш, сколько же тебе пришлось пережить, - Тавиар погладил Гарри по волосам. Он совсем забыл о проблеме мальчика, а когда вспомнил, то уставился в изумленные глаза паренька.
— Я смог, - восторг просто затопил Гарри. – Я смог, я просто прочитал тебя, и не было никакой боли или дискомфорта.
Тавиар сам заразился восторгом мальчишки. "Ну, вот, теперь все будет только прекрасно, - улыбнулся мужчина, глядя на счастливого мальчика. – И я прекрасно его понимаю. Он живет, а не выживает. Здесь ему всегда помогут, никто не будет сваливать ответственность на его плечи, наоборот, плечи ему подставят".
И действительно, с этой минуты все пошло как по маслу. Гарри за месяц взял свой дар под полный контроль. Но перчатки и рубашки с длинным рукавом были его постоянным атрибутом. Контроль контролем, но никому не хотелось ставить эксперименты на психике парня, тем более ему самому. Не каждый хочет ощущать людей и вещи. Наступил последний этап – с виска сняли приборчик, который пробыл на нем почти год. Первые три дня были неприятные ощущения, но затем Гарри справился.
31-го июня Тавиар завел разговор о его семье. Пришло время рассказать правду о его родителях.
— Гарри, я хочу, чтобы ты сейчас пошел со мной. – Тавиар очень серьезно смотрел на юношу, который сидел за шахматным столиком вместе с Меттом и разыгрывал очередную партию. Рон Уизли был бы удивлен, как за последнее время Гарри поднаторел в этой логической игре.
— Да, конечно, - юноша поднялся со своего места и направился за наставником. Они миновали несколько крыльев и ответвлений. Через какое-то время мальчик понял, что они следуют в больничный блок. Когда они вошли, у окна стояло единственное кресло, в котором сидела женщина. Тавиар провел Гарри вперед и встал так, чтобы подросток мог разглядеть пациентку. Виттория подняла голову и безучастным взглядом посмотрела на мальчика. Гарри словно парализовало. На него смотрели его собственные глаза, не те, что были у матери Лили Эванс, а точно такие же, как у него, один в один.
— Кто это? – прошептал Гарри.
— Ты ведь уже понял, Гарри, - также тихо произнес Тавиар.
— Но как такое возможно? Это ведь не Лили Эванс, не папина жена, - голос совсем не слушался.
— Это как раз твоего отца жена – Виттория ди Модроне Поттер Марвел, супруга Джейса Александра Поттера Марвела, - представил женщину, довольно своеобразным способом Тавиар.
— Но ведь мой отец Джеймс Джонатан Поттер, - Гарри непонимающе смотрел на мужчину.
— Вообще-то он твой дядя, а твой отец – его брат-близнец, - ответил маг. – Это очень запутанная история, не все в ней мы смогли выяснить. Но твои родители Джейс и Виттория Поттер-Марвел. Твоя бабушка была последним представителем древнего магического чистокровного рода. Она и твой дед после рождения близнецов нормально заявили только о Джеймсе. Никто не знал о том, что у него есть брат-близнец, который стал наследником рода Марвелов. Так твоя бабушка сохранила свой род. Но твой отец погиб за несколько месяцев до дяди и тети. Мать не выдержала. Кстати, дар эмпата тебе передался от нее, только в отличие от тебя, Виттория не смогла его покорить. В день гибели Джейса эмоции слишком сильно ее захватили, и извергнуть их из себя она не смогла. Они ее поглотили вместе с рассудком.
Гарри прошел вперед и присел перед женщиной. «У меня есть мама, живая, ну и что, что она ничего не понимает, но она живая», - билось в голове у подростка. Гарри нежно взял ладони матери в свои. То, что произошло дальше, даже для Тавиара стало неожиданностью. Гарри столько невысказанной сыновьей любви добавил в свои эмоции и чувства и все это направил к женщине.
«Сынок», - услышал он где-то на краю сознания. Гарри поднял голову и уставился в ясные глаза матери.
«Мама?» - Гарри удивленно смотрел на женщину.
«Ты жив, мой мальчик, мой Гарри», - мысленный разговор продолжился. Тавиар же в шоке наблюдал, как два человека были заключены в светящийся кокон. Он слышал какой-то шепот.
— Невероятно, ему удалось и без всякой тренировки, - воскликнул врач, появившийся в комнате.
— Вы о чем? – удивился маг.
— Мы надеялись, что у мальчика есть такая способность – пробиться в чужой мозг, заставить человека вернуться на время. Хотели предложить ему это вариант, чтобы он мог общаться с матерью. А ты погляди, он сам и сразу, - врач чуть ли не плясал.
«Я думала, ты тоже погиб», - слезинка побежала из уголка глаз. Гарри вообще не стеснялся и плакал.
«Я не знал, кто мои настоящие родители. Мне только сегодня все рассказали», - всхлипнул Гарри.
«Но Джеймс и Лили должны были тебе все сказать», - волнение было слишком сильно в голосе женщины.
«Они погибли, когда мне было чуть больше года», - прошептал Гарри.
«А их дочка? Она тоже здесь?»
«Дочка?» - Гарри удивился.
«Да, у Джеймса и Лили родилась дочка, на несколько часов раньше тебя. Они назвали ее Г…», - Гарри так разволновался, что потерял контакт. Восстановить его не получалось.
— Гарри, успокойся, - Тавиар положил руку парню на плечо.
— Вы поговорили. Да? – врач только кругами не ходил около Гарри.
— Да, только не пойму, как такое произошло, - сказал Гарри.
— Это способность есть у всех универсальных эмпатов, коим ты и являешься. Если честно, то я затрудняюсь даже сказать, дар это или проклятие на самом деле. Ты всегда должен быть настороже. Наверное, когда-нибудь, ты сможешь вывести свою маму в этот мир, но она все же будет не дееспособна, - сказал врач.
— Но она будет вменяемой, да? Сможет говорить, сама есть? – уточнил Гарри.
— Да, малыш, именно так. Просто она будет заторможена. Ей надо будет подумать над ответом, подобрать слова, - кивнул док.
— Но мама будет со мной, - тихо произнес Гарри. - Я хочу, чтобы она жила со мной.
— Тогда это наш следующий этап в обуздании твоего дара, Гарри, - врач серьезно посмотрел на мальчика.
— Я согласен, - Гарри выпрямился.
— Этим мы уже займемся потом, а сейчас марш переодеваться, тебя ждут в столовой зале, - Тавиар отвесил мальчику шутливый хлопок пониже спины. Гарри сверкнул глазами и побежал к выходу, но затем вернулся, поцеловал мать в щеку и прошептал.
— Я вернусь, мы обязательно будем вместе, и ты мне все расскажешь, и о кузине тоже.
— О какой кузине ты говоришь? – спросил Тавиар, поймав мальчика за руку.
— Мама сказала, что у дяди Джеймса и тети Лили была дочь, которая родилась на несколько часов раньше меня. Ее имя начинается на Г, - пояснил подросток.
— Мы этим займемся, - сказал Тавиар.
— Спасибо, - прошептал Гарри. – Это мой самый лучший день рождения.
— С днем рождения, - улыбнулся Тавиар. - А теперь беги.
Праздновали, чуть ли всем Центром. Детей здесь любили, особенно таких одаренных и способных, как Гарри, Индира и Метт. Эту троицу уже несколько месяцев воспринимали как единое целое. Гарри, как эмпат, не мог пить спиртное, да ему и не хотелось. Соки вполне были пригодны в качестве напитков. Индира и Метт тоже поддерживали здоровый образ жизни, кстати, им исполнилось шестнадцать лет в прошлом месяце. Девушке в начале июня, а Метту в конце. «Алкоголь», конечно, в их исполнении звучало слишком сильно, но все же они и легкого вина не употребляли. Розыгрыши, тосты, смешные конкурсы – всего было в достатке в этот день. Поздно ночью троица разбирала подарки: большую часть составляли книги. Именно в этом году Гарри пристрастился к чтению. Здесь было все: маггловская художественная литература, энциклопедии, магические книги и словари и много чего еще. Были и просто приятные безделушки, подаренные от чистого сердца: статуэтки, мягкие игрушки, машинки. Для Гарри все это было очень дорого.
На следующий день ребятам сделали выходной, а затем начинался новый этап работы и учебы.
Не менее насыщенным был и год в Англии.
Первые две недели Гарри провел в стерильной палате. К нему заходили только в спецкостюмах и обязательно в перчатках. Необходимо было вернуть мальчику душевное равновесие в первую очередь. Этим и занялись врачи Центра. Гарри не особенно-то и интересовался, где он, главное, что никто не пытался доставить ему боль. На третий день стало понятно, что Гарри не только контактный эмпат, он – универсал. Он может воспринимать эмоции на расстоянии, но может также и направить все, что забрал, на конкретного человека. Вышло все совершенно случайно. Один из людей, помогавших врачу, был слишком раздражен, когда вошел в палату мальчика. Тот не смог вынести такого количества негатива и постарался от него избавиться. Волна, направленная на человека, была такой мощной, что того откачивали почти сутки. Именно после этого на висок мальчика поместили обработанный в специальном растворе прибор. Это была небольшая таблетка, но она временно помогала ему блокировать восприятие эмоций людей. Теперь главное было научиться, правильно использовать свои новые способности.
читать дальшеЧерез неделю в комнату Гарри пришел мужчина лет тридцати пяти. Его звали Тавиар. Ему хватило всего одного взгляда на мальчика, чтобы понять, что перед ним маг. Челка скрывала от всех шрам на лбу, но когда Гарри тряхнул головой и тот открылся, Тавиар чертыхнулся. Ему была известна история о Мальчике-который-выжил. У них состоялся очень долгий и трудный разговор. Гарри так и не смог себе объяснить, почему вдруг доверился этому человеку, рассказал все о своей жизни, своих мечтах и желаниях, о своей боли и друзьях, о врагах и Хогвартсе. Тавиар не мешал ему выговариваться. Судя по потоку слов, тому нужно было это сделать уже давно, но, скорее всего, просто некому было его выслушать. Было видно, насколько мальчику стало легче после того, как он высказался. Заснул он с легкой улыбкой на губах.
— Ну? – Ник посмотрел на Тавиара, штатного главу магов в Центре.
— Он маг, причем довольно известный, но жизнь у него была, я такой и врагу не пожелаю. Способности эмпата у него высшего уровня. Удивительно, что он не обезумел окончательно, но думаю, это связано с его уровнем магии, который для пятнадцатилетнего подростка тоже выше нормы, - ответил Тавиар, затем посмотрел на, прислонившегося к стене, Рея. – Мне необходима вся информация о нем, о его родственниках и вообще все. В магическом мире пошерстит Магнус.
— Будет сделано, - шутливо козырнул Рей.
— Ник, ты будешь куратором Гарри, я же возьму наставничество, - произнес Тавиар, обращаясь к психиатру. – Его психика очень сильно нарушена, придется всем заниматься одновременно.
— Понял, - кивнул Ник.
— Почему ты сам решил с ним заниматься? – поинтересовался Рей.
— У мальчика очень сильный потенциал не только как у эмпата. Он универсал: для него нет разницы между лечебной и боевой магией, темной и светлой. Он находится посередине, это, кстати, связано с его эмпатическими способностями. Правда, есть кое-что, что мне не совсем нравится, но об этом позже, после того, как вы все раскопаете о его семье. Надо чтобы наши окулисты продезинфицировали аппарат. Пора пареньку смотреть на этот мир своими глазами.
— Я займусь этим, - кивнул Ник, сворачивая в один из коридоров.
— Он будет с нами? – спросил Рей.
— Думаю, да, - кивнул Тавиар. – На нем висит пророчество.
— Что за пророчество? – спросил Рей.
— Что-то о том, что он единственный, кто может убить английского маньяка, возомнившего себя Темным лордом и решившего завоевать мир, - скривился Тавиар.
— Только не говори, что маги взвалили эту миссию на паренька? – Рей скептически посмотрел на собеседника. Но увидел ответ в глазах Тавиара, и выдохнул. – Копец.
— Не то слово, они повесили все на мальчика, но даже не подумали, что это всего лишь ребенок. Столько ошибок совершено, что можно просто диву даваться, что мальчонка все еще жив. Знаешь, ему намного лучше будет у нас, чем с теми. По крайней мере, мы научим его жить, и выживать тоже. Я даже сомневаюсь, смогли бы они научить его контролировать свой дар, - Тавиар вздохнул.
— Мда, история, - покачал головой Рей.
Тавиар и Ник постепенно начали занятия с Гарри. Сначала это были психотерапевтические занятия, цель которых – привести душевное состояние Гарри в равновесие. Именно на этих занятиях мальчик понял, что не виноват во всех тех смертях, что случились, что не виноват он и в смерти Седрика, это было просто стечение обстоятельств, очень трагическое, надо сказать. С каждым занятием становилось видно, как Гарри приходит в себя. Приборчик тоже делал свое дело. Мальчик начал выходить из своей комнаты и даже разговаривать с некоторыми людьми. На руках у него всегда были тонкие черные кожаные перчатки, которые позволяли четко чувствовать все, но в то же время предохраняли его от прикосновения к предметам. Психотерапия начала чередоваться с уроками по обузданию дара. Здесь конечно, все было сложнее. Гарри просто-напросто боялся прикасаться к предметам. Но каким-то макаром, Тавиару все-таки удалось на пятом занятии уговорить мальчика снять перчатки. Мужчины с ужасом наблюдали за действиями мальчика, за его слезами и криками, но как ни странно, дело пошло. То ли доверие, которое чувствовал к Нику и Тавиару подросток, делало свое дело, то ли еще что, но начались маленькие успехи.
А в это время Рей и его команда копали всю подноготную семей Поттеров, Эвансов и Дурслей. Если о Поттерах было почти ничего не известно, то об Эвансах и Дурслях – хоть отбавляй. Через десять дней Рей был готов стереть Тисовую улицу с лица Земли.
— Уроды! Бездушные машины! Садисты! - Рей, как лев в клетке, метался по конспиративной квартире в Лондоне.
— Уймись, командир, - один из оперативников бросил раздраженный взгляд на Рея.
— Нет, вы только подумайте, - не желал тот останавливаться.
— Кэп, мы все поняли, эти уроды даже не подумали помочь мальчонке, - урезонил его еще один. Рей вздохнул.
— Перестрелял бы всех разом, и еще бы записку оставил, за что, в назидание остальным.
— Согласен, таких стрелять надо, - кивнул парень, стоящий у окна.
— Куда теперь, командир? – оперативники посмотрели на Рея.
— На базу, тут мы все уже выяснили, остальное под силу только Магнусу, - ответил тот. Они действительно прошерстили все, что только можно: соседей, архивы, полицейские и медицинские файлы. Выяснили они и то, что Гарри находится в розыске. Правда, теперь никакого файла по розыску мальчика не существовало. Команда была составлена из специалистов своего дела, и они все сделали по высшему разряду.
В магическом же мире изъятие информации о Поттерах вызвало переполох, но найти тех, кто занимался сбором сведений, не удалось. Магнус хорошо заметал следы, как и его спутники. Им удалось узнать намного больше, чем кто-либо мог подумать. Они узнали то, что не было известно даже Дамблдору. Вычислили они и штаб Ордена Феникса. Самое смешное, они смогли пробраться на территорию школы. Хотя защита и сработала, поймать никого не сумели. К тому времени Магнус со своими парнями уже все, что нужно, выяснили и исчезли с опасной территории.
— И они воюют с Темным лордом? – посмеивался один из магов Центра. – Поверить не могу. Хогвартс самое защищенное место. Да стоит прийти сюда без намерения причинить вред, и ворота сами откроются.
— Ну, Волдеморт-то сюда с благими намерениями не явится, вот тебе и защита, - хмыкнул второй.
— Что, босс, домой? Или еще куда заглянем? – маги посмотрели на своего командира.
— Давайте-ка, наведаемся на кладбище в Годриковой Лощине, - прищурился Магнус.
— Хочешь точно удостовериться в правдивости полученной информации? – уточнил один из подчиненных. Магнус кивнул.
Перед отправкой в Центр команда побывала на кладбище. Спустя три часа туда аппарировало шесть человек: Дамблдор, Снейп, Артур Уизли, Грюм, Сириус и Ремус.
— И что они тут хотели? – Ремус вопросительно смотрел на засыпанные заново могилы. Вандалы зачем-то поднимали гробы с телами Поттеров.
— Ох, не нравиться мне это все, - пробормотал Дамблдор. – Что-то происходит. Кто так заинтересовался Поттерами? И зачем?
— Мы все время опаздываем на несколько часов. Этот кто-то, кем бы он ни был, всегда на шаг, а то и на десять впереди. Две недели мы гоняемся за ним, а он все время ускользает, - Грюм хмуро смотрел на могилы.
— Это может быть связано с Гарри? – тихо спросил Сириус.
— Это, скорее всего, связано с Поттером, - хмуро заявил Снейп.
— Хотел бы я знать, - себе под нос пробубнил Дамблдор.
Обе команды вернулись в Центр 1-го сентября. На поиски информации ушел месяц. Теперь Тавиар и руководство Центра выслушивало доклад обеих команд. Рассказ Рея заставил мужчин с военным стажем скрипеть зубами. На всех лицах можно было прочесть одно и тоже выражение: Дурслям осталось жить не так уж много. Эти мужчины прекрасно знали цену Гарри, и понимали, что из-за Дурслей могли потерять мальчика совсем.
— У меня есть все основания предполагать, что Гарри не сын Джеймса и Лили Поттер, - заявил Магнус, прежде чем начать свой доклад. На него воззрились с удивлением.
— Объясни, - Тавиар подался вперед.
— То есть, мальчик - не Поттер? – спросил кто-то одновременно с Тавиаром.
— Поттер, только не тех родителей, - ответил Магнус. – Оказывается у Джеймса, был брат-близнец. О нем никто не знал. Мы вообще случайно нашли документы на него в особняке Поттеров, где жили родители Джеймса. Мальчик учился в Друмстранге под фамилией своей матери – Марвел. Сильный, но угасший аристократический род. Мелинда была его последним представителем. Насколько я понял, Джейса прочили как наследника этого рода. Он женился на представительнице итальянской аристократии, за которую давали очень богатое приданное. Она то ли вторая, то ли третья дочь Александра Висконти ди Модроне.
— Магнус, к чему ты ведешь? – Тавиар прервал речь мага.
— Вот образцы для сравнения. Я больше чем уверен, что Джеймс и Лили Поттеры – дядя и тетя Гарри, - ответил Магнус, а затем уже изложил всю дальнейшую историю, которую им удалось узнать: о Поттерах, а Сириусе Блеке и Азкабане, о школьных годах Гарри, о Дамблдоре и Ордене Феникса, о штабе этого самого Ордена, о кознях Волдеморта, даже передал последние статьи о Гарри, напечатанные, как выяснилось, по наущению Министерства.
— Ну и жизнь у паренька, - вздохнул пятидесятилетний мужчина. – Врагу не пожелаешь.
— Это точно, - согласились с ним остальные.
После проведенного расследования многое встало на свои места. Тавиар и Ник пришли к Гарри, чтобы взять у него анализ крови. Все как всегда было стерильным, чтобы только не навредить мальчику. Анализ проводили как на маггловском уровне, так и магическим способом. Результаты были одинаковыми – Джеймс и Лили не родители Гарри, но его родственники. Теперь необходимы были хоть какие-то образцы от Джейса и Виттории Поттеров, но возникал вопрос: где искать захоронение этих двух людей, если оно конечно было. На поиски отправилась группа Магнуса, поскольку поиск снова проводился в магическом мире. На этот раз решили начать с Италии.
Успехи же Гарри в это время были незначительными, и случались через раз. К процессу обучения подключился Митхун Чарбианту, индиец, мастер йоги. Несколько часов в день мальчик теперь был занят тем, что учился быть уравновешенным, не выплескивать свои эмоции наружу. Именно эти уроки и привели к более значительному прогрессу в работе с эмпатическим даром в конце сентября.
Гарри уже мог более спокойно на несколько секунд прикасаться к вещам. Правда, информация поступала одним зарядом, больно ударяя по организму, но теперь эту боль хоть можно было терпеть. Занятия продолжались. Постепенно появлялись все новые и новые предметы. По мере восстановления эмоционального и физического состояния их становилось все больше. Утром сеанс психотерапии минут на сорок, затем два часа физподготовки под неусыпным контролем Рея или кого-нибудь из его команды, когда они были на месте, или же Ника, если никого не было. В одиннадцать начинались занятия по общеобразовательной программе, причем она была построена специальным образом, так что запоминалось все намного быстрее и проще. Здесь использовали знаменитый у маглов 25-ый кадр. С помощью зелий информация укладывалась в голове четче, а не мертвым грузом. После обеда наступали два часа тренировки с эмпатическим даром, а после – занятия по магии. Именно в таком режиме жил Гарри с начала ноября.
В двадцатых числах октября прибыл Магнус с новой информацией. Им пришлось полазить по всей Европе. И каково же было удивление магов, когда в магической клинике в Праге, в отделении для душевнобольных была обнаружена Виттория ди Модроне П. Марвел. Женщина действительно была в невменяемом состоянии, и, к сожалению, помочь ей было невозможно. От колдомедиков они узнали, что муж Виттории Джейс Марвел погиб чуть больше четырнадцати лет назад. Известно, что миссис Марвел родила ребенка, но никто его никогда не видел. Мистер Марвел похоронен на кладбище у старого замка в Праге. Взять образцы не составило труда.
Проведенные анализы были лаконичны – Гарри сын Джейса и Виттории. Теперь следовало разобраться, каким образом ребенок оказался у Джеймса и Лили. Расследование продолжилось. Центр провел большую работу и вскоре гроб с телом Джейса, а также Витторию перевезли в Центр. Обследование женщины показало, откуда у мальчика такой дар. Виттория была эмпатом, которая, в конце концов, не выдержала силу нахлынувших на нее эмоций.
Никто в Центре не боялся того, что Гарри могут найти просто потому, что у эмпатов имелась одна особенность: их аура была скрыта от мира, даже через кровь нельзя было провести поиск. Гарри же к этому времени перестал уставать от довольно тяжелого, как ему казалось в начале, графика, но все было построено максимально точно. Как только он вошел в ритм, у него даже появилось свободное время.
Наступило Рождество. В Центре это был один из самых веселых праздников. Гарри привлек шум и смех, его потянуло на звуки, и вскоре он стоял в дверях большого зала и смотрел на высокую разлапистую ель, установленную в центре.
— Гарри, иди, помогай нам украшать эту красавицу, - крикнул Рей. – Гляди, какую достали.
Гарри весь день провел в зале, занимаясь украшением. Он вдруг почувствовал, что может вздохнуть спокойно, всей грудью. Это не ускользнуло от внимания его наставников и учителей. То и дело на губах появлялась мимолетная улыбка.
— Привет, Чтец, - рядом с Гарри остановился такой же подросток, как и он. – Я – Огонь.
— Ой, не слушай его, - с другой стороны встала девушка. "Индианка", - подумал Гарри, разглядывая темноволосую красавицу экзотической внешности.
— Удар, помолчи, а? – парень поморщился.
— Почему Огонь и Удар? – спросил Гарри.
— Наши способности, - с охотой ответил парень. – Я – пирокинетик, могу бросаться огнем, создавать его из ничего, поджигать даже взглядом. А она телекинетик, может бить мыслью, вещи поднимает и всякое такое, а ты Чтец, потому что можешь читать людей, их эмоции и чувства, а также вещи прикосновением, а еще говорят, что можешь и наслать все это на человека.
— Индира, - девушка протянула Гарри руку, тот пожал ее совершенно спокойно, на руках были, как всегда, перчатки. – А этот болтун – Метт.
— Гарри, - улыбнулся мальчик. На душе вдруг стало светло. Даже сквозь прибор Гарри чувствовал тепло и приязнь, исходящие от новых знакомых, да вообще от всех в Центре. Мальчик не чувствовал себя так хорошо даже в Хогвартсе.
— Что? – Индира посмотрела на него.
— Просто вдруг почувствовал, что я дома, - тихо произнес Гарри.
— А ты и так дома. Здесь, хоть и учат на военные специальности, это семья, Гарри, - серьезно сказал Метт. – Здесь маги и магловские военные существуют вместе. Здесь два мира едины. Все как один.
— Я заметил, но не думал, что такое возможно, - прошептал Гарри.
— США разработали эту программу двадцать лет назад. Она одна из самых секретных, но и самых успешных. Я и Метт попали сюда, когда нам было по четыре. Наши родители погибли. В этом году вот будем сдавать СОВ в Министерстве магии, да и ты с нами. Знаю, что Тавиар готовит тебе подарок. Они, наконец-то, разобрались с твоей палочкой. Хотя пока ты вроде с ним занимался беспалочковой, но тебе как эмпату она все-таки нужна, - поделилась информацией Индира.
— Ну вот, выдала все мои секреты, - покачал головой Тавиар, стоящий позади троицы. – Очень рад, что вы подружились. Теперь и занятия у Гарри не будут такими одинокими. Соединю-ка я вас троих в одну группу, все равно все трое мои воспитанники.
— Извини, я просто хотела поделиться с Гарри хорошей новостью, - потупилась девочка.
— Ничего, прощаю, - усмехнулся маг. – Хотя палочка не совсем подарок. Идем, посмотрим, что у нас там получилось. Все трое.
Ребята прошли за мужчиной в одну из лабораторий. На черной бархатной подушке лежала она. Гарри вдруг подался вперед. Он ее слышал, шепот на краю сознания. Она манила, звала, притягивала. Гарри даже не мог сказать, почему он снял перчатку, прежде чем коснуться черной поверхности с серебряными рунами. "Здравствуй. Здравствуй. Здравствуй", - прозвучало у него в голове. Он почувствовал радость палочки от встречи с ним. Это казалось чем-то противоестественным. Тавиар внимательно следил за лицом мальчика, подмечая малейшие изменения. Он прекрасно понял, когда та заговорила со своим обладателем. "Мы не ошиблись", - улыбка тронула губы мужчины. Это была, наверное, самая странная палочка из всех, когда-либо созданных на земле. Плакучая ива, покрытая кровью пиренейского дракона, которая при соединении с ивой принимала черный цвет и оседала пленкой на нем. Серебряные руны шли по одной стороне от рукоятки, выполненной в форме эфеса шпаги из серебра, до самого кончика. Но самым удивительным было ядро: слеза и капля крови Виттории ди Модроне Поттер и волос с головы Джейса Поттера. Казалось бы, три самые не магические составляющие, но палочка получилась такой мощной, что когда Гарри, наконец, сжал рукоять, его подняло в воздух и окутало аквамариновым сиянием. "Твоя", - услышал Гарри. "Моя", - улыбнулся мальчик.
— Она заговорила с тобой, да? – восторженно спросила Индира. Гарри кивнул.
— Я не знал, что палочки так могут, - Гарри посмотрел на Тавиара.
— Только такие палочки оказываются истинными, Гарри. Остальные подходят, но никогда не помогут раскрыть весь потенциал, - ответил Тавиар.
— Значит, моя прежняя палочка не совсем была моей? – уточнил Гарри. Маг кивнул. Гарри не выпускал палочку из рук весь день, даже когда пошел спать, положил ее на подушку и накрыл ладонью. Сны были счастливыми и прекрасными. Впервые за все время мальчик вспомнил о тех, кто остался в той жизни: Сириус, Дамблдор, профессор Люпин, семейство Уизли, Гермиона, Рон. "Простите меня, но я пока не готов вернуться, - Гарри посмотрел в окно, за которым простирался темный лес. – Мне надо многому научиться. Я знаю, что вы беспокоитесь. Но сейчас мне лучше здесь. Вы не смогли бы мне помочь, в этом я уверен". С такой мыслью Гарри уснул.
Рождество прошло на ура. Такого количества подарков у Гарри не было никогда. Почему-то все члены Центра задались целью сделать мальчику приятное. Они даже не поленились продезинфицировать все, прежде чем отдать Гарри. Был великолепный ужин, представление, игры в зале и на улице. Мальчик наслаждался, получая огромное удовольствие. Здесь у него не было врагов, ни настоящих, ни мнимых. Здесь была семья.
Сразу после Рождества началась усиленная подготовка по магии и обуздание эмпатического дара. Гарри, наконец, поверил в себя. С помощью Тавиара и Магнуса зелья перестали быть абракадаброй, а обрели четкий смысл и ясность. Трансфигурация вообще стала, чуть ли не плевым делом. Тут Гарри начал использовать свой дар эмпата. Легкое прикосновение к предмету, взмах палочки, невербальное заклинание и вуаля – получите результат. То, что у Гарри стали лучше получаться невербальные заклинания, вообще явилось для его учителей полнейшим сюрпризом. Эмпатические способности тоже постепенно стали чем-то обыденным, уже не вызывающим такого шока. Прежде чем перейти к следующему уровню обучения, Тавиар направил Гарри на лазерную операцию по коррекции зрения. Пока Гарри восстанавливал зрение, они занимались вслепую. И снова чисто интуитивно мальчик воспользовался своим даром. Именно теперь он стал считать его даром, а не проклятием. Гарри слушал, высчитывал эмоции соперника, что не раз помогало ему в поединках. Когда глаза пришли в норму, начался новый этап. Во-первых, они стали давать ему вещи после обычной стирки, к которой хотя бы однажды прикоснулись. Необходимо было привыкнуть и обуздать дар. Это было тяжело, но Гарри, стиснув зубы, шел вперед. Постепенно ввели легкие касания. Гарри учился читать, воспринимать, фильтровать информацию. Как только у него получалось, сразу же становилось легче работать с магией. Оказалось, что у Гарри дар и магия между собой сильно связаны. За каких-то полгода, начиная с января, Гарри умудрился повторить все четыре курса и выучить пятый, что, по сути, было невозможно, но в Центре прекрасно знали, на что нужно обращать внимание.
Пятого июня Гарри, Индира и Метт в сопровождении семи магов прибыли на закрытый экзамен СОВ. Они должны были сдать все экзамены за один день. Двенадцать часов выжали трех подростков так, что их просто выносили с последнего экзамена, но результаты были впечатляющими, хотя у Гарри и похуже, чем у его друзей: Зелья, Трансфигурация, Чары и ЗОТИ – превосходно, Уход, прорицания, гербология, астрономия – выше ожидаемого, История магии, руны, нумерология – удовлетворительно.
На следующий день они сдавали экзамены уже в самом Центре. Тут, конечно, результаты у Гарри были поскромнее. Никаких летних каникул для ребят как таковых не предвиделось, на целый месяц их вывезли на природу, где и проходили практические занятия. Надо сказать, что палочки у ребят были явно без следящих чар. За год Гарри набрал в весе, появились мышцы, тело окрепло, он стал выше ростом. Индира каким-то образом умудрилась приручить его волосы. Метт все время смеялся, что она их уговорила своим телекинетическим взглядом, а Гарри был ей просто благодарен за помощь. Эти трое стали друзьями, не разлей вода. Но ребята замечали время от времени грусть в глазах друга. Им было проще, у них не было куда возвращаться, в отличие от Гарри.
— Скучаешь по ним? – Тавиар присел рядом с мальчиком. Гарри кивнул, не отрывая взгляда от поверхности озера. – Почему ты ни разу о них не заговорил, или не спросил?
— Не знаю. Мне и стыдно, что я их так бросил там. Ведь они все считают меня Избранным, но мне здесь спокойно, я живу, - Гарри повернулся к мужчине. – Я ведь имею права просто жить?
— Имеешь, и я рад, что ты, наконец, живешь своей жизнью, хотя мы и притащили тебя сюда без твоего согласия, - произнес Тавиар.
— Это не благодарность, что вы мне помогаете, - скороговоркой сказал Гарри. – Я впервые почувствовал, что у меня есть семья, где я могу подойти к любому и от меня не отмахнуться, а все объяснят и даже покажут, как было бы лучше сделать.
— Ох, малыш, сколько же тебе пришлось пережить, - Тавиар погладил Гарри по волосам. Он совсем забыл о проблеме мальчика, а когда вспомнил, то уставился в изумленные глаза паренька.
— Я смог, - восторг просто затопил Гарри. – Я смог, я просто прочитал тебя, и не было никакой боли или дискомфорта.
Тавиар сам заразился восторгом мальчишки. "Ну, вот, теперь все будет только прекрасно, - улыбнулся мужчина, глядя на счастливого мальчика. – И я прекрасно его понимаю. Он живет, а не выживает. Здесь ему всегда помогут, никто не будет сваливать ответственность на его плечи, наоборот, плечи ему подставят".
И действительно, с этой минуты все пошло как по маслу. Гарри за месяц взял свой дар под полный контроль. Но перчатки и рубашки с длинным рукавом были его постоянным атрибутом. Контроль контролем, но никому не хотелось ставить эксперименты на психике парня, тем более ему самому. Не каждый хочет ощущать людей и вещи. Наступил последний этап – с виска сняли приборчик, который пробыл на нем почти год. Первые три дня были неприятные ощущения, но затем Гарри справился.
31-го июня Тавиар завел разговор о его семье. Пришло время рассказать правду о его родителях.
— Гарри, я хочу, чтобы ты сейчас пошел со мной. – Тавиар очень серьезно смотрел на юношу, который сидел за шахматным столиком вместе с Меттом и разыгрывал очередную партию. Рон Уизли был бы удивлен, как за последнее время Гарри поднаторел в этой логической игре.
— Да, конечно, - юноша поднялся со своего места и направился за наставником. Они миновали несколько крыльев и ответвлений. Через какое-то время мальчик понял, что они следуют в больничный блок. Когда они вошли, у окна стояло единственное кресло, в котором сидела женщина. Тавиар провел Гарри вперед и встал так, чтобы подросток мог разглядеть пациентку. Виттория подняла голову и безучастным взглядом посмотрела на мальчика. Гарри словно парализовало. На него смотрели его собственные глаза, не те, что были у матери Лили Эванс, а точно такие же, как у него, один в один.
— Кто это? – прошептал Гарри.
— Ты ведь уже понял, Гарри, - также тихо произнес Тавиар.
— Но как такое возможно? Это ведь не Лили Эванс, не папина жена, - голос совсем не слушался.
— Это как раз твоего отца жена – Виттория ди Модроне Поттер Марвел, супруга Джейса Александра Поттера Марвела, - представил женщину, довольно своеобразным способом Тавиар.
— Но ведь мой отец Джеймс Джонатан Поттер, - Гарри непонимающе смотрел на мужчину.
— Вообще-то он твой дядя, а твой отец – его брат-близнец, - ответил маг. – Это очень запутанная история, не все в ней мы смогли выяснить. Но твои родители Джейс и Виттория Поттер-Марвел. Твоя бабушка была последним представителем древнего магического чистокровного рода. Она и твой дед после рождения близнецов нормально заявили только о Джеймсе. Никто не знал о том, что у него есть брат-близнец, который стал наследником рода Марвелов. Так твоя бабушка сохранила свой род. Но твой отец погиб за несколько месяцев до дяди и тети. Мать не выдержала. Кстати, дар эмпата тебе передался от нее, только в отличие от тебя, Виттория не смогла его покорить. В день гибели Джейса эмоции слишком сильно ее захватили, и извергнуть их из себя она не смогла. Они ее поглотили вместе с рассудком.
Гарри прошел вперед и присел перед женщиной. «У меня есть мама, живая, ну и что, что она ничего не понимает, но она живая», - билось в голове у подростка. Гарри нежно взял ладони матери в свои. То, что произошло дальше, даже для Тавиара стало неожиданностью. Гарри столько невысказанной сыновьей любви добавил в свои эмоции и чувства и все это направил к женщине.
«Сынок», - услышал он где-то на краю сознания. Гарри поднял голову и уставился в ясные глаза матери.
«Мама?» - Гарри удивленно смотрел на женщину.
«Ты жив, мой мальчик, мой Гарри», - мысленный разговор продолжился. Тавиар же в шоке наблюдал, как два человека были заключены в светящийся кокон. Он слышал какой-то шепот.
— Невероятно, ему удалось и без всякой тренировки, - воскликнул врач, появившийся в комнате.
— Вы о чем? – удивился маг.
— Мы надеялись, что у мальчика есть такая способность – пробиться в чужой мозг, заставить человека вернуться на время. Хотели предложить ему это вариант, чтобы он мог общаться с матерью. А ты погляди, он сам и сразу, - врач чуть ли не плясал.
«Я думала, ты тоже погиб», - слезинка побежала из уголка глаз. Гарри вообще не стеснялся и плакал.
«Я не знал, кто мои настоящие родители. Мне только сегодня все рассказали», - всхлипнул Гарри.
«Но Джеймс и Лили должны были тебе все сказать», - волнение было слишком сильно в голосе женщины.
«Они погибли, когда мне было чуть больше года», - прошептал Гарри.
«А их дочка? Она тоже здесь?»
«Дочка?» - Гарри удивился.
«Да, у Джеймса и Лили родилась дочка, на несколько часов раньше тебя. Они назвали ее Г…», - Гарри так разволновался, что потерял контакт. Восстановить его не получалось.
— Гарри, успокойся, - Тавиар положил руку парню на плечо.
— Вы поговорили. Да? – врач только кругами не ходил около Гарри.
— Да, только не пойму, как такое произошло, - сказал Гарри.
— Это способность есть у всех универсальных эмпатов, коим ты и являешься. Если честно, то я затрудняюсь даже сказать, дар это или проклятие на самом деле. Ты всегда должен быть настороже. Наверное, когда-нибудь, ты сможешь вывести свою маму в этот мир, но она все же будет не дееспособна, - сказал врач.
— Но она будет вменяемой, да? Сможет говорить, сама есть? – уточнил Гарри.
— Да, малыш, именно так. Просто она будет заторможена. Ей надо будет подумать над ответом, подобрать слова, - кивнул док.
— Но мама будет со мной, - тихо произнес Гарри. - Я хочу, чтобы она жила со мной.
— Тогда это наш следующий этап в обуздании твоего дара, Гарри, - врач серьезно посмотрел на мальчика.
— Я согласен, - Гарри выпрямился.
— Этим мы уже займемся потом, а сейчас марш переодеваться, тебя ждут в столовой зале, - Тавиар отвесил мальчику шутливый хлопок пониже спины. Гарри сверкнул глазами и побежал к выходу, но затем вернулся, поцеловал мать в щеку и прошептал.
— Я вернусь, мы обязательно будем вместе, и ты мне все расскажешь, и о кузине тоже.
— О какой кузине ты говоришь? – спросил Тавиар, поймав мальчика за руку.
— Мама сказала, что у дяди Джеймса и тети Лили была дочь, которая родилась на несколько часов раньше меня. Ее имя начинается на Г, - пояснил подросток.
— Мы этим займемся, - сказал Тавиар.
— Спасибо, - прошептал Гарри. – Это мой самый лучший день рождения.
— С днем рождения, - улыбнулся Тавиар. - А теперь беги.
Праздновали, чуть ли всем Центром. Детей здесь любили, особенно таких одаренных и способных, как Гарри, Индира и Метт. Эту троицу уже несколько месяцев воспринимали как единое целое. Гарри, как эмпат, не мог пить спиртное, да ему и не хотелось. Соки вполне были пригодны в качестве напитков. Индира и Метт тоже поддерживали здоровый образ жизни, кстати, им исполнилось шестнадцать лет в прошлом месяце. Девушке в начале июня, а Метту в конце. «Алкоголь», конечно, в их исполнении звучало слишком сильно, но все же они и легкого вина не употребляли. Розыгрыши, тосты, смешные конкурсы – всего было в достатке в этот день. Поздно ночью троица разбирала подарки: большую часть составляли книги. Именно в этом году Гарри пристрастился к чтению. Здесь было все: маггловская художественная литература, энциклопедии, магические книги и словари и много чего еще. Были и просто приятные безделушки, подаренные от чистого сердца: статуэтки, мягкие игрушки, машинки. Для Гарри все это было очень дорого.
На следующий день ребятам сделали выходной, а затем начинался новый этап работы и учебы.
Не менее насыщенным был и год в Англии.
@темы: Дар или проклятие
Название: Дар или проклятие
Автор или переводчик: Linnea
Бета, гамма: Алена; Kairin
Пейринг: ГП/НЖП; ГГ/ЛМ
Рейтинг: PG-13
Категория фика: гет
Размер: макси
Статус: закончен
Отказ: все принадлежат Роулинг, я тут только со своей неуемной фантазией.
Аннотация: Неожиданный и очень страшный Дар перевернул всю жизнь Гарри Поттера. Он проходит путь от сумасшедшего до члена тайной организации. Он вернется в Англию, чтобы разобраться со своим прошлым, но теперь он сильнее и никому не позволено играть его жизнь, а рядом с ним те, кто способен поддержать его всегда и кто придет на помощь, какая бы ему не понадобилась…
Глава 1. Наследие: сумасшествие?
читать дальшеГарри молча сидел у окна в купе, глядя на проносящиеся мимо поля и леса. Говорить совсем не хотелось. Он скривился, как будто съел лимон, представив, сколько грязи на него выльется. Его и так то возносят на пьедестал, то свергают с него, только вот никто не поинтересовался, нужно ли это ему самому. Из-за этого турнира, под эгидой которого прошел весь год, он поругался с Роном, но слава Мерлину, они смогли разрешить все недоразумения. Он отнюдь не был таким уж наивным мальчиком, как думали многие, не был он и таким, как считал Снейп. Не злился Гарри и на друзей, прекрасно понимая, что те не способны оценить его жизнь. Да, они ему сочувствуют, пытаются утешить, чаще всего очень искренне, но понять, что же именно плохо в его жизни у Дурслей они не способны. У них прекрасная спокойная жизнь, любящие родители. Надо пережить все то, что пережил он, чтобы оценить весь масштаб трагедии. Гарри знал, что в своем большинстве маги считали, что он живет в привилегированном положении, его балуют, потчуют всякими вкусностями, пылинки сдувают. "Если бы вы знали", - горькая улыбка появилась на лице у черноволосого мальчика. Гермиона, которая даже в споре с Роном, умудрялась одним глазом присматривать за своим другом, сразу заметила эту улыбку. "Что-то не так", - пронеслось у нее в голове. Ее вообще настораживало поведение Гарри после окончания турнира. Он как-то вдруг перестал реагировать на раздражители, в том числе и на Малфоя, умудрившегося вместе со Скитер, пока ее не поймали, попортить нервы и кровь друга.
Дверь купе отворилась. "Ну, как же без этого хорька?" – мысленно закатила глаза Гермиона. На пороге купе стоял Драко Малфой со своими бессменными телохранителями.
— Что, Потти, убил Диггори и теперь радуешься своей победе? Недолго тебе радоваться, - Малфой стремился ранить как можно сильнее. Гермиона напряглась, Рон схватился за палочку, Невилл тоже уже потянулся за своей, но Гарри продолжал смотреть в окно. Гермиона недоуменно посмотрела на друга.
— Что, Потти, язык проглотил? – снова реплика от Малфоя. Никакой реакции со стороны Гарри просто не последовало.
— Гарри? – осторожно окликнула его Гермиона.
— Да, Гермиона? – тут же последовал ответ, но головы мальчик в сторону подруги не повернул. Малфой так и продолжал маячить на пороге купе гриффиндорцев.
— Э, друг, тут Малфой пришел, - Рон был обескуражен поведением Гарри.
— И? – не оборачиваясь, равнодушно спросил зеленоглазый мальчик.
— Ээээ, - не нашелся, что сказать Рон.
— Гарри, ты в порядке? – Гермиона осторожно тронула друга за рукав его большой рубашки.
— Со мной все хорошо, - отстраненно ответил тот.
— Потти, - начал Малфой, раздраженный таким игнорированием со стороны полукровки.
— Не пошел бы ты, Малфой, куда подальше, темным лесом, узкой тропкой, - повернулась к аристократу Гермиона. – Не видишь что ли, на тебя всем плевать с высокой колокольни. Твоя персона совершенно не интересует объект твоего воздыхания, - на этих словах девочка толкнула блондина в грудь и захлопнула перед его разъяренной физиономией двери купе. Взмах палочки и на двери падает заглушающее заклинание и запирающее заклинание.
— Лихо ты его, Гермиона, - воскликнул Рон, с восторгом глядя на девушку, но та даже не обратила внимания на реакцию рыжего друга, ее интересовал только Гарри. Но мальчик все также смотрел в окно, безучастный ко всему происходящему. "Что с ним такое? Он всегда тут же взрывался при приближении Малфоя, а сейчас совсем не такой, его словно бы заморозили", - Гермиона поежилась, ей совсем не хотелось видеть друга в таком состоянии.
Гарри так и просидел до самого Лондона, молча и глядя в окно. Его особенно и не трогали, считая, что он переживает из-за смерти Седрика, но все было совсем не так. Что-то внутри мальчика бесповоротно сломалось, уже раз и навсегда, а ничего нового на место сломанного не пришло. Образовалась пустота, которая тяжким грузом опустилась на детские плечи.
Поезд, наконец, прибыл к платформе, где своих отпрысков встречали родители и родственники. Гарри подхватил свой сундук и вышел на платформу. Мельком заметил Малфоя, что-то степенно рассказывающего своему отцу, но его это мало интересовало, блондины стали безразличны, как и все остальные. Все чувства и эмоции словно умерли в нем, не был никаких ощущений, ни тепла, ни холода, ни радости, ни печали, только одно безраличие.
— Гарри, друг, мы постараемся тебя забрать по быстрее, - вещал Рон, похлопывая друга по плечу.
— Да, конечно, - тихий ответ.
— Ох, дорогой, ты главное не переживай, я попрошу профессора Дамблдора, отпустить тебя к нам пораньше, - Молли обняла мальчика, но отклика не получила, никакого.
— Постарайся не ругаться с родственниками, Гарри, - прошептала ему на прощание Гермиона. Тот только кивнул ей в ответ. Пройдя через барьер, Гарри сразу же направился к своему дяде, багровому от злости, что пришлось переться, встречать этого несносного мальчишку.
— В машину, - прошипел Вернон Дурсль, не удостаивая мальчика и взгляда, а зря, тогда бы он заметил насколько равнодушный взгляд у его племенника, выпрямленная спина, гордая осанка. Что-то изменилось и не сказать в какую сторону. На взгляды, бросаемые на него родителями и студентами, Гарри просто не обращал внимания. И только один человек действительно заметил странности в поведении мальчика, его изменения. Он ощутил, как меняется сила Гарри Поттера. Казалось, что магия мальчика запечатывается, его аура стала какой-то прозрачной, не цельной, ее почти невозможно было увидеть. Был у Малфоя такой артефакт, позволявший разглядеть ауру почти любого мага – перстень с хризолитом. Люциус Малфой был озадачен изменениями в ауре мальчишки.
— И я должен тратить свое время на этого никчемного недоумка, - ворчал Дурсль-старший. – В машину, урод.
Гарри молча сел на заднее сидение, его мысли были далеко, он слышал дядю как бы издалека, смысл половины слов просто пропал для него. Друсль всю дорогу продолжал ворчать, потом голос стал повышаться, по мере того, как мужчина все больше заводился. Въехав во двор своего дома, Вернон вылетел из машины, как ядро из пушки.
— Сундук в чулан, сам в комнату, - выкрикнул он, устремляясь в дом. Гарри вытащил свой сундук из багажника, затащил в дом, засунул в чулан, а сам поднялся на второй этаж, в отведенную родственниками комнату. 10 июня – начало каникул, начало ада, или, может быть, его продолжение? Гарри так и не решил. Петуния задумчивым взглядом проводила племянника, который не проронил и слова. Она взглянула на листы в своей руке – задания для бездельника на все лето. Брезгливо поморщившись, она поднялась к племяннику.
— Это твоя работа на все лето. Не дай бог, что-нибудь не сделаешь, еды не получишь, и выпорю так, что неделю сидеть не сможешь на заднице, - плюясь словами, выдала женщина с гримасой то ли ненависти, то ли брезгливости. Гарри молча взял из ее рук листы и положил на стол. Женщина замерла в замешательства – не было никаких слов, ни жалоб, ни просьб. Она вылетела из комнаты, руки тряслись от злости. – Почему этот урод не сдох, вместе со своими родителями-недоумками. Я в него душу вкладываю, а он даже не соизволил мне ответить. Урод, бездельник, неблагодарная свинья.
— Дорогая, успокойся, он будет все лето занят работой. Тебе не возиться с домашними делами, - успокаивающе погладил жену по плечу Вернон.
— Ненавижу его, - всхлипнула та в ответ, привалившись к плечу мужа.
"Веселые у меня будут каникулы, - кривая усмешка появилась на лице подростка, рассматривающего список дел. Подъем и уборка дома – ежедневно в шесть утра, к восьми должен быть приготовлен завтрак для Вернона и Петунии, к одиннадцати – для Дадли. Потом стирка, садовые работы, разбор всех сараев, подвала и так далее. – Я для них всего лишь домовой эльф, который должен беспрекословно подчиняться своим хозяевам". Чувства и эмоции начали возвращаться к мальчику, оттаивая ото льда, которым покрылись за последние несколько дней.
В этот день его никто не трогал, а сам он не покидал комнаты. Он весь день просидел на подоконнике, тупо глядя на улицу, и не замечая там ничего. Его взгляд был пуст. Спать он лег только в два часа ночи. Жизнь ведь странная штука, она преподносит иногда такие сюрпризы, что хочется просто утопиться и покончить со всем разом, но бывает и так, что даже на такие действия ты не способен, потому разум перестает действовать и отвечать логически за действия организма.
Все началось следующим утром. Гарри списал свое состояние на плохой и непродолжительный сон. В голове стоял гул, который никак не хотел проходить. К вечеру голова была чугунной, но появилось еще одно ощущение, не менее неприятное – кончики пальцев, когда он чего-нибудь касался, начинало щипать. В силу того, что он весь день занимался стиркой, которую за один день так и не закончил, Гарри подумал, что проблема в этом. Ночь не принесла никакого облегчения, становилось только хуже. Гул постепенно стал переходить в голоса, вместо снов снилась какая-то белиберда. Радовало только одно – ему совсем не снился Седрик и кладбище. Утром мальчик встал с такой головной болью, что его шатало. Выходя из комнаты, он облокотился на косяк, чтобы не упасть, и тут же охнул. Перед глазами вдруг пронеслось несколько видений, его затошнило. Рука легла на перила, тошнота подкатила к самому горлу. Перед глазами, в голове звучала вся жизнь Дурслей, он их слышал, видел, ощущал. Рвоту сдержать мальчик не смог, опускаясь на ступени.
— Ах, ты, урод, - закричала Петуния. Гарри зажал виски, он не столько слышал слова тети, сколько ощущал ее ненависть, злость, ярость, желание ему смерти. Женщина схватила мальчика за руку и дернула на себя. Этого Гарри уже вытерпеть не смог. Его крик пронесся по всему дому. Столько всего накатило на него от прикосновения женщины, что мальчика стало бить крупной дрожью. Пощечина, еще одна, третья, удар от Вернона ремнем по спине, - все это только ухудшало состояние мальчика.
— Завтрак, - рявкнул мужчина. Гарри поплелся на кухню. Любое прикосновение к предметам руками вызывало дурноту, в ушах шумело, он чуть ли не валился на пол. Но Дурслям не было никакого дела до его состояния. Остатки стирки принесли еще больше проблем. Чем больше он касался грязных вещей, тем сильнее ему становилось хуже. Но в то же время, стиранные вещи приносили облегчение – они не вызывали никаких ощущений или видений.
Во второй половине дня его загнали в сад, тут было спокойнее, легче. Садовых инструментов касался только он, но как только он коснулся земли, его скрутила такая боль, что крик ребенка, наверное, был слышен во всем Литлл-Уининге. Как же бесновалась Петуния, когда вылетела в сад, но ее некому было слушать – Гарри лежал без сознания. Вечер стал настоящим кошмаром. Вернон и Петуния на все лады орали на него, били, но когда мужчина схватил мальчика за обнаженные руки, тот сломался. Заткнуть его смогли только одним способом – вырубив.
Утро третьего дня стало уже кошмаром для Дурслей. Гарри забился в угол своей комнаты и, не переставая, выл. В глазах плескалось настоящее безумие. Одежда, воздух, направленные на него чувства - все это только больше вгоняло Гарри в то состояние, в которое он впал за ночь. Никакие крики, вопли, угрозы не помогали привести ребенка в нормальное состояние. Любое прикосновение заставляло мальчика сворачиваться клубочком, отстраняться, но если же что-то касалось его обнаженной кожи, он только тоненько на высокой ноте выл. Вся Тисовая улица кишела слухами на тему того, что же происходит в доме Дурслей. Гарри заперли в комнате, но стало понятно, что вой не прекратиться.
— Он сумасшедший, совсем рехнулся, - воскликнула Петуния, закрывая уши. – Я не могу больше слушать его вой, Вернон.
— Хорошо, давай отвезем и сдадим его в психбольницу, - решил Вернон.
— Давай, прямо сейчас, иначе я тоже сойду с ума, - воскликнула Петуния, хватая мужа за руки. Через полчаса со двора дома номер 4 по Тисовой улице выехал автомобиль. На заднем сидении валялся бессознательный юноша. Вернон стукнул его по голове, чтобы заткнулся, затем, не особо церемонясь, выволок на улицу и запихнул в машину. Дорога заняла чуть меньше сорока минут. Психиатрическая клиника Клеренса находилась за чертой Литлл-Уининга.
— Я хочу сдать племянника, - ворвался в приемный покой Вернон.
— На каком основании? – изумился один из врачей.
— Он свихнулся, воет, ничего не понимает, - начал перечислять Дурсль. Николас Мейнфорд странно посмотрел на мужчину, а затем вместе с санитарами прошел к машине. Осмотрев мальчика, которого положили на носилки, и, заметив несколько шишек и кровоподтеков на теле, врач все же удержался от слов.
— Вы хотите остаться его опекунами, или же откажетесь от него? – спросил он равнодушным голосом.
— Нам он не нужен, - взвизгнула Петуния. Мейнфорд окинул пару холодным взглядом.
— Тогда вам придется провести здесь какое-то время, необходимо оформить все документы на отказ от прав на мальчика, на его имущество, и так далее.
— Да, да, конечно, - закивала Петуния.
— Я так понимаю, вы передаете все права больнице? – уточнил врач. Снова энергичные кивки. К этому времени Гарри уже увезли из приемного покоя.
Они как раз оформляли документы, когда по больнице разнесся вой. Петуния вздрогнула, узнав этот тонкий то ли плач, то ли крик. Мейнфорд заметил поведение женщины и понял, что кричит как раз новый пациент.
— Ребекка, проследите за оформлением документов, - обратился глава клиники к секретарю, а сам направился в палату, в которую поместили мальчика. Картина, представшая перед врачом, мало походила на обычную, даже для психиатрической клиники. Санитары держали мальчика за запястья и лодыжки, голыми руками касаясь обнаженной кожи. Глаза ребенка закатились, вой на тонкой высокой ноте бил по ушам. Наконец, вкололи успокоительное, которое тут же должно было подействовать, но ничего не происходило. Мальчика одели в смирительную рубашку, но казалось, что сделали только хуже. Ребенок забился в угол и теперь только качался из стороны в сторону, тихонько воя, из глаз текли слезы. Мейнфорд поразился тому, как в безумных глазах могли сочетаться все эти эмоции – боль, отчаяние, ужас, здравомыслие и безумие одновременно.
— Господи, что с ним? – один из санитаров прислонился к стене, когда все покинули палату нового пациента.
— Правильнее будет спросить, что эти родственнички с ним сделали? Его же избивали последние дни, - мрачно произнес санитар в возрасте.
— Джош, последи за мальчиком, - Мейнфорд вытер испарину.
— Не беспокойтесь, док, обязательно, - кивнул санитар. – Как хоть зовут мальца?
— Гарри, Гарри Поттер, - произнес врач, и направился обратно в свой кабинет. Дурсли как раз закончили подписывать все документы.
— Я надеюсь, он тут и будет сидеть, - произнес Вернон.
— Мистер Дурсль, я на вашем месте летел бы отсюда пулей, пока мы не заявили в полицию о неподобающем отношении не к совершеннолетним, а также избиении, - Мейнфорд все-таки сорвался. – Поверьте, доказать очевидное не составит труда. Снимки при поступлении мальчика в клинику послужат прекрасным доказательством вашей вины. И еще вопрос, отчего мальчик оказался в таком состоянии. Вам ясно?
Дурслей вынесло из кабинета так, словно их тут и не было никогда. Врач опустился в свое рабочее кресло.
— Все так плохо, сэр? – спросила девушка.
— Да, Ребекка, если еще не хуже, он боится людей, - кивнул врач. – Работы будет столько, что я даже не уверен в успехе этого предприятия.
— Господи, а ему ведь еще и пятнадцати нет, - зажала та ладонью рот.
— Пятнадцати? – всполошился Мейнфорд.
— Да, сэр, будет только 31-го июля, - кивнула Ребекка. – Бедный ребенок.
— Да, бедный ребенок, - согласился врач. – Ребекка, выясните все, что только можно о нем.
— Конечно, сэр, - кивнула та в ответ. – Вы сами за него возьметесь?
— Да, Гарри Поттер будет моим пациентом, - выстукивая дробь пальцами по столу, произнес Мейнфорд. Ему что-то не давало покоя. Что-то было в поведении мальчика такое знакомое, но пока ускользало от его внимания.
Проходили дни, но состояние ребенка не менялось, а наоборот усугублялось. Любое прикосновение вызывало крик, но теперь мальчик стал терять сознание. Любая помывка в душе превращалась в ад, как для Гарри, так и для санитаров. Джошу все больше казалось, что мальчик хочет просто остаться голым, и чтобы его никто не касался. В очередной раз, ведя мальчика в душ, Джош отправил восвояси остальных санитаров, а сам, сняв с мальчика смирительную рубашку и больничную робу, надел на руки стерильные перчатки. Все сразу же изменилось. Гарри вел себя спокойно, ни воя, ни крика, только иногда он морщился так, словно у него болела голова. Джош был потрясен счастливой улыбкой, которая блуждала у мальчика на губах. Санитар решил поэкспериментировать и взял в руки мыло, провел им по спине мальчика, и тот тут же стал извиваться, на глазах появились слезы, нижняя губа закушена.
"Черт, он реагирует на все, что не стерильно", - вдруг пронеслось в голове у мужчины. Отказавшись от всяких средств, Джош просто продержал Гарри подольше под душем. Затем вытащил стерильный тонкий халат, которыми пользуются врачи, такие же тапочки и все это надел на мальчика. Санитар замер, уловив в глазах мальчика благодарность. Отведя подростка в его палату, Джош кинулся к доктору Мейнфорду.
— Я не знаю, как это объяснить, но я, кажется, знаю, что с Гарри, - воскликнул он, влетая в кабинет главврача.
— Рассказывай, - приказал тот. Санитар рассказал о своих наблюдениях, а потом о сегодняшнем эксперименте. Мейнфорд слушал внимательно, не перебивая. Когда санитар закончил говорить, врач поднялся со своего кресла. – Идем.
Следующая неделя стала сплошным экспериментом: до Гарри дотрагивались голыми руками или в стерильных перчатках, или в обычных уже использованных, следили за его реакциями. Также было и с одеждой и предметами. Вскоре Мейнфорд уверился в том, что Джош был прав.
"Неужели? За столько лет и, наконец, найден? В это так трудно поверить. Его надо срочно отсюда увозить, иначе мальчик действительно свихнется. Его надо учить, и чем быстрее, тем лучше. Какое счастье, что все документы этими Дурсями подписаны. Но надо теперь и ими заняться, чтобы помалкивали", - думал Мейнфорд, идя к себе в кабинет.
— Рей, это Ник, - проговорил врач в трубку, когда на том конце ответили.
— Привет, давно от тебя не было ничего слышно, - поприветствовали его с того конца телефонной линии.
— Рей, у меня эмпат, причем контактный, но его надо срочно вывозить отсюда, иначе будет поздно, - быстро выговорил Мейнфорд, не давая вставить собеседнику и слова.
— ЭМПАТ?! – крик был таким, что врач даже отодвинул трубку от уха подальше.
— Именно, - подтвердил врач.
— Жди, мы вылетаем. Только вот выдержит ли он?
— Рей, ему еще нет пятнадцати, и он получил свой дар три недели назад, если исходить из слов его родственников, - сказа Ник.
— Они не будут против? – тут же насторожился Рей. – С родственниками договариваться, сам знаешь.
— Они от него отказались. Официально опекуном мальчика является главврач, то есть я, - перебил собеседника Ник.
— Я люблю тебя, Ник, ты гений, - крик с того конца трубки заставил врача улыбнуться. – Жди, мы будем ночью. Подготовь все.
У Николаса Мейнфорда на подготовку ушло несколько часов. Он почистил все свои бумаги, убрал имя Гарри из всех картотек клиники. В три часа ночи в больнице появились люди в черном камуфляже. Ник провел троих в палату Гарри.
— Гарри, одень вот это, оно не причинит тебе вреда, - Николас положил перед мальчиком стерильный пакет, в который были запечатаны вещи. Гарри осторожно вскрыл его, дотронулся до рубашки. Ничего не произошло. На одевание ушло минут пятнадцать. Гарри долго смотрел на перчатки, но затем натянул их на руки. Ник одобрительно улыбнулся подростку. Пока четверо мужчин занимались мальчиком, остальные занимались зачисткой. О Гарри Поттере здесь должны были забыть. Модификация памяти была проведена быстро и решительно. Проблему составлял только Джош, который был слишком близко от подростка все это время.
В половине пятого с закрытого аэродрома, которым якобы никто не пользуется, взлетел самолет, взявший курс на США. На борту этого самолета находились Николас Мейнфорд и Гарри Поттер, а также команда, вытащившая их из клиники.
— Как мальчонка, Ник? – Рей поглядывал на Гарри.
— Уже лучше, как только мы перешли на стерильные вещи, - ответил Ник.
— Да, он совсем ребенок, тяжелая ноша, - покачал головой оперативник, сидящий рядом с врачом.
— Что там с моим алиби? – спросил Ник.
— Ты сегодня утром отправился в Белфаст, принимать руководство тамошней клиники. Предположительно, забрал мальчика с собой, - усмехнулся Рей. – Добро пожаловать обратно в строй, Николас Дермот. Доктор Мейнфорд приказал долго жить.
— Да, не думал, что когда-нибудь найду эмпата, с которым можно будет работать. Слава богу, он все-таки не сломался, не успел, - вздохнул Ник.
— Все будет нормально с пацаненком, - улыбнулся Рей. – Научим его пользоваться своими силами, и будет у нас, наконец, свой эмпат. Как думаешь, он маг?
— Понятия не имею, спросим у Тавиара, - пожал плечами Ник. – Я ничего такого за ним не замечал.
Гарри все это время сидел тихо. Стерильная одежда и полностью закрытые почти все участки кожи, принесли успокоение, а также вернули разум в нормальное состояние. Шепотки в голове стали утихать. Мальчик слышал весь разговор, постепенно смысл стал доходить до него. То, что это магглы, он не сомневался, но это были магглы, знающие о магическом мире. Гарри был благодарен им за то, что они готовы помочь ему обуздать то, что было внутри. Сейчас, возвращаясь к началу, он понял, когда все началось. Кто такие эмпаты – он знал, читал в одной книге, но что он сам может оказаться одним из них, даже представить не мог. Но такова судьба, тут уж ничего не попишешь. Самолет уносил Гарри за переделы известного ему мира, далеко на запад, к новой жизни, может быть хорошей, а может, и нет. Одно он знал точно, если он не научиться справляться со своим даром, или уж, скорее, проклятием, то всю жизнь проведет среди психов.
Но вернемся к Дурслям. После своего поспешного отъезда из клиники они никак не могли отойти от угроз главврача, а тут так некстати вспомнилось и то, что за мальчишкой в любой момент могут заявиться. Сборы проходили в авральном режиме. Даже Дадли влетело от отца и матери, когда он попытался возразить. Ему в таких красках расписали, что будет, если они отсюда сейчас же не съедут, что Дадли в ужасе стал носиться по дому как метеор. Вернон схватил сундук Гарри и вывез его за город, где устроил костер. Старая жизнь Гарри сгорала вместе с палочкой с пером феникса, мантией-невидимкой, метлой – подарком Сириуса и альбомом с фотографиями.
Через три дня Дурсли съехали с Тисовой улицы в неизвестном направлении. Дом номер четыре опустел.
Миссис Фигг вернулась к себе домой после больницы только пятнадцатого июля. Она в очередной раз попала в это заведение с переломом ноги. Как всегда пыталась вызволить одного из своих питомцев кошачьего рода. Ее сразу же насторожило странное затишье в доме Дурслей. Первые два дня она просто наблюдала, но никто в дом не приходил, и не выходил из него. Это ее насторожило. Вечером на третий день она расположилась на скамейке около своего дома, ожидая местных кумушек. Их рассказ поверг женщину в ужас. Она неслась домой на всех порах.
— Альбус, Альбус, - сунув голову в камин, причитала женщина.
— Арабелла, что случилось? – Дамблдор посмотрел на миссис Фигг со своей обычной добродушной улыбкой.
— Дурсли пропали, а с ними и Поттер, - выдохнула та.
— Как пропали? – воскликнул директор, сердце пропустило удар.
— Я в больнице пролежала почти два месяца. – Три дня назад выписалась. Приезжаю, а дом пустой, никого. Соседи говорят, что в середине июня из дома доносился вой и крики, словно кого режут или бьют, а через неделю все прекратилось. Миссис Рейн говорит, что видела, как Вернон Дурсль запихивал своего племянника в машину, а потом они вернулись без него, а еще говорят, видели, как вывозил куда-то сундук племянника.
— Мерлин Всемогущий, - Дамблдор без сил рухнул в кресло. В голове не было никаких мыслей. – Арабелла, жди, скоро к тебе прибудут. Я должен идти.
Дамблдор еще некоторое время пребывал в коконе бессмыслия, затем послал Снейпу и МакГонагалл записки, а сам подошел к камину.
— Гриммуальд-Плейс, 12, - и ступил в зеленое пламя. Через несколько секунд он выходил из камина в гостиной особняка Блеков, ставшего штабом Ордена Феникса.
— Профессор Дамблдор, что случилось? На вас лица нет, - кинулась к нему Молли. Уизли еще неделю назад всем семейством переехали сюда.
— Сейчас будет собрание, только дождемся всех, - произнес директор. Сириус поглядывал на Дамблдора подозрительно. Тут в камине снова вспыхнуло пламя, и появился Снейп, а вслед за ним и МакГонагалл. Вскоре все члены Ордена были на месте.
— Дамблдор, что случилось? Что за спешка такая? – Грюм уставился на директора своим вращающимся глазом.
— Гарри пропал, - произнес Дамблдор.
— Что опять неймется этому ребенку? – скривился Снейп.
— Дурсли тоже пропали, - сказал директор.
— Так, может, отправились все вместе на курорт куда? – предположил Грюм.
— Исходя из сведений, это маловероятно, - покачал головой Дамблдор. Снейп обратил внимание, что глаза старого мага потускнели. – Есть данные, утверждающие, что Дурсли сбежали, до этого что-то сделав с Гарри.
— ЧТО?! – разом воскликнули Сириус, Ремус и Молли.
— Есть свидетели, видевшие, как Вернон запихнул в свою машину племянника и куда-то его отвез, вернувшись вечером без него, а потом также увез и сундук. Арабелла говорит, что от Вернона после этого пахло гарью, словно он что-то жег.
— Мерлин Всемогущий, - Молли в ужасе смотрела директора.
— Почему вы решили, что Дурсли что-то сделали с Поттером? – прищурившись, спросил Снейп.
— Из дома слышали вой и крики, словно кого-то избивали или... - Дамблдор сел, сил говорить у него уже не было.
Спустя час криков и взаимных обвинений в Литтл-Уининг направилась команда для прояснения ситуации. Опрос соседей привел магов в ступор. Они такого наслушались о Гарри, что волосы вставали дыбом. Рано утром Ремус обнаружил место костра. Никаких сомнений, что здесь сожгли вещи Гарри, не было. Оборотень прижимал к себе несколько кусочков обгоревших фотографий, кусок ткани от мантии-невидимки и обожженное перо феникса. Это было все, что осталось от имущества Гарри Поттера. Когда Ремус положил все это на стол перед членами Ордена на кухне в доме Сириуса, наступила оглушающая тишина, которую нарушил только тяжелый удар кулака Сириуса по столу. Столешница дала трещину, кулак был разбит в кровь.
— Что эти уроды сделали с Гарри? – глаза у Блека были бешеными.
— Не знаю, но рядом, по крайней мере, нет обгоревших костей или захоронений, - прошептал Ремус. Снейп был в шоке, и это еще мягко сказано. Весь его придуманный мир, в котором, как ему казалось, жил Гарри Поттер, в одночасье рухнул. За последние сутки столько всего вышло наружу, что маги никак не могли прийти в себя. Жизнь Гарри Поттер отнюдь не была сахарной. Молли Уизли так орала на Дамблдора. Все его отговорки о защите крове были сметены начисто. Никто даже не позаботился поставить заглушающие чары, так что близнецы, Рон и Джинни теперь были в ужасе от судьбы Гарри.
Поиски продолжились. Нимфадора Тонкс с помощью своего отца обратилась в полицию. Начались полномасштабные поиски по всему Литтл-Уинингу. Если бы они хватились раньше... Но было поздно. 31 июля стало известно, что Дурсли сдали племянника в психиатрическую клинику Клеренса, но мальчика там больше нет, как и профессора психиатрии Мейнфорда. Врач так и не появился в Белфасте, а там никто и слыхом не слыхивал ни о каком переводе. Джошуа Броуди нашли мертвым в собственной ванне. Следы Гарри Поттера затерялись в маггловском мире. Самое ужасное было в том, что ни одно зелье не показывало Гарри, лишь смутное определение о том, что тот жив. И все.
1-го сентября Уизли и Гермиона в подавленном настроении садились в Хогвартс-экспресс. Магический мир еще не знал об исчезновении своего Мальчика-Который-Выжил. Драко Малфой с непонятным выражением осматривал платформу, выискивая Поттера, но так его и не увидел, не нашел он его и в поезде, как ни старался. Ничего не было сказано и во время пира, но место рядом с Грейнджер и Уизли пустовало. Гарри Поттер не приехал в Хогвартс.
А сам Гарри в это время сидел в стерильной комнате со своим наставником и Ником, который руководил процессом подчинения мальчиком своего дара. Где было то место, куда его отвезли, Гарри не знал, но тут было спокойно, правда, благодаря прибору, который подключили к его виску. У него была другая жизнь, где ему помогали обуздать то, что родилось в нем.
Автор или переводчик: Linnea
Бета, гамма: Алена; Kairin
Пейринг: ГП/НЖП; ГГ/ЛМ
Рейтинг: PG-13
Категория фика: гет
Размер: макси
Статус: закончен
Отказ: все принадлежат Роулинг, я тут только со своей неуемной фантазией.
Аннотация: Неожиданный и очень страшный Дар перевернул всю жизнь Гарри Поттера. Он проходит путь от сумасшедшего до члена тайной организации. Он вернется в Англию, чтобы разобраться со своим прошлым, но теперь он сильнее и никому не позволено играть его жизнь, а рядом с ним те, кто способен поддержать его всегда и кто придет на помощь, какая бы ему не понадобилась…
Глава 1. Наследие: сумасшествие?
читать дальшеГарри молча сидел у окна в купе, глядя на проносящиеся мимо поля и леса. Говорить совсем не хотелось. Он скривился, как будто съел лимон, представив, сколько грязи на него выльется. Его и так то возносят на пьедестал, то свергают с него, только вот никто не поинтересовался, нужно ли это ему самому. Из-за этого турнира, под эгидой которого прошел весь год, он поругался с Роном, но слава Мерлину, они смогли разрешить все недоразумения. Он отнюдь не был таким уж наивным мальчиком, как думали многие, не был он и таким, как считал Снейп. Не злился Гарри и на друзей, прекрасно понимая, что те не способны оценить его жизнь. Да, они ему сочувствуют, пытаются утешить, чаще всего очень искренне, но понять, что же именно плохо в его жизни у Дурслей они не способны. У них прекрасная спокойная жизнь, любящие родители. Надо пережить все то, что пережил он, чтобы оценить весь масштаб трагедии. Гарри знал, что в своем большинстве маги считали, что он живет в привилегированном положении, его балуют, потчуют всякими вкусностями, пылинки сдувают. "Если бы вы знали", - горькая улыбка появилась на лице у черноволосого мальчика. Гермиона, которая даже в споре с Роном, умудрялась одним глазом присматривать за своим другом, сразу заметила эту улыбку. "Что-то не так", - пронеслось у нее в голове. Ее вообще настораживало поведение Гарри после окончания турнира. Он как-то вдруг перестал реагировать на раздражители, в том числе и на Малфоя, умудрившегося вместе со Скитер, пока ее не поймали, попортить нервы и кровь друга.
Дверь купе отворилась. "Ну, как же без этого хорька?" – мысленно закатила глаза Гермиона. На пороге купе стоял Драко Малфой со своими бессменными телохранителями.
— Что, Потти, убил Диггори и теперь радуешься своей победе? Недолго тебе радоваться, - Малфой стремился ранить как можно сильнее. Гермиона напряглась, Рон схватился за палочку, Невилл тоже уже потянулся за своей, но Гарри продолжал смотреть в окно. Гермиона недоуменно посмотрела на друга.
— Что, Потти, язык проглотил? – снова реплика от Малфоя. Никакой реакции со стороны Гарри просто не последовало.
— Гарри? – осторожно окликнула его Гермиона.
— Да, Гермиона? – тут же последовал ответ, но головы мальчик в сторону подруги не повернул. Малфой так и продолжал маячить на пороге купе гриффиндорцев.
— Э, друг, тут Малфой пришел, - Рон был обескуражен поведением Гарри.
— И? – не оборачиваясь, равнодушно спросил зеленоглазый мальчик.
— Ээээ, - не нашелся, что сказать Рон.
— Гарри, ты в порядке? – Гермиона осторожно тронула друга за рукав его большой рубашки.
— Со мной все хорошо, - отстраненно ответил тот.
— Потти, - начал Малфой, раздраженный таким игнорированием со стороны полукровки.
— Не пошел бы ты, Малфой, куда подальше, темным лесом, узкой тропкой, - повернулась к аристократу Гермиона. – Не видишь что ли, на тебя всем плевать с высокой колокольни. Твоя персона совершенно не интересует объект твоего воздыхания, - на этих словах девочка толкнула блондина в грудь и захлопнула перед его разъяренной физиономией двери купе. Взмах палочки и на двери падает заглушающее заклинание и запирающее заклинание.
— Лихо ты его, Гермиона, - воскликнул Рон, с восторгом глядя на девушку, но та даже не обратила внимания на реакцию рыжего друга, ее интересовал только Гарри. Но мальчик все также смотрел в окно, безучастный ко всему происходящему. "Что с ним такое? Он всегда тут же взрывался при приближении Малфоя, а сейчас совсем не такой, его словно бы заморозили", - Гермиона поежилась, ей совсем не хотелось видеть друга в таком состоянии.
Гарри так и просидел до самого Лондона, молча и глядя в окно. Его особенно и не трогали, считая, что он переживает из-за смерти Седрика, но все было совсем не так. Что-то внутри мальчика бесповоротно сломалось, уже раз и навсегда, а ничего нового на место сломанного не пришло. Образовалась пустота, которая тяжким грузом опустилась на детские плечи.
Поезд, наконец, прибыл к платформе, где своих отпрысков встречали родители и родственники. Гарри подхватил свой сундук и вышел на платформу. Мельком заметил Малфоя, что-то степенно рассказывающего своему отцу, но его это мало интересовало, блондины стали безразличны, как и все остальные. Все чувства и эмоции словно умерли в нем, не был никаких ощущений, ни тепла, ни холода, ни радости, ни печали, только одно безраличие.
— Гарри, друг, мы постараемся тебя забрать по быстрее, - вещал Рон, похлопывая друга по плечу.
— Да, конечно, - тихий ответ.
— Ох, дорогой, ты главное не переживай, я попрошу профессора Дамблдора, отпустить тебя к нам пораньше, - Молли обняла мальчика, но отклика не получила, никакого.
— Постарайся не ругаться с родственниками, Гарри, - прошептала ему на прощание Гермиона. Тот только кивнул ей в ответ. Пройдя через барьер, Гарри сразу же направился к своему дяде, багровому от злости, что пришлось переться, встречать этого несносного мальчишку.
— В машину, - прошипел Вернон Дурсль, не удостаивая мальчика и взгляда, а зря, тогда бы он заметил насколько равнодушный взгляд у его племенника, выпрямленная спина, гордая осанка. Что-то изменилось и не сказать в какую сторону. На взгляды, бросаемые на него родителями и студентами, Гарри просто не обращал внимания. И только один человек действительно заметил странности в поведении мальчика, его изменения. Он ощутил, как меняется сила Гарри Поттера. Казалось, что магия мальчика запечатывается, его аура стала какой-то прозрачной, не цельной, ее почти невозможно было увидеть. Был у Малфоя такой артефакт, позволявший разглядеть ауру почти любого мага – перстень с хризолитом. Люциус Малфой был озадачен изменениями в ауре мальчишки.
— И я должен тратить свое время на этого никчемного недоумка, - ворчал Дурсль-старший. – В машину, урод.
Гарри молча сел на заднее сидение, его мысли были далеко, он слышал дядю как бы издалека, смысл половины слов просто пропал для него. Друсль всю дорогу продолжал ворчать, потом голос стал повышаться, по мере того, как мужчина все больше заводился. Въехав во двор своего дома, Вернон вылетел из машины, как ядро из пушки.
— Сундук в чулан, сам в комнату, - выкрикнул он, устремляясь в дом. Гарри вытащил свой сундук из багажника, затащил в дом, засунул в чулан, а сам поднялся на второй этаж, в отведенную родственниками комнату. 10 июня – начало каникул, начало ада, или, может быть, его продолжение? Гарри так и не решил. Петуния задумчивым взглядом проводила племянника, который не проронил и слова. Она взглянула на листы в своей руке – задания для бездельника на все лето. Брезгливо поморщившись, она поднялась к племяннику.
— Это твоя работа на все лето. Не дай бог, что-нибудь не сделаешь, еды не получишь, и выпорю так, что неделю сидеть не сможешь на заднице, - плюясь словами, выдала женщина с гримасой то ли ненависти, то ли брезгливости. Гарри молча взял из ее рук листы и положил на стол. Женщина замерла в замешательства – не было никаких слов, ни жалоб, ни просьб. Она вылетела из комнаты, руки тряслись от злости. – Почему этот урод не сдох, вместе со своими родителями-недоумками. Я в него душу вкладываю, а он даже не соизволил мне ответить. Урод, бездельник, неблагодарная свинья.
— Дорогая, успокойся, он будет все лето занят работой. Тебе не возиться с домашними делами, - успокаивающе погладил жену по плечу Вернон.
— Ненавижу его, - всхлипнула та в ответ, привалившись к плечу мужа.
"Веселые у меня будут каникулы, - кривая усмешка появилась на лице подростка, рассматривающего список дел. Подъем и уборка дома – ежедневно в шесть утра, к восьми должен быть приготовлен завтрак для Вернона и Петунии, к одиннадцати – для Дадли. Потом стирка, садовые работы, разбор всех сараев, подвала и так далее. – Я для них всего лишь домовой эльф, который должен беспрекословно подчиняться своим хозяевам". Чувства и эмоции начали возвращаться к мальчику, оттаивая ото льда, которым покрылись за последние несколько дней.
В этот день его никто не трогал, а сам он не покидал комнаты. Он весь день просидел на подоконнике, тупо глядя на улицу, и не замечая там ничего. Его взгляд был пуст. Спать он лег только в два часа ночи. Жизнь ведь странная штука, она преподносит иногда такие сюрпризы, что хочется просто утопиться и покончить со всем разом, но бывает и так, что даже на такие действия ты не способен, потому разум перестает действовать и отвечать логически за действия организма.
Все началось следующим утром. Гарри списал свое состояние на плохой и непродолжительный сон. В голове стоял гул, который никак не хотел проходить. К вечеру голова была чугунной, но появилось еще одно ощущение, не менее неприятное – кончики пальцев, когда он чего-нибудь касался, начинало щипать. В силу того, что он весь день занимался стиркой, которую за один день так и не закончил, Гарри подумал, что проблема в этом. Ночь не принесла никакого облегчения, становилось только хуже. Гул постепенно стал переходить в голоса, вместо снов снилась какая-то белиберда. Радовало только одно – ему совсем не снился Седрик и кладбище. Утром мальчик встал с такой головной болью, что его шатало. Выходя из комнаты, он облокотился на косяк, чтобы не упасть, и тут же охнул. Перед глазами вдруг пронеслось несколько видений, его затошнило. Рука легла на перила, тошнота подкатила к самому горлу. Перед глазами, в голове звучала вся жизнь Дурслей, он их слышал, видел, ощущал. Рвоту сдержать мальчик не смог, опускаясь на ступени.
— Ах, ты, урод, - закричала Петуния. Гарри зажал виски, он не столько слышал слова тети, сколько ощущал ее ненависть, злость, ярость, желание ему смерти. Женщина схватила мальчика за руку и дернула на себя. Этого Гарри уже вытерпеть не смог. Его крик пронесся по всему дому. Столько всего накатило на него от прикосновения женщины, что мальчика стало бить крупной дрожью. Пощечина, еще одна, третья, удар от Вернона ремнем по спине, - все это только ухудшало состояние мальчика.
— Завтрак, - рявкнул мужчина. Гарри поплелся на кухню. Любое прикосновение к предметам руками вызывало дурноту, в ушах шумело, он чуть ли не валился на пол. Но Дурслям не было никакого дела до его состояния. Остатки стирки принесли еще больше проблем. Чем больше он касался грязных вещей, тем сильнее ему становилось хуже. Но в то же время, стиранные вещи приносили облегчение – они не вызывали никаких ощущений или видений.
Во второй половине дня его загнали в сад, тут было спокойнее, легче. Садовых инструментов касался только он, но как только он коснулся земли, его скрутила такая боль, что крик ребенка, наверное, был слышен во всем Литлл-Уининге. Как же бесновалась Петуния, когда вылетела в сад, но ее некому было слушать – Гарри лежал без сознания. Вечер стал настоящим кошмаром. Вернон и Петуния на все лады орали на него, били, но когда мужчина схватил мальчика за обнаженные руки, тот сломался. Заткнуть его смогли только одним способом – вырубив.
Утро третьего дня стало уже кошмаром для Дурслей. Гарри забился в угол своей комнаты и, не переставая, выл. В глазах плескалось настоящее безумие. Одежда, воздух, направленные на него чувства - все это только больше вгоняло Гарри в то состояние, в которое он впал за ночь. Никакие крики, вопли, угрозы не помогали привести ребенка в нормальное состояние. Любое прикосновение заставляло мальчика сворачиваться клубочком, отстраняться, но если же что-то касалось его обнаженной кожи, он только тоненько на высокой ноте выл. Вся Тисовая улица кишела слухами на тему того, что же происходит в доме Дурслей. Гарри заперли в комнате, но стало понятно, что вой не прекратиться.
— Он сумасшедший, совсем рехнулся, - воскликнула Петуния, закрывая уши. – Я не могу больше слушать его вой, Вернон.
— Хорошо, давай отвезем и сдадим его в психбольницу, - решил Вернон.
— Давай, прямо сейчас, иначе я тоже сойду с ума, - воскликнула Петуния, хватая мужа за руки. Через полчаса со двора дома номер 4 по Тисовой улице выехал автомобиль. На заднем сидении валялся бессознательный юноша. Вернон стукнул его по голове, чтобы заткнулся, затем, не особо церемонясь, выволок на улицу и запихнул в машину. Дорога заняла чуть меньше сорока минут. Психиатрическая клиника Клеренса находилась за чертой Литлл-Уининга.
— Я хочу сдать племянника, - ворвался в приемный покой Вернон.
— На каком основании? – изумился один из врачей.
— Он свихнулся, воет, ничего не понимает, - начал перечислять Дурсль. Николас Мейнфорд странно посмотрел на мужчину, а затем вместе с санитарами прошел к машине. Осмотрев мальчика, которого положили на носилки, и, заметив несколько шишек и кровоподтеков на теле, врач все же удержался от слов.
— Вы хотите остаться его опекунами, или же откажетесь от него? – спросил он равнодушным голосом.
— Нам он не нужен, - взвизгнула Петуния. Мейнфорд окинул пару холодным взглядом.
— Тогда вам придется провести здесь какое-то время, необходимо оформить все документы на отказ от прав на мальчика, на его имущество, и так далее.
— Да, да, конечно, - закивала Петуния.
— Я так понимаю, вы передаете все права больнице? – уточнил врач. Снова энергичные кивки. К этому времени Гарри уже увезли из приемного покоя.
Они как раз оформляли документы, когда по больнице разнесся вой. Петуния вздрогнула, узнав этот тонкий то ли плач, то ли крик. Мейнфорд заметил поведение женщины и понял, что кричит как раз новый пациент.
— Ребекка, проследите за оформлением документов, - обратился глава клиники к секретарю, а сам направился в палату, в которую поместили мальчика. Картина, представшая перед врачом, мало походила на обычную, даже для психиатрической клиники. Санитары держали мальчика за запястья и лодыжки, голыми руками касаясь обнаженной кожи. Глаза ребенка закатились, вой на тонкой высокой ноте бил по ушам. Наконец, вкололи успокоительное, которое тут же должно было подействовать, но ничего не происходило. Мальчика одели в смирительную рубашку, но казалось, что сделали только хуже. Ребенок забился в угол и теперь только качался из стороны в сторону, тихонько воя, из глаз текли слезы. Мейнфорд поразился тому, как в безумных глазах могли сочетаться все эти эмоции – боль, отчаяние, ужас, здравомыслие и безумие одновременно.
— Господи, что с ним? – один из санитаров прислонился к стене, когда все покинули палату нового пациента.
— Правильнее будет спросить, что эти родственнички с ним сделали? Его же избивали последние дни, - мрачно произнес санитар в возрасте.
— Джош, последи за мальчиком, - Мейнфорд вытер испарину.
— Не беспокойтесь, док, обязательно, - кивнул санитар. – Как хоть зовут мальца?
— Гарри, Гарри Поттер, - произнес врач, и направился обратно в свой кабинет. Дурсли как раз закончили подписывать все документы.
— Я надеюсь, он тут и будет сидеть, - произнес Вернон.
— Мистер Дурсль, я на вашем месте летел бы отсюда пулей, пока мы не заявили в полицию о неподобающем отношении не к совершеннолетним, а также избиении, - Мейнфорд все-таки сорвался. – Поверьте, доказать очевидное не составит труда. Снимки при поступлении мальчика в клинику послужат прекрасным доказательством вашей вины. И еще вопрос, отчего мальчик оказался в таком состоянии. Вам ясно?
Дурслей вынесло из кабинета так, словно их тут и не было никогда. Врач опустился в свое рабочее кресло.
— Все так плохо, сэр? – спросила девушка.
— Да, Ребекка, если еще не хуже, он боится людей, - кивнул врач. – Работы будет столько, что я даже не уверен в успехе этого предприятия.
— Господи, а ему ведь еще и пятнадцати нет, - зажала та ладонью рот.
— Пятнадцати? – всполошился Мейнфорд.
— Да, сэр, будет только 31-го июля, - кивнула Ребекка. – Бедный ребенок.
— Да, бедный ребенок, - согласился врач. – Ребекка, выясните все, что только можно о нем.
— Конечно, сэр, - кивнула та в ответ. – Вы сами за него возьметесь?
— Да, Гарри Поттер будет моим пациентом, - выстукивая дробь пальцами по столу, произнес Мейнфорд. Ему что-то не давало покоя. Что-то было в поведении мальчика такое знакомое, но пока ускользало от его внимания.
Проходили дни, но состояние ребенка не менялось, а наоборот усугублялось. Любое прикосновение вызывало крик, но теперь мальчик стал терять сознание. Любая помывка в душе превращалась в ад, как для Гарри, так и для санитаров. Джошу все больше казалось, что мальчик хочет просто остаться голым, и чтобы его никто не касался. В очередной раз, ведя мальчика в душ, Джош отправил восвояси остальных санитаров, а сам, сняв с мальчика смирительную рубашку и больничную робу, надел на руки стерильные перчатки. Все сразу же изменилось. Гарри вел себя спокойно, ни воя, ни крика, только иногда он морщился так, словно у него болела голова. Джош был потрясен счастливой улыбкой, которая блуждала у мальчика на губах. Санитар решил поэкспериментировать и взял в руки мыло, провел им по спине мальчика, и тот тут же стал извиваться, на глазах появились слезы, нижняя губа закушена.
"Черт, он реагирует на все, что не стерильно", - вдруг пронеслось в голове у мужчины. Отказавшись от всяких средств, Джош просто продержал Гарри подольше под душем. Затем вытащил стерильный тонкий халат, которыми пользуются врачи, такие же тапочки и все это надел на мальчика. Санитар замер, уловив в глазах мальчика благодарность. Отведя подростка в его палату, Джош кинулся к доктору Мейнфорду.
— Я не знаю, как это объяснить, но я, кажется, знаю, что с Гарри, - воскликнул он, влетая в кабинет главврача.
— Рассказывай, - приказал тот. Санитар рассказал о своих наблюдениях, а потом о сегодняшнем эксперименте. Мейнфорд слушал внимательно, не перебивая. Когда санитар закончил говорить, врач поднялся со своего кресла. – Идем.
Следующая неделя стала сплошным экспериментом: до Гарри дотрагивались голыми руками или в стерильных перчатках, или в обычных уже использованных, следили за его реакциями. Также было и с одеждой и предметами. Вскоре Мейнфорд уверился в том, что Джош был прав.
"Неужели? За столько лет и, наконец, найден? В это так трудно поверить. Его надо срочно отсюда увозить, иначе мальчик действительно свихнется. Его надо учить, и чем быстрее, тем лучше. Какое счастье, что все документы этими Дурсями подписаны. Но надо теперь и ими заняться, чтобы помалкивали", - думал Мейнфорд, идя к себе в кабинет.
— Рей, это Ник, - проговорил врач в трубку, когда на том конце ответили.
— Привет, давно от тебя не было ничего слышно, - поприветствовали его с того конца телефонной линии.
— Рей, у меня эмпат, причем контактный, но его надо срочно вывозить отсюда, иначе будет поздно, - быстро выговорил Мейнфорд, не давая вставить собеседнику и слова.
— ЭМПАТ?! – крик был таким, что врач даже отодвинул трубку от уха подальше.
— Именно, - подтвердил врач.
— Жди, мы вылетаем. Только вот выдержит ли он?
— Рей, ему еще нет пятнадцати, и он получил свой дар три недели назад, если исходить из слов его родственников, - сказа Ник.
— Они не будут против? – тут же насторожился Рей. – С родственниками договариваться, сам знаешь.
— Они от него отказались. Официально опекуном мальчика является главврач, то есть я, - перебил собеседника Ник.
— Я люблю тебя, Ник, ты гений, - крик с того конца трубки заставил врача улыбнуться. – Жди, мы будем ночью. Подготовь все.
У Николаса Мейнфорда на подготовку ушло несколько часов. Он почистил все свои бумаги, убрал имя Гарри из всех картотек клиники. В три часа ночи в больнице появились люди в черном камуфляже. Ник провел троих в палату Гарри.
— Гарри, одень вот это, оно не причинит тебе вреда, - Николас положил перед мальчиком стерильный пакет, в который были запечатаны вещи. Гарри осторожно вскрыл его, дотронулся до рубашки. Ничего не произошло. На одевание ушло минут пятнадцать. Гарри долго смотрел на перчатки, но затем натянул их на руки. Ник одобрительно улыбнулся подростку. Пока четверо мужчин занимались мальчиком, остальные занимались зачисткой. О Гарри Поттере здесь должны были забыть. Модификация памяти была проведена быстро и решительно. Проблему составлял только Джош, который был слишком близко от подростка все это время.
В половине пятого с закрытого аэродрома, которым якобы никто не пользуется, взлетел самолет, взявший курс на США. На борту этого самолета находились Николас Мейнфорд и Гарри Поттер, а также команда, вытащившая их из клиники.
— Как мальчонка, Ник? – Рей поглядывал на Гарри.
— Уже лучше, как только мы перешли на стерильные вещи, - ответил Ник.
— Да, он совсем ребенок, тяжелая ноша, - покачал головой оперативник, сидящий рядом с врачом.
— Что там с моим алиби? – спросил Ник.
— Ты сегодня утром отправился в Белфаст, принимать руководство тамошней клиники. Предположительно, забрал мальчика с собой, - усмехнулся Рей. – Добро пожаловать обратно в строй, Николас Дермот. Доктор Мейнфорд приказал долго жить.
— Да, не думал, что когда-нибудь найду эмпата, с которым можно будет работать. Слава богу, он все-таки не сломался, не успел, - вздохнул Ник.
— Все будет нормально с пацаненком, - улыбнулся Рей. – Научим его пользоваться своими силами, и будет у нас, наконец, свой эмпат. Как думаешь, он маг?
— Понятия не имею, спросим у Тавиара, - пожал плечами Ник. – Я ничего такого за ним не замечал.
Гарри все это время сидел тихо. Стерильная одежда и полностью закрытые почти все участки кожи, принесли успокоение, а также вернули разум в нормальное состояние. Шепотки в голове стали утихать. Мальчик слышал весь разговор, постепенно смысл стал доходить до него. То, что это магглы, он не сомневался, но это были магглы, знающие о магическом мире. Гарри был благодарен им за то, что они готовы помочь ему обуздать то, что было внутри. Сейчас, возвращаясь к началу, он понял, когда все началось. Кто такие эмпаты – он знал, читал в одной книге, но что он сам может оказаться одним из них, даже представить не мог. Но такова судьба, тут уж ничего не попишешь. Самолет уносил Гарри за переделы известного ему мира, далеко на запад, к новой жизни, может быть хорошей, а может, и нет. Одно он знал точно, если он не научиться справляться со своим даром, или уж, скорее, проклятием, то всю жизнь проведет среди психов.
Но вернемся к Дурслям. После своего поспешного отъезда из клиники они никак не могли отойти от угроз главврача, а тут так некстати вспомнилось и то, что за мальчишкой в любой момент могут заявиться. Сборы проходили в авральном режиме. Даже Дадли влетело от отца и матери, когда он попытался возразить. Ему в таких красках расписали, что будет, если они отсюда сейчас же не съедут, что Дадли в ужасе стал носиться по дому как метеор. Вернон схватил сундук Гарри и вывез его за город, где устроил костер. Старая жизнь Гарри сгорала вместе с палочкой с пером феникса, мантией-невидимкой, метлой – подарком Сириуса и альбомом с фотографиями.
Через три дня Дурсли съехали с Тисовой улицы в неизвестном направлении. Дом номер четыре опустел.
Миссис Фигг вернулась к себе домой после больницы только пятнадцатого июля. Она в очередной раз попала в это заведение с переломом ноги. Как всегда пыталась вызволить одного из своих питомцев кошачьего рода. Ее сразу же насторожило странное затишье в доме Дурслей. Первые два дня она просто наблюдала, но никто в дом не приходил, и не выходил из него. Это ее насторожило. Вечером на третий день она расположилась на скамейке около своего дома, ожидая местных кумушек. Их рассказ поверг женщину в ужас. Она неслась домой на всех порах.
— Альбус, Альбус, - сунув голову в камин, причитала женщина.
— Арабелла, что случилось? – Дамблдор посмотрел на миссис Фигг со своей обычной добродушной улыбкой.
— Дурсли пропали, а с ними и Поттер, - выдохнула та.
— Как пропали? – воскликнул директор, сердце пропустило удар.
— Я в больнице пролежала почти два месяца. – Три дня назад выписалась. Приезжаю, а дом пустой, никого. Соседи говорят, что в середине июня из дома доносился вой и крики, словно кого режут или бьют, а через неделю все прекратилось. Миссис Рейн говорит, что видела, как Вернон Дурсль запихивал своего племянника в машину, а потом они вернулись без него, а еще говорят, видели, как вывозил куда-то сундук племянника.
— Мерлин Всемогущий, - Дамблдор без сил рухнул в кресло. В голове не было никаких мыслей. – Арабелла, жди, скоро к тебе прибудут. Я должен идти.
Дамблдор еще некоторое время пребывал в коконе бессмыслия, затем послал Снейпу и МакГонагалл записки, а сам подошел к камину.
— Гриммуальд-Плейс, 12, - и ступил в зеленое пламя. Через несколько секунд он выходил из камина в гостиной особняка Блеков, ставшего штабом Ордена Феникса.
— Профессор Дамблдор, что случилось? На вас лица нет, - кинулась к нему Молли. Уизли еще неделю назад всем семейством переехали сюда.
— Сейчас будет собрание, только дождемся всех, - произнес директор. Сириус поглядывал на Дамблдора подозрительно. Тут в камине снова вспыхнуло пламя, и появился Снейп, а вслед за ним и МакГонагалл. Вскоре все члены Ордена были на месте.
— Дамблдор, что случилось? Что за спешка такая? – Грюм уставился на директора своим вращающимся глазом.
— Гарри пропал, - произнес Дамблдор.
— Что опять неймется этому ребенку? – скривился Снейп.
— Дурсли тоже пропали, - сказал директор.
— Так, может, отправились все вместе на курорт куда? – предположил Грюм.
— Исходя из сведений, это маловероятно, - покачал головой Дамблдор. Снейп обратил внимание, что глаза старого мага потускнели. – Есть данные, утверждающие, что Дурсли сбежали, до этого что-то сделав с Гарри.
— ЧТО?! – разом воскликнули Сириус, Ремус и Молли.
— Есть свидетели, видевшие, как Вернон запихнул в свою машину племянника и куда-то его отвез, вернувшись вечером без него, а потом также увез и сундук. Арабелла говорит, что от Вернона после этого пахло гарью, словно он что-то жег.
— Мерлин Всемогущий, - Молли в ужасе смотрела директора.
— Почему вы решили, что Дурсли что-то сделали с Поттером? – прищурившись, спросил Снейп.
— Из дома слышали вой и крики, словно кого-то избивали или... - Дамблдор сел, сил говорить у него уже не было.
Спустя час криков и взаимных обвинений в Литтл-Уининг направилась команда для прояснения ситуации. Опрос соседей привел магов в ступор. Они такого наслушались о Гарри, что волосы вставали дыбом. Рано утром Ремус обнаружил место костра. Никаких сомнений, что здесь сожгли вещи Гарри, не было. Оборотень прижимал к себе несколько кусочков обгоревших фотографий, кусок ткани от мантии-невидимки и обожженное перо феникса. Это было все, что осталось от имущества Гарри Поттера. Когда Ремус положил все это на стол перед членами Ордена на кухне в доме Сириуса, наступила оглушающая тишина, которую нарушил только тяжелый удар кулака Сириуса по столу. Столешница дала трещину, кулак был разбит в кровь.
— Что эти уроды сделали с Гарри? – глаза у Блека были бешеными.
— Не знаю, но рядом, по крайней мере, нет обгоревших костей или захоронений, - прошептал Ремус. Снейп был в шоке, и это еще мягко сказано. Весь его придуманный мир, в котором, как ему казалось, жил Гарри Поттер, в одночасье рухнул. За последние сутки столько всего вышло наружу, что маги никак не могли прийти в себя. Жизнь Гарри Поттер отнюдь не была сахарной. Молли Уизли так орала на Дамблдора. Все его отговорки о защите крове были сметены начисто. Никто даже не позаботился поставить заглушающие чары, так что близнецы, Рон и Джинни теперь были в ужасе от судьбы Гарри.
Поиски продолжились. Нимфадора Тонкс с помощью своего отца обратилась в полицию. Начались полномасштабные поиски по всему Литтл-Уинингу. Если бы они хватились раньше... Но было поздно. 31 июля стало известно, что Дурсли сдали племянника в психиатрическую клинику Клеренса, но мальчика там больше нет, как и профессора психиатрии Мейнфорда. Врач так и не появился в Белфасте, а там никто и слыхом не слыхивал ни о каком переводе. Джошуа Броуди нашли мертвым в собственной ванне. Следы Гарри Поттера затерялись в маггловском мире. Самое ужасное было в том, что ни одно зелье не показывало Гарри, лишь смутное определение о том, что тот жив. И все.
1-го сентября Уизли и Гермиона в подавленном настроении садились в Хогвартс-экспресс. Магический мир еще не знал об исчезновении своего Мальчика-Который-Выжил. Драко Малфой с непонятным выражением осматривал платформу, выискивая Поттера, но так его и не увидел, не нашел он его и в поезде, как ни старался. Ничего не было сказано и во время пира, но место рядом с Грейнджер и Уизли пустовало. Гарри Поттер не приехал в Хогвартс.
А сам Гарри в это время сидел в стерильной комнате со своим наставником и Ником, который руководил процессом подчинения мальчиком своего дара. Где было то место, куда его отвезли, Гарри не знал, но тут было спокойно, правда, благодаря прибору, который подключили к его виску. У него была другая жизнь, где ему помогали обуздать то, что родилось в нем.
@темы: Дар или проклятие
Эпилог. В конце пути.
Гермиона Забини принимала гостей в Хогвартсе. Здесь должны были состояться торжества по случаю столетия с момента победы Гарри Поттера над Волдемортом и начала нового мира. Последние пятьдесят лет Гермиона была бессменным директором школы магии и волшебства Хогвартс. Гермиона перевела взгляд на столы факультетов. Они все были те же, но вражда между ними давно уже закончилась. Никто больше не воспринимал Слизерин, как дом только темных магов. На это ушло много времени, но это того стоило. Хогвартс был школой для чистокровных волшебников и полукровок. На территории, принадлежащей замку, было построено еще три школы: для разного рода существ, в том числе и ликатропов, для магглорожденных волшебников и для маленьких, не достигших одиннадцати лет. Обучение вот уже пятьдесят лет начиналось в шесть лет. Таких школ было множество по всей магической Англии. Просто на территории Хогвартса учились лучшие. За последние сто лет произошло очень многое. Мир изменился до неузнаваемости. В этом мире признавались все, но каждый получал только то, на что был способен. Человек не может прыгнуть выше головы. Магглорожденных начинали готовить к жизни в магическом мире очень рано, еще до того, как начинались стихийные выбросы магии. Все было продумано до мелочей. Мир изменился.
Гермиона снова посмотрела на людей, сидящих за столами факультетов. Здесь же были и выпускники этого года, в все вместе они - элита общества. Гермиона улыбнулась, глядя на симпатичную шатенку о чем-то увлеченно разговаривающую со своим соседом, юношей с почти красными волосами: Эрина Забини и Реймонд Уизли, там чуть дальше сидят близняшки Дороти и Дарина Паркинсон, кузины Рея, а вот симпатичный брюнет с голубыми глазами – Таолин Нотт. Гермиона перевела взгляд на двух девушек, мило щебечущих о чем-то ведомом только им: Рейлин Малфой и Северина Снейп, кузины. Гермиона перевел взгляд на стол, под красно-золотыми знаменами: здесь были не менее известные имена – Поттеры, Уизли, Финниганы, Криви, Лонгботтомы.
читать дальшеВсе эти роды стояли за тем миром, в котором они живут теперь. Но было много сложностей, была борьба, слава Мерлину, без войны. Поттеры после свадьбы Драко и Саломеи все-таки уехали. Через несколько лет они узнали, что Джереми Поттер женился на Джинни Уизли. Та все-таки отхватила себе парня с этой фамилией, но ей пришлось ждать десять лет. Джереми так и не переболел Саломеей, пронеся свою любовь-манию к ней через всю свою жизнь. Он и Джинни вернулись в Англию только через тридцать лет после всех событий и двадцать после своей свадьбы. Джереми никогда не делал попыток встретиться с леди Малфой, хотя и было такое желание, особенно когда один за другим умерли очень дорогие для нее люди. Все очень за Саломею испугались, когда на восемьдесят первом году ушел из жизни один из выдающихся ученых, автор огромного количества открытий в зельеварении - Северус Снейп. Только благодаря матери и мужу она смогла пережить эту потерю. Вслед за Северусом ушел Люциус, сгорел буквально за полгода за другом. Нарцисса не смогла этого пережить и через год скончалась. Еще одной трагедией стала смерть Панси Паркинсон-Нотт-Уизли. Рон так и не смог справиться до конца с гибелью любимой жены, но выжил только благодаря детям и друзьям, которые всегда были рядом и готовы поддержать. У них ушло много времени, чтобы понять – дело в метке. Волдеморт не дал своим слугам прожит нормальную жизнь, им было отпущено тридцать-сорок лет, и все, а затем разлагающийся яд метки сжирал их заживо.
Гермиона оторвалась от своих горьких мыслей, когда открылись двери Большого зала и вошли они, почетные гости. Глаза директора Хогвартса засверкали любовью и нежностью. Вот они, ее семья – Блейз Забини, любимый муж и верный спутник жизни; друг на все времена – Рон Уизли, волосы которого давно уже не рыжие, с момента смерти его возлюбленной; и самая красивая пара, даже в свои сто с лишним лет. По девичьи тоненькая Саломея, и все такой же аристократ до мозга костей Драко Малфои. Гермиона смотрела на них и не могла насмотреться. Они прошли все эти годы рука об руку. Они изменили этот мир так, что в нем смогли жить все. Они изменили законы, они показали людям красоту всего живого, они заставили забыть о предрассудках, принять мир таким, как он есть. Им удалось то, чего многие пытались добиться кровью. Теперь пришло время отдохнуть, и дать дорогу новому поколению, которое тоже могло придумать что-то новое, что могло бы только повысить благосостояние общества. Что ж, сегодня они уступят свое место молодым, а сами будут доживать свой век в спокойствии, в кругу своей большой и очень дружной семьи.
Гермиона Забини принимала гостей в Хогвартсе. Здесь должны были состояться торжества по случаю столетия с момента победы Гарри Поттера над Волдемортом и начала нового мира. Последние пятьдесят лет Гермиона была бессменным директором школы магии и волшебства Хогвартс. Гермиона перевела взгляд на столы факультетов. Они все были те же, но вражда между ними давно уже закончилась. Никто больше не воспринимал Слизерин, как дом только темных магов. На это ушло много времени, но это того стоило. Хогвартс был школой для чистокровных волшебников и полукровок. На территории, принадлежащей замку, было построено еще три школы: для разного рода существ, в том числе и ликатропов, для магглорожденных волшебников и для маленьких, не достигших одиннадцати лет. Обучение вот уже пятьдесят лет начиналось в шесть лет. Таких школ было множество по всей магической Англии. Просто на территории Хогвартса учились лучшие. За последние сто лет произошло очень многое. Мир изменился до неузнаваемости. В этом мире признавались все, но каждый получал только то, на что был способен. Человек не может прыгнуть выше головы. Магглорожденных начинали готовить к жизни в магическом мире очень рано, еще до того, как начинались стихийные выбросы магии. Все было продумано до мелочей. Мир изменился.
Гермиона снова посмотрела на людей, сидящих за столами факультетов. Здесь же были и выпускники этого года, в все вместе они - элита общества. Гермиона улыбнулась, глядя на симпатичную шатенку о чем-то увлеченно разговаривающую со своим соседом, юношей с почти красными волосами: Эрина Забини и Реймонд Уизли, там чуть дальше сидят близняшки Дороти и Дарина Паркинсон, кузины Рея, а вот симпатичный брюнет с голубыми глазами – Таолин Нотт. Гермиона перевела взгляд на двух девушек, мило щебечущих о чем-то ведомом только им: Рейлин Малфой и Северина Снейп, кузины. Гермиона перевел взгляд на стол, под красно-золотыми знаменами: здесь были не менее известные имена – Поттеры, Уизли, Финниганы, Криви, Лонгботтомы.
читать дальшеВсе эти роды стояли за тем миром, в котором они живут теперь. Но было много сложностей, была борьба, слава Мерлину, без войны. Поттеры после свадьбы Драко и Саломеи все-таки уехали. Через несколько лет они узнали, что Джереми Поттер женился на Джинни Уизли. Та все-таки отхватила себе парня с этой фамилией, но ей пришлось ждать десять лет. Джереми так и не переболел Саломеей, пронеся свою любовь-манию к ней через всю свою жизнь. Он и Джинни вернулись в Англию только через тридцать лет после всех событий и двадцать после своей свадьбы. Джереми никогда не делал попыток встретиться с леди Малфой, хотя и было такое желание, особенно когда один за другим умерли очень дорогие для нее люди. Все очень за Саломею испугались, когда на восемьдесят первом году ушел из жизни один из выдающихся ученых, автор огромного количества открытий в зельеварении - Северус Снейп. Только благодаря матери и мужу она смогла пережить эту потерю. Вслед за Северусом ушел Люциус, сгорел буквально за полгода за другом. Нарцисса не смогла этого пережить и через год скончалась. Еще одной трагедией стала смерть Панси Паркинсон-Нотт-Уизли. Рон так и не смог справиться до конца с гибелью любимой жены, но выжил только благодаря детям и друзьям, которые всегда были рядом и готовы поддержать. У них ушло много времени, чтобы понять – дело в метке. Волдеморт не дал своим слугам прожит нормальную жизнь, им было отпущено тридцать-сорок лет, и все, а затем разлагающийся яд метки сжирал их заживо.
Гермиона оторвалась от своих горьких мыслей, когда открылись двери Большого зала и вошли они, почетные гости. Глаза директора Хогвартса засверкали любовью и нежностью. Вот они, ее семья – Блейз Забини, любимый муж и верный спутник жизни; друг на все времена – Рон Уизли, волосы которого давно уже не рыжие, с момента смерти его возлюбленной; и самая красивая пара, даже в свои сто с лишним лет. По девичьи тоненькая Саломея, и все такой же аристократ до мозга костей Драко Малфои. Гермиона смотрела на них и не могла насмотреться. Они прошли все эти годы рука об руку. Они изменили этот мир так, что в нем смогли жить все. Они изменили законы, они показали людям красоту всего живого, они заставили забыть о предрассудках, принять мир таким, как он есть. Им удалось то, чего многие пытались добиться кровью. Теперь пришло время отдохнуть, и дать дорогу новому поколению, которое тоже могло придумать что-то новое, что могло бы только повысить благосостояние общества. Что ж, сегодня они уступят свое место молодым, а сами будут доживать свой век в спокойствии, в кругу своей большой и очень дружной семьи.
@темы: Дочь Снейпа
Глава 7. Мы наш, мы новый мир построим.
Казалось, Рождество стало той отправной точкой, которая изменила все. На каникулы почти все слизеринцы разъехались. Рона и Панси пригласили в Малфой-менор, а уж Снейпам туда была прямая дорога. Блейз повез свою невесту знакомиться с матерью, но на Новый год они должны были прибыть к Малфоям.
Именно тогда появилась юная, еще только вылупившаяся организация, целью которой было построить такой мир, где не было бы места таким людям, как Волдеморт и Дамблдор. Взрослые понять не могли, что задумала молодежь, которая закрылась в одном из кабинетов Люциуса и занялась разработкой своих планов. За день до Нового года из Малфой-менора в разные стороны отправились все совы, какие только были в поместье. Люциус и Северус уже начали беспокоиться. Мало ли что могло прийти в голову этим деткам. Спустя полдня совы начали возвращаться с ответами. Они несли огромное количество писем, не меньшее, чем было отправлено. На самом деле их было больше, намного больше.
читать дальшеРезультатом этого дня стало учреждение фонда Гарри Поттера, который должен был взять на себя заботу обо всех детях, которые остались сиротами в ходе этой войны. Когда к нему в кабинет пришла вся шестерка 31-го декабря и вывалила свой план, тот просто не знал, как реагировать. Но когда они выложила сумму, которую собрали уже сейчас для фонда, он просто потерял дар речи. За один день им удалось получить пятьдесят тысяч галеонов. Кто-то прислал всего кнат, потому что на большее не был способен, кто-то пожертвовал тысячи галенов. Идею шестерки поддержали, причем поддержали очень активно. А письма продолжали приходить, письма и деньги.
За три дня до отъезда в Хогвартс в Малфой-меноре собралось огромное количество людей, среди которых были как известные роды, так и не очень. Это было первое собрание членов фонда. Малфои и Снейпы, Нотты и Паркинсоны в лице Панси, Кребб и Гойл в лице младшего поколения, Грингассы, Буттлстроуды, Пьюси, Мальсибьеры, сумевшие выжить и потерять не так много, как казалось, Боунсы, Лавгуды, Финч-Флетчи, Финиганы и многие-многие другие внесли огромные суммы в фонд. Было решено, что источником, который будет нести в мир идеи фонда, станет Придира, в которую необходимо было переманить Скитер. Был назначен совет, который обязан был следить за соблюдением всех правил, а также, чтобы не было никаких нарушений. Это не была организация, которая походила бы на Пожирателей или Орден феникса. Эти люди боролись за мир, который должен был привести их к процветанию. Первым делом необходимо было привлечь на свою сторону политиков, экономистов, журналистов и юристов. Пришло время привести магический мир в порядок, но не кровью и борьбой, а словом и делом.
Студенты вернулись в школу. Большинство старшекурсников оказались на стороне Фонда. Дамблдор был в шоке, когда понял, что так лелеемые им барьеры между всеми факультетами и Слизерином рухнули, причем общались с зелено-серебристыми даже гриффиндорцы. Он понимал, что за каникулы что-то произошло, что он упустил, чему не придал значения. Только сейчас он осознал, что кто-то упоминал о каких-то деньгах, письмах, но он тогда отмахнулся от всего этого. Глядя на детей, он вдруг понял, что опоздал, слишком долго ждал, и теперь не просто опаздывает, он отстал, далеко отстал.
Каждый день в школе шли дебаты. Студенты вдруг стали задавать много вопросов, интересоваться темами, которые раньше никому не приходили в голову. Вдруг случилось так, что сами идеи, которые существовали в мире, были поставлены под сомнение. «Почему мир Черный или Белый? Ведь существует такое количество цветов. Почему одно запрещено, а другое нет? По каким правилам надо действовать? Почему одни законы забыли или заменили другими?» - вопросы были разные, и зачастую на них было сложно ответить.
Он отстал от поезда, который с каждым днем набирал скорость все быстрее и быстрее. Он не успевал схватиться за ниточку, как та превращалась в клубок, связывалась с другой. Ему казалось, что он стоит внизу горы, с которой на него с огромной скоростью несется лавина, вот-вот готовая его смести. На его глазах рождался совершенно другой мир, в котором ему не было места, ни ему, ни тем, кто его поддерживал.
Первый месяц после рождественских каникул вызвал огромный ажиотаж в обществе. «Придира» вдруг стал самым читаемым изданием. Журнал стал толще почти в три раза. Информация делилась на разделы, ко всем материалам давались исторические справки и комментарии специалистов. Из недр архивов поднимались законы, на страницах журнала разворачивались целые дискуссии, которые затем перекочевывали в дома магов, в бары и рестораны, в уличные разговоры. Мир менялся быстро и безвозвратно. То же самое происходило и в школе. Старшекурсники дискутировали, вовлекали профессоров, спорили до хрипоты. И Дамблдор потерял контроль, вожжи выпали из его рук и кони понеслись в одну ведомую им сторону. Он пытался, честно пытался, но он опоздал. Министерство менялось быстрее, чем это могло бы показаться. Даже министр был не способен остановить мчащийся на всех парах поезд. Новые идеи, вернее, давно забытые, те, на которых испокон веков держался магический мир, завоевывали все новые умы. Вопросов появлялось все больше. Министерские перестановки происходили в одно мгновение. Кингсли понял, что еще чуть-чуть и пост министра он потеряет, но он к тому же оказался одним из немногих членов Ордена феникса, кто поддержал новый курс магического мира. Через месяц после начала действия фонда, Кингсли подал в отставку, и министром стал мало кому известный политик, молодой, ставленник фонда. Великолепный экономист, аналитик, выдающийся выпускник Дурмстранга, он с самого начала поддержал идеи фонда. Ему понадобилась всего неделя, чтобы вычистить министерство и аврорат. Многие ожидали, что в политику и министерство вернется Малфой и многие другие чистокровные семьи, но ничего такого не произошло. Кингсли предложили пост главы аврортата, и тот согласился. Огромное количество юристов засело за создание законов и норм для общества. Все отделы претерпели изменения, в том числе и Визенгомот. Где и как был откопан документ, где говорилось, что если состав Визенгмота принял решение, когда был обвинен невинный человек, то он может быть разогнан и вместо него выбран другой. Что и было сделано в кратчайшие сроки. Дамблдор снова не успел. Как он ни старался, он все время не успевал. События пробегали мимо него, а он даже не мог ухватиться за них, они проскальзывали сквозь пальцы, просачивались, как песок. Единственное, что у него еще было - это школа, но даже здесь все было уже по-другому.
Но он решился. Он созвал новый Орден феникса, который должен был начать бороться, только вот было непонятно, с чего начать, куда податься. Время летело слишком быстро, а он застрял в прошлом. Январь и февраль пролетели так, словно их и не было, март мелькнул, помахав хвостом. Апрель принес новые проблемы. Противостояние, как ни странно, началось именно в школе. К этому времени уже было понятно, что идеологами нового движения стали студенты – четыре слизеринца и два гриффиндорца, которых поддержало большинство старшекурсников, ну, кроме гриффиндорцев, за редким исключением. Против выступил Джереми Поттер и его партия. Его подняли на смех почти сразу, как только он заявил, что надо придерживаться политики победителей. Ему популярно объяснили, куда эта самая политика может привести.
Тогда же в апреле открылся первый магический приют для детей сирот, которым было больше некуда деться. Через неделю после открытия там уже было десять детей, магические дети, которых перевели из маггловских приютов. А счет фонда все пополнялся и пополнялся, люди готовы в это благое дело пусть кнат, но вложить. Кнат оттуда, кнат отсюда, а сумма набиралась внушительная. И это было только начало.
А школа начинала бурлить.
- Снейп, ты слишком много на себя берешь, - схватив девушку за руку, прошипел Джереми.
/Отпусти меня/, - выдала та рассержено на парселтанге. Джереми отскочил от нее как ошпаренный, и в ужасе уставился на девушку. На нее так смотрел не только он.
- Мисс Снейп, пройдите в мой кабинет, - раздался голос Дамблдора. – Мистер Криви, попросите профессора Снейпа и его супругу подойти ко мне, - попросил он директор младшего Криви.
Саломея была спокойно и собрана. Драко взял ее за руку и улыбнулся. Они вместе пошли в сторону директора.
- Я просил зайти только мисс Снейп, - сурово глянул он на Драко.
- Она моя невеста, сэр, - Малфой-младший не собирался отпускать девушку одну.
Через четверть часа в кабинете собралась все та же компания: Поттеры, Блек, Снейпы и Малфои, но вместе с ними прибыл и Ремус. Дамблдор нахмурился. Он не думал, что будет столько народу.
- Итак, в чем проблема? – Северус мрачно оглядел всю команию.
- Надеюсь, вы нам это объясните, Северус, - директор посмотрел на зельевара, затем повернулся к Саломее. – И Гарри.
- Что это значит? – взвился Джеймс.
- Мне тоже интересно, каким образом Гарри Поттер превратился в Саломею Снейп, - Дамблдор мрачно смотрел на девушку.
- Гарри Поттер умер, - спокойно произнесла та.
- Я долго не мог понять, что не дает мне покоя в тебе, пока сегодня не услышал, как ты говоришь на парселтанге, - произнес директор.
- Ты посмел превратить моего сына в это? – Лили ринулась к Северусу.
- А Гарри Поттер ваш сын? – остановил ее саркастичный голос девушки. – С каких пор? И оставьте моего отца в покое. Он не знал, что я сделала, пока не нашел меня в таком уже виде.
- Ты немедленно вернешься в семью, - тут же принялся за нее директор.
- Это в какую? – ядовито осведомилась девушка. – Поттеров? Я к этой семье не имею никакого отношения. Любой анализ покажет, что я дочь Северуса Снейпа и Мириам Андраде. Я НЕ ПОТТЕР!
- Ты обманул всех, - директор лихорадочно искал выход из ситуации. Сначала все казалось легко, но сейчас… Сейчас он снова терял контроль, который вроде бы появился в его руках.
- Вы можете рассказать всему свету, кто такая Саломея Снейп, - усмехнулась девушка. – Мне будет интересно посмотреть на вас в психиатрическом отделении Святого Мунго. Не забывайте, что смерть Гарри Поттера констатировали шесть человек, и ни один не усомнился, что перед ними он.
- Можно вскрыть могилу, - мрачно произнес Сириус.
- Давайте, мне даже интересно будет посмотреть на ваши лица, когда вы там увидите все того же Гарри Поттера, - девушка явно издевалась.
- Ты должен принять обратный…, - начал Дамблдор.
- Антидота нет, превращение окончательное и обжалованию не подлежит. Я – Саломея Снейп, - отрезала девушка.
- Ты спишь с парнем, - скривился Джереми, глядя на Драко. Тот в ответ разразился веселым смехом.
- Ты идиот, Поттер, каких мало. Сал – настоящая девушка, просто у нее память о событиях и людях от Гарри Поттера, а также идеалы и чувства, свет и чистота. Но тебе, вам, этого не понять, - серьезно произнес Драко. – Вам никогда не был нужен мальчик по имени Гарри. И он ушел, ушел, чтобы жить так, как хочет он, а никак вы ему навязываете.
- Кто лежит в могиле? – Дамблдор хотел знать ответ на этот вопрос.
- Гарри Поттер, - последовал ответ от Саломеи. – Никого другого вы там не найдете, как бы не пытались. На этом тема закрыта.
- Как ты…? – Лили в ужасе смотрела на красивую девушку.
- Как я могла? – закончила за нее Саломея. – Просто. Легко и просто. Ведь те, кому я была дорога, со мной. Им не понадобилось много времени, чтобы понять правду. И то, что вы меня не узнали, только подтвердило правильность моего выбора. Мне не нужны родители, которые меня бросили, сами наслаждаясь жизнью. У меня замечательный отец, который во мне души не чает, и готов умереть за меня. У меня мама, которая всегда окажется рядом, если мне понадобиться помощь. Вокруг меня друзья, которые пойдут со мной на край света, рядом со мной человек, готовый достать мне звезды и луну с неба, подарить весь мир и самого себя. Что еще нужно человеку? И что предложили мне вы?
- Ты нас ненавидишь, - произнесла Лили.
- Чтобы ненавидеть, надо хоть что-то к вам чувствовать, а мне все равно. Теперь, все равно. Мое сердце залечилось, раны затянулись, - произнесла Саломея. – Вы или впишетесь в мой мир, или окажетесь за бортом. Сейчас вы делаете все, чтобы оказаться именно за бортом.
- За всеми этими изменениями стоишь ты? – прищурился Дамболор.
- Не только, профессор, не только, - улыбнулась девушка. – Мы просто строим наш мир, мир, где не будет пауков и марионеток, где каждый сможет найти себе место, но где никто не будет попирать древние традиции. Мы возьмем все хорошее и создадим новым мир, наш мир.
- Не слишком ли много амбиций, девочка? – Дамблдор мрачно смотрел на нее.
- Нет, не много, - покачала та головой. – Вы упустили свой шанс, опоздали на поезд, а остановок уже не будет. Есть только конечный пункт. Пусть на это уйдут годы, но мы добьемся своей цели. Начало уже положено. Если вам это не по душе, уезжайте туда, откуда вы все явились.
Саломея подхватила Драко под руку и направилась к двери.
- Гарри, - прозвучал окрик в спину.
- Саломея, профессор. Запомните, я – Саломея Снейп, - поправила его девушка и скрылась за дверью.
Ни она, ни Драко не знали, что было после их ухода в кабинете директора. Родители никогда им этого не рассказывали. Фактом стало только то, что после выпускного бала ни Люциус, ни Северус в школу больше не вернуться.
Оставшиеся два месяца учебы, вернее пять недель учебы и три экзаменов прошли в постоянных стычках. Джереми старался изо всех сил задеть Саломею побольнее, но история о Гарри Поттере так и не выплыла наружу. Похоже, было принято решение оставить все, как есть. Девушку это устраивало более чем. Винсент и Грегори следовали за ней по пятам с такими выражениями на лице, что противники даже не пытались к ней приблизиться. Оба телохранителя обожали ее, особенно после того, как узнали правду. Саломея сама им открылась. И те все поняли и приняли. Кое-кто догадывался, кое-кто знал, но они все приняли решение, которое когда-то было сделано юным магом.
Май ознаменовался драками между Драко и Джереми. Оба заработали себе отработок до конца экзаменов. В конце концов, Саломея не выдержала и заявилась к Поттерам в комнаты. Там же был и Блек.
- Уезжайте, - произнесла она с порога. – Возвращайтесь в тот мир, из которого вы пришли. Вам здесь не рады. Если вы дорожите собственным сыном, то забирайте его и уезжайте. Вам нет места в нашем мире. Вы здесь не выживете, - после развернулась и ушла, оставив опешивших взрослых.
А потом были экзамены, экзамены и экзамены. Времени ни на что не оставалось, почти ни на что пятого июня, когда половина предметов была сдана, состоялась тихая небольшая свадьба – Рона и Панси. Об этом мало кто знал. Молли, Джордж и Джинни не явились, зато пришли Билл и Чарли, а перед самими обрядом появился Артур, который и повел сына к обручению. Панси вел Северус. Девушка выглядела восхитительно в светло-кремовом платье, простеньком, но изысканном. Тео посапывал на руках своей крестной, никто и не сомневался, что ею станет Саломея, ангел-хранитель слизеринки. Панси понимала, что все, что произошло в ее жизни, она обязана именно ей, своей подруге, первой подруге. Теперь их у нее две – Саломея и Гермиона.
Наконец, все экзамены были позади. За несколько часов до бала три пары можно было увидеть у озера. Они расположились на покрывале и мечтали о том, что будет. А что будет? Сначала свадьба Блейза и Гермионы, затем Драко и Саломеи. Потом будет университет, получение диплома и работа, работа на благо общества. Они понимали, что сами должны строить свой мир, никто не будет делать этого за них. А дальше будет жизнь, со своими взлетами и падениями, но жизнь, такая, какую они захотят сами. Они так просидели почти до самого бала, вернулись в комнаты, чтобы переодеться только за час до бала.
Студенты оглядывались на трех молодых людей, стоящих у подножия лестнице в ожидании своих избранниц. Все трое были одеты в черные парадные мантии, на которых были выбиты гербы их факультетов. Выглядели юноши шикарно. Некоторых несколько удивлял тот факт, что они стоят у лестницы, ведущей сверху, поскольку слизеринская гостиная была в подземельях. Но, оказалось, что девушки сегодня собирались в комнате Гермионы. Большой зал заполнялся старшекурсниками и выпускниками. Младшие курсы уже побывали на своем прощальном пире и теперь подглядывали за разнаряженными старшекурсниками. Неожиданно послышались шепотки и трое молодых людей подняли головы наверх лестницы. Там стояли три самые прекрасные девушки, их девушки. На всех трех были белые платья, только лифы отличались: на Саломее – изумрудный, на Гермионе – коралловый, а на Панси – темно-синий. Подолы платьев спадали складками из-под груди. Из драгоценностей были лишь тонкие цепочки на шее, серьги, тонкие золотые браслеты и кольца. Девушки медленно спускались по лестнице, глядя на своих мужчин. Младшекурсники потом еще долго будут рассказывать о трех принцах и трех принцессах Хогвартса, самых красивых, каких больше не будет никогда.
Три пары блистали весь вечер. Они лучше всех танцевали, лучше всех выглядели, лучше всех смеялись и были счастливы. Он наслаждались своим последним вечером в Хогварсте, ведь завтра они уедут отсюда. Школа закончилась. Они общались, веселились и немного грустили.
Утро пришло быстро, многие не пришли на завтрак, оставив себе время, чтобы пройтись по Хогвартсу, попрощаться. Драко и Саломея стояли на площадке самой высокой башни. Драко обнимал девушку за плечи. Они молча наслаждались красотой восхода, а затем пробуждения природы от ночи.
Ровно в десять часов утра станция в Хогсмиде заполнилась голосящими детьми. Кто-то ехал домой на каникулы, а кто-то навсегда покидал эти места. Шестеро студентов в последний раз посмотрели на окрестности и сели в поезд. Они заняли купе рядом с четой Снейпов, Малфоев и Ремуса. Маленький Тедди перекочевал к ребятам, а вот Тео наоборот оказался в купе у взрослых. Они все ехали домой, чтобы теперь уже самим вступить в ряды строителей нового мира. Пришло их время. Они заварили эту кашу, и теперь должны присоединиться к созданию этого мира.
Все разъехались по своим домам. Рон и Панси в Нотт-менор, теперь принадлежащий им. Блейз и Гермиона отправились в поместье Забини, Малфой – к себе, а Снейпы – к себе. Им предстояло встретиться всего через две недели на свадьбе Гермионы и Блейза. Эти дни в каждой семье были заполнены разными хлопотами: кто-то готовился к свадьбе, кто-то к поступлению в Университет, кто-то налаживал семейный быт. Время ускорило свой бег.
Первая свадьба состоялась в Забини-меноре. Гостей было не так много, но само торжество было прекрасным. После гибели первого сына Антонио Забини, Блейз стал наследником, а теперь и лордом Забини. Церемония проходила в парадном зале дома. Свидетелями были Саломея и Драко, как ближайшие друзья. Гермиона в своем платье бежевого цвета была восхитительна. Было видно, что девушка счастлива и ее мечта сбылась, она любит и любима. Ни Блейз, ни Гермиона не хотели пышной свадьбы, поэтому все было более-менее спокойно. Сразу после небольшого праздничного обеда молодожены аппарировали в медовый месяц, во Францию, где и должны были поступить в Университет. Драко и Саломея много времени проводили друг с другом, готовились к вступительным экзаменам, навещали сирот в приюте, созданном фондом. За эти летние каникулы о них сложилась слава меценатов, которые готовы помочь всем, кому эта помощь требуется. Северус открыл свою аптеку, которая сразу же стала пользоваться огромным спросом. Перед самой свадьбой дочери он получил предложение министра организовать лабораторию, которая будет заниматься экспериментальными зельями и государственными заказами. Северус дал согласие и теперь был одним из самых известных ученых магического мира, который сам подбирал себе команду для работы. В числе тех, кого бы он хотел видеть, в качестве работников, оказались и его бывшие студенты за последние несколько лет. Своим заместителем он предложил стать Ремусу, который, кстати, жил в их имение. Дружа Люпина со Снейпами, вообще стала притчей во языцах.
29 июля за два дня до восемнадцатилетия, Саломея Снейп стала леди Малфой-Принц, поскольку была единственной наследницей, Люциус согласился на двойную фамилию. Было решено, что первый ребенок будет носить фамилию Малфоев, а второй станет Снейпом, он же Принцем. Таким образом, оба рода не исчезнут.
Об этой свадьбе говорили не один десяток лет. В Малфой-меноре собрался весь свет магической Англии, и не только. Все, кто имел хоть какое-то отношение к фонду, созданному шестью ребятами и сумевшему в несколько месяцев «завоевать» Англию, прибыли на бракосочетание. Это была грандиозная свадьба.
Северус вел свою дочь по огромному проходу. Саломея была в ослепительно-белом платье. Драко не мог оторвать взгляда от своей невесты, которая в свою очередь смотрела только на него. Красивая, утонченная, изысканная – Драко не мог подобрать слов, чтобы описать любимую. Они были так заняты друг другом, что не видела событий, разворачивающихся среди гостей. Им так никогда и не сказали, что на свадьбе появился Джереми, пожелавший остановить свадьбу, что потом появились его родители, что Джеймс Поттер держал плачущего сына в объятиях, когда было объявлено, что Драко и Саломея теперь муж и жена. Это была самая красивая пара и самая красивая свадьба.
Началась другая жизнь, полная впечатлений, приключений и борьбы за свои идеалы, но три пары нашли свое счастье в самом начале пути и прошли эту жизнь рука о руку.
Казалось, Рождество стало той отправной точкой, которая изменила все. На каникулы почти все слизеринцы разъехались. Рона и Панси пригласили в Малфой-менор, а уж Снейпам туда была прямая дорога. Блейз повез свою невесту знакомиться с матерью, но на Новый год они должны были прибыть к Малфоям.
Именно тогда появилась юная, еще только вылупившаяся организация, целью которой было построить такой мир, где не было бы места таким людям, как Волдеморт и Дамблдор. Взрослые понять не могли, что задумала молодежь, которая закрылась в одном из кабинетов Люциуса и занялась разработкой своих планов. За день до Нового года из Малфой-менора в разные стороны отправились все совы, какие только были в поместье. Люциус и Северус уже начали беспокоиться. Мало ли что могло прийти в голову этим деткам. Спустя полдня совы начали возвращаться с ответами. Они несли огромное количество писем, не меньшее, чем было отправлено. На самом деле их было больше, намного больше.
читать дальшеРезультатом этого дня стало учреждение фонда Гарри Поттера, который должен был взять на себя заботу обо всех детях, которые остались сиротами в ходе этой войны. Когда к нему в кабинет пришла вся шестерка 31-го декабря и вывалила свой план, тот просто не знал, как реагировать. Но когда они выложила сумму, которую собрали уже сейчас для фонда, он просто потерял дар речи. За один день им удалось получить пятьдесят тысяч галеонов. Кто-то прислал всего кнат, потому что на большее не был способен, кто-то пожертвовал тысячи галенов. Идею шестерки поддержали, причем поддержали очень активно. А письма продолжали приходить, письма и деньги.
За три дня до отъезда в Хогвартс в Малфой-меноре собралось огромное количество людей, среди которых были как известные роды, так и не очень. Это было первое собрание членов фонда. Малфои и Снейпы, Нотты и Паркинсоны в лице Панси, Кребб и Гойл в лице младшего поколения, Грингассы, Буттлстроуды, Пьюси, Мальсибьеры, сумевшие выжить и потерять не так много, как казалось, Боунсы, Лавгуды, Финч-Флетчи, Финиганы и многие-многие другие внесли огромные суммы в фонд. Было решено, что источником, который будет нести в мир идеи фонда, станет Придира, в которую необходимо было переманить Скитер. Был назначен совет, который обязан был следить за соблюдением всех правил, а также, чтобы не было никаких нарушений. Это не была организация, которая походила бы на Пожирателей или Орден феникса. Эти люди боролись за мир, который должен был привести их к процветанию. Первым делом необходимо было привлечь на свою сторону политиков, экономистов, журналистов и юристов. Пришло время привести магический мир в порядок, но не кровью и борьбой, а словом и делом.
Студенты вернулись в школу. Большинство старшекурсников оказались на стороне Фонда. Дамблдор был в шоке, когда понял, что так лелеемые им барьеры между всеми факультетами и Слизерином рухнули, причем общались с зелено-серебристыми даже гриффиндорцы. Он понимал, что за каникулы что-то произошло, что он упустил, чему не придал значения. Только сейчас он осознал, что кто-то упоминал о каких-то деньгах, письмах, но он тогда отмахнулся от всего этого. Глядя на детей, он вдруг понял, что опоздал, слишком долго ждал, и теперь не просто опаздывает, он отстал, далеко отстал.
Каждый день в школе шли дебаты. Студенты вдруг стали задавать много вопросов, интересоваться темами, которые раньше никому не приходили в голову. Вдруг случилось так, что сами идеи, которые существовали в мире, были поставлены под сомнение. «Почему мир Черный или Белый? Ведь существует такое количество цветов. Почему одно запрещено, а другое нет? По каким правилам надо действовать? Почему одни законы забыли или заменили другими?» - вопросы были разные, и зачастую на них было сложно ответить.
Он отстал от поезда, который с каждым днем набирал скорость все быстрее и быстрее. Он не успевал схватиться за ниточку, как та превращалась в клубок, связывалась с другой. Ему казалось, что он стоит внизу горы, с которой на него с огромной скоростью несется лавина, вот-вот готовая его смести. На его глазах рождался совершенно другой мир, в котором ему не было места, ни ему, ни тем, кто его поддерживал.
Первый месяц после рождественских каникул вызвал огромный ажиотаж в обществе. «Придира» вдруг стал самым читаемым изданием. Журнал стал толще почти в три раза. Информация делилась на разделы, ко всем материалам давались исторические справки и комментарии специалистов. Из недр архивов поднимались законы, на страницах журнала разворачивались целые дискуссии, которые затем перекочевывали в дома магов, в бары и рестораны, в уличные разговоры. Мир менялся быстро и безвозвратно. То же самое происходило и в школе. Старшекурсники дискутировали, вовлекали профессоров, спорили до хрипоты. И Дамблдор потерял контроль, вожжи выпали из его рук и кони понеслись в одну ведомую им сторону. Он пытался, честно пытался, но он опоздал. Министерство менялось быстрее, чем это могло бы показаться. Даже министр был не способен остановить мчащийся на всех парах поезд. Новые идеи, вернее, давно забытые, те, на которых испокон веков держался магический мир, завоевывали все новые умы. Вопросов появлялось все больше. Министерские перестановки происходили в одно мгновение. Кингсли понял, что еще чуть-чуть и пост министра он потеряет, но он к тому же оказался одним из немногих членов Ордена феникса, кто поддержал новый курс магического мира. Через месяц после начала действия фонда, Кингсли подал в отставку, и министром стал мало кому известный политик, молодой, ставленник фонда. Великолепный экономист, аналитик, выдающийся выпускник Дурмстранга, он с самого начала поддержал идеи фонда. Ему понадобилась всего неделя, чтобы вычистить министерство и аврорат. Многие ожидали, что в политику и министерство вернется Малфой и многие другие чистокровные семьи, но ничего такого не произошло. Кингсли предложили пост главы аврортата, и тот согласился. Огромное количество юристов засело за создание законов и норм для общества. Все отделы претерпели изменения, в том числе и Визенгомот. Где и как был откопан документ, где говорилось, что если состав Визенгмота принял решение, когда был обвинен невинный человек, то он может быть разогнан и вместо него выбран другой. Что и было сделано в кратчайшие сроки. Дамблдор снова не успел. Как он ни старался, он все время не успевал. События пробегали мимо него, а он даже не мог ухватиться за них, они проскальзывали сквозь пальцы, просачивались, как песок. Единственное, что у него еще было - это школа, но даже здесь все было уже по-другому.
Но он решился. Он созвал новый Орден феникса, который должен был начать бороться, только вот было непонятно, с чего начать, куда податься. Время летело слишком быстро, а он застрял в прошлом. Январь и февраль пролетели так, словно их и не было, март мелькнул, помахав хвостом. Апрель принес новые проблемы. Противостояние, как ни странно, началось именно в школе. К этому времени уже было понятно, что идеологами нового движения стали студенты – четыре слизеринца и два гриффиндорца, которых поддержало большинство старшекурсников, ну, кроме гриффиндорцев, за редким исключением. Против выступил Джереми Поттер и его партия. Его подняли на смех почти сразу, как только он заявил, что надо придерживаться политики победителей. Ему популярно объяснили, куда эта самая политика может привести.
Тогда же в апреле открылся первый магический приют для детей сирот, которым было больше некуда деться. Через неделю после открытия там уже было десять детей, магические дети, которых перевели из маггловских приютов. А счет фонда все пополнялся и пополнялся, люди готовы в это благое дело пусть кнат, но вложить. Кнат оттуда, кнат отсюда, а сумма набиралась внушительная. И это было только начало.
А школа начинала бурлить.
- Снейп, ты слишком много на себя берешь, - схватив девушку за руку, прошипел Джереми.
/Отпусти меня/, - выдала та рассержено на парселтанге. Джереми отскочил от нее как ошпаренный, и в ужасе уставился на девушку. На нее так смотрел не только он.
- Мисс Снейп, пройдите в мой кабинет, - раздался голос Дамблдора. – Мистер Криви, попросите профессора Снейпа и его супругу подойти ко мне, - попросил он директор младшего Криви.
Саломея была спокойно и собрана. Драко взял ее за руку и улыбнулся. Они вместе пошли в сторону директора.
- Я просил зайти только мисс Снейп, - сурово глянул он на Драко.
- Она моя невеста, сэр, - Малфой-младший не собирался отпускать девушку одну.
Через четверть часа в кабинете собралась все та же компания: Поттеры, Блек, Снейпы и Малфои, но вместе с ними прибыл и Ремус. Дамблдор нахмурился. Он не думал, что будет столько народу.
- Итак, в чем проблема? – Северус мрачно оглядел всю команию.
- Надеюсь, вы нам это объясните, Северус, - директор посмотрел на зельевара, затем повернулся к Саломее. – И Гарри.
- Что это значит? – взвился Джеймс.
- Мне тоже интересно, каким образом Гарри Поттер превратился в Саломею Снейп, - Дамблдор мрачно смотрел на девушку.
- Гарри Поттер умер, - спокойно произнесла та.
- Я долго не мог понять, что не дает мне покоя в тебе, пока сегодня не услышал, как ты говоришь на парселтанге, - произнес директор.
- Ты посмел превратить моего сына в это? – Лили ринулась к Северусу.
- А Гарри Поттер ваш сын? – остановил ее саркастичный голос девушки. – С каких пор? И оставьте моего отца в покое. Он не знал, что я сделала, пока не нашел меня в таком уже виде.
- Ты немедленно вернешься в семью, - тут же принялся за нее директор.
- Это в какую? – ядовито осведомилась девушка. – Поттеров? Я к этой семье не имею никакого отношения. Любой анализ покажет, что я дочь Северуса Снейпа и Мириам Андраде. Я НЕ ПОТТЕР!
- Ты обманул всех, - директор лихорадочно искал выход из ситуации. Сначала все казалось легко, но сейчас… Сейчас он снова терял контроль, который вроде бы появился в его руках.
- Вы можете рассказать всему свету, кто такая Саломея Снейп, - усмехнулась девушка. – Мне будет интересно посмотреть на вас в психиатрическом отделении Святого Мунго. Не забывайте, что смерть Гарри Поттера констатировали шесть человек, и ни один не усомнился, что перед ними он.
- Можно вскрыть могилу, - мрачно произнес Сириус.
- Давайте, мне даже интересно будет посмотреть на ваши лица, когда вы там увидите все того же Гарри Поттера, - девушка явно издевалась.
- Ты должен принять обратный…, - начал Дамблдор.
- Антидота нет, превращение окончательное и обжалованию не подлежит. Я – Саломея Снейп, - отрезала девушка.
- Ты спишь с парнем, - скривился Джереми, глядя на Драко. Тот в ответ разразился веселым смехом.
- Ты идиот, Поттер, каких мало. Сал – настоящая девушка, просто у нее память о событиях и людях от Гарри Поттера, а также идеалы и чувства, свет и чистота. Но тебе, вам, этого не понять, - серьезно произнес Драко. – Вам никогда не был нужен мальчик по имени Гарри. И он ушел, ушел, чтобы жить так, как хочет он, а никак вы ему навязываете.
- Кто лежит в могиле? – Дамблдор хотел знать ответ на этот вопрос.
- Гарри Поттер, - последовал ответ от Саломеи. – Никого другого вы там не найдете, как бы не пытались. На этом тема закрыта.
- Как ты…? – Лили в ужасе смотрела на красивую девушку.
- Как я могла? – закончила за нее Саломея. – Просто. Легко и просто. Ведь те, кому я была дорога, со мной. Им не понадобилось много времени, чтобы понять правду. И то, что вы меня не узнали, только подтвердило правильность моего выбора. Мне не нужны родители, которые меня бросили, сами наслаждаясь жизнью. У меня замечательный отец, который во мне души не чает, и готов умереть за меня. У меня мама, которая всегда окажется рядом, если мне понадобиться помощь. Вокруг меня друзья, которые пойдут со мной на край света, рядом со мной человек, готовый достать мне звезды и луну с неба, подарить весь мир и самого себя. Что еще нужно человеку? И что предложили мне вы?
- Ты нас ненавидишь, - произнесла Лили.
- Чтобы ненавидеть, надо хоть что-то к вам чувствовать, а мне все равно. Теперь, все равно. Мое сердце залечилось, раны затянулись, - произнесла Саломея. – Вы или впишетесь в мой мир, или окажетесь за бортом. Сейчас вы делаете все, чтобы оказаться именно за бортом.
- За всеми этими изменениями стоишь ты? – прищурился Дамболор.
- Не только, профессор, не только, - улыбнулась девушка. – Мы просто строим наш мир, мир, где не будет пауков и марионеток, где каждый сможет найти себе место, но где никто не будет попирать древние традиции. Мы возьмем все хорошее и создадим новым мир, наш мир.
- Не слишком ли много амбиций, девочка? – Дамблдор мрачно смотрел на нее.
- Нет, не много, - покачала та головой. – Вы упустили свой шанс, опоздали на поезд, а остановок уже не будет. Есть только конечный пункт. Пусть на это уйдут годы, но мы добьемся своей цели. Начало уже положено. Если вам это не по душе, уезжайте туда, откуда вы все явились.
Саломея подхватила Драко под руку и направилась к двери.
- Гарри, - прозвучал окрик в спину.
- Саломея, профессор. Запомните, я – Саломея Снейп, - поправила его девушка и скрылась за дверью.
Ни она, ни Драко не знали, что было после их ухода в кабинете директора. Родители никогда им этого не рассказывали. Фактом стало только то, что после выпускного бала ни Люциус, ни Северус в школу больше не вернуться.
Оставшиеся два месяца учебы, вернее пять недель учебы и три экзаменов прошли в постоянных стычках. Джереми старался изо всех сил задеть Саломею побольнее, но история о Гарри Поттере так и не выплыла наружу. Похоже, было принято решение оставить все, как есть. Девушку это устраивало более чем. Винсент и Грегори следовали за ней по пятам с такими выражениями на лице, что противники даже не пытались к ней приблизиться. Оба телохранителя обожали ее, особенно после того, как узнали правду. Саломея сама им открылась. И те все поняли и приняли. Кое-кто догадывался, кое-кто знал, но они все приняли решение, которое когда-то было сделано юным магом.
Май ознаменовался драками между Драко и Джереми. Оба заработали себе отработок до конца экзаменов. В конце концов, Саломея не выдержала и заявилась к Поттерам в комнаты. Там же был и Блек.
- Уезжайте, - произнесла она с порога. – Возвращайтесь в тот мир, из которого вы пришли. Вам здесь не рады. Если вы дорожите собственным сыном, то забирайте его и уезжайте. Вам нет места в нашем мире. Вы здесь не выживете, - после развернулась и ушла, оставив опешивших взрослых.
А потом были экзамены, экзамены и экзамены. Времени ни на что не оставалось, почти ни на что пятого июня, когда половина предметов была сдана, состоялась тихая небольшая свадьба – Рона и Панси. Об этом мало кто знал. Молли, Джордж и Джинни не явились, зато пришли Билл и Чарли, а перед самими обрядом появился Артур, который и повел сына к обручению. Панси вел Северус. Девушка выглядела восхитительно в светло-кремовом платье, простеньком, но изысканном. Тео посапывал на руках своей крестной, никто и не сомневался, что ею станет Саломея, ангел-хранитель слизеринки. Панси понимала, что все, что произошло в ее жизни, она обязана именно ей, своей подруге, первой подруге. Теперь их у нее две – Саломея и Гермиона.
Наконец, все экзамены были позади. За несколько часов до бала три пары можно было увидеть у озера. Они расположились на покрывале и мечтали о том, что будет. А что будет? Сначала свадьба Блейза и Гермионы, затем Драко и Саломеи. Потом будет университет, получение диплома и работа, работа на благо общества. Они понимали, что сами должны строить свой мир, никто не будет делать этого за них. А дальше будет жизнь, со своими взлетами и падениями, но жизнь, такая, какую они захотят сами. Они так просидели почти до самого бала, вернулись в комнаты, чтобы переодеться только за час до бала.
Студенты оглядывались на трех молодых людей, стоящих у подножия лестнице в ожидании своих избранниц. Все трое были одеты в черные парадные мантии, на которых были выбиты гербы их факультетов. Выглядели юноши шикарно. Некоторых несколько удивлял тот факт, что они стоят у лестницы, ведущей сверху, поскольку слизеринская гостиная была в подземельях. Но, оказалось, что девушки сегодня собирались в комнате Гермионы. Большой зал заполнялся старшекурсниками и выпускниками. Младшие курсы уже побывали на своем прощальном пире и теперь подглядывали за разнаряженными старшекурсниками. Неожиданно послышались шепотки и трое молодых людей подняли головы наверх лестницы. Там стояли три самые прекрасные девушки, их девушки. На всех трех были белые платья, только лифы отличались: на Саломее – изумрудный, на Гермионе – коралловый, а на Панси – темно-синий. Подолы платьев спадали складками из-под груди. Из драгоценностей были лишь тонкие цепочки на шее, серьги, тонкие золотые браслеты и кольца. Девушки медленно спускались по лестнице, глядя на своих мужчин. Младшекурсники потом еще долго будут рассказывать о трех принцах и трех принцессах Хогвартса, самых красивых, каких больше не будет никогда.
Три пары блистали весь вечер. Они лучше всех танцевали, лучше всех выглядели, лучше всех смеялись и были счастливы. Он наслаждались своим последним вечером в Хогварсте, ведь завтра они уедут отсюда. Школа закончилась. Они общались, веселились и немного грустили.
Утро пришло быстро, многие не пришли на завтрак, оставив себе время, чтобы пройтись по Хогвартсу, попрощаться. Драко и Саломея стояли на площадке самой высокой башни. Драко обнимал девушку за плечи. Они молча наслаждались красотой восхода, а затем пробуждения природы от ночи.
Ровно в десять часов утра станция в Хогсмиде заполнилась голосящими детьми. Кто-то ехал домой на каникулы, а кто-то навсегда покидал эти места. Шестеро студентов в последний раз посмотрели на окрестности и сели в поезд. Они заняли купе рядом с четой Снейпов, Малфоев и Ремуса. Маленький Тедди перекочевал к ребятам, а вот Тео наоборот оказался в купе у взрослых. Они все ехали домой, чтобы теперь уже самим вступить в ряды строителей нового мира. Пришло их время. Они заварили эту кашу, и теперь должны присоединиться к созданию этого мира.
Все разъехались по своим домам. Рон и Панси в Нотт-менор, теперь принадлежащий им. Блейз и Гермиона отправились в поместье Забини, Малфой – к себе, а Снейпы – к себе. Им предстояло встретиться всего через две недели на свадьбе Гермионы и Блейза. Эти дни в каждой семье были заполнены разными хлопотами: кто-то готовился к свадьбе, кто-то к поступлению в Университет, кто-то налаживал семейный быт. Время ускорило свой бег.
Первая свадьба состоялась в Забини-меноре. Гостей было не так много, но само торжество было прекрасным. После гибели первого сына Антонио Забини, Блейз стал наследником, а теперь и лордом Забини. Церемония проходила в парадном зале дома. Свидетелями были Саломея и Драко, как ближайшие друзья. Гермиона в своем платье бежевого цвета была восхитительна. Было видно, что девушка счастлива и ее мечта сбылась, она любит и любима. Ни Блейз, ни Гермиона не хотели пышной свадьбы, поэтому все было более-менее спокойно. Сразу после небольшого праздничного обеда молодожены аппарировали в медовый месяц, во Францию, где и должны были поступить в Университет. Драко и Саломея много времени проводили друг с другом, готовились к вступительным экзаменам, навещали сирот в приюте, созданном фондом. За эти летние каникулы о них сложилась слава меценатов, которые готовы помочь всем, кому эта помощь требуется. Северус открыл свою аптеку, которая сразу же стала пользоваться огромным спросом. Перед самой свадьбой дочери он получил предложение министра организовать лабораторию, которая будет заниматься экспериментальными зельями и государственными заказами. Северус дал согласие и теперь был одним из самых известных ученых магического мира, который сам подбирал себе команду для работы. В числе тех, кого бы он хотел видеть, в качестве работников, оказались и его бывшие студенты за последние несколько лет. Своим заместителем он предложил стать Ремусу, который, кстати, жил в их имение. Дружа Люпина со Снейпами, вообще стала притчей во языцах.
29 июля за два дня до восемнадцатилетия, Саломея Снейп стала леди Малфой-Принц, поскольку была единственной наследницей, Люциус согласился на двойную фамилию. Было решено, что первый ребенок будет носить фамилию Малфоев, а второй станет Снейпом, он же Принцем. Таким образом, оба рода не исчезнут.
Об этой свадьбе говорили не один десяток лет. В Малфой-меноре собрался весь свет магической Англии, и не только. Все, кто имел хоть какое-то отношение к фонду, созданному шестью ребятами и сумевшему в несколько месяцев «завоевать» Англию, прибыли на бракосочетание. Это была грандиозная свадьба.
Северус вел свою дочь по огромному проходу. Саломея была в ослепительно-белом платье. Драко не мог оторвать взгляда от своей невесты, которая в свою очередь смотрела только на него. Красивая, утонченная, изысканная – Драко не мог подобрать слов, чтобы описать любимую. Они были так заняты друг другом, что не видела событий, разворачивающихся среди гостей. Им так никогда и не сказали, что на свадьбе появился Джереми, пожелавший остановить свадьбу, что потом появились его родители, что Джеймс Поттер держал плачущего сына в объятиях, когда было объявлено, что Драко и Саломея теперь муж и жена. Это была самая красивая пара и самая красивая свадьба.
Началась другая жизнь, полная впечатлений, приключений и борьбы за свои идеалы, но три пары нашли свое счастье в самом начале пути и прошли эту жизнь рука о руку.
@темы: Дочь Снейпа